Текст книги "Парижские тайны миледи"

Золотой писсуар Европы или на родине Моцарта
Исторический рассказ

Конец декабря 1800 года выдался в Европе на редкость дождливым. Копыта лошадей то и дело скользили по дорожной брусчатке, сбивали ритм быстрого бега, отчего богатая коляска то и дело дергалась взад-вперед к неудовольствию ее хозяина. Кучер испуганно оглядывался назад, потом щелкал хлыстом и свирепо орал на гнедых: «Пошли, канальи!»

Экипаж пропускали.

Несмотря на унылую погоду, мокрые до нитки мундиры, солдаты, заметив знакомую роскошную коляску своего кумира, сторонились к обочине и громко кричали: Vive l’empereur! («Да здравствует император!»)

Войска двигались на восток. После успешного сражения под Маренго и битве «при высоких липах» (так назвали местечко Гогенлинден, недалеко от Мюнхена), Рейнская армия под командованием любимчика Наполеона генерала Жан Виктора Моро оказалась под угрозой окружения при Зальцбурге. И поэтому сам Бонапарт поспешил со своими отборными войсками к этому городу.

Ранним утром 23 декабря жители Зальцбурга замерли. Они услышали глухой шум с запада. С каждой минутой он нарастал. Тум-тум-тум-тум! Французская гвардия умела печатать строевой шаг по мостовым Европы. В эту ровную и гулкую поступь ежесекундно влетали посторонние звуки: лязг пушечных колес, бряцание винтовок, французская речь, отрывистые команды офицеров. Чуть раньше австрийская армия под командованием эрцгерцога Иоганна фон Ёштеррайха отошла в сторону Вены, оставив небольшой гарнизон в неприступной крепости Хоэнзальцбург. Ее и без того огромные, высокие стены возвышались над равниной на сто метров – крепость стояла на вершине горы. Уже просто добраться к ее воротам было непростой задачей, требующей выносливости и крепкого дыхания, а уж брать с боем – безнадежное дело. Даже турки, уж на что любители осаждать разные бастионы, но и они обошли это место стороной. Лишь однажды, в 1525 году крепость окружили восставшие шахтеры и крестьяне против зарвавшихся архиепископов. Больше двух месяцев продолжалась эта осада. Запасы продовольствия у осажденных, которыми руководил князь Маттеус Ланга, быстро таяли. Тогда они пошли на хитрость: каждый день перекрашивали в другой цвет единственного сохранившегося быка и водили по краю стены на виду у осаждавших. Досаде последних не было предела! Штурмовать невозможно, а у противников еды в крепости навалом! И восставшие крестьяне, и шахтеры разошлись по домам.

– Ну, что там? – процедил сквозь зубы Наполеон, внимательно изучая контуры крепости в подзорную трубу. – Отвечают на наш огонь?

– Так точно, сир! – ответил адъютант. – Но совсем редко. Видимо, берегут порох и ядра.

– Наши потери?

– Всего десять убитыми, сир, и тридцать ранено!

– Проклятые австрияки… – недовольно пробурчал Бонапарт и, поморщившись, погладил правой кистью ноющее от непогоды бедро. – И этот непрерывный дождь… Когда он закончится?

Наполеон вопросительно посмотрел на адъютанта. Тот чуть опешил от столь неожиданно вопроса.

– Не могу знать, сир! Я раньше никогда не был в этих местах.

– А тут красиво… – заметил император, снова разглядывая в трубу город. – Столько золота на куполах… наша казна пополнилась трофеями?

– Так точно, сир! – с радостью доложил адъютант. – Много сундуков с ценностями уже в вашем обозе, сир!

– Хорошо… Теперь идите к генералу Моро и передайте мой приказ. Надо, чтобы те, кто сидит в этой крепости, узнали – в Зальцбург прибыл Наполеон. И он расположен дружелюбно к противнику. Ясно?

– Так точно, сир! Разрешите исполнять?

– Давай… Но этот дождь, он меня доконает, если мы проторчим тут хотя бы месяц. Зальцбург… Зальцбург… соляная гора… скорее это не гора, а золотой писсуар Европы, много золота и дождей.

Наполеон замолчал. Адъютант, с почтением выслушавший размышления императора, удалился.

Спустя два часа, после обеда, Наполеон Бонапарт крепко спал. Он не мог видеть, какие жаркие споры разгорелись в эти часы среди защитников крепости Хоэнзальбург. Одни с жаром доказывали, что никогда и ни при каких обстоятельствах крепость сдавать нельзя. Другие громко возражали. Их основными аргументами были: 1) эрцгерцог Иоганн фактически бросил их на произвол судьбы, уйдя с армией на восток. 2) Наполеон Бонапарт уже прослыл выдающимся полководцем, им восхищалась вся Европа, его боялись, но многие были наслышаны о благородстве нового императора Франции. Поэтому, сдав крепость, ее защитники ничем не рискуют.

Послали парламентера.

Он вернулся с хорошими вестями. Наполеон обещал не тронуть пальцем никого из тех, кто будет находится в крепости с оружием в руках.

– А в городе? Что там? Жителей не убивают? – спросил самый ярый защитник варианта обороны до конца, Курт Райтенау, потомок бывшего правителя Зальбурга Вольф Дитриха фон Райтенау.

– Всё спокойно. Французы лишь чуть стеснили хозяев домов – им где-то надо квартироваться. Но только офицеры. Солдаты стоят лагерем. Никаких случаев мародерств не было.

– А если они нас и крепость, ограбят? – с недоверием спросил фон Райтенау.

– Не может быть! Наполеон не захочет терять своего реноме в глазах всей Европы! Иначе все станут считать его банальным вором и мародером.

– На сколько дней осталось у нас еды? – раздался чей-то голос.

– Максимум на месяц. И то, если практически голодать… – ответил потомок Максимиллиана Гандолфе, одного из известных строителей крепости. – Надо принимать ультиматум… Какой будет толк, если мы все умрем с голода? Тогда французы просто войдут через ворота, некому будет открывать по ним огонь. Будем голосовать?

– Голосуем! – сразу раздались нетерпеливые выкрики.

Из пятнадцати человек, сидевших в большом зале восточного крыла крепости, одиннадцать проголосовали за сдачу.

Потомок фон Райтенау резко вскочил с деревянной скамьи:

– Вы глупцы! Попомните мое слово! Нас ждет позор на всю Австрию!

И он оказался прав.

Когда ворота крепости медленно раскрылись перед небольшим карэ французских войск, солдаты, нарушая строй, радостно кинулись внутрь. Крепость Хоэнзальбург быстро наполнялась воинами в синей форме. Вскоре туда прибыл сам Бонапарт. Он начал восхождение к крепости в прекрасном настроении, а закончил его в дурном. Пот градом катился по лицу будущего властителя Европы – слишком тяжело ему достался подъем по очень крутому склону горы Мёншберг. Быстро билось сердце, снова ныло правое бедро.

Смахнув пот с лица, Наполеон злым взглядом оглядел своих солдат и офицеров, потом скользнул по понурым лицам австрийцев. Все ждали приказа императора. Наступила мучительная тишина. Лишь мяукание голодного кота нарушало безмолвие. Бонапарт снова презрительно посмотрел на австрийских офицеров. Потом небрежно махнул перчаткой в сторону генерала Виктора Моро:

– Взять здесь все, что сможете унести!

Фон Раутенау вздрогнул и закричал с возмущением в голосе.

– Но вы же давали слово, Бонапарт! Как так можно?

– На войне, как на войне! – усмехнулся Наполеон, и, заложив руки в белых перчатках, повернулся, резво пошел вниз, под гору, стараясь не поскользнуться на мокрых булыжниках. Сзади раздались торжествующие крики французских солдат – сегодня им есть чем поживиться!

Вот так закончилась единственная в истории добровольная сдача крепости Хоэнзальбург. Солдаты Наполеона вынесли из нее все, что можно. Даже куриц и другую живность. И лишь одинокий кот еще долго оглашал окрестности города своим голодным мяуканьем.

Хоэнзальцбург, в переводе – высокий Зальцбург, один из символов этого красивого города. Крепость видна практически с любой точки Зальцбурга.

Теперь в крепость можно не идти пешком, как это делал Наполеон, а подняться в специальных кабинках.

Итак, мы поднимаемся в крепость.

Видите герб над входом? Один из фамильных знаков князя-архиепископа, Леонхарде фон Койчахе и вообще всей крепости. Лев, держащий в лапах репу. История появления этого продукта сельского хозяйства рядом с царем зверей весьма любопытна. Однажды, крестьяне, недовольные правлением архиепископа, тем, как он относится к сельскому хозяйству, закидали его репой, когда он прогуливался по Зальцбургу. Разозленный князь сделал все возможное, чтобы укрепить свою власть. А когда твердой рукой это сделал, то внес репу в рисунок своего фамильного герба.

Во дворе крепости.

Внутри находятся музей Хоэнзальцбург. В нем показывается, как строилась крепость на протяжении веков, какие люди, архиепископы, в основном, руководили всем и вся в данном месте.

Вот с этого всё начиналось…

Идем вдоль передовой стены крепости. В бойницах – пушки. Хорошо было палить из них по противнику.

Какие прекрасные виды на Зальцбург – «золотой писсуар Европы» открываются с верхней части крепости.

Вниз я решаю пройтись путем Наполеона, и всей французской армии, нагруженной разным добром.

И какие отсюда виды открываются туристу! Вновь поражаешься величию и неприступности этой крепости. Ведь не зря ее так и не покорили в честном бою. Она – неприступна.

И лишь хитрый Наполеон тогда, в далеком 1800 году сумел обмануть защитников крепости. Однако их потомки не держат зла на этого властолюбца. В местном музее стоит бюст императора Франции.

Но в том 1800 году Бонапарт не остановился на крепости Хоэнзальцбург. У него были грандиозные планы.

В крепости хоэнверфен

Громкий стук к дверь заставил вздрогнуть маленького человека, лежавшего в одежде и сапогах на широкой кровати.

– Кто там? – недовольно пробурчал он и свесил ноги книзу.

– Женераль Моро, сир! – ответили за дверью.

– А… Входи… – устало произнес человек и поднялся с кровати. Подошел к умывальнику, ополоснул лицо. – Что нового, Жан?

– Имущество крепости Хоэнзальцбург распределено по полкам, согласно вашему приказу, сир! Все пушки исправны, ружья тоже в порядке!

Но есть одна идея…

– Какая? – спросил Наполеон своего любимого генерала.

– Нам бы не мешало получить еще с десятка два орудий! – радостно рапортовал Моро. – Отсюда не очень далеко…

– Где? – отрывисто спросил Бонапарт.

– Возле города Верфен, вниз, на юг по реке Зальцах. Имеется крепость Хоэнверфен. По слухам, там тоже можно чем поживиться.

Наполеон бросил недовольный взгляд на генерала.

– Мы, Жан, не какие-то мародеры! Мы – лучшие воины в мире. Завоеватели. Все, что взяли вчера в этой дыре под названием Зальцбург, – военные трофеи. Ясно?

– Так точно, сир!

Наступила пауза. Бонапарт, заложив левую руку за спину, задумчиво прохаживался по своей комнате. Потом остановился, повернулся к подчиненному.

– Хорошо! Выдвигайтесь к этому Верфену и штурмуйте крепость. Надеюсь, вам недели хватит на всё?

– Будем стараться, сир! – щелкнул каблуками Жан Виктор Моро.

– Командуйте! – произнес Наполеон и вяло махнул кистью, что означало – прием окончен.

Когда за генералом закрылась дверь, Наполеон снова лег в сапогах на кровать, закрыл глаза и улыбнулся. Он знал, что История запомнит и этот небольшой эпизод в биографии его завоеваний. 1800 год. Крепость Хоэнзальцбург никто не мог взять до него. А ту, в Верфене, уже завоевывали. Простые работяги, крестьяне да шахтеры. Давно правда, в 16 веке. А разве его гвардейцы не возьмут Хоэнверфен? Конечно, возьмут…

Наполеон был прав.

Крепость Хоэнверфен солдаты его армии взяли с ходу. Практически без сопротивления. Вытащили оттуда все пушки, ружья и бережно спустили вниз под гору. Замок не тронули. В отличие от крестьян и рабочих, которые подожгли его и разграбили. Потом народные массы двинулись на Зальцбург, осадили тамошнюю крепость, но так и не добились успеха. Надоело, разбрелись по домам. Тут-то их и настигла кара власть имущих. Зачинщиков бунта согнали к крепости Хоэнверфен и заставили ее восстанавливать. И, несмотря на другие бедствия, например, сильнейший пожар 1931 года, трудолюбивые австрийцы вновь восстанавливали крепость, которая гордо возвышается на высоте 155 метров над долиной реки Зальцах.

Подъехали к крепости, потом поднялись на фуникулере вверх. Туристы сразу попадают во внутренний дворик крепости. Тут можно осмотреться, зайти в магазинчики, перекусить.

Начало экскурсии пришлось на внутреннюю церковь крепости. История умалчивает о том, поживились ли и здесь солдаты Наполеона?

Грозные пушки, не дававшие ворогам спокойно проехать мимо крепости на Зальцбург.

Вот эта дорога.

Поднимаемся выше и выше. Добрались до самой колокольни. Экскурсовод с удовольствием прикладывается к колоколу, вызывая матерый густой звук.

А с колокольни открывается просто чудесные виды. На речку Зальцах и город Верфен. Одна из лучших панорам, которые мы наблюдали в этой поездке.

Вид на противоположную сторону.

А впереди у нас – настоящее зрелище! Ради которого и приезжают сюда туристы.

Соколиная охота

– Штирлиц, вы любите соколиную охоту? – спросил Мюллер, внимательно следя за реакцией подчиненного.

– Никак нет, господин группенфюрер, я к ней равнодушен! – ответил штандартенфюрер.

– Да вы лентяй, оказывается, полковник! А вот Сталин увлечен этим занятием. Недаром там, в России есть выражение – «сталинские соколы».

Наверное, у красного диктатора живет много птиц на даче в Кунцево?

– Не могу знать, группенфюрер!

– А вы узнайте. Мне интересно – у кого больше птиц, у нашего Германа или у Иосифа?

Соколиная охота в австрийском замке Хоэнверфен – одно из самых привлекательных зрелищ, предлагаемых многочисленным туристам. Хотя и носит просто демонстрационный характер. Птицы там не кидаются камнем вниз на какого-нибудь зайца, утку, тетерева или другую добычу. Охотники, одетые в специальные костюмы, лишь демонстрируют свое взаимопонимание с умными птицами. Шоу сопровождается шумным восторгом зрителей, мимо которых иногда буквально в сантиметрах проносятся соколы на большой скорости.

В начале представление охотники демонстрируют соколов не очень, скажем так, больших размеров. Это так называемые дербники и чеглоты.

А на фото выше – это сапсан. Гмм… поезд Москва – Питер так и назвали. Летит быстро, почти как сокол. Птица может развивать скорость в падении до 320 км/час. Поезд явно отстает. Размах крыльев птицы может достигать 120 см. Причем самки крупнее и сильнее самцов. Вот так распорядилась здесь Природа.

Вот что пишет о соколах сайт музея соколиной охоты, экопарка «Сокольник»:

Соколиная охота – уникальная часть мировой культуры, впитавшая, за тысячи лет истории, творческий опыт самых разных народов. Аскетическое благородство отношений человека и бесстрашной птицы, признаны всеми мировыми религиями. Роль Соколиной охоты в жизни человеческой цивилизации трудно переоценить – мы живем в мире, устои которого созданы Человеком с Птицей на руке. Свидетельства тому – державные символы, произведения светского и духовного искусства, названия улиц и городов, неизгладимый «генетический след». История бережно сохранила имена тех, кто покровительствовал искусству Соколиной охоты.

Среди них – Император Священной Римской Империи Фридрих II Гогенштауфен, Чингисхан, Иван Грозный, Генрих IV Французский, Людовик ХIII, и конечно царь Алексей Михайлович, отец Петра I.

В чем секреты притягательности Соколиной охоты? В том, что ловчая птица – воплощение мечты людей о красоте, свободе и справедливости. Жесткий менеджмент, переходящий границу добровольности, в Соколиной охоте неприменим. Ловчие птицы лишены инстинкта подчинения лидеру. Только общность целей и равноправное партнерство!

Охота с ловчей птицей это когда птица:

– Возвращается к Вам на руку по Вашему приглашению с расстояния 100 – 400, и более метров.

– Ловит утку, тетерева, куропатку, коростеля, перепела, ворону, зайца, – всех животных и птиц, которых ей по силам поймать и удержать до Вашего подхода.

– Птица может срываться в погоню с Вашей руки, следовать за Вами, перелетая с дерева на дерево, или описывая над Вами круги в ожидании добычи. Существуют различные охотничьи тактики и стратегии, выбор которых зависит от мастерства охотника и птицы, погодных условий, рельефа местности, времени года, и многих других вещей.

– Подготовленная ловчая птица понимает действия человека, собаки, и другой ловчей, (если производится охота парой птиц), и активно взаимодействует со всеми участниками охоты.

– Ловчая птица охотится для себя, но со временем принимает «правила игры», в которой добыча умело подменяется поощрением.

– В управлении поведением, важную роль играет управление кондицией т.е. упитанностью птицы.

– Охота с ловчими птицами может быть весьма добычливой, и, даже промысловой.

Во времена средневековья император Священной римской империи Фридрих II – Гогенштауфен написал книгу «Искусство охоты с птицами». Это одна из немногих книг, посвященных благородному занятию. В ней он, в частности, пишет, что соколиная охота есть улучшение человека через унижение птицей. А также рассказывает о правилах охоты и раскрывает моральный кодекс сокольника – отсутствие сребролюбия и прочих пороков. Сам он был католиком, что не мешало ему иметь гарем – такой вот был моралист. Император держал в своей свите и мусульман.

Кстати, Адольф Гитлер считал себя возрожденным Гогенштауфеном и даже назвал план нападения на СССР его именем (да-да, он же Барбаросса). А вот Геринг был обер-гауляйтером немецкого сокольничего союза. В Первую мировую войну, когда на самолетах не было пулеметного вооружения, юный ас воздушного боя Герман Геринг применял таранные удары шасси аэроплана по кабине противника. Он называл этот прием соколиным ударом. Отсюда и название: «Соколы Геринга». Правда, созвучно сталинским соколам?

В замке Хоэнверфен соколиная охота проводится строго по расписанию и длится примерно час. Крепость открыта для туристов] с марта по ноябрь. Шоу проходит ежедневно в 11—00 и 15—00, а в июле и августе в 11—00, 14—15, 16—30. Мы попали на 14—15.

Выходит мастер с первой птицей.

Во время представления звучит музыка, один из егерей ходит с микрофоном и на немецком языке комментирует происходящее. Охотники выпускают птиц с руки, та разгоняется в воздухе, и пикирует на приманку, которую раскручивает на веревке другой егерь. Задача человека – увернуться от стремительно мчащейся птицы.

Потом в «бой» вступают сапсаны. Летают над головами зрителей, потом взмывают высоко в небо.

Возвращаются к хозяину.

И даже иногда превращаются в пешеходов…

Подлетают к крепости, садятся на ее крыши.

Очень хорошо видно, что общение с птицами доставляет огромное удовольствие самим дрессировщикам!

Представление заканчивается! Довольные зрители расходятся. Одни наверх, в крепость, другие к фуникулеру, чтобы спуститься вниз.

Замок Хоэнверфен бесстрастным взглядом провожает их. Сколько он повидал на своем веку! Точнее – на своем тысячелетии. И еще сколько увидит, одному Богу известно. И тот эпизод двухсотлетней давности с солдатами Наполеона – лишь песчинка в море Истории, мгновенный эпизод ее. Принесло ли захваченное оружие удачу французскому императору? Нет. В конце концов она отвернулась от него, слава победителя Европы померкла. Ибо всё, что связано с амбициями, жаждой власти, тщеславием людским преходяще, а произведения работящих рук народных, таких, как замки Хоэнзальцбург и Хоэнверфе – практически вечны.

Не об этом ли думал бывший диктатор, стоя на берегу острова Святой Елены?