Текст книги "Темный Берег"

Когда Дрив заметил две фигуры, темнота уже скрыла последние мазки заката. Двое шли вдоль горизонта, наклонившись к серебристому лицу Неморы, – двое путников в далёком и странном ночном сиянии.

Дрив нарочно не стал включать собственный амулет скрытия и пошёл к ним поверху каменной гряды, видимый в перламутровом свете. Когда эти двое его заметили, они скрылись.

Из мешка для провизии герцог вытащил амулет связи, потёр тёмный кристалл, и в кристалле заплясала синяя искра.

– Говорит герцог Дрив Дорзенский, – тихо сказал он в амулет. – Если вы меня слышите, пожалуйста, ответьте.

Но ничего не было слышно, только треск пустого эфира.

Оглядев расположение оплавленных глыб лавы, Дрив понял, где должны пройти путешественники, и побежал по долине алебастрового песка, чтобы их перехватить. Вынырнув из-за края выветренного кратера, он чуть не столкнулся с ними в бледном свете Неморы.

Одна из теней, та, что поменьше, шмыгнула назад. Другая бросилась к герцогу. Он успел заметить только выставленную челюсть и край разлетевшихся волос. Рефлекторно повернувшись боком, чтобы уменьшить площадь поражения, Дрив пригнулся. Но тень скользнула, будто в падении, повернулась с поразительной ловкостью, и от удара по затылку цветная молния сверкнула в глазах.

Дрив рухнул в песок, а она навалилась сверху, умело упираясь коленом ему в лопатку, а в основание шеи уткнулось холодное острие клинка.

– Кто ты такой? – прошипела она.

Дрив понял, что если бы она не сдержала удар в затылок, он уже был бы мёртв. Это не был ловкий вор, это был пэр, обученный боевым искусствам.

– Я Дрив Дорзенский, – простонал он.

– Наместник? – выдохнула она ошеломлённо. Острие клинка отодвинулось, но захват, от которого грозил треснуть позвоночник, не ослаб. – Как вы сюда попали?

– Я бегу от змеедемонов, посланных меня уничтожить, – ответил он откровенно, выдавливая слова из сдавленных лёгких. – Было бы неглупо с вашей стороны отпустить захват. За мной идёт Гвардия Сокола, и они вас наверняка убьют, если это увидят.

Давление ослабло, и женщина легко, как тень, скользнула в темноту.

– Кто вы? – спросил он ей вслед удивлённым голосом. Она показала искусство, о котором он только читал в анналах прошедших войн, но никогда не встречал. Она атаковала без Чарма! И с полным самообладанием. Дрив хотел её найти, но она исчезла. Он всмотрелся в неверные тени валунов в свете звёзд и увидел маленькую фигурку в скрытой трещине.

– Эй, выходи!

Тень встала и шагнула вперёд с поднятыми руками. Лунное сияние Неморы осветило юношу-подростка с расширенными от страха глазами. На нём был спортивного стиля нагрудник с амулетами, широкие штаны и сапоги со шнуровкой, модные у золотой молодёжи. Нагрудник амулетов с искусным шитьём и вставками дорогих синих камней мог принадлежать только пэру. Краденый? Нет. У мальчика был вид человека, привыкшего к привилегиям: модная стрижка, тонко очерченные глаза, изящные руки и вольная поза – для него в этом дорогом наряде не было ничего необычного.

– Как тебя зовут, парнишка? – спросил Дрив, пытаясь успокоить взволнованного мальчишку лёгкой командной уверенностью.

– Сир, я Поч, сын маркграфа Кеона из Дома Одола.

– Сын Кеона? – воскликнул изумлённый Дрив. – Вольно, мальчик. Мы союзники. Твой отец был моим другом…

Звук шагов заставил его обернуться, и он увидел бегущую к нему Гвардию Сокола, готовую помочь справиться с пленником. Из узкой анфилады между высокими скалами метнулась тень, нарушив обет молчания, данный голому камню, её породившему, и прыгнула на солдата.

Гвардеец Сокола уклонился, но опоздал. От удара он покатился по земле вместе с нападавшим. Взметнулся песок.

В мерцающем свете звёзд Дрив явственно увидел женщину, которая его скрутила. С ловкостью пантеры она воспользовалась инерцией падения, чтобы перекатиться вместе с солдатом и оказаться наверху. Неуловимым движением она перевернула его и вспрыгнула ему на спину.

С гребня кратера на помощь товарищу бросился другой Гвардеец Сокола, но схватка уже закончилась. Женщина резко метнулась прочь, выхватив аркебузу солдата из кобуры у него на спине.

– Брось оружие! – приказала она.

Дрив заметил, что она даже не запыхалась. У неё тоже были амулеты, подбитые штаны и ботинки со шнуровкой. Эта девчонка, одетая для пикника, победила бронированного солдата Гвардии Сокола!

– Делай, как она говорит, – приказал солдату лорд Дрив.

Но тот не успел шевельнуться, как показался третий гвардеец, вынырнув из темноты из-за спины у Поча. Его аркебуза была направлена на мальчика.

– Нет!

Она выстрелила тускло-красной вспышкой, попав солдату точно в грудь.

Гвардеец свалился на спину, громко ухнув, уронив оружие, но почти сразу пришёл в себя.

– Стоять! – крикнул Дрив и спокойно повернулся к женщине, направлявшей на него аркебузу. Она снова проявила точность и самообладание, сделав выстрел слабой энергии, чтобы только защитить Поча. У солдата в бронежилете всего лишь перехватило дыхание. И низкая энергия не могла привлечь змеедемонов.

– Я восхищаюсь вашим самообладанием, женщина. Теперь скажите мне, кто вы.

Она положила аркебузу и шагнула вперёд – молодая стройная женщина спортивного сложения, с широким веснушчатым лицом, с завязанными в пучок волосами, ярко-рыжими даже в свете звёзд.

– Лорд Наместник, простите мне, что я вас ударила. Вы напугали нас.

– Не намеренно. Вы прощены, юная дама. Она отдала оружие солдату, у которого только что его отобрала.

– Я позволила себе действовать против вашей гвардии, поскольку боялась, что они на нас нападут. В темноте, в этом глухом месте, они могли не понять, кто мы. Особенно когда мы свалили вас. Вы сами это сказали.

– Сказал, – улыбнулся Дрив. – Уверяю вас, что вам более не грозит опасность от моей охраны. – Он показал на Поча, который тревожно отодвинулся от гвардейца, отряхивающего песок со штанов. – Я знаком с Почём, сыном маркграфа Кеона. Вы, очевидно, его сестра. Я вижу сходство.

– Да, – подтвердила она, становясь рядом с братом. – Я Джиоти, маркграфиня Одола.

– Весь Ирт оплакивает трагедию вашего Дома и негодует из-за судьбы Арвар Одола. – Дрив вгляделся пристальнее в лица мальчика и молодой женщины, ища признаки страха и горя. – Все доминионы объединяются, чтобы сокрушить Врэта и его змеедемонов.

Поч склонил голову, а Джиоти скептически хмыкнула.

– Извините, лорд Наместник, за прямоту, но все доминионы объединяются, чтобы ползать на брюхе перед Худр'-Вра, – холодно отрезала она – Мы сбежали из Илвра на дирижабле, идущем в Заксар, и слышали много новостей о победах Властелина Тьмы. Ваш родной город Дорзен капитулировал без боя Там теперь правит Ромат, правая рука Врэта, ещё из Храбрецов Говорят, вашего зятя баронета Факела он сделал своим лакеем, а жену Факела, ведьму-танцовщицу леди Вон, взял себе в наложницы. А дети вашей покойной сестры Мивеи…

– Стой, – Дрив закрыл глаза рукой. – Я не вынесу вести о страданиях детей моей сестры!

– Они более не страдают, лорд Наместник, – жёстко закончила Джиоти. – Очевидцы говорят, что они мертвы. Ромат отдал их на публичную казнь змеедемонам, чтобы насытить свою ненависть к вам и туже затянуть петлю страха на горле Дорзена. Никто не смеет выступить против него. Арвар Одол отомщён не будет.

Дрив сердито задышал и был вынужден отвернуться. Он знал, что Джиоти говорит правду, но её насмешливый и злобный тон вывел его из себя. Пришлось напомнить себе, что она пострадала гораздо сильнее его.

– Мы найдём способ разбить Врэта.

– Ради этого вы и прячетесь в Кафе? Дрив медленно повернулся к ней лицом:

– Маркграфиня, я бегу от змеедемонов, потому что не могу с ними сражаться. Но я твёрдо намерен найти способ нанести ответный удар

Она с вызовом подняла подбородок.

– Как?

– Пока не знаю. – Он нахмурил брови. – Но я знаю, что все существа под Извечной Звездой смертны. Этих чудовищ Врэт привёл из холодных миров с той стороны Бездны, вот почему Чарм против них бесполезен. Но наверняка у чародеев, чернокнижников, ведьм-танцовщиц и мудрецов Ирта должно храниться знание о слабом месте змеедемонов.

Джиоти вгляделась в герцога, перевела взгляд на брата, на Гвардию Сокола, снова на герцога. В её глазах вспыхнула искра

– На то же надеемся и мы, мой господин. Вот почему вы видите нас здесь, в Кафе. Мы ищем чародея Кавала, мастера оружия нашего отца. И мы полагаем, что можем найти его среди мудрых в святилище Календаря Очей, неподалёку отсюда. Мы надеемся, что он поможет нам обрести знание, нужное, чтобы биться со змеедемонами.

– Надеюсь, что так оно и будет, – сказал герцог. – Я бы предложил вам эскорт, но он только скорее выдаст вас нашему врагу.

– Мы и сами смогли пройти почти весь путь, – ответила Джиоти. – До Календаря Очей осталось всего три дня.

Дрив жестом велел ближайшему солдату подать ему аркебузу.

– Возьмите это с собой. – Он передал ей оружие в кобуре. – Дальше к югу в известняковых холмах живут тролли. Один вид оружия удержит их на расстоянии. Стреляйте только в случае крайней необходимости.

– Знаю, – закончила за него Джиоти. – Огонь Чарма привлекает змеедемонов. Они рыщут по всему Ирту в поисках пэров. Врэт хочет истребить нас всех.

– Провизия вам нужна? – спросил Дрив. Он поглядел на родовые черты – широкие скулы, веснушки, бледную кожу, светящуюся в сиянии Неморы, и сердце его сжалось предчувствием. На краткий миг он увидел их мёртвыми, а над ними нависла туша змеедемона, и с челюстей чудовища свисала путаница кишок.

Образ растаял и исчез в мерцающих линиях времени. Мелькнули потоки случайных событий, которые поведут брата и сестру к их судьбе; трудное путешествие по реке времени с безымянными просторами пустынь, джунглей, топей, которые предстоит пересечь этим двоим – и повсюду, куда бы они ни попадали, эхом от отвесных стен каньона реки дрожали змеедемоны.

– На дирижабле до Заксара мы выменяли талисманы на продукты, – ответила она и тут заметила его отсутствующий взгляд. – Что с вами, мой господин?

– Ничего, – ответил он, усилием воли возвращаясь к обычному зрению. – Иногда я заглядываю сквозь время. И сейчас видел небольшой кусок вашего пути. Будьте осторожны. Конечно, это излишнее предупреждение – даже со всем вашим боевым искусством вы знаете, что идёте по опасному пути.

– Как и все мы. – Она охватила руками запястья и поклонилась придворным поклоном. Брат последовал её примеру. – Прощайте, мой господин.

Джиоти закинула аркебузу за спину и повела брата в ночную тьму. Они пошли краем скал вдоль гребней кратеров, держась тёмной стороны.

Когда Дрив и его Гвардия Сокола скрылись из виду, Поч жалобно произнёс:

– Он наблюдал нашу судьбу, и ты это знаешь. Она, не отрывая глаз от дороги, рукой сделала жест, призывающий молчать.

– Ты не слушаешь, Джио! – заныл Поч. – Он видел сквозь время!

– Будущее неверно даже для тех, кто умеет заглядывать, – ответила Джиоти. – И не думаешь ли ты, что он обречён меньше нас? Хочешь вернуться и идти с ним? Он идёт на север. Через несколько дней он станет помётом змеедемонов.

– Он нашу судьбу видел, – сказал мальчик уныло. – Я это знаю.

– А чего там видеть? – едко заметила Джиоти. – Не надо быть колдуном, чтобы видеть: мы обречены. Но если заглянуть ещё глубже, можно найти выход из этой обречённости.

– Этого он не видел.

– Значит, плохо смотрел, – раздражённо бросила Джиоти. – Кавал посмотрит лучше. Он увидит путь, который ведёт не к гибели, а к победе. Мы уничтожим змеедемонов. Мы убьём Врэта. И отстроим Арвар Одол.

– Почему ты так уверена?

– Мы уже об этом говорили, Поч, – сказала она, пытаясь подавить раздражение в голосе. – И не раз.

– Джио, ты на меня не злись. Сейчас темно, а мне в темноте легче, когда я слышу твой голос.

Смазанные тени звёздного света показывали путь к наветренной стороне дюн, а дальше снова поднимались голые вулканические кратеры. Джиоти вздохнула и попыталась говорить спокойнее:

– Тогда слушай меня, маленький братец. Я знаю, как тебе тяжело. Если мы согласимся, что обречены, то сегодня самое время пальнуть в себя из этой аркебузы и пустить свои души и тела на ветер Бездны, подняться в ночном приливе. Ты это предпочитаешь?

– Нет! – сразу ответил он. – Джиоти, я не хочу умирать. Не хочу быть обречённым.

– Тогда будем жить, – твёрдо сказала она, улыбнувшись. – Найдём Кавала. Мы выбрали к нему самый короткий путь. Если бы мы пошли с юга, пришлось бы пройти Паучьи Земли и карабкаться через Горы Мальпаиса. Полёт на дирижабле на север к Кафу сэкономил нам много дней пути.

– Но ты посмотри вокруг! – крикнул Поч. Он с отчаянием глядел на пустыню – кремень, дюны, голые скалы. – Неужто в Паучьих Землях было бы хуже?

Джиоти бросила на него обжигающий взгляд и не удостоила брата ответом.

– Наместник сказал, что здесь есть тролли. – Поч вгляделся в эполеты Глаз: проверить, что сейчас троллей поблизости нет. – Ты видела когда-нибудь тролля?

– Нет.

– Я думаю, придётся увидеть. – Он снова оглядел просторы дикого камня, серебристого и с пятнами непроницаемой тьмы. – Очень долго нам идти, так что их не избежать, если они тут есть.

– Слишком ты дрейфишь, маленький брат. У нас есть аркебуза.

– А как мы вообще собирались тут пройти без оружия? – спросил он тоном обвинителя. Она пожала плечами:

– Я пыталась купить ружьё на дирижабле и в каждом торговом порту по дороге, но никто не продал.

– Конечно! Там знали, кто мы. И никто не хочет отвечать перед Властелином Тьмы за помощь его врагам. Нам повезло, что мы смогли вообще попасть на дирижабль.

– Потому что мы ехали контрабандным грузом, вот почему. А ружьё можно проследить.

– Ладно, а что бы мы тут делали без ружья? – напирал Поч.

– Какого ты хочешь ответа? – раздражённо спросила Джиоти. – Что я все заранее продумала? Всё, что я знаю, ты тоже знаешь.

Поч какое-то время шёл молча, потом тусклым голосом попросил:

– Джио, расскажи мне ещё раз.

– Мы найдём Кавала.

– А потом?

– Вернёмся к Арвар Одолу. – Она говорила машинально, утомлённая хныканьем брата. – С Кавалом исследуем архивы. Они в подвалах города. С ними ничего не случилось, они построены так, что их не разрушить. На случай такой трагедии, как эта.

– И найдём волшебство, способное уничтожить змеедемонов, – саркастически сказал Поч. – Это – если такое волшебство вообще можно найти.

– У нас самые древние архивы на Ирте, – ответила сестра. – Старше самых почтенных святилищ и даже древнего храма на Ткани Небесной.

– Ага, ага! – Поч злобно пнул камень, покатившийся с искорками. – А мы – самая старая семья на Ирте. Старше Чарма. И теперь мы не только старые, но и мёртвые.

– Пока мы живы, мы не мертвы, – с напором сказала сестра. – Вот почему мы не имеем права на неудачу. Для всего Ирта мы – эмблема традиции. Вот почему Врэт рвётся уничтожить нас.

– Не называй его Врэт.

– Это его имя.

– Было, может быть, – возразил мрачно Поч, – а теперь он Худр'Вра. И мы не знаем точно, что он хочет нас убить.

Джиоти остановилась и уставилась на брата, не в силах поверить.

– Ах ты дурак! Да он же убил нашу семью, разрушил наш город, уничтожил все!

– Чтобы внушить покорность остальным, – объяснил Поч. – Он выбрал из всех городов самый маленький.

– А террор в Дорзене, о котором говорили на дирижабле? А зверства Ромата? Это как?

– Властелин Тьмы жаждет отомстить герцогу за поражение Храбрецов. – Поч подался вперёд. – А кто тебе сказал, что Храбрецы – это было зло? Всего лишь мусорщики, которые рвались к чему-то более великому. Лорд Дрив сокрушил их, чтобы сохранить свою власть – власть всех пэров.

Джиоти выпрямилась и подбоченилась.

– И мы, значит, должны покориться бандиту, который убил наших родителей, истребил наш народ, разрушил наш город?

– Если не покоримся, погибнем. Это видел герцог, и ты это знаешь. Он наблюдал нашу судьбу.

– Если мы сдадимся, Врэт нас убьёт.

– Я так не думаю. – Поч скрестил руки на груди и заговорил рассудительно: – Мы последние из старейшего Дома. Я думаю, Худр'Вра сохранит нам жизнь ради преемственности. Завоевателям нужна легитимность. Нашей покорностью она ему будет дана. Он нас не убьёт, а сделает нас примером. И мы останемся жить и продолжим наш род в следующую эру истории Ирта. Не впервые нашему клану приспосабливаться, чтобы выжить.

– Не верю, что ты можешь так говорить. – Она опустила руки и пошла дальше. Потом бросила вопрос через плечо: – У тебя совсем нет любви к отцу и матери? Ко всему нашему Дому?

– Они все мертвы. – Поч пошёл рядом с ней, твёрдо и убеждённо глядя ей в лицо. – Мы не обязаны умирать только потому, что погибли они. Можем жить.

Джиоти покачала головой:

– Маленький братик, не делай этого.

– Чего не делать? – пренебрежительно бросил он. – Тебя не слушаться? Хватит тебе за меня думать. Я уже пять тысяч дней прожил, так что хватит строить из себя всезнающую сестру.

И снова она резко остановилась и повернулась:

– Я тебе уже не просто сестра, Поч. Я твоя маркграфиня. Я возглавляю Дом.

– Дом? – выплюнул он это слово. – Мы уже не Дом. От него остались сплошные трупы, да ещё ты да я, сестрица. Ты да я.

– И даже так, я все равно маркграфиня, – властно произнесла она, – и ты будешь мне повиноваться.

– А то что? – Он придвинул к ней искажённое гримасой лицо. – Как ты меня заставишь?

Джиоти от гнева потеряла дар речи. Потом она отвернулась от брата и быстро, решительно пошла вперёд.

Поч побежал и поравнялся с ней.

– Когда мы отсюда выберемся, – пообещал он, – я пойду своей дорогой.

– А чего ждать? – бросила она в ответ. – Возьми коммуникатор и вызови своего любимого Властелина Тьмы. Его змеедемоны будут только рады тебя подобрать.

Он молча потрусил за ней и после долгой паузы признался:

– Я не хочу идти к нему один. Джиоти рассмеялась шипящим смехом:

– А почему? Не хочешь быть выставочным экземпляром завоевателя?

– Должна пойти ты, – настаивал Поч. – Ты – маркграфиня.

– Вот как, значит? – оскалилась она. – Я – маркграфиня? Да, так оно и есть. Я – маркграфиня, которая собирается уничтожить Врэта и никогда не покорится ему. Если хочешь предаться нашему врагу, братик, иди один.

И они пошли молча через ночь звёздного огня и причудливые силуэты скал. И вошли в молчании в сияющий день пылающих песков и термальных каменных ложбин, направляясь к бледным горам, плавающим, казалось, над дрожащим озером пустоты. И когда они наконец заговорили, то разговор пошёл о житейских мелочах – о воде, Чарме и далёкой дороге до вырисовывающихся на юге снежных контуров гор.

С плоских вершин синих останцов на севере герцог следил за ними, пока они не стали так малы в Глазах Чарма, что исчезли на фоне рябин кратеров у края мира. Дрив поднял глаза и посмотрел в одинокую пустоту. Предчувствие о маркграфине и её младшем брате было ясным. Скоро они станут помётом змеедемонов. С их смертью исчезнет Дом Одола – трагическая прелюдия к судьбе всех пэров, если никто не встанет на пути Врэта.

Но как бороться с неуязвимым врагом? Только убегать?

Гвардия Сокола не задавала вопросов повелителю. Они шли с ним мимо высоких гор с плоскими вершинами, молчаливые и готовые к битве, будто патрулировать эти забытые земли до конца дней своих было привилегией судьбы. Только Лебок вслух поинтересовался, куда они направляются. Когда отряд спустился по узким дефиле, между слоями лиловых и сиреневых скал, маршал обратился к своему герцогу:

– Когда мы придём в Зул, там уже будет полно змеедемонов.

– Мы не идём в Зул. – Герцог простёр руку в сторону наковален обступивших отряд плоских гор. – Вот мой доминион, Лебок. Здесь я лорд, властелин. Властелин дна.

Лебок замолчал, услышав нотки безумия в голосе своего военачальника. И как может быть иначе? Кто может притворяться нормальным, когда над Иртом бушует хаос?

Дрив вслушивался в окружающую тишину. Управляя дыханием для входа в транс в ритме марша отряда, он глядел вперёд сквозь время. Тени наблюдения появлялись внизу в лавовом русле. Призраки бездомных беженцев Зула блуждали по плато растресканного вулканического стекла. Среди них будут чармоделы, ведьмы, наставники, мудрецы, чернокнижники. Трудная это была задача – отфильтровать их предчувствием и выбрать тех, кто владеет знанием о змеедемонах, о том, как с ними драться.

Герцог не мог согласиться, что в мире есть что-то бессмертное. И хотя мир велик и в нём много тайн, любые тайны могут быть раскрыты настойчивым изучением. И здесь, в Кафе, куда сбегут от захватчиков обладатели Чарма, можно будет найти тех, кто знает, как пробить силу змеедемонов. «Но как их узнать?» – спрашивал себя Дрив, глядя на голые мысы, громоздившиеся над низкими площадками гравия, на белесые дюны, на обожжённые поля шлака. Призраки, тени изгнанников, которым ещё только предстоит скрыться в эти гиблые земли.

Обладателей самого яркого Чарма он отмёл сразу. Они сильны, они богаты, но ему они не помогут. Дрив сосредоточился на тех, у кого Чарм был тускл, но радужно переливался. Приглушённое сияние говорило, что у этих людей меньше жезлов силы и ментальных усилителей, наговорных звёзд или Острых Глаз. Радужные переливы были фирменной меткой осколков зеркал, наводителей транса, популярных у чармоделов и часто используемых в волшебстве.

Оставаясь ещё высоко в горах, герцог выбрал несколько перспективных кандидатов среди теней времени и тщательно отметил в памяти направления, по которым блуждали в пустыне эти синие и тёмно-розовые призраки. С каждым из них надо будет встретиться и соответственно изменить направление своего пути в этой лишённой направлений земле.

Туманность его видений говорила, что от первой встречи его отделяют ещё целые дни. Отряд шёл молча. Условия требовали жёсткой дисциплины, а Гвардия Сокола была к ней более чем готова. Если Лебок или кто-то из отряда и сомневался в здравом рассудке герцога, никто этого не выказывал.

Времена были тугие. Тролли, которых полно было в графитовых холмах, часто бросались в атаку со склонов, но тут же разбегались, стоило солдатам расчехлить оружие. Ни одного поспешного выстрела сделано не было – все понимали страшные последствия такого поступка.

Но как бы осторожно ни шёл отряд, как бы ни была тверда почва скальных гряд и провалов, люди оставляли перемежающуюся цепочку рассеянных следов. И однажды в красном, как вино, рассвете Глаза Чарма предупредили герцога о приближении змеедемонов. Двое чудовищ летели над пустыней, читая следы отряда, неотступно следуя по пятам. Остальные лениво кружились наверху.

– Надо разойтись, – решил Лебок и приподнял маску защитного шлема, чтобы принюхаться к воздуху. Едкая струйка серы сочилась с запада из инфернальных вулканических щелей за плотными грудами песка. – Вы, мой повелитель, укроетесь здесь с половиной отряда. Остальные пойдут со мной и уведут змеедемонов туда. – Он показал на далёкий горизонт, где стояли скальные стены, иглоподобные пики и перекрученные каменные арки.

Тени времени размылись на этом стыке судьбы и смерти, и герцог не видел альтернативы. Он и пятеро из Гвардии Сокола, как перепуганные зверьки, зарылись в груды песка. Лебок и остальные четверо солдат замели плащами следы герцога и его эскорта и направились по зёрнам гравия и скальной крошке на восток к лабиринту скал. Герцог, защищённый от удушения жезлами силы и маской целительных опалов, лежал абсолютно неподвижно, а змеедемоны пролетели мимо. Дыхание их шипело, и слышно было, как клацают челюстями морды на брюхе, мечтающие вцепиться в добычу. Глазам Чарма герцог следил, как они скребут кремнистую землю когтями, видел, как бусинки чёрных глаз под дольчатыми лбами пронизывают землю, разбирая следы Лебока и его солдат. Потом они повернулись рогатой чешуйчатой спиной к месту, где закопались Дрив и его люди, взвыли и бросились к монументальным скалам.

Диким эхом отдался в каменных лабиринтах вой змеедемонов. Вёрткие, как угри, они заглядывали в каждую нишу и переворачивали валуны. Вскрикнул солдат, извлечённый из щели и подброшенный в воздух когтями ликующего змеедемона.

Его аркебуза выстрелила ярко-голубым пламенем максимальной мощности, даже не пощекотав зверя. Остальные змеедемоны сбились ближе, размахивая когтями и разрывая человека заживо, дерясь над кусками его мяса. В мгновение ока он был сожран.

Нашли ещё двоих, вытащили из-под камней и сожрали заживо. Ещё несколько часов змеедемоны кружили над скалами, высматривая, не спасся ли кто от их жадности. Потом, повинуясь неизвестному инстинкту, они полетели прочь в потоках дрожащего воздуха и скрылись в сиянии пустого дня.