Текст книги "Фотография с Марса. Мир полон тайн, чудес и юмора"

Последняя надежда Эдварда
(фантастический рассказ)

Эдвард сидел в своей небольшой двухкомнатной квартире и пил кофе, читал газету, когда в комнату вошел соседский мальчишка Кен. Это был двенадцатилетний парнишка, очень увлекавшийся тайнами окружающего мира, в частности, он верил в инопланетян, летающие тарелки, Атлантиду, снежного человека и вампиров. Наверное, виной была не столько школа, сколько СМИ, обрушивающих на головы подрастающего поколения не очень уж научную информацию, а больше всякого бреда, хотя, если уж быть честным, все-таки какая-то доля истины в них была. Сам же Кен посещал различные познавательные кружки – биологическую станцию, клуб юных астрономов, секцию программистов, и при этом все же почитывал бульварную прессу, видимо, искал в них ответы на многие вопросы, на которые не находил в вышеуказанных учреждениях.

Эдвард – на вид шестидесятилетним мужчиной, с седыми бровями и висками, однако крепким телосложением; в отличие от молодого соседа был несколько равнодушен к миру, и не потому что не видел проку от событий, просто многое знал, и ничто не могло удивить его. Он жил обычной жизнью, но при этом никто не мог сказать, сколько ему лет на самом деле, хотя свой пенсионный возраст не скрывал. В паспорт же заглядывать он не разрешал, приходилось только гадать относительно нажитых им лет, и профессии, чем он раньше занимался – тут мнения вообще делились, одни считали его профессором химии, другие – автомехаником, третьи – космонавтом, четвертые – историком; сам же о себе Эдвард информацию не давал, всегда отшучивался. Из всех соседей большего всего любил Кена, с которым часто вел беседы на различные темы. Непонятно, что могло связывать этих двух людей – вертлявого и шустрого, неунывающего пацана и спокойного и немного грустного старика.

– Какие новости? – спросил Эдвард, едва Кен переступил порог.

– Читайте, новости в газете! – и школьник бросил на стол газету. Он был слегка возбужден.

Старик кивнул, но не прикоснулся к изданию, и только хитро прищурился и сказал:

– Уж лучше ты расскажи мне…

Тот кивнул и начал:

– Новое открытие астрономов Южной Европейской обсерватории Ла-Силла в Чили. Они обнаружили ранее неизвестную экзопланету, которая считается ближайшей к нам из всех известных, так как расположена рядом с Солнечной системой. Вот, читаю: «Планета вращается вокруг звезды в системе Альфа Центавра, удаленной от нас всего в 4,3 световых годах. Она имеет твердую поверхность и по своим размерам напоминает Землю. И все же на ее поверхности не существует жизни, ибо расположена слишком близко к звезде, которая обрушивает потоки тепловой энергии в таком объеме, что сжигает все. На этой экзопланете, скорее всего, нет ни жизни, ни воды. „Это не только ближайшая к нам планета, но и первая с массой, близкой к нашей, вращающаяся вокруг звезды, подобной Солнцу“, – говорит Стефан Удри из Женевской обсерватории. С его слов, пока в данной системе найдена только одна планета, но по косвенным признакам можно судить, что там она не одна и есть и другие планеты малой массы».

Пока школьник читал новость, Эдвард слегка напрягся. Непонятно, что могло служить причиной такого беспокойства. А тем временем Кен продолжал: «Новая планета получила название Alpha Centauri Bb. Полный оборот вокруг своей звезды она делает за 3,2 дня, а удаление от звезды составляет всего 6 млн км. Следует отметить, Земля удалена от Солнца на 150 млн километров. С учетом такого близкого расположения, специалисты полагают, что поверхность Bb – представляет собой выжженные поля лавы и расплавленной коры. Сама звездная система Альфа Центавра, которую многие считают одной звездой, на практике представляет собой трио близко стянутых друг к другу звезд – Alpha Centauri A и B, а также несколько отдаленная от них красный карлик Proxima Centauri. Ученые говорят, что хотя само трио звезд расположено более чем четыре световых годах от нас, добраться до них в ближайшие сотни лет будет невозможно. Так, если бы у людей был космический корабль на ионном реактивном двигателе (подобном тому, что есть у аппарата New Horizons) он летел до данной цели более 81 тысячи лет».

Закончив, мальчишка с победным выражением лица отложил газету на стол и присел рядом со стариком. Он знал, что можно брать плитки шоколада из вазочки без разрешения, и поэтому взял себе четыре штучки. Потом налил в чашечку кофе, сделал глоток и стал смотреть на Эдварда, который задумчиво чесал переносицу.

– Ну, как?

– Что «как»? – растерянно переспросил тот.

– Ну… как вам эта новость? Значит, на Альфе Центавра тоже есть планеты… Точнее, пока найдена одна планета, но, может, там их больше – штук пять-шесть…

– Там три всего планеты, и на одной из них была жизнь, – ответил Эдвард, продолжая думать о своем.

Школьник недоверчиво посмотрел на него:

– Как три? В газете написано только про одну… Остальные еще не обнаружили.

– Значит, позже обнаружат. Земная технология развивается стремительно, особенно для космических нужд, может, скоро найдут еще две… Только на них ничего интересного нет… Обычные каменные шарики…

– О, да, это было бы здорово. Но еще было бы интереснее, если человек полетел туда – ведь самая ближайшая к нам звезда. Эх, жаль, что я не буду в числе того экипажа, который направит звездолет к Альфе Центавра. Это произойдет лет через триста-четыреста – не раньше.

Старик кивнул, и поднял глаза. Кен удивился: насколько живыми они были, в них светилась такая энергия – хоть лампочку зажигай. Порой он побаивался этого человека, словно не с этого мира. Но Эдвард никому никогда не делал плохого, всегда приветливый и добрый, а Кена любил как своего сына, которого, кстати, у него и не было. Уж неизвестно почему не женился в свое время…

– Ты хотел бы посетить Альфу Центавра?

– Конечно! – воскликнул Кен. – Вы же знаете, я люблю путешествовать, с родителями был на Канарских островах, в Перу, в Мозамбике, Таиланде, даже Россию посещал.

– Хе, Альфа Центавра, дружок, это не Канары – далековато… Хотя…

– Что хотя?

– Я бы тоже полетел туда, – и Эдвард откинулся на спинку кресла. – Посмотрел бы на… найденную астрономами планету…

Кен хмыкнул, он знал, чем можно заинтересовать своего соседа.

– Ну, туда лететь чуть меньше ста тысяч лет – столько человек не проживет. Да и вы старый для полетов, в отряд астронавтов точно не возьмут…

– Столько не проживет, – согласился Эдвард, – хотя кое-кто летел значительно меньше…

Школьник удивился:

– Это кто же?

Старик долго молчал, потом отхлебнул уже остывшее кофе и сказал:

– Хочешь послушать одну историю?..

Кен заерзал на кресле:

– Конечно. А что за история?

– Это… это легенда. Мне ее рассказывал мой отец, который прочитал где-то… не знаю, где…

– О-о-о… интересно.

– Наверное, это фантастический рассказ, чем легенда… Я скажу лишь основную историю, то, что помню из рассказа отца… Много-много миллионов лет назад на планете… э-э-э, назовем ее Суэньё, что вращалась у Альфа Центавра, – зародилась жизнь. Благоприятный природный климат, разнообразие флоры и фауны, фантастических по нашему восприятию. И в результате эволюции на Суэньё возникли разумные существа, которые практически мало отличались от людей. Ну, может, зрачки у них были лиловыми и волосы имели зеленый цвет, а так – человек человеком. Да, суэньевцы любили свою планету и стремились сохранить на ней все прекрасное. Они строили дома, дороги так, чтобы не навредить природе, проводили транспортные и инженерные коммуникации такими схемами, что девственными оставались леса и горные массивы. Войны отсутствовали, притеснений одних другими не было, так что это можно было назвать Раем. Представь себе: два солнца освещают поверхность и согревают мир, ночью появляется далекое красное солнце – это нечто похожее на Луну. Теплые моря и океаны, полные разнообразной жизни, плодородные поля, снежные горы.

– О, и я бы хотел на эту планету! – воскликнул Кен, жуя шоколадку.

Старик кивнул:

– Да, прекрасная жизнь была на Суэньё. Жители планеты стали осваивать ближайший космос и совершили полеты на два соседних – каменистые… э-э-э, Гаркалия и Серандия. За исключением полезных ископаемых в их недрах они не представляли интереса для суэньевцев; они радовались тому, что как прекрасно на своей родине. И так продолжалось бы много и много тысячелетий, но, увы, жизнь – жестокая вещь. Есть силы, которые трудно преодолеть даже острому разуму. Не всесильными оказались суэньевцы перед стихией Вселенной. Красный карлик из-за гравитационных изменений сместился с орбиты и приблизился к звезде В, та, в свою очередь, сместила с орбиты Суэньё, которая приблизилась к звезде А на слишком опасное расстояние. Конечно, не в одно мгновение это произошло – за время, которое мы просчитали в двадцать земных лет. Но уже в первые годы приближения к звезде жить стало сложнее и труднее. Протуберанцы прожигали все на своем пути. Температура на Суэньё стала стремительно расти. Вымирали растения и животные, ссыхались океаны, исчез озоновый слой. Люди тоже стали умирать.

– Ой, как страшно, – сжался Кен, даже перестал пить кофе.

– Да, это было страшное время. И тогда было решено построить «ковчеги»…

– Чего, чего?

– Ты Библию читал?

– Ну, в школе мы проходили…

– Тогда должен помнить, что Ной построил корабль, в который загрузил людей и животных, и таким образом они спаслись от всемирного потопа. Вот такой корабль и называют «ковчегом»…

– А-а-а…

– Но времени было опущено судьбой мало, слишком мало. Удалось построить лишь два «ковчега» на три миллиона пассажиров, а всего на Суэньо было два миллиарда жителей. Начались войны, акции протеста, массовые убийства, то, чего раньше никогда не было – общество на планете всегда считалось мирным, бесконфликтным… Люди ошалели от страха, всем хотелось выжить. Человек перестал доверять человеку…

– Человек человеку волк! – подсказал школьник, который где-то слышал эту поговорку.

– Точно – очень меткое название. И все же этим трем миллионам удалось стартовать с гибнущей планеты. Они висели еще много лет на орбите, смотря, как Суэнье приближается к светилу, и как его лучи сжигают города и поселки, испепеляют все живое… Никто не мог помочь оставшимся внизу, но и бежать не могли; они всего лишь со слезами провожали свой мир и умиравших собратьев… И лишь когда от планеты остался раскаленный шарик, корабли взяли курс к нашему Солнцу!

– То есть к нам?

– Ага. Конечно, в технологическом отношении суэньевцы оказались более продвинутыми землян, однако не настолько, чтобы световой порог им был преодолен. Корабли летели не так быстро, как хотелось, и полет до Солнца составил десять тысяч лет…

– Ого? Они так долго жили?

Старик прокашлялся:

– Хе-хе, нет. Они жили, конечно, больше землян, где-то каждый чуть более двухсот пятидесяти лет, но десять тысяч – это слишком много. И много для всех пассажиров, ибо на столько времени ни воздуха, ни питания, ни воды расчетов не осуществлялось. Корабли хоть и были гигантскими, однако не настолько, чтобы воспроизводить все, что было на Суэнье. Главное – не хватало столько энергии, ведь между звездами сплошной космический холод. А значит, нечем согревать отсеки, выращивать растения, разводить скот, очищать воздух и воду…

– И как же они решили эту проблему?

– Решили тем, что применили крионику!

– А что это?

– Есть такое понятие как анабиоз. Знаешь, что это такое? Поясню: это введение в такое состояние, когда замедляются до минимума все жизненные процессы в организме. Так можно существовать много и много лет, почти миллионы. Суэньевцы в этой области достигли определенных успехов. Все легли в специальные камеры, и автоматика их заморозила. «Ковчеги» управлялись при помощи бортовой электроники, и могли лететь по заданной программе до солнечной системы самостоятельно, без вмешательства человека. И так они летели много тысячелетий, люди спали, ожидая, когда прилетят к месту прибытия и начнут осваивать новые миры, пригодные для обитания.

– И что было дальше?

– Дальше было грустно. Во время второго тысячелетия полета на пути одного «ковчега» попался бродячий астероид, от столкновения с которым разрушились электронные системы и двигатели. Корабль отклонился от курса и ушел в совсем другую сторону. По-моему, в сторону созвездия Лиры. И никто не мог помочь этим людям, так как пассажиры другого «ковчега» тоже спали и были в неведении о случившемся. Об этом стало известно, когда второй корабль достиг Марса и стал тормозить. Автоматика разбудила сорок астронавтов – основной экипаж, которые должны были выяснить обстановку, принять решение, что делать дальше.

– И они решили догонять первый «ковчег»?

– Нет, хотя на этом настаивали некоторые из членов экипажа. Ведь они не могли бросить своих собратьев, сам пойми, их итак было немного на всю Вселенную. Но большинство решило, что это невозможно, так как за восемь тысяч лет корабли отдалились друг от друга на гигантские расстояния, и найти поврежденный «ковчег» в космосе практически невозможно. Так что некому разбудить тех суэньевцев, что остались на том корабле. И они будут лететь всю вечность, пока не превратятся в пыль…

Кен вздохнул:

– Да-а, жалко их.

– Мне тоже, – грустно ответил Эдвард. – Но находится в состоянии постоянного горя тоже нельзя. Экипаж начал исследование Солнечной системы и выяснил, что жить можно на двух планетах – Марсе и Земле. Марс все же был менее приспособлен для человека: низкие температуры, слабая атмосфера, мало солнечной энергии, воды. Все взоры обратились на Землю. Было решено осваивать ее, и уже начали готовиться к выведению всех людей из спячки, как… Ученые обнаружили, что Земля заселена. Тоже людьми. Пускай их уровень цивилизации был незначительным по сравнению с суэньевцами, однако технический и социальный прогресс шел стремительно, и вполне возможно, что через тысячу лет земляне могли сравняться с гостями…

– Ага! И что они решили?

– Это была трудная задача: что делать? Лететь дальше, искать пригодные, но не заселенные планеты, или все же оставаться в Солнечной системе? Мнения разделились. Опять большинство решило, что мы не вправе владеть уже заселенной разумными существами планетой, а обязаны освоить пустую – Марс. Расчеты показывали, что это возможно, хотя и трудно, и уйдет на терраформирование не одно тысячелетие. Другие хотели все же попасть на Землю и попытаться вступить в контакт с местными жителями, может, они позволят суэньевцам поселиться у них… Было решено что все они, кто проснулся, вылетят на Землю на небольшом катере. «Ковчег» останется на околосолнечной орбите в автоматическом режиме, без пилотов и живых людей.

Кен, судя по выражению лица, был заинтригован и слушал с открытым ртом, даже о шоколаде забыл. В комнате тихо стучали настенные ходики. Даже щебетанье воробьев за окном долетало до сидевших за столом.

– Их было сорок человек. Они приземлились где-то в районе Антарктиды и потом пробрались на лодках на южноамериканский континент. И сразу попали в переплет. В этот момент там хозяевами считались конквистадоры. Беспощадные религиозные фанатики и убийцы. Естественно, пришельцев они восприняли как посланцев Сатаны. Оружия у суэньевцев, в свою очередь, не было, и многие из них погибли в схватках с землянами, некоторых сожгли на кострах, некоторых повесили или утопили. Те, кто выжил, вернулись в Антарктиду. Стало им ясно, что здесь чужаки из космоса никому не нужны, следовало отменить планы поселения на Земле. Только в этот год было потепление, и льды, на которых покоился катер, унеслись к экватору, там растаяли, и корабль пошел ко дну. Естественно, опуститься на глубину в четыре километра суэньевцам было не по силу. На самом же «ковчеге» оставались лишь спящие суэньевцы, некому было разбудить их. И пришлось разведчикам плыть к людям, менять свой внешний облик, учить язык, то есть полностью приспосабливаться к новой среде.

Мальчишка понимающе постукивал пальцами по столу.

– Не просто им было, – вздохнул Эдвард. – Человеческая история развивалась на крови, жестокости и насилии. Войны, революции, геноцид – все это видели суэньевцы и понимали, что им будет сложно сосуществовать с землянами. Не скоро достигнут они такого состояния, когда все люди будут равными и свободными, защищенные от насилия. Хотя, если признаться, и суэньевцы прошли этот этап в момент гибели своей планеты, однако это произошло не потому, что насилие было в крови или душе, а из-за трагического стечения обстоятельств, – тут старик сделал глоток.

Школьник согласно кивнул и тоже отпил уже остывшее кофе, после чего спросил:

– А что дальше?

– Дальше было без особых изменений. Хотя суэньевцы живут дольше людей, то им приходилось постоянно менять место жительства, чтобы ни у кого не возникло подозрений. И все же и они не вечны, тоже умирали. Их дети жили с людьми, все больше становясь такими, как они. И все же хранили они в себе тайну инопланетного происхождения и верили, что сумеют вернуться на «ковчег».

– И что же они сделают? Оживят остальных? – поинтересовался Кен.

Старик пожал плечами:

– Не знаю. Скорее всего, решат лететь дальше… А может, вернуться к Альфе Центавра.

– Зачем? Ведь их родина мертва! – резонно заметил Кен, показывая на газету. – Там же пишется, что жизни нет на открытой экзопланете.

Эдвард улыбнулся и развел руками:

– Не знаю, не знаю, просто им не место на Земле… Только вернуться – это легко сказано. Как частному лицу опуститься на глубину в четыре километра при нынешних технологиях и больших финансовых издержках? Привлекать власти? Ведь не каждому правительству сообщишь, что в Тихом океане находится катер с другого мира. Ведь он станет интересным объектом для военных, и тогда вообще суэньевцы потеряют шанс вернуться к поясу астероидов. Хотя у них итак небольшие шансы – нынешнее их поколение лишь теоретически знает, как управлять космическими кораблями…

В этот момент послышался звонок – это вибрировал в кармане Кена сотовый телефон. Школьник вытащил аппарат и сказал:

– Алло!.. Да, мама, я у дедушки Эдварда… Ага, ясно. Хорошо, куплю и приду.

Отключив телефон, школьник поднялся с кресла и произнес:

– Мне нужно идти – мама зовет домой, но вначале я должен заглянуть в магазин и купить хлеба на ужин.

– Конечно, конечно, нужно тебе идти, – улыбнулся старик. – Приходи, когда будешь свободным. Жду от тебя новых сообщений. Газету не забудь.

– Спасибо за интересную легенду. Жаль, что это только легенда.

– Ах, дружок, и мне жаль, – печально ответил Эдвард, вставая и провожая школьника до двери. Едва защелкнулся за Кеном замок, как старик вернулся в комнату. Он не сел за стол, а долго и долго стоял, смотрясь в зеркало и засунув руки в карманы. Потом крякнул и подошел поближе, нагнулся к своему отражению и медленно пальцами извлек из глаз линзы. Зрачки его были лилового цвета. Старик заметил, что сквозь прядь черных волос пробиваются зеленого окраса. «Нужно будет опять нанести темный пигмент», – вздохнул Эдвард. Уже две сотни лет ему приходится прятать свой естественный облик от окружающих. Трудно объяснить, что кровь у тебя той группы, какой нет у землян, сердце находится с правой стороны, отсутствует мозжечок, и поэтому Эдварду приходилось избегать медицинских осмотров, элементарно подкупая врачей. И воевал он, и строил города, и наукой занимался – немало выпало на его долю. И все же земная жизнь так и не стала его родной, хотя родился здесь и вроде бы Земля уже его родина.

После подошел к комоду и достал небольшой ящик. Открыв его ключом, он смотрел на то, что покоилось там. Это был какой-то прибор, явно внеземного происхождения и его назначение было бы неясным для человека, если попало ему в руки.

Только Эдвард знал, что это ключ для запуска катера. Того самого, что находился в Тихом океане. Это было единственное наследство, что осталось ему от отца. А теперь следовало его передать его и знания… кому? Сына ведь нет! Остальные суэньевцы погибли – кто от болезней, кто на войне, кто от пыток Святой инквизиции или Гестапо. Эдвард был единственным живым потомком тех, кто более пятисот лет назад прибыл на Землю. И его года тоже сочтены, может, протянет два-три десятилетия. А дальше что?

«Если не смогу добраться до катера раньше своего смертного срока, то оставлю ключ Кену, – подумал старик, закрывая ящик и возвращая его в комод. – Может, этот паренек поднимется в космос и даст шанс суэньевцам начать свою жизнь… Наша раса не должна исчезнуть».

Школьник, что сейчас с сумкой бежал в сторону магазина хлебобулочных изделий, был последней надеждой Эдварда.

(21 октября 2012, Элгг)