Текст книги "Сальдо-бульдо"

Дуремар

Таблетки убивают… Самая мрачная страница в хрониках нашей фирмы. Попробую её поведать задом наперёд.

Таблетки, или «Коммерческий цинизм»

2014 год.

Игорь. Мы больше никогда не увидим это с вечным прищуром недоверия лицо, которое периодически переступало порог нашей фирмы. Лицо владело сетью аптек и имело неутолённое желание их автоматизировать. Игорь искал совершенную программу, которая бы учла все его необъятные желания. В природе таковой не имелось, в связи с чем он с одержимостью маньяка приезжал к нам, отнимал целый день, примеривая различные версии программы «Жёлтый стресс» на себя, издевательски потешался над нами и удалялся, чтобы потом вернуться вновь. Клиент от бога, который на протяжении двенадцати лет доводил всю фирму до нервного тика. Но отказать нельзя – слушок пойдёт. Теперь он не приедет. Умер. А мне вспомнился старый анекдот о Горбачёве:

– Будешь над гробом говорить, помни: о покойном либо ничего, либо хорошо.

– Вот и ушёл от нас дорогой Михаил Сергеевич, но это ничего, это даже хорошо.

2011 год.

Сакен. Держал сеть аптек, в том числе имел лекарственный отдел в ЦУМе. Хронически жаловался на нищету, в которой поочерёдно винил своих фармацевтов и программу «Жёлтый стресс». Несколько раз Сакен приглашал меня устранить «причину своей нищеты» в виде некорректно работающей программы, и каждый раз попадал впросак.

За витриной в ЦУМе два молодых фармацевта с кристально-честными глазами. Им не нужна программа «Жёлтый стресс» – вся бухгалтерия ютится в голове. Они закупали аналогичные партии лекарств там же, где и хозяин, и всегда чётко ориентировались, в какой именно карман положить деньги от покупателя: левый – свой, правый – хозяйский. Как только Сакен ни силился их вывести на чистую воду…

Я нанёс очередной визит в тот день, когда Сакен поставил в глубине отдела стульчик, водрузил на него свою тушку и стал фиксировать происходящее. Клиентов пруд пруди, продаж не наблюдается. Вообще не наблюдается. В два голоса фармацевты уверяли владельца, что присутствие в аптеке косматого мужика распугивает посетителей, и он не выдержал – сдался.

Ах, если бы он знал истинную причину отсутствия продаж. На вопрос: «Есть ли у вас аспирин?» – наряду с ответом «да» покупатель от фармацевта получал такую ошеломляющую гримасу в стиле Луи де Фюнеса, что всякое желание отаблетиться в этом месте пропадало начисто.

Через год Сакен уснул последним сном с зажатым пузырьком нитроглицерина в одной руке и пачкой денег в другой. Он горел желанием этим что-то сказать, но виду не подавал.

В детстве я читал повесть Станислава Лема «Условный рефлекс». Между прочим, там имеются строчки о том, как студент сдал экзамен, ничего не смысля в предмете. Преподаватель придумал для описания обыденных вещей собственные термины, которыми и оперировал на лекциях.

Голь на выдумки хитра. Студент просто зазубрил эти термины и нёс на экзамене ахинею, задействовав словесные уродцы профессора. Преподаватель уловил, в каком ключе отвечает студент, и…

2006 год.

Славик. Вячеслав приехал из другого города вместе со своим бухгалтером покупать аптечную программу. Здоровался занятно – нырком от груди совал ладошку. Весь такой фамильярный.

– Как в программе «Жёлтый стресс» у тебя учитывается довозка?

– Что, простите?

– Довозка. Когда товар кончается, его надо довезти в аптеку.

– Вы имеет в виду перемещение товара со склада?

– Перемещение – это когда несут, а когда товар везут – это довозка. Запомни и запиши себе на лысине.

– У меня вроде волосы пока растут на голове?

– Заведи муляж лысины. Для записей.

Всё наше общение проходило в том же русле. В итоге программу он купил, но стандартный отчёт по движению товара его не устроил. И он заказал новый отчёт, в котором все столбцы назывались примерно так: «привозка», «довозка».

Клиент получил условное обозначение Сява Дуремар.

Через две недели Сява в сопровождении бухгалтера материализовался в офисе, за отчётом приехал, и с дрожью в руках стал рассматривать счёт на пустяковую сумму.

– Кто тебе заказал этот отчёт?

– Вы.

– Это она заказала тебе отчёт? – уточнил он, ссылаясь на бухгалтера в третьем лице.

– Это вы.

– Это она заказала тебе отчёт! – уже с утвердительной интонацией добавил он. – А раз она заказала, ей и платить.

Глядя на безучастно кивающего бухгалтера, я понял, что данный фокус проделывается не впервые.

Выходя из офиса, бухгалтер позволил себе первые слова за день: «Маленький гад – гадёныш, а наш директор – жадёныш».

Необходимо небольшое отступление с пониженной социальной ответственностью.

В Иране действует сухой закон, но если тебя потянуло магнитом к зелёному змию, то бутылку вискаря ты найти в Тегеране сможешь. В СССР не было секса, но… если тебе хотелось приобщиться к тому, чего не существовало, в гостинице «Казахстан» на цокольном этаже располагался неприметный бар, в народе именуемый «Казашка», где за деньги (а как без них) можно было отовариться «покупной любовью». В1999 году корпорация «Валют-Транзит» (именуемая в народе «Fuck&Shit») приобрела здание гостиницы. Всё здание. Кроме бара. Бар, как вечный жид, был вечным.

А вы помните, где и что купил негр, выйдя из «Шоушенка»? Правильно, компас в ломбарде.

Через десять лет я напишу программу для учёта ломбардных операций. К тому моменту ломбарды расплодятся в городе, как грибы после дождя.

Когда я посетил Караганду в 2019 году, передо мной явится чудо – взамен того самого нетленного бара, который не покорился даже транснациональной корпорации, будет красоваться ломбард…

2003 год. Конец марта.

Второй год работы с «Жёлтым стрессом» подходил к концу. Прошло три месяца после безалкогольного Нового года. По моей рекомендации на фирму принят новый сотрудник. Костя. Да, именно он. Когда Дрюня его увидел, градусник, отмеряющий мороз по коже, треснул на отметке «безысходность». Но утро только начиналось.

Всегда завидовал тому, как Костя умел обходиться с классом люмпенов и вышедших из него новоявленных буржуа. Он понимал нуворишеский язык, переводил с него на староленинский и чувствовал при этом себя как рыба в воде. Уже к обеду Костя заполучил своего первого клиента. Я бы сказал, пациента.

К нам в контору пожаловала госпожа Адмиралова. С личным телохранителем. Я не помню её имени, но она и не представлялась.

Зоя. Опять Зоя. Установила Адмираловой аптечную программу без ключа защиты. На работу программы «Жёлтый стресс» это никак не влияло.

Если дальнейшую сцену будут описывать интеллигенты, то они начнут речь словами: «Слышала звон, да не знала, где он». Простые люди по этому поводу скажут: «Не всосала баба тему».

Кто-то бестолковой адмиральше открыл глаза на предмет отсутствия ключа (конкуренты, куда без них). И вот у нас на фирме бабетта. Не та Бабетта, которая идёт на войну, а та, которая уже пришла. И предъявляет контрафакт.

Наверное, в каждом дворе вашей молодости был такой резкий, чёткий пацан.

– Здорово.

– Здоровей видали!

– Короче.

– У кого короче, тот нам не товарищ!

– Как сам?

– Как универсам!

– Есть закурить?

– Кто много курит, тот кончает раком!

Не дай бог ты при нём обмолвишься о женском поле.

– А она подмахивает хорошо?

Выйдешь во двор, и этот резкий, чёткий пацан всегда там – на корточках сидит или висит на дереве, как обезьяна. Всегда без сигарет и вечно подшофе.

Но чуть запахнет в воздухе агрессией, он тут же заспешит по всем делам, которых нет, и пропадёт.

Адмиралова не пропала, да и резкостью бог не обделил.

Адмиралова без устали драла глотку по теме ключа, без которого весь мир узнал о ней всю подноготную в полном объёме. На робкое старание Зои смягчить расстрельную статью бабетта проорала ей в самое ухо: «Крыса Чахоточная, тебя с унитаза, что ли, спугнули? Блузку заправь и топай шалавой работать в «Казашку», если ключи не умеешь ставить».

В беседу сомнительного свойства попытался встрять Олег. Неизвестно, кого больше боготворила Адмиралова: черепаху Тортиллу или миссис Хадсон. Афоризм, который был адресован шефу, я себе потом в блокнотик черканул на всякий случай: «На Рину Зёленую вздрочни, а то помогу кудряшки с кукана на лысину пересадить. А я пока пойду за твой упокой свечку в церкви поставлю». Серьёзность намерений подтверждал серьёзного вида телохранитель. Смольные институты по ней не плакали.

Уладить дело с ключом поручили Косте, который, как оказалось, близко знал дочку бабетты.

Ответственность за произошедший теракт Зоя на себя брать не спешила. Не решившись доверить столько деликатное дело Косте, который на фирме отработал меньше трёх часов, шеф снарядил меня вместе с ним. Загрузившись в Костину новенькую «Ладу», мы отправились к адмиральше.

Лада

2003 год. Конец марта.

В Караганде гололёд – в холодное время года явление перманентное, морозный день в конце марта исключением не стал. Десять лет назад Костя успел закончить школу ДОСААФ и имел водительские права всех категорий. Легендарный преподаватель Горыныч отговаривал Костю от стёклышек: «Зачем тебе очки, сними». Костя послушно стягивал с переносицы стёкла и сообщал, что без них в глазах только кольца Сатурна, на что следовала коронная заготовка Горыныча: «Дерево видишь? Хрен ли, не объедешь, что ли?»

Мы слушали «Русский Размер» и, неторопливо двигаясь, пережёвывали утреннее происшествие. И тут на встречной полосе неопытный водитель резко нажал на педаль тормоза и вылетел из колеи. Костя крикнул: «Палево», – выкрутил руль вправо, и понеслась машина по льду навстречу неизвестности. Мы очутились на обочине, где обозначился выбор для свидания: дерево, забор или пешеход. Мозг водителя думал, что выбор есть, но машиной управляла судьба.

Спустя десять лет появятся видеорегистраторы. Тогда же мне под машину бросится безумная женщина, которую от смерти спасёт лишь моё хладнокровие. Тогда же мне будет звонить её дочка и начинать разговор словами: «Для начала мне нужно сто тысяч». Правильное направление деньгам придаст исключительно видеозапись инцидента.

А пока машина несётся на тополь. Тополь. Из тех самых тополей, которые в мае начинают засыпать город зажигательным пухом. Тополь, под которым как раз ковыляет бабушка в бабушкином платке. А дальше всё как в замедленной съёмке: бабка подпрыгивает и цепляется за ветку – машина останавливается в сантиметре от дерева – в качестве свадебного пупсика с ветки бабушка пересаживается на капот – а я едва не выношу головой «лыбавуху».

Мы вышли из машины, бережно с капота спустили старушку на землю и предложили отвезти в больницу, хотя Костя и боялся, что у неё от пережитого в машине расслабится сфинктер. Я достал из кармана волшебную фляжку и попытался отпоить бабку «Араратом». Отпоившись граммов на пятьдесят, бабулька закашлялась, обматерила нас, обругала для профилактики всех водителей разом и пустилась наутёк. Догонять не стали.

Потом я битый час в голове прокручивал картинку с прыжком. Елене Слесаренко до олимпийской медали оставалось чуть больше года… бабушка могла выйти на пик формы и составить конкуренцию.

Все мы немного «бабушка». Когда-то после массовой уличной драки я убегал от ментов. Бегать толком не умел, да и ментам казался лёгкой добычей. В тот вечер от своего друга, чемпиона Кировского района по бегу, я не отстал ни на шаг…

Прибыли в пункт назначения, и тут на нас накатило неуправляемое расстройство линии улыбки. Когда адмиральша лицезрела двух беспрерывно ржущих дурачков, она и сама подобрела…

Спустя двадцать лет нотки сентиментальности всё так же посещают Костю. Пересматривая телесериал «В поисках капитана Гранта», он льёт слезу в моменте, когда Роберт просит спустить лодку возле острова Табор. Недавно Косте выдали служебную «Ладу Гранту». Оставаясь в душе кавээнщиком, он разукрасил багажник по своему вкусу. Между словами «Лада» и «Гранта» он добавил ещё одно, получилось: «Лада капитана Гранта». Венчает композицию наклейка «Дети в машине» с портретами старого обожравшегося кота «Роберта Грантовича» и сучки «Мэри Грантовны».

Лариса Изотовна привела финансы на фирме в порядок и взялась за сотрудников, которые, по её мнению, кроме вреда, ничего другого не приносили.

Очищение

* * *

2003 год. Март.

«Железные нервы, здоровые…» Наш офис располагался на шестом этаже, напротив находился офис аудиторской компании. В один прекрасный миг у девушки-аудитора не сошёлся баланс, и решила она привести дебет к кредиту весьма оригинальным методом – мадмуазель открыла окошко и просто вышла в морозное утро. Метров с пятнадцати. Выход пришёлся под ноги Ларисе Изотовне, которая как раз по гололёду неспешно текла на работу и, похоже, тащила за собой на верёвке чужого ангела. Изотовна скомандовала приближающемуся аудитору: «Гоп-ля». Мадмуазель совершила в полёте кувырок и зацепилась при падении кофтой за козырёк крыльца. Кроме костей таза, себе ничего не сломала. Лариса Изотовна укрыла падалицу кофтой, вызвала неотложку и пришла на работу в состоянии «плюс/ минус». Минус – не работалось…

* * *

У Кукумбера заболел муж. Рак. Зла ему я не желал. Мужик сгорел за три месяца. В таких ситуациях поверишь и в дьявола. Но то, что за этим последовало, художники обычно изображают на полотнах и демонстрируют на выставках сюрреализма.

Не доверяя врачам, Зайтуна ударилась в эзотерику, прибегнув к помощи потусторонних сил. Калибр местных колдунов слишком мелкий, вследствие этого в другом городе был найден маг-чародей экстра-класса. Тот ей поведал, что нашу фирму «Жёлтый стресс» прокляли, необходимо проводить обряд очищения, для чего надобно срочным порядком всем составом отправиться в логово колдуна.

Зайтуна – к Олегу. Он потом рассказывал, что представил меня с Костей на обряде очищения… От такого очищения потом вовек не отмоешься. Отказал, одним словом.

* * *

2003 год. Конец июня. Суббота. Похороны.

В понедельник шеф провёл самую короткую планёрку в истории фирмы. Все, кто на ней присутствовал, запечатлели образ этой летучки до конца своих дней. Гласом вопиющего в пустыне Олег опрашивал коллектив о причинах, по которым часть сотрудников не пожелала принять участие в траурной церемонии. Ответы, я полагаю, записались Олегу на корочку или даже под корочку навсегда.

Костя: «У меня был день рождения. Отпраздновать его на похоронах незнакомого человека? Забавно».

Андрей (это я) белыми стихами: «Позавчера я был мертвецки пьян, не каждый день у Кости день рожденья. Клааса пепел не потух».

Планёрка закончилась.

* * *

Прошло месяца два. Жаркий август. То, что Зайтуна немного тронулась головой, и так было заметно. А в этот день она то ли перегрелась в жару, то ли на закрытие театрального сезона не успела, то ли полыни нюхнула незапланированно. Но именно в этот день она сама себе вручила чёрную метку.

Растопырившись в дверях, Зайтуна вошедшему Олегу в лоб заявила: «Олег, Лариса Изотовна на фирме подслушивает».

Лариса Изотовна не просто направляла денежные потоки на фирме в нужное русло, главное заключалось в том, что она была мамой Олега…

Несмотря на солидный вес, Олег перемещался по офису со скоростью гепарда, пытаясь сделать то, что в своё время я не смог. Передо мной встал образ носа, который впечатывается в затылочную кость. Шеф буйствовал до посинения… из жалости на фирме Зою продержали ещё какое-то время в качестве юродивой приживалки, отселив куда-то на антресоли к Агафье Лыковой.

«Но возвратимся в Портленд,

К неприступной морской скале».

Виктор Гюго.

«Человек, который смеётся»

Через несколько лет мне откажут в визе. В Штаты. И в Портленде я так и не побываю. Но часто вспоминаю в связи с этим один бородатый анекдот:

– Твоя жена во Франции была?

– Нет, её здесь один дурак научил.

2004 год, восьмое мая.

Я застрял у клиента и приехал в контору часов в семь, забрать забытый утром телефон. По обыкновению, в шесть

вечера офис пустеет, все сотрудники расходятся. Внезапно, дверь на фирму приоткрыта, накрыт стол… и меня никто не ждёт: сидят, пьют, едят.

– Раз пришёл, с тебя тост, – произнёс Олег.

Какой тост можно произнести восьмого мая? Я в духе Алексея Федотова из фильма «Подвиг разведчика»:

– Давайте выпьем за нашу победу.

– Мы не День Победы отмечаем, Зайтуна уходит, – продолжил Олег, играя мрачной улыбкой.

«То есть уход Зайтуны – это не день победы», – подумал я про себя. Тогда у меня другой тост.

– Тост. Зоя, ты как носитель языка Шекспира, должна оценить мои слова. Столько лет наша компания была на передовой в деле внедрения программы «Жёлтый стресс», и мы всегда знали, что у нас надёжный тыл. Такой большой щит. И теперь от щита оторвали кусок…

И добавил с неповторимым портлендским акцентом: «Piece of shit».

Следующая часть торжества вошла в историю под знаком нашатырного спирта, Красного Креста и Красного Полумесяца… мы откачивали потерявшую сознание от хохота Машу-невменяшу.

Тогда мы и не догадывались, кто вскоре станет новым драконом.

«Если вы не повысите мне зарплату, я уйду немедленно». Но немедленно никто уходить, конечно же, не собирается, это просто производственный шантаж. Самый рисковый способ повышения зарплаты – написать заявление на увольнение. Не ровен час, подпишут…

Умные люди уходят так, чтобы там, откуда они ушли, горько плакали, а там, куда придут, заливались слезами счастья. А вот так уходят

Сурикаты

2001–2006 годы.

Когда-то я был знаком с девушкой, которая разговаривала, главным образом, киношными репликами. Но удивляться этому не приходилось, у неё в семье царил культ кино, и даже в туалете стояли стеллажи с видеокассетами. Я постараюсь изложить историю про сурикатов в манере той девушки…

Маша. В компанию Машу приняли в один день со мной. Она, правда, проходила здесь преддипломную практику, так что чужой себя не чувствовала. Маша владела несколькими иностранными языками и печатала со скоростью первоклассной машинистки, а такие вещи, как красный диплом и безмерное трудолюбие, легко читались на её анемичном лице. Маленький рот (головная боль стоматолога), ярко-красная, под цвет одежды помада, малиновые туфли, бледно-белая кожа… ходячая реклама войны Алой и Белой роз.

На всякую просьбу поработать Маша неизменно откликалась: «Да-да, сейчас сделаю». Директор не уставал ею восхищаться и ежедневно ставил нам, бездельникам, её усердие в пример.

В течение двух лет одно значимое событие на фирме сменяло другое: мы расширились и переехали в другое помещение, шеф заимел собственный кабинет, Маша вышла замуж, а в команде появился новый сотрудник… Сотрудник по какой-то невероятной математической случайности обнаружил себя мамой Маши. Как её звали, я уже толком и не помню, так как почти сразу по приходу же она обрела прозвище Алекс.

Маша обожала читать Стивенсона в подлиннике, Алекс любила деньги, а вместе они боготворили химию. Не ту химию, которая С₂Н₅ОН, а давно уже вышедшую из моды химическую завивку. За эту завивку их совсем не в шутку прозвали «львиными гривами», а чуть позже – «химикатами».

Алекс всеми немыслимыми способами норовила заполучить самых денежных клиентов (чаще просто оговаривая других сотрудников), а отпетые среди нас (то есть абсолютно все) дразнили её на регулярной основе: «Алекс, деньги, фас».

Сначала Старший Химикат (а затем и Младший) своими повадками всё чаще напоминал маленького зверька, который вставал на задние лапки и, сжав загребущие ручонки, озирался в поисках денег. А когда на горизонте начинали маячить денежки, на этих самых денежках особливым веществом ставили метку, и приближаться к помеченным башлям было никому низзя. Так химикаты стали сурикатами.

Года два утро в конторе начиналось с дифирамбов, которые шеф в стиле «Благородного жулика» ОТенри пел этой паре: «Ро, ро, ро, цы, цы, цы. Маша, Алекс молодцы». В дни значительных успехов похвала приобретала более весомые очертания.

Совсем не лирическое отступление… Водитель – это человек, которому даже президент не брат. Он всё знает и умеет, но… работает водителем.

В Алекс на генетическом уровне вложили функционал – пассажирскую дверь машины она припечатывала к кузову с силой урагана «Катрина». А через дверь взаимная нелюбовь между Алекс и водителями вылилась в настоящую трансконтинентальную бойню. А может, отправной точкой фобии послужил следующий эпизод?

Однажды Алекс решила возле университета перебежать дорогу вместе с толпой студентов. Перебежать недалече от пешеходного перехода. Годы только слегка подвели. Экстренно тормозящая «газель» на излёте траектории кончиком выступающего зеркала всё-таки зацепила морду Алекс, благодаря чему под левым глазом мгновенно образовался кровоподтёк. Водитель, вышедший из машины в состоянии шока, оценил обстановку и… хуком слева врезал ей легонько в правую скулу. Алекс, по образованию математик, нашла в себе силы отдать должное торжеству симметрии – сразу под двумя глазами начали набухать синяки.

Конечно, эта неприятность вряд ли бы стала достоянием гласности, но на беду Алекс водитель «газели» оказался моим хорошим знакомым. Алекс по первой, конечно, отлёживалась дома, но потом отважилась предстать на фирме в тёмных очках… деньги же стынут. На её беду в ту пору был популярен анекдот «Фантомас в бабушкиных очках». Опустим завесу милосердия над тем, что творилось в офисе за спиной Фантомаса…

* * *

Маша связала себя брачными узами. Она была отнюдь не Цириллой (хотя, кто знает…), но смогла выйти замуж за ведьмака из дубравы.

Ведьмак из дубравы… Дубровский?

Вы когда-нибудь видели человека с бесцветными зрачками, вокруг которых ободок в виде жёлтых сдвоенных молний? Я раньше тоже не видел. Столько лет прошло… когда вижу в жизни колдовство, сразу его вспоминаю.

А поскольку местом обитания молодой ячейки общества была берлога Алекса, то логично предположить, что старый вампир уготовил себе роль Вильгефорца из Роггевеена.

Алекс Вильгефорц вращал глазами, жёг юного ведьмака огнём отсутствующих прибылей и надувал несуществующий кадык. Через год ветром от несуществующих прибылей мужа выдуло в трубу. В сухом остатке у Маши остались чужая фамилия, да подаренная на свадьбу фирмой микроволновка.

Ошибаться в людях – это моя вторая профессия. И насчёт Маши (коей Склодовская-Кюри в подмётки не годилась) я глубоко ошибался, думая, что на этом с мужьями покончено.

Новый муж прорезался очень скоро. Гарри. Но не Поттер. Для поднятия престижа Гаррику была куплена Машей несуразная модель «Фольксвагена» (хотя весь престиж этой несуразностью убивался). С чьей-то лёгкой руки машина получила название «Гольф Непоттера». Алекса отселили к бабушке, а в квартире произвели ремонт.

Ремонт издревле служил источником поговорок: «Век живи – век ремонт», «Ремонт нельзя закончить, его только можно приостановить»…

А как надо избавляться от мусора, который остаётся после строительных работ? Хитрые потихоньку скидывают строительные отходы в общий бачок, честные нанимают машину для вывоза…

Гаррик загрузил «Гольф Непоттера» кирпичами, нашёл в степи единственную сопку и почти заехал туда (зачем?)… но скатился назад под весом тяжести кирпичей. Что я вам буду рассказывать, скатился он, забыв включить «нейтралку», отправляя коробку-автомат в холодную вечность. При этом пререкался с коробкой голосом Шварценеггера: «Помнишь, я обещал убить тебя последней? Я обманул».

Гольф на эвакуаторе потащился в левый сервис, где за деньги, сопоставимые с ценой подержанной машины, обрёл новую коробку передач. Гаррик, радуясь, отправился домой, но по пути новая коробка отправилась в ту же холодную вечность к собрату. А в сервисе произошёл диалог, краткий пересказ которого без матов я вам озвучу:

– Почему вы залили так мало масла в коробку?

– Сколько вы привезли, столько и залили…

Лучше маленький сам, чем большой зам.

С мужьями и машинами не задалось. Зато от чистого сердца могу признать, что в математике равных Маше не было. Она гораздо быстрее меня просекла, что в сфере конкурентных услуг денег много не заработать. А если между деньгами и тобой стоит ещё посредник в лице босса, то в свой карман «бабульки» ты кладёшь с большим дисконтом. Голодным не будешь, конечно. За несколько лет купишь подержанный «ФауВэ», который родился до твоего рождения, накопишь на ипотечный взнос и раз в три года сможешь себе позволить дешёвенький турецкий отель.

Сказка выглядит иначе.

К тому моменту сладкая парочка сурикатов достигла пика могущества со всеми причитающимися атрибутами: корона, высокомерный взгляд и попрание каких бы то ни было правил приличия. Я не удивлюсь, если директор, как троица «Петров, Васечкин и Гусь», бормотал в забвении: «Маша, мама».

С вершины путь один. Не дожидаясь падения, сурикаты осмелились на «побег из курятника».

Герберт Вильгельми достал парабеллум и разрядил в них всю обойму, приговаривая: «Они метались, как крысы».

Шеф впоследствии часто вспоминал этот день, выставляя себя героем ленты «Бой после победы», но реальность была куда прозаичнее: Алекс с Машей не стали миндальничать, а просто сбежали. Ну вот просто сбежали, прихватив в качестве бонуса, как минимум, треть клиентов.

Сказать, что Олег струхнул, значит, ничего не сказать. Он подумал, что каждый сотрудник «Жёлтого стресса» уже оторвал себе кусок, оставив ему рожки… рожки без ножек. На следующий день у меня (да и не только) в три раза выросла зарплата, а за мелкие провинности даже нахваливать стали – не ошибается тот, кто ничего не делает.

Все успехи сурикатов были признаны случайностью и списаны под ноль.

Тем временем сурикаты открыли своё дело и до безобразия злились, что корабль, с которого они сбежали, как крысы, не потонул.

Шеф потому и был шефом, так как обладал рядом специфических талантов. Чего у него не отнять, так это умения набрать кучу наивных и пышущих энергией молодых сердец. Набрать и мотивировать. А среди них вне сомнения найдётся тот, кто очень скоро напялит на себя бесхозную корону высокомерия…

Очередным мужем Маши стал профессиональный водитель, но это совсем другая история.

Так устроен бизнес франчайзи «Жёлтый стресс», что мы всегда по разную сторону баррикад: программисты и бухгалтера. Не всегда за баррикадой враги, и не всегда по эту сторону друзья. Чем больше ты привязываешься к клиенту (или он к тебе), тем сильнее в тебе просыпается стокгольмский синдром. И вот вы уже вдвоём против всех.