Текст книги "Принцесса ветра и мести"

Глава 11. Старые друзья

Шум в ушах не затихал, как не рассеивался и сгустившийся в сознании мрак. Пару раз я пробивалась сквозь черный занавес и улавливала взволнованные голоса и нежные прикосновения холодных пальцев к своим щекам.

Вскоре короткие вспышки реальности стали длиться чуть дольше. Меня перевернули на живот и уложили на кровать. Кто-то тщательно обрабатывал рану на спине. Кожу обожгло, я вздрогнула или попыталась это сделать, и жжение стало терпимее.

Я силилась приподнять невероятно тяжелые веки, но лишь затрепетала ресницами и снова провалилась в нескончаемую бездну.

Шелест листьев над головой заставил меня поднять глаза к безоблачному небу. Я стояла на залитой солнцем поляне, утопая в высокой траве. Происходящее вокруг напоминало видение. Я помнила, что мое тело сейчас в Неблагом Дворе, а разум, похоже, отправился на прогулку.

– Дориан? – тихо позвала я и двинулась к плакучей иве.

Тоненькие ветви трепал ветер, приоткрывая спрятанную за ними скамью. Благой Принц уже однажды являлся ко мне в видениях, поэтому я бесстрашно нырнула под крону.

Очутившись в тени дерева, я едва не подпрыгнула от изумления. Меня встретил вовсе не искрящийся огнем взгляд Дориана, а потускневшие от возраста голубые глаза старушки. Аделаида Порг сидела боком и загадочно мне улыбалась. На старушке был тот же вязаный кафтан, который я запомнила при нашей встрече в кофейне Ситки, а в руках она перебирала ремешок красной сумки.

– Здравствуй, Агнес, присаживайся. – Старушка освободила мне место рядом с собой, пересев на край скамьи.

Я не двинулась с места, пытаясь понять, как смертная бабулька сумела вторгнуться в мое сознание.

Аделаида глубоко вздохнула и поманила меня сморщенным пальцем:

– Не бойся, милая, садись.

Я все-таки заставила себя подойти ближе. Кроме давящего могущества, которое я уловила от Аделаиды впервые, от нее веяло все тем же добродушием, что и в кофейне.

– Кто вы? – не выдержав, потребовала я.

Старушка улыбнулась шире и, кивнув подбородком на скамью, снова пригласила меня сесть. Любопытство взяло верх, я осторожно опустилась рядом с ней и вопросительно изогнула бровь.

– Тебе нравится в мире фейри? – вместо ответа задала свой вопрос Аделаида.

Солнечные лучики, проглядывая сквозь ветви ивы, припекали кожу на руках. Я опустила взор на свои дрожащие пальцы.

– А вам? – Я решила позаимствовать тактику старушки: отвечать вопросом на вопрос. Кем бы ни была Аделаида, вряд ли мне хватило бы сил соперничать с ней в могуществе. Созданный ей иллюзорный мир настолько походил на настоящий, что я серьезно задумалась о том, а не она ли наделила магией прародителей фейри.

– Все миры по-своему прекрасны. Но волшебная страна моя любимая обитель. – Голос старушки звучал вовсе не так скрипуче, как я помнила. Сейчас со мной словно разом говорило множество людей, переплетая интонации друг друга.

– Зачем я здесь? – Я вновь попробовала разговорить Аделаиду, но она лишь поправила пучок седых волос, скрепленный ажурной заколкой на затылке.

– Если скажу, что соскучилась по нашим милым посиделкам, ты мне поверишь?

Я едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Если старушка маялась от одиночества, то беспардонное вторжение в чужой разум было не самым лучшим способом расположить к себе собеседника.

Отрицательно качнув головой, я облокотилась на спинку скамьи.

– Вы знали, что я не человек, когда попросились сесть за мой столик в кофейне?

Старушка весело мне подмигнула.

– Конечно, ведь кто-то должен был проследить, чтобы ты не вернулась домой раньше, чем Дикая Охота похитила твоего брата.

Я возмущенно вскочила, однако старушка даже не шелохнулась.

– Так вы в сговоре с Александром? Тогда спешу вас огорчить, он вознамерился пустить нынешние устои к чертям…

Внезапно поток слов прекратился, словно Аделаида нажала на чудо-кнопку и исчерпала мой словарный запас.

– Уймись, милая. Я привыкла наблюдать со стороны, но вы с Артуром – другое дело. Вы должны были попасть в мир фейри, это ваше предназначение.

Я схватилась за горло, и старушка, поведя рукой, вернула мне способность говорить.

– Пр… пророчество – прокашлявшись, просипела я. – Вы призвали меня из-за него?

Аделаида открыла сумку, порывшись в ней, достала такое же, как в Ситке, китайское печенье с предсказанием и протянула мне.

– Вот, возьми. – Когда я отпрянула, она недовольно нахмурила брови и вернула назад съехавшие на кончик носа круглые очки. – Не противься судьбе, Агнес, возьми печенюшку. Скажем так, это утешительный подарок за все твои страдания в мире фейри.

– Подарок? – Я нервно рассмеялась. – Да кто вы, черт возьми, такая? И что вам от меня нужно?

Внезапно старушка материализовалась прямо передо мной. Я и глазом не успела моргнуть, как она в вихре солнечного света переместилась со скамьи и вложила мне в руку печенье. Острые края обертки противно царапнули ладонь.

– Потом скажешь спасибо. – Аделаида щелкнула меня по лбу и звучно велела: – Проснись!

Резко распахнув веки, я подскочила на кровати. В мой затылок со звоном врезалось что-то твердое, я ойкнула и развернулась.

Надо мной склонилась Ирма с серебряным подносом. Горничная шокировано прижала руку к груди и тут же радостно запричитала:

– Слава прародителям, вы пришли в себя! – Прозрачные крылышки взволнованно подрагивали за спиной пикси. – Агнес, как вы себя чувствуете? Вы три дня провели без сознания!

Я встала на колени и с опаской осмотрелась по сторонам, все еще ожидая подвоха от загадочной старушки. К счастью, ничего не произошло. Я очнулась в своих старых покоях с панорамным окном, выходящим на заснеженный розарий.

Несколько мгновений спустя на кровать запрыгнул Ирис. Я радостно взвизгнула и бросилась обнимать маленького белоснежного пса. Моя спина полыхнула болью, я зашипела сквозь зубы и поморщилась, но Ириса не выпустила.

Пес задорно лаял и облизывал мне щеки. Я так соскучилась по своему четвероногому другу, что, не сдержавшись, пару раз поцеловала его в мокрый нос.

Ирма поставила поднос с целебными мазями на тумбу и опустилась рядом со мной на кровать. Я прижимала к груди Ириса и внимательно за ней наблюдала.

– Ваша рана еще не до конца зажила. Вы потратили слишком много сил в сражении, и теперь придется ждать, пока края затянутся самостоятельно. Старайтесь избегать резких движений, – предупредила горничная, приложив руки к заметно округлившемуся животику.

От искренней радости за робкую пикси у меня защемило сердце. Я отпустила Ириса, и он, взвизгнув, спрыгнул на коврик. А я, не вняв предостережению, с воодушевлением потянулась к горничной. Обвила руками хрупкие плечи, задев основание бархатных крыльев.

– Поздравляю, Ирма. Подожди, а разве в твоем положении можно работать? – выпалила я на одном дыхании, позабыв о страшных событиях прошлых дней и о том, что я снова в одних стенах с теми, кого так долго старалась забыть.

Пикси широко улыбнулась, обнажив острые зубки, и ответно погладила меня по волосам.

– Нет, я сама вызвалась присматривать за вами, когда узнала, что вы вернулись в Неблагой Двор.

– А как же…

Вскинув ладонь, Ирма перебила меня:

– Вы спасли столько невинных горожан, разве я могла поступить иначе?

Стоило вспомнить пропитанный кровью голубой атлас, я задохнулась, а сердце пронзила боль. Судорожно глотая ртом воздух, я спросила:

– Мира?

Ирма обхватила мое лицо ладонями, стараясь успокоить мою внезапную дрожь.

– С ней и остальными ранеными детьми все в порядке. Они в замковом лазарете. Все благодаря вам, благая магия вовремя остановила огненное войско.

Я не успела поддаться облегчению, как в мои покои, громко стукнув дверью о стену, вихрем ворвалась Бриэль. Увидев меня в объятиях Ирмы, она радостно захлопала в ладоши, а секунду спустя уже сидела рядом со мной. Горничная вовремя успела отскочить к стене, уступая ей место.

– Агнес! Агнес! – повторяла Бри, расцеловывая мои щеки.

Стоило обнять ее, и из глаз принцессы тоненькими ручейками потекли слезы.

Я была одета в длинную сизую сорочку на бретелях. Одна из них съехала с плеча, и Бри ласково ее поправила.

– С тобой все хорошо? Мы очень волновались. Артур не спал трое суток, дежурил рядом с тобой. И вот незадача, именно сегодня я настояла на том, чтобы он отдохнул, а ты очнулась.

Не знай я Бриэль, мне могло бы показаться, будто подруга расстроена моим внезапным пробуждением, но она была лишь слегка обескуражена. Новость о том, что брат, несмотря на наши ссоры и разногласия, все равно переживал за меня, приятно обволокла душу.

– Если хочешь, я могу притвориться спящей и, когда Артур придет, торжественно приду в себя? – хмыкнув, предложила я. Бриэль мелодично рассмеялась и весело потрепала меня по макушке.

Внезапно мир наклонился, и меня пошатнуло. Бри и Ирма тревожно переглянулись.

– Может, позвать лекаря? – осторожно предложила пикси, но я отрицательно покачала головой.

– В этом нет необходимости, я прекрасно себя чувствую, – солгала я, игнорируя головокружение и шум в ушах.

Осторожно, стараясь не бередить рану чуть ниже лопатки, я откинулась обратно на подушки. Утерла липкую испарину с виска и потянулась за одеялом. Внезапно моя подрагивающая рука наткнулась на нечто хрустящее. Опустив взгляд, я увидела, как синее пламя камина отражается в блестящей обертке печенья. Необъяснимое чувство страха перед загадочной Аделаидой вновь взяло вверх над остальными эмоциями.

– Что это? – удивленно поинтересовалась Бриэль, указав пальцем на печенье у меня в руке. А потом отбросила ногой подол нежно-голубого платья и придвинулась ближе.

Я не ответила и осторожно разжала кулак. Глубоко дыша, чтобы взять себя в руки и унять тревогу перед неизвестностью, я потянула за край обертки.

Ирма, до этого созерцавшая пространство, тоже заинтересованно наклонилась вперед.

Небольшой листок приземлился ко мне на колени, когда я разломила печенье. Положив угощение на тумбу, я подняла послание и чуть снова его не выронила. С пожелтевшей бумаги на меня смотрели уже знакомые слова – подсказки фавна.

Руки затряслись сильнее, словно через них пропустили вибрацию отбойного молотка. Бриэль осторожно забрала у меня листок и с волнением прочла вслух:

 
Подвластны смерти лишь живые,
Надежда – мимолетный страх,
Лишь тот взовет ко мне отныне,
Чей путь блаженен во грехах.
 

– Прародители, Агнес, что это такое? – воскликнула принцесса, и ее и без того взвинченный голос надломился.

Я не стала вдаваться в подробности видения. Не хотелось лишний раз пугать Бриэль, да и доверить ей секрет «дружбы» с могущественной старушкой я была пока не готова.

– Подсказка, как выйти на след Фабиона, – бесцветным тоном пояснила я и забрала у нее листок.

– Фавна-прорицателя? – встрепенувшись, уточнила Бриэль.

Я быстро кивнула.

– Только он может помочь изменить пророчество.

Бри напряглась и приоткрыла рот, желая задать мне следующий вопрос, но ее опередила Ирма.

– Поговаривают, Фабиону известны все тайны мироздания. Вдруг он сумеет деактивировать Посох Волхвов? – Горничная ткнула пальцем в листок и задумчиво сузила черные, как тьма вселенной, глаза.

Я непонимающе нахмурилась.

– Но ведь посох принадлежит Низшему Двору, разве королева Лилиан не знает, как уничтожить его?

Бриэль тяжело выдохнула и перекинула длинную косу себе за спину.

– Нет. Все из-за проклятия, наложенного на артефакт ее предками. Мы не знаем, как Александр смог обойти его и на что еще способен посох, активированный кровью двух правителей. Наши библиотекари пересмотрели тысячи книг, но так и не обнаружили ни единой зацепки.

«Любой, кто коснется Посоха Волхвов, тут же забудет, зачем его искал», – вспомнила я рассказ Неблагого Короля, и холодные мурашки закололи раненую спину.

Превозмогая тошноту, я приказала своему измотанному телу подняться. Пару раз покачнувшись (спасибо Бриэль, придержавшей меня за плечи), я все же встала и твердо произнесла:

– Если хотим остановить короля Дикой Охоты, нам необходимо найти Фабиона.

Рядом с прикроватной тумбой стояли милые пушистые тапочки. Ирис, виляя хвостом, учтиво придвинул их носом, и я благодарно улыбнулась заботливому псу.

Удостоверившись, что я крепко стою на ногах, Бриэль отстранилась.

Я решительно двинулась к шкафу. Рана вновь запульсировала, но разве физическая боль шла в сравнение с душевной? Нервный трепет перед встречей с братом и бывшим возлюбленным, страх за раненых жителей Неблагого Двора, переживания из-за ошибки отца, чувств Дориана буквально кромсали меня на куски. Я напоминала себе разбитую вазу, которую хоть и склеило время, но все равно остались неровности и сколы.

Пока тревога не укоренилась во мне окончательно, я передернула плечами, словно сбрасывая с себя вес угрюмых мыслей.

Из шкафа я достала красивый халат в цвет сорочки и, накинув на себя, побрела к выходу из покоев.

– Агни, куда ты? – окликнула меня заинтригованная Бриэль.

– В библиотеку, – просто ответила я.

– Но вы еще не позавтракали, – напомнила Ирма.

– Я не голодна, – соврала я, и желудок предательски заурчал.

Три проведенных в забвении дня истощили мой организм, но сейчас гораздо важнее было спасти волшебную страну сначала от тирании Александра, а потом и от самой себя.

– Но, Агнес, я ведь сказала, что библиотекари ничего не нашли! – Придерживая подол пышного платья, Бриэль двинулась вслед за мной к выходу.

Я не стала ее дослушивать.

– Они искали информацию о посохе, мы же будем искать разгадку послания Фабиона, – возразила я и призвала дремлющую после выброса в Араклеоне магию.

Из Лимбо мне в руку упали две монеты фавна. Перед коронацией я успела поместить их в межмировое пространство – своеобразную личную сумку, где можно хранить небольшие предметы.

Бриэль постучала ногтем по бронзовой монете.

– Даже знать не хочу, как ты их заполучила.

– Клянусь, никто не пострадал, – хихикнула я.

Мы шагали по подозрительно пустым коридорам Ледяной Цитадели. После моего побега убранство замка совсем не изменилось: все те же белоснежные стены с вкраплением серебра и золота, мраморные полы, тяжелые портьеры, картины в ледяных рамах и серебряные канделябры, в которых горело неестественное синее пламя.

Завернув за угол, мы направились к прозрачной лестнице. И тут оказалось пусто: ни караульных, ни служанок, ни бесцельно слоняющихся туда-сюда придворных.

– И куда все подевались? – полюбопытствовала я, когда мы поднимались на королевский этаж.

– Гвардейцы и караульные помогают восстанавливать столицу после вторжения, а придворные ухаживают за ранеными, – угрюмо ответила Бриэль. Ее тоненькие пальцы слишком сильно сдавили ледяные перила. – Александр одурачил нас, и Араклеон остался практически без защиты. Его сына слишком часто видели вблизи земель Салихейма, Арчи пришлось стянуть практически всю армию на западный фланг. Небольшая часть гвардии Габриэля и лучники Итона – все, кто встал на защиту города. Остальное войско не успело бы переместиться с границы вовремя. – Принцесса развернулась и благодарно коснулась моей руки. – Если бы не твоя храбрость, многие араклеонцы больше не встретили бы рассвет.

Я ободряюще сжала ее ладонь.

– Если честно, это сложно храбростью назвать. Меня вывернуло прямо посреди сражения.

Губы Бриэль растянулись в лучезарной улыбке, а меня словно обухом по голове ударило. Благой Принц наверняка места себе не находил. Пока я находилась без сознания, наша ментальная связь не проявлялась, и я очень сомневалась, что неблагая свита поведала ему о моем состоянии.

– Дориан! Я могу как-то связаться с ним?

– Мой брат все ему сообщил. Не переживай.

Мы поднялись на королевский этаж и устремились к самым высоким дверям в конце богато украшенного драгоценными камнями коридора.

Я удивленно округлила глаза.

– Неблагой Король его на дух не переносит, с чего такая любезность?

– Дориан предупредил нас об атаке. Рассказал, что ты отправилась на помощь нашему двору. Взамен Эллин пообещал держать его в курсе всех событий, связанных с тобой.

Мы приблизились к Великой Библиотеке. Бриэль налегла на массивные двери и, покряхтев, распахнула их.

Я шагнула в просторную комнату. Стеллажи занимали практически все пространство библиотеки, только в центре стояли стеклянные столики и стеганые кресла для чтения.

В голове тут же всплыли страстные воспоминания первой близости с Эллином. Именно здесь, под самой высокой башней цитадели, Неблагой Король признался мне в любви, а потом ненасытно доказал глубину своих чувств.

Наверное, я резко изменилась в лице или что-то проскользнуло в моем взгляде, но Бриэль с сожалением приобняла меня за плечи и подтолкнула к ближайшему стеллажу.

Деревянные половицы заскрипели под нашими ногами.

– Ты знаешь, с чего начать?

Даже не представляла, но все равно побрела вдоль книжных полок, всматриваясь в разноцветные переплеты. Я готова была задерживать глаза на чем угодно, только бы не чувствовать жар каждый раз, когда поворачиваюсь к стеклянному столу.

– Думаю, нам нужно найти третью монету. У каждой из них своя гравировка, поясняющая строку из записки.

Я присела на корточки, изучая нижний ряд книг. Бриэль выросла столбом позади меня. Сцепив руки за спиной, она покачивалась на пятках.

– То есть каждая монета – своеобразный ключ к разгадке тайн фавна?

Я сдула пыль с корешка красной книги.

– Похоже на то. Раньше я находила именно их, а потом выясняла смысл гравировки. Теперь нужно действовать наоборот.

Бриэль наклонилась, пощекотав кончиком косы мое плечо, и задумчиво почесала подбородок.

– Ты ведь не признаешься, как заполучила печенье?

Не чувствуя себя готовой вскрывать последние карты, я мило ей улыбнулась.

– У смертных есть поговорка: «Меньше знаешь, крепче спишь».

Бри хохотнула. Ее смех трелью пронесся под высоким куполом книжной обители, разгоняя застоявшуюся тишину. Даже подсвеченные в воздухе пылинки, словно живые, разлетелись по углам.

В прошлый раз я пропустила через себя поток благой силы, чтобы найти ответы о Дориане. Сейчас же попробовала мысленно перенестись в Пещеру Прорицания. Представила ее, скрытую лесной чащей, вообразила вглядывающегося в будущее Фабиона и витающий вокруг него запах сосен.

Но ничего не произошло.

Расстроившись, я поднялась и направилась к следующему стеллажу.

Мы безрезультатно просмотрели сотню фолиантов, старясь найти хоть какую-нибудь зацепку о местонахождении Фабиона, но тщетно. Все попадавшиеся нам книги содержали самую банальную информацию о фавне и его даре.

Когда солнце поплыло за горизонт, осветив пол библиотеки багровыми лучами, Бриэль устало сползла в кресло за тем самым столом.

Я сделала вид, что все еще увлеченно изучаю страницы о способностях Фабиона.

Чуть позже принцесса позвала Ирму, и нам подали ужин. Не в силах больше терпеть сосущее чувство голода, я поставила книгу на полку и все же приблизилась к столу. Поела я быстро, практически не ощутив вкуса запеченного мяса. Все мои чувства сосредоточились внизу живота, остро реагируя на знакомую телу прозрачную поверхность.

– Он не кусается, – вырвала меня и задумчивости Бриэль.

– Кто? – непонимающе уточнила я, прожевав кусочек мяса.

– Стол. – У меня вспыхнули щеки. – Не знаю, чем тебе насолила наша мебель, но вид у тебя довольно странный. Словно ты борешься со спазмом в животе.

Я тихо хихикнула и села в кресло рядом с принцессой, достав из кармана халата монеты фавна. Бри тут же выхватила их из моих рук и покрутила с разных сторон, задумчиво вглядываясь в гравировку. Следом за монетками я выложила на стол подсказку Аделаиды.

– Первая гравировка и строчка из послания означают, что у жизни есть цена, а вторая, я думаю, что страх пред смертью порождает надежду на бессмертие души. – Я указала на рисунок вырванного с корнем цветка: – Но что означает «путь блаженен во грехах»?

Я забарабанила ногтями по столешнице и пожевала губу.

– У нас больше вопросов, чем ответов, – подытожила принцесса, а потом ее зрачки внезапно расширились, словно она что-то вспомнила. – Ущелье Арахни! – взвизгнула она и, резко вскочив, ударилась коленом о стол. Подсвечники на столешнице задрожали, а принцесса, зашипев, принялась растирать ногу. – Путь через их жилище называют Коридором Греха. Раньше туда ссылали виновных в смерти королевских семей. Третья монета Фабиона точно там!

Я взволнованно наклонилась вперед и оперлась руками о столешницу.

– Бриэль, ты умница! – похвалила я подругу.

Та просияла, и мое сердце ухнуло в пятки, и даже ниже, разбившись о пол библиотеки.

Двери распахнулись, впустив порыв прохладного воздуха с запахом сирени. На пороге появился взлохмаченный Артур. Наши глаза встретились, и на мгновение мне показалось, будто брат беззвучно вознес благодарность богам.

Он со всех ног бросился в нашу сторону и, без спроса стащив меня с кресла, закружил. Я взвизгнула от неожиданности, и брат меня опустил, но не позволил ступить и шага. Сжал меня в медвежьих объятиях, вдавив носом себе в грудь.

– Я так скучал! Так волновался за тебя!

На меня удушливой волной накатила сдерживаемая обида. Я высвободилась из рук Артура и указала на переливающееся серебром кольцо Бриэль, которое изо всех сил старалась до этого не замечать.

– Так скучал, что даже не посчитал нужным уведомить сестру о помолвке? – проговорила я резким тоном, и Артур отшатнулся.

– Что? – возмутился он, склонив голову, как попугайчик. К нему подошла Бри и успокаивающе погладила по плечу. – Да я тебе не меньше сотни писем написал и отправил дюжину магических посланий! А ты, надутая зазнайка, даже не потрудилась мне ответить! Ты представляешь, в каком страхе за тебя я жил эти полгода? – Брат всплеснул раками. – Хоть на минуту задумывалась, каково мне было расстаться с тобой на враждебной ноте?

Теперь уже попятилась я. Мой недоумевающий вид заставил брата слегка сбавить обороты.

– Ты что же, не получила ни одного послания? – догадался брат.

– Я же говорила, что Благой Король не допустит распространение правды, – расстроенно проговорила принцесса, взяв Артура под руку.

Меня вновь заполонила боль от вероломства отца. Я верила, что он стремился уберечь меня, но зачем уничтожать письма от брата? Я отказывалась видеть темную сторону Маркуса, не хотела, чтобы хрупкий шов на сердце снова разошелся, а потому ринулась в атаку:

– Ты сам разрушил мою веру в тебя, из-за любви предпочел жить под одной крышей с убийцей нашей матери!

Бриэль ошеломленно вздрогнула, а Артур сочувственно покачал головой:

– Агнес, все слишком сложно, сейчас ты еще не готова…

– Не готова к чему? К новому предательству со стороны самых близких? О нет, Арти, давай, вперед, добей меня, скажи, что и об этом ты знал!

Ветер всколыхнул подол моего халата – это пробудилась моя магия и попыталась защитить меня. Вот только она не могла спасти от сердечных терзаний.

Я обхватила себя руками и отступала, пока не уперлась поясницей в стол.

– Агнес, прошу, успокойся! – Брат взволнованно наблюдал, как прорастают благоухающие цветы из пола вокруг моих ног. – Я старался объяснить тебе все в письмах, но раз ты их не получила… Ты только пришла в себя. Просто дай время, и я все тебе расскажу. Обещаю.

Артур с мольбой взглянул на меня и примирительно протянул руку. Я хотела верить брату, хотела залечить глубокую рану, которую нанесла его ложь. Несмотря ни на что, я любила Артура и скучала по нему, а новые сведения об отце резали без ножа. Все, кого я впускала в свое сердце, словно пытались оторвать от него кусок.

Я села на столешницу и приняла руку брата. Бриэль отпустила его и села обратно в кресло, а Артур нежно прижал меня к себе и зарылся носом в мою макушку.

– Спасибо… – тихо выдохнул он в мои волосы. – Спасибо за шанс все исправить.

– Чур, я выбираю тамаду на вашу свадьбу, – прошептала я, желая разрядить обстановку и успокоить нервы. – И, Артур, она будет ужасной!

Брат рассмеялся и нежно погладил меня по спине, аккуратно обходя подживающей порез.

– Как же я скучал по твоему острому языку и…

Его прервал звук шаркающих шагов, раздавшийся за нашими спинами. Я отстранилась и увидела, как в библиотеку вошел генерал неблагой гвардии.

Медно-коричневые волосы Габриэля были привычно забраны в пучок. На его широкой груди играла переливами ледяная кольчуга, а на мужественном лице сияла радушная улыбка.

– Ну, здравствуй, Аги-Маги. Твое фееричное спасение наших задниц я запомню надолго, – ухмыляясь, заявил он. – Еще никогда не видел, чтобы воина сначала тошнило от вида размазанного паука, а потом он раскромсал на кровавые куски целую армию.

Поиграв грудными мышцами, Габриэль двинулся ко мне. Артур неохотно разжал объятия и сел на подлокотник кресла Бриэль, переплетя их пальцы.

Габриэль же внезапно наклонился и поцеловал меня в щеку.

– А если без шуток, я несказанно благодарен тебе. Спасибо, что помогла нам отстоять Араклеон.

Я смущенно кивнула и прижала ладонь к щеке, где еще покалывал след от губ генерала.

Габриэль задумчиво опустил взгляд на монеты Фабиона, оставленные принцессой на столешнице. Качнув в их сторону волевым подбородком, с удивлением поинтересовался:

– Собираете дань?

Тут встрепенулась Бриэль и гордо ответила:

– Мы знаем, как деактивировать Посох Волхвов. – Генерал поперхнулся, не поверив ее словам, а принцесса продолжила: – Точнее, мы знаем, как найти того, кто знает и…

Габриэль недоверчиво вскинул широкую бровь, и, прежде чем он остановил бы бессвязную болтовню принцессы, вмешалась я:

– Это подсказки Фабиона. Разгадаем их и найдем Пещеру Прорицаний. Две у нас уже есть. – Я ткнула пальцем в монеты. – А Бриэль догадалась, где найти последнюю.

В библиотеку просочился пьянящий аромат корицы и морозной свежести. Горло резко перехватило. Я вцепилась вспотевшими пальцами в столешницу, когда в дверях появилась еще одна до боли знакомая точеная фигура.

Эллин не спешил покидать тень коридора. Остановился на пороге и, скрестив руки на груди, облокотился на дверной косяк. Бриэль приветливо ему махнула, Артур повторил жест своей невесты, а Габриэль учтиво склонил голову.

Из-за спины Неблагого Короля вынырнула Саманта и, плавно покачивая бедрами, устремилась к нам. На ней красовалось длинное синее платье. Я сжалась, готовясь к словесной перепалке.

Но, на удивление, поздоровавшись со всеми, Саманта повернулась ко мне. В ее обычно жестком взгляде, наполненном жгучей ненавистью, в этот раз играли лишь придирчивые огоньки.

– Здравствуй, смертная. Или теперь к тебе стоит обращаться ваше высочество?

Я закашлялась. Несмотря на колкость, ее голос звучал весьма дружелюбно.

– Нет, лучше просто Агнес, – поправила я задиристую особу, к которой на подсознательном уровне испытывала ревность.

Саманта растянула алые губы в полуулыбке.

– Ладно, просто Агнес, спасибо тебе за спасение Араклеона. Мы перед тобой в долгу.

Я шокировано округлила глаза, едва совладав со своей нервозностью. В прошлом Саманта ясно дала понять, что презирает меня. И это в лучшем случае. На то у фейки имелось сразу две причины: моя интимная связь с ее возлюбленным – Эллином и моя смертная кровь. Сейчас же она больше ничего не добавила, похоже, исчерпала свой запас доброжелательности. Расправив плечи, Сэм встала рядом с Габриэлем.

Биение пульса отдавалось эхом в ушах. Я чувствовала, как пронзительный взгляд ледяных глаз блуждает по мне. Все внутри сжалось в тугой узел, когда я поняла, что именно видит Эллин. В тонком халатике, закинув ногу на ногу, я сидела на чертовом столе! На том самом столе, на котором сплетались наши души и тела. Нетрудно было догадаться, какие именно воспоминания всплывают в его голове. Я вздрогнула и поспешно спрыгнула на пол.

Слегка споткнувшись, сделала шаг к нему навстречу. Я не знала, как правильно себя вести. Он был моей разрушенной вселенной, умелым манипулятором и непревзойденным лжецом, если можно так назвать существо, которому сама природа запретила лгать. Я же – его карой за грехи, дочерью короля, подставившего Неблагой Двор. Но все же Эллин меня спас, а я жертвовала собой, чтобы помочь его подданным.

Я присела в самом элегантном и низком реверансе, на который была способна. Между нами разверзлась слишком большая пропасть, но если мы оба желали помешать Александру и не погубить жителей волшебной страны, то придется возвести новые мосты и сломать крепкие стены.

Эллин не шелохнулся. Я не видела его лица, но почему-то мне показалось, будто он немного растерялся. Не знаю, чего он ожидал от меня: что я брошусь на него с кинжалом или отвешу звонкую пощечину, но явно не почтительного жеста.

– Ваше величество, я пойму, если вы прикажете мне сию минуту покинуть Неблагой Двор. Однако я владею информацией, способной помочь в борьбе с Александром и не только. Позвольте мне остаться.

Я не могла даже допустить мысль, что придется вернуться ко двору отца. Пока я не была готова принять его бессердечное решение поставить на кон жизни множества невинных взамен моей безопасности. Не могла бездействовать, из своеобразной тихой гавани наблюдая за тем, как Король Дикой Охоты разрушает устои фейри и пускает слюнки на смертный мир.

Все напряженно следили за нами, и Эллин наконец свистяще выдохнул:

– Вы можете находиться в ледяной цитадели, сколько посчитаете нужным. – Его бархатный баритон отзывался знакомым будоражащим чувством в груди, расцветая трепетом в каждой клетке. Я все еще смотрела в пол перед собой, пока он говорил: – Я прикажу горничным подготовить для вас покои на королевском этаже. Ни к чему Благой Принцессе жить рядом с низкорожденными придворными.

У меня что-то ухнуло в груди. Проживание практически через стену от него вряд ли позитивно сказалось бы на моем шатком душевном равновесии, поэтому я присела еще ниже, насколько это было возможно, и произнесла:

– Я безгранично ценю вашу заботу, но все же предпочту остаться в своей старой комнате. Я привыкла к красивейшему виду на розарий и не хочу его менять.

Бриэль надменно фыркнула. По всей вероятности, пейзаж за окном предложенных мне королевских почивален в разы превосходил заснеженный сад, но меня это не волновало.

– Как изволите, – холодно ответил Эллин и двинулся к столу.

Он шагнул в залитый светом круг от люстры, и я подняла взгляд. От увиденного пол под ногами словно поплыл, я резко выпрямилась и отпрянула.

Тихий разговор Сэм и Габриэля стих. Артур напряженно закусил подушечку большого пальца, а Бриэль громко выдохнула.

Правая сторона острого лица Эллина оставалась такой же до безумия прекрасной, а вот левая… Левую бровь, глаз и верх скулы пересекал бугристый алый шрам, искажая идеальные черты и слегка приподнимая уголок его рта.

Стало нечем дышать, я попятилась к стеллажам, словно меня только что приложили кнутом. Я знала, что железо оставляет шрамы на коже фейри. У Дориана появился рубец на ладони после того, как он, доказывая свою правоту, схватился за кинжал друидов. До меня, конечно, доходили слухи о травме Неблагого Короля, но… воочию увидеть ужасающий след от раны, которой его наградила я, – совсем другое дело.