Текст книги "Обречённый рейх и Россия. Мифы и факты"

«Германскому народу следует знать, что человек, стоявший во главе его, человек, которому народ так доверял, как ни один народ не доверял никогда ни одному вождю, был больным человеком. Эта болезнь стала его несчастьем, его судьбой, а также несчастьем и судьбой его народа».

Кстати, как только не называли тиранов: и владельцами оккультной силы, и одержимыми бесами, и сумасшедшими…

Во время Второй мировой войны Папа Пий ХII пытался даже провести обряд изгнания дьявола из фюрера, мероприятие экзорцизма над Гитлером. По этому поводу святой отец Габриеле Аморт поделился со слушателями:

«Конечно, дьявол существует, и им могут быть одержимы не только отдельные личности, но и целые группы людей, и даже нации. Я уверен, что нацисты были одержимыми. Только подумайте, что сотворили Гитлер и Сталин. Почти наверняка ими владел дьявол. Это следует из их поведения и их поступков, из всех тех ужасов, которые творились по их приказаниям. Поэтому надо защищать общество от демонов… В любом случае я не сомневаюсь, что Гитлер был одержим дьяволом».

Доказательства – гитлеровский антисемитизм, начиная с «Хрустальной ночи», массовые концлагеря, газовые камеры, «Ночь длинных ножей», «комплекс собственной избранности», симптом ремарковского «потерянного поколения», нарциссизм, признание наличия у него Провидения и, конечно, паранойя с выплесками слепой ярости.

Это его слова: «Каждый, входящий в рейхсканцелярию, должен чувствовать, что посетил властителя мира». Он был убежден в своей роли мессии. Считал себя предназначенным самим Провидением сделать Германию великой. Гитлер при чтении надевал очки, но никогда не носил их при общении с людьми. А еще он избегал нормального человеческого сближения с кем-либо. Его личная сфера оставалась совершенно закрытой даже для ближайших соратников. Он неоднократно проявлял депрессивные реакции, вплоть до суицидальных попыток. Его постоянно сопровождал страх за собственное здоровье. Патологическая ненависть к евреям одолевала Гитлера на протяжении всей его политической карьеры. Он был убежден, что действует вполне в духе Творца всемогущего: «Борясь за уничтожение еврейства, я борюсь за дело Божие!»

Итак, нарциссизм и паранойя однозначно были присущи Гитлеру. Однако утверждать, что «Германией управлял безумец», было бы явным преувеличением. Злодей – да!

Странности у Гитлера отмечала и его секретарша Юнге. Она вспоминала:

«С тех пор, как большинство немецких городов представляли собой груды развалин, он с необыкновенной страстью занялся строительными планами, в мельчайших подробностях обсуждал с Гислером (архитектор надгробного памятника Гитлеру. – Авт.) восстановление Германии. Планы Гамбурга, Кельна, Мюнхена, Линца и многих других городов… Уже реальные очертания не только в голове Гитлера, но и на бумаге… Верил ли он сам в свои слова? Тогда я не ломала себе голову над этим…»

А ведь вермахт в том время стремительно катился в сторону Германии. Наверное, это должны быть грезы больного человека…

Немного о «славянском шансе»

Как известно, Гитлера раздражали евреи, цыгане и славяне. Последние в некоторых странах и республиках СССР немецких солдат встречали с цветами и песнями, особенно на Западной Украине, в Прибалтике и в некоторых областях европейской части России в первые недели продвижения вермахта на восток.

Немецкая иррациональность в таких формах, в каких проявилась при нацизме к восточному славянству, не типична для простых германцев. В одной из статей американской газеты «Вашингтон Пост» в 2005 году говорилось, что Гитлер считал русский народ врагом, с которым надо обращаться соответственно. Жестокость нацистов обратила ненависть русских к оккупантам.

Приказы Гитлера и Кейтеля о «политкомиссарах» и отмене наказания «за солдатскую жестокость» по отношению к советским военнослужащим и мирному населению начали действовать сразу после начала немецкого наступления на Советскую Россию. Они считали, что не государственные дарования славянства дали силу и крепость русской державе. Всем этим Россия обязана была германским элементам, действующим внутри более низкой расы, которая не может рационально распоряжаться своими богатствами и создать высокоуровневое промышленное производство.

У нацистов было представление о России как об отсталой стране, населенной варварами. Не случайно Гитлер хорошо знал текст юмористического стихотворения А.К. Толстого «История государства Российского от Гостомысла до Тимашева» и заявлял, что славяне были неспособны создать собственное государство и потому вынуждены были пригласить скандинавских князей во главе с Рюриком. С тех пор вся русская правящая элита – западноевропейская по своей крови. Цари – все с иностранной кровью!

Гитлер заявлял, что его в этой оценке поддержал и Фридрих Энгельс, писавший, что славяне «нежизненны и никогда не смогут обрести какую-нибудь самостоятельность».

После основания Второго рейха в 1871 году, канцлер Германской империи фон Бисмарк, видя слабость Австро-Венгрии, задумался, кого взять в союзники – Австрию или Россию? Выбрал Австрию. Причина – негативное отношение германского общества к России. Но рвать отношения с ней не захотел, понимая, что как только Германия станет врагом России, последняя объединится тут же с Францией и они возьмут немцев в тиски.

Перед Первой мировой войной в Германии печатались открытки с таким текстом от имени германского императора Вильгельма II в адрес его двоюродного брата – российского царя Николая II:

«Кузнечик, в твоей стране чудовищное свинство. Мы идем, чтобы вас окультурить и наконец-то хорошенько продезинфицировать».

Мой дед – казак Петр Терещенко, участник Первой мировой войны – рассказывал своей жене, моей бабушке Марии Захаровне, что когда он с кавалерийским полком вошел в Восточную Пруссию местное население в ужасе разбегалось – перед войной их пугали побасенками, что русские выпускают вперед диких человекообразных казаков, которые питаются человечиной. И этому верили!

Несколько цитат из книг германской политической публицистики:

1908 год: «Русские – это полуазиатские племена. Их дух не является самостоятельным, чувство справедливости и реальности заменены слепой верой, им не хватает страсти к исследованиям. Раболепие, продажность и нечистоплотность – это чисто азиатские черты характера».

1915 год: «Россия – величайшая опасность для Германии и Европы» – 1,5 тысячи подписантов меморандума из числа представителей немецкой интеллектуальной элиты.

1925 год: «Русский дух как таковой, видимо, не приспособлен к творческой созидательной деятельности; почти всем, что создано Россией во внешних и внутренних делах, она обязана немцам, состоявшим на русской службе, или прибалтийским немцам».

1941 год: «Жалеть недочеловеков нет никакого смысла… В этом году в России умрет от голода от 20 до 30 миллионов человек. Может быть даже хорошо, что так произойдет: ведь некоторые народы необходимо сокращать» – скажет Геринг в беседе с министром иностранных дел Италии Чиано.

1941 год: «Война против России является важнейшей частью борьбы за существование немецкого народа. Это давняя борьба германцев против славян, защита европейской культуры от московско-азиатского нашествия… Эта борьба должна преследовать цель превратить в руины сегодняшнюю Россию, и поэтому она должна вестись с неслыханной жестокостью» – генерал-полковник Эрих Гепнер.

«Восточный поход надо закончить иначе, чем, например, войну с французами… Эта борьба может закончиться только уничтожением одного из противников. Примирение невозможно» – генерал-полковник Герман Гот.

«Снабжение питанием местных жителей и военнопленных является ненужной гуманностью… Никакие исторические или художественные ценности на Востоке не имеют значения» – генерал-фельдмаршал Вальтер Рейхенау.

1942 год: «Будущая экономика России должна не только полностью зависеть… от мощной экономики Запада, не только не иметь никакой военной промышленности, но и подвергнуться глубокой структурной перестройке… Закрыть промышленные предприятия, которые предъявляют высокие требования к работающим на них коллективам, как, например, заводы по выпуску оптики, самолетов, локомотивов… Россиян надо использовать только на добыче сырья, в сельском и лесном хозяйстве… Огромные естественные богатства России позволяют сохранить нетронутыми природные богатства Германии и Европы…» – из меморандума Института Труда Немецкого трудового фронта.

1943 год: «На рассвете мы проехали Пинск. Город в руинах. Но еще не все разрушено. Мы наступаем на партизан и разговариваем с ними языком автоматов. Крики, стоны, трупы. Никакого сострадания к славянам я не испытываю, хочется пальнуть по бандитам из пушки…» – ефрейтор Ганс Штрубе.

Своего отношения к русским и славянской политике ни вермахт, ни его главнокомандующий не изменили до самого конца войны. За что и пострадали…

Война – его стихия

Там, где перспективу определяет Гитлер, на горизонте всегда появляется война.

Конрад Хайден

«С тех пор, как Земля вращается вокруг Солнца, пока существует холод и жара, буря и солнечный свет, – утверждал фюрер, – до тех пор будет существовать и борьба. В том числе среди людей и народов. Если бы люди остались жить в раю, они бы сгнили. Человечество стало тем, что оно есть, благодаря борьбе. Война – естественное и обыденное дело. Война идет всегда и повсюду. У нее не начала, нет конца. Война – это сама жизнь. Война – отправная точка».

А дальше он пророчествовал, что каждое поколение должно поучаствовать в войне. Он готовил свой народ к большой войне, методично обрабатывая его на примерах истории германской нации. Он верил в успех большой войны, в том числе с большим восточным соседом, ради расширения территории Третьего рейха.

Ответы на сложные вопросы он превращал в притчи. Вот один из примеров:

«Как-то один человек мне сказал:

– Послушайте, если вы это сделаете, то тогда через 6 недель Германия погибнет.

Я говорю:

– Что вы имеете в виду?

– Тогда Германии конец, – говорит он.

Я ответил:

– Немецкий народ в былые времена выдержал войны с римлянами. Немецкий народ выдержал переселение народов. После немецкий народ выдержал большие войны раннего и позднего Средневековья. Немецкий народ выдержал затем религиозные войны Нового времени. Немецкий народ выдержал потом Тридцатилетнюю войну. После немецкий народ выдержал наполеоновские войны, освободительные войны, он выдержал даже мировую войну, даже революцию – и меня он тоже выдержит!»

Выдерживая – проиграл!

Несколько слов об авторе эпиграфа. Конрад Хайден (Гайден) – немецкий и американский журналист и писатель еврейского происхождения, специализировавшийся на идеологии национал-социализма. Он являлся автором первой значимой биографии Гитлера, увидевшей свет в США в виде книги в 1937 году. Часто публиковался под псевдонимом – «Клаус Бредов».

Красной нитью в книге проходит тема наличие у Адольфа излишне воинственности во всех аспектах жизни. И Конрад в этой связи задавался вопросом: «А мог ли вообще существовать этот человек, не ломая ничего как в своей стране, так и в мире?» И, обобщая его поведение, он заметил, что его задачей было вырвать население из летаргии и направить его энергию на изменения Германии и мира.

В подтверждение этого наблюдения писателя есть смысл привести слова, сказанные фюрером в 1930-х годах, что для обороны «расового ядра» и вообще для решения германского вопроса может быть только один путь – путь насилия. Начало этого насилия он видел в разгроме разными формами воздействия Австрии и Чехословакии. Затевая эту авантюру, он, конечно же, боялся негативной реакции мировых лидеров, на общественность ему было наплевать.

Не вдаваясь в подробности подготовительного этапа в организации аншлюса Австрии, хочется остановиться на самом заключительном факте. 11 марта 1938 года Герман Геринг в ультимативной форме потребовал отставки канцлера Шушнига и назначения новым федеральным канцлером Зейс-Инкварта. Во второй половине дня, по команде из Берлина, по всей Австрии на улицы высыпали социал-националисты, а войска перешли границу. Австрия стала частью Германии.

12 марта во второй половине дня Гитлер под колокольный звон пересек границу у своего родного города Браунау-ам-Инн, проехав через деревни, украшенные цветами, приветственными плакатами, флагами и улыбками тысяч местных граждан, прибыл в Линц, где он с балкона держал речь перед горожанами:

«Если Провидение позвало меня из этого города и поставило во главе рейха, то значит, оно возложило на меня определенную миссию, такой миссией могло быть только одно: вернуть мою дорогую Родину Германскому рейху! Я верил в эту миссию, жил и боролся ради нее, теперь, как мне думается, я ее выполнил!»

И все же Гитлер переживал за реакцию глав других государств. Но когда Филипп Гессенский, Принц и Ландграф Гессен-Касельский и Рейнский, группенфюрер СА, зять короля Италии и частый посредник между Адольфом Гитлером и Бенито Муссолини позвонил из Рима фюреру, последний с облегчением вздохнул, прочувствовав от какого напряжения освободило его сообщение принца. Вот их диалог:

Филипп Гессенский:

– Я только что вернулся из Палаццо Венеция. Дуче воспринял дело с Австрией очень благосклонно. Передает вам самый сердечный привет и поддерживает вас в этом неизбежном начинании.

Гитлер:

– Передайте, пожалуйста, Муссолини, что я ему никогда этого не забуду!

Филипп Гессенский:

– Есть!

Гитлер:

– Никогда, никогда, чтобы ни случилось… Теперь, когда австрийское дело улажено, я готов с ним идти сквозь огонь и воду, меня ничто не остановит… Можете просто сказать ему, я ему действительно от всего сердца благодарен. Я ему этого никогда, никогда не забуду.

Филипп Гессенский:

– Есть, мой фюрер.

Гитлер:

– Этого я ему никогда не забуду, чтобы не случилось. Если он когда-нибудь окажется в беде или опасности, то может быть уверен, что я приду на помощь, чего бы это не стоило, чтобы не случилось, пусть хоть весь мир поднимется против него…

И он сдержал свое слово, проведя операцию «Дуб» по освобождению свергнутого диктатора Бенито Муссолини 12 сентября 1943 года силами учебного батальона парашютистов с участием Отто Скорцени.

К концу лета 1938 года Гитлер созрел ко второму прыжку. 18 августа на совещании в Ютерборге Гитлер объявил, что он уже в ближайшие недели решит Судетский вопрос с применением силы. После Мюнхенского сговора или соглашения о передаче Германии Судетской области Чехословакии, подписанного в ночь с 29 на 30 сентября 1938 года главами правительств Германии – Гитлером, Великобритании – Чемберленом, Франции – Даладье и Италии – Муссолини, вопрос Судетов, где проживало более 3 миллионов немцев, был практически решен. Эта область являлась важным военным и военно-промышленным центром Чехословацкой Социалистической Республики. В ней размещались системы приграничных укреплений, построенные по образцу «Линии Мажино», военные заводы «Шкода» и другие стратегические объекты. Согласно плану «Грюн», вторжение войск вермахта планировалось начаться 1 октября.

21 сентября польское правительство направило чехам ноту с требованием решения проблемы польского меньшинства на территории Тешинской области. В тот же день началась переброска польских войск к чешской границе. В марте 1939 года Германия оккупировала Чехию (Словакия к тому времени отделилась и стала самостоятельным государством. – Авт.), на территории которой немцы создали два протектората: Богемия и Моравия.

Следует заметить, что вызывающая воля Гитлера к войне в тот период находилась в противоречии с реальным соотношением сил. Он терял чувство реальности. Армии Франции, Англии, США и СССР были даже в отдельности сильнее вермахта образца 1938 года. Это признал и Йодль на Нюрнбергском процессе. Но Мюнхенский сговор вселил уверенность в безнаказанности действий Гитлера, а Англию и Францию лишил Международного авторитета.

Гордыми стояли только две страны: СССР и США, внимательно следившие за проделками «баловня судьбы», кичившегося своим Провидением.

***

Часто задают вопрос, почему Гитлер не начал войну с СССР в 1939 году? Ведь не только РККА была ослаблена репрессиями, пострадало много и гражданского населения. А вот Германия была вооружена до зубов. Армия ее была лучшей в Европе. Гитлер по-прежнему люто ненавидел нашу страну и намеривался ее уничтожить. И все же, если бы он начал войну даже в 1939-м, он бы ее проиграл, так как на Западе выступила бы Франция, имеющая довольно таки крупную армию. Англия бы помогла. А воевать на два фронта он опасался. А вот к лету 1941 года противников у Гитлера в Европе не осталось и вермахт еще более усилился.

Особое отношение у Гитлера было к «жизненному пространству» на Востоке Европы – то есть к Советскому Союзу и вообще славянству. У него в беседах нередко проскакивали мысли, что Россия для него – это пустыня с неорганизованным народом, лишенным исторического прошлого. А вот будущее он планировал решить только одним верным способом – войной. Он предлагал жителей-славян частью выселить за Уральский хребет, а частью истребить. Здоровых и крепких россиян – превратить в рабов.

Гитлер говорил, что «самое позднее через 10 лет он желал получить известие о том, что «в восточных областях живут по меньшей мере 20 миллионов немцев». Он уже не только мысленно рисовал «огромный пирог», но и воплотил свои задумки на бумаге в виде разрезанного его, пирога, на четыре куска – Остландия, Украина, Кавказ и Московия. Фюрер призывал своих высоких чиновников «избегать любой государственной организации и держать представителей этих народностей на максимально низком культурном уровне». Славянскому населению, как туземному населению, утверждал он, не нужно хорошее образование. Хаты и избы не должны иметь «каких-либо удобств или тем более украшений», даже «глиняная штукатурка» или соломенные крыши не должны быть одинаковыми.

На роль здешних новых жителей после победоносной войны планировались в первую очередь так называемые «фольксдойче» из стран Юго-Восточной Европы и из-за океана, а также воины вермахта и эсэсовцы, хорошо зарекомендовавшие себя на Восточном фронте.

В застольных речах с близким своим окружением он любил сверкать образами и цитатами о силе немецкого духа в боевой обстановке. Война для него была стихия, которой он должен будет управлять. Со всей очевидностью, по этому вопросу он выуживал из произведений классиков нужные ему образы. Однажды в ставке «Волчье логово» он разразился таким патриотическим спичем:

«Мысль предшествует действию, как молния грому. Правда, немецкий гром – тоже немец и не очень-то подвижен. Он приближается не спеша, но он разразится, и если вы однажды услышите грохот, какого еще не слыхивала немецкая история, то знайте – немецкий гром наконец-то достиг своей цели».

Сидящие в знак согласия услужливо закивали головами, понимая, какие гениальные мысли он высказал и как после ярких молний по всей Европе прокатился немецкий гром.

Наверное, они не знали, что эти слова высказал крамольный германский поэт и публицист Генрих Гейне более 100 лет назад – в 1834 году. Знали они одно: после прихода Гитлера к власти творчество Гейне оказалось в Третьем рейхе под запретом с главной мыслью, что «там, где сжигают книги, в конце сжигают также людей».

Крематории многочисленных концлагерей тому доказательство…

Что касается принятия решения о войне с СССР, то оно стало актуальным после позорного и предательского поражения Франции в 1940 году. Конечно, у Гитлера существовали некоторые колебания, но потом они были отброшены.

Начальник генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Франц Гальдер был не против войны с Советами, но в одном стратегическом вопросе он расходился во мнениях с Гитлером. У фюрера разгорелся аппетит: ему захотелось захватить по идеологическим соображениям Ленинград – колыбель большевистской революции, и Украину, где был хлеб и крупные промышленные центры.

Гальдер, как и его единомышленник танковый стратег Гудериан, с учетом реалий и ограниченных возможностей вермахта считали, что вначале следует взять столицу Советского государства – Москву. Но Гитлер их на свою беду и на наше счастье не послушал. Этот конфликт остался неразрешимым.

Звучали настораживающие мысли генералов о проблемах, которые могут возникнуть при снабжении немецких войск боеприпасами, амуницией и продовольствием. Но когда начальник хочет войны, предупреждения об опасностях нежелательны. Тут у них и возникла своеобразная абберация, как в вульгарном анекдоте: я начальник – ты дурак, ты начальник – я дурак.

Войну Гитлер с Советской Россией запланировал еще в «Майн кампфе», а вот подготовка к ней была спешная, и техническое превосходство, кроме быстроходных танков, оказалось фейковым. Снабжение немецких войск наполовину осуществлялось при помощи повозок, запряженных лошадьми. Они часто запаздывали с доставкой необходимого фронту «товара». Именно на тыловые обозы часто охотились партизаны, разведывательно-диверсионные группы и отряды НКВД и РККА.

И уже к концу 1941 года силы немцев были истощены, но они все же двинулись по бездорожью на Москву. Вот тут ястребиные коготки, а если без аллегории – кованые сапоги арий, и увязли в глиноземной кашице. Буксовали колеса автомашин, а гусеницы скоростных танков месили на местности песочную жижицу. А на лошадках широкому и далекому фронту много не навозишь. Темп наступления снизился. Ударили ранние достаточно крепкие морозы и стали возникать проблемы с обмундированием. Фрицев зимы 1941—1942 годов уже нельзя было узнавать по званию. Погоны и кресты закрывали женские платки и одеяла, а вместо сапог в ходу были самодельные чуни, бурки или валенки, отобранные у местных жителей.

По заявлению профессора Бернда Бонвеча, немецкого историка, основателя и первого директора Германского исторического института, в Москве переломный момент в войне обозначился уже в ноябре 1941 года. Трезвомыслящие генералы делали неутешительные прогнозы. Тем более, что советские танки, как Т-34, так и тяжелые танки «ИС» и «КВ» превосходили немецкие модели по мощи, но были тихоходны.

Известно, что уже после первых танковых сражений в 1941 году конструктор Фердинанд Порше был отправлен на фронт в составе комиссии, чтобы изучать советские танки. Немцы были очень удивлены. Они были уверены, что их техника намного лучше. Выиграть эту войну Германия не могла никак. Была лишь возможность договоренности на определенных условиях. Но Гитлер был Гитлером. И под конец войны он вел себя все более безумно, как и Сталин в отдельных случаях в начале войны. То есть был отдан приказ – ничего не сдавать врагу. Но цена была слишком высока. Немцы не могли себе этого позволить в отличие от Советского Союза в начале войны. СССР потерял миллионы людей, но резервы остались и система продолжала работать. А вот у Третьего рейха она давала сбои, несмотря на то, что на Германию против Советской России работала почти вся экономика Западной Европы.

И опять, ну как не вспомнить грамотные слова «железного канцлера» Второго рейха Отто фон Бисмарка:

«Никогда не воюйте с Россией!»