Текст книги "Фальшивомонетчики"

– Ясно, – закурил Дон. – Тебе прикурить сигарету?

– Сделай любезность, Гарри. Делла, есть что-нибудь у тебя выпить?

– Лежи, лежи, все есть, Ганс, но прежде примочки…

Дон уже наполнял стаканы виски со словами:

– Сейчас нам всем не помешает подкрепиться, друзья.

Ганс с жадностью сделал несколько глотков напитка и с наслаждением затянулся сигаретой, которую подал ему Дон.

– Итак, ты больше никого не видел утром в спортклубе?

– Никого, кроме обычных спортсменов, – отвел глаза в сторону репортер. – Разве что…

– Разве что? – подтолкнул его Дон.

– Машину марки «бентли» с черно-желтым, когда меня увозили уже от клуба, – Она стояла неподалеку…

– У тебя были с собой деньги, Ганс?

– Деньги… – замялся тот. – С чего бы это я сунулся туда с деньгами, Гарри. Я не настолько много получаю от своей работы в «Сентраль крик»…

– Делли, за окном светлеет новый день и нам пора, моя прелесть, посетить нашего друга, который прибывает утренним поездом. Ты не забыла?

– Ну что ты, Гарри, я уже готова. А Ганс пусть пока останется у меня, ведь так, друзья?

– Несомненно, несомненно… – и обратившись к Винеману, сказал: – Мы скоро вернемся, приятель, не скучай.

Отогнав «кадиллак» за два квартала от дома Деллы, Дон пересел в «рено», следующий за ним с девушкой за рулем и они помчались к дому, где жила Роза Фэрч.

Утро вступало в свои права, обещая чудесный летний день.

Делла осталась в машине неподалеку от дома, куда они приехали. А Дон проскользнул бесшумной тенью на этаж квартиры Розы. Здесь он остановился, осмотрелся и у ее двери поставил две молочные порожние бутылки. В одной из них был конверт, свернутый трубкой с буковой «К».

Поднявшись на верхний этаж, он закурил и стал терпеливо ждать прихода разносчика молока. Ждать пришлось недолго. Вскоре послышалось цоканье бутылок и он увидел, как к двери квартиры Розы Фэрч подошел с ношей паренек. Он деловито поставил у порога квартиры две бутылки с молоком, забрав в клеточный поднос, висящий на шее, порожние бутылки с письмом.

Проделав подобную операцию у дверей других квартир, паренек, изрядно нагрузившись порожней посудой, пошел вниз к выходу. Бесшумной поступью, Дон последовал за ним.

Выйдя на улицу, он видел, как паренек погрузил посуду в тележку, рассортировав ее по клеткам ящиков. А когда очередь дошла до бутылки с письмом, он вытряхнул его из горловины бутылки, и, оглянувшись, сунул конверт в карман куртки.

Когда разносчик молока подкатил свою тележку к соседнему дому, чтобы и там провести свою работу, Дон подошел к «рено» и сел рядом с Деллой.

– Все в порядке, почта сработала, моя прелесть, – улыбнулся он. – Видела?

– Да. Интересно, кто он, что Карина доверила ему это? – задумалась девушка. – Ведь он может поинтересоваться всей этой таинственностью, не так ли?

– Может, – согласился Дон. – Сейчас нам надо не упустить его действия. Что он будет делать, куда пойдет, чтобы передать почту.

Они следили за ним до тех пор, пока он не развез все молоко со своей тележки по квартирам и уже с пустыми бутылками покатил ее к молочному магазину. Здесь он перетаскал свой груз в кузов автофургона, зашел в магазин, вскоре вышел оттуда, сел за руль машины и поехал в сторону предместья города.

– Не иначе как к молокозаводу едет, – отметила Делла не позволяя своему «рено» отстать от молоковозки.

Улицы города заполнялись все больше и больше потоком автомобилей, пешеходами, разносчиками зелени, стаями голубей на площадях у фонтанов.

– Я ошиблась, Гарри, – молвила Делла. – Он едет за город, очевидно на ферму, откуда и возит молоко и другие молочные продукты.

– Я тоже так считаю, Делли, – согласился Дон. И тут же воскликнул: – Ой, нет, моя прелесть, он сворачивает к морю…

– Странно, набережная с причалами осталась в стороне, что же ему надо там? – недоуменно пробормотала девушка.

– Не иначе он едет в район коттеджей, – вслух предположил Дон.

– Да, очевидно, – согласилась и Делла.

Через несколько минут они увидели, что фургон молочника подъехал к одному из коттеджей неподалеку от берега моря. Это было двухэтажное здание с черепичной крышей и выложенным из камней цоколем.

Делла тотчас же остановила свой «рено» и они увидели, как паренек подошел к дубовой входной двери и постучал дверным молотком. Дверь не открывалась, молочник терпеливо ждал, когда ему откроют.

– Возможно, нашу машину он или из окон коттеджа засекли? – спросила Делла.

– Не думаю, нас из-за кустов у дороги не видно, а пареньку, думаю, невдомек, что за ним следят, – закурил Дон.

– А не проехать ли нам мимо? – взглянула на своего партнера девушка. – И еще, может быть, он письмо уже передал в какою-то квартиру в другом доме?

– Зачем же ему надо был тогда ехать сюда, а не на молочную ферму? – произнес Дон, – Никто не открывает ему дверь»… – протянул он.

Паренек еще раз громко постучал, подождал немного еще и они увидели, как он извлек из кармана куртки их конверт и подсунул его под дверь.

– Все в порядке, Делли!.. – удовлетворительно воскликнул Дон. – Наша Карина не иначе здесь!..

– Да, наш почтальон что надо, – улыбнулась девушка.

Молочник вернулся к своему фургону, сел за руль и, развернувшись, промчался мимо «рено», не взглянув даже в его сторону.

– Беспечный малый, – отметил Дон. – Я бы ему не поручил подобное дело.

– Его беспечность нам на руку, не так ли, Гарри? – проводила глазами девушка автомобильчик разносчика молока.

– Несомненно, моя прелесть, – положил руку Дон на колено девушки.

Делла, взглянув на него со смешанным чувством осуждения и в то же время снисхождения, спросила:

– Что дальше, Гарри?

Дон отдернул руку, виновато взглянув на нее и спросил:

– Ты имеешь в виду мою руку, моя прелесть?

– И это тоже. Я имею в виду…

– Ты здесь, я отправляюсь сейчас в коттедж и осмотрю его. Если там действительно никого нет, то… Как говорил мой друг: «Война план покажет»…

– Я с тобой, Гарри, – открыла дверцу Делла.

– Ни в коем случае, дорогая. Если там что-то не так, то кто меня подстрахует? Кто окажет помощь? Оставайся в машине и жди, – Дон вышел из «рено» и зашагал, насвистывая к коттеджу.

Девушка подчинилась приказу и стала терпеливо ждать, наблюдая, как ее напарник-охотник за таинственной Кариной уже шел по дорожке, посыпанной гравием, к коттеджу.

Дон подошел к двери, украшенной шляпками медный гвоздей, постучал дверным молотком и принялся ждать, когда ему откроют. Взгляд упал на кончик конверта, выглядывавшего из-под двери. «Значит никто его еще не взял… – подумал он. – Наверное в доме действительно никого нет».

Он постучал еще раз. Никакого ответа по ту сторону двери. И тут ему показалось, что его повторный стук был какой-то уже не резкий, а как будто он стучал не в закрытую дверь, а в притворенную. Он налег на нее плечом и чуть было не влетел в прихожую, так как дверь бесшумно открылась.

Он прошел в дом, прикрыв за собой дверь. Пройдя по коридору он попал в большую комнату, которая являлась залом. Скромная обстановка: занавески на окнах, у стен диван, софа. Стол посередине комнаты, стулья вокруг него, под потолком дешевенькая люстра. В углу журнальный столик с двумя потертыми креслами возле него.

Дон прошел дальше по коридору. Заглянул в ванную комнату, туалет, затем в кухню. Буфет с расставленными на нем предметами: тарелки, фарфоровые чашечки, чашки, разнообразные безделушки.

Осмотрев все это он прошел в соседнюю с залом комнату, очевидно, спальню. Кровать была не застлана после того, как на ней спали. Комнатные туфли принадлежали несомненно женщине, валялись в разных концах комнаты. Дверцы шкафа были распахнуты, белье и одежда была в беспорядке. Ящики столика у зеркала были выдвинуты и в них тоже кто-то порылся наспех. Здесь все говорило о том, что тот который здесь спал или та, поспешно отсюда ретировались. Не видно было также и сумок, чемоданов. Спешно жилец или жилица этого коттеджа, схватив самое необходимое, покинули этот вполне уютный уголок.

Дон прошелся еще раз по квартире, внимательно осматривая и осматривая все до мелочей. Но ничего объяснимого он не находил. Неожиданно он обратил внимание на скомканную газету брошенную на пол у стола на кухне с недопитой чашечкой кофе. Он поднял ее и на первой странице увидел то, что заставило его учащенно задышать. Это была информация об убийстве Розы Фэрч с фото места преступления.

Оставаться в коттедже было бессмысленно и он вышел из него.

Сев в «рено» Дон разочарованно произнес:

– Посмотри, Делли. Вот почему Карины уже здесь нет и не может уже быть.

– Снова утерян след этой загадочной незнакомки, – со вздохом вымолвила та, пробежав строки информации под страшным снимком.

– Она испугалась, что и ее теперь ждет такая же участь… Выйди это сообщение на день позже и мы бы смогли лицезреть ее, Делли. Теперь она уйдет в глубокое подполье, а возможно и уедет или же улетела отсюда… – задумчиво произнес Дон.

Расставшись с Деллой, которая помчалась домой к своему коллеге Винеману, продолжать оказывать помощь, Дон предстал вновь перед Лоу Верни.

– Проходите и садитесь. Что нового?

– Я чуть не встретился с ней час тому назад, – сказал Дон, усаживаясь в большое кожаное кресло. Эти дни она пребывала на одной из вилл на берегу залива. Но как раз перед моим прибытием к ней, о чем говорит неостывший еще как следует кофе, который она пила, эта женщина прочла в газете сообщение об убийстве Розы Фэрч и поспешила вновь исчезнуть.

Дон рассказал также о том, как отыскал избитого газетчика Винемана и предложил:

– Портрет этой женщины вам известен, что если ваши люди возьмут под наблюдение аэропорт, вокзал и автодороги ведущие из города? А также и порт…

– Это уже сделано раньше, сэр. Но мало вероятно, чтобы ока, увидев с страшный снимок в газете, отважилась покидать город. Ей более целесообразно, я полагаю, окунуться в глубину здесь же, в городе. Выждать, а уж потом и убраться отсюда, увезя с собой ту тайну о Ранском, которую она знает. И продать ее или продавать уже в другом месте более безопасном.

– Да, логично, мистер Берни, – согласился Дон, держа в руке недопитый стакан с виски.

– Что вы намерены делать, сэр? – спросил хозяин.

– Продолжить поиски, мистер.

– Я пытаюсь разыскать одного человека, он должен быть связан с этим делом. У меня здесь его описание.

Берни вынул лист бумаги из ящика и протянул его Дону. Детектив посмотрел описание и посмотрел на Берни.

Делла Стрит была несказанно удивлена, не обнаружив в своей квартире Ганса Винемана. Она тут же позвонила ему в редакцию, но телефон не отвечал. Позвонила ему домой – безрезультатно. Тогда она позвонила главному редактору Барнету. Он был как всегда на месте.

– Дон, где Винеман? Я со своим другом его выручила из лап Руди Маркхэйма и он приходил в себя в моей квартире. Я отлучилась ненадолго, а его нет. Нет и дома…

– Делла, девочка моя, я же просил тебя отойти от этого опасного дела, а ты… Мне все рассказал Ганс и я его переправил в безопасное место подлечиться. Так что волноваться не приходится, Делли, – ласково закончил свой любезный диалог редактор. – Ты собираешься приехать в редакцию?

– Нет, Джон. Уже поздно, я устала и хочу отдохнуть.

На этом их разговор закончился. Положив трубку телефона, Делла разделась и приняла душ. Она долго стояла под прохладными струями его, наслаждаясь приятным освежением всего тела. Едва вытерев голову, она вдруг услышала телефонный звонок. Поспешно схватила трубку и услышала знакомый голос женщины:

– Делла Стрит? Я та, которая хотела с вами встретиться, но не смогла по ряду причин. Если вы готовы заплатить деньги, о которых я говорила, то мы можем встретиться…

– Вы… – хотела назвать имя «Карина», но вовремя удержалась, вместо этого спросила: – Где, когда?

– Но мне нужны деньги, хотя бы часть той названной суммы, мисс. Готовы ли вы это сделать и немедленно?

– Да, где и когда?

– Сегодня вечером на пригородной молочной ферме «Зеленое поле». Я буду ждать вас, – послышался отбой.

Делла еще немного подержала трубку и медленно опустила ее на рычаги.

Быстро оделась, причесала волосы, лихорадочно стала собираться к поездке к месту встречи с Кариной. Куда ехать она примерно определила, так как видела, куда развозчик молока свернул свой фургон после посещения виллы «У моря». Но тут же остановилась, у нее было мало денег, а банк, по всей вероятности, был уже закрыт. Она растерялась, не зная как быть. Но тут зазвонил снова телефон. Схватив трубку она услышала голос Дона и лицо ее приняло радостное выражение.

– Как дела, моя прелесть? Как наш пациент? – спросил он.

– Гарри, нужно немедленно встретиться. Ты где? – торопливо произнесла девушка.

Был летний вечер, люди шли с работы, поток машин значительно увеличился по сравнению с дневным. Рекламы еще не светились, солнце только-только садилось.

Делла на своем «рено» нашла Дона у кафе «Летучий голландец» и когда тот скользнул в машину, Делла искусно ввела ее в поток уличных автомобилей. Подробно рассказала Дону о телефонном разговоре с Кариной.

– Едем, Делли, мчимся, у меня наскребется более трех тысяч зеленых!.. – восторженным голосом сообщил Дон.

– Ну и у меня тысяча наберется, Гарри, – кивнула девушка.

За несколько часов до этого Джое уже доложил Фрэсби о их неудаче и теперь стоял с видом провинившегося школьника перед своим шефом.

– А что Маркхэйм? – медленно спросил Фрэсби, не выпуская изо рта сигару. – Поехал с каким-то стариком и что? Долго его не было?

– Он вернулся не скоро, шеф, но уже со своим парнем по имени Кент и на такси.

– Странно, весьма странно, Джое… – протянул Фрэсби, пососав сигару, затем стряхнул пепел от нее на ковер. – И ты, Джое, не знаешь куда он ездил?

– От вас не было указания навязывать ему хвост, шеф, – пожал плечами подручный.

– Так теперь надо ввязаться за ним неотступно, черт возьми… И кто этот старик, с которым он уехал на «кадиллаке», а вернулся почему-то на такси?..

– Смею также отметить, шеф, что Кент, как мне кажется, очень скверно выглядел, у него что-то не лады с шеей и челюстью.

– Тем более, да, они наверняка побывали где-то в переделке, Джое. Тебе все ясно? И продолжай поиски этого агента Доусона Гарри Дона!.. – повысил голос Фрэсби.

– Слушаюсь, шеф, – собрался было уходить Джое, но услышал голос:

– Или вот что, Джое, возьми этого Кента в работу и выясни, куда ездил Маркхэйм и что там у них произошло.

– Понял, шеф, сделаю так, как вы говорите…

Через полчаса они достигли окраины города, на этот раз уверенные, что за ними никто не следит. Затем повернули от моря в сторону, куда уехал фургон разносчика молока. Вскоре они достигли пригорода и остановились возле придорожного кафе. Дон вошел в него, Делла осталась сидеть за рулем в машине.

Женщина, налившая ему двойное виски, была расположена поболтать, особенно когда Дон отпустил пару шуток, понравившихся ей. После того, как они поговорили о погоде, видах на урожай и других общепринятых вещах, Гарри спросил, не знает ли она ферму «Зеленое поле».

– О, вы хотите, наверное, предложить новинки доильных и сыроделательных аппаратов? – ответила она, и лицо ее приняло одобрительное выражение. – Это молочная ферма находится примерно в миллях трех отсюда. Свернете на первом повороте вправо, и вы найдете то, что вам нужно. Она среди большого поля, добротные такие у нее строения и забор выкрашен зеленой краской. Вы не сможете проехать мимо.

Дон оплатил свое виски, поблагодарил словоохотливую хозяйку и вернулся к «рено».

– Здесь недалеко, – сказал он своей спутнице. – Едем до первого поворота.

Через пару десятков минут они увидели чуть в стороне двухэтажное здание среди приземистых строений вокруг него, расположенных в виде каре. Солнце уже село, луны еще не было, но вокруг все отлично было видно. Свернув к ферме, они были вынуждены остановиться перед сельским шлагбаумом, перекрывавшим им путь. Дон хотел было выйти, чтобы поднять его, но Делла почему-то остановила его со словами:

– Подожди, Гарри, теперь здесь буду действовать я.

– Верно, не исключено, что за нами могут наблюдать, – согласился Дон. – Я могу ее спугнуть… – сел как можно ниже он.

Делла вышла из машины и подошла к перекладине, чтобы ее поднять, но вдруг послышался негромкий женский голос из придорожных кустов:

– Нет надобности въезжать на ферму, Делла Стрит. Деньги с вами? Вы одна?

– Да, но в начале… – начала было девушка.

– Идите сюда, – послышалось предложение, но прозвучавшее как приказ.

Делла пошла на голос и Карина со стороны сказала:

– А теперь оставайтесь на том месте, где остановились… – А затем промолвила: – Впрочем, вы меня уже видели и говорили со мной, так что… – И на фоне бескрайнего зеленого поля, залитого небесным светом возникла Карина Рисленд такой, какой ее и видела Делла тогда у полицейского управления.

Они стояли друг против друга и какое-то время молчали.

Затем Карина сказала:

– Мне нужны деньги, чтобы отсюда исчезнуть, после того, как я много узнала страшного о тех, кто как-то был причастен к тайне профессора… Райского. Где деньги, Делла Стрит?

– Я не могу вам заплатить ту сумму, которую вы назвали при первой нашей встрече, Карина. У меня наберется всего четыре тысячи не больше. Но и эти деньги я вам заплачу только тогда, когда пойму, что ваша информация представляет определенную ценность, а не блеф. Ведь так? Справедливое условие?

Карина помолчала, затем ответила:

– Да, условие справедливое… Но сумма ничтожна по сравнению с той, которую мне могут заплатить другие. К сожалению, с ними сделка для меня может оказаться последней в жизни. Вы видели, что они сделали с моей лучшей подругой Розой Фэрч?

– Да, – кивнула Делла. – Да разве только с ней… – потухшим голосом вымолвила девушка.

– Вот именно, но вы не все знаете… Итак, моя информация. Первое, Ранский мертв, но это не Ранский. Он двойник настоящего Райского – профессора, у которого много других фамилий.

Делла Стрит не верила своим ушам, что слышит такое. А Карина продолжала:

– Двойника Райского умертвили, чтобы тот не выдал эту тайну. Чтобы дело закрыли раз и не всегда. У настоящего профессора Райского есть его подручный, телохранитель… Карл Хубер, немец. Это все он вершит, заметает следы даже малейшего намека на то, что может повредить профессору… Но он не только исполнитель. Он обладает также секретом бумаги, на которой печатаются деньги, тайной состава краски, а также знает технологию изготовления денег, – Карина помолчала, затем спросила: – Стоящая информация?

– Поразительная, готовая было воскликнуть девушка, но сдержалась. – Но откуда есть уверенность, что это так? Откуда это вам известно, Карина? Ведь вы всего-навсего были официанткой в клубе «Золотой якорь», верно?

– Так. Этим вы хотите сказать, что моей информации верить нельзя, ведь так? – улыбнулась молодая женщина..

– Да, именно это я и имею ввиду, Карина. И не стоит обижаться, поскольку вы уж решились иметь со мной дело, то постарайтесь, пожалуйста, убедить меня в этом.

– Хорошо. Для начала я покажу вам одну фотографию, – достала из сумочки Карина открытку. – Смотрите…

Делла взяла и всмотрелась в фото. На нем были изображены Карина и… Ранский. Тот Ранский, который был умерщвлен в тюрьме. Снимок которого сразу же после ареста печатался во всех газетах. И Делла отлично помнила его лицо. И вот он на фото с Кариной в обнимку, как любимые!.. С официанткой!..

– Это вас несколько убеждает? – улыбаясь спросила Карина.

– Да… – кивнула Делла. – И все же… Любовь это одно, а подобные тайны…

– Тоже логично, Делла Стрит. Двойнику Райскому было запрещено жениться, выбирать себе любовницу из круга высшего света, хотя он купался в деньгах, особенно удачно играя в рулетку. Он должен был вести образ жизни, как я полагаю, как настоящий фальшивомонетчик, чтобы этим самым прикрывать настоящего Ранского-профессора. – Женщина помолчала, затем вымолвила тихим растроганным голосом: – Мы любили друг друга…

Обе женщины помолчали, затем Делла спросила:

– Не покажется ли кому-нибудь из фермы странным, что мы вот так стоим в кустах у дороги и разговариваем при лунном свете?

– Ферма принадлежит моему брату, он не в курсе моей тайны. И все же… – помолчала Карина. – да, лучше сесть нам в вашу машину. И продолжить там разговор…

Женщины прошли к «рено» и Карина уже собралась было сесть, но встревоженно отшатнулась.

– Вы не одна? – пораженно вымолвила она.

– Это мой друг, Карина. Ему вы можете доверять так же как и мне, – прикоснулась к ее локтю Делла. – Поверьте…

Дон вышел из машины, галантно поклонился женщине и ласковым голосом представился:

– Гарри Дон, частный детектив… Вам не следует меня опасаться, дорогая Карина. Мой долг оградить вас от всего плохого, смею вас заверить.

– О Боже!.. – вздохнула Карина. – Если бы знать, что так все получится… – она немного поколебалась и села в машину.

– Гарри, – повернулась к Дону, усевшемуся теперь на заднее сидение. – Я потом тебе все расскажу то, о чем мы говорили наедине с Кариной. – Для того, чтобы полностью рассеять ее сомнения, прошу отдать ей деньги, которые я ей пообещала. А вот и моя тысяча, – протянула она деньги женщине.

– Делла, моя прелесть, ты уверена, что мы сможем использовать эту информацию с пользой для себя? – прикинулся несколько непонимающим это дело Дон.

– Я не знаю, как вы хотите использовать то, что узнали от меня, но смею заверить, что это стоит гораздо больших денег, чем тех, которые вы мне даете.

– Гарри, – с упреком произнесла Делла. – Разговор с Кариной у нас еще не окончен, но для того чтобы рассеять ее сомнения…

– Нет, нет, моя прелесть, я просто немного так… – протянул деньги Дон Карине.

Женщина взяла деньги и спрятала в сумочку, как и деньги Деллы Стрит.

– И все же, милая Карина. Имея такого друга, купающегося в деньгах, вы остались вдруг нуждающейся даже для того, чтобы выбраться отсюда. Как это объяснить?

– Делла Стрит, милая писательница добротных статей, для того чтобы все это понять, вам следует выслушать мою историю до конца, – И добавила: – На этот раз уже со своим другом.

В автомобиле воцарилось на некоторое время молчание, затем послышался вновь голос Карины.

– Покойный двойник Райского оставил мне кучу отмытых от фальши денег, то есть настоящих денег. Но все это было неожиданно изъято Карлом. И я еле смогла унести ноги, чтобы остаться живой. Знал ли он, что я много знаю о их тайне? Если и не знал, то догадывался. Но главного он не знал, что мой Джими – Ранский оставил задолго еще до своего ареста пакет с бумагами, в которых все было и изложено. Именно то, что я уже вам сказала, Делла… – замолчала Карина.

– Да, но почему он дал этот пакет вам, а не, скажем, нотариусу, адвокату или не послал по почте полиции? – спросила Делла.

– Он не мог этого сделать, так как за ним неотступно следили люди Карла. И потому, что он все же не собирался предать настоящего Райского – профессора.

– Но эту же тайну он поведал вам? – послышался голос Дона. – Почему?

– Потому, что он предвидел, что так получится. Он любил меня, я в этом убедилась, получив этот пакет. Он как-то сказал, если тебе придется туго, то изучи содержание этого пакета и ты, умно поведя себя, сможешь прожить безбедно до конца своих дней. После его смерти, я попыталась это сделать, но как видите… Как видите, за мной началась смертельная охота. И даже мая самая верная подруга и та, захотела получить за свои сведения деньги…

– А она откуда узнала о Ранском? – спросил Дон.

– Она и тысячной доли не знала того, что знаю я. Но из наших разговоров о моих встречах с ним, из обрывков слов, возможно, она составила себе определенное представление и решила поторговать своей фальшивой информацией. Что из этого получилось, вы знаете.

– Где этот пакет, милая Карина? – с обворожительной улыбкой спросил Дон.

– О, он в надежном месте, мистер. И стоит миллион, не меньше. Скажу только одно, если со мной что-нибудь случится, то о его местонахождении знает всего один человек…

– Да, Карина, но в этих бумагах все то, что вы мне поведали сейчас не так ли?

– О нет, мисс, нет. Там все, как и где найти этого профессора, его Карла Хубера, описание их портретов и еще много чего. Раскрытие всего того, что там содержится – и будет являться отмщением за смерть Джими. Так подло поступить с ним… – потухшим голо сом вымолвила Карина. – Ведь он для них обменивал фальшивки на настоящие деньги… А они… В благодарность… – всхлипнула женщина.

– Итак, – после минутного молчания всех в машине, промолвил Дон, – чтобы получить этот пакет-завещание своего рода вам нужно десять тысяч?

Карина кивнула, приложив платок ко рту. Она молчала, очевидно, спазмы в горле не давали ей говорить.

– Но если с вами что-нибудь случится непредвиденное, то как можно найти этого человека, который указал бы и передал нам этот пакет, дорогая мисс Карина?

Женщина помолчала, затем тихо ответила:

– Неужели вы думаете, что за деньги, которые вы дали мне я выложу вам где и как найти этого человека с пакетом?

– Нет, мы так не думаем, милая Карина, – вмешалась в разговор Делла, – Гарри имеет ввиду, что если с вами что-нибудь случится, то мы бы могли…

– Я и так вам много сказала… – прошептала женщина. – Возможно, я вам еще кое-что скажу, но это уже при условии… – замолчала она.

– Излагайте свои условия, мисс Карина, – елейным голосом попросил Дон.

– Заплатить мне оставшиеся шесть тысяч и помочь выбраться отсюда, а затем…

– Затем? – почти в один голос спросила Делла и Дон.

– Затем вы поможете мне получить за этот пакет миллион и я уже вам из этой суммы выплачу сто тысяч. Вернее десять процентов от полученной суммы за этот пакет. Он может быть стоит и больше этих ста тысяч, если умно повести дело.

Делла и Дон переглянулись и не решили вот так сразу дать свое согласие. Все трое молчали. Затем Дон сказал:

– Я берусь за это, мисс Рисленд. Если дело выгорит, то я смогу, наконец, открыть свою приличную контору в одном из больших городов.

– Если, Гарри, ты меня не исключаешь из этого дела, то и я согласна, дорогая Карина, – улыбнулась женщине Делла.

– Если так, то, наверное, мне не надо объяснять, что от сохранения этой тайны теперь зависит не только моя, но и ваши жизни, – твердым голосом произнесла Карина Рисленд.

– Отправляясь на встречу с вами, мы уже подвергали себя опасности, – ответил Дон.

Кента, подручного Руди Маркхэйма, Джое с Ролло и Батчем взяли, когда тот поздно ночью направлялся к своей любовнице по имени Шерри. Оглушив Кента по голове, Джое и Батч сунули его в «бентли» и повезли за город в заброшенный склад металлолома. Здесь они привели его в сознание и первый вопрос Джоса к нему был:

– Куда Маркхэйм ездил со стариком в обнимку, а оттуда вернулся с тобой и на такси?

– Не знаю, Джое, не ведаю… Он подобрал меня на дороге, когда я шел от Шерри на работу в клуб.

– Поехал твой шеф на «кадиллаке», вернулся на такси, да еще тобой. Со свернутой шеей… – взглянул он на Ботча. – Поправь ему шею, если он не хочет нам рассказать о том, что его спрашивают.

Батч, стоявший позади Кента, не ожидая повторения, нанес удар рукояткой пистолета в затылок допрашиваемого. Тот вскрикнул и свалился тюком наземь. Но его тут же подхватил Ролло и повторил удар сбоку. Джое, стоявший перед Кентом, не дал ему упасть и аперкотом отправил его к Батчу со словами:

– Это тебе цветочки, если не скажешь, Кент.

– Но если я скажу, меня парни шефа…

– Они об этом могут и не знать, – саданул его снова Батч.

– Хватит, хватит, скажу… – выплюнул розовую слюну Кент.

– Слушаю… – с ухмылкой на лице уставился на него Джое.

– После обработки газетчика из «Сентраль крик», меня оставили охранять его на ферме… Потом приехал шеф на своем «кадиллаке» со стариком этим… Шеф приказал мне привести газетчика…

– Как фамилия газетчика, Кент? – задал вопрос Джое.

– Винеман… зовут Ганс. Я притащил его… И тут этот старик нанес мне такой профессиональный удар, что я… Одним словом, этот старик увез газетчика «на кадиллаке», оставив моего шефа без машины… Когда я пришел в себя, мы с шефом вышли на дорогу и нас до города подвезла машина. А потом мы остановили такси… Вот все, что я могу вам рассказать…

Джое помолчал, сверля Кента пристальным взглядом, затем спросил:

– Что же от газетчика Маркхэйм хотел узнать?

– Зачем он приходил к тренеру Джону Дайсу да еще с деньгами?

– С деньгами? – поднял свои белесые брови Джое. – И сколько же было у него денег, Кент?

Кент замялся, отведя в сторону глаза, болезненно потер шею, затем ответил:

– Думаю, что тысяча зеленых…

– И где они, эти деньги, Кент? – с ухмылкой своей придвинулся к нему Джое.

– У Тома, насколько я понимаю. Передал ли он их шефу, я не знаю…

– За что же этот газетчик хотел заплатить Дайсу? Он что, не сказал?

– Нет, не сказал, Джое, – продолжая растирать шею Кент.

– А может это он пришил тренера Джона Дайса?

– Не думаю, он не из таких парней, Джое. Слюнтяй… Не из крутых он, – ответил Кент. – Дай покурить, Батч? – повернулся он к закуривающему своему обидчику.

Батч некоторое время смотрел на него, затем взглянул на Джоса и протянул пачку Кенту. Тот вытащил сигарету и с жадностью сунул её в рот. Ухмыляясь, Джое протянул огонек зажигалки допрашиваемому. Затем спросил:

– Ты уверен, что всё рассказал нам, Кент?

– Всё, что знаю об этом, поверь мне, Джое, всё, – затягиваясь сигаретой клятвенным тоном ответил тот.

Через полчаса Джое обстоятельно докладывал своему боссу Мартину Фрэсби всё, что удалось вытянуть из Кента. Закончив свое сообщение он стоял перед своим шефом и ждал когда тот что-то скажет. Но Фрэсби молчал. Он даже не прикурил свою обычную сигару, которую извлек из коробки, откусил золотым ножичком кончик и теперь сидел, держа её в пухлых руках, и молчал. Прошла минута, а может быть и больше, прежде чем он негромко процедил:

– Целая серия убийств, Джое… Тип в квартире репортера Деллы Стрит, тренер спортклуба Джон Дайс, артистка из клуба «Золотой якорь» и еще…

– Вы имеете ввиду Доусона, шеф? – тихо спросил Джое.

– Он не в счет, это твоя работа, Джое, – сердито процедил Фрэсби. – Теперь я могу сказать, что ты перестарался, Джое, убрав Тома Доусона. Возможно, через него мы бы и вышли на того, кто опережает нас, убирая людей, могущих хоть как-то пролить свет на тайну этой женщиной, а может, и на тайну Райского…

– Кто же знал, что он окажется таким хлипким, шеф, а тем более, что он нам мог еще пригодиться, – ухмыльнулся подручный.

Фрэсби молчал, а когда собрался наконец зажечь свою сигару, Джое с ловкостью кошки поднес к её концу огонь зажигалки. Выждав, когда Фрэсби выпустил клубы ароматного дыма, он спросил:

– Какие указания будут, шеф?

– А где сейчас этот репортер из «Сентраль крик»?

– Отыщем, шеф. Поработать над ним?

– Не помешает, Джое. Если парни Маркхэйма не смогли вытянуть из него, зачем это он приносил Дайсу тысячу долларов, то может тебе удастся вытянуть это «зачем»? А может и еще что?