Текст книги "Чисто шведские убийства. Опасная находка"

– Ты не мог бы показать его нам? – спросил Винстон.

– Конечно, давайте покажу.

Сейчас Йимми уже не выглядел таким угрюмым, как раньше. Он указал им дорогу из кабинета к сараю из рифленого железа, где стоял грузовик. Сусси не пошла с ними. Извинившись, она вернулась в жилой дом.

По-прежнему моросил дождь. Но Эспинг раздражало не это. Ее бесило, что именно Винстон задал вопрос о чаше, а еще больше – что именно он, а не она сама заметил, что этой чаши нигде нет.

Йимми открыл задние двери грузовика. В затхлом воздухе внутри кузова повис смешанный запах пыли и сырости с легким оттенком плесени.

В кузове стояли с пару десятков коробок и несколько больших предметов, прикрытых одеялами.

Йимми запрыгнул в кузов и принялся переставлять коробки, но вдруг замер.

– Как странно.

Он почесал в затылке.

– Что такое? – спросила Эспинг.

– Сверху стоят тяжелые коробки. Но мы никогда так не грузим. Тяжелые – вниз, легкие – сверху. Отец научил меня этому, когда я был еще маленьким. И еще – смотрите…

Йимми указал на пол в кузове грузовика, где лежало несколько скомканных газет, которые, судя по всему, использовали как упаковку при укладывании в коробку.

– Даже не знаю, но у меня такое чувство…

Он снова почесал в затылке.

– Какое у тебя чувство, Йимми? – спросил Винстон.

– Кажется, в наших коробках кто-то рылся.

– А кто это мог быть?

Пожав плечами, Йимми отвел глаза.

– Понятия не имею, – уклончиво ответил он.

Глава 12

Коридор полицейского участка был пуст. Судя по всему, Эл-Йо уехал домой, чтобы принять душ и переодеться, но Эспинг отметила, что запах его мокрой спортивной одежды все еще висит в помещении.

– Йимми только притворяется дурачком, – сказал Винстон, когда они уселись в ее кабинете. – На самом деле он все видит и все слышит. Наблюдателен.

– И к тому же подозревает, кто мог рыться в грузовике, – добавила Эспинг.

– Вне всяких сомнений. Вопрос в том, почему он не хочет нам рассказать. Дадим ему время хорошенько подумать, прежде чем прижмем его всерьез.

Эспинг отметила, что происходит. И его последняя фраза, подразумевавшая некое «мы», подтверждала ее подозрения. Он пытается перетянуть на себя следствие, как было и в деле Джесси Андерссон.

– У меня совсем другое предложение, – ответила она. – Нам… – она сделала паузу, так что слово повисло в воздухе, – следовало бы побеседовать с вашим новым другом Фабианом Андерле. Сусси рассказала, что он навещал Тедди в его фургоне. Может быть, Андерле даст нам дополнительную информацию о той чаше.

– Отличная идея, – откликнулся Винстон, сложив руки и скрестив пальцы. – К тому же Фабиан может раскрыть нам кое-какие тайны антикварного мира. А то там легко перепутать принцессу с лягушкой.

Он сам засмеялся своей шутке, весьма удивив Эспинг. Очевидно, что Винстон, в отличие от нее, пребывал в прекрасном расположении духа.

– С меня на сегодня лягушек достаточно, – проворчала она. – На всю жизнь хватит.

– Это при том, что нам не пришлось знакомиться с живыми амфибиями Йимми, – добавил Винстон. – В доме стоял отчетливый запах террариума. Вернее, это называется палюдариумом.

Вид у него был задумчивый, но Эспинг понятия не имела, о чем он говорит.

– Лягушки живут и в воде, и на суше, – продолжал Винстон. – В аквариуме есть только вода, в террариуме – одна земля. А вот в палюдариуме есть и то и другое.

Он с довольным видом кивнул, словно разгадал исключительно важную мыслительную головоломку.

– Стало быть, у Йимми палюдариум для лягушек!

Эспинг вздохнула. Следствие только началось, а она уже кое от кого устала.

Тут зазвонил ее мобильный. Взглянув на дисплей, она положила телефон на стол и включила функцию громкой связи.

– Бурен, я включила динамик. Здесь я и Винстон.

Старший эксперт рассмеялась.

– А, интуиция мне не зря подсказывала, что вас снова поставят в пару. Легендарный дуэт, раскрывший убийство маклерши, и прочее.

– Ты что-нибудь нашла? – прервала ее Эспинг.

– Да как сказать, – ответила Бурен. – Техническая экспертиза, как я и подозревала, оказалась сильно затруднена. На месте преступления сотни пальцев и подошв. Я запросила сведения у провайдера мобильной связи, но, когда на одной и той же маленькой площади находятся тысячи телефонов, объемы данных совершенно необозримые.

– Отпечатки пальцев на орудии убийства проверили? – спросила Эспинг.

– Да, но тут вынуждена вас разочаровать. На рукоятке только отпечатки Матса Линдемана. На клинке и ножнах – отпечатки пальцев нескольких человек, в том числе ваши, Винстон.

Винстон смущенно закашлялся.

– Однако по другим отпечаткам в нашем реестре нет совпадений. К сожалению, это все, что есть у меня на сегодня, – подвела итоги Бурен. – Сейчас мы работаем в фургоне на предмет отпечатков, а заключение вскрытия будет в середине недели. В бюро судебно-медицинской экспертизы тоже время отпусков. Однако там вряд ли стоит ожидать каких-то сюрпризов, так что более всего нам сейчас нужна информация о мобильных телефонах Тедди. Я все время подгоняю наш айти-отдел, так что, надеюсь, проверка телефонов скоро будет закончена.

– К сожалению, у нас для тебе еще один телефон, – сказала Эспинг.

– Четвертый?

– Да, уж прости. Мы нашли его час назад в кабинете потерпевшего.

Эксперт громко застонала.

– У айтишников будет нервный срыв. Ну что ж, придется мне покрепче всадить им шпоры в бока.

– Мы перешлем его тебе немедленно, – пообещала Эспинг. – Спасибо, Бурен!

Она закончила разговор.

– Ничего, – раздраженно подытожила она. – Жестокое убийство посреди ярмарки, а нам совершенно не за что зацепиться.

– Так бывает, – ответил Винстон. – Полицейская работа предполагает методичность. Мы должны допросить всех свидетелей по порядку, собрать всю доступную информацию. Рано или поздно найдем зацепку.

Эспинг потрясла головой. С терпением, как и со многим другим, дело у них обстояло очень по-разному. Прежде всего она была не в состоянии сидеть и смотреть на Винстона.

Лучше поехать в кафе, позвонить по дороге Матсу Линдеману, чтобы задать парочку уточняющих вопросов.

На дорогах царило оживленное движение. Помимо обычных отдыхающих домой устремились все, кто выехал в Эстерлен на воскресенье. Кроме того, немало датчан проезжало мимо Симрисхамна по пути обратно на Борнхольм. Как и несколько недель назад, трудно было представить себе, что среди летней идиллии притаился убийца.

Матс Линдеман на звонки не отвечал, и после нескольких попыток она стала попадать прямо на автоответчик. Видимо, Линдеману надоело общаться с полицией. Эспинг подумывала даже о том, чтобы заехать в его фирму, но потом решила подождать с этим делом.

В кафе «У Фелисии» было, как обычно, полно народа, но большинство перебралось в сад, чтобы насладиться выглянувшим солнцем.

– Привет, дорогая, как дела? – спросила Фелисия, когда Эспинг вошла в дверь.

Эспинг уклонилась от ответа, поприветствовав Боба, который тут же подошел к ней, оставив свое место за прилавком. Однако Фелисия не дала ей возможности проигнорировать свой вопрос. Уперев руки в бока, она вздернула подбородок и приподняла бровь.

– Рассказывай. Как там у тебя сегодня?

Эспинг откинула волосы с лица и пожала плечами:

– Все чертовски бесит.

– Ах вот как, – улыбнулась Фелисия. – То есть все как обычно?

– Типа того.

Эспинг пошла в кухню и надела передник.

– Вы вовсю охотитесь за убийцей – означает ли это, что мне пора начать волноваться за тебя?

Эспинг покачала головой.

– Не думаю. К тому же сейчас мы не приблизились к убийце и на пушечный выстрел, так что можешь спать спокойно. Винстон считает, что надо запастись терпением.

– О! – Фелисия подошла ближе. – В этом виде спорта ты несильна. Понимаю, что тебя все раздражает.

Эспинг налила воду в таз.

– Хотя тебе наверняка кажется, что все это увлекательно, да? – продолжила Фелисия. – Расследовать убийство вместе с Петером Винстоном.

– Без комментариев, – буркнула Эспинг, преувеличенно громко грохоча посудой.

Подруга откинула голову назад и расхохоталась. Как обычно, Эспинг потрясло, до чего же Фелисия красивая. Что бы ни происходило на работе, после двух минут с ней настроение резко улучшалось.

– Окей, – нехотя проговорила она, – признаюсь, немного любопытно. Ты довольна?

Фелисия встала позади Эспинг и обняла ее.

– Я буду довольна, только когда ты разберешься со всем этим. – Она указала на заставленную посудой кухню. – Что-то подсказывает мне, что ты вымоешь не так много, но спасибо, что хотя бы пытаешься.

Поцеловав ее в щеку, Фелисия вернулась к кассе. Эспинг громыхала посудой, но приятельница права: отбросить мысли о деле ей никак не удавалось.

Йимми однозначно что-то скрывает. Возможно, что его мать – тоже. Вопрос: что именно и кто пробрался тайком в их грузовик?

Вытерев руки о передник, она достала телефон и сделала снова попыталась дозвониться Линдеману. На этот раз он снял трубку после первого же сигнала.

После парочки приветственных фраз Эспинг перешла к делу.

– Меня заинтересовала та чаша, которую купил на ярмарке Тедди, – сказала она. – Вы видели ее своими глазами?

– Еще бы! – ответил Линдеман. – Он ходил с ней по ярмарке, показывая всем подряд.

– Можете описать ее?

Линдеман задумчиво засопел.

– Китайская, – сказал он наконец, – одноцветная, светло-зеленая, с рельефным цветочным узором.

– Она ценная?

– Тедди утверждал, что да. Якобы ему только что предложили за нее тридцать пять, хотя он сам купил ее за семь. Но у него возникли подозрения, что она стоит еще больше, так что он подумывал, не оставить ли ее себе.

– Тебе известно, где он ее купил?

– Нет, этого он не рассказывал. Похвастался только, что увел ее прямо из-под носа у Китайца-Герта.

Эспинг нашла на полке кусок бумаги и затупившийся карандаш.

– Китаец-Герт? – переспросила она.

– Да, его так все зовут. Его настоящее имя Герт Санден или что-то в этом духе. У меня он есть в списке клиентов моего аукциона, если хочешь получить конкретные данные. Герт покупает у меня уже много лет. Скромный маленький старичок, который в основном интересуется азиатским антиквариатом, отсюда и прозвище.

Эспинг записала на обрывке бумажки «Герт Санден» и подчеркнула это имя тремя чертами.

– Пошли мне его данные, будь так добр, – попросила она.

– Хорошо.

В трубке повисла пауза.

– Ты еще что-то вспомнил? – спросила Эспинг, держа карандаш в воздухе.

Она буквально слышала, как огромный мужчина ерзает на месте.

– Тедди сказал, что бедняга Герт чуть не плакал, когда сделка состоялась. Сам он только посмеивался и был ужасно доволен собой. Но с такими тихонями, как Герт, надо держать ухо востро.

В трубке снова наступила тишина.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Эспинг.

Линдеман сделал глубоко вздохнул:

– Как я сказал Тедди: даже у самого невзрачного старикашки есть свой предел, и, если перейти эту границу, может произойти все что угодно.

Глава 13

Винстон стоял посреди сада рядом с усадьбой Бэккастюган, зарывшись лицом в цветущий куст. У него определенно развилась зависимость от этого запаха, и от каждого вдоха по всему телу распространялось спокойствие. Вокруг него птицы наперебой распевали вечерние серенады.

Неужели дома в Стокгольме у него не будет таких моментов?

Скорее всего, нет. Эта мысль огорчала.

Он услышал, как стукнула калитка, затем раздался голос Аманды:

– Папа, что ты делаешь?

Винстон поспешно выпрямился, повернулся к ней и придал лицу безмятежное выражение.

– Пытаюсь вспомнить, как называется это растение.

С оттенком скепсиса в глазах Аманда приблизилась к нему.

– С каких это пор ты стал интересоваться растениями?

– Я… э-э-э… – Винстон развел руками. – Ну, только сейчас.

– Окей, странный человек, – рассмеялась Аманда. – Это жимолость. Мама только и говорит, что о своем садовом проекте, так что скоро я буду знать каждый кустик. К тому же есть специальные приложения, ты ведь знаешь?

Винстон растерянно посмотрел на дочь. Он весьма смутно представлял себе, о чем она говорит.

– В телефоне, – пояснила она. – Фоткаешь растение, и приложение говорит тебе, как оно называется.

Бросив свой шопер на садовый столик, Аманда плюхнулась на стул.

– Как идет следствие? – спросила она. – Ведь тебя, конечно же, привлекли?

Оторвавшись от куста, Винстон уселся рядом с дочерью.

– Так и есть, – сказал он. – Но, если хочешь, я откажусь. Ради того чтобы больше общаться с тобой, я готов…

– Да брось, полиция Симрисхамна в тебе очень нуждается, ты это знаешь не хуже меня.

Аманда положила ноги на стол и стала качаться взад-вперед.

– Общаться можно и по вечерам. Все равно я днем не могу: занята на работе.

Винстон сдержал порыв погладить ее по волосам. Невероятно: она такая большая, у нее уже есть работа.

– Хочешь мороженого? – спросил он, не подумав.

– Ты серьезно? – простонала Аманда. – Я же работаю в киоске мороженого. Могу есть сколько хочу. А вот не найдется ли у тебя бутербродов? – Вскочив со стула, она направилась в кухню. – У нас дома нет хлеба, представь. Поппе сел на какую-то низкоуглеводную диету, и хлеб у него – типа триггер.

Аманда выставила на стол все, что нашла в холодильнике, и нарезала хлеб тонкими ломтиками. Винстон вскипятил воду, достал молоко и лучший мед от Эл-Йо.

– Так как вы думаете, кто же убил Тедди? – спросила Аманда, возясь с тостером. – Подозреваете женщину, которая накричала на него? Ту, которую мы с тобой видели?

Винстон поджал губы. Конечно же, ему хотелось поговорить с Амандой о своей работе, однако он не имел права ничего ей рассказывать.

– Этого мы пока не знаем, – честно признался он. – Ее еще не нашли.

Аманда взяла нож для масла.

– Чего же вы ждете? Объявите ее в международный розыск.

Винстону не хотелось объяснять ей в деталях, почему ее предложение нереализуемо.

– Пока она не является подозреваемой, – кратко ответил он. Из тостера с грохотом выскочили два куска хлеба.

Аманда намазала на тост толстый слой масла и отрезала сыр сырорезкой с одной стороны куска, оставив на другой стороне горку, что Винстон предпочел проигнорировать.

– Помни: ты никому не должна рассказывать то, что мы здесь обсуждаем по поводу этого дела, – сказал он.

– Само собой, – ответила Аманда и подмигнула ему, как когда-то делала Кристина, последним движением сырорезки придавая куску сыра форму пистолета.

С чаем и бутербродами они вышли в сад.

– Я вспомнила, что видела Тедди еще раз, уже после той ссоры, – сообщила Аманда, когда они уселись.

Винстон с большим интересом поднял глаза от своей кособокой чашки.

– Вот как? Рассказывай, – попросил он.

Откусив большой кусок бутерброда, Аманда продолжила говорить с набитым ртом:

– Он пришел к киоску покупать мороженое. Вместе с женщиной.

– С той самой, которая с ним ругалась?

– Нет, – Аманда замотала головой. – Тогда бы точно давно рассказала. Эта тетка была блондинка с распущенными волосами. Чуть постарше, чем вы с мамой. Спортивная, одета так, словно собиралась играть в гольф. Думаю, это была его жена.

Достав свой молескин, Винстон записал эти сведения.

Словесный портрет никак не соответствовал Сусси.

– А еще что-нибудь ты заметила?

Дожевав, Аманда ответила:

– Только то, что они вели себя как дети.

– Как дети?

Она кивнула.

– Кормили друг друга мороженым. Вернее, она кормила его.

– Так-так. – Винстон все тщательно записал. – Еще что-нибудь?

– Нет, больше ничего не могу вспомнить.

Внезапно в сухих кустах сирени у них за спиной раздался шорох, и Аманда отложила недоеденный бутерброд.

– Привет, старина Плутон!

Кот, как обычно, возник из ниоткуда. Аманда взяла его на колени и стала гладить по спине, отчего кот замурлыкал. Винстон размышлял, насколько удобно попросить у Аманды разрешения пройтись по ее одежде роликом, прежде чем она снова зайдет в дом.

Глубоко запустив руки в кошачью шерсть, она подняла глаза на отца.

– Кстати, ты звонил Юнне Устерман?

Вопрос последовал неожиданно, а у Винстона не было ни малейшего желания обсуждать эту тему. Пробормотав в ответ что-то невразумительное, он спрятал записную книжку в карман и принялся убирать со стола.

– Тебе надо с кем-нибудь познакомиться, папа. Иначе ты совсем замкнешься и доработаешься до смерти.

Винстон сделал вид, что не услышал сказанного, принес сардины и положил на кофейное блюдце. Как обычно, кот мгновенно проглотил их и исчез за углом.

Как и надеялся Винстон, перерыв в разговоре отвлек Аманду, и она принялась копаться в телефоне. Он чувствовал себя виноватым, что уклонился от темы, и на какое-то мгновение даже подумывал, не рассказать ли об Анне Тюхе. Но потом решил этого не делать: рассказывать пока, собственно, было нечего, кроме того, что он тоже иногда ведет себя как ребенок.

Когда Аманда уехала, Винстон помыл посуду и налил себе коньяка. Солнце клонилось к горизонту, в саду стало чуть-чуть прохладнее. Закрыв окно, он уселся в кресло и вертел в руке стакан с коньяком, который ему пришлось использовать в отсутствие округлых бокалов. Напиток издавал приятный запах, однако и близко не мог сравниться с тем, которым угощал накануне Поппе. Достав маленькую красную записную книжку Тедди, Винстон снова открыл ее на странице с указанием сумм и сокращением «М. Л.».

Кто-то задолжал Тедди денег – смерть списала этот долг. Вполне весомый мотив, мягко говоря. Но если «М. Л.» – это не Матс Линдеман, то кто? И что случилось с чашей, которую Тедди купил на ярмарке утром в день смерти? Может быть, кто-то специально залез в грузовик Йимми, чтобы украсть ее?

Его размышления прервало слабое мяуканье, донесшееся с веранды.

Винстон тут же понял, о чем речь, но решил проигнорировать это. Однако мяуканье становилось все громче, а за ним последовало требовательное царапанье когтями по двери.

Тяжело вздохнув, Винстон поднялся с кресла и открыл дверь на веранду. Там снова сидел Плутон и смотрел на него.

Покорившись судьбе, Винстон принес банку сардин.

– Хорошо, получишь еще несколько штук. Но это уже ни в какие ворота, слышишь?

Глава 14

Во вторник утром Эспинг проснулась рано. Оставив Фелисию и Боба мирно посапывать, она тихонько выскользнула в прихожую. На полях еще виднелись остатки тумана, а ранняя ворона сердито каркнула на нее, когда она доставала из ящика газету.

Заголовок гласил: «Охота на убийцу продолжается». Статья была короткая, в ней еще раз резюмировалось то, что было опубликовано вчера.

Нескольким прохожим на улице задали вопрос, встревожены ли они, когда в Эстерлене один за другим происходят убийства. Пожилой мужчина ответил, что начал запирать на ночь дверь, а турист из Стокгольма выразил сомнение, обладает ли местная полиция достаточной компетентностью для расследования убийства.

Эспинг сердито фыркнула.

По крайней мере, журналисты пока не разнюхали, что к делу привлекли Петера Винстона, – и то хорошо.

Выпив чая, она достала папку с данными, собранными накануне вечером на Китайца-Герта, после беседы с Линдеманом.

В прихожей она увидела свое отражение в зеркале. Футболка и джинсы, все как обычно. Может, все же одеться более формально? Как ни крути, она сотрудник криминальной полиции при исполнении. Поколебавшись несколько секунд, женщина открыла гардеробную и сменила футболку на светлую хлопчатобумажную рубашку, которую заправила в джинсы.

Китаец-Герт жил в Истаде, и у Эспинг не было никакого желания делать круг до Симрисхамна, чтобы пересесть в служебную машину. Сойдет и ее старый верный «вольво». Она живо представила себе омерзение Винстона, когда ему придется сесть на переднее кресло, покрытое собачьей шерстью. Учитывая, как сильно сейчас линяет Боб, стокгольмцу придется истратить целый ролик, чтобы отчистить свой костюм. От этой мысли она невольно улыбнулась.

К усадьбе Бэккастюган она приехала на десять минут раньше условленного времени, но, как и ожидалось, Петер уже стоял наготове у калитки. В руке он держал большой плоский предмет, назначение которого Эспинг поняла не сразу.

– Доброе утро! – весело приветствовал он ее.

Вещь оказалась подушкой от шезлонга, которую Винстон тщательно пристроил на переднее сиденье, прежде чем сесть. Вид у него при этом был такой довольный, что Эспинг чуть не выругалась в голос. Судя по всему, Винстон вычислил, что она приедет на своей машине, и подготовился. Один – ноль в его пользу.

Выдавив из себя улыбку, она процедила:

– Доброе утро.

– У меня кое-что появилось, – сказал Винстон, захлопывая дверь машины. – Вчера ко мне заходила Аманда и сообщила, что на ярмарке видела Тедди с женщиной, но не с той, с которой он ссорился у меня на глазах, а с другой.

Он быстро изложил наблюдения Аманды.

– Она кормила его мороженым? – Эспинг приподняла брови. – Такое люди делают, только когда спят вместе, и то в начале отношений.

– Вот как?

Эспинг подозревала, что Винстон никогда не был влюблен до беспамятства.

– Ну да, – кивнула она. – Перелом наступает после трех месяцев. К этому моменту даже самая пылкая влюбленность устаканивается, и люди начинают вести себя нормально. Сейчас я ни за что не позволила бы кому-то кормить меня с ложечки мороженым, да и ничем другим.

Взяв курс на Истад, Эспинг включила радио и стала искать канал, по которому не крутят рекламу.

Винстон смотрел на поля. От солнца и летнего ветра следы вчерашнего дождя уже высохли, вернулись комбайны. Его мысли унеслись далеко. Он без проблем мог представить себе, как Анна Тюхе кормит его с ложечки мороженым.

Ему вспомнились ее слова о том, что Тедди был необычно хорошо одет и похудел, даже казался веселым. А теперь к этому добавилась информация о загадочной женщине, кормившей его мороженым, – и это точно была не его жена. Если любовница, почему они общались так открыто? Тедди не мог не понимать, что на ярмарке его многие знают.

– Думаю, вы правы, – проговорил он, помолчав. – В последнее время Тедди заметно похудел. Кроме того, по словам свидетеля, в воскресенье он был необычно хорошо одет. Таким образом, мы ищем двух неизвестных женщин: ту, с которой он ругался, и ту, с которой ел мороженое.

Он смахнул собачью шерстинку, пробравшуюся на его брючину, несмотря на подушку от шезлонга.

– Думаете, он спал с обеими? – спросила Эспинг. – Изменял жене налево и направо, этакий Казанова с блошиного рынка?

Свернув на перекрестке направо, она продолжила:

– Как вам кажется, жена была в курсе? Может быть, это Сусси и имела в виду, когда говорила, что «собирает лягушек, а замужем за жабой»?

– Невозможно сказать, пока мы не разыскали этих дам, – ответил Винстон. – В первую очередь нас должна интересовать та, с которой он ругался. Мы должны придумать способ, как ее найти.

На дороге перед ними возник маленький трактор, переделанный из обычного автомобиля. Эспинг обогнала его с такой скоростью, что Винстон невольно поджал пальцы ног.

– Итак, что нам известно про Герта Силлена, к которому едем? – спросил он, когда пульс вернулся к нормальным значениям.

– Герт Силлен, семьдесят один год. Живет в Истаде…

Эспинг прервал звонок телефона, который она положила между сиденьями. К ужасу Винстона, она, оторвавшись от дороги, переключила внимание на телефон. Наконец ей удалось включить динамик, и она снова взялась за руль обеими руками.

– Я имею честь говорить с Туве Эспинг? – спросил женский голос, говорящий немного в нос.

– Да, это я.

– Отлично. Я звоню по поводу ограбления в доме моих родителей.

Эспинг тут же перебила ее:

– К сожалению, сейчас у меня нет времени. Позвоните в участок и побеседуйте с кем-нибудь из моих коллег, они вам помогут.

Женщина в трубке заговорила громче:

– Заявление в полицию я уже подала и теперь ожидаю, что кто-нибудь приедет и обследует место преступления. В участке мне сказали, что надо поговорить с вами. Но у вас, похоже, есть более важные дела?

– Я приеду, как только освобожусь, а сейчас я занята расследованием убийства, что имеет приоритет.

Женщина попыталась что-то возразить, но Эспинг закончила разговор.

– Администратор не должна давать мой номер, – пробурчала она. – Так вот. Мы нанесем визит Герту Силлену по прозвищу Китаец. Архивариус на пенсии, одинок, последние тридцать лет проживает в одной и той же квартире. Владелец «Ситроена 2CV» 1977 года, поставленного на хранение.

– Ух ты, CV-двойка! – воскликнул Винстон. – Французская классика, правда, жутко неудобная в управлении.

Эспинг бросила на него одобрительный взгляд.

– Наверняка это так, потому что Китаец-Герт ни разу не попадал в наши реестры за превышение скорости. Похоже, исключительно законопослушный гражданин.

Они выехали на прямой участок дороги, и Эспинг газанула, сильно превысив допустимую скорость. Винстон, по обыкновению, схватился за ручку под потолком.

– По словам Матса Линдемана, Герт собирает китайский фарфор. Единственное, что можно найти о нем в сети, – он выступает с лекциями о китайском фарфоре в разных пенсионерских организациях, своего рода эксперт. Линдеман утверждал, что Тедди глубоко унизил Герта, перекупив ту ценную чашу прямо у него из-под носа, и Герт это тяжело переживал.

Винстон задумался.

– Думаешь, это достаточно весомый мотив для убийства?

– На первый взгляд – нет, но Линдеман говорил загадками. Сказал типа того, что с такими тихонями, как Герт, надо держать ухо востро.

Она сбросила скорость, проезжая камеру, но Винстон на всякий случай продолжал держаться за ручку.

Ровно в одиннадцать они поднялись на второй этаж в подъезде многоквартирного дома постройки шестидесятых. Винстон нажал на кнопку звонка. Дверь открылась сантиметров на десять, пока ее не остановила цепочка. Через щелочку на них глянул сухонький старичок.

– Вы по какому делу?

– Герт Силлен! – Эспинг показала удостоверение. – Мы из полиции. У нас есть к вам пара вопросов по поводу вашего визита на ярмарку в Дегеберге в прошлое воскресенье. Мы можем войти?

– А, да, да-да…

Старичок потянул дверь на себя. Слышно было, как он возится с цепочкой, прежде чем дверь снова открылась. В квартире висела интересная смесь запахов: бумаги, пыли и кофе.

Герт Силлен носил так называемую прическу Робин Гуда: макушка у него была совершенно лысая, но он компенсировал этот недостаток, отрастив длинную прядь волос с одной стороны и зачесывая ее от уха до уха, так сказать, отбирая у богатых, чтобы раздать бедным. На нем были тапки, брюки от костюма, рубашка и кофта в катышках, рукава которой были ему длинноваты. На шее висели очки на шнурке.

– Проходите.

Китаец-Герт направился перед ними в прихожую. Запах старой бумаги усилился, что, впрочем, не удивило Винстона. Вдоль стен штабелями почти до самого потолка стояли коробки из-под бананов, заполненные книгами и китайской керамикой, завернутой в газетную бумагу. Чтобы пройти, Винстону пришлось повернуться боком. Однако он заметил, что в квартире вполне чисто, учитывая все обстоятельства.

Коробки пронумерованы фломастером. Самый большое число, которое можно было разглядеть, – 136.

В гостиной ящики отсутствовали. Здесь стояли обычные стеллажи, полки которых буквально прогибались под тяжестью справочной литературы и каталогов аукционов. Между стеллажами стоял застекленный шкаф с разнообразными восточными вещицами.

Воздух в комнате был еще более затхлый, чем в прихожей, с резким оттенком, которому легко было найти объяснение, стоило лишь поднять глаза.

На верхних полках тесными рядами стояли чучела птиц: те, что побольше, – в заднем ряду, меньшие – в переднем. Хищные птицы, чайки, вороны, дрозды, зяблики и воробьи – все они сердито таращились на Винстона и Эспинг мертвыми стеклянными глазами.

– Садитесь, пожалуйста, сейчас принесу кофе!

Прежде чем удалиться на кухню, хозяин дома указал на диван и кресло, обшитые тканью семидесятых годов, перед сосновым журнальным столиком и допотопным телевизором. Эспинг уселась в кресло, а Винстон воспользовался случаем, чтобы пройтись по заставленной комнатке. Его особенно заинтересовал застекленный шкаф.

Там стоял исключительно китайский фарфор. Во всяком случае, так предположил Винстон. Он догадывался, что это высокосортные изделия, хотя и не видел разницы между ними и теми мисочками, в которых ему подавали рис в китайском ресторане, куда он захаживал в Стокгольме. В отличие от всего прочего в этой квартире, предметы за стеклом стояли не скученно. Каждая полка была разделена на сегменты, где красовались один или максимум два предмета, подсвеченных встроенными спотами. Все это сильно смахивало на музей.

Винстон отметил, что в левом верхнем углу один сегмент пустовал. На полке лежал слой пыли, но три маленьких пятнышка свидетельствовали: то, что там стояло, относительно недавно убрано. Это могли быть три мелких предмета или один покрупнее на трех ножках.

– Вот и я. Пожалуйста, кофе.

Герт принес поднос, на котором стояли старомодный кофейный сервиз и блюдо с миндальным и малиновым печеньем Винстону вспомнились бабушка и ее праздничный сервиз с золотым ободком, который доставали только в знаменательные даты. Он сел, ожидая, когда Эспинг попросит чая, но она сидела молча, наблюдая за движениями Герта, пока тот разливал кофе из фарфорового кофейника.

Руки у старика так сильно дрожали, что кофе едва попадал в чашки. Включив в телефоне диктофон, Эспинг положила мобильник на журнальный столик.

– Итак, речь пойдет о вашем визите на ярмарку в Дегеберге в воскресенье. Вы, вероятно, читали в газетах об убийстве, которое произошло там во второй половине дня?

– Читал, – кивнул Герт. – Ужасная история. Это правда, что кто-то лишил жизни беднягу Тедди?

Эспинг кивнула.

– От кого вы это узнали?

Герт нервно улыбнулся.

– Ну, антикварный мир маленький, сплетни распространяются быстро.

– Вы с ним хорошо знали друг друга?

– Ну да, когда всю жизнь занимаешься антиквариатом, это означает, что ты покупал предметы у всех торговцев. Мы с беднягой Тедди были не очень хорошо знакомы. Но я не совсем понимаю, какое имею отношение к делу?

– Расскажите про воскресенье, – произнес Винстон, вынимая свою записную книжку. – Начните с того, когда и каким образом вы приехали на ярмарку.

Герт задумался.

– Я езжу в Дегебергу, на ярмарку, последние двадцать шесть лет и всегда одинаковым способом. Добираюсь туда автобусом накануне вечером, ночую в пансионате. В прежние времена ездил на своей машине, но теперь это стало дороже, да и автобусы ходят регулярно. Перед рассветом я отправился на ярмарку. Видите ли, самые важные находки случаются ранним утром, до появления профанов.

Винстон записывал. Он вспомнил, что и Фабиан Андерле, и Анна Тюхе говорили ему то же самое.

Герт взял свою чашку. Рука его стала заметно меньше трястись.

– Короче, дело было так. Я, как обычно, обошел всю ярмарку, но ничего особенного не нашел. Около десяти, когда стало слишком людно, сел на автобус и уехал домой.

– Вы встречались с Тедди? – спросила Эспинг.

Маленький старичок заерзал на месте.