Текст книги "Под крылом Гамаюна. Книга вторая. Гамаюнов, где Ваша толерантность?"

Наконец появилась информация от князя Болотникова. Хорошо, что заранее знали о необходимости поездки, не нужно готовиться, а то бы поднялась суматоха: князь ждёт его послезавтра, потому что на следующий день необходимо быть на аудиенции у военного министра графа Орлова. Наверное, всё-таки глава губернии знал о Питерском событии заранее, потому как у себя назначил «малый» приём. О чём Глебу и сообщили из канцелярии.

Приём так приём, ему-то какая разница, в каком формате пройдёт встреча, потому как неизвестно, зачем она нужна вообще? А бабушка и мать считали несколько иначе, но на исполнение их задумок времени как раз и хватило. Ничего особенного, просто барон Глеб Гамаюнов должен выглядеть, как барон: строгий элегантный костюм-тройка с галстуком, строгая элегантная причёска без торчащих вихров, в надлежащих местах – изображение герба рода. Пытались даже воротник и манжеты рукавов украсить вышивкой – строгой и элегантной, а брюки – скромными золотыми лампасами. Хорошо, что об этом сперва предупредили самого Глеба, а то бы в последний день всё отпарывали и заново перешивали.

«Сопровождающие лица», то есть Максим и два Сергея также подверглись тщательному одеванию, хоть им и не светили аудиенции, но «даже последний из обслуги гостиницы должен видеть перед собой достойных представителей рода Гамаюновых!» – приговорила Наталья Ивановна, и кто бы посмел с ней пререкаться!

Поскольку после Пскова сразу ждал Питер, ехать решили не автомобилем, а поездом. Вот как ни странно, а Глеб ведь так и не сподобился ещё прокатиться по железной дороге. Мобилетной связи с железнодорожным вокзалом в Луках не имелось, к сожалению, пришлось отправлять туда Нестора с водителем с твёрдым наказом взять самые самолучшие места на утренний поезд. Будут какие сомнения – связаться недолго. А какие сомнения у опытного слуги, который понял чёткую установку про места в поезде без упоминания их стоимости? Тем более, что других-то мест уже практически и не имелось, чтоб четверым разместиться. Раньше думать надо было некоторым князьям!

Ничего так себе купе оказалось – если не с треть, то с четверть вагона точно! С удобными диванами, приятным освещением, туалетом и ванной, а также «полным пакетом обслуживания» в дороге. Цена на билеты соответствующая. Наверное – никто у Нестора, кроме Натальи Ивановны, о том не спрашивал. При этом ехать-то всего 7 часов. Для такого расстояния, может¸ и многовато, но с чем сравнить, если такова техника, работающая на макродвигателях? А учитывая обслуживание и комфорт, можно и дольше ехать с удовольствием. Этот поезд, кстати, до Питера двигается, но именно на нём из Пскова не уедешь, не сходится по времени. Потому, выйдя на вокзале, решили тут же посмотреть расписание. И не только посмотрели, но и приобрели билеты на ночной поезд – уж приём-то у князя Болотникова всяко завершится к тому времени, а привести себя в порядок после поездки можно и в купе – специально некоторое время «доставали» кассиршу, чтобы билеты оказались в купе, подобном предыдущему. Переночевать Глеб решил в интернате, а также и время завтра до установленных пятнадцати часов здесь провести, и по городу напрасно не разгуливать. Да и не хотелось, если честно – «думы роились» и их необходимо привести в порядок.

Парни несколько волновались в дороге и здесь, но Глеб их убедил, что это не обычная городская гостиница, а вполне себе место, закрытое от обычных посетителей и весьма недурно охраняемое. Вот чтобы и дальше их не нервировать, и решил двигаться как можно меньше – только по назначенным делам.

«Малый приём» у князя, оказывается, был специально посвящён итогам разбирательства с делом Коростелёвых. Вроде бы и ничего особенного, только вот дело это двинуло такую волну по империи, что «источник» оказался в центре внимания имперских служб и, как говорится, «был весьма и недурственно обласкан». Пока, правда, на уровне местного князя. А ведь немалые силы бросил князь на ликвидацию одной всего нелегальной тюрьмы. Граф – не одиночка, без поддержки купленных полицейских чиновников проблем у него могло быть гораздо больше. Вот с этими оборотнями и пришлось разбираться дольше всего – поначалу Болотников пытался получать разные согласования с МВД, потом махнул рукой и приказал Скопину действовать в соответствии с ситуациями и законами, безо всякой оглядки на петербургских доброхотов и правозащитников. Тот и действовал, привлекая и оперативников, и «криминалистов», и магов-мозголомов. Естественно, что Глебу никто никаких подробностей не докладывал, но тот мелкий случай с вором Лысиковым, которого полицейский продал Удодовым, теперь о многом говорит. Да и не скрыть того факта, что всю полицию в губернии знатно перетряхнули сверху донизу.

Во всяком случае на приёме князь Болотников человек шестьдесят наградил медалями разного достоинства и именным оружием. Глеб Гамаюнов тоже был выделен, как «инициатор расследования уголовного дела» – это то, что прозвучало безо всяких пояснений. Под подобные формулировки, впрочем, попали почти все награждённые. Золотой княжеский знак «За особые заслуги» украсил скромный и элегантный костюм. К нему прилагалась немалая пятизначная сумма в рублях. Лишними не будут. Шестьдесят человек – немалое время, но народ военный, всё прошло строго и красиво, даже и музыка звучала. После – напитки, закуски, разговоры, танцы. А как же – на приёме присутствовал благородный разнополый цвет Пскова и некоторых окрестностей.

Глеб заметил, что во время этой части приёма то одного, то другого дежурные охранники в парадной форме приглашали пройти в боковые двери.

– Отдельные встречи с князем, – пояснил граф Скопин, находившийся в это время рядом с Глебом и заметивший его взгляд. – Думаю, что…

Продолжить не успел, поскольку Глеб удостоился такого же приглашения. Князь выглядел устало – наверное, это не просто из-за приёма, а по причине всех предыдущих событий.

– Присаживайтесь, барон, – указал он на кресло напротив себя по другую сторону стола. – Длительных разговоров вести не стану. Только самое важное. Пусть вам не покажется чем-то неприятным, но канцелярия имела поручение издали наблюдать за делами в новой территории вашего баронства. Человек вы в губернии новый и молодой, а убыточные земли кому понравятся – и это главная причина поручения. Однако вы смогли маленько удивить моих сотрудников: никаких нареканий, наоборот, лишь положительные отзывы. Теперь дело с… графами. Как бы вы сами не относились к происшествию на дороге, с которого всё началось, но опытные эксперты сделали заключение, что окажись на вашем месте кто-либо другой, и девяносто процентов вероятности, что мы так ничего бы и не узнали. Не знаю, что вам помогло, и никто не знает, но случайным захватом преступников это не назовёшь. Не возражайте, – князь устало махнул рукой. – Я же говорю, относитесь к этому, как угодно. У меня же речь об убыточных землях, в которые наверняка скоро превратится территория графского рода Коростелёвых. Поместье, несколько рудников с мастерскими остаются бесхозными. Верней, они конфискованы – рудники, я имею в виду, а поместье моей канцелярией выкуплено у наследников. Нужен новый хозяин. И им будете вы. Это не приказ, а награда с некоторым подвохом. Точней – с условием. Можете делать со своей новой собственностью, что захотите: продать, подарить, сдать в аренду, но она должна приносить прибыль. Это понятно? Вопросы имеются?

Эх, задал бы Глеб всего один вопрос, типа да на… мне это нужно? «Продать или подарить» – как это вяжется с прибылью, за которую теперь Глеб в ответе? Не смешно… Однако о наградах так спрашивать не принято. Но есть всё-таки необходимость узнать…

– Какие-либо сроки устанавливаются, ваша светлость? Для определения степени или результатов моего хозяйствования? Особенно речь о прибыли.

– Посадить на земли новых людей, открыть, может быть, новое производство… Три-четыре года вас устроят?

– Да.

– Тогда на этом разговор завершим. Об аудиенции у графа Орлова ничего говорить не стану – сам не знаю, если честно. А предполагать и вы можете, сколько угодно. Постарайтесь вернуться той же дорогой и получить в канцелярии соответствующие бумаги на владение бывшей собственностью рода Коростелёвых. И отмечаю, как положительное, что вы не стали спрашивать о графском титуле. Пока он для вас не предусмотрен.

Вот этого ещё не хватало бы – титула графского, да с землями, что влечёт за собой непременное наличие вассалов. Нет уж, барон – наследник рода вполне себе достаточно. Для всего, в том числе и для немалых проблем.

Когда он сообщил парням о новом приобретении, те растерялись: ладно удодовское хозяйство приняли с людьми, которые почти единодушно вошли в их род, а тут? Собственно, что именно тут – никто и не знал – кого интересовало, что там творится в роду у графа? Даже в давние времена, когда Наталья Ивановна ещё поддерживала связь с сестрой Варварой, и то никто не знал, чем занимаются Коростелёвы. А сказал он сразу только потому, что очень уж захотелось свалить часть тяжкой новости, разделив её маленько хоть с кем-нибудь. Родне сообщать не стал, оставил на «после Питера».

– Ладно, – вздохнул он. – Поехали дальше. На обратном пути заедем в Остров – в Псков вызовем автомобиль.

– Даже два вызовем, – предложил Максим. – В Острове не только осматриваться предстоит, но и с народом нужно поговорить по душам.

О встрече с графом Орловым Глеб старался не думать: тревожить она могла лишь предложением поступить на службу, так подобное предложение мог и Скопин выдать даже и от имени военного министра. Пришлось бы немало покрутиться, чтобы отказаться, чем вызвать вполне понятное недовольство. А остальные причины вызова не волновали, если только военный министр не пожелает его княжеством наградить с соответствующими условиями.

Ничего подобного: просто на официальном приёме в числе многих наградили орденом «За мужество и отвагу», да сам граф Орлов провёл пятнадцатиминутный разговор, более всего интересуясь становлением Глеба как барона, начиная с ритуала окончания школы-интерната. Никаких намёков на службу, зато куча предостережений: Орлов оказался в курсе событий с графами Барсуковым, Луговым и, особенно, с Полевым. Не знал только, к счастью, о графе Никоне Коростелёве да о Вегонусе. К счастью – потому как мог и наблюдение организовать.

– Никто не станет вам гарантировать полное спокойствие, барон, думаю, вы и сами это понимаете. Могу только сказать, что в жандармских управлениях всех княжеств и губерний в случае крайней необходимости вы можете сослаться на меня и получить поддержку в ваших законных действиях при наличии проблем со стороны… известных вам лиц. Если нет вопросов, всего доброго!

Вопросов не имелось, подозрения в том, что все его ответы записаны и будут анализироваться магами – были. Потому как при том, что за стенами кабинета Глеб и не обнаружил каких-либо охранников, но вот один наблюдатель сидел. Опасностью от него не веяло, зато вниманием… Явно, что тут не просто запись велась, но и некий специалист в менталистике потребовался. Наверняка в менталистике, хоть и не пытался в разум пробраться, зато ложь мог почуять мгновенно. И скорей всего, именно ради этого наблюдения затеяна вся процедура награждения его в Питере – орден мог вручить и князь Болотников, статус позволял. Присутствовал на приёме у министра и был награждён граф Скопин, но никаких «приватных» бесед с Глебом не затевал – так, поприветствовали друг друга, да обменялись парой ничего не значащих фраз.

Резиденция графа Орлова – это не поместье Гамаюновых, где можно спокойно заниматься «портальным наблюдением», здесь каждый кубический миллиметр пространства под взором живой и иной охраны. А уж очень хотелось посмотреть, кто это прятался за стеной! Разве что… Разумеется, на выходе из приёмной его ожидал слуга¸ чтобы сопроводить, куда нужно вон из дворца. Но Глебу оказалось срочно нужно в санитарную комнату. Слуга удивления не выразил ни словом, ни мимикой: видать, после посещения Орлова люди нередко обращались с подобной просьбой. В дальнем конце коридора и оказалась нужная дверь. Сопровождающий остался ожидать снаружи.

Убедившись, что никаких средств наблюдения нет¸ Глеб открыл «смотровое окошко». Князя Стрижакова он узнал сразу – личность внешне неприметная, но статус у неё такой, что запомнить было просто необходимо. Разговор с графом Орловым у призрака, видать, был очень коротким, князь уже поднимался, произнося последние слова.

– …ошибся, скорей всего. Но так лучше, чем ежели бы я посчитал его ординарной личностью, а он после оказался тем, кто нужен. Поводы я вам рассказал. Путь и мелочи, но не всякому доступны. Так что окажите любезность отслеживать всякие… скажем, не очень обычные случаи с молодым человеком. Кстати, имейте в виду, что недоброжелателей у его семьи намного больше¸ чем вы назвали. Я ведь в Пскове интересовался, у кого ещё есть к ним претензии. В основном, титулы у них ниже графского, а то и вовсе простолюдины, но у таковых, как вам известно, больше возможностей проворачивать незаконные делишки. Всего доброго, граф!

Стрижаков ушёл, оставив у Глеба крайне неприятное чувство. Особенно последними словами. Да и «поводы» или выводы, которые сделал Стрижаков о какой-то необычности Глеба, заставляли считать князя-призрака весьма наблюдательным человеком. Может, ему приходится заниматься – скажем, по поручению императора – поиском подобных себе магов. Вот и проявляет непонятную, на первый взгляд, активность. А теперь попробуй что-нибудь вытвори, похожее на ликвидацию портала у Финистовых или пленение Варлама. Да этот Стрижаков вполне способен связать даже сумасшествие графа Лугового с пребыванием Глеба в то время в Гомеле.

И что делать? Да и ничего особенного в общем-то, что себя напрасно накручивать? Считает же Стрижаков, что, «скорей всего», ошибся. Пусть и дальше считает, тут лишь осторожность нужна. Как обычно.

Снова скука дороги с оборванными мыслями. Правда, разбавил её вызовом бабушки – надо ж сразу отчитаться о поездке в Питер-то. Заодно уж мельком так сказал о награде от Болотникова в виде земель Коростелёва. Она сначала и не поняла.

– Шуточки у тебя, внучок… Интернатские. Удодовы, Коростелёвы… Стоп, ты что, серьёзно? Нет, правда, серьёзно?

– Более чем. Главное – отказаться невозможно было.

– М-да уж, порадовал! Хотя, чего это я в панику кидаюсь? Зачем отказываться – может ещё не так всё и плохо? Посмотреть бы надо побыстрей, а как?

– Теперь ты серьёзно, что ли? – удивился Глеб. – Такое ярмо на шею, а тебе – посмотреть вместо «как скинуть»?

– Спокойно, барон! – как-то уж величественно произнесла баронесса. – Ты вон из удодовского ярма конфетку сотворил, ужель с новым богатством не справишься? Глянь-ка: род начал прирастать не только людьми, но и землями! Я прям загордилась! Оно что, лишнее тебе, особенно, когда женишься, да дети пойдут, а?

– Снова ты за своё. Ладно, садись в автомобиль, приезжай в Псков, встретишь нас, сразу проедем к Острову, в поместье. И людей прихвати. Бумаги я в княжеской канцелярии заберу.

– Бегу уже. Когда поезд в Пскове будет?

Знакомства и ознакомления

Так и куда сначала – к Стратимовым или в Коростелёво? А название-то нужно срочно поменять, и без него память не почистишь. К тому же княжеские канцеляристы догадались в документе вместо названия поместья оставить пустое место. Вон родители, как узнали об этой награде, дуэтом заявили, что они туда ни одной ногой. Стало быть, туда и нужно направиться, а предположительную приятную встречу со Стратимовыми – на потом.

Договорились об этом после встречи на вокзале и посещения княжеской канцелярии – без бумаг на право владения какое посещение? Хоть при этом и обратный крюк получается. Подумаешь! Чай, не поезд. Наталья Ивановна умудрилась на трёх автомобилях приехать: с одной стороны, охрана, говорит, на всякий случай, а с другой, говорит, пусть побольше людей увидят, что на них свалилось. Прежде всего как раз на охрану и свалилось, пока ещё там с народом всякие договоры-разговоры состоятся, да неизвестно, чем завершатся, а собственность уже своя – вон и документы с благородными печатями, магически заверенными, на руках.

Как выяснилось, само поместье Коростелёвых, выкупленное княжеской канцелярией, рудники и охотничий портал до момента объявления нового хозяина находились под охраной полиции. Это и решением суда установлено, и больше некому, собственно, охранять бесхозную собственность. Точнее, собственность княжескую. В которой имелась странность. Как уж предки Коростелёва и он сам завели такой порядок, когда и почему – неизвестно. Можно бы и в архивах узнать, чего это в роду Коростелёвых не значилось ни одной семьи, кроме них самих, да только кого это интересует? Причины неизвестна, а факт есть факт: нету никаких Прокоростелёвых и других, кто мог бы оставаться на своих местах проживания в пределах родовых земель. Зато вплотную к их границам расположились территории пяти вассалов графа: баронов Шишкиных, Русаковых, Куропаткиных, Ручейниковых, Сойкиных. Вот они и поставляли временных работников для двух рудников и сторожей в графское поместье. Для охраны нелегальной каторги использовались другие наёмники – в основном из числа криминальных элементов, поставляемых графу Хвостовым.

Вот и весь бизнес графа: продажа макров и налоги с вассалов. Да, ещё и сдача в аренду охотничьих угодий на изнанке – тут всё оказалось законным, группы, отряды, охотники-одиночки могли за немалую плату выходить на промысел на третий-четвёртый уровни. Может, имелась возможность и дальше проходить, но Коростелёв рисковать не собирался: там такое обитает, что и того, что есть, можно запросто лишиться. Несмотря на высокую плату за вход в угодья, охотников очень устраивало то, что плата эта была фиксированной и не зависела от стоимости добычи. Тут же – обычный риск: можно и с пустыми руками выйти, а часто случалось, что народ обогащался за короткое время.

То есть вышло так, что вся территория графского рода являла собой безлюдную местность. Полицейские сообщили, что являлись к ним бароны-вассалы с вопросами, не будут ли распродаваться рудники, но только вопросами и ограничивались. Само поместье представляло собой огромный дворец – чуть ли не замок, выстроенный архитектором, сбежавшим из сумасшедшего дома, так всё переплетено и запутано. То боярское высокое крыльцо соседствовало с колоннадой белого камня, то острые шпили на крышах отделялись друг от друга двускатными черепичными кровлями и куполами-луковицами… Среди бесчисленных окон можно отыскать любую геометрическую фигуру. Ни одной горизонтальной линии, разделявшей ярусы или этажи, проследить невозможно. Но в целом – здание впечатляло именно своей «непредсказуемостью», во всяком случае, какого-то внутреннего отторжения не вызывало. Наоборот, тянуло к осмотру и изучению, а здесь не успеешь начать, как уже и привык ко всему.

И вот это всё нужно Гамаюновым? Если да, то кому конкретно и зачем? Глеб свалившееся на них богатство осматривал весьма скептически, а баронесса – с каким-то удовольствием.

– Ты, бабушка, смотрю, одинаково радуешься и ожерелью из жемчуга и этому поместью. Как так-то? – удивлялся внук.

– Нет, ожерелью радуюсь больше, – возражала баронесса. – Это ж твой подарок. А это вот – подарок судьбы, тобой же и заслуженный, как не радоваться? Приз, можно сказать.

– Так что делать-то с этим призом, а?

– Для начала нужно найти ему охрану. Ты что, вовсе разум потерял? Делом займись. Вот домой отправимся, на кого всё это бросим?

Тут она, безусловно, права. Глеб ещё раз уточнил у не успевших уехать полицейских фамилии бывших графских вассалов и отправил Максима с парой человек к Русаковым и Шишкиным. Выдав конкретные указания, какие люди и на какие сроки нужны.

Наталья Ивановна, не очень подробно осмотрев дворец, кухню, само собой, нашла и занялась приготовлением обеда из припасов, захваченных в Молотовке и закупленных в Пскове. В это время Глеба отозвал Евсей, по дороге ехавший в последней машине.

– Очень серьёзное у меня ощущение, господин Глеб, что от Пскова за нами наблюдают. Конкретно – от того магазина, где вы закупались подарками.

Вот же ж прокол! На самом деле, что ли, он так утонул в мыслях о Стрижакове и этом графстве, что ничего вокруг себя не замечал? Уж внимание-то к собственной персоне обязан был почувствовать! А если б не Евсей?

– На автомобиле? И где он сейчас?

– Да. Ехали за нами на пределе видимости. Тормознуть, чтобы посмотреть, сколько там человек, я не рискнул, чтобы не вспугнуть раньше времени. Как мы миновали Остров и свернули направо, на дорогу к поместью, из виду они пропали.

– Значит, – задумался Глеб, – либо ждут нашего возвращения, либо умчались докладывать кому-то, что мы сюда направились. Хотя доложить и по мобилету можно…

– А откуда им знать, что мы возвращаться будем? – резонно заметил Евсей. – Мы ведь и не будем, нам же к Изборску нужно, а отсюда напрямую проехать можно. Почти напрямую, конечно, но не старой нашей дорогой.

– Это им неизвестно. Только, если не дураки, могли и подумать о таком варианте, пускай и не про Изборск. Могут вызвать подмогу, а могут и сами начать наблюдение, подобравшись поближе.

– Что решаем?

– Решаем пообедать. Потом… Нас тут восемь мужчин, пока Максим отсутствует. Берёшь с собой троих, и осторожно двигаетесь к месту возможной остановки автомобиля наблюдателей. Не по дороге, а по лесу, само собой. Тут ведь километров десять? Двух часов вам должно хватить. Ваша задача – именно автомобиль с теми, кто в нём остался. Не обнаружите, сразу возвращайтесь. Найдёте, вернётесь на их колёсах. Мне нужно остаться, дождаться Максима. Если по пути туда вам встретятся такие же осторожные незнакомцы, пропускайте, мы их тут встретим.

Кто-кто, а уж Евсей по последнему пункту вопросов не задавал.

Через полчаса четвёрка парней Прогамаюновых в стороне от главных ворот преодолела стену и скрылась в лесу. Глеб включил свой сканер: четыре точки удалялись к востоку, а навстречу двигались две отметки – уже они километрах в полутора от поместья. Вот что бы раньше-то посмотреть? Остаётся мобилет, кто там посторонний чего услышит на таком расстоянии.

– Евсей, осторожно, вам навстречу двое идут, возьмите чуть правей. Где-то чуть больше километра от вас до них. Теперь сообщения – только от тебя. Дальше пяти километров я не вижу.

Собрал вокруг себя оставшихся, Наталья Ивановна в стороне не осталась. Всем же любопытно, чьё они внимание успели привлечь. Сам Глеб допускал даже и участие жандармов – мало ли какие указания успел раздать граф Орлов! Нормальное отношение к нему со стороны Скопина ещё не гарантировало невыполнение приказа, как раз наоборот – могло вызвать постоянную и плотную опеку. Однако они бы и начали прямо от канцелярии, а не от какого-то там магазина. Стоп. А в чей, собственно, магазин-то они заходили?

– Как в чей? – удивился один из парней. – Там же яркая вывеска от гильдии Вегонуса. Этот тип даже на выносных лотках не забывает свою фамилию рисовать.

Всё же решился что-то предпринять купец. А что именно, скоро станет известно. Если наблюдатели ещё какое-то задание получили, кроме слежки. А то, может быть, просто обязаны докладывать, где и в какой момент находится объект. Глеб вывел сканируемую местность на экран мобилета. Мелькало несколько точек к востоку и югу, но все от поместья, кроме четырёх плотных групп с юга – это, вероятней всего, возвращается Максим с представителями местных баронов. Приближающиеся две отметки не тормозили – чего им опасаться? Остановились только в лесу через дорогу – прямо напротив главных ворот. Наглецы. Глеб отправил своих людей им в тыл, чтобы по сигналу мобилетов притащили любопытных во двор. Сразу этого делать не стоило – наверняка у них имелась связь с теми, кто остался в автомобиле, могли и удрать. Минут через сорок Евсей сообщил, что автомобиль обнаружен и захвачен тихо. Двое пассажиров без сознания, зато оружия при них целый арсенал. И когда успели так снарядиться?

– Везите их сюда, и, как обычно, проведи обыск на предмет возможности самоубийства, – приказал Глеб, после чего сделал короткий вызов своим парням.

Десять километров не шибко хорошей дороги – двадцать-двадцать пять минут езды. За это время двое связанных и бесчувственных наблюдателей уже валялись в одной из беседок в сторонке от главной аллеи. Наталья Ивановна тоже решила поучаствовать в этой «акции».

– А то все вы делом заняты, лишь я поварихой при вас, – сообщила она и принялась осматривать организмы пленников. – Вот, кольца на пальцах правых рук. Посильней нажать – выскакивает мелкая игла, но её хватит для полного личного упокоения. Больше ничего нету, даже зубы в порядке.

Зубы зубами, а у каждого – автомат, два револьвера с макропатронами, два кинжала и засапожный нож. Нехило так для простых наблюдателей! Вот для самообороны, точно, пригодится. Допрашивать решили по одному. Все четверо оказались наёмниками из отряда охраны Псковского представительства Вегонуса. А задание получили простое – убить барона Глеба. С остальными как получиться, но его убить и по-тихому скрыться.

– Почему это задание получили именно вы? – спрашивал Евсей, который о наёмниках знал больше Глеба.

– Находились на дежурстве в офисе представительства. Обязаны реагировать на все приказы заказчика.

– Ой, на все ли? Ваш отряд нанят для охраны, отнюдь не для боевых действий по вашей инициативе, не так ли?

– Так… Но уж слишком большие деньги получили, а обещано ещё больше в случае удачи. Теперь-то всему отряду позор, и никаких заказов никто больше не даст.

– То есть вы получили прямое указание от главы представительства? – уточнил Глеб.

На что и получил «счетверённый» положительный ответ. Все допросы, разумеется, тщательно записывались. Да никто из четверых особенно-то и не запирался, киллеров всегда греет мысль, что они просто выполняли приказ. Кто его отдавал, тот и несёт ответственность.

Что ж, в этом несостоявшиеся убийцы правы: представитель Вегонуса ответит однозначно. Только вот как именно? Над этим стоит подумать. Он, конечно, получил такой же приказ от Вегонуса, но это уже был его выбор – выполнять или нет. Мог и уволиться, не рисковать. Небось ситуация с Вэйло в Могилёве внутри гильдии не тайна – сам же Вэйло и мог слухи о своём увольнении распустить. И о том, что ему предшествовало. Псковский же, имени которого и знать не желалось, от кормушки отстраняться не захотел. Так как? Проще всего, да и спокойней без лишних хлопот передать дело в Островскую полицию – они там после перетряски без всякой волокиты возьмутся за расследование и даже доведение виновных до суда. Тем более, что виновные вовсе не из благородного сословия. Но слова призрака Стрижакова засели в голове крепко: теперь всякое лыко ему в строку будет, чуть мелькнёт фамилия Гамаюнова в официальных отчётах или справках, сразу «раскопки» начнутся. Стало быть, самому придётся действовать. Без формальностей, и чтобы до Вегонуса дошло, что не стоит метать молнии угроз.

Тут и Максим вернулся, довольно оптимистично настроенный. Бароны Шишкин и Русаков своего сюзерена ненавидели, но вассальный договор, составленный неведомо когда, не давал возможности противиться всяким нелепостям, в том числе и низкой оплате тех, кто работал на графских рудниках. О высоких налогах – на грани дозволенного имперскими законами – и говорить не приходилось. И рокош не объявишь: Коростелёвы были крайне неразборчивы в средствах наказаний, да и богатство позволяло купить массу таких же неразборчивых наёмников. С другой стороны, бароны находились в некоторой даже растерянности: постоянное пребывание значительного количества людей на рудниках графа определяло ситуацию, при которой эти люди в баронствах и не требовались. Создавать новые рабочие места для своих, в целом-то, не проблема, только времени нужно немало. А тут очень кстати предложение Гамаюновых. Пусть пока и требовалось всего по двенадцать человек от баронства, но всё дома легче, да ещё и деньги обещаны приличные против графских. Двадцать четыре человека Максим и доставил – по шесть человек к рудникам и в поместье. Оружием и продуктами охранников обеспечивали их бароны на время до полного освоения земель Гамаюновыми.

Решили с Натальей Ивановной разделиться: делать ей ни в Пскове, ни в Изборске нечего. Не с представителем же Вегонуса баронессе разбираться, а со Стратимовыми как Глеб начинал общение, так пускай сам и продолжает. Она задержится здесь, чтобы проконтролировать начало работы охранников, а после с Евсеем двинется в свою Молотовку. Кстати, насчёт «здесь» – пора бы и название новым землям дать, чтобы выветрить из сознания людей эпоху Коростелёвых. На просьбу подумать Наталья Ивановна величественно обвела рукой горизонт.

– Думаю я пока одно, барон. Именно, что с этим приобретением будешь разбираться ты. Может, и жить тут устроишься с моими правнуками. Вот и называй, как хочешь.

– Вот и назову это место Правнуково, – обиделся Глеб. – Снова твои намёки…

– Не намёки, а прямые пожелания, – не согласилась бабушка. – А название мне нравится, только длинное оно. Назови просто Внуково – вот тебе и причина в Псков вернуться, чтобы это наименование в реестр канцелярский внести.

Дельное, между прочим, предложение-то!

По необходимости взяли две машины: в одной Глеб с Максимом и двумя пленниками, в другой – Руденко с Васильевым везли таких же «пассажиров». Если баронесса с остальной своей охраной их из Изборска не дождётся, то, учитывая конфискованный транспорт, до дома доедут спокойно.

Отметились в канцелярии, официально зарегистрировав бывшее Коростелёво под наименованием «Внуково» и помозолив глаза немалому количеству чиновников. Может, кто из прохожих и отметит их дальнейшее продвижение, так кто у этих прохожих спрашивать-то о том будет? Вряд ли представитель Вегонуса помчится с заявлением в полицию – может там и остаться надолго. А сам представитель просто обязан знать, кто ему визит нанёс.

Задержек не случилось – пленники дорогу знали и указали совершенно служебный вход – только для своих, обслуга проходила другим путём, как и всякое оборудование, мебель и тому подобное. Складские помещения вынесены за пределы основного здания, но они нынешних посетителей не интересовали. Вход охранял всего один человек из того же наёмного отряда. Увидев своих, даже и спрашивать ничего не стал, понял, что люди торопятся. Мимоходом подтвердил только, что хозяин у себя.

Второй этаж с небольшим количеством народу, дверь в приёмную главы. Секретарь, разумеется, голову от бумаг поднял и даже несколько удивился, увидев толпу из восьми человек, но успел сделать лишь один неопределённый жест – на него просто внимания не обратили. Две двери, пленники указали на правую, туда все и ввалились безо всяких вежливых стуков.