Текст книги "Воплощение j"

Переворот

– Ну что, Серый, накатим?

– А накатим, кэп, почему бы не накатить? Ну, в общем, чтобы у тебя там все было, как говорится…

– Да не дрейфь ты, все будет нормально.

– Все-таки три года – срок немалый. Тем более, вдали от цивилизации.

– В этом есть и свои преимущества.

– Это – да. Подышишь свежим воздухом. Нервы подлечишь, без шума и суеты, без мобильного телефона и теленовостей.

– А что, уже пора?

– Все мы клиенты невропатолога, если не психиатра, кэп, в той или иной степени.

– Да ты стал философом, Серый.

– А куда деваться? Жизнь такая.

– А знаешь, что меня бесит в городе больше всего? Это наши дороги.

– Ну, началось…

– Да ладно, Серый, к тебе это не имеет никакого отношения. Хоть ты теперь и стал у нас большим начальником.

– Прежде всего я инженер, кэп.

– Серый, я тебя люблю! Давай обнимемся, что ли, три года ведь не увидимся.

– А давай. Пока никто не видит…

– Пожалуй, ты прав, мой дорогой философ. Мир сошел с ума и требует немедленной медицинской помощи. Два мужика не могут уже обняться, ни о чем не думая. «А пилот-то со штурманом… То-го-о-о…»

– Да брось ты! Не бери в голову. Посылай их всех…

– А ничего больше и не остается. В рыло подонку не ввинтишь, как в молодости. Статус, будь он неладен.

– Во всем свои плюсы и минусы, кэп, как ты только что справедливо изволил выразиться.

– Нет, ты мне все-таки объясни, отчего так происходит. Проблемы на дорогах создают ведь сами люди. Почему, садясь в водительское кресло, вроде бы нормальные граждане становятся заурядными хамами? По какой причине они настолько наплевательски относятся к окружающим? И при этом еще жутко возмущаются себе подобными. «Что посеешь, то и пожнешь» – эта прописная истина не оседает в их заскорузлых мозгах. Жду профессионального ответа.

– Отвечаю как профессионал, кэп. Основных причин две. Во-первых, дорога – это слепок жизни. Если вокруг царит бескультурье, если кто смел – тот и съел, если все вопросы решаются не по закону, а по понятиям – чего же ты хочешь увидеть в отдельно взятой области? Во-вторых, анонимность. На дороге ты никого не знаешь и тебя никто не знает. Как ни крути, а человеку свойственно дорожить мнением так называемого общества. Большинство еще не доросло держать отчет о своих поступках прежде всего перед самим собой. Та же картина и в Интернете. Прячась за никами, люди порой распоясываются до невозможности. Но посмотри, что происходит в форумах, где многие годы тусуются одни и те же участники. Обстановка совершенно другая, хотя они по-прежнему остаются анонимами.

– Второй аргумент не принимается. Помнишь, мы с тобой были в Риме. Итальянцы по отсутствию дисциплины не уступают нашим, а по темпераменту даже превосходят. Тем не менее на дороге у них полный порядок. Ездят очень быстро и чрезвычайно аккуратно. Никто не наглеет и не пытается выгадать две секунды за счет других. Да, они не предупредительны и не склонны к расшаркиванию. Тебя ни за что не пропустят вперед из вежливости. Но если увидят, что ты уже поехал – уступят дорогу без вопросов. И в результате пробок почти нет, хотя плотность движения ничуть не меньше московской, как бы не наоборот.

– Ты сам себе ответил. В Риме мы крутились две недели и не видели ни одной разбитой машины. А когда вернулись сюда – в первый же день наблюдали пару «жестянок» и одну аварийную ситуацию, чудом не закончившуюся серьезным столкновением. Чего же ты хочешь? Я ведь сказал, анонимность – усугубляющий фактор, не основной.

– И почему все так?

– А это уже не ко мне, а вот туда, – поднял большой палец вверх штурман. – Мы занимаемся чисто техническими проблемами.

– Ну, конечно, без президента у нас ни одного вопроса не решить.

– Людскими душами повыше занимаются.

– Господь Бог над Россией и Италией один.

– Умоляю тебя, кэп, только без политики! Достало!

– Да я и не собирался.

– Я тебе уже говорил, и повторю еще раз – на дорогах можно навести порядок только после коренной перестройки общества. А на это десятилетия уйдут. В лучшем случае.

– Да ладно, Серый, не заводись!

– И вообще, ты слишком строг к дилетантам. Вот в том же Риме люди водят на порядок лучше, чем в Москве, и результат – соответствующий.

– Не соглашусь. У нас тон в беспределе как раз профи задают. Особенно таксисты. Стыдно за коллег нестерпимо. И это раздражает меня больше всего, как члена профессионального сообщества.

– Бывшего члена, точнее сказать.

– Водители, как и офицеры, бывшими не бывают. Максимум – в отставке.

– Ладно, не обижайся. Да, нас с тобой еще рано списывать со счетов. Славное было времечко. Оторвались на полную катушку.

– Это точно. Ты был лучшим штурманом из всех, кого я знаю. Только вот с пилотом тебе не очень повезло.

– Не прибедняйся, кэп. И у нас с тобой были победы. И высшую ступень пьедестала тоже удалось потоптать. Чего еще человеку надо?

– Да, но ведь победить тогда в Тунисе должны были французы. Если бы не те гады… Дуракам везет.

– Давай только без грязи! Это природа, точно такая же, как кочки и рытвины. Все честно.

– Прикинь, у них еще в запасе целых полчаса было. Колесо сменить – пять минут.

– Да, Поль тогда очень ярко все живописал. Мировой мужик, с юмором. Приоткрыл, говорит, дверь – мать моя, женщина, а там змеи кишмя кишат. Прямо в гадюшник въехали, вот непер. Не то чтобы выйти – едва сами забаррикадироваться успели. Невозможно, говорит, сражаться, когда даже животный мир за красных воюет. Если бы лев или носорог, я бы, говорит, и глазом не моргнул. А этих тварей – боюсь, сил нет.

– Может, ты и прав. История не терпит сослагательного наклонения.

– Да и вообще, фигня это все, детские болезни. Подумаешь, ралли. Серьезными делами нужно заниматься.

– Так-то оно так. Но что-то щемит иногда. А ты бы как-нибудь… ну, не хотел бы тряхнуть стариной?

– Да я как бы и не против, с работой только сейчас очень напряженно, в отпуске уже несколько лет не был. Вот вернешься – потолкуем.

– Все работа, работа…

– Ой, и кто это мне тут вкручивает?! Сам-то куда на столько лет собрался? В развлекательный круиз по мировому океану?

– Я и про себя, Серый.

– Ладно, работа тоже иногда пользу приносит. Вот мы сейчас одну системку управления движением разрабатываем. Фантастика! Но – в глубоком секрете. Иначе лоббисты заблокируют в зародыше.

– Ну, за ними никогда не заржавеет.

– Фига с два! Когда до финала дойдем и развернемся во всей красе – с нами уже никому не справиться. И с твоими нелюбимыми таксистами на раз разберемся – будут как шелковые.

– И что же, эти паразиты не будут целый день торчать у вокзала, чтобы объегорить пару несчастных приезжих?

– Вот именно. Не будут.

– Да ладно!

– Вот увидишь! Кстати, а с чего ты вдруг возбудился по этому поводу? Вошел в интернет и вызвал себе машину, делов-то.

– Ну конечно, я вернулся из командировки, устал как собака, и буду еще по сайтам рыскать? И вообще, самому мне совершенно безразлично, сколько это стоит, просто за державу обидно. Порядок-то должен быть.

– Тогда ясно.

– Вот на этой оптимистической ноте мы и простимся. Ну, Серый, на посошок, мне уже пора.

– Давай, кэп, обнимемся еще раз на дорожку. Ты самый лучший!

 
                                                          ***
 

Пилот вышел из здания аэропорта. В нос шибанул едкий смрад автомобильных выхлопов, особенно неприятный на фоне зимней свежести. С непривычки он поморщился. «Добро пожаловать домой!»

Надо же, всего шесть, а уже такая темнотища. Там, откуда он прибыл, было совсем по-другому.

На стоянке такси он подошел к первой попавшейся машине, открыл заднюю дверь и, бросив сумку, плюхнулся на сиденье.

– Бутырский вал. Сколько?

– Здравствуйте! – произнес неестественно вежливый голос. – Ориентировочное время в пути – пятьдесят минут, приблизительная стоимость – шестьсот рублей. Назовите, пожалуйста, точный адрес.

Только сейчас Пилот заметил, что отсеки водителя и пассажира разделены матовой стеклянной перегородкой.

– Ну, Серый дает! Скоммуниздил, поганец, идею у англичан и впарил нашему щедрому бюджету. Только вот насчет пятидесяти минут и, соответственно, шести сотен… Ладно, посмотрим.

Всю дорогу его что-то смутно беспокоило. Сначала он никак не мог взять в толк, в чем, собственно, дело. Может, глубокая тонировка стекол подавляющего большинства окружающих машин? Ну и что, очередной виток моды и пренебрежения законами. И вдруг его осенило – действительно, на проезжей части творилось нечто странное. Пробок почти не было, но даже когда образовывался легкий затор, никто не шустрил по обочине, пытаясь влезть в малейшую щель. Как по мановению волшебной палочки испарились куда-то ловкачи, перестраивающиеся по два раза на протяжении каждой сотни метров. Автомобили соблюдали положенную дистанцию, городские гонщики не рвали, как наскипидаренные, со светофоров. Напротив, машины стартовали по зеленому сигналу с какой-то старомодной неторопливостью. Только из задних рядов не доносился почему-то нетерпеливый рев клаксонов.

Пилоту стало не по себе.

– Черт, приеду домой – сразу же засяду за компьютер. Уж не сменилась ли, часом, власть? Вот что значит – выпасть из исторического контекста.

Такси подъехало к подъезду и остановилось. Действительно, пятьдесят минут, даже чуть меньше. Ну и дела! И правда – фантастика.

– Наше путешествие завершено. Окончательная стоимость – пятьсот сорок рублей. Вы можете расплатиться наличными или банковской картой, терминал вмонтирован в переднее кресло перед вами. До новых встреч!

Он вставил карточку в щель и набрал ПИН-код. Щелкнул блокиратор двери.

– Что ж, разумно, – сказал Пилот. – Молоток, Серый, отлучить таксеров от денег – гениальное по своей простоте решение. Нет, правда, молоток. Но дверь отпирать нужно лишь после того, как пассажир забрал назад свою карту. Чтобы не забывали. И еще сообщение на голос вывести, а то в панику ударятся. Надо будет звякнуть, посоветовать. Да, прав он оказался, хорошо, что пари, как обычно, не заключили, плакали бы мои денежки. Однако насчет наведения порядка на дорогах ошибся ты, мой гениальный штурман. И вовсе не десятилетия понадобились. Могем же, если, конечно, захотим. Интересно только, какой ценой?

Пилот вышел из машины. Надо помахать ручкой водителю, поблагодарить, а то неудобно как-то получается. Он взглянул сквозь лобовое стекло и остолбенел. За рулем автомобиля никого не было.

 
28 декабря 2013 г.
 

Собеседование

– Салют представителю вымирающей профессии! – приветствовал №1 своего напарника, войдя утром в кабинет.

Толком не проснувшаяся секретарша встрепенулась и радостно прыснула. Патрона она обожала – с ним ведь не соскучишься.

– И вам не хворать! – в тон начальнику ответил №2. – Только почему наша с вами профессия – вымирающая, позвольте поинтересоваться?

– Да потому, что мы – лишнее звено. А от всего лишнего безжалостная эволюция так или иначе избавляется. В чем раньше заключалась работа кадрового интервьюера? Нужно было за каких-нибудь десять-пятнадцать минут решить непростую задачу: под панцирем внешней личины распознать сущность человека. Хитро подобранные вопросы, анализ непроизвольных движений и взглядов – и вот он весь перед тобой как на ладони. Сразу понимаешь – искренен товарищ или нет, может ли работать в команде, способен ли подсидеть руководителя. И тогда уже решаешь – принимать или не принимать. А сейчас? Да у нас нет даже права выбора! Хочешь отказать – обоснуй! Какое там: «моя интуиция подсказывает…» Аргументы должны быть железобетонными – явная ложь в резюме, подчистки или противоречия в документах. Между прочим, начальство рано или поздно поймет, что этим все равно будет потом заниматься служба безопасности. И даст нам увесистого пинка под зад. Я-то, пожалуй, еще дотяну до пенсии, а тебе, мой мальчик, стоит потихоньку подыскивать альтернативу. Ну, за Лизу-то я совершенно спокоен.

Секретарша профессионально улыбнулась краешком губ, но зачем-то взяла в руку красный фломастер. Потом положила его на место и тут же лихорадочно вцепилась в зеленый.

– Вот старый пердун! – раздраженно подумал №2. – Ну конечно, раньше и небо было голубее, и трава зеленее, и девки веселее. Скорее бы уж отправлялся, в самом деле, на заслуженный отдых. Мне бы его зарплату!

– Чего насупился, малыш? – ухмыльнулся №1. – Не дрейфь, уж кому как не тебе известно, что увольнение – это совсем не больно. Ты столько раз сам говорил об этом другим.

– Да бросьте вы! От отдела кадров не откажутся никогда. Любая организация – это, прежде всего, отдел кадров. Есть конторы, состоящие из одного отдела кадров, но нет таких, где он вовсе отсутствует.

– Ты еще про первый отдел вспомни! – с удовольствием вступил в полемику №1. – Эти деятели тоже, поди, думали, что будут существовать всегда. И где они теперь? – он начал картинно озираться по сторонам и даже заглянул под стол. – Ау, ребята, куда вы все подевались?

– Это было давно и неправда, – выстрелил шаблоном №2.

– Прошлое дает нам основание для прогнозирования будущего, – назидательно процедил №1. – Впрочем, я вовсе и не говорил, что совсем не будет отдела кадров. Только нас с тобой в нем не будет. А картотеку и Лиза сможет вести. Как, Лизок, ты уже морально готова стать начальником отдела?

Секретарша скромно потупила глазки и переложила длинные стройные ноги, затянутые в черные колготы.

– Вот, и я тоже так думаю, – улыбнулся №1.

– А я с вами не согласен. Служба безопасности работает с бумажками, а мы – с живыми людьми. И мы вполне способны разглядеть такое, что им и не снилось. Безопасники видят только то, что с человеком было в прошлом, а мы – что с ним произойдет в будущем. Типа профилактики преступлений, выражаясь полицейским языком.

– Браво! – искренне восхитился №1. – Моя школа! Только какой прок от твоих далеко идущих наблюдений? Сделать-то ты все равно ничего не можешь. Давно это уже началось, тебя еще в проекте не было. Сначала запретили дискриминацию по половому признаку, затем – по расовому, следующий шаг – по вероисповеданию и сексуальной ориентации. Ну, допустим. Но теперь нельзя дискриминировать вообще никого! Клинического идиота ты должен принять на работу, иначе будут нарушены какие-то там его права. А нормальный человек годами торчит на бирже труда, поскольку все места заняты. Идиотами. Раньше мы могли выбирать из нескольких кандидатов лучшего. А сейчас: открыл вакансию – так изволь брать первого, кто проходит по формальным требования. Не то по судам затаскают. А формальные требования – это тьфу, верхушка айсберга.

– Закон есть закон, – заметил №2.

– Эти законы дебилами написаны! – в сердцах воскликнул №1, которому жизненный опыт и профессиональная квалификация давали право говорить что угодно о ком угодно.

– Во дает! – восхищенно подумал №2, не рискнув даже мысленно повторить тираду начальника.

Хотя бояться ему было абсолютно нечего – за резкие высказывания уволить кого-либо уже давным-давно совершенно невозможно. Нельзя выгнать даже за плохую работу – при разбирательстве непременно скажут, что сотрудника плохо подготовили, неправильно поставили задачу или вообще перегрузили. Еще и моральную компенсацию заставят выплачивать. Если ты не прогуливаешь, не пристаешь к бабам (№2 машинально покосился на круглые коленки секретарши), не приходишь на службу в стельку пьяным – никто тебя и пальцем не посмеет тронуть. Но все-таки – береженого бог бережет. Как бы чего не вышло. Мало ли чем оно потом обернется…

– Надо же до такого додуматься! – продолжал бушевать №1. – Раньше человек постоянно должен был доказывать свою состоятельность. Экзамены, тесты, собеседования, аттестации, переаттестации – это было нормой. Жизнь бурлила и кипела водоворотами, порогами и водопадами. А теперь достаточно один раз получить какую-то бумажку, и попадаешь даже не в колею – там все-таки лапками шевелить приходится – а в поток, который несет тебя по жизни, как кусок дерьма. Хочешь – греби, хочешь – нет, и утонуть невозможно, и на берег не выбросит.

– Это вы намекаете на школьный аттестат?

– На него, родимого, на кого же еще? Получил высокий балл – хоть с чужой помощью, хоть за деньги, хоть случайно – и погрузился в летаргический сон на всю оставшуюся жизнь. Из колледжа раздолбая погнать нельзя, из университета – тем более; так и несет гладкая река бездыханные трупы.

– И доносит некоторых до законодательного собрания, – №2 сам не ожидал от себя такой дерзости и испуганно огляделся по сторонам.

– Да уж, поэтому – то ли еще будет! Права идиотов, видите ли, тогда нарушали. Зато нормальные люди жили по-человечески. А общаться все время с болванами – это разве не нарушение моих прав? Но на мои права законодателю почему-то наплевать. Вот и закрадывается подозрение… Мы постоянно жалуемся, что цены растут, а как же им не расти, если работу одного сейчас трое делают?! Нет, совсем одебилилась планета Земля, выйду на пенсию – свалю отсюда куда-нибудь подальше! На орбитальных станциях, говорят, пока еще остались вменяемые люди. Жизнь там непростая – вот им и не до долбаной политкорректности.

Раздался едва заметный щелчок, и минуты на электронных часах сбросились в ноль.

– Ладно, рабочий день уже начался, – тяжело вздохнул №1. – Лизок, милочка, пригласи сюда очередного муда… прошу прощения, соискателя.

 
6 сентября 2013 г.
 

Война

– Поехали! – скомандовал себе Дак, щелкнув тумблером генератора радиолокационных помех, и танк с натугой пополз в гору, ожесточенно цепляясь траками за мягкую, податливую землю.

Добравшись почти до самой вершины острой гряды, Дак повернул, подыскивая удобное место для спуска. Довольно рискованный маневр, поскольку башню уже было видно с той стороны, так недолго и снарядом по башке схлопотать. Но переваливать вершину прямо здесь, подставляя под удар брюхо – это совершеннейшее самоубийство.

– Проклятые диполи! – раздраженно процедил он сквозь зубы, машинально, безо всякой надежды на успех, переключая диапазоны электронной карты.

Но везде картинка была одинаковой – грязная, желто-серая пелена, нечто среднее между пыльной бурей и морским туманом. Аппаратура наблюдения, установленная на спутниках, не могла пробиться сквозь висящие в воздухе дипольные отражатели, выброшенные противником для маскировки своих позиций, ни в видимой части спектра, ни в инфракрасном свете, ни в радиодиапазоне.

– Нет ничего лучше плохой погоды, – уже в который раз выдал Дак эту на первый взгляд парадоксальную мысль. – Сейчас бы дождичек, мигом смыл всю дрянь. Ну или на худой конец – хороший ветерок.

Но ни дождя, ни ветра не было. Все возвращается на круги своя, и теперь, как в допотопные времена, танкисту частенько приходится воевать почти вслепую, рассчитывая только на самого себя. Потеряв надежду, Дак вытащил из кэша карту недельной давности.

Наконец он нашел хорошее место и стал осторожно спускаться в долину, рыская из стороны в сторону, не столько объезжая препятствия, сколько пытаясь сбить с толку неприятельских наводчиков. Хотя до поселка, занятого противником, было более двух километров – далековато для эффективной артиллерийской стрельбы – и никаких укрепленных позиций не просматривалось, осторожность никогда не повредит.

– Дьявол! – Дак вышел на рубеж последним, остальные четырнадцать машин батальона были уже здесь.

Горизонт заполнили сполохи тепловых ловушек, не позволяющие неприятелю использовать средства самонаведения. Опять, как и встарь, артиллерия стала богом войны.

– Полный ход! – рявкнул Дак, выйдя на ровное место, и увесистый танк стремительно рванул вперед, легко подпрыгивая на кочках.

Облачко белого дыма поднялось над околицей деревушки, и взгляд Дака непроизвольно последовал за снарядной трассой. Еще до того, как звук выстрела достиг его ушей, все было кончено.

– Самоходка, твою мать! – воскликнул Дак, глядя на развороченную до неузнаваемости машину Сида.

Он развернулся и, непрерывно стреляя, бросился на неприметный холмик, на поверку оказавшийся вкопанной по самую башню самоходной артиллерийской установкой. Так могла разделаться с танком только она.

Весь отряд разъяренным осиным роем кинулся на обреченную самоходку, и земля вокруг нее закипела, разбрызгиваясь по сторонам, как суп, оставленный без присмотра на плите нерадивой хозяйкой. «Все на одного!» – так звучал теперь адаптированный под современный стремительный бой девиз древних мушкетеров. Никто не обращал ни малейшего внимания на остальные цели, ожившие словно по мановению волшебной палочки.

Дипольная завеса, выставленная противником, играла сейчас против него самого. Если бы не она, сгрудившиеся на небольшом пятачке танки легко можно было накрыть одним пуском реактивной системы залпового огня.

Самоходка продержалась недолго, выбросив, как белый флаг, столб густого черного дыма. Теперь батальон разделился на две группы, которые двинулись в разные стороны, нападая на близлежащие огневые точки неприятеля. Потеряв еще три машины, они достигли границы поселка. Тут необходимо было рассредоточиться. Наступила самая опасная и самая захватывающая фаза сражения.

Дак въехал на улицу, осторожно изучая окрестности и безжалостно расстреливая выбранные наугад дома – обычная тактика борьбы с гранатометчиками. Угловое здание перед перекрестком требовало особого внимания. Здесь вполне могла находиться засада. Он остановился, выключил двигатель и прислушался. Вроде ничего подозрительного. Но торопиться нельзя – нужно проверить и перепроверить все еще раз.

Вдруг Дак заметил, что над домом поднимается чуть заметное марево теплого воздуха. Весеннее солнце вряд ли так нагрело бы землю через электронный туман, значит, скорее всего – работающий двигатель. По всей видимости, танк стоит боком и поджидает какого-нибудь дурня, вылетевшего на перекресток.

Дак тщательно прицелился. Сначала пойдут два фугасных, они должны развалить здание, а уж потом – подкалиберные. Главное – не жалеть снарядов, и он перестал давить на спуск только тогда, когда увидел, как болванки распахивают расположенный за домом пустырь.

Едва лишь пыль рассеялась, Дак хищно улыбнулся – осторожность и предусмотрительность уже в который раз принесли свои плоды. Хотя корпуса танка не было видно, его сорванная башня валялась неподалеку. Один готов!

– Вперед! – танк, проломив забор, покатил вглубь поселка.

– Назад! – заорал вдруг Дак.

Среди деревьев промелькнул силуэт, вызывающий нервный озноб у любого танкиста – истребитель танков «Фердинанд».

Навигация не работала, так что координировать действия приходилось, как и в незапамятные времена, по радио.

– Я – сорок пятый, – хрипло выдавил он по селектору, нанося на карту местоположение противника. – Засек «Фердинанда», кто может подойти с севера?

– Здесь четырнадцатый, буду через три минуты.

– Слава богу! – мысленно возликовал Дак. Элф, как и следовало из его прозвища, был лучшим снайпером батальона, о таком напарнике можно только мечтать.

Дак переключил орудие на бронебойный снаряд и приготовился ждать.

– Сорок пятый, я – четырнадцатый, нахожусь на позиции, – услышал, наконец, он.

– Ты его видишь?

– Пока нет.

– Хорошо, я пошел.

Дак выкатился вперед и начал стрелять. Снаряды, высекая искры, с воем отскакивали от лобовой брони рубки и корпуса «Фердинанда».

– Бесполезно!

Дуло «Фердинанда» двинулось по горизонтали и дернулось вверх. Дак рванул назад, не дожидаясь, пока его «перекрестят». Справа гулко ухнуло орудие Элфа. Интересно, что теперь будет делать «Фердинанд»? Переключится на нового противника, удерет или останется подкарауливать его? Элф выстрелил еще раз и замолчал. «Фердинанд» не отвечал. Значит, напарник тоже отступил.

Теперь кто-то из них двоих должен высунуться первым. Если «Фердинанд» стоит боком – считай, повезло, можно спокойно несколько раз выстрелить и удрать. Когда противник выстрелит, второй обязан немедленно напасть и постараться поразить его в борт. Тяжелому, неповоротливому «Фердинанду», конечно, нелегко бороться с несколькими противниками, нападающими с разных сторон. Зато одного его удара достаточно, чтобы превратить обычный танк в пылающий факел.

Следующий вопрос – откуда высунуться. Можно зайти слева, но хитрый «Фердинанд» вполне способен разгадать этот маневр. Тогда лучше вылезти на старом месте. А если он тупо поджидает, когда Дак вернется? Значит, слева. А вдруг он все же там?

– Эх, была не была! Один к четырем – можно и рискнуть.

Дак выдвинулся вперед на ту же самую позицию и увидел жерло направленного на себя орудия.

Не повезло!

Он дернулся назад, но не успел – в голову ударила звенящая волна, прокатившаяся по всему телу.

Нет, все-таки повезло! Рикошет!

– Он меня задел.

– Ты цел?

– Да вроде.

Заложенными ушами Дак все же услышал выстрелы Элфа. Теперь его очередь. И снова дилемма – где выйти. Дак решил атаковать с прежней позиции – не может же «Фердинанд» считать противника полным дебилом! Или все-таки может?

– Вылезай, не дрейфь, я его подбил, – раздался вдруг насмешливый голос Элфа.

И почему это из классных специалистов постоянно лезет дерьмо?

Дак двинулся вперед. «Фердинанд» внешне выглядел абсолютно неповрежденным. Уж не пошутил ли Элф? С него станется! И только заехав с другой стороны, увидел метровую дыру в задней части корпуса истребителя танков. Вот это да, точно в сварной шов! Дак почувствовал легкие уколы ревности – такие выстрелы удавались ему лишь на полигоне, да и то редко.

Элфа давно уже и след простыл. Мавр сделал свое дело.

– Четырнадцатый, ну ты даешь! – преодолев себя, восхищенно пробормотал в микрофон Дак.

Он с полчаса поболтался среди обвитых плющом домиков и вышел на противоположную окраину поселка. Примерно в полутора километрах он заметил три вражеских танка, уходящих в сторону леса. Они не стреляли, только грозно ощетинились орудиями, как бы предостерегая: «Лучше не трогайте!» Надо было бы, конечно, добить их, но батальон и так потерял уже четыре машины, да и на засаду легко можно нарваться. Черт с ними!

Что ж, миссия завершена. В итоге – одна чистая победа плюс голевая передача. Очень даже неплохо!

Дак медленно снял с головы шлем виртуальной реальности и стянул сенсорные перчатки с занемевших от напряжения пальцев. Двенадцать часов промелькнули как один миг. Он вылез из кресла и, пошатываясь, вышел из компьютерного зала. Нужно было срочно расслабиться.

 
                                                          ***
 

В баре царили шум и веселье, весь батальон был уже здесь. Опять он пришел последним!

В дальнем углу Дак заметил сидящего в компании с выпитой на три четверти бутылкой виски Сида.

– Кончай киснуть, приятель! – весело сказал Дак, подойдя вплотную и ласково потрепав по щеке его скорбную физиономию. – Тебе сегодня просто не повезло. Не расстраивайся, получишь новую машину, лучше прежней!

– Его семья два часа назад попала под бомбежку, – ощутил на своем плече Дак жесткую руку комбата.

– Извини, Сид, я не знал! – промямлил Дак. – Держись, парень!

– Что же это за война такая, – Сид безуспешно пытался подавить спазмы в горле. – Мы, солдаты, сидим здесь, в теплом и безопасном бункере, а женщины и дети гибнут под пулями!

Он уронил голову на кисть, тщетно пытающуюся вцепиться ногтями в стеклянный стол, судорожно сжимая другой рукой стакан. Дак понял, что это как раз тот случай, когда человека лучше всего оставить наедине с самим собой.

Пробормотав что-то невнятное, он пересек зал и присоединился к остальным танкистам, густо облепившим барную стойку.

Дружеские плечи упирались в него с обеих сторон, кто-то сунул в руку наполненный стакан.

– Где ты болтаешься, отставашка? – язык Элфа уже основательно заплетался.

– За победу, ребята! – гаркнул комбат.

– За победу! – дружно заревели танкисты.

Выстрел прогремел неожиданно и гулко, как в погребе. Дак ошарашенно обернулся. Сид по-прежнему сидел, уткнувшись лицом в руку, и его кровь, перемешиваясь с виски, волнами растекалась по зеркальной поверхности стола.

 
12 марта 2011 г.