Текст книги "Колдовской мир. Хрустальный грифон"

17
Керован

– Налда? – спросил я и повернул голову, хотя ничего не мог видеть.

– Да, господин, – ответила она.

Я немногословно поблагодарил ее за заботы. Она старалась не относиться ко мне как к беспомощному калеке. Напротив, вселяла в меня уверенность в успех лечения.

– Госпожа Джойсан?

– Спит, мой господин. Тяжелых повреждений нет. Удар был сильным, но кости целы, так что ничего страшного.

– Люди уже приехали?

– Когда они появятся, то сразу придут к тебе. Поешь немного, надо сохранять силы. Открой рот…

Она кормила меня с ложечки, как ребенка. Во мне зрел гнев: я нахожусь в таком беспомощном состоянии, что ничего не могу сделать сам, без няньки!

Налда отвела меня к постели, я лег, но сон не шел. Я был напряжен, словно ждал, что меня вот-вот призовут к оружию, хотя отдавал себе отчет, что, вероятно, мне уже никогда не суждено принять бой.

Я думал о Джойсан, о ее стремлении вернуть хрустальный шар. Она права, талисман нужно забрать во что бы то ни стало. Роджер не погиб во время бури. Может, спаслись и остальные? Хлаймер, леди Тефана, Лисана…

Я поднял руку, пощупал повязку – еще влажная. Бесполезная тряпица.

Роджер… О грифоне он мог узнать только от Ривала или от Яго. Узнать, что я послал его Джойсан. Зачем ему нужен талисман?

Я так мало знал о Древних, когда знания были так необходимы.

Моя рука лежала на лбу, тыльной стороной кисти к повязке. Сколько времени прошло так, я не знал, но вдруг я почувствовал: что-то изменилось.

Браслет! Джойсан сказала, что он отразил луч хрустального шара. А значит… Я вскочил, сорвал повязку. Может, инстинкт, а может, затерянная память руководила мною, когда я поднес браслет сначала к левому глазу, затем к правому, прижимая его к смеженным векам.

Я опустил руку и открыл глаза.

Темнота! Я чуть не закричал от отчаяния. А потом… Свет! Совсем слабый, но свет! И тут я понял, что нахожусь в темной комнате и вижу свет, еле пробивающийся сквозь щель под дверью. Я быстро вышел на улицу.

Ночь. Да, обыкновенная ночь. И нисколько не темнее, чем всегда.

Затем я поднял голову. Звезды! Звезды сверкали так ярко, так ободряюще…

Джойсан! Мне хотелось поделиться с ней радостью.

Дверь ее комнаты была закрыта. Налда сказала, что дала Джойсан снотворное и теперь она будет спать до утра. Но даже если я и не мог сообщить ей о чуде, то должен хотя бы взглянуть на дорогое мне лицо. Из-за двери пробивался слабый свет. Должно быть, они оставили ей лампу.

Поэтому я вошел, желая сообщить ей о своих новостях, но все же шел тихо, стараясь контролировать даже свое дыхание, чтобы не нарушить ее покой. Только на ее кровати никого не было! Легкий плащ, который служил ей одеялом, был отброшен в сторону; ложе из листьев и травы было пусто.

В углублении на подушке что-то темнело. Я наклонился и увидел мешочек, набитый травами, от которого исходил сильный запах. Среди травы прощупывалось что-то твердое.

Я ахнул, и мешочек упал на пол. Вокруг моего браслета появилось голубое сияние, как будто туман окутал его. Объяснения не требовалось. Рядом Темное Зло!

Я подцепил мешочек кончиком кинжала и бросил его на каменный стол, поближе к свету. Затем распорол его и выпотрошил, обнаружив предмет размером с монету – черный, пронизанный красными жилками… Впрочем, нет, не жилками. Красные линии образовывали рунический узор, такой же сложный, как и на моем браслете.

Эта вещь обладала Темной Силой. Любой прикоснувшийся к ней…

Как Зло попало в комнату Джойсан? Меня охватил страх. Я позвал Налду, мой голос громким эхом прокатился по дому. Я снова крикнул и услышал ответ:

– Господин! – В дверях стояла Налда. – Что…

Я указал на постель:

– Где госпожа?

Налда вскрикнула, бросилась вперед. На ее лице отразилось изумление.

– Где она может быть, господин? Джойсан спала, я дала ей снотворное. Могу поклясться тремя клятвами Гунноры, что она не должна была проснуться до утра…

– Ты оставляла это в постели? – Стараясь не обнаружить свой страх, я кончиком кинжала показал на распоротый мешочек и его содержимое.

Она наклонилась, принюхалась:

– Господин, такие травы мы собрали для леди Ислоги, когда ей было плохо и следовало удержать ее в постели. Просто целебные травы, клянусь!

– Ты положила сюда и это? – Кончиком кинжала я указал на дьявольский предмет.

Налда снова наклонилась, вгляделась. Когда ее глаза встретились с моими, она выглядела пораженной.

– Господин, в этой вещи таится Зло… – Затем на ее лице выразилось изумление. – Господин, твои глаза… Ты прозрел?

Я отмахнулся от нее. Только что меня переполняла неописуемая радость, теперь же сердцем овладела страшная тревога за судьбу Джойсан. Неужели она стала пленницей Темных Сил?

– Да, – коротко ответил я. – Госпожа спала рядом с этим, и теперь она исчезла. Не знаю, что с ней произошло, но мы должны найти ее. И как можно быстрее!

Поднятые по тревоге люди обыскали всю крепость сверху донизу. Так как мост был на ночь разведен, то добраться до берега Джойсан не могла. Но и в крепости прятаться было негде – мы обыскали все.

Озеро! Я стоял на мосту, глядя в воду, от которой отражался свет факела. Роджер – только он мог совершить это. А раз его здесь не было, когда Джойсан укладывали спать, значит ему кто-то помогал. И этого человека нужно найти и узнать от него всю правду.

Я собрал во дворе всех – мужчин, женщин, детей – и положил на камень перед собой дьявольский предмет – оружие, нацеленное на мою леди. Гнев почти схлынул, теперь я был хладнокровен и полностью владел собой. Но внутри я горел жаждой мести – кровавой мести тем, кто похитил Джойсан. Страшной мести, какой еще не видели долины. Я больше не чувствовал в себе жара первого гнева. Ибо по моим костям пробежал холод и мой разум сосредоточился только на одном: за Джойсан придется заплатить ценой такой крови, какой эти долины никогда не видели.

– Произошло предательство, и леди была похищена. – Я говорил медленно, так, чтобы дошло до каждого, даже самого маленького. – Пока она спала, кто-то подложил ей это в постель. Теперь ее нет; возможно, она мертва. – Я вспоминал все, что узнал когда-то от Ривала. – Тот, кто касался вещи, связанной со Злом, наложил на себя пятно, которое ничем нельзя смыть. Поэтому каждый из вас сейчас вытянет руки и…

Послышался шум среди женщин. Налда схватила стоявшую рядом с ней девушку, та визжала и старалась вырваться.

Леди Ингильда. Следовало ожидать.

Я заговорил с Налдой:

– Веди ее. Тебе нужна помощь?

– Нет, конечно. – Сильная женщина легко выволокла Ингильду вперед.

Я заговорил с остальными:

– Заклинаю вас, не касайтесь этой вещи!

Люди не ушли со двора, однако никто не последовал за мной и Налдой. Мы удалились в комнату Джойсан.

Я вставил факел в стенное отверстие, чтобы было светлее. Налда заломила руки Ингильды за спину. Думаю, редкий мужчина смог бы вырваться.

Схватив пленницу за подбородок, я принудил ее смотреть мне в глаза.

– Зачем?

Она завыла, как безумная.

– Кто научил тебя? Роджер?

Она снова завыла, и тут Налда весьма невежливо с ней обошлась.

– Говори! – прошипела она в ухо Ингильде.

Девушка громко сглотнула.

– Ее господин… Он сказал, что она должна прийти к нему… Это приведет ее…

Я поверил ей – только Роджер был способен на подобное коварство. Хотя вряд ли Ингильда действовала из добрых побуждений.

– Приведет ее к смерти, – тихо закончил я. – Ты стоишь там с ее кровью на руках, Ингильда, это так же верно, как если бы ты убила ее своим ножом!

– Нет! – закричала Ингильда. – Она не мертва, не мертва! Она ушла…

– В озеро, – угрюмо закончил я за нее.

– Да, но она поплыла, я видела, правда!

Снова я поверил ей, и лед треснул в моей душе. Если Джойсан добралась до берега, если она под действием заклинания… есть еще шанс спасти ее.

– Плыть нужно очень долго.

– Она выбралась на берег. Я видела! – Ингильда закричала в безумном ужасе, словно то, что она прочла на моем лице, чуть не лишило ее рассудка.

Я повернулся к двери:

– Инсфар, Ангарл! – Я вызвал этих двоих, потому что они были хорошими следопытами. – Идите на берег и ищите следы того, кто выбрался из воды.

Они тотчас ушли.

– Вот и все, – обратился я к Налде. – Если Джойсан околдована…

– Она околдована, – простонала Налда. – Господин, верни ее, спаси!

– Я сделаю все, что в моих силах, – сказал я так, как будто произносил клятву перед своим родом. – Я последую за ней, а вы останетесь здесь. В крепости вы будете в безопасности, по крайней мере некоторое время.

– Господин, не думай о нас. Думай только о нашей госпоже. С нами ничего не случится. А что делать с… этой? – Налда указала на Ингильду, которая громко всхлипывала.

Я пожал плечами. После допроса я потерял к ней интерес.

– Присматривайте за ней. Ингильда связалась с Темными Силами и служит им. Зло может снова прийти через нее.

– Мы глаз с нее не спустим! – Голос Налды прозвучал так, что Ингильда вздрогнула.

Я вышел во двор, подцепил дьявольскую монету кончиком кинжала и выкинул в воду у разрушенного моста. Я боялся закапывать ее в землю: неизвестно, что она могла еще натворить.

Утром я взял запасы провизии и тронулся в путь. Ингильда не соврала – пловец вылез на берег, цепляясь за тростник, и пошел дальше, оставляя хорошо заметный след. Отсюда я начал поиски. Какое тут замешано колдовство, не знаю, но все, несомненно, произошло против воли Джойсан.

Я проследил за ней до края долины. Там Джойсан поджидали всадники: Роджер и его оруженосцы.

Их было четверо, и, возможно, с таким оружием, какого я не мог себе представить. Леди, вероятно, была крепко околдована, так что я никак не смог бы освободить ее. Я мог только следовать за ними, надеясь, что судьба даст мне шанс, и готовый помочь судьбе, когда это произойдет.

Следы вели на северо-запад. Роджер наверняка хотел вернуться в свою крепость. Он приехал в Ульмсдейл, чтобы получить власть. Возможно, теперь, с грифоном, у него это получится.

Они редко останавливались и, несмотря на все мои усилия, все время шли впереди. На второй день я обнаружил следы, которые сказали мне, что их отряд пополнился еще тремя всадниками. Также у них были запасные лошади, чтобы они могли сменить своих, когда те устанут. А у меня была только Хику, которая уже выдохлась. Тем не менее эта грубошерстная пони никогда не подводила меня, и я подумал, что лошадка, данная мне Нивором, может оказаться чем-то бо́льшим, чем кажется на первый взгляд. На третий день начались леса, где я провел детство и юность.

Те, кого я преследовал, могли направляться только в одно место – в Пустыню. Конечно! Они ведь занимались Темным колдовством. Но зачем им Джойсан? Причинить мне горе? Вряд ли. Для Роджера я уже был не опасен, он вывел меня из игры, когда завладел грифоном.

Я ехал и размышлял, строя все новые и новые предположения, и никак не мог нащупать верное.

На пятое утро я добрался до границы с Пустыней, совсем недалеко от того места, где начиналась дорога, ведущая к голой скале. Следы шли именно в том направлении!

Опять я ехал по древним плитам дороги. Я уже был здесь, но словно в незапамятные времена! И даже вовсе не я, а какой-то другой Керован… Как мне хотелось сейчас, чтобы Ривал был рядом!.. Увы, я одинок, а мои враги наверняка знают больше, чем Ривал.

На окружающих каменных утесах были вырезаны рунические знаки, напоминавшие письмена на моем браслете, и порой меня охватывало странное чувство, будто я вот-вот их прочту. Увы, они оставались такими же непонятными, как и раньше.

Как и прежде, я чувствовал, что меня кто-то преследует, кто-то шпионит за мной. Хотя само по себе это, возможно, и не было опасным, другое дело, чему оно могло бы послужить. Я снова достиг того места, где был изображен загадочный лик. И перед ним я увидел следы тех, за кем гнался.

На камне перед ликом стоял сосуд, возле него – две кадильницы. В сосуде еще сохранилась маслянистая жидкость, а кадильницы совсем недавно горели.

Все вещи были сделаны из черного камня или неизвестного мне металла. Я не стал трогать руками загадочные предметы неведомого культа – вокруг браслета на моем запястье появилось предупреждающее голубое сияние. Но не мог я и оставить все это как есть. Нашел большой камень и разбил сосуд и кадильницы. По ущелью пронесся пронзительный звук. Можно было подумать, что вещи живые.

Когда я добрался до звезды, которая привела в восторг Ривала, то не заметил никаких следов поклонения. Напротив, увидел, что всадники старались проехать по самой обочине дороги, как можно дальше от звезды. Они, вероятно, очень боялись ее. Я остановился, чтобы рассмотреть звезду, однако так и не понял, что в ней внушило ужас Роджеру и его товарищам.

Впереди высилась каменная стена. Мое путешествие подходило к концу, а план еще не созрел. Оставалось только гордо двинуться навстречу неизбежному. Поэтому я спешился и сказал лошади:

– Хику, дружище, ты хорошо служила мне. Теперь можешь возвращаться к хозяину.

Пальцы нащупали браслет. Я не умел пользоваться Силой, однако, положив руку на браслет и глядя на звезду, я старался узнать, как противостоять Темным Силам. Ривал говорил, что если произнести имя, то оно освободит некие Силы. Но я не знал никаких имен. Я был всего лишь человек со смешанной кровью…

И тут я помимо собственной воли что-то громко произнес. Мой голос гулко прокатился между утесами.

Я положил руку на звезду и начал молиться, но не вслух. Если здесь заключена какая-то Сила, пусть она перейдет в меня. Мне нужно иметь Силу, чтобы освободить свою госпожу, чтобы убить Роджера, который хочет завладеть страной и погрузить ее в пучину Зла. Пусть… Сила… наполнит… меня…

Во мне вдруг что-то шевельнулось – медленно, с трудом, как будто открылась давно запертая дверь.

И из этой двери подул ветер. Он принес запутанный клубок смутных воспоминаний. Воспоминания вихрились, и я выхватывал из памяти странные лица, незнакомые места, загадочные строения… Я все пытался вспомнить, кто же я и зачем стою здесь, своей волей, как солнцем, пытаясь рассеять Тьму.

И я узнал! Тени исчезли, оставив знание. Неведомо, смогу ли я победить тех, за кем гонюсь, все выяснится в последнем сражении. Время пришло.

Я быстро зашагал вперед и вскоре услышал то ли заунывное пение, то ли речитатив. Звуки накатывались на меня, будто морские волны на берег. Я повернул и увидел своих врагов.

Однако они были так заняты, что не заметили меня.

На земле была нарисована звезда, вписанная в круг. Круг был начертан кровью, а в стороне лежал мертвый воин. Поза его говорила о том, что он весьма неохотно расстался со своей кровью.

От лучей звезды к небу поднимались столбы маслянистого черного дыма. У каждого луча стоял человек. Четверо смотрели внутрь круга, а пятый невидящими глазами уставился в стену.

Хлаймер, Роджер, Лисана, госпожа Тефана и, лицом к стене, Джойсан. Четверо пели, а моя госпожа стояла, как пленница, только что прошедшая через ужасные кошмары. Ее руки были прижаты к груди, пальцы стискивали талисман с грифоном.

Я все понял без слов. Они стояли перед дверью, а в руках Джойсан был ключ. Только она могла открыть эту дверь, именно для этого ее сюда привели.

Что же за дверью? Кто знает!.. Но нельзя позволить им открыть ее!

Враги все еще не видели меня, так как вне этого кровавого круга для них ничего не существовало. Вскоре я различил возле дымящейся звезды какие-то тени. Время от времени чья-нибудь отвратительная морда нюхала кровь или ставила в нее лапу. Свежая кровь вызвала к жизни эти остатки Зла, но прошедшие века превратили их в жалкие тени. Я не чувствовал страха.

Некоторые призраки заметили меня и пошли навстречу. Глаза их сверкали дьявольским пламенем.

Бессознательно я взмахнул рукой, и тени отпрянули, не спуская глаз с браслета. Я приблизился к кровавому кругу. Мне было не по себе от мерзкого запаха, но держался я твердо.

Я стал произносить их имена – медленно, громко, отчетливо. И мои слова прорезали то заклинание, которое они пели.

– Тефана, Роджер, Лисана, Хлаймер…

Я произносил имена и поворачивался к каждому по отдельности. Смутная картина колыхнулась у меня в памяти. Да, конечно! Я уже видел все это – в другом времени и пространстве.

Все четверо взглянули на меня, словно только что проснувшись; глаза их уже не были устремлены на спину Джойсан. Черный гнев вспыхнул на лицах Роджера, Лисаны и Хлаймера. Только леди Тефана улыбнулась:

– Привет, Керован. Наконец ты доказал, что в тебе моя кровь.

Никогда еще при мне не говорила она так мягко и нежно – видно, хотела обмануть меня, напомнить о наших родственных узах. Неужели она считает меня идиотом?

Вновь шевельнулось воспоминание, и я ничего не ответил. Поднял руку, и из браслета вырвался луч голубого света, который коснулся затылка Джойсан.

Я увидел, как она покачнулась, услышал ее жалобный крик. Теперь леди стояла спиной к стене, глядя на меня поверх кровавого круга. Глаза Джойсан уже не были пустыми и мертвыми. В них снова заблестели ум и жизнь.

Раздался звериный рев Хлаймера. Он, казалось, был готов вцепиться мне в горло, но леди Тефана остановила его. Она делала руками странные движения, как будто сплетала что-то между нами. Однако смотреть мне было некогда. Роджер вдруг подбежал к Джойсан и закрылся девушкой, словно щитом.

– Игра все еще наша, Керован, и она закончится смертью! – воскликнул он.

Мы смотрели друг на друга, стоя по разные стороны кровавого круга.

– Да, смертью, только не моей, а твоей, Роджер.

Я изобразил в воздухе звезду. Она вспыхнула зелено-голубым светом и медленно подплыла к Роджеру. Его лицо сразу осунулось, постарело. И все же Роджер не потерял веры в себя. Он отпустил Джойсан и шагнул вперед со словами:

– Пусть будет так!

– Нет! – крикнула госпожа Тефана, подняв глаза от того невидимого, что она сплетала. – Нет необходимости.

– Необходимость есть, – отчеканил Роджер. – Он оказался гораздо сильнее, чем мы считали. С ним нужно покончить, иначе он покончит с нами. Оставь эти мелкие заклинания. Дай мне свою Силу.

Я впервые увидел неуверенность на лице Тефаны. Она взглянула на меня, а затем быстро отвернулась, как будто ей было невыносимо смотреть на меня.

– Скажи мне, – настаивал Роджер, – ты согласна со мной? Этих двоих, – он указал на Хлаймера и Лисану, – теперь можно в расчет не брать.

– Я… – начала она, но затем заколебалась. Но наконец дала согласие, которого он ждал от нее: – Я поддерживаю тебя, Роджер.

И я подумал – да будет так. Из этой битвы кому-то живым не выйти, но я и не цеплялся за жизнь.

18
Джойсан

Я видела кошмарный сон, но не могла проснуться. Для меня не было спасения, ибо в этом сне я повиновалась чужому приказу, не имея собственной воли. Тот, кто отдал приказ, был Роджером. Услышав неодолимый зов, я вышла из крепости, бросилась в озеро, переплыла его, выбралась на берег. Затем долго шла неведомо куда по густым лесам и пустым полям, пока не встретилась с Роджером, который посадил меня на лошадь впереди себя и помчался куда-то вдаль.

Многое я не могу припомнить. Мне в руки вкладывали еду, и я ела, хотя не чувствовала вкуса. Пила воду, но не ощущала ни жажды, ни отвращения к воде. Вскоре к нашему отряду присоединились какие-то люди, но для меня они были только смутными тенями.

Затем мы ехали, ехали долго – как во сне. Наконец путешествие подошло к концу.

Я не хочу вспоминать эту часть сна!.. Подарок моего мужа снова оказался у меня в руках, и… что-то заставляло меня стоять у стены и ждать приказа… Что же я делала… почему?..

Передо мной высилась каменная стена, а сзади наплывало монотонное пение; звуки хлестали меня, как кнутом. Я хотела бежать, однако не могла пошевелиться.

А затем…

Боль пронзила голову, огонь вспыхнул в мозгу, стремясь выжечь оттуда все мысли. И в этом очистительном пламени сгорело все, что держало меня в плену чужой воли. Я повернулась.

– Господин Янтарь!

Не такой, каким я оставила его в последний раз, не слепец с завязанными глазами, а воин, готовый к бою, хотя меч его был в ножнах. Я понимала: он готов к какой-то другой битве.

Здесь были еще четверо – и нарисованная на земле звезда. Я стояла на луче, который был направлен к стене. А те, другие, справа и слева от меня, – на остальных лучах.

Один из них был Роджер, затем две женщины и четвертый, которого я совсем не знала. Роджер двинулся по направлению к лорду Янтарю, но женщина остановила его взмахом руки. Роджер прыгнул и схватил меня, укрылся за мной, как за щитом.

– Игра все еще наша, Керован, – сказал он, – и она закончится смертью.

Керован? Что он имеет в виду? Мой господин мертв!

Лорд Янтарь, именно лорд Янтарь ответил ему:

– Да, смертью, но твоей, а не моей, Роджер. – Он поднял руку. Вспыхнула бледно-зеленая звезда, поплыла к Роджеру и остановилась возле него.

Роджер отпустил меня, шагнул вперед и сказал:

– Пусть будет так!

– Нет! – крикнула женщина справа от меня. – Нет необходимости! Он…

Роджер прервал ее:

– Необходимость есть. Он гораздо сильнее, чем мы считали. С ним нужно покончить, иначе он покончит с нами. Оставь эти мелкие заклинания. Дай мне свою Силу. – Женщина бросила быстрый взгляд на лорда Янтаря, затем отвернулась. Ее губы сжались, она сразу как будто стала старше. – Решай, – продолжал Роджер, – Ты со мной сейчас? Этих двоих, – он указал на мужчину и девушку, – можно в расчет не брать, они бесполезны. Решай же, иначе будет поздно.

Я видела, как неизвестная прикусила губу. Впрочем, после недолгого колебания она дала согласие:

– Я с тобой, Роджер.

– Керован, – произнес Роджер, обращаясь к тому, кого я считала одним из Древних.

И сразу все слухи о нем всплыли в моей памяти. Говорили, что он проклят, что у него нечистая кровь, что даже мать отказалась от него… Его собственная мать! Может, это она и есть?

Я взглянула на лорда Янтаря и узнала правду, сразу несколько правд. Но сейчас было не время спрашивать, требовать объяснений. Он стоял перед своими смертельными врагами. Их было четверо против одного!

Я быстро огляделась. Оружия у меня не было, даже ножа. Камень… голые руки, в конце концов, если потребуется… Но это была не та битва, в которой я могла бы победить. Это был вопрос Силы – Силы, которую госпожа Мэт высвободила в свой смертный час. У меня же не было такого Дара.

Я сжала кулак. Цепочка, обмотанная вокруг пальцев, врезалась мне в ладонь. грифон… у меня есть грифон! Я вспомнила, как его использовал Роджер. Может, и лорд Янтарь способен на это? Если я брошу ему шар… Но между нами стоит Роджер. Ему достаточно обернуться, чтобы отнять у меня талисман.

Я крепко сжала грифона в ладонях и поклялась себе, что Роджер не получит его.

Мой лорд… Керован? Я не знала, где правда. Неужели лорд Янтарь солгал мне? Сердце мое говорило, что солгал он из добрых побуждений. Древний ли, человек ли – теперь я знала, что мы с ним связаны более крепкими узами, чем связывает помолвка или даже женитьба, церемония Чаши и Пламени.

Значит, я должна встать рядом с ним. Но как…

Я почти вскрикнула от боли… Руки!.. Из-под сжатых пальцев пробивалось яркое сияние. грифон ожил, он становился все горячее и горячее. Могу ли я использовать его, как Роджер, – извергать пламя? Я не могла даже удержать его в руках. Боль была нестерпимой.

А если держать талисман за цепочку? Я немного ослабила ее, и шар повис в воздухе. Сияние было таким, как если бы все лампы, которые когда-то горели в разрушенном зале Иткрипта, были собраны в одну!

– Посмотри на нее! – Девушка слева прыгнула на меня, намереваясь схватить хрустального грифона.

Но я размахнулась и хлестнула ее цепью. Она скорчилась, закрыв лицо руками, и с воем упала на землю.

Я научилась им пользоваться!.. Я приготовилась к дальнейшим действиям, но тут женщина справа бросила к моим ногам маленький черный шарик, из которого выползла блестящая черная змея. Змея обвилась вокруг моих коленей и держала меня так крепко, словно ее кольца были сделаны из стали.

И тогда я в отчаянии взглянула на моего лорда.

Роджер вытянул вперед обе руки; с одной стороны его подхватил второй мужчина, с другой – женщина. Теперь они втроем стояли против Керована. Женщина извлекла из ножен черный жезл, по всей длине которого извивались красные прожилки, и начала петь, обрисовывая концом жезла силуэт моего лорда. От головы к ногам и обратно.

Я видела, что Керован дрожит, шатается, как будто на него обрушился град ударов. Он вытянул перед собой руку, двигая ею так, чтобы браслет все время встречал кончик жезла. Но было ясно, что ему очень трудно. Я изо всех сил старалась вырваться, достать шаром до врагов, обладателей Темной Силы.

– Пусть он исчезнет, я хочу этого, – пела женщина. – Я сотворила его и хочу, чтобы он исчез!

Керован начал таять в воздухе, становился почти прозрачным. Налетел, закружил ветер, готовясь унести его бестелесную субстанцию.

Я боялась выпустить грифона из рук, но это нужно было прекратить – пение, ветер, жезл, который своими движениями стирал моего лорда, вычеркивал его из жизни! Он уже уподобился тени, но и жезл стал двигаться медленнее. Женщина устала?

Я посмотрела на Роджера. Его глаза были закрыты, на лице лежало выражение такой глубокой отрешенности, что я поняла: его воля поддерживает женщину. Может, надо выпустить сейчас грифона?

Надеясь, что поступаю правильно, я швырнула талисман в Роджера. Шар ударил ему в плечо, покатился и замер внутри круга. Но рука Роджера, которой он держал женщину, бессильно повисла вдоль тела. Он упал на колени и увлек за собой второго мужчину, который свалился на землю и больше не двигался. А по телу Роджера, распространяясь от места удара, поползли голубые линии, словно язычки пламени. Роджер корчился, стараясь выдернуть руку из руки лежащего мужчины, однако не мог высвободить ее из окостеневших пальцев.

Линии огня поползли уже по его руке и перекинулись на тело мужчины. Теперь Роджер не старался вырваться. Он ждал, когда пламя перейдет на лежащего, который начал ворочаться и стонать.

Пока Роджер боролся, женщина стояла одна, ее жезл потихоньку тянуло вниз. Ветер утих, мой лорд уже не был тенью. Он пристально и без страха смотрел на женщину, не заботясь даже о том, чтобы прикрываться браслетом. Монотонное пение перекрывали его громкие слова.

– Наконец ты узнала, кто я, Тефана. Я… – Он произнес какой-то звук, очевидно имя, мне совершенно незнакомое.

Женщина выпрямилась. Гнев исказил ее лицо жуткой гримасой.

– Нет!

– Да, да и да! Я проснулся… после долгого сна!

Она размахнулась жезлом, желая метнуть его, как копье. И метнула, целясь Керовану в сердце.

Но хотя лорд стоял совсем близко, жезл пролетел мимо и, ударившись о камни, разлетелся со звоном на мелкие кусочки.

Женщина зажала уши руками, не в силах вынести этот пронзительный звук. Поднялся Роджер. Одна его рука беспомощно повисла, другой он поддержал женщину и дал ей возможность опереться на свое плечо. Его лицо было совсем белым, но по глазам я поняла, что воля его не сломлена, что ненависть жива и стала еще сильней.

На лице Роджера, застывшем, как маска, двигались только губы.

– Борись! У тебя есть Сила! Неужели ты хочешь, чтобы тот, кого ты породила, взял верх над нами?

Лорд Янтарь расхохотался – свободным, бесстрашным смехом.

– Ах, Роджер, ты стремишься к тому, о чем сам не ведаешь! Если бы ты знал больше, то не осмелился бы даже мечтать об этом. Ты все еще ничего не понял? Хочешь получить то, чего не достоин?

Каждое слово было как удар хлыста. На губах Роджера появилась пена. Потом он заговорил.

Однако в моей голове зазвенело, и я не слышала его слов. Я упала на землю, как будто чья-то могущественная рука прижала меня к ней. Над головой Роджера вырос столб черного пламени – не красного, как у настоящего огня, а черного! Верхний язык пламени начал клониться к лорду Янтарю. Но тот стоял на месте. Он даже не поднял глаз, словно это совсем не беспокоило его.

Я пыталась крикнуть, предупредить… Увы, я совсем ничего не слышала, даже собственных слов.

Пламя наклонялось и наклонялось. Оно окружало кольцом голову лорда Янтаря. А он не сводил глаз с Роджера.

Над Роджером и женщиной, которую он поддерживал, пламя сгущалось. Создавалось впечатление, что оно исходит из них, что они сами горят в этом пламени. Вскоре оба скрылись в самой его гуще.

Язык пламени трепетал, стараясь коснуться лорда Янтаря. И не мог.

Пламя медленно начало угасать. Оно становилось все меньше и меньше и наконец погасло.

Роджера и леди Тефаны не было. Оба исчезли.

Я спрятала лицо в руках. Их конец вселил в меня ужас, какого я никогда не испытывала.

Наступила тишина.

Я ждала, когда заговорит мой лорд. Но он молчал, и я открыла глаза.

Он больше не стоял, смело глядя в глаза врагам, а лежал неподвижно вне нарисованного кровью круга.

Мои ноги уже были свободны, змея исчезла. Я бросилась к нему, по пути подняв шар с грифоном. Теперь это снова было просто украшение – тепло и жизнь ушли из него.

Как я когда-то прижимала к себе голову умирающего Торосса, так я теперь нежно держала голову своего лорда. Глаза его были закрыты. Я сначала решила, что он мертв. Но под моими вопрошающими пальцами чувствовались медленные удары сердца. Он победил – и еще был жив. Если бы мне удалось спасти его…

– Он будет жить…

Я в изумлении повернулась, готовая защищать своего лорда. Откуда появился этот человек? Незнакомец стоял спиной к стене, опираясь на посох, расчерченный рунами. Лицо его постоянно расплывалось, менялось – то это было лицо молодого воина, то лицо старика.

– Кто ты?

Он покачал головой, глядя на меня ласково, как на глупого ребенка:

– Что скажет тебе имя? Впрочем, зови меня Нивором. Так обращались ко мне люди.

Незнакомец отошел от стены и переступил пределы круга, взмахивая посохом. Дьявольский круг исчез, звезда тоже. Затем Нивор повернулся к лежащим мужчине и девушке. Взмах жезлом – и они оба исчезли, словно их и не было. Исчезло все, как часть ужасного сна, от которого я теперь освободилась.

Наконец, улыбаясь, он подошел к нам и, подняв посох, коснулся моего лба и груди лорда. Страх исчез, остались только непередаваемое чувство счастья и мужество. Сейчас я могла бы одна выйти против целой армии.

И все же это было не просто мужество, необходимое для боя. Нет, я обрела его для того, чтобы жить!

Нивор кивнул мне.

– Верно, – сказал он, очень довольный. – Храни свой ключ, Джойсан.

– Ключ?

– А что же ты носишь на груди? Боги распорядились, чтобы талисман был подарен тебе тем человеком, кто нашел его, – и тоже не по воле случая. Когда-то давно узор ткани был начат – и будет закончен, когда наступит пора.

Кончик его посоха что-то чертил на земле. Мне казалось, что я вот-вот пойму загадочные слова. Стоит только приложить усилия…

Я услышала смех.

– Узнаешь, Джойсан. В свое время.