Текст книги "Ведьминские сладости"

– Спасибо, что присмотрела за Кэролайн. И прости, что не сделал этого раньше. Честно говоря, я до сих пор шокирован ее поступком. Устроила мне она сегодня сюрприз, однако. Как ей только смелости хватило отправиться невесть в какую даль да еще на грифоне? – усмехаясь, проговорил Линар и забрал у меня из рук пакет. – Нора и Мишель совсем другие, более мягкие и покладистые. А на Кэролайн шкура горит. Ее так и тянет найти приключения на голову. Ох и «повезет» же кому-то с подобной женой…

Несмотря на негодующий тон, глаза Бейкера лучились гордостью. Линар был рад, что его младшая сестра отличается от других девушек. Но что он скажет, когда узнает о еще одной безумной затее Кэролайн, которая повергнет в шок не только Бейкеров, но и все высшее общество? Насколько я поняла, девушка не осмелилась поделиться с Линаром мечтой о поступлении на факультет боевой магии.

Мы с Линаром планировали заняться вечером составлением схемы, но я решила сначала приготовить что-нибудь на скорую руку. Все-таки на голодный желудок плохо думается. И тоненькие блинчики с апельсиновым джемом идеально подходили для того, чтобы утолить голод, получая при этом наслаждение от их яркого цитрусового вкуса.

Скорее всего, у Линара имелось немало дел, но он предпочел отложить их на потом и составить мне компанию на кухне. Я заканчивала замешивать тесто, когда внезапно прозвучал вопрос:

– Как прошел сегодня день?

Услышанное заставило меня замереть. Бейкеру и правда было интересно или он спрашивал чисто из вежливости? А может, хотел завязать беседу?

– Хорошо. Посетителей было хоть отбавляй. Как только новость о прилете твоей сестры разлетелась по городу, едва ли не все шеффилды решили, что просто обязаны на нее посмотреть. Даже мой брат, которому обычно нет ни до чего дела, одним глазком взглянул на Кэролайн. Еще и друга не забыл привести. Думали, я не замечу их. Как бы не так!

– Надеюсь, остальным моим сестрам на это ума не хватит, – на выдохе произнес Линар. – Раз речь зашла об этом пареньке, хочу спросить: ты заметила, что авонид изначально метнулся не к нам, а к Катрин и Райли? Словно целью монстра был кто-то из них. Только кто именно?

Я ничего не успела ответить – неожиданно сверху раздалось неприятное попискивание. Сигнал исходил от почтового ящика, который извещал о прибытии письма. Линар в тот же миг рванул на второй этаж, словно ждал срочных вестей.

Бейкер вернулся через считаные мгновения, и его лицо было белее листа бумаги, что он держал в руках.

– Мне нужно немедленно попасть в Батвиль, – потрясенно протянул Линар в ответ на мой вопросительный взгляд.

Я отпрянула от стола, подошла к нему и заглянула в глаза.

– Что случилось? – голос выдал охватившее меня волнение.

– Фокс случился! – выпалил Бейкер и сжал губы в тонкую линию. На скулах заиграли желваки. Он был вне себя от злости. – Это по его вине тебя отчислили из академии. Я должен с ним поговорить. И как можно скорее!

– Откуда у тебя такие сведения? – растерянно спросила, положив ладони на грудь Линару.

– Ректор прислал ответ на мое письмо. Прочти, если хочешь.

С этими словами он протянул мне лист бумаги, который прежде крепко сжимал в руке.

Немного помедлив, я все же забрала у него письмо, уселась на стул и принялась читать:

«Уважаемый лэр Линар Бейкер,

прошу прощения за столь поздний ответ. К сожалению, из-за загруженности у меня не было времени написать Вам раньше и делаю это при первой возможности. Признаюсь, Ваше обращение застигло меня врасплох, и я долго размышлял, стоит ли открывать Вам сведения, которые в соответствии с положением должен сохранить в тайне под семью печатями. Однако даже по истечении трех месяцев события тех дней не дают покоя моей душе. За все двадцать пять лет, что я занимаю пост ректора Имперской академии, не случалось ничего более возмутительного, чем участь, которая постигла Этель Грэхем, являвшейся, не побоюсь сказать, одной из самых выдающихся адепток. И будь я в силах повлиять тогда на исход дела, непременно бы так и поступил. Тем более если взять во внимание причину, толкнувшую несчастную девушку на проступок. Но я получил четкие указания, которым обязан был следовать: изъять у адепки украденную книгу и отчислить без права восстановления. И не от кого-нибудь, а от самого лэра Даниэля Фокса. Уверен, мало кто на моем месте осмелился бы ослушаться самого Верховного мага империи в преддверии переизбрания ректора. Это все, что я могу поведать Вам о том беспрецедентном случае. Да простят меня высшие силы!

С уважением,

лэр Р. Стаффорд»

– Ректор, как всегда, ужасно многословен, – хрипло произнесла я, едва пробежала глазами по последней строчке.

Содержание письма вызвало в моей душе целый шквал эмоций. И все они были далеко нерадостными. Ответ главы академии породил в голове новый вопрос: почему я?

– Теперь тебе известно, кто стоит за твоим отчислением. Даниэль Фокс! – с ненавистью выпалил Бейкер, не сводивший даже на мгновение с меня взгляда, и взъерошил пятерней волосы. – Я должен лететь!

– Линар, за окном уже темно. Сам подумай, когда ты доберешься до Багвиля? К рассвету? А обратно? На службу точно опоздаешь. И что тогда? Твои подчиненные поднимут тревогу, доложат в Главное Управление… Даже если ты поставишь кого-либо из них в известность, обязательно найдутся те, кто донесет на тебя начальнику. Хочешь из-за какого-то письма лишиться должности, карьеры, пустить прахом годы стараний? Поверь, оно того не стоит.

– Ничего подобного не произойдет, – убежденно отозвался Линар и принялся широкими шагами мерить кухню. – Лэр Грэнвилл войдет в мое положение. К тому же я сам его предупрежу о возможном опоздании.

– Зачем тебе сегодня лететь в Багвиль? С момента моего отчисления прошло три месяца. Учебный год идет полным ходом. Ничего уже не изменить, – я старалась говорить как можно вкрадчивее, стараясь усмирить его гнев. – А с Фоксом ты переговоришь и на выходных, раз уж вознамерился встретиться с ним. Заодно остынешь к пятнице.

– Маловероятно, – покачал он головой. – Я просто хочу понять, за что он так с тобой поступил! Что такого ты сделала Фоксу, что он приказал лэру Стаффорду отчислить тебя? И откуда узнал о книге?

– Может, Фокс лишь косвенно причастен, а главная фигура в этом деле – Лионела?

– Вот и узнаем.

С этими словами Линар сунул руку под рубашку и достал связующий амулет. Он был настроен решительно. Не зная, как еще вразумить Бейкера, я не придумала ничего лучше, кроме как метнуться к нему и прижаться к его губам своими губами в коротком поцелуе.

Глава 13

Я отпрянула от Линара так же резко, как и прильнула к нему. Маг выглядел очень потрясенным, словно я не поцеловала его, а хорошенько врезала. Однако цели своей добилась: желание срочно куда-то лететь у Бейкера отпало. Казалось, он и вовсе позабыл о планах. Просто стоял с амулетом в руках и неотрывно смотрел мне в глаза. Но продлилось это состояние недолго, не более минуты. Едва с Линара спало оцепенение, он буквально сгреб меня в охапку и накрыл мои губы своими в страстном и требовательном поцелуе.

Бейкер застал меня врасплох. К подобному повороту событий я была не готова, поэтому не успела даже ладони выставить в упреждающем жесте, не то что предпринять нечто более существенное. Чувства взяли верх над разумом, и я ответила Линару всем жаром истосковавшегося по нему сердца. Повинуясь порыву, запустила пальцы в его волосы. Высшие силы, как же давно мне хотелось сделать это!

Постепенно поцелуй стал более нежным и глубоким, заставляя нас еще теснее прижаться друг к другу. Наши языки сами собой закружились в танце, как некогда мы с Линаром в академии на Зимнем балу – в полной гармонии.

Мое сердце колотилось, как от быстрого бега, а в ушах появился звон. Никогда бы не подумала, что я вновь испытаю вихрь чувств, заставляющий пульс зашкаливать, ноги подкашиваться, а мысли разбредаться по углам.

Температура в кухне стремительно повышалась. Или жар исходил от разгоревшейся печи? Но как по мне, огонь желания в нас полыхал не меньший. Еще парочка таких поцелуев, и Линар останется без рубашки, а я всерьез задумаюсь над тем, не стать ли мне мамой очаровательной малышки в ближайшие девять месяцев.

Со сдавленным стоном Бейкер аккуратно отстранился от меня, но руки за моей спиной не разжал:

– Я помню твой запах, знаю вкус твоих губ, словно целовал их прежде, – прошептал он мне на ухо и шумно втянул носом воздух. – Разве такое возможно? Может, мы были парой в прошлых жизнях?

Линар говорил всерьез, и его слова больно ранили меня в самое сердце. Как он мог забыть?! Получается, я тогда на самом деле для него ничего не значила. И сладкая лесть была лишь враньем, уловками паука, решившего заманить меня в свои сети.

Близость Бейкера начала давить на тело, будто гранитная плита. Удушливая волна злости раз за разом сдавливала горло. Находиться в его объятиях стало невыносимо. Я разорвала кольцо мужских рук, отпрянула от Линара и встала у печи, сложив руки на груди.

На мгновение на лице Бейкера отразилось сильнейшее недоумение. Но затем оно приобрело обычное выражение: холодного высокомерия. Линар всегда так делал, когда желал скрыть от посторонних свои истинные эмоции. По всей видимости, я сделала ему больно. Знал бы он, как больно мне до сих пор!

– Что я не так сказал, Этель? В тебе словно внезапно заговорила обида. Из-за чего? – его голос звучал ровно, хотя раздраженные нотки все же проскальзывали.

– Ты правда ничего не помнишь? – недоверчиво посмотрела я на Линара.

– А что я должен помнить? – с тенью злости отозвался он.

– Как танцевал со мной на балу три с половиной года назад, как говорил, что ни одна девушка не захватывала столь сильно твои чувства и мысли, как я.

В груди разбушевалась такая буря негодования, что мне срочно нужно было выпустить пар. Я метнулась к столу и с остервенением принялась взбивать тесто. Ему я вреда точно не причиню.

– Ты что-то путаешь, Этель. Тогда на Зимнем балу я танцевал с Лионелой, – после затянувшегося молчания уверенно проговорил Линар, однако в глазах отразилось сомнение.

– Ошибаешься! С той поры, как я вошла в зал, ты танцевал лишь со мной, – отрезала я и ткнула себя пальцем в грудь. – Хотя… Не исключаю подобной возможности. Около полуночи мы разошлись, что было дальше, не знаю. И знать не хочу!

Взмахом руки я отправила в печь греться сковороду. Чем бы наш разговор ни закончился, блины я все же испеку. Чего тесту зря пропадать?

– А что случилось до того, как мы разошлись? – вкрадчиво спросил Линар.

– Много чего! Ты сказал, чтобы я перестала тебя преследовать, хотя сам раз за разом приглашал меня на танец и везде ходил за мной хвостом. Затем назвал меня нищебродкой и уродливой ведьмой и заявил, что видеть меня больше не желаешь, не говоря уже о том, чтобы иметь со мной какие-либо дела.

Такого выражения лица, какое появилось у Линара после моих слов, я еще не видела. Его рот приоткрылся, щеки побелели, а глаза, казалось, вот-вот вылезут из глазниц. Губы мага шевелились, но с них не слетало ни единого звука. Бейкер был потрясен до глубины души. Нет, он был в шоке!

– Уверена, что это был я? – наконец произнес он. – Поскольку ничего подобного я не припоминаю.

– Ты и поцелуя нашего не помнишь!

– Так мы все-таки целовались? – удивленно спросил Линар, на что я раздраженно фыркнула и закатила глаза. – Можешь подробно рассказать, что и в каком порядке тогда происходило?

От услышанного у меня чуть пар из ушей не пошел. Он в своем уме или проверяет на прочность мои нервы? Они не стальные. У меня вообще разгон от недовольной ведьмы до разгневанной составляет доли секунды. Могу и в таракана превратить на горячую голову!

– Знаешь, Бейкер, я тогда думала, что ты жестоко со мной обошелся, но сегодня со своей просьбой ты превзошел самого себя.

Я отвернулась от него, притянула заклинанием сковороду, налила половник теста и отправила обратно в печь. Говорить на эту тему мне больше не хотелось. Да и какой смысл теперь, когда прошло столько времени?

Однако Линар был в своем репертуаре. Отказа он не принимал, как и не существовало слова «нет» в его лексиконе. Двигаясь медленно и бесшумно, словно пума, Бейкер подошел ко мне, положил руки на плечи и развернул к себе лицом.

– Этель, я понимаю, что причинил и продолжаю причинять тебе боль, но для меня очень важно, чтобы ты рассказала свою историю произошедшего, поскольку мои воспоминания о Зимнем бале сильно отличаются от твоих. Я хочу понять, у кого из нас они ложные.

Бейкер, как всегда, был убедителен. Я перевернула блин, глубоко вздохнула и начала рассказ:

– Едва ли не с младенчества моей заветной мечтой было поступить в Имперскую академию. Ведь она открывает потрясающие возможности для таких, как я. Одаренных, но из бедных семей, – пояснила на всякий случай. – Помню, разрыдалась от счастья, когда узнала, что поступила, а мама нашла деньги на обучение. Моя жизнь стала напоминать сказку, с тех пор как я приехала в Батвиль. Академия походила на дворец, а преподаватели и адепты на титулованных особ. Нашелся и принц. Правда, первое время он меня не замечал, ходил по коридорам с высокоподнятой головой и надменным видом. Но однажды он мне улыбнулся. И тогда я подумала, что у принца самая очаровательная улыбка, которую только встречала.

Я сняла блин со сковороды, налила новую порцию теста, перевела дыхание и решила, что пора перейти к сути:

– Близился бал. Я не собиралась на него идти, поскольку наряда у меня не было. Денег, как сам понимаешь, тоже. Но внезапно в гости приехала мама и привезла с собой платье, в котором собиралась выйти замуж за отца Саймона. Прилагались к нему и туфли. В итоге мне осталось найти только маску. Я собиралась стать принцессой, достойной моего принца. Стоило мне появиться в зале, как он подошел ко мне и сказал, что сегодня и впредь я буду танцевать только с ним. Ты не отпускал меня от себя ни на шаг. В перерывах между танцами мы сбегали с тобой в сад, где ты уговаривал меня снять маску и шептал всякие приятные слова, а незадолго до полуночи поцеловал.

– Но маску ты снять отказывалась, – задумчиво протянул Линар.

Я не знала, было это его воспоминанием или просто умозаключением, но кивнула.

– Я пообещала тебе, что сниму ее без четверти двенадцать. И сдержала слово. Едва маска оказалась в моих руках, ты и выдал мне свою распрекрасную речь. Больше мы с тобой не разговаривали до того самого дня, пока не столкнулись нос к носу у библиотеки.

В кухне повисла тишина. Я продолжила печь блины, а Линар погрузился в размышления. Прошла по меньшей мере четверть часа, прежде чем он заговорил:

– Не представляю, чего тебе стоило обратиться ко мне с просьбой после того случая.

– Да мне из кожи вон пришлось лезть! – потрясла я в воздухе лопаткой. – Согласись, странное совпадение, что из всех адептов и преподавателей академии я встретила именно тебя. Еще подумала тогда, что это дурной знак, но на попятную не пошла. Решила, будь что будет.

– Мне жаль, Этель, что тебе довелось пройти через подобное унижение и так разочароваться во мне, – проникновенно начал Бейкер, – но я с уверенностью заявляю: все эти гадости тебе наговорил не я, а кто-то другой. Даже если бы ты мне не понравилась, сняв маску, я нашел бы иной способ отвадить тебя от себя. Более мягкий и щадящий твои чувства.

– Ты меня не переубедишь, Линар! – воскликнула я, уперев руки в бока. – Я видела тебя своими глазами и слышала все своими ушами.

– Не будь столь непреклонной, – повысил и он немного тон. – Давай я сначала расскажу тебе свою историю, а потом ты все для себя окончательно решишь. Тот Зимний бал и очаровательную девушку в серебристом платье я помню. Вернее, образ. Помню, как уговаривал ее снять маску, помню, как поцеловал в саду под устроенный огневиками салют.

– Так и было, – подтвердила я, достала из печи последний блин и поставила греться чайник.

Не обращая внимания на оброненную мной фразу, Линар продолжил:

– Незадолго до полуночи мы пошли с ней в сторону беседки, украшенной разноцветными гирляндами. Я оступился по пути и кубарем полетел вниз по лестнице. А когда открыл глаза, возле меня на корточках сидела та самая девушка в серебристом платье. Она сняла маску, и я увидел Лионелу. Поэтому и счел, что провел весь тот вечер именно с ней и именно ее тогда поцеловал. Да, глаза и волосы были другими. Но она сказала, что изменила их с помощью магии, чтобы придать себе больше загадочности. Оказывается, солгала и это была ты. Теперь многое встало на свои места… – на выдохе протянул Линар и закрыл на мгновение глаза. – Только одного не понимаю… Если, как ты говоришь, я ходил за тобой по пятам, почему на твоем месте оказалась Лионела? Очевидно, что произошла подмена. Значит, кому-то удалось нас все же разлучить. Остается понять, кто и когда.

– Ты что-то путаешь, Линар, – произнесла я спокойным тоном. – Ты не падал с лестницы. По крайней мере, я не видела.

– Момент истины совсем рядом, – Бейкер резко вскочил со стула, отчего тот закачался. – Осталось поймать его за хвост. Ну-ка, вспомни, не происходило ли чего-нибудь необычного после того, как мы вышли незадолго до полуночи в сад?

По просьбе Линара я погрузилась в воспоминания. События того вечера переносились перед глазами со скоростью урагана в непогожий день.

– Ничего примечательного точно не происходило, – нараспев произнесла я по истечении некоторого времени. – Но ты прав. Мы тогда действительно ненадолго расстались. Буквально на минуту. Может, даже меньше. У подножия лестницы тебя окликнул какой-то парень. Ты сказал мне идти вперед, а сам остался с ним. Вскоре нагнал меня, я сняла маску… Что было дальше, ты уже знаешь.

– Хм-м-м… – задумчиво протянул Линар, потирая подбородок. – До беседки я не дошел. Как только поднялся с земли, мы с Лионелой сразу отправились в общежитие. Значит, накинув на себя морок, мое место занял кто-то другой. Кажется, я начинаю понимать, что к чему. Это все происки моей невестушки. И сдается мне, не обошлось в этой истории без ее брата Алекса. Как выглядел тот паренек? – с нажимом спросил Бейкер.

Я пожала плечами.

– Темно было. Не рассмотрела, да особо и не приглядывалась.

– И все складно бы получалось, если бы не одно «но»… Я ужасно смутно все помню. Попроси меня рассказать вечер в деталях, я бы не смог. И дело не во времени. Лицо Лионелы даже теперь четко стоит перед глазами, а твое платье, маска, наши разговоры… – Линар замолчал и нахмурился. – Что такое? Почему ты так странно смотришь на меня?

Бейкер не преувеличивал. Последние пять минут я действительно пристально наблюдала за ним. Поначалу не верила ему, думала, пытается оправдаться, стать белым и пушистым. Но чем дольше я смотрела на Линара, тем больше понимала, что он не лжет и дело тут нечисто. Без магии точно не обошлось. И все ее признаки были у него на лице.

– У тебя испарина на лбу. Тебе жарко?

– Наоборот, меня немного знобит, – в доказательство он закатал рукав рубашки и показал мне гусиную кожу на правой руке.

– Кошмары начали мучить сразу после бала?

– Нет, – покачал Линар головой. – Где-то через полгода. Почему спрашиваешь? Между прочим, уже во второй раз.

– Значит, не показалось тогда, не подвело чутье… – нараспев проговорила я и замолчала. Вопросительный взгляд Бейкера подталкивал меня поделиться своими догадками, но я не знала, как он к ним отнесется. Набрав побольше воздуха в легкие, все же заговорила: – Часть твоих воспоминаний заблокирована, часть – подменена. Уверена, со временем ты все вспомнишь. Только не сегодня и не завтра. Может, через месяц, может, чуть позже.

– Пораньше никак нельзя? – достаточно резко спросил Линар и принялся нервно вышагивать по кухне. – Меня раздражает одна только мысль, что кто-то покопался в моей голове. Хочется избавиться от заклинания, как от присосавшегося клеща. Немедленно и навсегда.

– На мой взгляд, в этом нет необходимости. Процедура довольно болезненная, а заклинание скоро само сойдет на нет. Об этом свидетельствуют проблески воспоминаний. Работал явно менталист, хоть и неопытный. Ритуал произведен коряво, поэтому тебя и донимают кошмары. Возьмись за дело специалист, он не оставил бы даже следа и воспоминания запечатал бы на десятилетия.

– Ты права. Раз со мной за три года ничего плохого не сталось, то уже и не станется. Подожду недельку-другую. Не вернется память – обращусь к менталисту. Надеюсь, теперь ты мне веришь? Понимаешь, что я, как и ты, стал жертвой обмана?

Признавать свои ошибки и кардинально менять мнение о человеке всегда сложно, особенно когда последнее закреплено годами. Но в пользу Линара говорили многие факты, поэтому я энергично кивнула. Выдавить хотя бы звук не хватило сил. Переосмысление произошедшего повергло меня в шок. Мне требовалось время, чтобы прийти в себя.

– Только пусть Лионела не думает, что я оставлю все без изменений, – со злостью проговорил Линар сквозь стиснутые зубы. – Особенно теперь, когда открылась правда. Я не прощу ей дерзкого обмана, приведшего к столь печальным последствиям… Вот поэтому мне стоит поскорее встретиться с Фоксом. Темы для разговора с ним плодятся, как саранча. Но ты опять-таки права, не сегодня. Нужно тщательно подготовиться к встрече. Хорошенько продумать каждое слово, что собираюсь ему сказать…

В это время закипела вода в чайнике. Я сняла его с огня и заварила нам по чашке ароматного травяного чая. Линару не понадобилось приглашения. Едва тарелка с блинами и банка с джемом оказались на столе, он занял свое любимое место и принялся ужинать.

К счастью, неприятная для нас обоих тема временно была закрыта. А еще радовало то, что Бейкер не лез ко мне с вопросами, питаю ли я по-прежнему к нему какие-либо чувства. И хоть мой пылкий ответ на поцелуй и так о многом говорил, к откровенному разговору я все же была не готова. Не сейчас. В голове и без того царил хаос.

– Этель, у меня появилось недоброе предчувствие, – хмуро проговорил Линар, едва тарелка с блинами опустела, а чай был выпит. На протяжении ужина он не проронил ни слова. Бейкер все время о чем-то усердно думал. Это было видно по складкам, что то и дело появлялись у него на лбу. – Если Даниэль действительно причастен к твоему отчислению, то есть вероятность, что и к указаниям по обыскам тоже он приложил руку. В таком случае он не успокоится, пока не добьется желаемого. И сделает это не с моей помощью, а при участии Главного Управления. Поэтому у меня есть опасения, что со дня на день в Шеффилде появится проверка. Могут целенаправленно к тебе с обыском прийти, а могут под видом чистой случайности. Ты должна ликвидировать на время лабораторию. Если возьмутся всерьез, то перевернут вверх дном дом и кондитерскую.

Я понимала, что зерно истины в его словах имелось. Только не все так просто. Неужели Линар не видел, сколько там всего у меня?

– Куда я ее дену? В лес отнесу? К могиле Ираиды?

– Слишком далеко и небезопасно, – отмел Линар мою идею, не осознав, что это был сарказм. – Есть только один вариант – ко мне. И чтоб никому ни слова: ни Грейс, ни Саймону. Иначе нам обоим не сносить головы. И сделать это следует ни завтра, ни послезавтра, а сегодня же! Как только огни в городе погаснут, начнем. А сейчас иди домой и готовь свои котелки к переезду. По дороге зайди в кондитерскую и убери оттуда все, что может дать Управлению повод состряпать на тебя дело, – командным голосом проговорил Линар, словно отдавал указание одному из своих подчиненных.

Моя вредная сущность желала высказаться, но не успела. Я вовремя прикусила язык, кивнула и бросилась к выходу, оставив наведение порядка на кухне на хозяина дома. Линар был прав. Как всегда, был прав! До чего он все-таки предусмотрительный. И заботливый!

⁂

Мои убеждения, что самый тяжелый день недели – понедельник, сильно померкли с наступлением вторника. Я ужасно хотела спать и с трудом держалась на ногах. Сказывалась накопившаяся усталость и бессонная ночь, на протяжении которой мы с Линаром переносили к нему в подвал, что был вдвое больше моего, все котелки, травы, зелья… Но подзарядиться было нечем. Остатки тонизирующей настойки я вылила еще вчера, когда заглянула по пути домой в лавку.

Ох, когда же закончится это сумасшествие? Я надеялась, что скоро! Хотя в последнее время на данный счет у меня появились сомнения. Казалось, высшие силы затеяли между собой недобрый спор: решили выжать из меня последние соки и посмотреть, долго ли я протяну. Однако складывать ручки и ждать снисхождения от судьбы было не в моих принципах. Знакомство с некромантами позволило мне уяснить важное правило: ползи, пока можешь, цепляйся за жизнь из последних сил. Что, собственно, я и делала.

– Ты уже четверть часа возишься с одним пирогом, – резко прозвучавший голос кузины не только вывел меня из раздумий, но и заставил вздрогнуть от неожиданности. – Молишься на него, что ли? Или досматриваешь сладкий сон? Хотя, как по мне, ты и вовсе не ложилась.

– Дел было полно, – взмахом руки я отправила пирог в печь, отряхнула ладони от муки и повернулась лицом к Грейс. – Но сегодня точно лягу пораньше. Закрою лавку, перекушу что-нибудь наспех и забудусь до рассвета крепким сном.

– Свежо предание, да верится с трудом! Ты тут поторопись все-таки, а то торговать скоро будет нечем. Сама знаешь, какой спрос в последнее время на выпечку. Если нужна помощь, говори. Кстати, а почему ты не примешь тонизирующее зелье?

Грейс прошлась по мне с ног до головы подозрительным взглядом и прищурилась.

– Приветик вчера разбил последний флакон. Нового сварить не успела, – пожала плечами и притянула с помощью магии стакан воды.

Кузина открыла рот, явно собираясь сказать очередную колкость, как в кухню через черный вход влетел Саймон, лицо которого было белее муки, а глаза размером с два медяка. Глянув на брата, я испустила тяжелый вздох. Похоже, опять что-то случилось. Когда же в конце концов на нашей улице будет праздник?! Что ни день, то «веселье»! Скучать точно не приходится.

– Этель, сестренка, там это… в нашем доме солдаты орудуют, все вверх дном переворачивают. Не наши, столичные! И лэра Бейкера с ними н-нет… – последнее слово Саймон проблеял, как козлик на пастбище.

Еще мгновение назад я была убеждена, что опасения Линара не оправдаются и столичная проверка обойдет Шеффилд стороной. Но нет, дудки с барабанами! По всей видимости, кто-то очень нехороший сильно взъелся на меня и никак не мог угомониться.

К счастью, мы с Бейкером успели вынести все из подвала, поэтому переживать особо было не о чем. Там солдаты ничего не найдут. Но что это с братом? Никогда раньше не слышала, чтобы Саймон заикался. Неужели сильно перепугался? Даже если так, что он здесь делает? Почему не следит за нашим добром, когда в доме шастают чужие люди? Раззява!

– Благодарю вас молодой человек за услугу, – внезапно раздался со стороны зала грубый мужской голос, – но извольте мне самому поставить вашу сестру в известность относительно происходящего. Добрый день, нира Грэхем! Прошу ознакомиться с ордером на обыски, что пройдут в вашем доме и в кондитерской.

С этими словами темноволосый с проседью мужчина, которому на вид было около пятидесяти, протянул мне сложенный втрое лист. Рядом с ним с непроницаемым лицом стоял Линар. Сколько бы он ни пытался скрыть тревогу, его выдавали глаза. Мне тоже было не по себе от происходящего. Никто из нас не знал, чем закончится сегодняшний день. А закончиться он мог плачевно как для меня, так и для Бейкера. Но следовало надеяться на лучшее.

Я развернула ордер, нарочито медленно изучила его и вернула высокомерному лэру.

– Возможно, я ошибаюсь, но разве вы не должны были сначала известить меня, а уж потом вламываться в мой дом и устраивать там беспорядок?

Сильные переживания вызвали у меня раздражение. Да и не нападение ли лучшая защита?

– Мы решили не отвлекать вас от дел. К тому же в дом мы не вламывались. Нас любезно впустил нэр Грэхем. Не так ли? – обратился он к Саймону, и тот, словно марионетка, закивал головой.

Брат боялся этого достопочтенного лэра, который, по всей видимости, занимал немалую должность, но предпочел свое имя оставить в секрете.

– Допустим, – не унималась я, – но позвольте узнать, чем моя скромная персона обязана столь пристальному вниманию столичных гостей? Третий обыск за две недели. Не слишком ли много для обычной недипломированной ведьмы.

– Не скромничайте! О вас и о ваших способностях слухами земля полнится, – появившуюся на его тонких губах улыбку сложно было назвать приятной или дружелюбной. Она больше походила на звериный оскал.

Внезапно основной зал наполнился топотом сапог. Спустя мгновение в кухню вошли четверо солдат в черных камзолах. Не обращая ни на кого, помимо высокомерного лэра, внимания, один из них отрапортовал:

– Лэр Грэнвилл, мы там закончили и прибыли для получения новых указаний!

– Докладывайте!

– Запрещенных предметов и зелий не обнаружено. Магофон тоже ничего не выявил. Уровень магического следа по шкале Иринао равен единице.

Их доклад меня нисколько не удивил. Я дважды хорошенько обработала подвал нейтрализатором зелий, трехлитровую банку которого всегда держала наготове.

– Ничего, говорите, – задумчиво протянул лэр Грэнвилл и потер подбородок. – Что ж, тогда приступайте к обыску в кондитерской лавке.

Я кивком указала бледной и дрожащей от страха кузине идти в основной зал, затем глянула на Саймона. Да так красноречиво, что уже через мгновение его след в кондитерской простыл. Сама же, не зная, куда себя деть, занялась делом: продолжила укладывать лимонную начинку на песочное тесто, тем временем как солдаты принялись тщательнейшим образом под неусыпным надзором начальника обыскивать кухню.

Мы не оговаривали с Линаром, как мне следовало вести себя в присутствии столичной проверки, хотя не помешало бы. Но вчера нам было не до задушевных бесед. Чтобы не оказаться замеченными кем-нибудь из шеффилдцев, мы соблюдали крайнюю осторожность и работали в относительном молчании и без магических огоньков. Тем не менее я чувствовала, что Бейкеру многое хотелось обсудить: как Зимний бал трехлетней давности, так и происшествие на кладбище.

С меня семь потов сошло, прежде чем прозвучала долгожданная фраза, позволившая мне облегченно выдохнуть:

– Лэр Грэнвилл, ничего! – развел руками один из солдат.

– Это я уже понял, – нараспев произнес начальник Бейкера и впился в меня пронзительным взглядом, от которого по телу пробежала дрожь. Казалось, прошла вечность, прежде чем он вновь заговорил: – Думаю, настало время прояснить ситуацию. Ты с нами, Линар?

– Да, лэр Грэнвилл! – без промедления отозвался Бейкер. – Если вы, конечно, позволите. Мой грифон уже прибыл в Шеффилд и готов отправиться в путь.