Текст книги "Обречённый рейх и Россия. Мифы и факты"

Ева и чудовище

Гитлер сделал Еву Браун своей любовницей… Его ревность была сильной, но в тоже время он обиднейшим образом не уделял ей внимания.

Иоахим К. Фест

Ева Браун родилась 6 февраля 1912 года в мюнхенской мелкобуржуазной семье, исповедующей католическую веру. Семья проживала в трехкомнатной квартире богемного квартала, расположенного на севере баварской столицы – в Швабинге. Он и сейчас является самым густонаселенным районом Мюнхена. У Евы были старшая сестра Ильза и младшая – Гретль, которая в 1944 году выйдет замуж за группенфюрера и генерал-лейтенанта войск СС, представителя штаба Гиммлера в рейхсбункере Германа Фегелейна.

Вечером 24 апреля 1945 года Гитлеру доложили, что пропал Фегелейн.

– Немедленно найдите его, – приказал он гестапо.

Германа нашли на квартире у родственников утром 27 апреля, переодетого в гражданское платье, и доставили на «совещание самоубийц». При нем был обнаружен чемоданчик с некоторыми совершенно секретными документами.

Гитлер провел с ним беседу, содержание которой нам, к сожалению, сегодня не дано знать.

– Расстрелять труса и предателя, – пропищал разъяренный и обессиленный Гитлер.

Ева вначале по просьбе Гретль намеревалась защитить свояка, но потом убоялась гнева будущего мужа.

Все 3 дочери были крещены и воспитывались в католической вере с согласия отца-протестанта.

По воспоминаниям учителей, смышленая и шаловливая Ева не отличалась прилежностью к учебе и редко когда делала домашние задания – списывал их у подруг. Тем не менее, в аттестате зрелости у нее было много хороших оценок. Она любила спорт, танцы, подвижные игры. Образование после школы: обучалась в школе домоводства при католическом институте «Мариенхеэ» в австрийском городе Зимбах-ам-Инн. Это учебное заведение было известно в Германии как «Институт английских девиц» и славилось своими высокими стандартами женского образования. Помимо домоводства в школе при институте она обучалась бухгалтерии и машинописи, получив профессиональные навыки.

22 июля 1929 года Ева Браун вернулась в Мюнхен к родителям. Скоро по объявлению она устроилась ученицей в фотоателье идейного национал-социалиста Генриха Гофмана. После собеседования Ева понравилась хозяину. Надо отметить, что в то время многие девушки мечтали освоить профессию фотографа, чтобы пробиться в мир моды или прославиться в портретной фотосъемке.

С сентября 1929 года 17-летняя Ева уже работала в фотоателье, ставшее вскоре «Фотодомом НСДАП», где и познакомилась с Гитлером.

Как описывал процесс знакомства будущего фюрера с молоденькой ученицей фотографа Генриха Гофмана американский писатель Нерин Ган в своей книге «Ева Браун. Жизнь, любовь, судьба», оно произошло в вечернее время. Ева осталась помочь хозяину упорядочить расположение фотографических заказов. Она поставила высокую стремянку и решила навести порядок на верхних полках шкафа и снять одну из папок. В это время зашел неизвестный гражданин и посмотрел на красавицу снизу вверх. Она, смущенная и покрасневшая, мигом слетела вниз. Генрих представил незнакомца Еве «господином Вольфом» и попросил ее сбегать за баварским лакомством – пивом и бутербродами со свиными сосисками. За столом Вольф «пожирал девушку глазами» и предложил ее подвести домой на своей машине, но Ева отказалась от такой услуги, опасаясь гнева отца.

Провожая Еву до двери, Гофман неожиданно спросил помощницу:

– Знаешь, кто с нами был?

– Нет.

– Это Гитлер, наш глава Партии, наш Адольф Гитлер! – восторженно отвечал Генрих.

Но Ева никого не знала из партийного нацистского ареопага, хотя их портреты тиражировались в фотоателье. Ей они были «по барабану».

Вскоре он серьезно увлекся ею, а она им.

Теперь он часто, посещая место работы Евы, при встрече целовал ей руку, угощал шоколадками, дарил скупые букетики цветов, вручал какие-то безделушки.

В 1930 году Гитлер поручил Борману проверить арийское происхождение семьи Браунов. Через некоторое время секретарь партайгеноссе доложил Гитлеру о расовой чистоте семейства Браунов.

До 1932 года отношения с Евой у Гитлера были чисто платоническими, он не собирался вступать с нею в связь, хотя она подружкам раззвонила, что «Адольф в нее влюбился и хочет жениться на ней».

Женитьбы ей пришлось ждать долго – до 29 апреля 1945 года, когда из фрейлен Браун она станет на сутки фрау Гитлер.

***

Предыдущая любовница Гитлера – его племянница Гели (Ангелика) Мария Раубаль, как говорилось выше, 18 сентября 1931 года покончила жизнь самоубийством, застрелившись из пистолета, подаренного любовником. Мотив – узнала о его увлечениях на стороне и знакомстве с Евой Браун. Если с Гели у него была физическая близость, была страсть с яркими эротическими сценами, то с первых же дней знакомства с Евой в конце 1920-х годов он увидел в ней простую симпатичную куколку с непритязательными мечтами.

Кстати, несмотря на официальную позицию нацистской партии в преследовании гомосексуалистов, среди «элитарного скота» Третьего рейха было немало извращенцев. Некоторые историки утверждают, что Гитлер сам был гомосексуалистом или бисексуалом.

Центральное место в их отношениях занимали чистая любовь, моды, киносеансы, сплетни и постоянный страх, что он ее бросит из-за часто повторяющихся капризов с замашками мелкого домашнего тирана.

В своем стремлении к запретам он не позволял ей загорать, танцевать и курить. Гитлер говорил, что если бы он заметил, что Ева курит, он бы тут же порвал с ней. Его ревность была болезненной и сильной, но в тоже время он обиднейшим образом не уделял ей того внимания, которое заслуживают отношения достаточно взрослого мужчины с молодой женщиной. Она часто чувствовала с ним свое одиночество, а потому несколько раз просила купить ей собачку, но Гитлер делал вид, будто ничего не слышал. Она для него была как предмет интерьера его квартиры. Но никто не хочет быть одиноким даже в раю. Одинокое сердце быстрее остывает, но здесь было увлечение молодой бездельницы интересным в ее понимании человеком, болезненно стремившимся к власти и получившим ее через тяжелую борьбу. Красивые женщины редко бывают одни, но часто бывают одиноки.

Люди из близкого окружения Евы говорили, что он держал ее в мюнхенской квартире дома №16 на Принцрегентеплаце почти в оскорбительно скромных условиях: без цветов, подарков и других преподношений. Как известно, в одиночестве человек старается разговаривать сам с собой. У нее квартирный плен скрашивало ведение дневника, который остался после ее смерти. На одной из страниц она писала:

«Хочу только одного: тяжело заболеть и хотя бы 8 дней ничего не знать о нем. Почему со мной ничего не происходит, почему я должна терпеть все это? Лучше бы я никогда его не видела. Я в отчаянии. Теперь я опять покупаю снотворные порошки, после них я нахожусь в состоянии полутранса и думаю об этом не так много.

Почему меня дьявол не заберет к себе? У него было бы наверняка лучше, чем здесь. Я ждала 3 часа перед «Карлтоном» и должна была наблюдать со стороны, как он покупает цветы Ондре и приглашает ее на ужин. Я ему нужна только для определенных целей, ничего другого и быть не может.

Когда он говорит, что любит меня, то это его сиюминутное настроение. Все равно, что его обещания, которые он никогда не выполняет. Почему он меня так мучает и не покончит дело сразу?»

Что касается дьявола – 30 апреля в 1945-го он заберет ее к себе. А пока она ревнует, потому что увлечена им и, наверное, любит это чудовище. Не раз она замечала, как его сопровождала длинноногая девица, которую она называла «валькирией». Такой тип женщин он обожал. Реакция Евы – она купила смертельную дозу снотворную и написала письмо, в котором потребовала объяснений.

«Боже, как я боюсь, что он сегодня не объявится. Я решила принять 35 доз, чтобы на этот раз сработало наверняка. Ну, хотя сказал, чтобы мне позвонили».

Ева Браун дважды пыталась застрелиться – в 1932-м и 1935 годах.

Только после последнего случая суицида Евы встревоженный Гитлер увязал незабытую историю с гибелью Гели Раубаль.

«Всему свое время» – рассуждал фюрер.

Когда сводная сестра Гитлера фрау Раубаль (мать Гели), покинула в 1936 году «Бергхоф» – резиденцию Гитлера «Орлиное гнездо», он взял Еву Браун на ее место.

Во взаимоотношениях с соратниками свой интеллект он ставил выше других, то же самое происходило и с женщинами. Не исключал фюрер такой подход в отношениях и с Евой Браун, которую он постепенно вводил в круг близких, считая ее не доросшей до понимания содержания «высоких» бесед. Как правило, он отправлял свою «игрушку» в отдельную комнату, где она грустила о том, что с нею нет обещанной Адольфом «собачки».

Ева чаще жила в Мюнхене в квартире любовника, и только после перестройки в Оберзальцберге по задумкам Гитлера «Бергхофа» она переехала в эту горную клетку, где находила достойную ее уровня компанию из адъютантов, секретарш, шоферов, ординарцев и другой обслуги. Здесь она по-своему радовалась праздникам жизни. После бурного дня приходили вечер и ночь. Но в окне комнаты-кабинета Хозяина «гнезда» еще долго горел свет. Со слов Геббельса, на день рождения фюрера 20 апреля 1935 года по радио транслировали концерт Союза немецких девушек. В их программе было такое стихотворение:

 
В твоем окне всю ночь не гаснет свет…
А мы спокойно спим, не ведая заботы,
В раздумьях ищешь ты единственный ответ.
И вдохновенный плод твоей работы –
Решенье найдено! – приветствует рассвет…
 

Да, пока они спали, «не ведая заботы», но «решенье найдено» было им давно – «горе тому, кто слаб!». Слабые должны покориться силе новой Германии во главе с птенцом «Горного гнезда», выросшим в мощного орлана.

Не до любовных утех было Гитлеру – он думал уже о главном завоевание, которое должно было начаться непременно с направления на Восток. Для этого он мыслит строительство огромных зданий, величественных мостов, сложных развязок автомагистралей в Берлине и других городах Третьего рейха. С придыханием он говорит: «Поскольку мы верим в вечность этого рейха – эти сооружения должны быть вечными, т.е. они предназначены не для 1940-го или 2000 года, они подобно соборам нашего прошлого должны войти в грядущее тысячелетие».

А дальше он продолжал, что если Бог велит сегодня поэтам и певцам воспевать рейх, то архитекторы должны увековечить материально успех этой борьбы в непреходящих произведениях уникального великого искусства. Это государство не должно быть исполином без культуры и силой без красоты.

Ставка «Орлиное гнездо» – «Бергхоф» была окончательно разрушена весной 1945 года английской авиацией.

Он видит малые и большие города рейха в помпезности, в появлении исполинских зданий, стилизованных под античные формы. Только не видит в такие минуты он рядом с собой ту, которая ему понравилась у личного фотографа. У него своя жизнь в политике, у нее – быть при нем, порочно наслаждаясь тем, что он позволял ей в кругу своего окружения…

***

После вымученной свадьбы Адольфа и Евы 29 апреля 1945 года в подземелье бункера, никто из гостей не понял, как теперь называть «милостивую сударыню». Выводит всех из тупика сама улыбающаяся Ева: «Можете спокойно называть меня фрау Гитлер». Она прекрасно понимает, что ее ждет в течение часов или суток.

Секретарша Юнге вспоминала, как Ева пригласила ее в свою комнату, не желая оставаться наедине со своими мыслями. Они говорили ни о чем, лишь бы отвлечься. Вдруг она открыла шкаф. Там висела красивая шуба из чернобурки, которую она очень любила.

– Фрау Юнге, я хочу подарить вам на прощание эту шубу, – говорит Ева. – Я так любила, когда вокруг меня хорошо одетые дамы, пусть теперь она радует вас… Мне уже ничего не надо, кроме пистолета и яда.

Тот же разговор, что вчера, позавчера, много дней подряд: званый обед со смертью под маской веселого спокойствия и невозмутимости.

Гитлер уже развалина, Ева держит удар судьбы – она всех подбадривала, успокаивала и просила:

– Ради Бога, собирайтесь и уходите пока русские не разбомбили бункер.

И это ее добрая воля говорила, что она смирилась со своей участью, а сейчас хотела позаботиться о тех, кто работал и мучился без дневного света, со спертым воздухом и витающими глупостями о возможности победить.

А ведь еще вчера ее возлюбленный демон вещал, что остановит советскую лавину силами оставшихся стойких героев вермахта, юных штурмовиков и войсковых формирований из 33-й французской ваффен-гренадерской дивизии СС «Шарлемань».

30 апреля Ева и чудовище покинули сей мир глубоко под землей, чтобы их тела были подняты из восьмиметровой глубины и сожжены на всепожирающем бензиновом костре…

Но есть и другие версии, о которых будет рассказано ниже.

Пакт – это не факт

В последнюю декаду июля 1939 года немецкие дипломаты стали проявлять нетерпение в своих контактах с советскими представителями…

Внезапно усилия по сближению с германской стороны сделались настойчивыми. Активность нарастала по мере назначенного на 1 сентября нападения на Польшу. Это был сигнал опасности для Берлина и Москвы…

Из газет

1939 год – роковой год для нацистской Германии и советской России. Запад после глубоких экономических потрясений и кризисов ополчился на богатый природными ресурсами с обширными территориями Советский Союз. В мире существовало два очага напряженности – восточный и западный, Азиатский и Европейский.

Летом 1939 года японские войска вторглись на территорию союзной с СССР Монгольской Народной Республики (МНР) в районе реки Халхин-Гол. Появилась опасность в двух местах южной ветки Транссиба (Китайско-Восточной железной дороги) перерезать железнодорожное сообщение европейской части СССР с Дальним Востоком. Это вторжение явилось частью японских планов захвата советского Дальнего Востока и Сибири.

Москва до этого акта предупреждала Токио, что в случае вторжения на территорию МНР СССР будет защищать своего союзника.

Однако, несмотря на предупреждение, японцы начали боевые действия. После кровопролитных боев, имея трехкратное превосходство в силах и средствах, вояки страны восходящего солнца отступили. Самураи, получив подкрепление, намеревались на основании наших разведданных возобновить наступление 24 августа. Но советские войска 1-й армейской фронтовой группы под командованием командира корпуса Г. Жукова вместе с монгольскими воинами, возглавляемыми маршалом МНР Х. Чойбалсаном, упредили японцев и 20 августа контратаковали противника. В результате шестидневных боев 6-я японская армия была окружена и фактически уничтожена.

После разгрома японского объединения внешняя разведка НКВД и МИД СССР, умело действуя, добились заключения на взаимовыгодных условиях пакта о нейтралитете с Японией. Пакт, позволивший нашей стране избежать войны на два фронта, подписали в Москве 15 апреля 1941 года.

А в Европе политический истеблишмент Великобритании, Германии, Италии и Франции ночью 30 сентября 1938 года подписали Мюнхенское соглашение – «Мюнхенский сговор» о разделе части территории Чехословакии между Германией, Польшей и Венгрией. После этого на переговорах в Москве британская и французская миссии объявили, что они подпишут с Советским Союзом мирные договора о сотрудничестве при условии, если правительство СССР заверит их, что в случае нападения Германии на Польшу и Румынию РККА заступится за жертвы нацистской агрессии. Коварные англосаксы пытались в очередной раз столкнуть Советскую Россию с Германией. Сталину надоели и союзные «обещаловки» Лондона и Парижа, и открытый обман, который мог обернуться германо-британским фронтом против СССР. С марта 1939 года в Европе разворачивается политическая и дипломатическая игра. Они искусственно тянули время. Сталин понимает – за карточным столом собрались шулеры, а поэтому играть по правилам становится все труднее. Понятно – каждый отстаивает свои интересы. Он как игрок хотел своей победы, суть которой заключалась в том, чтобы Германия вела войну не против СССР, а в Западной Европе с сильной Францией. Силу ее понимали и Гитлер, и Сталин. И действительно, армия Французской республики была сильнее германской.

Англия в это время задавалась вопросом: «Что ей делать? Идти с Германией против России, или с Россией против Германии?» Сталин видел все эти вихляния томми и ариев, а потому сдержанно относился к ситуационным моментам, четко не определяя свои ориентиры. Внешне он ведет политику «ни вашим, ни нашим». Он в раздумьях – от Гитлера можно получить нейтралитет, чего не обещают англичане.

Вот почему Гитлер торопился устроить переговоры с Кремлем. У фюрера уже не было времени. Он хотел соглашения сейчас же, с тем, чтобы избежать риска войны на два фронта, преследовавшего, как кошмар, многих его генералов, сохранивших в памяти уроки Первой мировой войны. МИД Третьего рейха в это время представлял собой разворошенный муравейник. По кабинетам стрекотали пишущие машинки, чиновники с воспаленными от недосыпания глазами носились с папками, постоянно звонили телефоны…

Глава международного ведомства Риббентроп часто общался с Гитлером по телефону и лично. Лихорадочная настойчивость хозяина рейхсканцелярии завязать узел взаимных договоренностей с Кремлем и удовлетворить все советские запросы вызывала подозрительность у трезвомыслящих политиков с обеих сторон. Вместе с тем усиливался торговый обмен между двумя странами. До начала войны в Германию из Советского Союза шли составы с зерном, шерстью, цистерны с нефтью, пульманы с углем и другими сырьевыми товарами, поставляемыми на основе разных торговых договоренностей.

Германия присылала нам промышленное оборудование для заводов – станки, комплектующие, машины, даже новейшие технологии. Их инженеры и другие специалисты дневали и ночевали на наших предприятиях. Больше того, немцы приглашали советских экспертов на свои промышленные объекты. Военным показывали даже довольно свежие разработки вооружений.

В эти же дни готовился и главный документ – Пакт о ненападении. С советской стороны им занимался Молотов.

По указанию Гитлера 20 августа он заставил Риббентропа срочно отправить шифровку Сталину с просьбой немедленно принять главу германского МИДа. Сталин ответил согласием.

20 августа 1939 года Гитлер отправил Сталину телеграмму такого содержания:

«Господину Сталину,

Москва.

1. Я искренне приветствую подписание нового германо-советского торгового соглашения как первую ступень в перестройке германо-советских отношений.

2. Заключение Пакта о ненападении с Советским Союзом означает для меня определение долгосрочной политики Германии. Поэтому Германия возобновляет политическую линию, которая была выгодна обоим государствам в течение прошлых столетий. В этой ситуации имперское правительство решило действовать в полном соответствии с такими далеко идущими изменениями.

3. Я принимаю проект Пакта о ненападении, который передал мне ваш министр иностранных дел господин Молотов, и считаю крайне необходимым как можно более скорое выяснение связанных с этим вопросов.

4. Я убежден, что дополнительный протокол, желаемый Советским правительством, может быть выработан в возможно короткое время, если ответственный государственный деятель Германии сможет лично прибыть в Москву для переговоров. В противном случае имперское правительство не представляет, как дополнительный протокол может быть выработан и согласован в короткое время.

5. Напряженность между Германией и Польшей стала невыносимой. Поведение Польши по отношению к великим державам таково, что кризис может разразиться в любой день. Перед лицом такой вероятности Германия в любом случае намерена защищать интересы государства всеми имеющимися в ее распоряжении средствами.

6. По моему мнению, желательно, ввиду намерений обеих сторон, не теряя времени, вступить в новую фазу отношений друг с другом. Поэтому я еще раз предлагаю принять моего министра иностранных дел во вторник, 22 августа, самое позднее в среду, 23 августа. Имперский министр иностранных дел имеет полные полномочия на составление и подписание как Пакта о ненападении, так и протокола. Принимая во внимание международную ситуацию, имперский министр иностранных дел не сможет остаться в Москве более чем на 1-2 дня. Я буду рад получить Ваш скорый ответ.

Адольф Гитлер».

Чувствуется, как спешил фюрер, прекрасно понимавший, что время работает на него, что английская и французская миссии тянут переговоры и не имеют даже полномочий на подписание договора. Они выгадывали, кто кого перехитрит. А фюрер торопил события. Недаром он просил Сталина не задерживать Риббентропа.

В тот же день, а именно 21 августа 1939 года, Сталин ответил Гитлеру:

«Канцлеру Германского

государства господину А. Гитлеру.

Я благодарю Вас за письмо.

Я надеюсь, что германо-советский Пакт о ненападении станет решающим поворотным пунктом в улучшении политических отношений между нашими странами.

Народам наших стран нужны мирные отношения друг с другом. Согласие германского правительства на заключение Пакта о ненападении создает фундамент для ликвидации политической напряженности и для установления мира и сотрудничества между нашими странами.

Советское правительство уполномочило меня информировать Вас, что оно согласно на прибытие в Москву господина Риббентропа 23 августа.

И. Сталин».

И уже 23 августа Риббентроп был в Москве. Вечером того же дня соглашения между двумя правительствами были подписаны.

На Западе, в СССР и в первые годы создания РФ долго спорили о существовании и содержании дополнительного протокола. Да, он был. Вот его полное название и текст:

СЕКРЕТНЫЙ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОТОКОЛ

При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижестоящему результату:

1. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами.

2. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарева, Висла и Сана.

Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития.

Во всяком случае, оба Правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.

3. Касательно юго-востока Европы, с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.

4. Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете.

Москва, 23 августа 1939 года.

Итак, как видим, договоренности состояли из Пакта о ненападении и секретного протокола, устанавливавшего границы сфер влияния двух стран на случай территориальных изменений в Восточной Европе. На следующий день Риббентроп вернулся в Берлин. Для Сталина подписание этого соглашения явилось резким политическим поворотом, сделавшимся на многие десятилетия предметом ожесточенных политических и исторических споров. Одни упрекали Сталина за контакт с Гитлером и раздел Польши, другие признавали его шаг в той ситуации единственно правильным.

Некоторые современные либералы утверждают, что после августа 1939 года Сталин и Гитлер поделили Европу. Глупости это – Европа уже была поделена раньше: через Мюнхенский сговор, аншлюс Австрии, присоединение чешских территорий к Германии и Польше. Сталин понял, что лучше синица в руке, чем журавль в небе. С 1940 года существенно увеличивается торговый оборот с Германией. Дело в том, что в СССР много заводов работало на германском оборудовании, а оно изнашивалось. Доходило до того, что даже во время войны нам приходилось через третьи страны добывать комплектующие для германских станков, работающих за Уралом.

Право выбора за читателем, какой версии он пожелает придерживаться.

Вот мнение бывшего посла СССР в Великобритании Майского. Он считал, что единственной альтернативой, остававшейся открытой перед Советским правительством в августе 1939 года, было либо соглашение с Гитлером, либо риск изоляции перед самым началом войны. Сталин предпочел первое, понимая, что на СССР могли навалиться и разодрать страну на куски сразу три хищника: Германия, Англия и США.

Советский руководитель мог сослаться на многочисленные обоснованные мотивы заключения Пакта о ненападении. Он давал ему знаменитую «передышку», отодвигал передний рубеж системы обороны страны в западном направлении на расстояние, которое в его понимании имело решающее значение в случае, если Гитлер нарушит договоренности.

А по сути дела Сталин сделал то же самое, что Чемберлен годом раньше в Мюнхене: как Сталин теперь практически сдавал Польшу, чтобы выиграть время, так и тот в свое время пожертвовал Чехословакией.

Вечер в Москве прошел почти что в дружественной обстановке.

Молотов поднял тост за здоровье рейхсминистра иностранных дел Риббентропа и посла графа фон дер Шуленбурга.

Как писал автор книги «Гитлер» Иоахим К. Фест, ссылающийся на отчет одного из немецких участников переговоров, «…в ходе беседы господин Сталин неожиданно предложил следующий тост за фюрера: «Я знаю, как сильно любит германский народ своего вождя, поэтому я хотел бы выпить за его здоровье».

При прощании Сталин заявил рейхсминистру иностранных дел, что Советский Союз очень серьезно относится к этому пакту, он может дать честное слово, что Москва не обманет своего партнера.

Было это так или тут всего лишь домыслы немецкого автора – сегодня данный эпизод той давней встречи смыли волны времени. Историки и архивы тоже молчат…

Риббентроп улетел в Берлин, где он тут же доложил самодовольному шефу о провернутой операции, встречах со Сталиным, Молотовым и Ворошиловым и впечатлениях о них. Гитлер спросил:

– Поверили?

– Да, мой фюрер…

Этот вопрос он задал неспроста, так как еще до поездки главы МИДа в Москву, 10 августа Гитлер встретился в Оберзальцберге с Верховным комиссаром Лиги Наций в городе Данциге Буркхардом, следившим за выполнением статуса этого вольного города. С первых же слов беседы с комиссаром Лиги Наций фюрер обрушился на Польшу:

– Что это позволяет себе Варшава. Она прибегает к угрозам в отношении Данцига! Что пишут польские газеты, вы их читали? Пишут, что с Германией нужно разговаривать языком предупреждений и угроз. Если возникнет еще малейший инцидент, я разгромлю, я раздавлю пшеков. От них не останется и следа! Зарываются гоноровые ляхи.

В середине беседы Гитлер, понимая, что Буркхард обязательно доложит содержание разговора в Лондон и Париж, подчеркнул:

– Я хочу жить в мире с Англией и гарантировать ее интересы на любых территориях мира. Все мои действия направлены против еврейско-большевистской России. Мне нужна в первую очередь ее богатая хлебом и мясом Украина. В минувшую войну наши недалекие правители морили голодом армию и народ. Я не хочу наступать на одни и те же грабли. Украина будет моя!..

Он распалялся все больше и больше в откровениях будущих грандиозных планов…