Текст книги "Одноклассники. Истории, которые были, или могли быть"

Школа была большой – больше тысячи учеников, поэтому учителей физики было четверо. Одна из учительниц – Надежда Борисовна, разрешила в первое время Николаю Сергеевичу посещать её уроки, чтобы поучиться практическим методическим приёмам преподавания физики. Надежда Борисовна была молодой женщиной возрастом около тридцати лет. Если честно, она была довольно-таки вредной и неприятной в общении. Но она была очень хорошим учителем и очень помогла Николаю Сергеевичу. Она ничего ему не рассказывала, но приглашала его на разные типы уроков – на обычный урок, на лабораторные, на самостоятельные и контрольные работы. И Николай Сергеевич учился у неё. Многие её методические приёмы молодой учитель перенял и использовал в своей работе все следующие годы. Она была природным талантливым методистом и талантливой учительницей. Ученики её уважали и побаивались. Она была принципиальной и требовательной, и уж если она ставила пятёрку, то это была настоящая твёрдая пятёрка. В общем, Николай Сергеевич был Надежде Борисовне благодарен, хотя их человеческие отношения в дальнейшем так и не сложились.

На второй год работы Николай Сергеевич применил новый метод преподавания. Он старался изучать разные учительские приёмы и методики. Ещё в университете их преподаватель педагогики рассказывал о различных приёмах, которые помогают учителю. Например, он научил использовать систему записи оценок в журнал так, чтобы через время понимать за что ученик получил отметку. Это было очень полезно и при разговоре с родителями учеников. Вот эта система: если ученик получил отметку за ответы в начале урока, то отметка ставится в левой части клеточки журнала, если отметка получена учеником в конце урока, при закреплении материала, то в графе журнала она ставится в правой части, если ученик получил отметку за ответы с места, то в журнале она выставлялась как бы подпрыгивающей, ну а если оценивался полновесный ответ на домашнее задание, то отметка ставится крупной и на всю клеточку в журнале. Ещё был приём для запоминания учеников. Для уроков физики в учебном плане выделяется мало часов в неделю, поэтому у учителя много классов и очень многих учеников надо запомнить. В то время была строгая система рассадки учеников по партам. Места были закреплены, как минимум, на всю четверть, а то и на весь год. Поэтому Николай Сергеевич перед первым уроком в каждом классе готовил листок с нарисованными партами по рядам и при знакомстве с классом записывал имена и фамилии детей в этот план класса. Потом этот листок он всё время держал на столе и мог обратиться к школьникам по именам. Это помогало достаточно быстро выучить имена и фамилии учеников. Правда был у Николая Сергеевича казус в конце первого учебного года. Получилось так, что на последнем уроке он вызвал к доске девочку, имя и фамилия которой ему были знакомы по самостоятельным и лабораторным работам, а также по проверкам тетрадей, но он с ужасом понял, что эту девочку он совершенно не помнит, а как будто видит её в первый раз. В следующем году он стал более внимательно подходить к знакомству с учениками и когда дети работали с учебниками, писали самостоятельные или делали лабораторные работы, он, что называется, зубрил имена и фамилии и сопоставлял их с лицами учеников. Постепенно эта работа по выучиванию имён стала автоматической и учеников он запоминал достаточно быстро.

Успешная методика

Теперь вернёмся к новой методике. Применял её Николай Сергеевич в шестых и в седьмых классах. Методика состояла в следующем. Для каждой темы Николай Сергеевич на большом листе ватмана записывал все вопросы, которые надо знать после изучения этой темы, и все вопросы он вывешивал в классе возле доски в первый урок по этой теме. Когда доходила очередь до вопроса, написанного на плакате, Николай Сергеевич обращал внимание учеников на плакат. Когда тема завершалась, на последнем уроке темы Николай Сергеевич проводил опрос всего класса. За неделю до опроса учитель сообщал ученикам, что надо выучить все определения, формулы или законы, указанные на плакате. Копировальной техники тогда в школах не было, и дети просто переписывали в тетради все вопросы. Опрос был устными. К доске по списку в журнале вызывались пять человек. Каждому ученику задавались вопросы по порядку из списка на плакате. За правильный ответ ставился один балл. Таким образом, каждый должен ответить на пять вопросов. Если кто-то не мог ответить на вопрос, то на него отвечал следующий ученик. Дети, сидящие в классе, следили за ответами и пытались вычислить какие вопросы достанутся им, но перескакивания из-за того, что кто-нибудь не знал ответа, сбивало их расчёты. Детям такая система очень нравилась, потому что, она была очень динамической и напоминала игру, а кроме того, они видели, что оценки они получают точно по количеству правильных ответов и эти оценки они считали справедливыми. В конце концов ученики понимали, что к таким опросам надо серьёзно готовиться и заучивать всё «на зубок». А финальным штрихом был эксперимент, который Николай Сергеевич провёл с одним из классов. На последнем уроке учебного года он без предупреждения сказал детям, что сейчас мы проведём эксперимент. Он достал плакат первой темы этого учебного года и начал опрос. Оказалось, что ученики смогли ответить на все вопросы! Дети сами были поражены. И были очень довольными собой.

Броуновское движение

Сегодняшняя тема в седьмом классе была – «Броуновское движение».

– На прошлых уроках, мы говорили с вами о строении газа. Из чего состоит газ? – Николай Сергеевич посмотрел на класс.

– Из молекул, – ответили с мест насколько учеников.

– Правильно, из молекул. Если мы возьмём банку с крышкой и накачаем туда какой-нибудь газ, то, когда мы откроем крышку, газ выйдет из банки и постепенно разлетится по всему помещению. Кто может сказать, почему газ так себя ведёт?

Класс затих, а потом кто-то сказал:

– Молекулы разлетаются из банки.

– Совершенно верно! Молекулы газа постоянно движутся. Причём, все молекулы движутся в разные стороны. Они сталкиваются между собой и меняют направление движения. Эти столкновения происходят постоянно, поэтому молекулы постоянно меняют направление полёта. Это беспорядочное, или как говорят учёные, хаотичное движение молекул, называется броуновским движением. Конечно, молекулы очень маленькие и просто так мы увидеть броуновское движение не можем, но всё-таки способ увидеть броуновское движение есть, и вы даже сегодня можете его увидеть. Сказать, что это за способ?

– Скажите. Да. Скажите, – ответили ученики.

– После нашего урока, спуститесь на первый этаж. Там учатся начальные классы. Стоя на лестнице, посмотрите, что там происходит на перемене. Вы увидите настоящее броуновское движение – первоклассники бегают, сталкиваются, падают, опять бегут – эта кутерьма в рекреациях очень похожа на броуновское движение, а роль молекул играют первоклашки!

Ученики засмеялись:

– И правда, мы были на первом этаже. Там точно броуновское движение – пока идёшь по коридору, обязательно кто-нибудь врежется.

– А то, и не один!

– Вот видите, ребята. Броуновское движение вы уже наблюдали, только не знали, как оно называется!

Выпускной вечер

На третий год работы в школе Николаю Сергеевичу дали классное руководство в десятом, выпускном классе. Отношения с классом у него сложились хорошие и к окончанию года ученики считали Николая Сергеевича своим классным руководителем, как будто он пробыл им несколько лет.

В школе было несколько молодых учителей, и Николай Сергеевич предложил им выступить на выпускном вечере с песнями. Молодой физрук Леонид Петрович хорошо играл на гитаре, а две учительницы начальных классов согласились спеть в месте с ним и Николаем Сергеевичем.

После вручения аттестатов начался прощальный концерт. Выступили первоклассники со стихотворным монтажом, группа школьного бального кружка исполнила вальс, школьный театр показал несколько смешных сценок на школьные темы. И, наконец, на сцену вышли молодые учителя. Первой песней, которую они исполнили, была «Надежда». Спели хорошо, а Леонид Петрович отлично аккомпанировал на гитаре. Потом спели «Как здоров, что все мы здесь сегодня собрались». А под конец исполнили песню «Когда уйдём со школьного двора». Во время исполнения этой песни, многие девочки-выпускницы, которые сидели на первых рядах, заплакали. Даже некоторые мамы достали носовые платочки и промокали глаза. По окончании песни в зале на мгновение воцарилась тишина, а потом все зааплодировали.

В завершении концерта директор школы Римма Тимофеевна сказала напутственную речь, после которой выпускники, отдав мамам и папам свои аттестаты и грамоты, стали переходить в актовый зал, где готов был начаться выпускной бал.

Мы помним физику

В этой школе Николай Сергеевич проработал семь лет. Однажды, через несколько лет после ухода из школы, он покупал конфеты в ларьке. Молодая продавщица показалась ему знакомой, это была его бывшая ученица, он даже вспомнил её имя. Когда подошла его очередь, продавщица взвесила ему конфеты и сказала:

– Вес кило двести, с Вас два шестьдесят четыре.

– А это вес или масса, – спросил Николай Сергеевич.

Продавщица внимательно на него посмотрела, узнала и широко улыбнулась:

– Здравствуйте, Николай Сергеевич! Я помню физику – это масса!

– Правильно, Катя! Ты всё помнишь! Пятёрка тебе по физике!

– Спасибо, Николай Сергеевич! – улыбнулась девушка.

– До свидания, Катя!

– До свидания!

Тухманов. По волне моей памяти

Пластинка Тухманова «По волне моей памяти» появилась, когда мы были в девятом или десятом классе. Эта пластинка произвела такой фурор, как, если бы вышла новая пластинка Битлз. Мы слушали её и поражались и прекраснейшим музыкальным аранжировкам, и классическим стихам, переложенным на эстрадную, а точнее, на поп-музыку, и тем, что песни переходили одна в другую без пауз. И у неё был поразительный конверт с необычным рисунком на передней стороне и полным списком певцов, обозначением из каких они ансамблей, указанием авторов стихов и всех людей, которые работали над пластинкой. В обычных нейтральных конвертах эта пластинка не продавалась.

Пластинка стала популярной в один момент. Как только она появлялась в магазине, её тут же раскупали. Мне так и не удалось её купить, и я довольствовался прослушиванием её у приятелей. Только через несколько лет я купил её в виде компакт-диска.

Нам был известен композитор Давид Тухманов. Он написал много хороших песен. До этого был его большой диск «Как прекрасен мир», но «По волне моей памяти» – это шедевр и вершина его творчества, как мы тогда считали. Мы очень его уважали. И сейчас, по прошествии многих лет, можно с уверенностью сказать, что Тухманов был одним из лучших советских композиторов. Его песни до сих пор звучат в эфире, их поют молодые исполнители, и не знаю как другие мои сверстники, а я продолжаю временами слушать его волшебный диск «По волне моей памяти».

Загадочный 9 класс

Елена Владимировна была учительницей математики. Она жила в селе и преподавала в сельской школе. Когда-то в селе был богатый колхоз. Людей здесь жило много и много было детей. Школа была сначала неполной средней – дети учились до восьмого класса, а потом шли в ПТУ или в среднюю школу в дальнем селе, куда детей возили на автобусе. Потом, когда детей стало больше, расширили школу и стала она средней. В лучшие годы в каждой параллели было по четыре класса. Но потом в стране начались перемены. Колхоз распустили, колхозное имущество и землю продали и село стало медленно, но верно умирать. Люди разъезжались. По сравнению с колхозными временами, население уменьшилось наполовину. Теперь в школе в каждой параллели было два-три класса, а девятый класс был и вовсе один.

С каждым новым учебным годом для учителей начинается новый жизненный цикл – появляются новые классы, и в этих классах учителю надо наладить общение, создать дисциплину, установить свои правила поведения на уроках, то есть разными учительскими профессиональными способами завоевать авторитет, при этом найти свой ключ к каждому классу. Примерно месяц уходит у опытных учителей, чтобы на его уроках в этих новых классах началась нормальная учебная работа. Вот и в этом году у Елены Владимировны появилось два новых класса – пятый и девятый. Девятый класс для учителей – всегда трудный класс. Это последний класс неполной школы. Тут надо уточнить, что, когда средняя школа стала одиннадцатилеткой, то неполная средняя школа стала девятилетней, и последний класс в этой ступени стал девятым. Почему этот класс трудный? Дети в девятом классе находятся в подростковом возрасте, а это не самый простой возраст и для подростка, и для окружающих. К тому же, некоторый ученики понимали, что в десятый класс они не пойдут, и почти переставали учиться. Соответственно, и на уроках от безделья часто занимались посторонними делами, нарушали дисциплину и мешали проводить уроки. От учителя в девятом классе требуется особое мастерство и требуется большая выдержка и мудрость.

Елена Владимировна знала некоторых ребят из нового девятого класса по разным школьным мероприятиям. Эти дети были обычными детьми с нормальным поведением. Как, в прочем, оказалось, и остальные дети в классе были нормальными школьниками. Не было среди них ни хулиганов, ни двоечников. Елена Владимировна быстра нашла общий язык с классом и потянулись школьные рабочие будни. Всё шло хорошо, но Елена Владимировна стала замечать некоторые странности, она даже сразу не поняла в чём дело. Уроки проходили, что называется «на отлично» – ученики внимательно слушали объяснение нового материала, записывали решение новых задач, решали задачи по новой теме, в конце урока для закрепления материала Елена Владимировна проводила краткий опрос по новой теме и опрос показывал, что тему ученики усвоили. А на следующем уроке выясняется, что домашние задачи почти никто не решил, формулы или определения прошлого урока никто не выучил и не помнит. Тогда Елена Владимировна решила проделать эксперимент. Когда пришло время объяснять новую тему, она провела урок как положено, на следующем уроке провела проверку домашнего задания и, сказав, что сегодня новая тема, заново объяснила тему прошлого урока. Бывает, что учителя ошибаются и начинают объяснять тему, которую уже прошли. Обычно, дети сразу понимают в чём дело и сообщают, что этот материал они уже проходили. Девятый же класс воспринял тему как новую и внимательно в ней разбирался. Ученики учились решать «новые» задачи, которые они прекрасно решали на прошлом уроке. Ну а на следующем уроке выяснилось, что домашнее задание они не сделали! Правда в начале этого урока одна девочка сказала:

– Елена Владимировна, а Вы нам на прошлом уроке рассказывали один и тот же параграф, что и раньше.

– Да, Маша, я это знаю, – устало улыбнулась Елена Владимировна, – но даже после второго рассказа вы не смогли сделать домашнее задание!

Больше Елена Владимировна такие эксперименты не делала, а работу с классом организовала так, чтобы регулярно возвращаться к старым темам и повторять их.

О своих наблюдениях Елена Владимировна рассказала в учительской. Во время её рассказа в учительскую вошла учительница литературы Валентина Александровна. Она прислушалась к разговору и спросила:

– Елена Владимировна, Вы о каком классе рассказываете?

– О девятом, – со вздохом ответила Елена Владимировна.

– Слава богу, – неожиданно воскликнула Валентина Александровна, – а я думала, что это я не могу их ничему научить.

В итоге оказалось, что такая же картина, как на математике, и на русском, и на других предметах.

«Почему это происходит?» – рассуждали учителя, – «Подобрался такой состав детей?» Никто из учителей школы с таким явлением не сталкивался и все только могли гадать о причине такого явления.

Конечно, все учителя были опытными работниками и каждый своими методами смог довести класс до конца учебного года и подготовить его к экзаменам. Но история на этом не окончилась.

Муж Елены Владимировны через некоторое время нашёл работу в областном городе, и они уехали из села. Елена Владимировна начала работать в новой школе, а на второй год работы получила выпускной одиннадцатый класс. Она пришла в ужас, когда обнаружила, что этот класс работает точно также, как тот девятый сельский класс. «Позвольте», – сказала себе Елена Владимировна, – «но ведь в том девятом классе я работала в позапрошлом году… Получается, что этот одиннадцатый – это дети того же года рождения, что и те девятиклассники!.. Чудеса!». Почему это происходило с учениками из разных школ, в разных населённых пунктах? Может, дело было в годе рождения этих детей? Вспышки на Солнце? Расположение планет? Конечно, шутить по этому поводу можно ещё долго, но, по большому счёту, это не важно, а важно то, что дети именно этой параллели были самыми добрыми и отзывчивыми. Может быть из них не получатся выдающиеся учёные, но хорошие люди из них уже получились!

А ты помнишь лето после 5 класса?

Серёга едет в пионерский лагерь

У Серёжи была фамилия Серёгин. Не знаем, почему, его родители, имея такую фамилию, назвали сына Сергеем. Но Серёжа всегда стеснялся, когда при знакомстве представлялся: Сергей Серёгин. Конечно, все его звали только Серёгой. И он к этому привык, но со временем Серёга понял, что во взрослой жизни надо быть Сергеем.

Но это будет позже, а сейчас Серёжа закончил пятый класс и стоял на Пригородном вокзале своего родного города Ростова-на-Дону, и ждал, когда подойдёт поезд, и родители сдадут его пионервожатой. Серёжа ехал в пионерский лагерь на море. Когда в Ростове говорят «на море», имеют в виду только Чёрное море. Азовское море, расположенное недалеко от города, так и называют «Азовское море». На Азовское море тоже ездят отдыхать, но, в основном, на выходные. А по-настоящему на море – ездят на Чёрное море на месяц или, самое меньшее, на две недели. Сейчас всё изменилось, но в начале семидесятых двадцатого века, так и было – садились в поезд «Ростов – Сочи», который отправлялся часов в шесть вечера, и утром уже были на море.

И вот летним июньским вечером 1972 года на перроне и рядом с вокзалом толпились дети с родителями. У детей были рюкзаки, и они все были в алых пионерских галстуках. Может показаться странным, но детям нравилось носить галстуки, особенно вне школы. Для школы галстук был элементом школьной формы, а в остальное время галстук пионеры воспринимали как знак своей принадлежности к общей детской организации, объединяющей всех школьников огромного Советского Союза.

Вот, прозвучал громкий протяжный гудок поезда и появился состав, медленно приближающийся к перрону. В первом окне каждого вагона был прикреплён большой бумажный лист, как тогда говорили, лист ватмана, на котором был написан номер отряда. В путёвке Серёжи было указано, что он определён в третий отряд. На перроне началось движение и толкотня. Все передвигались вдоль ещё не остановившегося состава, чтобы угадать, где остановится их вагон. Вроде бы все понимают, что уедут, но на вокзалах люди становятся тревожными и стараются побыстрей занять своё место в вагоне. Постепенно толпа упорядочилась и превратилась в несколько очередей, возле открытых дверей каждого вагона. На перрон из вагонов вышли воспитатели и вожатые отрядов и принимали детей. У родителей они брали путёвки, сверялись со списком и отправляли ребёнка в вагон, а родителей оставляли на перроне. Родители, сдавшие ребёнка, тут же бежали к окнам вагона и старались высмотреть своего пионера.

Серёжа, войдя в вагон, быстро пошёл по проходу, ища пустое купе. На самом деле вагон был плацкартный и дверей в купе не было. Серёжа выбрал полку, занял её, положив на неё рюкзак. Окно купе выходило на другую сторону, и Серёжа хотел подойти к окну, выходящему на перрон. Но на боковые полки возле этого окна усаживались две девочки, и Серёжа подошёл к боковому окну следующего купе. Папа и мама увидели его и помахали. Серёжа ответил им и знаками показал, что идёт в купе. Папа покивал головой, они с мамой помахали на прощание руками и пошли к выходу из вокзала. Серёжа сел на своё место. По вагону проходил высокий белобрысый мальчик, и увидев Серёжу спросил:

– Места свободные?

– Свободные, – ответил Серёжа.

– Тогда я займу эту полку, – и мальчик положил свой рюкзак на верхнюю полку над Серёжей.

– Андрей Ерхов, – представился мальчик и протянул Серёже руку.

– Сергей Серёгин, – Серёжа пожал протянутую руку.

Рукопожатие у Андрея было крепким. Чувствовалось, что он сильный.

– Ребята, можно к вам? – спросил невысокий мальчик с грустным лицом.

– Давай, – ответил Андрей, – располагайся.

Мальчик положил рюкзак на вторую нижнюю полку и сел у окна.

– Я Андрей, он Серёга, – а тебя как звать?

– Серёжа Фролов, – ответил мальчик.

– Ты из какой школы? – спросил Андрей.

– Из тридцать шестой.

– Из английской?

– Да.

– Так ты английский знаешь?

– Знаю.

– А я учу немецкий, – сказал Андрей, – но школа у нас обычная, поэтому немецкий мы начали учить только в этом году. Зато у нас школа с Орденом Трудового Красного Знамени. Школа номер один!

– Это на Советской? – вступил в разговор Серёга.

Здесь надо сделать отступление. В купе появился ещё один Серёжа. Ну и раз нашего Серёжу всё равно все звали Серёгой, то и мы станем его так называть.

– На Советской, – подтвердил Андрей, ты её знаешь?

– Я в начальных классах учился в тринадцатой, на площади Толстого, а потом мы переехали и сейчас я учусь в семьдесят девятой.

– Да, тринадцатая рядом. В тринадцатой у нас во дворе некоторые ребята учатся, – подтвердил Андрей, – я сам чуть в неё не попал, но там не было мест и меня направили в первую.

– Ребята, вас тут трое? – спросила пионервожатая, проходившая по вагону.

– Да, – ответили ребята.

– Саша, проходи, будешь ехать в этом купе, – обратилась вожатая к мальчику, который шёл за ней.

Пионервожатая пошла дальше по вагону, проверяя все ли места заняты.

– Привет, – сказал новенькому Андрей. – Я Андрей Ерхов.

– Саша Мартиросян.

– А это – два Серёги, – представил нас Андрей. – Серёга, ты что такой кислый? – спросил Андрей у Серёжи Фролова, который сидел очень грустный и с таким видом, что сейчас заплачет.

Серёжа ничего не ответил и отвернулся к окну.

– Ты не расстраивайся, – подбодрил его Андрей, – в лагере будет хорошо, ещё не захочешь уезжать! Я первый раз тоже скучал, а сейчас знаю, что там интересно. Завтра пойдём купаться на море!

За разговорами ребята не заметили, что поезд уже давно тронулся и набрал ход. Воспитатель и вожатая начали разносить сухой паёк. В пайке была пачка печенья, два бутерброда с копчёной колбасой и банка сгущёнки.

– Третий отряд, внимание! – громко сказала воспитатель, – начинаем ужин. Начинайте есть, а мы с проводниками будем разносить чай.

Ребята были довольны сухим пайком – приятно было иметь собственный запас еды, а самое главное – у каждого была своя банка сгущёнки! У Серёги был перочинный ножичек с разными лезвиями. Одно из лезвий было коротким и загнутым. Этим лезвием стали протыкать в банках по две дырочки. Теперь можно тянуть сгущёнку прямо из банки – огромное удовольствие!

После ужина Андрей и Саша залезли на свои полки, а Серёга и Серёжа остались внизу. Все стали смотреть в окно, потягивая из банок сгущёнку.

Те две девочки, которые расположились на боковых полках напротив купе наших мальчишек, видели, как они протыкают свои банки и попросили проткнуть и их банки. Сейчас они сидели у своего столика, смотрели в окно и тоже потягивали сгущёнку.

В девять часов воспитатель, вожатая и проводницы стали разносить постельное бельё. В вагоне началась суета с застиланием постелей. Вожатая сказала, чтобы те, кто уже постелил, шли в туалет, умывались и ложились спать. К десяти часам все улеглись и в вагоне погасили большой свет. Остались только тусклые синие лампочки над проходом. После сегодняшней суматохой с подготовкой к лагерю и приездом на вокзал, с волнительным прощанием с родителями, дети устали, и поэтому вагон быстро погрузился в сон.

В семь утра воспитатель и вожатая начали будить детей – через час будет конечная остановка.

Серёга проснулся первым, встал и сразу посмотрел в окно. Поезд ехал вдоль моря! Насыпь была высокой и берег был далеко внизу, зато море было на всю ширину горизонта. Какое удивительное зрелище! Серёга потянул за ручку, чтобы открыть окно, но окно сдвинулось вниз сантиметров на пять, больше тянуть у Серёги сил не было. Но и этой щели было достаточно – в купе ворвался свежий воздух с морским запахом. Солнце, море, морской ветер – от всего этого захватывало дух!

– Ребята! Вставайте! Море! – стал будить товарищей Серёга. Андрей свесился с полки:

– Море… Ребята, подъём!

Пионерский народ быстро просыпался и в туалеты выстроились очереди в обоих концах вагона.

– Ребята! – говорили взрослые, – собирайте постели, скоро приедем. Завтракать будем уже в лагере.

Серёга и Андрей первыми проскочили в туалеты и сейчас собирали постели, и свои, и Серёжи с Сашей, которые томились в очереди. В конце концов, все посетили туалеты, умылись и сели перед окнами смотреть на море и ждать приезда в лагерь.

Первый день

В восемь часов поезд остановился возле железнодорожной платформы, которая находилась по другую сторону от моря. Эта платформы была построена специально для пионерского лагеря, недалеко было большое село, но там была своя платформа и останавливались там электрички.

Пионеры высыпали на платформу, и вожатые начали строить их в колонну по отрядам. Пока формировалась колонна Серёга рассматривал лагерь. Лагерь располагался на склоне большой горы, покрытой густым лесом. Для лагеря в горе сделали большие террасы, на которых располагались постройки и площади. От платформы вела широкая асфальтированная аллея. В некоторых, особо крутых местах, были сделаны ступени. Вот колонна двинулась к лагерю. Сначала спустились с платформы к дорожке, которая вела к аллее, когда колонна с нашей боковой дорожки выходили на главную аллею, то все увидели, что главная аллея идёт к железнодорожной насыпи. А в насыпи проделан большой бетонный туннель, который ведёт на пляж. Колонна перешла на главную аллею и поднялась к воротам, которые были открыты по случаю приезда новой смены. Вновь прибывшие пионеры проходили по лагерю и с интересом его осматривали. На первой террасе слева от дороги было большое поле, похожее на стадион. Оно было почти квадратным, а по всему периметру располагались скамейки амфитеатром в три ряда. Вся площадка бы ла посыпана мелким ракушечником, потому была жёлтой. В центре площадки было круглое углубление, выложенное камнем. Диаметр углубления метров пять. Воспитательница сказала, что это костровое поле и здесь проводятся костры на открытии и закрытии смены. Завтра вечером здесь будет костёр, и мы все на него пойдём. Справа от дороги, напротив кострового поля был парк с беседками и дорожками, выложенными каменными плитами. Следующая терраса была главной террасой лагеря. Здесь располагался стадион, спортивные площадки, открытый театр со сценой с ракушкой, которая её накрывала с задней стороны. Такие сцены были в летних театрах городских парков. Здесь же располагалось главное здание лагеря, в котором была библиотека, игровые комнаты, директорская, комната педсовета и комната пионерской дружины. От главной площади вправо вела дорожка к столовой, которая располагалась немного выше в гору. Между главным зданием и столовой было Пионерское поле, на котором проводились разные мероприятия для всех пионерских отрядов. Здесь же проводились общелагерные пионерские линейки с подъёмом флага, горнами и барабанной дробью.

На следующих трёх террасах располагались корпуса отрядов. Наш корпус был во третьем, самом верхнем, ряду. Корпус состоял из двух больших спален – для мальчиков и для девочек. Спальни были большими, на пятнадцать кроватей. между кроватями стояли тумбочки. В каждой спальне была кладовка для наших рюкзаков. В этом же корпусе была отдельная комната для воспитательницы и вожатой. Вход в комнаты был со стороны леса. За нашим корпусом был забор, а за забором грунтовая дорожка, тянущаяся вдоль всего лагеря. Сразу за дорожкой круто вверх поднималась гора с густыми деревьями и кустарником.

Серёга с новыми товарищами заняли четыре кровати возле окон, выходящих в сторону лагеря. Серёжа Фролов выбрал кровать у стены, рядом с ним через проход занял кровать Саша Мартиросян. Тумбочка между кроватями была у их на двоих. На следующих двух кроватях расположились Серёга, а Андрей.

– Ребята, – зашла в комнату воспитательница, – положите в тумбочки зубные щётки и пасту, книги, если кто-то взял с собой, плавки и купальные принадлежности. После этого рюкзаки ставьте в кладовую, и я её закрою на замок.

Серёга и Андрей были самыми подготовленными – у них были ласты, а у Андрея ещё и маска с трубкой.

– Ребята, дадите поплавать с ластами, – спросил Саша.

– Конечно, Сашок, – ответил Андрей, – и маску тоже дам, мне для друзей ничего не жалко. А сейчас, пойдёмте исследуем лагерь. Надо сразу узнать, что, да как.

– Пойдёмте, – подхватил Серёга.

Андрей пошёл к выходу, Серёга и Саша пошли за ним. А Серёжа Фролов остался сидеть на своей кровати.

– Серёжа, ты что сидишь, – спросил его Саша, который оглянулся на Серёжу, – пошли, погуляем.

Серёжа помотал головой и остался сидеть. Саша догнал остальных:

– Что-то Серёжа не хочет идти. Наверное, скучает.

– Ничего, привыкнет, – бодро ответил Андрей, и ребята побежали по дорожке между корпусов.

Добежав до главного корпуса, ребята остановились, потому что по всему лагерю сновали дети из других отрядов и несли постельное бельё.

– Ребята, – сказал Серёга, – выдают постели, а мы ушли.

– Ничего, сейчас узнаем, где его выдают и сами получим, – сказал Андрей и остановил мальчика, который проходил мимо, – эй, где выдают постели?

– С той стороны корпуса, – показал мальчик на главный корпус.

– Нам не дадут, – сказал Саша, – пойдёмте в отряд.

– Дадут, пойдёмте, – и Андрей пошёл к главному корпусу.

Друзья повернули за угол и увидели, что с обратной стороны открыта дверь, и из неё выходят ребята с постельным бельём в руках. У двери стоял мужчина с пачкой списков:

– Вы из какого отряда? – спросил он у ребят.

– Из третьего, – ответил Серёга.

– А почему одни? где воспитатели?

– Ещё не пришли.

– Так… Быстро в отряд! и придёте со всеми вместе.

Ребята переглянулись и побежали к своему отряду. Когда они пришли к корпусу, весь отряд уже был построен.

– Вы где были? – строго спросила вожатая, – мы вас уже обыскались! Быстро в строй!