Текст книги "Пожиратель тени"

6. ХЕЛГЕЙТ

Азофель перенес Рика Старого через туннель Чарма на растресканное дно высохшего озера – широкую равнину трещин и уступов, где ничего не росло.

– Где мы? – спросил Лучезарный и оглядел странной формы выветренные столбы мергеля на том утесе, где стоял он и Рик. Вонь серных дымов поднималась с разломанного дна мрачной кальдеры. – Ты знаешь это место?

– Хелгейт, – ответил коротко Рик, выглядывая из-за края утеса. Внизу лежала выжженная равнина. – Я тебе говорил не ходить этим туннелем. Вот и смотри, куда мы попали.

Желтые глаза Азофеля полыхнули огнем:

– А откуда ты знал, что тем путем идти не надо было?

– Призрак Лары не шел этой пещерой. – Рик пнул кусок гальки, и он бесшумно рухнул на кого-то из мертвых гномов. – Она пошла вверх по Колодцу Пауков. Единственный надежный путь Чарма, соединяющий миры. Остальные непредсказуемы – как вот этот.

Азофель не заметил сердитого взгляда кобольда.

– Тогда вернемся туда, откуда пришли.

– Прямо на топоры? – Рик Старый закатил глаза к небу, – Не слишком мудрый план, о Лучезарный. – Приподняв Ожерелье Душ, он энергично потряс им. – Вот чего хотят эти черви. И они пойдут за нами и сюда, как только сочтут, что их достаточно набралось, чтобы на нас напасть. В этом можешь не сомневаться.

– Тогда найдем иной путь Чарма в этой пещере и уйдем отсюда.

Азофель говорил скучающим голосом, но под кожей у него переливались живые цвета, как тени пламени.

– Найдем путь, найдем путь! – передразнил кобольд. – И в каком мире шею сломаем?

– Ругайся, ругайся, – огрызнулся Азофель. Рубашка и ботинки пилота истончились до прозрачных мембран на светящемся теле, и Азофель озарял окружающие скалы. – А сам своими зоркими глазами даже не можешь найти порождение тьмы. Какая польза от тебя нашей госпоже?

– Какая польза? – Рик выпятил грудь, чтобы зазубренная стрела торчала прямо в сторону Азофеля. – Вот это видишь – древко, пронзившее меня? Я жизнь отдал ради служения нашей госпоже. И что же еще я могу отдать?

– Например, терпение. – Азофель подвинулся к выходу из пещеры. – Или это качество не знакомо кобольдам?

– Терпение? – Рик вскинул согнутые руки к нависшим небесам. – Мирам приходит конец! В апокалипсисе терпение перестает быть добродетелью и становится пороком!

– И чего я спорю с тобой, с кобольдом каким-то? – Азофель с неодобрением покачал головой и пошел внутрь.

– А чем кобольды хуже других, что с ними нельзя спорить? – выпрямился возмущенно Рик Старый, следуя за ним. – Знай же, что кобольды из всех смертных единственные имеют в себе Чарм, и они…

Филиппику старого гнома прервал скрежет камня по камню. Поперек выхода пещеры посыпался песок, и путники едва успели отскочить назад, как крупные камни застучали там, где они только что были.

Над сводом пещеры проползла массивная трехпалая рука, блестящая смоляным блеском, а в толщину равная росту Азофеля.

Рик, отскакивая прочь от входа, завопил своему товарищу:

– О Богиня, это же великан!

Азофель, великанов никогда не видевший и о них не слышавший, не шелохнулся. Он стоял, ошеломленный, среди падающих камней, и тут вслед за ладонью показалась вся рука на фоне сожженного склона холма.

Рик схватил Азофеля за руку и потянул обратно, к краю обрыва.

– Назад! Это великан! Они злые!

– Злые? – От голоса, прокатившегося по всему небу, из щелей посыпалась щебенка. Над уступом, прикрывающим вход, приподнялся на локтях лежавший на животе великан. Безволосое лицо цвета копоти и бугристое как вулканический пепел, возвысилось, подобно стене. Широкий рот сердито искривился, показав зубы, серые как чугунная чушка.

– Не трогай нас, великан! – робко пискнул Рик Старый. – Мы не желаем тебе зла.

Сверху обрушился громоподобный хохот.

– Какое зло такая сошка может причинить мне, Краказу – хозяину Сожженных Равнин?

– Не суди только по размеру, Краказ! – Рик Старый торжественно показал на своего спутника. – Это Азофель, Лучезарный, пришедший на Светлый Берег из-за Края Мира.

– Ох, я дрожу! – Великан изобразил трепет, и камни посыпались с уступа.

Рик закрыл голову руками, но Азофель и глазом не моргнул, хотя камни усыпали всю землю у его ног, а один задел плечо и повернул его тело на пол-оборота.

– Я – Краказ, хозяин Сожженных Равнин! – Великан победно поднял голову к черным парам, которые на Хелгейте назывались облаками. – А вы кто такие, что так дерзко говорите со мной?

– Я всего лишь кобольд. – Рик пригнулся еще ниже в порыве самоуничижения. – Но он – он из Лучезарных. Он пришел из-за границ сна, который создал эти миры. Мудр ты будешь, Краказ, если окажешь ему уважение.

– Я и так мудр, – объявил великан, упираясь бугристым подбородком на свою руку. – Мне уже больше семидесяти шести тысяч дней. О великанах я знаю все и много узнал о мирах от мелких тварей, что дерзнули войти в мои пределы.

– Но ведь о Лучезарном ты никогда не слышал, Краказ? – Рик осмелился шагнуть вперед. – Убери руку от входа в пещеру и дай нам уйти тем путем, которым мы пришли.

– Уйти? – Новый град камней покатился по склону от хохота. – Ни одна из мелких тварей, что сюда вторгались, никогда не уходила. И вы не станете исключением.

– Ты хочешь нас убить? – возмущенно спросил Рик Старый. – Тогда ты действительно злой!

– Ко всем, кроме своей породы. – Великан протянул ладонь, в чешуях и трещинах. – Люблю смотреть, как эти мошки горят в озерах лавы. Их крики для меня как музыка. Только она слишком быстро кончается.

Рик всплеснул руками.

– Погоди, Краказ! Ты совершаешь страшную, непоправимую ошибку! Ты сам не знаешь, что делаешь!

Рука великана остановилась:

– Верно. Вы меня разбудили, и я повел себя как капризный ребенок. Простите меня. Перед тем как убить вас, я должен услышать ваш рассказ.

– Да, разумеется. Если таково твое желание. Да будет тебе известно, великий, что я родом с Неморы, – сбивчиво начал Рик, надеясь смягчить великана, чтобы тот позволил им убраться с Хелгейта. – Я там родился в роду…

– Не ты! – Палец гиганта с растресканной кожей, под которой виднелось что-то тускло-красное, уткнулся в Азофеля. – Хочу узнать о нем!

– Конечно же! – в знак извинения поклонился Рик. – Это Азофель, страж из…

– Хочу слышать самого Азофеля. – Великан снова положил изрытый подбородок на руку и сверкнул пламенными глазами. – Говори.

– Меня призвала создательница этих миров, – спокойно и правдиво ответил Азофель. – Она доверила мне миссию: устранить пришельца с Темного Берега.

– Вот вы – точно пришельцы, и вас я устраню, – заверил их Краказ. – Так мы, великаны, охраняем свои владения.

– Но если у тебя это не выйдет, ты всего лишь разозлишься, – вставил Рик Старый. – Если не выйдет у нас, все миры перестанут существовать?

Снова землетрясение хохота обрушило потоки щебня.

– А вы – самые занятные бродяги, которых я видел за столь много дней своей жизни. – Великан полуприкрыл веками пылающие печи глаз. – Этим мирам конца быть не может, кобольд. Они вечны. Это каждый великан знает. Потому что вечны мы. Оглянись, кобольд! Видишь далекие горы? Это все – великаны.

– Да-да, вы, старея, каменеете – то есть превращаетесь в скалы.

Это кобольд знал.

– Живые скалы, кобольд! – Полыхнули пламенем, широко раскрывшись, глаза великана. – С возрастом мы становимся медлительными, поддерживаемые Чармом Извечной Звезды, и становимся настолько нерасторопными, что вступаем во всемирный полк – хор Старых, что лежат вместе, слушая музыку планет.

– Если хочешь и дальше слышать эту музыку, – предупредил кобольд, – лучше дай нам уйти, чтобы мы спасли эти миры.

– Я тебе не сопливый невежественный каменный мальчишка, – проворчал Краказ. – Эти миры никем не были созданы. Они появились, охлаждаясь, из первичного огня, сияния, из которого выковала творение Извечная Звезда.

– Создательница Миров живет в свете Извечной Звезды, – заговорил Азофель. – В этот сон входит Светлый Берег и все его планеты. Если она перестанет видеть сон, все планеты исчезнут.

– А ты, Азофель? – Великан выпятил каменистую губу и с любопытством прищурился. – И ты тоже снишься создательнице этих миров?

– Я из другого сна. – Азофель скрестил руки на груди и склонил голову набок, вспоминая места, где жил когда-то. – Существуют Безымянные, живущие глубоко в свете Извечной Звезды, и они более велики, чем создательница этих миров. Я из сна того сновидца, которому снится создательница.

– И есть, конечно, еще более великие сновидцы? – Пасть Краказа глумливо изогнулась. – Сны внутри снов?

– Может быть, – согласился Азофель. – Я знаю только о том сне, из которого явился.

– Так расскажи мне про этот сон, Азофель. Ты там живешь, как живу я здесь, надеясь когда-нибудь сколотить себе состояние, достаточное, чтобы завести жену и детей и упокоиться в уюте среди Старейших?

– Нет, сон, в котором я жил над Краем Мира, совсем не такой. Ничто в этих мирах не напоминает его, потому что это сон без миров. Там все – свет. Но я родился там, где свет наименее ярок. Мои предки жили в этом тусклом углу нашей реальности, сколько помнят поколения. Они не желали искать ничего светлее.

– Но ты был пытлив, – язвительно заметил Краказ.

– Не пытлив – обречен. – Сияние Азофеля потускнело, длинное лицо опечалилось. – У нас было мало света, чтобы сохранить мне жизнь, и я должен был умереть в младенчестве. Но меня продали в слуги. И с тех пор я служу, чтобы жить и знать свет.

– Траллс! – с отвращением искривилась каменная морда Краказа. – Ты в собственный рассказ вплетаешь ложь; Если мирозданию угрожает опасность, создатель не послал бы простого траллса.

– На самом деле она послала меня, – возник Рик Старый. – Азофель всего лишь меня сопровождает.

Краказ нетерпеливо тряхнул головой.

– Хватит нести чушь! – Его рука потянулась к ним, три покрытых скальной коростой пальца раздвинулись, чтобы поймать обоих путников. – Теперь послушаем, как вы будете петь.

– Нет, постой! – отчаянно замахал руками Рик. – Твой мир в опасности! Поверь нам!

Ладонь великана нависла над ними, и чудовище фыркнуло:

– Поверю, когда будете петь из лавы!

– Отвернись! – велел Рику Азофель.

Кобольд прижал ладони к глазам и согнулся почти пополам.

Рубаха Азофеля разлетелась пеплом, и мощное сияние хлынуло во все стороны с такой яркостью, что черные лавовые натеки показались вдруг белыми.

Рик увидел узловатые кости своих ладоней, но жара не почувствовал. Когда его снова охватила темень, он оторвал руки от глаз и увидел Азофеля, обнаженного и пылающего огненными клетками. Великана не было.

– Прости меня, – промямлил Азофель. – Я снова съел свет из сна.

На этот раз кобольд поднял к огненной фигуре счастливое лицо.

– Может, ты все еще голоден? Здесь точно можно найти еще великанов.

7. СИВИЛЛА

Она была всего лишь белой тенью среди кружева веточек и лиан в темном углу леса. Когда Джиоти и Бройдо оказались рядом с ней, ее возмущенный вопль всколыхнул стаю птиц, брызнувших из густых крон. Изогнутые глаза, дымчатые как кварц, полыхнули гневом на маркграфиню, посмевшую разорвать лиственный полог, где пряталась сивилла.

– Прости меня, сивилла! – успела выпалить Джиоти раньше, чем сивилла расправила ало-изумрудные крылья, готовясь взлететь. – Мне позарез нужна твоя помощь, иначе я бы никогда не осмелилась так грубо к тебе вторгаться. Прошу тебя, не отвергай моей мольбы – ты, которая делилась когда-то со мной своим пророчеством.

Яркие крылья опустились и снова закрыли мраморно-чистую наготу тельца сивиллы. В круглом отверстии рта блеснул голубой язык пламени.

– Я голодна.

Джиоти изогнулась и позвала своего спутника:

– Бройдо – там тот червь. Принеси. – И она снова повернулась к сивилле: – Я принесла тебе мясо с Края Мира.

– Редкое блюдо. – Язычок синего пламени разгорелся сильнее. – Оно свежее?

– Очень.

Бройдо побежал обратно через лес и нашел червяка все еще под зазубренным нагрудником. Эльф подобрал его лезвием меча и быстро понес в чащу. Кольчатое тело свернулось вокруг клинка, но медленно сползло, когда эльф поднес извивающуюся тварь сивилле.

Когтистые руки разорвали толстое тело червяка, и огненный язык вылизал влажное желеобразное содержимое под шипение горелого мяса. Через несколько мгновений от червя осталась лишь сухая оболочка, лишенная жизни.

Закончив, сивилла повернулась к людям живым нечеловеческим лицом, полуприкрытых свисающими прядями волос, и кварцевые глаза моргнули медленно и довольно. В зияющем отверстии рта искрился голубой язык.

– Спрашивай, что ты хотела.

– Где Риис Морган? – спросила Джиоти, опускаясь на колени в росу трав перед бледной иконой, завернутой в цветные крылья.

– Заперт в облике, назначенном судьбой.

– Где?

– На Ирте. – Кварцевые глаза затрепетали, шелковый голос произнес: – На дальней стороне Ирга – в Габагалусе.

– Далеко ли это? – спросил Бройдо.

– Быть может, даже слишком, – с тревогой ответила Джиоти. – Габагалус – самостоятельное государство, отделенное от всех доминионов. И они не очень привечают чужих.

Бройдо слушал Джиоти вполуха. Его внимание было поглощено странным созданием, сидевшим в темной глубине леса. Тело было похоже на тело смертных, но лицо с жестким отверстием рта, пламенным языком, с затуманенными глазами будто говорило, что впечатление это обманчиво.

– Спрашивай, эльф. – Сивилла выплюнула синюю искру. – Спрашивай, что хочешь знать.

– Смидди Tea и эльфы моего клана… – Бройдо тяжело задышал, собираясь с духом: – Как они?

– Прячутся на высоком пути ветра. – Крылья сивиллы задрожали. – Их жизнь висит на волоске. Гномы рыщут по Лесу Призраков в жажде отомстить эльфам за свою потерю – за Ожерелье Душ.

Одной рукой Бройдо вцепился в свои зеленые волосы, а другой воздел в воздух меч змея:

– Я должен вернуть им этот меч! Я нужен им!

– Ты нужен мне! – Джиоти твердой рукой взяла его за плечо и заставила опустить меч. – Если нам предстоит найти путь к Риису и освободить его, то придется пробиваться через орды гномов. Я не могу сейчас лишиться тебя.

– Но мой народ…

– Сивилла сказала, что они живы.

– Они прячутся! – Бройдо уныло качнул головой. – И жизнь их висит на волоске. Это все я виноват. Никогда, ни за что не должен был я приводить к ним гномов.

– Вы с кобольдом были храбры, – напомнила ему Джиоти его собственные рассказы о приключениях на Краю Мира с Риком Старым и Азофелем. – Не забывай: если бы ты не принес своему клану Ожерелье Душ, все погибли бы страшной смертью от проклятия Тивела.

– Верно. – Бройдо, надув щеки, с шумом выпустил воздух из легких. – Я променял им одно несчастье на другое. – Он вцепился в руку Джиоти. – Я должен вернуться. Только этот меч может их спасти.

– А спасти миры, Бройдо? – Джиоти смотрела на него в упор. – Что толку спасти один твой клан, если исчезнут все миры Светлого Берега?

– Истина известна немногим. – Сивилла пошевелилась под плащом из перьев. – На много лиг день пуст. Но в Габагалусе день обретает форму – чтобы родиться или погибнуть. Истина известна немногим.

– Что это может значить? – раздраженно скрипнул зубами Бройдо. – Не понимаю. Говори просто, сивилла. Действительно ли обречены миры? Правду ли сказал Рик Старый о безымянной владычице и младенце, неподвижном в ее чреве?

– Зная это, будешь и ты среди немногих. – Сивилла закрыла глаза. – Но слушай.

Бройдо склонил голову и услышал шепот травы вдоль долгих лесных троп.

Глаза сивиллы открылись и озарились изнутри.

– Сейчас все миры – одно поющее дерево, живые среди смерти.

– Я не пони…

Джиоти заставила его замолчать, приложив палец к его изогнутым в гримасе губам.

– Она говорит нам, что не знает о грядущем, о том, что случится. Сейчас судьба миров куется в Габагалусе. Пойдешь ли ты со мной, чтобы решить исход?

Бройдо что-то недовольно буркнул, и в мозгу его роились образы Смидди Tea, многих эльфов, которых он знал и любил.

– Разве у меня есть выбор?

Джиоти выдержала его враждебный взгляд:

– Если подумать – то нет.

– Я – эльф-советник, – вслух заявил Бройдо, больше для себя, чем для Джиоти. – Смидди Tea обучила меня для этого, послав на службу не только старейшинам нашего клана, но и трех соседних кланов. Меня считают достаточно искусным, чтобы дать мудрый совет моему народу. Так почему я не могу сейчас дать мудрый совет самому себе?

– Задача своего рода уникальная, – согласилась с ним Джиоти. – Но реальное решение тут только одно. Чтобы уцелел твой народ – любые народы – мы должны тут же уходить в Габагалус.

– Так ли это, сивилла? – Бройдо глянул на фигурку крылатой женщины с собольими волосами. – Должны ли мы с Джиоти идти в Габагалус?

– Дойдите так далеко, как только можно дойти. – Сивилла вздрогнула и отступила в темную лесную нишу. – Прошлое и будущее сливаются как тропы. И там, где сойдутся они – о, там, где они сойдутся! – там и лежит судьба. И там сладка жизнь даже в самой боли. Лиловое лицо Бройдо передернулось:

– Это нам ничего не говорит!

Сивилла отступила в темноту, закрыв глаза, трепеща крыльями, не отвечая на желчное ворчание эльфа.

Джиоти тщательно опустила на место завесу плюща, и снова не стало видно укрытия сивиллы.

– Ты идешь со мной в Габагалус?

Бройдо уставился на меч у себя в руке, на сияющую приглушенным снежным блеском белизну. Это было спасение его клана – и было оно в руке эльфа, проигравшего гномам битву за спасение мира. В душе метался гнев. Нет, он спасет Смидди Tea и свой клан! Но сначала он вернет то, что отобрали у него гномы.

– И как мы туда доберемся? – ворчливо спросил он. Джиоти улыбнулась и хлопнула эльфа по плечу.

– Простого пути нет. На воздушном корабле – слишком долго, а поскольку там не жалуют гостей, туда мало кто летает.

– С тем же успехом он мог бы быть и на другой планете, – буркнул Бройдо и взмахнул мечом. – А скажи, почему эту страну называют Габагалус?

– Это континент, который всплывает из моря на рассвете и погружается на закате. – Джиоти вела эльфа по таинственным теням леса. – С моим талисманом связи и с амулетами мы можем добраться туда путями Чарма. Но дорога эта трудная.

– А почему? – удивленно взглянул на нее Бройдо. – Разве мы пойдем через Колодец Пауков?

Джиоти чуть слышно рассмеялась.

– Нет, Бройдо, это была бы дорога в другие миры. А нам надо просто попасть на ту сторону Ирта, где сейчас ночь. Трудность в том, чтобы прибыть без огласки. Я думаю, если и есть какая-то надежда выручить Рииса из рук гномов, то она заключается лишь во внезапности.

– А кто живет в Габагалусе? – Бройдо раздраженно сбил ногой поганку, и взлетел клуб дымных спор. – Эльфы там есть?

– Не думаю. – Джиоти покопалась в памяти, выискивая то немногое, что было известно о загадочном континенте. – Жители там саламандроподобные. Мне говорили, что они – всего лишь форпост торговой империи, включающей в себя миры куда более далекие, чем Ирг, Немора и Хелгейт. А самое странное то, что они считают, будто использовать Чарм – как мы делаем – примитивно.

– Правда? – спросил Бройдо, приподняв кустистую бровь. – А чем пользуются они? Что держит их на Ирте, когда приходит ночной прилив?

– Наверное, океан, потому что в темноте они уходят под воду. – Нахмурив брови, маркграфиня процитировала ходячее мнение: – В Габагалусе Чарм не используется. Они овладели наукой.

– Наукой? – спросил эльф. – Этой детской игрой? Джиоти кивнула, разделяя его недоумение.

– Да, той самой, в которой дети узнают тайны природы простым наблюдением. Мой дед был фанатиком этой самой науки. Он считал, что Чарм нас ослабляет, и говорил, что пусть лучше нас учит природа, открывая нам себя. Это он научил меня защищать себя без Чарма.

– Наука – вполне подходящее занятие для детей и отлично учит их особенностям погоды и ветров, – великодушно согласился Бройдо. – Но воздушный змей с Чармом летит выше и дальше, и фермеры лучше ухаживают за посевами, определяя погоду амулетами дальнего зрения, а не барометрами и флюгерами.

– Согласна. – Джиоти перепрыгнула через поваленное дерево. – Но учти: для нас наука – просто игрушка, и вот почему Габагалус почти не имеет с нами дела. Они считают, как я понимаю, что мы – первобытные дикари, живущие в глуши.

– Сивиллы не лгут, – произнес Бройдо общее место как откровение. – Если бы сивилла не сказала мне, что тот, кого мы ищем, сейчас в Габагалусе, я бы и не подумал искать его в таком странном месте.

– Будем надеяться, что нам позволят там искать. – Джиэти потянула себя за ухо, пытаясь мысленно увидеть пути Чарма, ведущие к антиподам. – А сначала еще надо туда попасть.

Пока маркграфиня размышляла, Бройдо косил мечом траву в надежде улучшить технику фехтования.

– Могу тебе показать, как им работать, если хочешь. – Джиоти закрыла амулет связи и сунула его в куртку. – Мой дед учил меня обращению с любым холодным оружием, и с длинным мечом тоже.

– Я всего лишь советник. – Бройдо протянул ей оружие рукоятью вперед. – Этот меч в Габагалус нести должна ты.

Джиоти отвела рукоять в сторону.

– Лучше будет, если ты научишься. Когда вернешься в Лес Призраков, он тебе понадобится, чтобы помочь твоему народу.

– Я не удержу это оружие, когда на нас насядут гномы. – Бройдо ссутулил плечи. – Не надо было мне отказывать Котяре, когда он просил меч. Он был бы сейчас с нами.

– Хватит себя грызть, Бройдо. – Джиоти подошла сзади и поправила рукоять у него в руке. – У тебя еще будет случай проявить себя против гномов, и тогда ты уже будешь готов.

– А что говорили твои чармоделы о путях в Габагалус? – Перестав судорожно зажимать меч в руке, Бройдо доставал дальше и размахивал им увереннее. – Для нас будут среди них проводники?

– Властелин Тьмы мне достаточно много оставил работы. – Джиоти отошла к каменному дубу, обвешанному цветущими лианами, и прицепила к нему нагрудник гнома за кожаные ремни. Нагрудник повис, качаясь. – Своим людям я велела оставаться в Арвар О доле и продолжать его отстраивать. Чем нас будет меньше, тем меньше шансов обнаружить себя раньше времени.

– Но они тебе дали направление? – Эльф пододвинулся к раскачивающемуся нагруднику, размахнулся мечом и ударил – мимо. – Ты знаешь, как пройти этими туннелями Чарма?

– Габагалус – континент. – Джиоти встала рядом с Бройдо и показала, как поставить ноги, чтобы вес меча не гнул вперед. – Туда ведут разные туннели. Но когда мы там окажемся, нам понадобится Чарм, чтобы найти Рииса.

Нагрудник гулко загудел, когда Бройдо ударил по нему мечом и отпрыгнул со словами:

– Попал!

– Следи за ногами – это главное в работе с мечом. – Джиоти показала ему, как делать шаги при выпаде и отступлении. – Локти не оттопыривай, а вес тела держи на пятках.

Они повторяли упражнение снова и снова, пока Бройдо не научился без промаха попадать по движущейся цели: подброшенный плод, качающаяся лиана, палка, которой стала фехтовать с ним Джиоти. Извечная Звезда стояла в небе, посылая сквозь плетение сучьев блики света, и стаи птиц метались в оранжевом небе, высматривая корм.

– В Габагалусе скоро наступит рассвет, – сказала Джиоти. – Нам пора идти. Ты готов?

Бройдо ловко повернулся на полный оборот и взмахом меча срезал лист с качающейся ветки.

– Вперед! – с готовностью произнес он. – В Габагалус и к Риису, а потом я вернусь на Край Мира и превращу этих гномов в червей!

Джиоти первой полезла в дыру. В слабом свете амулетов ей предстала пещера, где схватили Котяру и Бульдога. Пещера была пуста. Сквозь расщелину в стене Джиоти и Бройдо протиснулись в расширяющийся коридор, высокий и сводчатый, как базилика. Из мокрого леса наверху сочилась вода, за много веков образовавшая солевые колонны, поддерживающие мир.

Гулко отдавались шаги по выщербленному каменному полу пещеры под свисающими зубьями сталагмитов. Сотовый узор стен мерцал в голубом сиянии амулетов.

– Где-то здесь лежит чармовый туннель в Габагалус, – шепнула Джиоти, и шепот был неожиданно громок на фоне тихого журчания подземных струек откуда-то глубоко снизу. – Как войдем – можем оказаться сразу в гуще гномов. Приготовься.

Бройдо в ответ повернул лезвие, и оно блеснуло в синеватом свечении амулетов.

Путники переползли через хрустящие выступы известняка, и лучи амулетов потерялись в темной глубине.

Джиоти ухватилась за Бройдо, не видя под собой земли.

Бройдо тревожно вскрикнул, и эха не было.

В следующий миг они оказались в полной тьме. К холодному воздуху примешивался резкий аромат моря, и слышен был мерный шум прилива.

Снизу, из тьмы, донесся едкий, леденящий кровь запах. Джиоти наклонила амулет, и его сияние упало на озабоченное лицо Бройдо и на ленточные крылья василиска – хищной твари, затаившейся в черноте пещеры и пораженной внезапным появлением добычи с теплой кровью.

Джиоти ахнула при виде кровожадной маски со зловеще ухмыляющейся клыкастой пастью. Она бросилась назад от беззвучно вопящих клыков, но знала, что ей не успеть. Хлопнули кожистые крылья, и метнулась вперед шипастая голова.

Завопив во всю силу легких, зажмурив глаза, Бройдо прыгнул, выставив меч. От удара его бросило о стену пещеры, да так, что воздух вышибло из легких. Он думал, что никогда уже не придется ему вдохнуть.

Но когда пылающий вдох пробился сквозь разинутый рот, а глаза сами по себе открылись, Бройдо увидел золотистые глаза василиска, и в них разливалась чернота смерти. Меч змея пронзил хищника в небо и пробил мозг. Горела грязная пасть василиска, испуская зловоние.

Джиоти встала рядом с Бройдо, прислонившись спиной к стене, и пнула мертвую тварь ногой. Меч вышел наружу, скользкий от черной крови.

– Я его убил… – Голос Бройдо шел откуда-то из глубины его тела. – Я убил василиска!

Джиоти взяла его за плечо, стиснула.

– Кажется, так и есть – судя по тому, что мы еще живы!