Текст книги "Любовь – это искусство, а секс – ремесло. Эротический роман"

Глава 19 Постскриптум

Ровно через девять месяцев у Али с Никитой родилась очаровательная дочь Анечка. У нее были рыженькие, как у мамы, волосы и голубые бездонные, как у папы, глаза. Анечка была желанным ребенком, плодом возрожденной, восставшей из пепла любви.

Никита наконец обрел долгожданное семейное счастье, которое он чуть было не потерял по собственной глупости. Ему хотелось любить Алю бесконечно, даже чаще, чем во времена молодости и медового месяца. Теперь они были взрослыми людьми и понимали толк в настоящем сексе, но именно в их случае это занятие можно было назвать любовью. Нежностью, лаской и заботой ему удалось снова завоевать Алино сердце. А когда он узнал, что она беременна и у них будет ребенок, то готов был носить ее на руках и выполнять любые ее прихоти. Но, как мы уже знаем, Аля не была капризной женщиной, поэтому и прихотей было мало.

За доченьку Никита подарил Але кольцо с довольно большим бриллиантом, которое она носила на среднем пальце левой руки, рядом с колечком Геннадия. Муж никогда не спрашивал, откуда у нее украшения. Что было, то прошло, теперь она его, и он не был намерен делить ее с кем-либо. А Аля и не возражала против этого, потому что она так и не смогла до конца разлюбить Никиту. Она знала теперь о своей сексуальности, но больше никогда не пользовалась ею на стороне, только исключительно с мужем, чем делала его самым счастливым мужчиной на земле.

Никита являлся владельцем сети салонов по продаже автомобилей марки «Форд». Дела у него шли в гору. Он и сам жил хорошо, и не обижал своих сотрудников. А, как известно, бизнес хорошо развивается только там, где есть грамотная, довольная и преданная общему делу команда. Никита был окрылен вновь обретенной любовью, поэтому и дела у него ладились.

После рождения Анечки они с Алей снова расписались и переехали в загородный дом. Тамара Петровна уволилась с работы и вместе с немного постаревшей Жулькой переехала жить к Але, что делало Алю еще более счастливой. Она помогала ей с малышкой и от всего сердца радовалась, что Але снова удалось обрести свое семейное счастье.

Квартира в Ясенево осталась Даниле, он недолго жил один. На третьем курсе Данила уже подрабатывал у отца, а на четвертом сделал предложение Гале, которая была на год его старше и к тому времени закончила свою учебу, получив профессию экономиста. И как когда-то его отец, он тоже привез молодую жену из Харькова, видимо, любовь к украинским женщинам была у них наследственной чертой.

На их свадьбе собралась многочисленная русско-украинская родня, и свадьба получилась очень веселой. Родственники Никиты были довольны, что он воссоединился с Алей, так как новая невестка не пришлась ко двору.

Елена тоже недолго была одна, уже через полгода после разрыва с Никитой, поняв, что ничего нельзя вернуть, она встретила своего одноклассника и вышла за него замуж. Может, поначалу она и не любила его, зато он был влюблен в нее еще со школы, поэтому со временем растопил и ее сердце. У них родился сын, и Елене пришлось научиться готовить, потому что ребенка нужно кормить правильной, домашней пищей. Она и не ожидала, что у нее откроются кулинарные способности, муж обожал ее домашние обеды и саму ее любил пуще прежнего.

Геннадий Николаевич долго страдал и не мог поверить, что потерял Алю навсегда. Но к осени его нерастраченная любовь и печаль переросли в поэтический дар. Стихи как из рога изобилия лились из его окрыленной души, они были так же прекрасны, как и то чувство, которое он испытал на склоне лет. Вот только в них часто встречались такие словосочетания: «изумрудные глаза», «бархатная кожа», «медные локоны», «безумная страсть», «вселенская любовь».

Так как талантливые люди талантливы во всем, через два года он был принят во все мыслимые и немыслимые литературные союзы. О поэте Цыбульском Геннадии Николаевиче узнала вся Украина. А еще его осенила гениальная идея, ибо только влюбленным людям открываются тайны Вселенной. Он смог открыть механизм воздействия на гены старения человека, позволяющий значительно продлить срок и улучшить качество человеческой жизни. За это открытие он удостоился Нобелевской премии в области физиологии и медицины и всемирного признания как выдающийся ученый. Его открытие вошло в золотой фонд не только украинской, но и мировой науки. Правда, это уже другая история.

Богдан и Остап все так же дружили. Поскольку они работали в разных сферах и у каждого из них был свой процветающий бизнес, их дружбе практически ничего не угрожало. Однажды они еще раз попробовали заняться коллективным сексом, но из этого получилось всего лишь жалкое натянутое подобие ялтинского приключения.

Испытав один раз лучшее, уже никогда не захочешь худшего, поэтому они раз и навсегда прекратили эту практику, полностью отдавшись работе и заботам о своих семьях.

Правда, у них появилась новая традиция. Один раз в году, в августе, они встречались за бутылкой хорошего коньяка и предавались воспоминаниям, тем жарким воспоминаниям о страсти втроем и об этой прекрасной женщине Але, подобной которой им больше не довелось встретить.

О фантастической встрече с Алей в предновогодней Москве Богдан не рассказал другу, так как не хотел, чтобы тот ему завидовал. Порой ему и самому казалось, что это был просто прекрасный сон.

Евгений тоже очень привязался к Але, и когда им пришло время расстаться, он долго мучился от бессонницы, вспоминая ее изумрудные глаза. В одну из таких бессонных ночей ему пришла в голову мысль о создании препарата, выпив который, человек, отправляющийся в южные страны, мог больше не беспокоиться о заражении паразитами. Это открытие очень высоко подняло его авторитет в научном мире.

А подобными советами Владимира он больше не пользовался, хоть и по-прежнему дружил с ним. Не нужно быть особо одаренным, чтобы понять, что человеческие чувства – это не та субстанция, с которой можно вольно обращаться, и что там, где есть физическое влечение, до любви всего лишь один шаг. И все же он не жалел о том, что случилось в его жизни, однако больше не хотел ничего подобного, ему вполне хватало и воспоминаний.

Владимир же ушел из семьи и женился на Наталии. Их отношения зашли слишком далеко, и ему больше не хотелось морочить голову своей супруге. Как только сыну исполнилось двадцать лет, он покаялся перед родными, попросил прощения и отправился в новое плавание. Поначалу они с Наталией вели очень прогрессивную сексуальную жизнь, были частыми завсегдатаями свинг-клубов, дружили с другими супружескими парами. Но когда на одном из курортов Турции Наталия забеременела, они приняли решение рожать, и, естественно, все эти глупости ушли на второй план.

У них родилась изумительная дочурка, и Наталия всю свою неуемную любовь переключила на дочь, а Владимир просто души не чаял в своих девочках. Кризис его среднего возраста остался где-то далеко позади. Он с удовольствием шел на работу и еще с большим удовольствием возвращался домой. А что еще нужно для полного счастья?!

Глава 20 Счастье

Я ныряю в родную сущность,

От блаженства прикрыв глаза.

Пусть сгорают в экстазе души!

О прощенье молю образа…

Распыляюсь в твоей Вселенной,

Больше нет одинокого Я,

Нет реальности серой бренной,

Только в небе горят купола…

Улетаю быстрее света

В твой желанный любимый мир.

Ты мой ласковый свежий ветер,

Мой возлюбленный, мой кумир!

Подмосковный август обнял Алины мраморные плечи вечерней прохладой. Она немного поежилась и плотнее укуталась в синий кашемировый палантин.

Багровый закат охватил всю линию горизонта. Такие закаты бывают только в конце лета. Яркие, завораживающие воображение закаты, когда умирает день, заливая кровью вату облаков.

Аля вышла через заднюю калитку своего загородного дома. Перед ней раскинулся слегка пожухлый луг. Кое-где еще желтели скромные цветы зверобоя, белели ажурные соцветия полевой ромашки, хорохорился тысячелистник и розовел клевер. Но луговые цветы почти отцвели, дали семена и обреченно готовились мирно уснуть в желтых объятиях сентября.

Неподалеку протекала Москва-река. По узкой тропинке женщина подошла к тихой заводи. Здесь они часто отдыхали с семьей в летние погожие деньки. Туман парным молоком разлился над свинцовой гладью воды.

Аля наблюдала за неспешным течением реки, слушала ее тихую музыку, перемешанную со звонкой трескотней кузнечиков, и умиротворение нисходило в женскую душу.

Все было хорошо в ее жизни. Старший сын Данила женился на Гале, и у них подрастал замечательный мальчик Илья, Алин внук. Пятилетняя голубоглазая и рыжеволосая дочурка Анечка, плод возрожденной любви с Никитой, радовала родителей своими первыми успехами в музыке и танцах.

Мама Тамара Петровна жила вместе с Алиной семьей, порой прихварывала, но была еще довольно бодра. Она души не чаяла в маленькой внучке и озорном правнуке. Тихое семейное счастье наполнило загородный дом своим лучистым теплом и отсвечивалось искренней радостью в глазах его обитателей.

Даже старая Жулька в последнее время как-то особенно довольно виляла слегка облезшим хвостом…

Мысли одна за другой, как кучевые облака, неспешно проплывали в Алиной голове.

Вдруг женщина вздрогнула. Нежное прикосновение к плечу вывело ее из состояния прострации.

– Привет, любимая! – муж томно прошептал ей на ухо и нежно поцеловал в шею.

Мурашки электрическим током пробежали по ее спине.

– Привет, дорогой! – Аля немного поежилась от неожиданности. – Ты уже пришел с работы?

– Да, узнал, что ты пошла на прогулку, и решил составить тебе компанию. Ты не против?

Он вдохнул до боли родной запах ее волос, и возбуждение сладострастным теплом наполнило низ его живота.

Они больше пяти лет жили вместе, возродив свою, чуть было не утерянную, семью. И не было дня, когда бы Аля не волновала его мужскую кровь своим присутствием.

– Конечно, не против! – мило улыбнулась Аля.

В их жизни с Никитой сейчас все было так гармонично, что ей порою казалось: так не бывает. Судьба как будто выплачивала дивиденды радости за все те обиды, которые ей довелось пережить во времена их прошлых размолвок.

Рука Никиты скользнула по гибкой шее и прикоснулась к упругой женской груди. Он задыхался от Алиной близости и от свежего дыхания реки.

Никиту охватило непреодолимое желание обладать женой именно здесь и сейчас. Палантин сполз змеей и распластался у Алиных ног.

Он целовал Алины плечи и шею, при этом нежно лаская ее красивую грудь.

Возбуждение и желание мужа передались Але.

– Я хочу тебя! – шептал Никита на ухо жене, обжигая ее щеку горячим дыханием.

– Да-а-а! Любимый! – выдохнула Аля.

Он, как паутиной, обволакивал ее своим желанием. В игру вступили губы и руки супругов. Нежные поцелуи переросли в страстные, и земля поплыла у них под ногами.

Мужская рука все настойчивее пробиралась под платье, потом проникла в трусики, раздвинула горячие створки и безошибочно отыскала чувственную жемчужину.

Опытные мужчины знают, как можно зажечь женщину, а тем более, если эта женщина его любимая супруга, знакомая до самых потаенных уголков, родная и безумно желанная.

Аля уже постанывала, когда Никита разложил плед на слегка пожухлой, но все еще высокой траве, которая должна была послужить паре укрытием. Хотя место было и уединенным, но сюда всегда мог забрести случайный прохожий.

Никита нежно уложил жену навзничь и встал перед ней на колени. Аля смотрела вверх и видела, как по вечернему небу плывут облака, и она вместе с облаками уплывала в страну сладких желаний под звонкий стрекот кузнечиков и умиротворяющее пение реки.

Никита несколько минут любовался Алей.

– Родная моя, как же ты прекрасна! Время не властно над тобой!

И это так! Когда любишь человека, то не замечаешь ни пары лишних килограммов, ни сеточки мелких морщинок вокруг глаз, ни слегка потускневшего взгляда.

Никита снял Алины трусики, приспустил джинсы и плавки, широко раздвинул женские ноги и вошел глубоко и нежно в ее влажную теплую плоть.

Он был еще достаточно силен в свои пятьдесят четыре года и ради того, чтобы доставить жене максимальное удовольствие, готов был совершать ритмичные фрикции хоть до бесконечности.

Раз, два, три… десять… пятьдесят…

Он гладил и целовал Алины ноги, то и дело поглядывая на нее. Как же он любил, когда в момент совокупления от блаженства полностью менялось ее лицо и становилось еще прекраснее.

Дыхание учащалось, грудь подрагивала в такт напористым монотонным движениям, слегка открытый рот жадно ловил воздух, глаза были прикрыты от удовольствия, а выражение лица было такое, как будто Аля была не на этой планете, а в только ей ведомом запредельном мире.

Еще несколько толчков, и Никита почувствовал, как душа покидает его тело и летит навстречу душе любимой.

– Да-да-да! – выдохнула Аля, и легкая дрожь пробежала по ее точеным ногам.

– Да, богиня моя! Хорошо! – Никита поприветствовал Алин оргазм.

Но он продолжил процесс, сдерживая себя из последних сил, чтобы не кончить самому.

Никите мало было довести жену до пика удовольствия, ему непременно нужно было отправить ее в другое измерение. В то измерение, в которое нет пропуска людям, неспособным любить и чувствовать своих любимых.

Аля пыталась зацепиться за растущие поблизости травинки, но те были слишком хрупкие и только ломались и оставались в ее руках.

– О нет! Боже, как же хорошо! Как хорошо! Не могу больше! А-а-а-а!

Ее звонкий ликующий крик разнесся над лугом. Даже кузнечики возмущенно притихли. Как это так, кто-то испытывал больший восторг, чем они?!

– Любимая моя! – с этими словами Никита бурно излился в Алины недра и дал жене возможность придти в себя.

Никита лег рядом с Алей на плед и крепко прижал ее к своей груди. Он знал о ее способности улетать в другие измерения во время оргазма и знал, что нужно некоторое время для того, чтобы она вернулась обратно.

День закончился. Солнце зашло за горизонт, и августовский прохладный вечер опустился на луг. Комары дружно вылетели на охоту и в поисках жертв были безжалостны.

– Любимая, как ты? – спросил Никита.

– Хорошо! Спасибо тебе за то, что ты есть у меня, – тихим голосом ответила Аля.

– Пошли домой. Анечка и Тамара Петровна заждались нас к вечернему чаепитию.

– Да, пора, и уже стало холодать…

Они, обнявшись, расслабленно пошли к задней калитке своего подмосковного дома.

Их участок был не очень большой, но ухоженный с любовью и весь благоухал ароматами флоксов, растущих в немыслимом количестве сортов вдоль дорожек сада.

На просторной веранде был накрыт легкий ужин.

– Мама, папа! – Выбежала навстречу Анечка, широко раскинув свои ручки-крылышки. – Где вы были?

Она обнимала родителей за колени, как будто боялась, что они снова уйдут.

– Солнышко, мы гуляли! – Никита поднял дочурку и звонко расцеловал ее в розовые щечки.

– Вот тебе цветочки!

Он не забыл о дочке и по дороге домой собрал для нее нежный букетик полевых ромашек.

– Спасибо, папочка! – Девочка поцеловала отца в нос, взяла ромашки, сползла на землю и побежала к бабушке.

– Смотри, бабуля, какие красивые цветочки! Правда?!

– Правда! Солнышко, иди мой ручки и садись за стол.

И хотя весь сад утопал в декоративных цветах: розах, флоксах, петуньях и гладиолусах, но букетик полевых цветов, подаренный любимым папой, запомнится на всю жизнь как маленькое чудо.

Тамара Петровна принесла хрустальную вазочку с водой, и Анечка поставила букетик на середину стола.

Ужин был домашний, легкий, летний. Он состоял из ароматных сырников со свежей домашней сметаной, малинового варенья и, по желанию, нежнейшей каши геркулес с золотистым островком сливочного масла в середине тарелки. На столе стоял огромный пузатый чайник со свежезаваренным ароматным чаем с добавлением садовых трав, листьев и цветов: мяты, эхинацеи, ажурных листочков малины и смородины.

Домочадцы вымыли руки и дружно уселись за стол.

– Приятного аппетита, мои дорогие, – по старшинству пожелала Тамара Петровна.

– Спасибо! Взаимно, мамочка, бабуля!

Семья с удовольствием ужинала и чаевничала, ведя размеренную беседу. Но первыми всегда уходят спать детишки.

– Анечка, пошли спать. Пожелай спокойной ночи бабушке и маме.

Девочка поблагодарила за ужин, пожелала спокойной ночи маме и бабушке, те расцеловали ее в румяные щечки. Никита взял дочурку за руку, отвел ее в детскую комнату, помог ей подготовиться ко сну, уложил в постель и прикрыл одеяльцем.

Он присел рядом на стул, открыл книжку «Волшебник Изумрудного города» и продолжил чтение:

– Ночь прошла спокойно. Утром Железный Дровосек докончил плот, срубил шесты для себя и Страшилы и предложил путникам садиться. Элли с Тотошкой на руках устроилась посредине плота. Трусливый Лев ступил на край, плот накренился, и Элли закричала от страха. Но Железный Дровосек и Страшила поспешили вскочить на другой край, и равновесие восстановилось. Железный Дровосек и Страшила погнали плот через реку, за которой начиналась чудесная равнина, кое-где покрытая веселыми рощами и вся освещенная солнцем…

Никита читал, а Анечка внимательно слушала, борясь со сном.

– Папа, а правда на свете жила такая девочка Элли?

– Конечно! Может, не такая сказочная, но точно такая же хорошая и добрая.

– Папуля, а что такое добро, кто такой добрый человек?

– Солнышко, это человек, который может сопереживать чужой беде, всегда готов придти на помощь своим родным и близким, а также посторонним людям, которые нуждаются в его участии. Это человек, который никогда не обидит слабого: малыша, или старика, или животное и заведомо не причинит боль другому человеку.

– Папочка, а что такое боль? Какая бывает боль?

– Боль бывает физическая и душевная. Вот, например, когда ты прищемишь пальчик, и он покраснеет и болит, это боль физическая, а душевная – это когда порой простынет мамочка, у нее болит голова, горло, высокая температура, а ты переживаешь за ее самочувствие, и хоть у самой у тебя ничего не болит, но тебе все равно больно. Мы всегда переживаем за наших любимых и близких людей. А доброта – это когда ты ухаживаешь за мамочкой, приносишь ей чай, таблетки и всем сердцем желаешь, чтобы она поскорее выздоровела.

– Папочка, а что такое…

– Спи, доченька, со временем поймешь, что такое добро и зло, боль и наслаждение. У тебя впереди еще целая жизнь, чтобы разобраться в этом. А сейчас спокойной ночи тебе, дорогая, и сказочных снов!

– Спасибо, папочка! И тебе спокойной ночи!

Анечка закрыла глаза и поплыла в цветной мир детских сновидений. Что ей сегодня приснится? Может, девочка Элли, а может, букетик полевых ромашек…

Вымыв посуду и убрав со стола, Аля сидела с мамой на диване и беседовала о самых простых вещах.

– Доченька, как же хорошо, что вы снова живете с Никитой. Жизнь, она такая волнистая, то ты на гребне, то почти у самого дна. Никому еще не удалось прожить ее ровно, без потерь, поражений и разочарований. И то, что вы нашли в себе силы простить друг друга и снова построить счастливую семью, говорит о том, что вы повзрослели и стали мудрее.

– Да, дорогая мамочка, видимо, мы сейчас с Никитой на пике нашей любви. Никогда я не чувствовала себя более счастливой, чем сейчас. Даже порой страшно становится. В семье все хорошо, Данила счастлив с Галей, внук и доченька подрастают, у Никиты на работе дела идут успешно, и ты, мамулечка, рядом со мной. Я даже не могла мечтать о таком счастье, что ты будешь жить с нами.

– Да, доченька, я и сама не ожидала, что на старости лет буду жить в таком благополучии. Жаль, что жизнь так быстро проходит. Мне кажется, что я никогда не налюбуюсь августовским небом.

Подошел Никита.

– О чем воркуете, девочки?

Женщины рассмеялись.

– О том, что жизнь хороша и жить хорошо!

– И кто бы с этим стал спорить?!

– Анечка уснула?

– Да, наш ангелочек улетел в мир снов. Тамара Петровна, вы не против, если я украду вашу очаровательную дочку?

– Да что ты, сынок? Конечно, нет! Да и мне уже самой пора идти спать. Спокойной ночи, мои дорогие!

Она по очереди поцеловала Никиту и Алю. Супруги в ответ поцеловали ее и пожелали спокойной ночи.

Тамара Петровна направилась в свою комнату, а муж и жена, обнявшись, по широкой лестнице поднялись на второй этаж в свою спальню.

Это была просторная комната с балконом, выходившим на лес. В небе стояла полная луна. Она своим серебристым светом освещала верхушки сосен, придавая окружающему миру сказочные очертания.

– Любимая, давай примем ванну в джакузи вместе. Завтра суббота. Мы можем позволить себе немного расслабиться. Я припас бутылочку хорошего сухого французского вина. Как тебе такая идея?

– Хорошая идея! Почему бы и нет?! – улыбнулась Аля.

Они вошли в комнату, выполненную в бежево-золотистых тонах. Ночной ветерок играл с шелковыми шторами, в открытое окно сочился флоксовый запах августовской ночи.

Никита обнял Алю и крепко прижал к груди.

– Любимая, не могу напиться тобою! Пью, пью и не могу напиться! С годами ты становишься как дорогое вино, букет твоих прелестей источает все более изысканный аромат.

Он жадно вдыхал запах ее пышных медных волос, которые уже познакомились с щадящими красителями, но краска была подобрана так удачно, что оттенок ничем не отличался от натурального цвета шестилетней давности.

– Дорогой, как хорошо, что завтра выходной и мы можем насладиться обществом друг друга и этой волшебной августовской ночью.

Аля все крепче прижималась к супругу и подставляла губы для поцелуев.

Очень часто случается в супружеской жизни, что из их отношений уходят страстные, чувственные, проникновенные поцелуи. Остаются только вежливые чмоки при встречах и прощаниях и легкие поцелуи во время секса. С проникновенными поцелуями пропадают таинство и трепет. Интимная истинная близость превращается в некий долг и физическую потребность. Но, к счастью, это был совсем не тот случай.

Язык Никиты проник глубоко во влажный ротик Али. И слова стали больше не нужны, уступив место чувствам и ощущениям. Муж расстегнул молнию на платье жены, и оно упало к ее ногам.

 
Ты в жизни у меня – и это счастье!
Ведь больше и не нужно ничего:
Мне б бабочкой бесшумно опускаться
На крепкое, любимое плечо…
 
 
Прохладным ветерком касаться
Твоей мужской не выбритой щеки
И, словно воск, послушно расплавляться
От нежных ласк уверенной руки.
 
 
Хотя бы иногда тонуть в объятьях,
Вдыхая запах тела твоего,
Бросая в никуда искомканное платье, —
И больше мне не нужно ничего!
 

Он увлекал свою любимую в ванную комнату, по пути освобождая ее от ставшей ненужной одежды. На полу остались и шелковое платье, и бюстгальтер с трусиками, а также все его поспешно снятые вещи. Беспорядочно лежащие предметы образовали дорожку их страсти.

Когда любишь и любим, то хочется поскорее убрать все лишнее, что может помешать полному слиянию тел, чтобы полностью раствориться друг в друге.

Они зашли в ванную комнату. Никита на минутку оставил Алю, чтобы включить программу легкого пузырькового массажа для джакузи. Он бросил в воду три золотистых быстрорастворимых шарика с запахом цветов лотоса, и через пять минут все пространство наполнилось нежным ароматом востока.

Никита удобно расположился в джакузи и помог Але разместиться рядом с собой. Она прижалась спиной к его рельефному торсу и крепкому животу. Никита откинул прядь рыжих волос и поцеловал жену в шею.

– Ты моя Афродита! Как же я люблю тебя!

– Я тоже люблю тебя, мой дорогой!

Аля нежно гладила и целовала его руки.

Ох, эти мужские руки! Эти утонченные, нежные и одновременно сильные руки! Эти любимые ладони! Никита не гнушался физической работы в саду, и мозоли были не редкостью на его ладонях. Но как же Аля любила эти трудолюбивые и заботливые руки своего мужа. Она целовала каждый его палец от основания и до кончика, нежно гладила его ладони, потом положила его руки на свою грудь.

Никита целовал Алины шею и плечи, нежно гладил ее грудки и живот. Им не хотелось торопить центральное событие этой ночи.

 
Не ускоряй торжественный момент,
Не торопи мгновенье обладанья,
Ведь ничего на свете выше нет
Любви земной – вершины мирозданья!
Пройдись дыханием по пламени волос,
По кончикам моих влюбленных пальцев.
О чем мечталось, то давно сбылось,
И жизнь нас кружит в этом дивном вальсе!
И мы танцуем трепетно легко
Под музыку взаимного влеченья,
Чтоб улететь навеки высоко
За грани ярко-млечного свеченья!
 

Пузырьки воздуха спокойно циркулировали в джакузи, нежные прикосновения супругов к телам друг друга доводили их состояние до самой вершины блаженства. Это была нежность в нежности и удовольствие в удовольствии! Вот так бы нежиться хоть до самого утра, целуя и лаская наготу друг друга. Но нежность часто переполняет бокал и выплескивается через край страстью, яростной, неконтролируемой страстью.

Им захотелось слиться воедино, соединиться, как можно быстрее, добежать до вершины наслаждения и прыгнуть с нее в бездну экстаза, широко раскрыв глаза и распахнув души!

Супруги поспешно вышли из ванной, даже толком не смыв с себя пену и не вытерев тела насухо. Им даже не удалось дойти до постели. Никита проник в Алю прямо у кресла. Он немного наклонил ее и страстно вошел сзади.

– О да! – выдохнула Аля, принимая крепкий и такой родной член своего мужа.

Он брал ее методично, уверенно и глубоко.

Аля выгибалась, как кошка, от его сильных, напористых движений. Время от времени Никита горячей рукой нежно проводил по позвоночнику жены и звонко похлопывал ее по мокрым ягодицам. Когда экстаз стал зашкаливать и окружающий мир мутиться в их глазах, муж покрепче ухватил жену за бедра и задвигал тазом так интенсивно, что практически искры посыпались из глаз. Аля закусила руку, чтобы не закричать. Безумие сверхблизости взорвалось мощнейшим обоюдным оргазмом!

– О да, да, да!!! – запричитала Аля на алтаре любви.

– Люблю тебя! Люблю-ю-ю!!! – почти прорычал Никита.

Он разряжал свое орудие в горячее влагалище жены и хлопал ее по ягодицам так сильно, что наутро не обошлось без лиловых синяков, извечных спутников неконтролируемой страсти.

Оргазм девятым валом наивысшего блаженства накатил на их сознание и пошел на спад, постепенно перерастая в полный штиль, в полный кайф, в полную нирвану…

Они выпрямились. Никита прижимал Алину спину к своему крепкому животу, горячо дыша ей в затылок. Аля закрыла глаза и растворилась в немыслимой неге. Она чувствовала, как горячая струйка спермы стекает по ее ногам. Но все это было где-то в другом мире. А в ее мире любви пели соловьи и распускались орхидеи…

– Любимая, приляг, – будто издалека донеслись тихие слова Никиты.

Она почувствовала, как он нежно увлекает ее к супружескому ложу. Послушно повинуясь мужу, Аля прилегла на подушки. Никита лег рядом, обнял ее и нежно поцеловал в макушку.

– Моя любимая девочка! Никогда не перестану удивляться и восхищаться твоей способностью улетать в неведомые края во время оргазма. Дорогая моя, расскажи, куда ты все время улетаешь? – Он гладил ее влажную спину, нежно целовал губы и закрытые глаза.

Аля тихо лежала на груди любимого мужа и не в силах была произнести ни слова.

Минут через двадцать супруги вернулись в свое обычное состояние и были готовы к продолжению романической августовской ночи.

Никита разлил по бокалам заранее припасенное белое сухое французское вино «Кло флориден». На журнальный столик он поставил тарелку с ассорти из французских сыров «Дор-блю», бри и камамбера. Он подал Але бокал и произнес тост:

– Дорогая моя, любимая моя жена! Давай выпьем за нашу любовь, за нашу семью. Пускай все будет так же хорошо, как сейчас, потому что мне порой кажется: лучше не бывает!

– Да, любимый, за любовь, основу всего и вся!

Они звонко чокнулись и принялись смаковать золотистую кровь земли, щедро пропитанную лучами ласкового южного солнца. Вино они закусывали кусочками французского сыра. И это было лучшим из гастрономических сочетаний, известных человечеству.

Вино легко разлилось по венам, согрело кровь и возвратило их телам силы, растраченные в момент неконтролируемой страсти.

– Замечательное вино, – немного растягивая слова, произнесла Аля.

– Да, действительно! Я эту бутылку купил в бутике в центре. Не поверишь, его название – «Летняя ночь».

– А где именно находится этот магазин?

– На Тверской, недалеко от метро «Пушкинская».

– Да, это вино и в самом деле великолепное, у него изысканный фруктово-цветочный аромат и нежное послевкусие.

– Пошли выйдем на балкон.

– Пошли, дорогой. Сегодня такая лунная ночь.

Никита наполнил бокалы вином. Один бокал он дал Але, а сам взял тарелку с сырами, и они, набросив на плечи белые махровые халаты, вышли на балкон.

Неописуемая красота открылась их взору. На небе царствовала полная луна. Она залила всю округу своим колдовским бело-голубым светом. Аля продекламировала:

 
Луна фонарем белесым
Повисла над спящим лесом.
Хмельной, по верхушкам сосен,
Гуляет ветер-повеса…
 

Никита парировал:

 
Скажите же на милость, в чем секрет,
Зачем Луна волнует наши мысли?!
Смотрите, с ней на встречу звезды вышли
И дарят миру сказочный свой свет!
 

Он обнял Алю за плечи. Они стояли обнявшись, любуясь полной луной и наслаждаясь близостью друг друга. Хотелось раскинуть руки и полететь навстречу звездам.

Как прекрасно ночное небо! Как же прекрасно августовское ночное небо! Оно непреодолимо манит в свою бездну. Так было в безмятежном детстве, когда мы, запрокинув головы, смотрели на звезды и не могли охватить своим разумом бесконечное множество миров. Так было в ветреной юности, когда мы целовались под полной луной где-нибудь на берегу моря или заросшего пруда, не понимая, что происходит в наших сердцах, еще не обстрелянных любовью. Так есть и во взрослом возрасте, когда скорее на подсознательном уровне улавливаешь всю колдовскую мощь полной луны и всей своей кожей чувствуешь ее призывы к любви и размножению.

– А может, где-то там, в другой Галактике, стоит такая же влюбленная пара и тоже смотрит на звезды, – прошептал Никита Але на ушко.

– Как ты думаешь, такое явление, как любовь, существует только на нашей Земле или оно есть и на других планетах? – поинтересовалась Аля.

– Я даже не знаю… но это чувство – великий дар, ниспосланный людям Свыше.

Он обнял жену и нежно поцеловал ее в губы. Ночной ветерок развевал Алины волосы, глаза ее темными изумрудами переливались в холодном лунном свете.

– Ты моя фея! Тебе только не хватает волшебной палочки!

– Я могу и без палочки, – заулыбалась Аля. – Давай закроем глаза и вместе перенесемся в другой мир?

Они крепко ухватились за руки, закрыли глаза и в своем воображении полетели прямо в звездное небо.

Одному человеку не под силу оторваться от Земли. Это под силу сделать только двум людям, окрыленным любовью.

Они летали среди звезд, но так и не смогли отыскать вторую планету, подобную Земле. Это только подтвердило очевидный факт, что наша планета уникальна, как и само явление – любовь – на ней!