Текст книги "Проклятие Айви"

Глава 8

Только она и нахмуренный берег. Когда бы еще Айви вот так пришла сюда? Но в этот раз ноги бежали быстрее мыслей. Что-то тянуло ее, она знала: там есть ответ.

Волны стремительно разгонялись и выбрасывались на песок. Айви стояла на расстоянии от той черты, где они могли бы достать ее. Волосы подлетали вверх и без сил падали на лицо. Накрыл страх. Он сковывал, не позволял пошевелиться. Она и не пыталась. Оттягивала момент.

Вода будто услышала ее, почувствовала нерешительность и стала спокойнее, тише. Или это Айви отстранилась от реальности. Совершенно не важно. Она сделала шаг навстречу, присела на корточки и нерешительно протянула дрожащую руку к идущей волне. И вот, она здесь…

Вспышка боли не заставила себя ждать, и безлюдную бухту заполнил пронзительный крик. Ощущение, будто тебя сжигают заживо, сдирают обугленную кожу, переезжают катком. Или вовсе ни с чем не сравнимо. Слезы брызнули из глаз, но Айви пересилила себя, чтобы открыть их, посмотреть на это безумие. Не было никакого сна, ей ничего не показалось, она не ударилась головой. В этот самый момент девушка отчетливо видела свою нечеловеческую руку, покрытую мелкой чешуей ровно настолько, насколько ее накрыла морская волна.

– Нет…

Перепонки разрослись так, что пальцы оказались непривычно скованы, а жуткие когти напоминали нечто хищное, но Айви никогда в своей жизни не видела ничего подобного. Это ужасно.

Не успела она разглядеть руку в другом обличии, как все вернулось на свои места: светлая кожа с аккуратными пальцами и коротко подстриженными ногтями. Ни намека на чудовище. Айви выдохнула и в следующую волну опустила сразу обе руки, по локоть.

Это оказалось еще больнее. Невозможно сдерживать крики – они вырывались наружу вместе с новой кожей. Чем больше погружаешься в воду, тем сильнее тебя ломает. Девушка разглядывала себя и не знала куда деться. Ей стало противно, страшно, мерзко. В голову пришло осознание: тело меняется именно от морской воды. Вот почему ничего не произошло дома в ванной. Но непонятно было одно: как давно она такая, и почему это произошло?

Когда руки вернули свое прежнее состояние, Айви отбежала на сухой песок и упала без сил. Ей хотелось зарыться в нем, спрятаться от самой себя, избавиться от собственного тела. Все, что девушка увидела, лишь доказывало правоту одноклассников: она настоящая уродина, чудовище, жуткое создание. Теперь это действительно так. Как с этим жить? Как существовать, зная, что твое тело не принадлежит тебе, что им завладело нечто, называющее себя Айви? Может, никакой Айви вовсе никогда и не было? Кто она вообще? Откуда взялась? Зачем живет?

Песок налипал на мокрое от слез лицо, попадал в рот, пачкал волосы, но она нарочно зарывалась все глубже. Если бы Айви видела себя со стороны, непременно бы узнала несчастную девочку со своей картины. Но теперь она почувствовала себя как никогда беспомощной. Это хуже, чем издевательства, хуже, чем нехватка воздуха под водой и насмешки за спиной. Хуже, чем отражение в зеркале и одиночество. Что может быть ужаснее, чем узнать, что ты стала монстром? Нет, к воде Айви больше никогда в жизни не подойдет. Ни за что. Уродливых рук было достаточно, чтобы убедиться в том, что больше ничего видеть она не желает. Видеть и чувствовать. Если это случится снова, она просто не выдержит боли. Хотя, наверное, это был бы для нее лучший исход – не выдержать. Теперь об этом она будет мечтать еще больше.

Потребовалось слишком много времени, чтобы успокоиться. Была бы ее воля, она пролежала бы так еще несколько часов, но где-то поблизости послышались голоса. Айви вскочила с места и побежала прочь. Ей некуда было больше идти, кроме дома. Она ни с кем не могла поделиться, поплакать, спросить совета. Никто не сможет ей помочь, станет только хуже. Боже, что будет, если кто-нибудь узнает?

Дома пахло рыбой, приготовленной отцом. Наверное, она уже давно остыла, но Айви едва не вырвало от этого запаха. Теперь она ненавидит и рыбу.

– Айви, где ты была? – отец только и успел заметить бегущую наверх дочь. Она не сказала ни слова.

Дверь ее комнаты громко захлопнулась. Девушка озиралась по сторонам, пытаясь придумать, что теперь делать, но решения не было. Она дважды ударила себя кулаком по голове и снова заплакала. В ванной нашлось последнее припрятанное лезвие. Она уселась на пол и по старым шрамам на бедре принялась делать новые порезы. Неглубокие, короткие, приносящие терпимую, но мерзкую боль, которой она порой наказывала саму себя.

Слезы капали на холодный кафель, перемешиваясь с тоненькими струйками крови, стекающими по ноге. В такие моменты она всегда мечтала, чтобы кто-нибудь остановил ее, успокоил, сказал, что она недостойна этого. Но никого рядом не было. Никто и не знал. Чувствовать боль переросло в привычку, а также это помогало держать себя в руках и не срываться на окружающих. Она всегда была спокойной для других, но они даже не догадывались, чего ей это стоило.

– Почему я? Почему? Почему-почему-почему? – бубнила Айви себе под нос. – Что я сделала? Я не хочу!

Она смотрела на обычную кожу, но видела совершенно противоположное. Кажется, эта картинка теперь всегда будет стоять перед глазами. Чувство безысходности. С этого момента она по-настоящему осталась одна, наедине со своим кошмаром. Все надежды и шансы стать кем-то хотя бы в новой жизни, после школы, рухнули в одночасье. Кому она нужна такая? Никому, даже себе.

Лезвие перестало приносить какие-либо ощущения. Айви остановилась, как обычно, заклеила пластырем ногу и спрятала ее под одеждой. Умылась. Настороженно, но, как уже удалось выяснить, обычная вода неопасна. Успокоилась. Вышла в комнату. Предположения и догадки мучали, но подсказок нигде не было, тогда взгляд упал на ноутбук. Айви открыла поиск, но достаточно продолжительное время терялась, подбирала выражения, описания, чтобы ввести запрос. Как спросить, почему ты превращаешься в гигантскую рыбу из фильма ужасов? Чешуя на руках? Жуткие когти? Рыбий хвост вместо ног? В итоге какой-то из этих вариантов выдал картинки, и все они одинаково показывали мифических существ, которые можно было увидеть в старых книжках о несуществующих созданиях.

Русалка. Сирена. Каждый представлял их себе по-разному, в разном обличии, потому что люди никогда не сталкивались с ними в реальной жизни. О них слагают легенды, распространяют слухи, сочиняют сказки и снимают фильмы. Их существование не доказано, но вдруг они могут жить среди людей? Как прямо сейчас нечто похожее сидит под кожей Айви?

Никто не может быть уверен в том, что под водой кто-то существует или не существует. За все время исследования человеком море изучено не более, чем на 7%. Это на суше нам известно куда больше, а там свое царство, кажется, неподвластное земным жителям. Но Айви сейчас больше всего волновал вопрос о самой себе. Что, если мама и папа на самом деле ей вовсе не родители? Что, если ее родители живут на дне морском, где человек еще ни разу не был?

По коже пробежал мороз. Такие философские темы были слишком сложны для понимания девушки. Она всегда избегала разговоров о космосе, вселенной, зарождении жизни и вот таких вопросов, на которые никто и никогда ответить наверняка не сможет.

– Русалка…, – тихо проговорила Айви. Она еще не видела своего лица в другом обличии, да и тело едва запомнилось. В момент превращения сознание покинуло ее, и что произошло дальше, оставалось только предполагать.

Она просидела несколько часов за ноутбуком, как это обычно случается, когда слишком чем-то увлечен. Время совершенно перестает существовать, и ты теряешься, полностью растворяешься в информации. Айви видела в своей жизни и мультфильмы, и фильмы о русалках, но никогда не задумывалась о том, что их можно встретить в реальности. Чего там встретить, самой стать одной из них. Но те русалки, о которых она знала, были совсем другими, сказочными. С ней все иначе. Сложно представить, глядя на такое чудовище, что оно может быть добрым, не способным причинить вреда и боли. Это ведь настоящий подводный хищник, не имеющий ничего общего с Айви. И она в ответ не хотела иметь с ним ничего общего, однако теперь почему-то делила одно тело на двоих.

– Айви, у тебя все хорошо? Может, поужинаешь? – спросила мама через закрытую дверь. Видимо, папа рассказал об ее странном поведении и боялся влезть не в свое дело, поэтому предоставил разговор с дочерью своей жене. Вдруг это что-то личное, девчачье, как он часто выражался.

– Все хорошо, мам. Я не голодна, – справляясь с дрожащим голосом, ответила Айви.

– Может, хотя бы чаю? Или ты хочешь поговорить о чем-то? Я могла бы выслушать тебя и дать совет, если у тебя что-то случилось.

Мама словно чувствовала, что больше всего на свете сейчас дочь нуждалась в поддержке и совете, но она даже предположить не могла, что не в силах помочь, и разговоры сделают только хуже. Нельзя никому знать.

– Нет, правда все в порядке. Просто много уроков. И нет настроения.

– Ладно. Если что, ужин в холодильнике.

Айви больше ничего не ответила, взгляд снова переключился на экран ноутбука.

Сказки, мифы, слухи, выдумки и ничего, что могло бы дать ответ на вопрос «почему и при каких обстоятельствах это могло произойти?». Голова шла кругом. А еще больше выводило из себя то, что поверить в это все было просто невозможно. Что за глупости: искать в интернете, как стать русалкой? Айви казалось, что она занимается какой-то ерундой. Ерундой, которая заняла весь вечер и выбила из головы такой важный пункт, как сделать уроки. Ни о каких заданиях уже и речи не могло идти – на часах начало первого ночи. Это уже намного позднее, чем Айви всегда ложилась спать.

Так и осталась ни с чем: ни с выученными формулами, ни с ответами о своем несчастье. Девушка переоделась в пижаму и улеглась в постель. Пришлось какое-то время поерзать, чтобы понять, насколько сильно зудят порезы на ноге. Айви осторожно «чесала» их сквозь пластырь подушечками пальцев, а потом резко остановилась. Проскользнула мысль. Она включила ночник и решила взглянуть на ранки.

Ожидание увидеть набухшие кровавые полоски разбилось о противоположную картинку: на месте нанесенных несколько часов назад увечий находились уже хорошо подсохшие корочки. Поэтому они так чесались. Айви вспомнила, как в прошлый раз было то же самое с царапинами. Это что же… быстрая регенерация? Девушка читала об этом в одной из статей, но ведь это все было о выдуманных существах. Значит, в ночь, когда ее накрыл непонятный приступ боли, она уже была такой? Все это время Айви жила и не подозревала о том, кем является на самом деле. А что, если это продолжается уже несколько недель, месяцев, лет? Она ведь не контактировала с морской водой, держалась от нее подальше и не могла знать, что тело меняется.

Уснуть после таких новостей казалось невозможным. Айви боялась даже дышать: вдруг прямо сейчас внутренний монстр знает, о чем она думает? Вдруг он завладеет ею полностью, и девушка больше не сможет жить своей жизнью, быть человеком? Или, наоборот, будет молча сидеть внутри и ждать своего выхода? Эти мысли не покидали ее еще мучительно долго, но в какой-то момент сон взял над ней верх.

Утро наступило так быстро, будто бы глаза закрылись за минуту до восхода солнца. Не успеешь моргнуть – уже новый день. Айви подскочила на месте, увидев перед собой сидящих маму и папу, а в следующее мгновение поняла, что проснулась на диване в гостиной.

– Доброе утро, юная леди, – строго сказал папа.

– Доброе утро. А в чем дело? – почесав затылок, спросила Айви.

– Она еще и не понимает, – хмыкнула миссис Элфорд. – А я ведь вчера спрашивала, все ли в порядке? Но такое поведение явно не означает ничего хорошего.

– Да что случилось-то? Почему я здесь, а не в своей комнате?

– Хороший вопрос. Разве ты ничего не помнишь?

– Мам, говори прямо. Я не понимаю, к чему вы клоните.

Родители встали с кресел и всем своим видом убедили девушку следовать за ними. Путь вел на кухню. Айви не знала на что и думать. Да и думать было сложно: меньше минуты прошло после пробуждения. Но то, что она увидела в следующую секунду, заставило вмиг прийти в себя.

– Что здесь произошло? – удивленно осматриваясь по сторонам, спросила Айви.

Повсюду валялась битая посуда, разбросаны продукты, разлиты соусы так, что ступить было совершенно некуда. А вишенкой на торте стал обглоданный тунец, приготовленный папой вчера. От него действительно не осталось ничего, кроме косточек и хвоста, и все это лежало на когда-то белоснежном столе. Теперь назвать его таким слишком сложно.

– Объясни, что с тобой? Зачем ты это сделала? – нетерпеливо спросил мистер Элфорд. В его глазах четко читалось непонимание и даже разочарование. Айви никогда не вела себя так, даже в детстве. Хотя в детском возрасте это бы еще было как-то объяснимо.

– Я сделала?! – возмутилась девушка. – Папа, это не я!

– Айви, умоляю, что за цирк? Мы застали тебя в три часа ночи прямо здесь. Ты вытряхивала шкафы с посудой, переворачивала вверх дном холодильник, разбрасывала овощи. Ты грызла замороженные креветки, глядя нам прямо в глаза, а потом просто улеглась на диван и уснула. Что это было?

Девушка хлопала глазами и ничего не могла понять. Родители требовали объяснений, но объяснять нечего. Айви легла спать в своей комнате, а дальше – пропасть.

– Я не знаю…

– Это что, было неосознанно? – встрепенулась мама.

– Наверное. Я не помню ничего из того, что вы говорите. Простите, – виновато опустила глаза Айви.

– Том, наверное, она ходила во сне. Это лунатизм, я слышала, что такие люди наутро совершенно не помнят, что делали в таком состоянии.

– Ты действительно говоришь правду? – мистер Элфорд всмотрелся в глаза дочери.

– Зачем мне это делать сознательно?

– Тоже верно… Но ты должна все это убрать. Немедленно.

Айви беспрекословно приняла свое наказание и отправилась за тряпками и веником. Такое буйное поведение для нее совершенно нехарактерно, и в лунатизме она прежде не была замечена. Остается все списать на… русалку. Голодную русалку, которая съела все рыбное дома в готовом и даже сыром виде. От одной только мысли, что Айви ела сырую рыбу, тошнота подкатила к горлу. Неужели она управляет телом девушки даже без перевоплощения? И как теперь жить с этим? Как ложиться спать, если ночью может проснуться это чудовище и натворить все, что ему вздумается?

По телу пробежала дрожь, но пристальный взгляд родителей заставлял как можно скорее устранить следы ночного погрома.

Глава 9

Айви немного опоздала на первый урок. Родители не делали никаких поблажек, несмотря на то, что она разнесла половину кухни неосознанно. Так было всегда: натворила – отвечай. Дисциплина, хорошее воспитание, уважительное общение и любовь – равно идеальный ребенок. Если, конечно, общество не вмешается в эту налаженную родительскую систему и не сломает то, над чем так тщательно работали мама и папа. В этом случае система дала трещину, но пока неочевидную для посторонних глаз. Единственные, кто знал, что Айви не такая, какой кажется, – ее комната и ванная, где частенько происходил акт самонаказания за свою неидеальность и отличие от остальных.

Она постучалась в дверь. Голос учителя позволил войти в класс.

– Извините, я опоздала.

– Айви, я ведь предупреждала, что будет контрольная. Дополнительного времени не дам, так что садись и пиши, сколько успеешь. В следующий раз будешь пунктуальнее, – миссис Холт сегодня была явно не в духе, что сказывалось на учениках. Она вообще не любит, когда к ней опаздывают, а тут еще и контрольная. Каждый учитель думает, что его предмет важнее всего на свете, а халатное отношение будто бы оскорбляет лично.

Айви хотела было покорно кивнуть, но вышло совсем другое.

– Да кому нужна ваша дурацкая контрольная? Думаете, вас кто-то слушает вообще? Всем плевать! А сейчас половина класса держит на коленках или за пеналом телефон с ответами. Откройте глаза и не стройте из себя супер-учителя!

– Что ты сказала? – миссис Холт едва ли не выронила из рук очки.

Контрольная отошла на второй план. Теперь весь класс удивленно таращился на Айви, а та, в свою очередь, стояла в дверях, зажав ладонью рот.

– Боже мой, миссис Холт, простите, я не хотела этого говорить!

– У директора будешь объясняться, а за контрольную – двойка! Все.

– Пожалуйста, я правда…

– Все, я сказала. Я не потерплю такого хамства.

Айви в ужасе вышла за дверь. Как она могла такое сказать учителю, если даже в голове никогда не было подобных мыслей? Следом вышла миссис Холт и повела Айви к директору. За все время учебы такое случается с ней впервые. Она не была замечена ни в каких скандалах, пакостях, прогулах. Как же стыдно.

– Пожалуйста, не нужно к директору. Я обещаю, такого больше не повторится, – умоляла Айви. – Я выполню любые задания, которые вы скажете, останусь после уроков, отдежурю. Не знаю, что еще предложить, но, пожалуйста, не говорите ничего директору. Я не знаю, что на меня нашло.

– Хорошо. Ты сделаешь все вышеперечисленное. И еще: от тебя я такого не ожидала, Айви, – разочарованно покачала головой миссис Холт и направилась обратно в класс.

Девушка осталась в коридоре. Какой смысл теперь идти, если двойка уже поставлена, да и времени осталось мало? Внутри все кипело, а необдуманно сказанные слова теперь заставляли краснеть и сгорать от стыда. Айви бы ни за что на свете не оскорбила взрослого человека, тем более учителя. Что заставило вести себя так невоспитанно и грубо? Может, всему виной кардинальные внутренние перемены?

После урока Фиби нашла Айви, чтобы выяснить, что случилось, почему подруга наговорила миссис Холт кучу гадостей. Сколько она знала ее, ни разу подобных высказываний от нее не слышала. Девушку удалось отыскать возле кабинета, где должен был пройти следующий урок. Она выглядела поникшей и явно чувствовала себя некомфортно после своего поступка.

– Ты как?

– Фиби… Ты же не думаешь, что я бы нарочно это сказала?

– Честно, я обалдела. Да что я, весь класс в шоке. Что на тебя нашло?

– Не знаю, какое-то помутнение. Не собиралась я грубить, ты же меня знаешь.

– Конечно, знаю, поэтому и удивлена.

– Миссис Холт говорила что-нибудь, когда вернулась?

– Не проронила ни слова, но по лицу было видно, что ей обидно. Что директор сказал?

– Мы не ходили, но теперь меня ждет жуткая неделька с дополнительными заданиями, дежурствами и прочими «прелестями».

– Вот же гадство.

– Я сама виновата. За свои поступки надо отвечать, – сказала Айви и уже мысленно наказывала себя за содеянное.

На большой перемене многие собрались в столовой. Кто-то покупал местную еду, кто-то приносил с собой контейнеры из дома, но цель у всех одна: успеть утолить голод за короткое время. Айви кусок в горло не лез после утренних новостей об ее похождениях во сне. Она пришла за компанию с Фиби, но от запаха еды буквально воротило. Девушка отчетливо чувствовала, что сегодня столовая подавала на обед, среди прочего, жареную рыбу.

«Ну и гадость», – подумала она. И по закону подлости Фиби принесла за стол полноценную порцию с куском этой самой рыбы в главной роли.

– Боже, ты собираешься это есть? – не выдержала Айви.

– Да, а что? Мне нравится, – пожала плечами подруга.

Айви терпела до последнего, но рефлексы сработали оперативнее. Зажав рукой рот, она выбежала из столовой в туалет. Благо, он был неподалеку, и девушка не успела опозориться прямо в холле. Умывшись холодной водой, она, бледная как смерть, уставилась на себя в зеркало.

– Что с тобой? – спросила она саму себя. – Кто ты такая?

Казалось, вот-вот прозвучит ответ, но дверь открылась, и в уборной появилось несколько девушек. Айви тут же вышла и наткнулась на Николь и Эшли.

– Ой, мы искали тебя, – сказала Эшли.

– Зачем? – напряглась Айви.

– Да… Кхм… Айви, в общем, нужно поговорить, – неуверенно произнесла Николь. – Или ты торопишься?

– Нет, но…

– Не бойся, мы не хотим ничего плохого. Просто разговор, но очень важный. Отойдем в сторонку? – Николь чуть коснулась локтя Айви, и девушка, как обычно, отдернула руку, избегая телесных контактов.

– Так в чем дело?

– Все дело в той картине, которую ты подарила мне. Она исчезла, когда нас всех выбросило в воду, но я хорошо все помню. Каждую деталь. Ты ведь нарисовала себя? В тот день, когда мы…

– Да.

– Слушай, я знаю, мы перешли все границы. Признаюсь, мне было все равно… до недавних пор. Все будто изменилось, но я не понимаю почему.

– О чем ты?

Николь выдержала паузу, но Эшли сказала за нее:

– Ты нас всегда раздражала, но в какой-то момент наше отношение одновременно поменялось к тебе. Больше нет этой агрессии, нет желания обидеть, задеть, как делали мы это раньше.

– Да, в один из дней я, наоборот, почувствовала, что меня к тебе словно тянет, что я хочу поговорить с тобой по-настоящему, но ты избегала нас. Это и понятно. А потом твоя картина… И чувство вины ударило по голове.

– Нас всех. Не только Николь.

– Я не понимаю, – нахмурившись, сказала Айви.

– И мы тоже, но пора бы это признать и сказать вслух… Айви, с тех пор, как ты появилась в нашем классе, мы невзлюбили тебя по одной причине…, – Николь замялась. Было видно, что ей крайне трудно говорить.

– Короче, мы просто завидовали тебе, – снова вмешалась Эшли.

– Завидовали? – удивилась Айви.

– Да. Ты необычная, интересная, добрая. У тебя такие красивые глаза и…

– Глаза? Вы же всегда говорили, что я уродина.

– Только потому, что завидовали и не хотели, чтобы все внимание перешло на тебя, – продолжила Николь. – Мы запугивали тебя, унижали и пытались внушить, что твои особенности – уродство. Мы были рады, что ты поверила этому и перестала общаться со всеми, тем самым снова дала нам возможность быть в центре внимания. Все это время мы не понимали, как далеко зашли. Глаза открылись только несколько дней назад. Прости нас, Айви. На самом деле ты очень классная и, действительно, необычная, – наконец выговорилась Николь.

– Да, прости нас. Нам бы еще многому поучиться у тебя. И, если уж быть до конца откровенными, у тебя очень красивые глаза. Мы никогда такого не видели, это притягивало внимание, так что мы просто разозлились.

– Разозлились, но на самом деле нужно было подружиться. И только сейчас это поняли.

Айви слушала и не верила собственным ушам. Главные враги ее детства, те, кто убил в ней абсолютно все, растоптал, превратил в ничто, теперь просят прощения и выражают восхищение. Неужели такое возможно? Неужели она не спит? Все эти годы Айви только и делала, что оборонялась, защищалась, закрывалась и избегала. Все эти годы в отражении на нее смотрела та, которую сделали они. Девушка высматривала в себе уродства, о которых ей ежедневно кричали на ухо, и однажды нашла.

Николь и Эшли с надеждой смотрели на Айви. Они могли предположить, что не дождутся от нее прощения, но знали, что в ней все еще есть доброта и понимание, с которым она пришла к ним в класс. И им хотелось навсегда закрыть этот вопрос, хоть и не знали, с чего вдруг появилось такое рвение. В какой момент сплоченная против одной девушки компания почувствовала вину и поняла, что натворила? Может, все просто резко выросли, и стало стыдно за свои детские грехи?

Айви мечтала о дружбе, общении, хотела с удовольствием ходить в школу и не бояться пройти по коридорам одна, без Фиби. Казалось бы, это самый подходящий момент, чтобы разрушить прошлое и построить то самое будущее. Девушка улыбнулась, глядя себе под ноги. Все же ей было приятно слышать эти слова, пусть и с большим запозданием. Все кончено.

Только она открыла рот, чтобы ответить, как нечто завладело ее мыслями и эмоциями, заставило снова сказать не то, что она думает на самом деле:

– Да пошли вы. Обе, – лицо Айви резко изменилось, перестало быть таким невинным и добрым, зрачки расширились, делая ее особенные глаза еще более выразительными и даже угрожающими.

– Айви, но мы ведь…

– Заткнись, Николь! Думаешь, мне это нужно? Думаешь, я прощу все, что вы со мной сделали? Так легко отмоетесь? Не-ет, – она улыбнулась с оскалом. – Вы проявили свою слабость, вы больше не те, кого я боялась столько лет. Вы жалкие и ничтожные. Я вижу вас насквозь, и вам не избежать наказания. Вы заплатите за все.

Эшли часто хлопала глазами и никак не могла поверить, что слышит это от той же Айви, которая до этого момента не могла сказать им ни слова. В один миг она изменилась настолько, что даже внешне уже не была на себя похожа.

«Замолчи немедленно!», – кричал ее внутренний голос. Айви хотела бы себя остановить, но вместо этого она добавила:

– Если еще хоть раз ко мне подойдете – пожалеете.

– Нет, Айви, подожди, – Николь потянулась рукой к девушке.

– Не смей! – она схватила ее за предплечье мгновенно, будто предвидела этот жест. Хватка оказалась настолько сильной, что на коже Николь остались красные следы от пальцев, когда Айви отпустила ее.

– Ай! Что ты делаешь?

Мимо проходил Кайл и не смог проигнорировать то, что увидел.

– Что у вас тут? – его взгляд упал на то, как Николь держится за руку.

Никто из девушек не ответил, но появление парня будто бы вытащило Айви из транса. Глаза пересохли. Она заморгала, и они тут же заслезились. В голову ударило осознание всех слов, сказанных ею минутой назад. Что это? Она вовсе не собиралась уводить разговор в новый конфликт, однако сделала именно так. Шаг назад, потерянный взгляд. Айви врезалась спиной в Кайла, обернулась и уже через пару секунд скрылась в толпе.

Девушка корила себя за то, что уподобилась нехорошим людям, повела себя грубо. Снова. И все это за один день. А может, она на самом деле думала так? Может, она поступила правильно? Столько лет молчать, терпеть, страдать, а теперь они вдруг захотели мира? Сложно в это поверить, да и как простить тех, чей поступок вряд ли когда-нибудь забудется? Нет, все-таки это было слишком. Зачем Айви схватила Николь за руку? Зачем угрожала, если по итогу ничего им сделать не может?

Эти вопросы крепко спутали мысли. Отмахнуться от них она смогла только тогда, когда оказалась перед закусочной миссис Нельсон. Вот же черт. Вместо следующего урока Айви зачем-то пришла сюда. Пора бы включить голову, иначе в раздумьях можно угодить под машину или еще чего похуже.

Она открыла дверь, и сверху тут же зазвенели маленькие колокольчики. Это привлекало внимание официантов.

– Айви! Рада тебя видеть! – воскликнула миссис Нельсон.

– Здравствуйте, – улыбнулась она в ответ.

Женщина тепло обняла ее, ненадолго задержав в своих руках.

– Давненько не заглядывала к нам. Где пропадала?

– Да…, – девушка уселась за стойку и подперла рукой лицо. – То тут, то там…

– Я слышала о происшествии в море. Ты цела? Все в порядке?

– Все хорошо, не волнуйтесь, миссис Нельсон.

– Напугала же ты нас. Сначала эти убийства, потом несчастный случай. Жизнь стала неспокойной, каждый день что-то происходит, – разочарованно покачала головой женщина, но быстро оправилась. – Ну, мороженое хочешь? Или что посерьезнее?

– Мороженое, – сразу же засветилась Айви.

Пара минут, и ее любимое шоколадное мороженое с банановым топпингом и дробленным орехом уже стояло на стойке. Казалось, только это лакомство сейчас могло отвлечь девушку от беспорядка, который творился в голове. И в желудке. Ничего существенного из еды не привлекало Айви, а вот холодная сладость так и манила, значительно улучшая настроение.

Миссис Нельсон принимала заказы за стойкой и время от времени поглядывала на Айви. Та со стороны по-прежнему выглядела малышкой, какой она запомнила ее еще в детском возрасте. У нее осталось то же по-детски милое лицо, чистый взгляд и задорная улыбка. Поразительно, что эта юная девушка не утратила своих преимуществ среди жестокости современного мира.

Айви беззаботно вылавливала кусочки орешков и невзначай встретилась глазами с седовласой женщиной за столиком в углу. У нее была только чашечка кофе и больше ничего. Ее вид не вызывал положительных эмоций: грозный взгляд буквально просверливал девушку насквозь. От таких старух всегда хотелось держаться подальше, обычно они играли злые роли в фильмах ужасов.

Айви отвернулась и вновь увлеклась мороженым, а в следующую секунду почувствовала всем своим телом зов. И очень хотелось подчиниться ему, сделать все, что попросит. Это был зов моря…