Текст книги "Любовь – это искусство, а секс – ремесло. Эротический роман"

Богдан смотрел, как его лучший друг овладевает его женщиной, как сотрясаются ее прекрасные груди, как подрагивает усыпанное лепестками роз тело, и возбуждался так сильно, как никогда в жизни. На поверхности члена одна за другой выступали прозрачные капельки, он больше не мог наблюдать за этим действом, страстно ухватил Алю за волосы и ввел свой перевозбужденный член в ее ротик.

– Давай, моя девочка, давай!

Аля скорее механически, чем сознательно, обхватила губами его стержень, и он ожесточенно задвигал бедрами, стараясь протолкнуть его как можно глубже. Вдруг Аля немного притихла, Богдан остановился, освободил ее ротик, в это же мгновение она громко застонала и забилась всем телом, испытывая оргазм.

– Вот умница! Хорошая моя девочка!

Богдан показал жестом, чтобы Остап остановился, они на какое-то время оставили в покое ее пещерку и принялись нежно гладить и целовать все части чувственного тела, давая женщине время собраться с силами. В четыре руки они гладили ее ноги, руки, живот, грудь, потом повернули и обласкали спину. Остап приник к ее попке, раздвигая дольки персика, он смочил отверстьице специальным гелем и стал нежно массировать вожделенную дырочку.

– Алечка, милая, ты немного отдохнула?

– Угу, – пробормотала Аля.

– Тогда сядь на меня сверху, – томно попросил ее Богдан.

Он лег, а Аля оседлала его массивный стержень, Богдан одной рукой ласкал ее грудки, а другой еще не остывший клиторок, в это время Остап устроился между Богдановых ног, немного наклонил Алю, обильно смазал ее анальное отверстие гелем и медленно принялся вводить своего дружка в вожделенную дырочку.

– У-у-у, – глухо простонала Аля.

– Расслабься, миленькая, расслабься, он не сделает тебе больно! – успокаивал ее Богдан, все сильнее лаская жемчужинку.

Остап взял бразды правления в свои руки, он нежно атаковал деликатную дырочку, продвигая член все глубже и глубже, пока не достиг желаемого предела. Он стал совершать короткие ритмичные толчки, ощущая член своего друга и оказывая на него определенное воздействие. Сейчас они с ним были одним целым, а связующим звеном между ними служила эта рыжеволосая женщина. Все трое достигли вершины блаженства, их лица исказились, стоны перемешались, запахи усилились и обострились.

Аля и Остап сошли с дистанции одновременно, он еле сдерживал себя, чтобы не причинить ей боль резкими движениями, она, совершая волнообразные движения влагалищем и анусом, упала на грудь Богдану. Когда, удовлетворенный сверх меры, Остап оставил свои позиции, Богдан снял Алю со своего могучего фаллоса. Остап не уходил, ему хотелось досмотреть спектакль до конца.

Аля лежала на постели, усыпанной красными лепестками, прекрасная и умиротворенная, казалось, что более красивой картины не найдешь во всем мире. Богдан не рискнул нарушить эту гармонию, он взял член в руки, и пары движений было достаточно, чтобы разрядить орудие на ее втянутый животик. Струйки белесой, вязкой жидкости медленно растекались по ее животу. А мужчины, как два довольных кота, с вожделением взирали на этот лакомый кусочек, они прикоснулись к нему, но он все еще манил их воображение своей аппетитностью.

Богдан вытер Алю, сами они по очереди привели себя в порядок, легли возле нее, обняли и стали дожидаться, когда она придет в себя. Минут через двадцать Аля пошевелилась, подавая признаки жизни.

– Алечка, как ты? – в один голос поинтересовались мужчины.

– Кажется, хорошо, – прошептала Аля.

Остап вскочил и принес ей бокал десертного вина с ломтиком сыра.

– Выпей, восстанови силы.

– Может, не надо?

– Надо, милая, надо!

Аля пригубила янтарное душистое вино, отдающее ароматом меда, чайной розы и цитрона. Остап принес себе и Богдану коньяк.

Мужчины чокнулись и опять в один голос произнесли:

– За тебя, божественная Алечка!

– И за вас, мальчики!

– Ты отдыхай пока, я немного поласкаю твою розочку. – Остап спустился к ее промежности и принялся за дело.

– Но! – что-то пыталась возразить Аля.

– Никаких но, дорогая! – закрыл ей рот страстным поцелуем Богдан.

Они начали новое наступление на ее плоть.

Вино, музыка, полумрак, два прекрасных мужчины, разве могло все это быть правдой? Конечно, нет, это сон! Всего лишь прекрасный летний сон!

А тем не менее сладострастная жемчужинка снова посылала импульсы по всему телу. Богдан на минутку отошел на кухню. Остап прилег, широко раздвинув ноги, предлагая Але произвести ответные ласки. Аля встала на колени, наклонилась и принялась сосать его почти пробудившийся фаллос. Именно за этим занятием их и застал Богдан. Он, не произнося ни слова, пристроился к Алиной пещерке и одарил ее своим драгоценным вниманием. Пещерка вполне благосклонно приняла своего массивного любимца. Богдан, как робот, принялся совершать монотонные движения, крепко обхватив Алю за бедра.

Первый вскрикнул и громко излился Остап, пребывая в эйфории, он все же вызвался помочь своей подруге. Пока Богдан, атаковал пещерку, он пальчиком перекатывал увеличившуюся жемчужинку, одновременно наблюдая, как член его друга входит в ее щелочку. Аля уже рычала и комкала простыню, когда дерзкий оргазм заставил ее выкрикнуть и попрощаться с реальным миром. Но любовники не выпустили свою рыбку, а продолжили все те же действия, Остап одной рукой закрыл ей рот, чтобы она не разбудила соседей, Аля зубками, не отдавая себе отчета, больно вцепилась в его палец. Остап терпел и продолжал ласкать ее жемчужинку.

Друзьям ужасно хотелось показать Але небо в алмазах, и у них это почти получилось. От беспредельно растянувшегося оргазма у Али поплыли радужные круги перед глазами, и только палец Остапа удерживал ее от душераздирающего крика, стенки влагалища судорожно сжимались, не оставляя Богдану никаких шансов. Он вынул свой огромный горячий фаллос и, с приглушенным рыком, разрядил его на ее спину.

– Алечка, отдай мой палец, – взмолился Остап.

Аля послушно разжала челюсти и в изнеможении упала на скомканную простыню.

Мужчины по очереди вымылись, потом Богдан взял Алю на руки, отнес в ванну и нежно вымыл свою подругу. В это время Остап навел порядок на столе и в постели.

– Алечка, мы пойдем в отель, а то боимся, что не сможем оторваться от тебя до утра! – сказал Богдан, убирая волосы с ее бессознательного лица.

– Хорошо, – промямлила Аля.

– Закрой за нами дверь.

– Хорошо.

Они поблагодарили ее, расцеловали, взяли недопитую бутылку коньяка, дождались, пока она закроет на ключ дверь, и отправились в отель.

Аля как в тумане дошла до постели, упала и отключилась.

А верные друзья уселись возле памятника Пушкину и из горлышка осушили бутылку. Им этого показалось мало, они пошли в близлежащий ресторан и еще заказали себе коньяка, напились до чертиков и сами не помнили, как добрались до отеля…

Глава 8 Идиллия

…Аля проснулась поздно, ей совсем не хотелось идти на море и еще меньше встречаться с ними, голова болела, тело ныло. Она почти до обеда провалялась в постели, а потом собралась и уехала в Ботанический сад.

Там, среди растений, под разлапистыми кедрами, ей стало немного легче, голова прошла, и тело успокоилось.

«Что я, дура, делаю?» – как заезженная пластинка, крутилось в ее голове.

Домой Аля вернулась поздно, часам к восьми, намереваясь лечь спать пораньше и назавтра поменять пляж. Но возле калитки во дворик она заметила двух знакомых ей мужчин, нетерпеливо дожидавшихся ее возвращения. Они были похожи на двух побитых кобельков, а в руках держали по букету роз. Почему-то именно в этот момент Аля поняла, что уже до конца отпуска не избавится от них.

– Алечка, милая, где ты была? Мы тебя здесь уже три часа ждем. Мы с утра были не в форме, после обеда пришли на пляж, а тебя нет. Пришли к тебе домой, а тебя и дома нет, – с тревогой в голосе тараторил Богдан.

– Я была в Ботаническом саду.

– А-а-а! Но почему же ты не сказала, почему не взяла нас с собой?

– Хотела побыть одна.

– Алечка, мы будем хорошими мальчиками, только не бросай нас!

Они встали перед ней на колени и смиренно прижались к ее ногам.

– Сумасшедшие, что вы делаете?! Встаньте сейчас же!

– Пообещай, что будешь дружить с нами?!

– Обещаю! Только встаньте!

Они поднялись, Аля уже не могла сдержать улыбки.

– Дураки!

– Заметь, не просто, а влюбленные в тебя дураки! – парировал остроумный Остап.

– Мы тебя подождем, переоденься, сходим куда-нибудь поужинаем, – предложил Богдан.

– Хорошо!

Это предложение было очень даже своевременным, так как Аля весь день ничего не ела.

Они прошли в квартиру и смиренно на веранде подождали, пока дама приведет себя в порядок. Аля снова вышла в розовом декольтированном платье, так как особо не собиралась ходить по ресторанам и поэтому не брала много вещей. Мужчины, как охотничьи псы, стали в стойку, к черту эта еда, им снова захотелось завалить ее на кровать и распотрошить по первое число! Однако интуитивно почувствовали: если сейчас так поступят, то потеряют ее навсегда. Поэтому взяли ее под ручки и, как послушные школьники, засеменили по направлению к прибрежному ресторану.

Без труда компания отыскала уютный рыбный ресторан в тихом местечке недалеко от набережной.

Они ели рыбные блюда, запивали сухим белым вином и оживленно беседовали. Остап рассказывал смешные анекдоты, и Аля, как ни пыталась изображать из себя строгую даму, не могла сдержать смеха и от всей души хохотала над шутками мужчин. Заиграла музыка. Богдан и Остап по очереди приглашали Алю на танцы, соревнуясь в проявлении нежности и галантности.

Недалеко от их столика ужинали две симпатичные дамы среднего возраста. Глядя на всю эту картину, они не могли удержаться от здоровой зависти.

– Везет же некоторым! Кому-то ни одного мужчины, а этой рыжей сразу два досталось, один другого краше, как будто у нее медом между ног намазано! – сказала та, что постарше.

– И не говори! – ответила женщина помладше.

– Вот, бывало, посмотришь на собачьей свадьбе: сучечка так себе, а возле нее такие кобельки вьются! И чего они нашли в ней такого? Немолодая уже, полновата!

– А то и нашли, что грудь и попа – все на месте!

– И на фига тогда мы с тобой голодаем, на этих тупых диетах сидим?

– И правда, на фига? Официант, четыре фирменных десерта, пожалуйста!

От предвкушения, что скоро принесут сладенькое, женщины оживились и развеселились. Результат не заставил себя долго ждать, двое мужчин с противоположного столика сразу заметили их настроение и пригласили подруг на медленный танец.

После ресторана Аля с Богданом и Остапом бродили по набережной, слушали шум прибоя и любовались звездным южным небом. Прогуливаясь, незаметно добрели до Алиной калитки.

– Алечка, может, угостишь нас чайком? – спросил Остап.

– А может, в другой раз? Знаю я ваш чаек!

– Алечка, милая, не мучай, ты же знаешь, как нравишься нам, – в один голос забубнили мужчины.

– Ладно, заходите!

Все по очереди посетили ванную. И мужчины умело раздели Алю догола. Потом быстро разделись сами. Они изнывали от нетерпения снова прикоснуться к ее бархатному телу.

Аля удобно устроилась на кресле, пока Остап играл с ее клитором, она ласкала Богдана, потом мужчины поменялись позициями, и все повторилось снова. Между делом они гладили ее ноги, животик, грудку, волосы. Вокруг троицы уже образовалась шарообразная аура вожделения, полностью отделяющая их от внешнего пространства. И пусть бы сейчас палили из пушек, им было бы наплевать, так они увлеклись своим сладострастным занятием.

Аля стала коленями на кресло, руками оперлась о его спинку, позволяя мужчинам выполнить свое прямое предназначение, а именно побаловать пещерку. Взрослые женщины очень любят и нуждаются в мужских глубоких проникновениях, так как это сильно повышает их общий жизненный тонус.

Мужчины надели скафандрики. Первым в полет отправился Остап, правильно рассудив, что пещерку к размерам нужно приучать постепенно. Он крепко обхватил Алины упругие бедра и начал ублажать ее девочку. Богдан с легкой завистью посматривал на друга, ожидая своей очереди, не забывая при этом об Алиной сладострастной жемчужинке и выгнутой спинке. Как при смене партнера в танце, он потеснил друга и сам вошел в еще приоткрытую дырочку. Такие манипуляции они проделали еще несколько раз. Это было и в самом деле забавно! Аля была для них общей шоколадкой, которую два закадычных друга откусывали по очереди, и не было ничего вкуснее во всем белом свете этого лакомства!

Но даже пиршеству чувств приходит конец! Для Остапа и Али он наступил одновременно, а Богдан, одаренный сверх меры как размерами, так и потенцией, попросил милую Алечку немного подождать и снова вышиб ее в запределье. Кажется, эти полеты из ниоткуда в никуда уж слишком участились и могли перерасти в стойкую, возможно даже, и нездоровую зависимость.

– А-ах! А-ах! А-а-ах! – совсем потеряла над собой контроль Аля.

– Не кричи, миленькая, не кричи! О, да! Да! Да! – излился бурно Богдан! – Обожаю тебя! Обо-жа-а-ю-ю-ю!!!

Они упали удовлетворенные на ворс шерстяного покрывала. Мужчины нежно целовали все, до чего могли дотянуться на Алином теле. Аля широко распахнутыми глазами бессмысленно смотрела в потолок.

– Как хорошо все-таки, ребята! – восхищался восторженный Остап.

Он спонтанно приехал к другу и, поди ж ты, сразу попал на карнавал безумных чувств. Лишнее подтверждение теории: «Все самое интересное в жизни происходит неожиданно!»

Остап поднялся, отыскал не начатую накануне бутылку муската, разлил его по бокалам и предложил тост.

– А давайте выпьем за то, что все так вышло!

– Я только за! Лишь бы Алечка была довольна! – пробасил Богдан. – Ты довольна, душенька моя?

– Сверх меры, мои верные рыцари!

Все дружно рассмеялись. А почему бы и нет? Они были взрослыми людьми, им было хорошо вместе, а правильно это или не правильно, оставим моралистам… которым, может, и самим бы хотелось попробовать нечто подобное, да только вот не довелось как-то.

– У меня есть предложение, – промолвил Богдан. – Давайте завтра пешком поднимемся на Ай-Петри?

– Для этого нужно как минимум знать дорогу, – ответила Аля.

– А я знаю, раза три по молодости ходил туда.

– Я, в принципе, не против, это даже интересно, – согласилась Аля.

– А я как все! С вами хоть на край света! – поддержал идею Остап.

– Тогда, Алечка, к десяти часам будь готова, обуйся удобнее, а об остальном мы с Остапом позаботимся.

– Хорошо!

Мужчины собрались, попрощались с Алей, пожелали ей спокойной ночи и отправились в отель.

Сегодня день прошел просто замечательно, все были довольны, бодры и счастливы. Наедине мужчины старались не говорить об Але, было и так понятно, что они оба от нее без ума и что все скоро закончится, о чем не хотелось думать особенно.

Ровно в десять утра, в шортах и кроссовках, с походной сумкой, они стояли перед ее дверью. Аля уже была готова к походу. В шортиках, ярко-синей футболке, красной бейсболке, белых носочках и легких кроссовках, она была особенно мила.

– Доброе утро, Алечка!

– Доброе утро, мальчики!

– В добрый путь!

До Кореиза они доехали на такси, там вышли, купили воды, помидоров, одесской колбасы, хлеба и тронулись в путь.

Конечно, до Ай-Петри можно добраться по канатной дороге, но это неинтересно. Так в полной мере не ощутишь всей радости победы, которая возникает при покорении горной вершины, не насладишься чистым горным воздухом, звенящей тишиной и потрясающими видами.

Сфотографировавшись у подножия горы, наша троица начала свое восхождение. Мужчины шли не торопясь, помогая Але по мере сил. Возникающую усталость компенсировали небольшие привалы в потрясающих сосновых рощах. Оказывается, каких только видов сосен ни существует. Каждому уровню соответствовала своя разновидность этого замечательного дерева. А воздух был так чист и душист, что его можно было пить бесконечно, но так никогда и не напиться.

Желающих совершить пешее восхождение было крайне мало. За все время им встретилась только одна компания молодых ребят, которая двигалась более резво и, конечно же, оставила их далеко позади.

– А нам торопиться некуда, правда, Алечка? – сказал Богдан. – Мы уже прошли половину пути, я предлагаю сделать привал, ну хоть вон в той замечательной сосновой рощице.

Все одобрительно закивали и пошли за своим провожатым в сторону от общей тропы.

Богдан расстелил изумрудное покрывало, приобретенное по случаю, под разлапистой сосной. Друзья уселись в кружок, накрыли небольшую поляну: из долек розовых мясистых помидоров, кружочков одесской колбасы, кусочков серого украинского хлеба, вареных яиц, соли и чистой родниковой воды. Как же все было вкусно! Такой вкусной простая еда может быть только в походе, на свежем воздухе и в компании близких по духу людей!

Перекусив с удовольствием, друзья улеглись на покрывало. Они смотрели сквозь сосновые лапы на плывущие по голубому небу облака, растворяясь в сосновой горной тишине и в своих чувствах.

Им хотелось слиться воедино, в одно целое и раствориться в этой первозданной красоте. Не сговариваясь, они освободились от одежд.

– Алечка, не переживай, контрацепция при нас и все необходимое тоже, – снял малейшие причины для беспокойства Богдан, целуя ее в губы и проникая языком глубоко в ротик.

Тем временем Остап целовал ее живот, опускаясь с каждым поцелуем все ниже и ниже. Вот где они могли дать волю своим чувствам, вот где они могли стонать от души, ни о ком и ни о чем не думая, отдаваясь полностью своим ощущениям. Уже только ради этого стоило совершить эту горную прогулку.

Возбуждение захватывало Алю все сильнее и сильнее, умелые манипуляции Остапа с клитором распалили ее до предела. Она с жадностью облизывала огромный член Богдана, как рыба, открывала широко рот, пытаясь вобрать это чудо в себя. Богдан звучно застонал, когда Аля принялась сосать головку его богатыря. Остап тоже не остался без дела, он положил Алины ноги себе на плечи и снайперски поражал ее щелочку, покрывая поцелуями ее ножки, порыкивая, как матерый котик, у которого пытаются отобрать кусок мяса.

Доведя друг друга до безумия, они перегруппировались. Им хотелось слиться воедино в этой горной рощице. Аля оседлала Богдана, а Остап уверенными действиями покорил ее анальную дырочку. Аля бесновалась, она целовала горячие губы Богдана, прижималась к его могучему торсу своей грудкой, в то время как он одной рукой яростно ласкал ее клиторок, а другую запустил в ее рыжую гриву и немного больно, совершенно бесконтрольно, дергал за волосы.

Остап умело руководил процессом. Он был капитаном этого соития, ему было доверено самое деликатное отверстьице в Алином организме. И хотя ему тоже хотелось рвать ее на части, он сдерживался, как мог, чтобы не сделать ей больно. Остап совершал медленные деликатные движения, стимулируя и Алю, и своего друга через ее тонкие перегородочки. Он больше не мог держаться и громко выкрикнул, замерев на мгновение, закончил свое действие, подергивая попой и запрокидывая голову к небу.

Богдан немного отстранил Алю для перемены позиции. Он поставил ее податливое тело на четвереньки и вошел в пещерку с другой стороны, крепко обхватив ее за бедра. Остап продолжал участие в действии, для более ярких ощущений лаская Алин клитор и гладя покрывшуюся бисеринками пота спину.

Богдан выходил на финишную прямую. Он совершал нерезкие, но сильные проникновения в самые глубинные недра ее женственности. Аля громко зарычала, и волна оргазма прокатилась от самого низа до головы, яркой вспышкой ударяя по ее сознанию! Остап освободил клиторок от пальчиков, эта ласка сейчас доставляла больше боли, чем удовольствия.

Богдан же через минуту продолжил натиск. Аля врезалась в высокогорную тишину: сначала это были робкие всхлипы, потом нерешительные выкрики, и наконец Аля начала громко кричать от каждого его мощного проникновения. Такое ее поведение разбудило в Богдане кровь первобытного самца. Он с животной страстью брал рыжеволосую красавицу, здесь, в горах, прямо на земле, на глазах своего изумленного друга.

– Да! Детка! Да! Кричи! Кричи! Громче! Громче! Богиня моя! А-а-а-а! – закончил он вторжение торжественным, победоносным криком.

– А-а-х! – вскрикнула Аля в последний раз, как подстреленная птица.

Он поднял ее, прижал спиной к своей груди, покрывая плечи безумными поцелуями, не в силах расслабиться вместе со своим обмякшим фаллосом. О! Да! Именно в такие минуты и рождается любовь, там, где-то высоко на небесах!

Богдан только минут через пять спустился на землю и отпустил свою любимую, придушенную до полусмерти птичку. Он уложил расслабленную Алю на покрывало и прикрыл своей футболкой.

– Отдохни, милая, – поцеловал он ее прикрытые глаза и пересохшие губы.

Мужчины немного отошли, чтобы избавиться от резиновых скафандров.

– Слушай, хлопче, ты ее чуть не придушил своей страстью! – возмутился Остап.

– Молчи, я и сам чуть было Богу душу не отдал, я обезумел от нее!

– Я вижу! Ты уж держись как-то! А то посмотри, она тает прямо на глазах, от ее пышной попки скоро ничего не останется… Послезавтра уезжаем.

– Ох! Остап! Остап! Кажется, я влип! Как я буду жить без нее?!

– Так же, как и до нее! Не забывай, что у тебя семья! И вообще, не рви душу, она мне и самому нравится!

– Да что ты понимаешь в этом!

– Ну конечно! Куда уж мне! У нас любить можешь только ты, а я так легкокрылый попрыгун!

Богдан повернулся и увидел, что Аля немного ожила и зашевелилась.

– Пойдем, дружище, до вершины еще далеко.

Они подошли к Але, оделись, дали ей выпить водички, помогли надеть шортики и кроссовки.

– Алечка, милая, как ты? Как твое самочувствие? – поинтересовался Богдан, виновато улыбаясь. – Извини меня, я немного потерял над собой контроль.

– Все в порядке, минут через пятнадцать можем снова отправиться в путь.

Аля ощущала необыкновенную легкость во всем теле, а особенно в голове. Как будто кто-то одним махом вымел все мысли из ее черепной коробки. Только легкий шорох сосновых ветвей и плывущие облака, шорох и облака…

Мужчины собрали пожитки, и друзья снова тронулись в путь по еле различимой горной тропе. Сосновые рощи становились все реже и реже, им на смену пришли альпийские полянки и низкорослый кустарник. Иногда приходилось идти над самой пропастью, карабкаясь по крутому склону. Внизу простиралось бескрайнее бирюзовое море, а дома имели вид белых маленьких коробочек.

Богдан не отпускал Алиной руки. Он шел впереди, тащил за собой прилично уставшую женщину, а замыкал цепочку Остап. На его плечах была сумка, и кроме этого, он еще частенько подталкивал Алю сзади, не без удовольствия прикасаясь к ее, ставшей с некоторых пор любимой, попе.

При подъеме в горы наступает момент, когда кажется, что силы полностью иссякли. Но именно в этот момент и открывается второе дыхание. Так наше трио, окрыленное этим дыханием и своими чувствами, добралось до горного плато. Это было оживленное место, с южной стороны – крутой обрыв, по которому была натянута канатная дорога, а с северной – пологое плато. Здесь были и татарское кафе, и торговые ряды с сувенирами, и даже верблюды с лошадьми.

Влюбленные путешественники подкрепились в кафе пловом, арбузами и чак-чаком с зеленым чаем, передохнули немного и уже с экскурсией отправились к вершине. Этот подъем был не слишком тяжелым и долгим. Пройдя через тисовую рощицу и немного по скалистой тропинке, экскурсанты достигли конечного пункта своего путешествия.

Вот она, покоренная вершина! Может, и не самая высокая, но уж точно одна из красивейших горных вершин мира. Вершина с обворожительным названием Ай-Петри!

Богдан, Аля и Остап стояли держась за руки, им казалось, что они парят в небе, и чувство восторга переполняло их сердца. И еще чувство гордости, что они самостоятельно взобрались на эту гору, дошли, преодолевая усталость и жажду.

Сделав снимки на память, они отправились в обратный путь. Достигнув плато, спустились по канатной дороге до нижнего шоссе. И если на подъем они потратили почти весь день, то для спуска хватило двадцати минут. Здесь они взяли такси и благополучно добрались до Ялты. Искупались в море, смыли его водами дневную усталость, посидели в кафе, немного перекусили.

Все это время Богдан не сводил с Али влюбленных глаз, а Остап был особенно галантен и нежен. Аля изъявила желание лечь пораньше, мужчины подчинились ему беспрекословно. Они проводили ее до знакомой калитки, договорились встретиться утром на пляже и, пожелав ей хорошего вечера, расцеловав в щеки и губы, распрощались.

Богдан сразу же сник, как только Аля скрылась в глубине двора.

– Чего это ты погрустнел? – поинтересовался Остап.

– Хочу ее до чертиков!

– О! Брат, да ты и правда крепко влюбился!

– Как никогда! У меня просто крыша едет!

– Это ты брось! Не забывай, у тебя семья!

– Только одно ее слово, разрушу все!

– Этого слова ты не дождешься! Она не из таких, никогда не станет разрушать чужое гнездо. Что я тебе рассказываю, ты и сам знаешь! Иначе ты бы не полюбил ее.

– Что же мне делать, друг? Скажи!

– Держись! Послезавтра уезжаем, все потом устаканится.

Богдан еще больше сник, его не очень радовала перспектива этого послезавтра. От одной мысли, что он потеряет ее навсегда, у него мороз пробегал по коже.

– Что-то зябко мне! – Эта жалоба из уст такого крепкого мужчины прозвучала даже немного комично.

– Есть только один способ согреться и расслабиться, он тебе известен не хуже, чем мне! Так что? Коньяк, водка, десертное вино? – Остап старался хоть как-то поддержать друга.

– Давай остановимся на первом!

Они зашли в близлежащий магазинчик и купили две бутылки пятизвездочного коньяка, лимон, воду и шоколадку. Этого вполне хватило, чтобы к полуночи вырубить их хоть и крепкие, но ослабленные долгим восхождением организмы до утра.

Ровно в десять утра друзья, вымытые и выбритые, как огурчики, лежали на пляже в ожидании обожаемой Алечки.

– Что-то ее долго нет! – волновался Богдан.

– Да вон, смотри, плывет наша фея! – первым заметил Алю Остап.

– Доброе утро, Алечка!

– Доброе утро, рыцари мои!

Они нежились на южном солнце, купались втроем в море, ели мороженое, мило беседовали. Богдан не выпускал Алиной руки из своих крепких ладоней, как преданный пес смотрел в ее глаза и с трудом гасил в себе горячие импульсы, предательски подбирающиеся к плоти.

В обеденный перерыв они перекусили в пляжном кафе, подождали, пока спадет самая жестокая жара, и продолжили пляжный отдых.

– Алечка, мы завтра рано утром уезжаем, – грустно промолвил Богдан. – Как ты смотришь на то, чтобы сегодня у тебя устроить прощальный вечер?

– Я думаю, что это лучший из всех возможных вариантов.

– Тогда мы придем к тебе часиков в девять, когда спадет жара. Что ты будешь пить – «Бастардо» или «Мускат»?

– «Бастардо Магарачский» – есть в этом вине нечто мистическое, – ответила Аля.

– Хорошо, милая!

В семь часов они расстались, а в девять дисциплинированные друзья уже стояли перед Алиной дверью.

Быстро накрыв на стол, друзья начали прощальную вечеринку. Они пили за знакомство, за чувства, желали друг другу всего хорошего. Даже пытались шутить и смеяться. Но ни шутки, ни крепкие напитки не могли полностью разбавить горечь скорого расставания.

В одиннадцать часов Остап откланялся.

– Извините, обожаемая леди, больше не могу разделять ваше общество! Завтра утром за руль. Огромное спасибо, Алечка, за те сладостные мгновения, которые я незаслуженно испытал в твоем обществе. Береги себя и будь счастлива!

Он нежно прильнул к ее губам, расцеловал руки и обратился к другу:

– Завтра в четыре выезжаем, контролируй время! До свидания, Алечка!

– До свидания, Остап! Будь счастлив!

Остап нехотя покидал эту ставшую почти родной уютную квартирку. Он специально уходил пораньше, тем самым давая другу возможность насладиться обществом своей возлюбленной. Остап ясно понимал, что его здоровое влечение к этой взрослой женщине просто ничто по сравнению с тем чувством, которое испытывает Богдан.

Хорошо пройтись по грани этого чувства, но не дай Бог попасть под его жернова. И имя этому чувству – Любовь! Да, да! Та самая Любовь, о которой сумасшедшие поэты могут бесконечно слагать стихи, композиторы сочинять божественные мелодии, а одурманенные художники писать гениальные полотна.

Богдан оценил поступок друга. Как только за ним закрылась дверь, он прижал разомлевшую от вина Алю к груди и томно прошептал ей на ухо:

– Позволь напоследок испить тебя до дна, божественная Альбина!

Одежды беспорядочно разлетелись по полу, они слились голыми телами, обмениваясь своей мощной энергетикой. Богдан с жаром впился в ее алые губы, поднял и насадил на свой грандиозный кол. Он хотел чувствовать ее тепло, ощущать сверхблизость. Аля ловко руками обвила его могучую шею и по-обезьяньи закрепилась на талии, ожесточенно двигая бедрами. Пусть бы он ее пронзил хоть насквозь, сегодня ей было абсолютно все равно. Она извивалась на нем, терлась об него всем телом, с жаром отвечала на его поцелуи. Они как будто объявили соревнование, кто сегодня сделает другому приятнее.

Пусть последний раз! Но эта ночь останется в их памяти навсегда смешанным мускусным запахом их перевозбужденных тел, сладострастными стонами, умоляющими всхлипами и восторженными выкриками, каскадами самых изысканнейших взаимных ласк, салютами ярких оргазмов, полетами за грани бытия и блужданиями в спокойных туманных долинах!

Каждый из них отдавал себя другому партнеру полностью, до последней частички, до мельчайшей молекулы. К двум часам душной ялтинской ночи они, совершенно обескровленные, лежали на перевернутой кверху дном постели.

…В половине третьего Богдан поднялся, посмотрел на свою, такую близкую и такую далекую, возлюбленную. Он любовался ее распластанным телом и разметавшимися по белой простыне волосами. Все это в полосках пробивающегося из соседней комнаты света казалось совершенно фантастическим. Он еще раз поцеловал ее искусанные в кровь губы, раздвинул ноги и напоследок припал к ее розовому бутону, целуя и фиксируя неповторимый запах в своей подкорке. Потом вышел из комнаты не оборачиваясь, выключил на веранде свет и плотно закрыл за собой входную дверь.

В состоянии полной прострации он добрался до отеля. Остап уже проснулся и прогревал машину. Богдан поднялся в номер, взял еще с вечера приготовленный чемодан, уладил вопросы на ресепшене и, забросив вещи в багажник черного «Ауди», безучастно уселся на переднее сидение.

– С Богом! – перекрестился троекратно Остап, нажимая на газ и увозя друга от греха подальше…

…Аля проснулась в девять часов и не сразу припомнила, что было ночью. Она улавливала еще не до конца выветрившийся запах мужского парфюма, и отрывки безумной феерии пронеслись у нее перед глазами. Потом она встала и прошла на веранду, толкнула дверь и обнаружила, что та не заперта…