Текст книги "Чубрик"

Глава 15. Время Историй
Когда слышится шелест крафтовой бумаги и перестукивание лесных орехов

– Питер, ты какой-то слишком неправильный в своей правильности. Если все делать только по книгам, мы бы сейчас так и сидели с Агнешкой и перебирали осенние листья в саду, – сказал Чубрик.

– Агнетта не перебирала листья.

– Вот видишь, даже она не захотела искать сложностей. Питер, тише… Ты слышишь?

Совсем рядом отчетливо что-то зашуршало, и под столом будто мелькнула чья-то тень. Неожиданно с другого края стола показалась маленькая лапка, которая пыталась нащупать, по-видимому, лежащую недалеко от нее пастилу. Лапка хлопнула несколько раз по столу в надежде достать, что искала, но трофей лежал слишком далеко. В следующий момент появилась небольшая мордочка странного существа с большими удивленными глазами. Существо посмотрело на Чубрика и Питера и с громким стуком по деревянному столу ладонью пододвинуло к себе пастилу, радостно засмеялось и вновь скрылось из виду.

– Ты прав, Чубрик, пора подкрепиться. У нас, похоже, уже видения начинаются, – сказал Питер и повернул голову в направлении приближающихся шагов.

– Иду, иду! – голос стал отчетливее, и в беседку вошел высокий мужчина, слегка вытирая руки о надетый поверх костюма фартук. Бежевая пыль от его ладоней, похожая то ли на песок, то ли на сухую глину, поднялась в воздух, и маленькое существо, вновь оказавшееся рядом, тихонько чихнуло.

– Спасибо, Эштони, что сказал. – Мужчина взглянул на маленькое создание, деревянный корпус которого слегка поскрипывал оттого, что он переминался с ноги на ногу и, казалось, чувствовал себя не совсем уверенно, что о нем заговорили.

Чубрик с Питером поднялись с кресел и поприветствовали новых знакомых.

– Рад, что все закончилось благополучно и вы прошли через мой лабиринт. Теперь я знаю, что вам можно доверять. – И мужчина подмигнул гостям. – Угощайтесь, вы, наверное, устали с дороги. Для тебя, Чубрик – пастила и орехи, для Питера – сладкий картофель.

– Откуда вы знаете, что я люблю картофель?

– Возможно, у меня хорошие осведомители. А может быть, просто совпадение. – И мужчина ласково улыбнулся маленькому созданию.

– Ладно тебе, Питер, – сказал Чубрик и налил себе ароматный чай в кружку. – Ешь свою картошку, пока не остыла.

– Ешь свою картошку! – неожиданно сказало маленькое существо и засмеялось.

– Будь повежливее с гостями, Эштони. …Как, вероятно, вы уже знаете, меня зовут Атлас. И это мой дом и сад. Я звездочет. И иногда мастерю что-нибудь для души. Приходите ко мне домой, когда подкрепитесь и отдохнете.

И после того как Чубрик с Питером восполнили силы, Эштони проводил их в дом Атласа.

– Это какой-то бельчонок? – тихо сказал вслух Чубрик, оказавшись в просторном светлом холле.

– Сам ты бельчонок! Я маленькое прекрасное создание! – И Эштон обиженно чуть пнул Чубрика ногой и выбежал из дома.

– Не берите в голову, он очень эмоционален, но быстро отходчив. – Атлас вышел им навстречу, открыв двери гостиной. – Пойдемте, я покажу вам дом. На первом этаже из просторного холла двери сразу ведут в гостиную. Вверх по лестнице – вход на второй этаж, где я провожу большую часть времени.

– У нас очень тепло, – послышался голос Эштона. Он смущенно улыбнулся и стал медленно вытаскивать из лапы Чубрика пастилу. – Не пригодится она больше вам, растает. У меня сохраннее будет.

Эштон откуда-то вытащил веревку и обмотал ею плотную бумагу, в которую была завернута пастила. По пути из коридора, уходящего вглубь дома, Эштон открыл маленькую дверь в стене, чуть больше, чем он сам, и положил туда сверток.

– Эштони, – позвал его Атлас и озабоченно стал оглядываться по сторонам, – ты не видел небольшой мешок с лесными орехами? Был где-то тут. Его доставили из Пятой Галактики сегодня утром. Их все нужно посадить до полнолуния. Надеюсь, ты их не съел? – И Атлас со всей серьезностью посмотрел на Эштона, но сразу же потеплел и с улыбкой прищурился.

– Ммм… Я тут дом лучше гостям покажу, – ответил Эштон.

– Хорошее дело, хорошее дело, – сказал задумчиво Атлас. – Тогда я вас встречу уже наверху. – И Атлас ушел вверх по лестнице, продолжая оглядываться в поисках мешка с лесными орехами.

Эштон тем временем немного отстал от своих гостей и вернулся обратно в коридор. Открыв дверь в стене, где совсем недавно оказалась пастила, он с усилием достал из темноты мешок, в котором что-то постукивало, и переволок его в холл, к комоду. Смахнув пыль с пришитой к мешку табличке «Лесное дерево. Пятая Галактика», он недовольно пробурчал: «Что-то можно взять в этом доме? Или все для чего-то нужно?!»

Вернувшись к гостям, Эштон с грустным выражением похлопал себя по мохнатой мордочке, затем по плечам и покачал головой в разные стороны.

– Делаешь все тут, делаешь… Работаешь и работаешь на благо… А подарки лишь к праздникам и выходным. А по будням что? Посылки с соседних галактик? Это хорошо, если там съедобное что-то бывает, а если опять карты и схемы?

– Кстати, о картах, – рядом послышался голос, и Атлас прошагал по коридору. – Ты опять брал мои карты, Эштони?

– А во что я буду заворачивать пастилу?

– Мы совсем недавно заказали тебе крафтовую бумагу. Я прошу, не бери больше мои карты.

– Та бумага совсем не хрустела. Мне нужно что-то шершавое.

– Ну хорошо, найдем тебе шершавую бумагу.

И Атлас, случайно увидев мешок с лесными орехами, который он искал, обрадовался.

– Я иногда думал, что Чубрик бывает не в себе, а оказывается есть действительно странные создания, – подумал Питер вслух и осторожно перевел взгляд на Эштона.

Эштон заметив это, с удивлением произнес в ответ:

– Что я вообще сделал тебе?

Чубрик в это время увлеченно рассматривал в гостиной бумажные макеты планет, но Питера все же услышал и даже подозрительно на него взглянул.

– Знаешь поговорку, все что у умного в голове, то у глупого… Значит, говоришь, это я не в себе? А кто загадки в лабиринте разгадывал? – возмутился Чубрик.

– Вообще-то мы оба… Что, это я глупый? Да у меня тест на интеллект был выше всех в школе!

– Я это сразу понял, Питер. Как только ты приложил осенние листья себе к лицу.

– Опять ты об этом… Они же шершавые были. Ты сам потом точно так же делал!

– Шершавые? Шершавые листья? Мне нужны такие! – подхватил Эштон с воодушевлением.

Раздались шаги, и Атлас снова прошагал по коридору, о чем-то тихо размышляя вслух.

– Эштони, ты опять говоришь о шершавой бумаге. Стемнело, и звезды сегодня в созвездии Альтарес. Жду вас у себя наверху, приходите, пока можно будет их рассмотреть!

Эштон тем временем совсем развеселился от мыслей о шершавой бумаге, что так давно себе хотел получить.

– «Моря капля, солнца луч. Я силен и я могуч!» – Эштон беззаботно смеялся и бегал вокруг Питера. Так, что вскоре Питер сам закружился, и все, словно он был на карусели, стало пролетать у него перед глазами. – «Вдруг увидишь мир другой – не дотянешься рукой. А захочешь побывать там – то едва поймешь ты как!»

– Это странные загадки из лабиринта? И куда подевался Чубрик? Чубрик, ты где?! – стал оглядываться по сторонам Питер.

Эштон продолжал так радоваться и бегать, что в какой-то момент потерял равновесие и задел скульптуру в гостиной, над которой работал Атлас. Раздался грохот, и части деревянного корпуса скульптуры полетели на пол.

– О, нет! – Эштон остановился, и не успев отдышаться, с ужасом посмотрел на то, что он сделал.

– Эштони? – раздался сверху голос Атласа. – Что за шум? Ты опять что-то уронил?

Эштон испуганно посмотрел по сторонам, а потом на Питера.

– Не выдавай меня! – сказал он и скрылся за дверями гостиной. Быстро вернувшись со свертком в лапах и запрыгнув на диван, он дотянулся до Питера и стал засовывать ему в карман пастилу.

– Что ты делаешь, Эштон? – удивился Питер.

– Это подарок! Подарок за то, чтобы не выдал!

И Питер, не дожидаясь, пока Эштон еще что-нибудь не уронит и совсем не перейдет в безудержное веселье, поднялся по лестнице наверх, где их ждал Атлас.

Глава 16. Дом Доброго Человека
Где много солнца, леса и музыки Доброго человека

Комната на втором этаже была просторной, и высокий потолок напоминал купол. Повсюду на стенах висели карты с изображением звезд и планет, а на столах лежали бумаги с вычислениями и схемами. Окно было распахнуто, и ночное небо над лесом казалось бесконечным, и миллиарды звезд были совсем близко.

Незаметно поднялся наверх и Эштон и бесшумно подошел к глобусу. Пока Атлас рассказывал гостям о ночном небе, Эштон положил две лапки на глобус и чуть покрутил его в разные стороны, потом устало положил на него голову и начал медленно идти вместе с ним по кругу. В комнате наступила тишина, и Атлас с гостями, с пониманием улыбнувшись, смотрели на вращающийся глобус, пока Эштон их не заметил.

– Наверное, пришло время рассказать, почему мы здесь. – Питер немного подтолкнул Чубрика вперед, надеясь, что ему опять не придется все объяснять самому. Но Чубрик лишь одобрительно кивнул и, взмахнув лапой, дал понять Питеру, чтобы он продолжал дальше.

– Можно я скажу первым? – неожиданно произнес Атлас. – Вероятно, вы хотели бы узнать о моем создании? О Добром Человеке? Эштони уже сказал мне, что вы с Планеты Книг. Оттуда приходят новости не так часто, но я знаю, что там был ураган. Последнее письмо пришло вскоре после того, как библиотека закрылась, и подозреваю, что поиски Добрыни не увенчались успехом.

– И поэтому мы здесь, – согласился с Атласом Чубрик.

– Я покажу вам кое-что. – Атлас подошел к шкафу в глубине комнаты и достал книгу. Он рукой смахнул с нее пыль и дунул на обложку. Затем слегка постучал ладонью по книге, остановился в задумчивости на мгновение, снова постучал и обернулся к гостям. – Много времени назад я сделал записи о моих наблюдениях за звездами, моих мыслях и изобретениях. Там были схемы, чертежи и рисунки. Было там написано и об одном моем создании, Добрыне. И я поместил свои рукописи в библиотеку Планеты Книг.

Атлас прошел по комнате и подошел к окну, взглянув на вечерние звезды.

– Думаю, на Планете Книг никто не знает, что вначале я создал Железного Человека. В тот день я был почему-то расстроен и стал мастерить нечто непривычное для себя. Под рукой у меня были куски дерева и железа. Я ударял и колотил по всем деталям с такой силой, что когда сделал выдох и сел отдыхать, создание напротив меня сделало вдох, и только тогда я увидел перед собой, что я создал. Это был Железный Человек, настоящий воин. Сильный и могучий, но без сердца.

Атлас задумался и снова посмотрел на звездное небо.

– Уже потом я захотел вложить в него все то доброе и человеческое, что было во мне и в других людях. И появился Добрый Человек. Я назвал его Добрыня. Но я не подумал о том, что слишком много доброты может привести к совсем другим последствиям, чем ты ожидаешь. Подарив всю свою любовь цветку и сжав его сильно-сильно, ты просто его сломаешь. Двойственность мира, но вместе с тем и его равновесие, были перед моими глазами.

– «Всю любовь подарив цветку»… Это как из загадки из лабиринта, – вспомнил Чубрик.

Атлас кивнул и продолжил:

– Вот представьте мальчика, который оказался на Планете Книг из другой галактики и не знает нашего языка. Он подходит к карте города и начинает едва читать по слогам. Дети, может быть, подумают, что он плохо занимался и не научился читать, кто-то просто странно посмотрит и не подаст виду. Но мы-то с вами знаем истину.

– Что же было дальше? – подумал Чубрик, но понял, что произнес это вслух.

– К моей радости Человек не стал кем-то одним. В нем остались одновременно и сила, и доброта. Хотя я все равно стал называть его Добрыней. Через книгу, в которой я описал его создание и что хранилась в библиотеке, он мог перемещаться на Планету Книг и путешествовать сквозь книги в другие миры. Позже оказалось, что его сила и энергия стали особенными. Он обрел возможность путешествовать во времени. А в библиотеке столько книг, что стоит только пожелать – и окажешься в любом месте и любой временной эпохе.

– Где же сейчас может быть Добрыня? Вы знаете? – спросил Питер.

Атлас медленно раскрыл книгу, и на мерцающих страницах появился горная долина. У подножия гор раскинулся большой и густой зеленый лес, освещаемый солнечным светом.

– Очень похоже на место, где вы живете. Это ваш дом? – спросил Питер.

– Не совсем. Мы находимся в месте параллельных миров. Там и живет Добрыня. Он сам выбрал себе этот дом, и об этом месте почти никто не знает. Ну кроме меня, конечно, и Эштони. – И Атлас с улыбкой взглянул на Эштона. – Вы когда-нибудь срисовывали рисунки в детстве, прикладывая их к стеклу? Бывает, что сделаешь линию в ином направлении, и рисунок уже не совпадает. Так и эти миры, мы их видим, и кажется, что они совсем рядом, будто наложенный один на другой. Но другой мир может жить совершенно особенной жизнью, которая совсем не совпадает с нашей.

– Или не совпадает во времени? – задумался Чубрик.

– Что ты имеешь в виду?

– Кто знает, как отображаются эти миры? Вдруг мы видим картинку, которая дошла до нас только несколько минут спустя или дней, или даже десятилетий! – Чубрик покрутил головой от такой неожиданной мысли.

– Все возможно, конечно же, тем более в других мирах. Знаю только, что там Добрыня в безопасности.

Атлас задумчиво посмотрел на гостей.

– Что скажите, друзья мои? Хотели бы с ним встретиться?

– А это возможно? – спросил Чубрик.

– Если вы уж до моего дома добрались, а он находится ох как не близко, аж в Пятой Галактике от созвездия Альтарес, то к чему удивляться другим путешествиям во Вселенной? – улыбнулся Атлас.

Лишь только Чубрик с Питером согласились с Атласом, страницы книги замерцали еще больше, изображения стали объемными и поднялись в воздух, точно до них можно было дотронуться рукой, и через мгновение в комнате остались лишь Атлас и Эштони.

…Бэль медленно прошла по залу библиотеки и обвела взглядом книжные стеллажи. Ожидание Питера и Чубрика, казалось, уже длилось слишком долго. Как часто бывает, за это время можно придумать множество разных событий. Именно поэтому Бэль, если и начинала читать новую книгу, то почти не останавливаясь, чтобы не было времени подумать о чем-то совсем опасном или тревожном, о том, чего нет в книге. Ведь окончание книжной истории, несмотря ни на что, часто бывает счастливым.

«Если они вернутся на рассвете или ночью, может быть темно… И меня здесь не будет… И свечи все же лучше не оставлять, – подумала Бэль и медленно перевела взгляд на большие шторы в зале. – Шторы… Я всегда говорила, их нужно сделать не такими плотными. Хотя бы чуть-чуть прозрачнее. Чтобы здесь было больше солнечного света днем и лунного ночью».

Бэль потянула за веревку, которая удерживала ткань, и шторы шумно упали вниз, погрузившись вместе с пространством вокруг себя в облако пыли. Она собрала в охапку ткань и понесла ее в кладовую комнату. Длинные концы штор плавно устремились вслед за ней, мягко скользя по полу библиотеки.

Стрелки часов медленно передвигались по циферблату, оставляя после себя эхо повсюду. Бэль слушала ход часов, и странная мысль пришла к ней воспоминанием из одной сказки с Земли. О девочке Элли, потерявшей свой дом во время урагана в Северной Америке.

«Интересно, идет ли снег в Арканзасе?.. – подумала Бэль».

Ветер раздувал зеленую листву деревьев, и солнце мягко освещало цветы, колосья травы и лес у подножия гор. Послышался скрип, и по мере того как Чубрик с Питером шли по лесной тропе, звук становился все больше, а потом к нему прибавился деревянный стук и потрескивание. Когда звуки стали совсем громкими, на широком зеленом лугу они увидели человека, сильными взмахами рук он колол дрова. Со спины плечи его казались могучими, а роста он был вдвое выше, чем все остальные. Неожиданно все стихло. Человек опустил руки, застыл на мгновение и обернулся.

Питер сделал несколько шагов вперед, а Чубрик шагнул чуть в сторону и, не удержавшись, немного прошелся по луговым травам, вдохнув их аромат, перед тем как снова приблизиться к Питеру.

– Здравствуйте, – произнес осторожно Питер. – Вы Добрый Человек? Из мира Атласа?

Человек нагнулся к цветам в своем саду, слегка поскрипывая корпусом.

– Скоро распустятся, – тихо, словно боясь их потревожить, сказал он. Затем встал в полный рост и посмотрел на небо. Солнце отразилось в его железных голубых глазах, он моргнул и улыбнулся с едва заметным скрипом. Тряпичные штаны обтягивали его крепкие железные ноги, и сквозь ткань выступали заметные мышцы, конечно же, тоже железные.

– Какой вы сильный, – сказал Чубрик и подошел ближе.

– Сильный? – задумчиво отозвался человек, и лицо его вдруг стало растерянным. – Наверное…

Спустя мгновение он произнес:

– Но у меня нет сердца…

– Вы хотели бы его иметь? – поинтересовался Чубрик, одновременно подумав, стоит ли спрашивать человека о том, что, скорее всего, он не сможет осуществить.

– А что такое сердце? Стук, который мы слышим внутри нас? – Человек нагнулся вновь к цветам и осторожно дотронулся до ярких и нежных листьев. – А разве есть сердце у цветов? Но ведь они все чувствуют. У них есть душа. Душа важнее.

Человек повернулся к Чубрику спиной своего большого деревянного корпуса и слегка опустил голову. Никто не увидел, как на его лице грустно соединились железные брови. Потом он стукнул себя по груди и сказал:

– Деревяшка, скажете вы? Да, у меня нет сердца, но я могу чувствовать. Может, тот, кто меня создал, вложил в меня душу? Может быть, у меня есть душа? Только как она выглядит?

Тут человек обернулся:

– Вы знаете?

– Совсем не знаем. Но, несомненно, она у вас есть! – воскликнул Чубрик.

Вновь появилась добрая железная улыбка, в которой отразилось солнце.

– Это звучит музыка? – Чубрик прислушался. Сквозь деревья будто долетала мелодия и мягко растворялась в воздухе.

– Ах, это… Это моя музыка, – сказал Человек и сделал несколько шагов в сторону деревьев, приподняв их ветви.

На небольшой поляне стояли пеньки и рядом с ними деревянная коробка с различными железными шестеренками внутри. Шестеренки издавали легкие удары, постукивания, мягкий скрежет, и все эти звуки сливались в мелодию, которую дополнял приятный голос.

– Это вы поете?

Человек кивнул:

– Я записал его на ленту.

– У вас очень приятный голос! И совсем не железный!

– Если хорошо смазать, – он снова добродушно улыбнулся, – возможно.

Дотянувшись рукой до своей ноги, он достал две древесные палочки из-под края штанов, прикрывавших его корпус. Затем пододвинул пенек и сел на него.

Музыка зазвучала громче, и он в такт начал подыгрывать, мягко ударяя по деревянным поленьям, служившими барабанами. То его железные ладони, то палочки касались пеньков, и необыкновенная мелодия разлеталась по лесу, поднимаясь высоко вверх и заполняя его музыкой. Слегка пританцовывая, Добрыня закрыл глаза, погрузившись в ритмы создаваемой им музыки.

Музыка окутала Чубрика словно теплый летний ветер, и он начал топать и пританцовывать, сначала немного, а потом все быстрее и быстрее. Шерстка его развивалась каждый раз, когда он подпрыгивал. Чубрик улыбался, плавно размахивал лапами, смеялся, и, закрыв глаза, ничего не видел вокруг себя. Все кружилось и переливалось в солнечном свете – лес, цветы, Питер и воздушные облака на голубом небе.

Когда музыка постепенно стала тише, Добрыня произнес:

– Я путешествовал сквозь страны, миры, планеты, через временные эпохи и пространства. Наблюдал добро и зло, что совершают люди. И знаете, что я понял? Что не бывает добра или зла в чистом виде. Мы все совмещаем в себе эти стороны. И вы, и я, и даже солнце и луна. …Я могу не улыбаться и быть с виду пугающим, но разве это значит, что у меня нет души? А кто-то, наоборот, улыбается и приветлив, но добра у него едва ли наберется на небольшую горстку.

Чубрик с Питером согласились с тем, о чем говорил им Добрый Человек. Они рассказали, что о его путешествиях узнали научные сотрудники с Планеты Книг и захотели воспользоваться его способностью проходить через временные пространства.

С надеждой, что его смогут понять, Добрыня посмотрел на своих гостей, потом на небо и произнес:

– Вы боитесь, что путешествуя через книги, я повлияю на ход вещей во Вселенной? Это, несомненно, интересная мысль… но разве можно изменить когда-то созданное автором? Мне этого еще не удалось. Да я и никогда не хотел. Если бы это было возможно, то мир менялся бы каждое мгновение, и мы вместе с ним. Наступил бы хаос во Вселенной. – Добрый Человек вновь улыбнулся. – …Теперь мне хочется покоя и счастья. Здесь, в моем прекрасном лесу у подножия гор. Вместе с Атласом и моим маленьким другом Эштони. И может, когда-нибудь Атлас создаст еще кого-нибудь, и мы будем жить все вместе.

– И что же нам теперь делать? Библиотека остается закрытой, с тех пор как вы ушли и не вернулись.

– Развейте страницы моей книги… Вместе с ураганным ветром, солнечными лучами и лепестками луговых цветов…

Лишь только друзья пожелали счастья Доброму Человеку, появился ветер и зашелестел зеленым лесом так, что перестало что-либо быть слышно вокруг. Березовые листья поднялись вверх и разлетелись над цветущим лугом. Сначала Чубрик и Питер оказались у Атласа в доме, где мерцающие страницы перелистывались в книге, а потом исчезли и оттуда.

Когда Бэль уже почти перестала ждать, и в тишине проходила между книжными стеллажами, лишь платьем оставляя легкий шорох, разносившийся по библиотеке, Чубрик с Питером вернулись на Планету Книг.