Текст книги "Три женских возраста"

Глава 9

В субботу Ванесса проснулась поздно и с отличным настроением. Она даже не сразу вспомнила, из-за чего долго ворочалась и не могла заснуть накануне и почему сумела сделать это только после доброго глотка коньяка… Вчера Ванесса забыла зашторить окно, и теперь в ее комнату льется солнечный свет, такой ослепительно яркий, что хочется зажмуриться, выползти из-под одеяла и принимать солнечные ванны! А эти ночные страхи, печали и размышления в сиянии весеннего утра выглядят глупыми и надуманными. Ванесса потянулась всем телом и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов… Нет, она уверена, все будет хорошо, не может в такой замечательный ясный день жизнь повернуться к ней спиной!

Завтра приедет Станислав, и Ванесса расскажет ему о своих дурацких мыслях… как же он посмеется над ней! Спросит, с чего она взяла, что внучка подсела на наркотики. И что Ванесса ему ответит? Что вспомнила какую-то «бурбульку» из статьи многолетней давности? Ванесса задумчиво дотронулась до лица и легкими движениями помассировала лоб, щеки, подбородок. Это все нервы виноваты, нельзя женщину надолго бросать одну, ей сразу же начинают мерещиться страшные вещи. То соперницу выдумала, то теперь внучку в наркоманки записала!

Слава богу, Алька – обычная девчонка. Ну да, ничего не сказала про Костика, но Ванесса тоже далеко не всем делится со своими близкими, это нормально. Отравилась? Случается, а то, что врачи расспрашивали о выпивке и наркотиках, так это их обязанность – задавать подобные вопросы. А ей, Ванессе, не следует быть столь мнительной. Ну да, говорят, у наркоманов частенько волчий аппетит, а Алька любит поесть, и настроение у них скачет от плюса к минусу, как и у ее внучки, ну и что с того? Глупости все это. Ничего она не знает о наркоманах, ей в жизни ни разу не доводилось общаться с ними. Это лишь в газетах пишут и по телику твердят: среди молодежи столько наркоманов! Но лично Ванесса никогда не имела с ними дела, и не надо. С нее одного алкоголика хватило!

Ванесса потянулась всем телом и аккуратно повертела головой, разминая затекшую шею. Как хорошо, что после мрачной и холодной ночи иногда наступает такое солнечное и радостное утро! Сколько раз она уже зарекается не делать из мухи слона, но, видимо, этому тоже надо учиться. Вот вернется из Владимира ее учитель, и Ванесса никогда больше не будет усложнять свою жизнь, не станет к одной неприятности тут же приплетать другую, с готовностью выискивая в прошлом отрицательные примеры и подтверждения самым худшим опасениям. Впрочем, с этим мужчиной у нее не останется ни одной холодной ночи, потому что все они, до единой, будут нежными, теплыми и счастливыми!

За стеной звонко рассмеялась Алька, и в следующую секунду кто-то настойчиво поскребся в дверь Ванессиной комнаты. Острые коготки зацокали по линолеуму, потом раздалось тявканье и какое-то шуршание. Ванесса улыбнулась: вот он, выходной! Анна дома, Алька сегодня опять не пошла в школу… Ну и хорошо, пусть девчонка отдохнет! А то с ума сошли эти взрослые со своими образовательными экспериментами, чем их четверти не устраивали? Сделали детям семестры, и у бедной Альки теперь не будет весенних каникул, что за ерунда такая! Замечательно, что она сейчас дома, у Ванессы удивительное спокойствие на душе! А еще блаженная истома во всем теле и совершенное нежелание верить в плохое. Да и не может ничего случиться с ее семьей, потому что – это просто невозможно!

– Войдите. – Ванесса аккуратно расправила одеяло, по опыту зная, что сейчас на ее кровати начнется очень оживленное движение.

Она не ошиблась: едва приглашение войти прозвучало, в комнату метеором влетела Рыська с тапком в зубах, за ней, смеясь, ворвалась Алька, шествие замкнула Анна с подносом в руках. Собака радостно выплюнула свою ношу Ванессе на ноги и кинулась ей на грудь, повизгивая и стараясь дотянуться длинным розовым языком до старшей хозяйки, не замечая ни протестов женщины, ни ее отталкивающих рук. Внучка плюхнулась рядом, щекоча Рыську и оттягивая ее от бабушки за хвост, одеяло, только что расправленное, в одну секунду скомкалось и сползло на пол.

– С добрым утром, мама, я кофе сварила, – Анна улыбнулась свекрови и осторожно пристроила поднос с тремя дымящимися чашками на туалетный столик. – У нас праздник: у Рыськи выпал молочный зуб, Алька его сегодня нашла в своем тапке.

– Я из него талисман себе сделаю и буду носить на шее! – Алька подмигнула Ванессе и столкнула собаку на пол, потом сильно свесилась с кровати, взяла с туалетного столика чашку с кофе и подала бабушке. Следующим заходом взяв чашку себе, девочка сложила ноги по-турецки и осторожно пригубила напиток. От ее болезненной бледности не осталось и следа, Ванесса удовлетворенно заметила вернувшийся на свежие щечки румянец и яркий блеск в глазах внучки, значит, одним переживанием стало меньше!

Анна выпроводила Рыську из комнаты и, вернувшись, тоже села на краешек кровати, обеими руками держа чашку. Это их излюбленный ритуал – пить кофе в постели. Когда появляется такая возможность, они балуют друг дружку: кто первый встанет, тот варит кофе, а пьют его в постели того, кто еще спит. Вот только собаку приходится выгонять из комнаты, а то из-за нее они много раз обливались горячим кофе.

– Мама, давайте сегодня вместе сходим в цирк? Георгий купил на всех билеты, думали, возьмем с собой вас, Альку, там новая программа, с медведями на батуте. Говорят, очень интересная. – Анна допила кофе и отставила пустую чашку на стол.

Ванесса удивленно заметила на ее тонком запястье симпатичный пластмассовый браслетик, хотела спросить, откуда, но резко передумала. Скорее всего это подарок любимого мужчины, раз Анна его носит, вообще-то она терпеть не может дешевую бижутерию. Так что лучше Ванесса потом украдкой рассмотрит браслет, а то вдруг Анна смутится… Невестка взмахнула маленькой ручкой и грустно поглядела на дочь.

– Мне так хотелось, чтобы мы вместе пошли, а Алька отказалась. Жаль.

– Мама, ну у меня свои планы, не обижайся! – Алька чмокнула Анну в щеку и скорчила смешную гримаску. – Медведи и без меня на батуте попрыгают, а у меня ужасно важная встреча. Просто суперважная!..

Ванесса усмехнулась: ох уж эта Алька. Поцеловала мать, потерлась щекой о ее щеку, лукаво улыбнулась, и полный порядок: Анна растаяла и все дочке простила. Ну и девчонка! Что из матери, что из бабушки буквально веревки вьет, вот характер! А они рады ей потакать… Вот и теперь Ванесса послушно пойдет с Анной и Георгием в цирк, хотя ей вовсе не хочется смотреть на прыгающих на батуте медведей, но Алька уже отказалась идти, не может же и Ванесса обидеть невестку! Цирк так цирк.

* * *

Ванесса с досадой выскочила из неприглядной будки грязно-желтого цвета с надписью «Ремонт обуви» и, подумав секунду, повернула в сторону Проспекта.

Закон подлости, не иначе! В маленьком обувном ателье возле их дома не оказалось нужных гвоздей, а здесь никто не взялся починить ее сломанный каблук тут же. Сказали – оставляйте сапоги, завтра будут готовы, а у Ванессы времени нет так долго ждать! Сапоги ей нужны сегодня же, ведь они вечером идут в цирк, а у нее это единственная праздничная обувь. Вчера Ванесса позволила себе надеть ботинки, потому что на работе она все равно переобувается в туфли. Но не выходить же так в свет!

Ванесса бросила быстрый взгляд на свои ноги. В коричневых ботинках с плоской тяжелой подошвой ее ступни выглядят неплохо, но беда в том, что эта обувка совершенно не подходит к пальто и шляпе. Вот к светло-бежевой курточке – да, без сомнения, но в ней она замерзнет, все-таки на дворе середина марта, холодно, да и ветер до костей пронизывает! Значит, надо продолжать поиски обувного ателье.

Проспект оживленно бурлил, и Ванесса, с трудом продираясь сквозь гуляющую толпу, ныряла то в одну дверь, то в другую, но везде ей отказывали: нет клея, санитарный день, мастер вернется через час. Когда терпение женщины почти лопнуло, она обнаружила то, что искала: небольшое здание возле Крытого рынка, в двух шагах от остановки. Она часто проходила мимо него, но почему-то никогда не обращала внимания на аршинную вывеску! Отдав наконец-то злополучные сапоги со сломанным каблуком в починку, Ванесса сунула квитанцию в карман и вышла на свежий воздух. Час нужно где-нибудь погулять, потом вернуться и забрать сапоги, и до цирка останется целых три часа.

Ванесса подняла воротник пальто и решительно направилась в сторону «стекляшки»: лучше посидеть часок с чашкой кофе и рогаликом в уютном кафе со стеклянными стенами, чем разгуливать по грязи, не зная, чем себя занять.

Неправильный у нее какой-то день получается: все время она что-то ищет, ждет, к чему-то готовится. И ладно бы еще вечером намечалось свидание с любимым мужчиной, так ведь нет же! Зачем вообще Анна затеяла этот идиотский поход в цирк? Ах да, конечно, ради Альки. Георгий хочет, чтобы девчонка привыкла к нему, наверное, так и надо действовать – постепенно и очень осторожно. Вот только внучка почему-то все время уворачивается от его попыток сблизиться, никак не идет на контакт. Или это Ванессе кажется? Она сама, грешным делом, никак не может заставить себя отнестись к кавалеру Анны если не с симпатией, то хотя бы… приветливо, дружелюбно. Сколько раз уже Ванесса общалась с Георгием, однако тот все равно остается для нее чужим и далеким человеком, и самое ужасное – ей не хочется растапливать лед в отношениях. Чувствует ли он это? Трудно сказать, Ванесса держится с ним вежливо, улыбается… В конце концов это Аннино личное дело, если она счастлива с Георгием, то Ванесса потерпит.

В кафе она просидела совсем недолго: кофе оказался редкой гадостью, рогалик с марципаном – подсохшим и невкусным. Она даже не стала его есть. Откусила и бросила на тарелку. А когда выходила из «стекляшки» на улицу, ее чуть не сшибла ватага грязных, оборванных детей. Грубо оттолкнув Ванессу в сторону, они метнулись к столу и, схватив брошенный ею рогалик, под вопли уборщицы и продавщицы выскочили обратно, опять задев Ванессу и пробежавшись по ее ногам.

Почему-то эта живая картинка мгновенно впечаталась в память и надолго осталась там, перекрыв остальные мысли и воспоминания… Даже потом, спустя время, когда Ванесса старательно припоминала все детали того дня, да что там дня – одного конкретного часа, который провела на Проспекте, она с трудом соединяла кусочки мозаики в связное полотно. И только дети, схватившие рогалик, всплывали сами собой, без усилий с ее стороны… Вот они врываются в кафе, их грязные ручонки хватают рогалик, потом дети выбегают на улицу и почти дерутся, вырывая друг у друга лакомство. После этого ребятня побежала в сторону консерватории… и больше она ничего не помнит.

Все случилось слишком быстро, Ванессин мозг не успел зафиксировать дальнейшую последовательность действий. Так, яркие всполохи, отрывки киноленты: вот Ванесса огибает оборвышей, потом останавливается возле дороги, чуть в стороне от перехода, чтобы никому не мешать, и лезет в карман за квитанцией… А дальше – белое пятно, провал в памяти и ощущение какого-то бесконечного, неизбывного, раздирающего душу горя!.. Но, может, это от боли.

Семейная пара, доставившая Ванессу в травмопункт, так объяснила ситуацию: женщина стояла возле скользкого бордюра, на дорогу не смотрела и переходить улицу явно не собиралась. Славная такая женщина, чистая, ухоженная, в красивом пальто и шляпе. А тут к ней вдруг полез какой-то мужик, опустившийся, грязный, бомжистого вида, схватил ее за рукав, что-то кричал ей и все тянул за руку… Удивительная наглость, среди бела дня так откровенно приставать к людям! Естественно, женщине это не понравилось, она отшатнулась в сторону дороги, и, к сожалению, ее нога поехала по талому льду. А там как раз троллейбус шел, и хорошо еще, что женщина не попала под него, а только ударилась, правда, удар был достаточно сильным, она упала и потеряла сознание.

Правда, очевидцы не смогли припомнить внешность мужчины, до такой степени напугавшего пострадавшую, мало ли алкоголиков и бездомных в городе, просто грязный тип с длинными сальными волосами. Да и кому нужны такие подробности? Спасибо добрым людям: подняли Ванессу, перенесли в машину, доставили до Первой горбольницы, обещали позвонить близким и предупредить их о случившемся.

* * *

А потом был туман, густой, как молочный кисель, и такой же плотный, белый и комковатый, и она свободно плавала в нем, не пытаясь ни о чем думать, отдаваясь на волю волн, просыпаясь только от острой иглы, впивавшейся в ее тело, и снова засыпая. Иногда Ванесса падала вниз, и тогда от боли сводило все мышцы тела и лица, в эти мгновения даже слезы не могли пролиться из глаз, до того было больно. А иногда она взлетала ввысь и поднималась до самого солнца, от его горячих лучей становилось мучительно жарко, хотелось пить, и голова кружилась так сильно, что Ванесса пугалась, но никак не могла позвать на помощь, из пересохшего горла не вырывалось ни звука. Высота бесконечное число раз чередовалась с падением, ее тошнило от этих перемен, и в тело снова и снова впивались иголки, возвращая ее в блаженный, убаюкивающий туман…

А потом наступала тишина, Ванесса брела по весеннему лугу, где-то вдали играл старенький магнитофон «Волна», и маленький круглощекий ребенок прыгал вокруг, доверчиво всовывая ей в ладони нескладный букет полевых цветов и чертополоха. Когда Ванесса смотрела на колокольчики в своих руках, ей было смешно и хорошо. Потому что цветы были такие же чисто-голубые, как глаза ее сыночка, и когда она подкидывала букет к небу, маленькие синие цветочки, такие нежные, прозрачные, светлые, разлетались и падали ей на лицо, на волосы, на плечи!..

А потом небо захлестнуло ее голубой волной и оказалось озером. Погрузившись в его прохладные волны, Ванесса медленно поплыла к берегу.

Эпилог

– И каждый день звонят, спрашивают, не выписали ли тебя еще, волнуются. – Алька улыбнулась Ванессе и поправила одеяло, сползшее с кровати. – Так что ты, бабуль, заканчивай болеть, в доме без тебя жутко пусто, ты даже не представляешь как! Да и к тому же, если ты еще хоть пару дней тут пробудешь, твои студенты с ума меня сведут. Нам бы с мамой кто так названивал!..

Алька хмыкнула и, взяв с тумбочки мандарин, очистила его и медленно съела, наслаждаясь каждой долькой. Сколько ни вывешивай списков, все равно посетители будут носить больным апельсины и мандарины, хоть убейся! Даже больным с сотрясением мозга, у кого при одной мысли о том, чтобы что-то откусить и прожевать, сводит больную голову… Ванесса усмехнулась. Зато Альке радость: каждый день, приходя к бабушке, мерно уничтожает запасы цитрусовых, которые постоянно пополняют студенты.

Да уж, стоило ей попасть в больницу, как все вокруг просто с ума сошли! Главврач уже сердится: в палате лежат шесть человек, но навещают одну Ванессу, причем и утром, и вечером. Четыре дня назад ей разрешили свидания, и Алька с Анной сразу же примчались, до того они просто с ума сходили, беспокоясь о ней. А теперь носят ей огромные сумки с продуктами: Анна варит супчики, жидкие каши, и Ванесса морщится, но ест все это, потому что лишь такую пищу в состоянии проглотить. А остальные посетители – студенты, декан, коллеги и приятельницы – тащат с собой бананы, яблоки и стандартные апельсины. Ванесса потом угощает ими соседок по палате или складывает гостинцы в тумбочку для Альки.

Анна ходит к свекрови в утренние приемные часы, до работы, делает жуткий крюк, лишь бы повидать ее, покормить, рассказать домашние новости. А вечером прибегает Алька, так что Ванесса совершенно не чувствует себя одинокой.

Разве что изредка, ночью, когда все вокруг засыпают, ей становится ужасно тоскливо и неуютно. В коридорах тихонько поскрипывают половицы, из соседних палат доносится ровный храп, а в ординаторской негромко работает телевизор. В эти секунды Ванесса не понимает, как могло случиться так, что она в больнице, на узкой и твердой кровати, а не дома, под любимым толстым одеялом, с хорошей книжкой, и почему вокруг нее в темноте лежат и спокойно спят чужие люди, а близкие – так далеко, что она не может их позвать, прикоснуться к ним. Как она вообще попала сюда?.. Ванесса так и засыпает, не ответив на этот вопрос, просто проваливается в сон, как в гимнастическую яму с поролоном, и во сне ее ничего не мучает, потому что она спит без сновидений.

Но когда приходит Алька и сидит рядом, рассказывая про свои школьные дела, про мать, про Рыську и Интернет, Ванессе становится очень легко и хорошо. Впереди у них целый час общения, а завтра – воскресенье, в понедельник ее обещали выписать, если за выходные ничего страшного не случится.

– Мать обещала скоро прийти, она не говорила тебе утром? – Алька привычно стряхнула мандариновую кожуру в пакет и выкинула в мусорную корзину. – У нас есть сюрприз, только не говори матери, что я тебя предупредила. Я просто подумала, что ты еще разволнуешься, а тебе это вредно. Можно я съем яблоко?

– Конечно… Что за сюрприз? – Ванесса глянула на хитро улыбающуюся Альку и, не выдержав, рассмеялась сама. Наивная, милая, добрая девчонка, так похожая на нее в молодости, но в то же время совершенно другая! Иногда эти озорные глаза становятся удивительно серьезными и даже печальными, и на миг Ванесса видит перед собой не семнадцатилетнюю внучку, а красивую взрослую женщину, которой Алька когда-нибудь непременно станет… Но наваждение так же быстро проходит, как и накатывает. Сейчас это – просто ребенок, который сгорает от желания раскрыть сюрприз, но изо всех сил сдерживается, потому что нельзя, обещала маме молчать.

Как Ванесса могла в чем-то подозревать Альку! И как здорово, что на второй день посещения, когда внучка пришла без Анны, она все-таки задала свой вопрос: «Ты мне соврала про поэтический вечер?» Во время разговора Ванесса не отрываясь смотрела на темное небо за окном, и почему-то именно оно наполнило ее странной уверенностью: нет таких бед и напастей, которые они не могли бы пережить все вместе, она и ее близкие люди. И внучкины слова вплетались в ее раздумья, как ленточки в косы…

Вечер поэзии для старшеклассников правда был, только Алька с Костиком поссорились после первых же прочитанных стихов, и как ушли в коридор ругаться, так и не вернулись больше в класс. Куда отправился Костя, Алька не знает, сама же она побежала к подруге, потому что ей срочно требовалось утешиться и забыть обо всем. А к Наташке как раз нагрянула родня, и Альку тут же усадили за стол, остальное известно… Да, одну рюмку ликера внучка выпила, но действительно одну, к тому же он был очень сладкий и ей не понравился. Нет, Алька не ходит в такие компании, где увлекаются выпивкой. И наркотики она никогда не пробовала и не собирается; чтобы успокоить бабушку, она может поклясться в этом. Что она знает про Костика? Да все, но Альке неприятна эта тема и лучше поговорить о чем-нибудь другом.

Когда Алька ушла, Ванесса успокоилась и сразу же уснула. Как все хорошо! Она даже не знала, какой тяжелый камень лежал у нее на душе, а теперь в ней воцарились спокойствие и надежда, и, если бы голова не болела так одуряюще, Ванесса бы, наверное, засмеялась от счастья и внезапного облегчения!

И никаких ей сюрпризов не надо, когда у нее есть ее любимые девочки, ее семья, Аннушка и Алька! Ванесса нежно погладила коленку внучки и улыбнулась. Они всегда так жили, и эта жизнь ей нравится!..

– Ну ладно, я тебе только намекну, договорились? Короче, мама придет не одна… Нет, не с Георгием, он ведь вчера был уже… В общем, придет человек, которого тебе будет приятно увидеть, поняла? – Алька проворно достала из сумочки маленькое зеркальце и сунула остолбеневшей Ванессе в руки. Потом пошарила в тумбочке и, разыскав расческу, осторожно провела по бабушкиным волосам.

Невозможно. Неужели?.. Сердце выскочило из груди и на мгновение застряло в горле, Ванессе пришлось усилием воли заставить себя дышать ровно и глубоко. К ней сейчас придет гость, но в гости она ждет только одного человека, и даже если он уже вернулся – а он, конечно же, давно вернулся! – то как, откуда Анна с Алькой узнали о нем? И особенно о том, что ей так сильно – ужасно, жутко, дико! – хочется его видеть?..

Ванесса плеснула из пластиковой бутылки с водой на полотенце и протерла лицо. Чуть-чуть пудры, легкие тени на веках, блеск для губ… Спасибо Альке, предупредила. Ей было бы стыдно за свою бледность и глубокие тени под глазами, за волосы, торчащие во все стороны, за шерстяную кофту и казенное одеяло вместо обычного элегантного костюма. Выглядеть плохо и знать, что к тебе придет тот, кого ты так давно ждешь, – на это требуется особое мужество!..

…Но когда в палату вошел Станислав с букетом чайных роз, Ванесса мгновенно забыла о себе, потому что когда к тебе идет такой мужчина и смотрит прямо в твои влюбленные глаза, а потом, наклонившись, ласково прикасается к твоей руке, к плечу, – в этот момент можно думать только о нем! О человеке, который вернулся, как обещал, и пришел к тебе на свидание, и поцеловал!..

И Анна с Алькой, и любопытные соседки по палате – все были свидетелями того, что случилось потом. Станислав, вручив Ванессе цветы, встал перед ее кроватью на одно колено и протянул на раскрытой ладони маленькую бархатную коробочку. Пока женщина дрожащими руками открывала ее, догадываясь, что там увидит, Стас негромко произнес слова, от которых сердце Ванессы сладко заныло… и почему-то ей нестерпимо захотелось взглянуть на невестку с внучкой, которые стояли за спиной у Стаса и все слышали, все-все-все!..

– Ванесса, я наконец-то говорю тебе то, о чем думаю вот уже тридцать пять лет. Только не говори, что для тебя все это неожиданно… Я прошу тебя выйти за меня замуж. Причем не когда-нибудь, а сразу же, как ты покинешь эти стены. Я спешил из Владимира на машине, хотел сделать тебе сюрприз – просто приехать за тобой и увезти к себе, раз и навсегда. Но хоть сюрприза и не вышло, надеюсь, ты мне не откажешь. Я тебя люблю и хочу жить с тобой одной жизнью.

Конечно, Ванесса согласилась, и когда соседки возбужденно хлопали ей, а Алька с Анной поздравляли, осторожно обнимая ее, она все никак не могла оторвать глаз от своего пальца, на котором сияло золотое колечко с александритом. Станислав, держа ее ладонь в своей руке, вытребовал множество обещаний: да, она станет его женой с радостью и как можно скорее, да, она переедет к нему в тот же момент, как ее выпишут из больницы, и, конечно же, обо всем ему расскажет и не будет больше плакать, даже от счастья, как сейчас…

Провожая своих самых близких и дорогих людей на свете, Ванесса увидела на пальце у невестки тоненькое кольцо. Оно вдруг так ярко засияло, как и ее собственное, и как она могла после этого не сказать то, что сказала?

– Аня, подожди, я тут подумала… Я все равно перееду к Станиславу… Может быть, ты позовешь Георгия к себе? Попробуете пожить вместе… Если хочешь, конечно.

Хочет, конечно, хочет! Ванесса поняла это по улыбке, ведь так улыбаются только влюбленные женщины, только те, кто любит и кого любят. Уж кому, как не Ванессе, это знать!