Текст книги "Для крутых закон не писан"

Андрей Бадин
Для крутых закон не писан

Глава 1

В середине августа в Москве стояла невыносимая жара, и к полудню город раскалялся так, что находиться на улице было тяжело. Но жизнь в столице не останавливалась ни на минуту, и изнывающие от пекла горожане спешили по своим делам.

Капитан контрразведки Николай Бугров вышел из своей бежевой «Волги»-трехлетки, осмотрел небольшой тенистый сквер на Пятницкой улице, поправил под легкой летней курткой подмышечную кобуру с пистолетом «макаров» внутри, закрыл дверцу, включил сигнализацию и пошел через дорогу к небольшому кафе под исконно русским названием «Хмель». Войдя внутрь, занял столик у окна и подозвал молоденькую, смазливую официантку. Заказал ей пиццу и сок, вынул свежую газету и стал читать.

Бугров выбрал столик у окна не случайно – хотел видеть сквер и площадку перед заведением. В этой забегаловке ему назначил встречу его секретный информатор по кличке Ральф. Этот псевдоним Николай ему некогда присвоил сам, и теперь по документам управления по борьбе с экономическими преступлениями ФСБ России, где служил Николай, тот проходил под этим прозвищем.

Время неумолимо бежало, а агента все не было, и Бугров начал нервничать. Они с Ральфом до этого никогда не встречались, а только перезванивались. Николай сексота в глаза не видел и не знал, кто он и как его зовут. Но Ральф говорил, что видел фото Бугрова и узнает его при встрече.

Николай вяло поел – жара напрочь отбивает аппетит, выпил сок и снова развернул «Московский комсомолец». Сделал вид, что читает, но на самом деле начал изучать посетителей в забегаловке. А их было немало.

Расположившиеся за соседним столиком парень с девушкой ели мороженое и пили воду, а напротив них двое мужчин в строгих костюмах и галстуках заканчивали сытный обед.

«Как в них еда лезет в такую жару», – позавидовал Николай и продолжил изучение обстановки. Внимание капитана привлек крепкий парень в углу – видимо, дружок официантки. Он поигрывал перед нею мускулами, тихо шутил, а та так же тихо, чтобы не отвлекать посетителей, хихикала. Николай смотрел на парочку и в душе посмеивался над парнем.

Дело в том, что в свободное от службы время он занимался в спортзале – поднимал штангу и гантели, мучил тело на тренажерах и имел атлетическую фигуру. Но на работе никогда не выпячивался – носил куртку или пиджак, чтобы скрыть кобуру, запасные обоймы и рацию. Широкоплечий, опрятно одетый мужчина тридцати лет привлекает меньше внимания, чем накачанная горилла в футболке.

Но качок качка видит издалека, и парень сразу распознал в Бугрове конкурента. Он поглядывал то на подружку, то на Николая, то на свои толстые руки и время от времени как петух выпячивал грудь – хотел выглядеть больше, чем был на самом деле.

Бугров понаблюдал за ним из-за газеты, а потом переключился на старичка в пенсне, медленно жующего бутерброд с сыром. Болезненного вида, старый и дряхлый, он довольствовался хлебом с ломтиком сыра, яичницей и соком.

Потом капитан перевел взгляд на двух молодых парней в дальнем углу зала, одетых в джинсовые костюмы и кроссовки. Он почему-то подумал, что это художники, так как они носили длинные волосы и бородки. Парни пили пиво, оживленно травили похабные анекдоты и иногда смеялись на весь зал. Вспышки их идиотского смеха не раз раздражали посетителей, но никто им замечания не сделал и они продолжали проводить время в шумном веселье. Остальные столики маленького уютного и недорогого кафе были пусты.

Бугров в последний раз лениво осмотрел зал и перевел взгляд на улицу. Там тоже ничего особенного не происходило – было жарко, душно и пыльно, как обычно и бывает в знойный летний полдень.

В который раз контрразведчик посмотрел на часы и отметил, что Ральф задерживается уже на час.

«Что с ним случилось?» – подумал капитан и продолжал уныло сидеть за столиком в жаркой харчевне.

Неожиданно из подворотни, расположенной на другой стороне улицы, вышел высокий, элегантно одетый мужчина пятидесяти лет, посмотрел по сторонам и двинулся через дорогу. Как понял Николай, это и был секретный агент Ральф. Бугров сразу узнал его, хотя до этого они никогда не встречались.

Мужчина шел быстро, размахивал руками, и по его резким дерганым движениям чувствовалось, что он сильно взволнован.

На нем был светлый щегольской костюм от «Версаче», лакированные туфли от «Эссо», галстук от «Кардена», рубаха от «Ван Лайк» и темные очки от «Макс Маре».

«Мерседес» ты, наверно, оставил в квартале отсюда, а сюда пришел пешком по вонючим, загаженным собаками и людьми дворам», – подумал Николай.

Ральф подошел к дверям кафе, приостановился, оглянулся, сквозь затемненные стекла очков осмотрел улицу и только после этого вошел в заведение. Сняв солнцезащитные очки, он бросил мимолетный взгляд в сторону Бугрова, обвел взглядом всех присутствующих, прошел в глубину зала и сел за свободный стол.

«Хочет осмотреться, – понял Бугров, – в который раз проверить, нет ли «хвоста». Значит, чего-то опасается, боится, что его выследят».

К новому посетителю подошла официантка и встала рядом, ожидая шикарного заказа. Но Ральф попросил бокал холодного сока и мороженое, чем очень разочаровал девицу. Когда она ушла, агент осмотрел зал и уставился на большую винную витрину. Сделал вид, что выбирает себе выпивку, но на самом деле ждал удобного момента, чтобы пересесть к Николаю и завести разговор.

Посидев немного, выпив сок и съев от силы две ложки мороженого, Ральф понаблюдал за посетителями и, не заметив ничего подозрительного, встал и направился к столику контрразведчика. В этот миг один из художников вскочил, отдернул полу джинсовой куртки, выхватил из-за пояса пистолет с глушителем и направил в спину Ральфу.

Николай увидел этот смертельный выпад и крикнул:

– Сзади!

Но было уж поздно. Глухой хлопок разорвал тишину кафе, пуля со свистом настигла агента и поразила его под левую лопатку. Мужчина вздрогнул, обмяк и начал медленно падать на стоящий перед ним столик. Николай вскочил и попытался удержать его, но сумел только замедлить падение тела.

Он схватил агента под мышки, опустил на колени и посадил перед собой. Ральф с неприятным булькающим хрипом вдохнул, открыл рот и выдохнул себе на грудь струю теплой крови. Она мгновенно пропитала его светлый пиджак и рубаху.

– Деньги, – прошептал агент.

– Что деньги? – не поняв, переспросил Николай.

– Ты видел деньги, – произнес Ральф, и струя крови хлынула у него изо рта.

Видимо, пуля пробила легкое, и теперь агент захлебывался собственной кровью. Не поняв ничего, Бугров положил Ральфа на пол, выхватил из подмышечной кобуры пистолет, передернул затвор и хотел прицелиться в киллера, но в этот миг раздался второй и третий хлопки. В капитана стреляли из пистолета с глушителем и вокруг него засвистели пули.

Бугров, не мешкая, прыгнул за стойку бара, выставил из-за массивной деревянной тумбы руку с пистолетом и открыл ответный огонь. Выстрелы загрохотали в кафе и до смерти напугали посетителей. Люди завизжали и попрятались кто куда, а Николай стрелял и стрелял, пока у него не кончилась обойма.

Потом он убрал руку, чтобы перезарядить оружие, и сразу раздался ответный огонь бандитов. Один из «художников» выхватил из сумки укороченный автомат Калашникова и рубанул очередью по бару. Пули разбили бокалы и винные бутылки, потоки алкоголя и битого стекла хлынули на головы бармена и контрразведчика. Но вот у киллера кончились патроны, и он начал перезаряжать обойму, а капитан поднял пистолет и дал ответный залп. Первая же пуля попала убийце в грудь, но он только отшатнулся, присел и побежал в угол зала.

«Бронежилет», – понял Николай и начал стрелять по ногам. В этот миг он услышал чей-то страшный крик и пронзительный визг официантки. Видимо, пуля Бугрова либо кого-то из киллеров попала в посетителя.

Двое мужчин в костюмах вскочили на ноги, профессионально вскинули пистолеты и хотели открыть огонь по псевдохудожникам, но автоматная очередь моментально скосила их обоих. Они умерли стоя, выронили оружие и медленно рухнули на пыльный пол.

После расстрела этих двоих в штатском автоматчик снова начал палить в Николая, и опять барная стойка спасла того от пуль.

Плотность огня была такой высокой, что в какой-то миг Бугрову показалось, будто ему пришел конец. Он сидел, вжавшись в угол, и даже не думал стрелять в ответ. Ждал, когда у врагов кончатся патроны или когда они пожелают скрыться с места преступления.

И через несколько секунд огонь стих. Николай понял, что пора переходить к нападению. Он выглянул из-за укрытия, направил пистолет в «художника» с автоматом в руках и нажал на курок. Послышался крик и шум от падения оружия. Пуля попала в цевье киллерского автомата и выбила его из руки, повредив наемнику пальцы. Он закричал, поднял автомат другой рукой и сломя голову бросился к кухонной двери. По пути толкнул официантку, она отлетела к стене, со всего маху ударилась о нее затылком, потеряла сознание и упала под стол.

Второй киллер запихнул пистолет за пояс, вынул автомат, наставил его на бар и дал очередь. Николай укрылся за баром, а пули пронзили грудь парню и руку девушке, спрятавшимся под соседним столиком. А отморозок поливал огнем зал. Несколько пуль отрикошетили от металлической стойки и ранили в ногу качка. Он с криками и причитаниями отполз в угол и там затих. Автоматная очередь разбила витрину, и большое толстое стекло с грохотом обрушилось на асфальт. Две пули перелетели на другую сторону улицы и ранили в живот прогуливающуюся с собачкой пожилую женщину. Она со стонами опустилась на тротуар и зажала живот руками. Морщась от боли, женщина удивленно смотрела на свои окровавленные руки, а ее пудель весело прыгал вокруг на поводке. Но вскоре в глазах у хозяйки потемнело, и она потеряла сознание.

Оглушенный грохотом боя старичок быстро залез под стол и не выглядывал оттуда до конца перестрелки. Ему посекло лицо и руки разлетающимися осколками стекла, но серьезно не ранило.

Николай ждал, когда у нападавшего кончится обойма, и дождался. Наступила тишина. Капитан выставил пистолет над стойкой и выстрелил на звук. Киллер рванулся на кухню, там молниеносно перезарядил оружие и вновь ударил по бару. Сразу несколько бутылок шампанского взорвались, как бомбы, и смесь алкоголя и стекла снова хлынула на голову контрразведчика, затекла за шиворот, промочила рубаху с курткой и даже протекла в брюки.

Николай не мог больше терпеть падения на голову бутылочных осколков, ногой оттолкнул от себя поваленный стол и освободил проход для отступления. Воспользовавшись перерывом в стрельбе, он вскочил, рыбкой выпрыгнул в оконный проем, упал на асфальт и откатился к двери. А вслед ему засвистели пули. Капитан вскочил, перезарядил обойму, выставил пистолет и несколько раз выстрелил в окно забегаловки.

Но неожиданно автоматные очереди стихли, и воцарилась звенящая, полная смерти и ужаса тишина. «Художники» выбежали на кухню, по ней пронеслись во двор, выбежали на улицу и кинулись к поджидавшей их машине. Бугров на мгновение взглянул в окно и, увидев, что убийцы смылись, выставил перед собой пистолет и вошел внутрь. Он осмотрелся, присел над телом Ральфа и прижал указательный палец к его сонной артерии. Пульс не прощупывался – агент был мертв.

Николай встал и осмотрел кафе. Вокруг царил беспорядок, столы были перевернуты, стулья пробиты, а бутылки и посуда разбиты вдребезги. Но самое страшное впечатление производили напуганные, ничего не понимающие люди.

Девушка тихонько всхлипывала и толкала в бок своего убитого парня. До нее еще не дошло, что любимый мертв и его бездыханный труп лежит в луже крови. Рядом распластались два бравых охранника. Они умерли мгновенно, даже не успев ни разу выстрелить.

Дед встал, перекрестился и, не помня себя, кругами пошел по заведению. Он как лунатик брел по разгромленному залу, натыкаясь на поваленную мебель и трупы – искал выход, но никак не мог его найти.

Раненая официантка лежала без сознания, а вот ее дружок выл, как собака, и все время причитал:

– Что же это, как же, за что?

Николай вынул сотовый и набрал номер. Когда в кабинете управления контрразведки его напарник старший лейтенант Алексей Толмачев взял трубку, он произнес:

– Леша, мы попали в перестрелку, Ральф убит, нас кто-то подставил. – Николай склонился над трупом агента, взглянул в его открытые стекленеющие глаза и увидел свое искаженное отражение. – Он мне хотел передать что-то очень важное. Что? Что ты сказал про деньги? – Бугров дотронулся пальцами до век Ральфа и опустил их. Затем быстро обшарил его карманы, вынул ключи от машины и какую-то мелочь. Открыв визитку, достал водительские права и паспорт, заглянул в него и прочитал фамилию: Александр Михайлович Гурвич.

– Вот и познакомились, – он положил документы, ключи от машины и квартиры обратно в визитку, запихнул ее во внутренний карман пиджака убитого, встал и побежал на кухню. Увидел испуганных, поднимающихся с пола поваров.

– Где они? – рявкнул капитан.

Толстый, разъевшийся на дармовых харчах потный шеф кивком показал на коридор, и Бугров, выставив перед собой пистолет, устремился туда.

– Я иду по кухне, очевидно, к выходу во двор, – сказал он в сотовый. – Необходимо вызвать милицию, перекрыть район и ввести в действие план «Перехват».

– В милицию я уже сообщил, – ответил Алексей. – Наряд из ближайшего отделения едет. Выезжаем и мы, жди.

– Я попытаюсь проследить убийц, – сказал Бугров. Открыл железную дверь, вышел в небольшой, пустой, асфальтированный дворик, с трех сторон отгороженный от внешнего мира кирпичными стенами. Подошел к широким железным въездным воротам и выглянул в сквер. Он был пуст и только вдалеке, в конце тенистой аллеи, за угол медленно свернула пятая модель «БМВ» синего цвета. Больше на проезжей части, на тротуарах и на площади ни людей, ни машин не было.

«Может, они?» – подумал капитан и пошел обратно в кафе. Он стремглав пробежал его насквозь, вышел через парадный вход, перебежал улицу, сел в свою «Волгу» и завел мотор. Надавил на педаль газа, промчался поперек улицы, быстро объехал забегаловку и рванул по той дороге, за поворотом которой скрылась иномарка.

«Это шанс, ничтожный, но шанс. Я только догоню эту синюю «бэшку», посмотрю на водителя, остановлю и проверю документы. Может быть, это не киллеры, но может, и они. Для успокоения души надо проверить».

Николай прибавил газу и понесся с максимальной для российских машин скоростью. Вскоре узенькая, петляющая по дворам улочка вывела его на Садовое кольцо.

«Даже если это была машина киллеров, то сейчас ее попросту не отыскать в этом скопище», – пригорюнился капитан.

На магистрали автомобилей было море, но тем не менее Николай увидел впереди, в двухстах метрах от себя, синюю «пятерку» «БМВ».

«Если других синих «бэшек» на горизонте не видно, то последую за этой», – подумал он и устремился в погоню.

Через пять минут путем неимоверных маневров в пробке Бугров приблизился к ней и пристроился в хвосте на расстоянии тридцати метров. Водитель иномарки правил движения не нарушал и, как казалось со стороны, никуда не спешил. Он повернул на проспект Мира и направился в сторону дворца спорта «Олимпийский». Ехал в среднем ряду и ничем не выделялся из разношерстной толпы машин.

Николай неотступно следовал за ним на том же расстоянии и соображал, что делать дальше. Так как стекла иномарки были тонированы, Бугров не мог видеть, сколько человек в ней находится. Тем не менее он тупо продолжал преследование в надежде на мизерный эфемерный успех.

– Леха, это я, – вновь позвонил другу Николай. – Преследую подозреваемого по проспекту Мира. В контакт не вхожу. Он поворачивает в сторону Сокольников, пришлите подкрепление, объявите план «Перехват».

– Коля, это полковник Давыдов говорит, – в трубке послышался голос его шефа, – кого ты преследуешь?

– Дмитрий Сергеевич, киллеры уехали на синей «БМВ» пятой модели, а я сел им на «хвост». Но сколько их в машине, пока сказать не могу – стекла у нее затемнены. Я запомнил киллеров и смогу их опознать.

– Вообще-то, ты мне здесь нужен, но раз топчешь их, то продолжай, – согласился шеф. – Общегородской план «Перехват» пока объявлять рано, ведь ты говоришь, что у них на «хвосте».

– Да, еду за синей «бэшкой», – подтвердил Николай.

– Так вот, пока людей отвлекать не буду, дел невпроворот, вы в кафе такого наворотили… Когда определишься, киллеры в машине или нет, сообщи. Вышлю группу захвата и возьмем этих гадов тепленькими. – Давыдов замолчал.

– Понял, когда выясню, кто в машине, доложу.

– Будет информация – докладывай, – полковник закончил разговор и выключил связь.

Николай сунул в карман сотовый и продолжил наблюдение.

Глава 2

Алексей Толмачев и полковник Давыдов приехали на место перестрелки раньше сотрудников МУРа, но позже оперативников из районного отделения милиции. Те уже успели выставить вокруг кафе оцепление и ни репортеров, ни зевак в сектор не пускали. Врачи прибывших «Скорых» оказывали потерпевшим помощь: девушке, старику, качку и официантке перевязали раны и срочно их госпитализировали. Но первой увезли женщину с огнестрельным ранением в живот, ту самую, что гуляла с собачкой. Ее пудель одиноко бегал среди людей, искал свою хозяйку и жалобно скулил. Но в те минуты никто и не думал о несчастной собачке, все были поглощены осмотром места преступления.

Дмитрий Сергеевич и Алексей осмотрели тело Ральфа и его вещи. При нем обнаружили документы на имя Гурвича Александра Михайловича, водительские права, три тысячи долларов, сотовый телефон и ключи от машины и квартиры.

– Возможно, он хотел передать Николаю устное сообщение, – тихо произнес полковник. – Леша, возьми визитку и ключи от тачки, пойдем ее искать. Надо ее как следует обыскать.

Алексей сунул визитку в карман, встал и пошел к выходу. Дело было в том, что полковник Давыдов не хотел сообщать операм из района, что в кафе находились два агента ФСБ и что одного из них убили. Он не доверял милиционерам, недолюбливал их и, естественно, не собирался делиться с ними информацией.

Когда приехала следственная группа МУРа во главе с полковником Беляевым, Давыдов с ним поздоровался и обменялся несколькими фразами. Алексей отошел к машине и дал возможность полковникам поговорить без свидетелей. Те много лет знали друг друга и до этого работали вместе по нескольким делам, но, несмотря на это, чекист даже не намекнул оперу, что это ужасное убийство затронуло и сотрудников его ведомства. Однако пронырливый, дотошный муровец сам догадался.

– Если вы здесь, то, как я понимаю, это не просто заказное убийство? – начал милиционер.

– Правильно понимаете, – ответил чекист.

– Как всегда информация секретная?

– Сверхсекретная.

– Ваше управление само возьмется за расследование или опять повесите на нас?

– На этапе установления личностей потерпевших занимайтесь вы, а потом и мы подключимся, – ответил контрразведчик.

– Когда потом? Мы ведь все равно это дело не раскроем. Каждый день в Москве происходит по нескольку заказных убийств и раскрывается очень мало. Я сюда приехал из Ясенево, там взорвали «мерс» местного авторитета, он сам и его охрана погибли, но есть жертвы и среди прохожих. Вот так. У нас всегда рубят сплеча… И так во всем. – Беляев затянулся сигаретой и выпустил сизую струю дыма. – Мы, конечно, установим, кто находился в этой злосчастной дыре, соберем показания свидетелей, восстановим картину происшедшего, а потом дело вам передадим. Вы его раскроете и получите все лавры.

– Не получим, потому что вряд ли раскроем, а если и получим, то обязательно с вами поделимся, – попробовал отшутиться чекист. Но настроение у него было скверное и улучшить его не получилось.

– Как же, – кисло кивнул усталый, немного хмельной Беляев.

– Я вас попрошу, Сергей Михалыч, постарайтесь сохранить детали этого происшествия в тайне от прессы, – контрразведчик пожал руку муровцу и пошел к Алексею. Толмачев ожидал его возле служебной «Волги», припаркованной на другой стороне улицы. Пока ждал, перекинулся парой фраз с водителем и выяснил, что какой-то парень в светлой куртке выскочил из кафе, сел в бежевую «Волгу» и поехал по улочке. Толмачев догадался, что это был Бугров, но ничего не сказал.

– Едем искать иномарку, – приказал полковник своему шоферу, когда уселся на переднее сиденье черной служебной «Волги». Тот повернул ключ в замке зажигания, завел двигатель и нажал на газ. Они поехали рыскать по окрестным дворам в надежде отыскать «Мерседес» Ральфа. Почему именно «Мерседес»? На цепочке вместе с ключами и пультом сигнализации висел и трехлучевой брелок этой фирмы.

Они исколесили полквартала, пока нашли во дворе одного из домов, прилегающих к Пятницкой улице, тот самый «мерин». Повидали их в большом количестве, но ни один не открывался на вызов сигнализационного брелка на ключах Ральфа.

– То же мне, конспиратор, машину за версту припарковал, а засады не заметил, – покачал головой Давыдов, выйдя из машины.

– Действовали профессионалы, а таких сложно вычислить, – попытался оправдать Ральфа Алексей.

– А что, Ральф не профессионал или Бугор не профи? Он лучший опер в управлении – гений в своем деле.

– Значит, их перехитрили, – продолжал упорствовать Толмачев. – Когда Николай первый раз вышел на связь, он сообщил о нападении и о том, что их подставили. Их ждали, а это означает, что из управления произошла утечка информации.

– Я предполагаю, что была утечка, иначе как киллеры и тот, кто их нанял, смогли узнать, где и когда Ральф встречается с Бугром? Да и самого Ральфа знал только Бугров. Это был его источник информации, а он даже мне, своему шефу, не сообщал, кто это. В нашем секретном архиве на него ничего нет. Я только сейчас узнал, что у него фамилия Гурвич. – Полковник встал возле машины. – Кстати, это его «мерин»?

– А черт его знает, – Алексей обошел серебристую новенькую иномарку.

Это был спортивный «Мерседес-W 220», новенький, только с конвейера, последней модели. Овальные передние фары были отступлением фирмы от традиционных строгих форм и придавали дизайну машины авангардность и шарм.

– Сколько такая стоит? – спросил Осипов, шофер Давыдова.

– Сто тысяч долларов, не меньше, – ответил тот.

– Если не больше, – добавил Алексей.

Мужчины походили вокруг иномарки, заглянули в салон через большие тонированные стекла и наконец решились ее открыть.

– На ключах брелок сигнализации, – сказал Давыдов, – ты попробуй, щелкни им. Если машина Ральфа, то она откроется, а если не его – то нет.

Алексей достал ключи, повертел в пальцах брелок, направил его на переднее стекло и нажал на кнопку. Сигнализация пискнула, замки щелкнули, и оперативники с облегчением выдохнули.

– Открой дверцу, но осторожно, – посоветовал полковник.

Алексей медленно открыл левую дверь и заглянул внутрь, а Осипов присел и начал осматривать днище и колеса.

– Внизу чисто, никаких пакетов и свертков нет, – вскоре объявил он.

– В салоне тоже подозрительных предметов нет, – сказал Алексей. – Сейчас бардачок осмотрю. – Он открыл маленький багажник в торпеде, называемый в народе бардачком, но, к его глубочайшему удивлению, тот был абсолютно пуст.

– Капот подними и посмотри багажник, – посоветовал полковник. Он стоял поодаль и искоса поглядывал по сторонам – опасался что кому-то из жильцов дома их действия покажутся подозрительными и они вызовут милицию. Давыдов хотел, чтобы никто не узнал об этом деле.

– Чисто, – отрапортовал Осипов, когда закончил осмотр мотора и багажника.

– И в салоне ничего, – добавил Алексей, – даже пыли нет, видимо, недавно пылесосили.

– Сережа, ты веди «Волгу», а мы с Алексеем сядем в «Мерседес». Отгоним его в гараж управления и там распотрошим.

– Без понятых и протокола? – Капитан удивленно взглянул на шефа.

– Некогда понятых искать и протокол составлять. Задним числом оформим, – поморщился тот и открыл водительскую дверцу «мерина».

Все расселись по машинам и двинулись в путь.