Текст книги "Именем волчьего закона"

Глава 4

До пяти часов оставалось время, и Сергей решил пойти в тренажерный зал и дать телу нагрузку. Настроение у него было прекрасное и самочувствие великолепное. После еды он немного полежал на диване, отдохнул, подумал о предстоящем задании и пришел к выводу, что если Ферсмана убили из-за джипа, то есть вариант, что и тела никогда не найти, и дела не раскрыть. Труп могли закопать, а машину разобрать на запчасти или «зачистить» и продать.

«Поживем – увидим, – заключил детектив. – Поговорю с архитектором, посмотрю его дом, встречусь с женой, проверю дорогу. Запущу механизм всероссийского розыска, может, что-то и найду».

Через час он встал, поинтересовался у Тани, отправила ли она сообщения о Ферсмане по нужным адресам, и когда узнал, что отправила, успокоился. Взял из шкафа спортивную сумку с вещами для занятий, прихватил летний выходной костюм в целлофане и на вешалке, сел в машину и поехал в тренажерный зал.

Там он два часа нагружал мышцы разными упражнениями, потом постучал по боксерскому мешку, принял душ, переоделся в костюм, светлую рубаху с галстуком и модные светлые ботинки и отправился на встречу с друзьями. Предварительно сыщик позвонил Алексею и выяснил, что договор остается в силе и все готовы к мужской вечеринке.

К Московскому уголовному розыску Краснов приехал за пять минут до назначенного срока. Связался с Фоминым и сообщил, что ждет внизу. Тот отрапортовал, что они с шефом готовы и спускаются.

Настроение у Сергея было отменное с самого утра. Ему предстояла непыльная, хорошо оплачиваемая работа, он знал, что делать, и чувствовал себя на высоте. Он ждал встречи с друзьями и хотел отблагодарить их за оказанную ему ранее помощь.

И вот из проходной вышли два человека в темных элегантных костюмах, сшитых по фигурам. Это были Николай Иванович Максимов и Алексей Фомин. Они не спеша направились к «Мерседесу», а Краснов тем временем полюбовался ими. Их уверенными, с офицерской выправкой походками, тем, как сидят на них костюмы, дорогие стильные ботинки, белоснежные рубахи, модные галстуки. Он смотрел и радовался облику своих друзей.

Но сквозь весь этот шарм подспудно чувствовалось, что это идут менты. Было что-то неуловимое в их одежде, походке, выправке – то, что отличает представителей одних профессий от других. Даже если все они одеты в дорогие модные одежды. Если в костюмах бандиты, то сразу видно, что они бандиты, если охранники, то ясно, что охранники, если банкиры, то узнаешь в них банкиров или коммерсантов. А если в хорошем прикиде оперативники, то можно безошибочно определить, что они опера.

Вот так и Краснов смотрел на друзей и видел в них оперов: чисто выбритых, наодеколоненных, подтянутых, одетых с иголочки. Они шли и радовали глаз сыщика, и он знал, что это идут его друзья.

Полковник открыл переднюю дверцу и ловко уселся в кресло. Алексей устроился сзади. Они поздоровались за руку с Красновым и обменялись приятными, открытыми дружескими улыбками.

– Привет, Сережа, – произнес шеф и после рукопожатия хлопнул его по плечу.

– Здравствуйте, Николай Иванович, привет, Леша. – Краснов был рад встрече, рад, что они снова вместе, как в старые добрые времена, будто не прошло этих долгих и трудных десяти с лишним лет.

– Как здоровье, как дела? – полковник пристально посмотрел на сыщика. Улыбался, но сверлил его профессиональным взглядом, будто Сергей был подозреваемым. Такой уж взгляд был у шефа.

– Ничего, тружусь, – беззаботно ответил Краснов. – А у вас как?

– Тоже ничего. Вот только дельце подвалило маниакальное. Слышал, небось?

– Про истерзанных владельцев иномарок? – спросил Сергей.

– Именно.

– Конечно, слышал. Его вам поручили?

– Да. А кому же еще, – ответил Фомин.

В этот миг детектив посочувствовал друзьям, потому что знал – подобные дела длятся годами и раскрываются тяжело и мучительно, и то если повезет. А если нет, то вообще не раскрываются. На них можно лишиться звания и должности и уйти на пенсию бесславно и с позором, так как все зависит от не зависящих от тебя обстоятельств. Еще он подумал, что исчезновение архитектора может быть каким-то образом связано с маньяком.

«Возможно, Миша Ферсман «голубой»? Вдруг он поехал и снял случайного любовника, а тот мог оказаться маньяком. Тогда надо искать машину Ферсмана, а в ней его труп».

– Я вам сочувствую, – кивнул Сергей.

– Что делать, служба такая, – покачал головой Алексей, а полковник добавил:

– А ты над чем работаешь, опять с какой-нибудь красоткой, которая затащит тебя в постель, как в омут? – Николай Иванович хихикнул.

Он немного подтрунивал над сыщиком, но обидеть не старался. Ему Краснов нравился за человеческие и профессиональные качества. Они проработали бок о бок много лет и знали друг друга как облупленных. Несмотря на то, что долго не виделись. Ведь с годами хорошие люди мало меняются.

Сергей принял укол как подобает и ответил:

– Я сейчас расследую дело о пропаже человека. У одного архитектора исчез друг, молодой мужчина, – полковник и капитан переглянулись, – уехал из дома, и никто его больше не видел. Вот я его и пробую найти.

– Так это ты давал запрос на розыск некоего Михаила Робертовича Ферсмана? – спросил Алексей.

– Да, я, – Сергей повернулся в кресле и взглянул на капитана.

– Я просматривал файлы пропавших без вести и наткнулся на него.

– Ну?

– Послал во всероссийский розыск. К завтрашнему утру будет какая-то информация.

– Он мог попасть под вашего маньяка? – спросил сыщик.

– Возможно. – Максимов развел руками. – Тогда где-то в лесу стоит его машина, а в ней он. Тачку ты не нашел?

– Не нашел. Ее нет, как нет и водителя.

– Ладно, дела с пропажей людей запутанные. В год на территории России куда-то бесследно исчезает более двухсот тысяч человек. И это только официальные данные. А фактически еще больше. Приезжают на заработки из Белоруссии и исчезают. В розыск объявляют там, а пропадают-то они у нас.

– Каковы причины, как вы думаете? – спросил Сергей. Ему было интересно слушать полковника, так как тот был прекрасным рассказчиком и любил потчевать слушателей интересными историями.

– Версий много, – усмехнулся Максимов, – человек умирает, попадает в морг, его документы теряют, труп не опознают и он числится пропавшим без вести. Или уходит человек из дому и дороги обратно не помнит и кто он тоже не помнит. И живет где-нибудь в доме престарелых, или бомжует по России, а тоже числится пропавшим. Еще в бега пускаются по разным причинам. Пошел некий гражданин в магазин за вином, к нему пристал кто-то, он его ножом пырнул и скрылся. Чтобы в тюрьму не садиться, пускается в бега. Первые несколько дней от страха домой не показывается и даже не звонит. Родственники объявляют его в розыск, а потом он сообщает им, что жив, но поезд ушел – его уже ищут. А он годами может скрываться, и родственники молчат, что он объявился.

– Это точно, хотя это каторжный труд. Я вон несколько дней скрывался и то все осточертело, – с досадой сообщил Краснов.

– Да. Бывает, что люди тонут в водоемах, в болотах, замерзают в поле, погибают в горах, в песках, их дикие животные съедают, волки, кабаны или медведи, например. Ничего от них не остается. Даже одичавшие собаки могут разорвать. Вон их сколько по лесам носится.

Ну а сейчас, в наше голодное время, и люди, если их можно так назвать, людей ловят, убивают и съедают. Такое тоже бывает. Но больше всего, конечно, умышленных убийств. Ограбят, убьют, а труп закопают. И это «глухари».

– Это точно, – добавил Фомин.

– И инопланетяне могут забрать, – усмехнулся Краснов.

– Да, могут и они, если они есть, – поддакнул Максимов. – Люди-то пропадают и их не находят. Это факт.

– Да, вот и этот Ферсман, уехал в ночи на джипе и не вернулся. Ни его, ни машины.

– Долго ищешь?

– Нет, только запрос дал. Завтра поеду смотреть место последнего пребывания потерпевшего, разговаривать с родственниками…

– А что менты? – спросил Максимов. – Твой клиент к ним обращался?

– Да, говорит, но они не больно-то чешутся. Сказали, подождите, может, через несколько дней сам вернется.

– Это на них похоже. – Алексей состроил на лице кислую мину. – В отделениях сидят дуболомы, им лишнее дело как язва, тем более «глухари». Если они его на учет возьмут, – потом наше начальство с них три шкуры спустит. И правильно сделает. – Капитан улыбнулся.

– Надо нам трогать. – Николай Иванович напомнил друзьям о цели их встречи.

– Да, надо, но куда? – Сергей вопросительно посмотрел на милиционеров.

– Не знаю, мне все равно, лишь бы вкусно поесть и выпить, – высказался Алексей.

– Можно в «Метрополь», в «Прагу», в «Националь», или в любое казино, туда, где варьете есть.

– Девочек захотелось, – Максимов ухмыльнулся. – Вы молодые, ну, ну.

– Можно и туда, – Алексей забеспокоился, – а то служба да семейная жизнь психику деформировали, на женщин смотреть не хочется.

– Это мы исправим. – Краснов включил двигатель, вырулил на дорогу и устремился в поток машин. – Я однажды помог одному предпринимателю – владельцу элитного ресторана – застукать его молоденькую жену с любовником – его другом и помощником. Такое часто бывает. Красивые девки выскакивают замуж по расчету, за богатого, а потом находят настоящую, но нищую любовь и начинается свистопляска. И денег лишаться не хотят, и любимого бросить не могут. Вот и пытаются на два фронта… Ко мне рогатеньких мужей много обращается.

– И ты находишь? – спросил полковник.

– Да.

– И что потом?

– А ничего. Отдаю заказчику фото и видео, получаю деньги и откланиваюсь. А он обращается в суд и разводится. У них у всех, как правило, брачные договоры, в которых указано, что в случае измены жены после развода она не получает никакого имущества и денег. Вот и вышвыривают красоток на улицу, в шалаш к любимому.

– А бывает, что ревнивый муж берет в руки топор, нож или ружье и… – Максимов кашлянул.

– Нет, у моих клиентов этого не случается. Они люди богатые, влиятельные, в руках себя держать умеют, собой владеют, их этому бизнес научил, все через суд проделывают. И потом, они понимают, что, беря в жены молоденькую содержанку, обрекают себя на некоторые трудности с возможными неприятностями. Вот и страхуются брачными договорами. Если та начинает изменять, ее отшвыривают, а потом женятся на другой такой же. И так много раз, пока на порядочную не попадут, что им детей нарожает и будет верна до гробовой доски. Но и после этого они наследство не ей завещают, а своим детям и внукам.

– Поэтому твоя Анна Фрейн и убила сына Германа, а только потом его самого, – рассудил полковник.

– С Анной дело из ряда вон выходящее, – Краснов умолк. Вспоминать эту историю ему было неприятно…

Это поняли и Максимов, и Фомин и тоже замолчали.

После паузы Сергей продолжил:

– Так вот, я ему помог, он со мной расплатился, а после успешного развода меня на банкет пригласил в свой ресторанчик. У него ресторан имеется, хороший такой, уютный. Мы посидели, поговорили, напились, помню, до чертиков, словом, скорешились. Я к нему стал часто захаживать и стал постоянным клиентом. Теперь он для меня лучшие столы накрывает. У него дорогой кабак, для своих, и публика солидная – не «быки», не шелупонь, а предприниматели, политики, звезды кино, эстрады, известные режиссеры. В общем, денежная богема. Бывает нищая богема, а там она с долларами. Сами увидите. За ними понаблюдать интересно, – Краснов улыбнулся.

Алексей и Николай Иванович серьезно посмотрели на него. В этот миг Сергей понял, что высветил некую невидимую грань, отделяющую его от своих друзей. Он косвенно, не совсем деликатно, затронул вопрос принадлежности их к низшей социальной группе. Он привык к роскоши, к богатой жизни, к общению с богатыми людьми и не учел, что его друзья не относятся к этой категории. Они из «простого народа», из класса низкооплачиваемых служащих и находятся на другой ступеньке социальной лестницы.

Им не понять пристрастий и привычек богатых людей, как тем не понять этих. Как сытый не понимает голодного, так и богатый не понимает бедного. У них разные интересы и привязанности, потому что разные возможности, как финансовые, так моральные и нравственные. Что не под силу бедному, то запросто для богатого.

Но Максимов и Фомин были людьми дальновидными, умными, немеркантильными и понимали все без слов. Они знали, что Краснов богат и влиятелен, но он пригласил их в ресторан не для того, чтобы похвастаться деньгами, за ним этого никогда не водилось, а чтобы продемонстрировать свое расположение, отблагодарить за помощь.

Сергей приехал на Тверскую и припарковал машину на платной стоянке у «Макдоналдса».

– Ну вот, приехали, теперь пешком, – обрадовал он.

Все вышли и направились на маленькую тихую улочку, расположенную параллельно бывшей улице Горького. Подошли к арке и свернули в нее. В глубине старого вычищенного тихого московского двора их взорам открылась небольшая, переливающаяся разноцветными огоньками вывеска: «Ресторан «У Петровича».

Сергей позвонил в звонок у высокой старинной дубовой двери и стал ждать. Через несколько секунд дверь отворилась и на пороге появился рослый метрдотель в фирменном, расшитом золотой тесьмой кителе, с золотыми пуговицами на лацканах, и в фуражке с золотым гербом. Он был почтенным и надежным, как скала, передвигался не торопясь, с достоинством и без малейшей спешки.

– Добрый день, Сергей Сергеевич, – поприветствовал он.

– Здравствуйте, – ответил Краснов. – Мы бы хотели поужинать у вас в ресторане.

– Извините, но свободных мест нет, все заказано, – не глядя клиентам в глаза, отрапортовал заученную фразу метр.

– Тогда позовите, пожалуйста, Григория Петровича, – продолжил Сергей. – Скажите, что приехал Сергей Краснов.

– Подождите, пожалуйста, – метр удалился и оставил гостей у входа.

– Неласковый он, – хмуро констатировал полковник. – Не пустят нас сюда.

– Я же говорил, здесь только свои, – пояснил сыщик. – Но эти неудобства будут с лихвой компенсированы лучшей, без преувеличения, кухней в столице.

– Увидим, если туда пройдем, – добавил Алексей.

Через минуту ожидания дверь отворилась и вышел человек невысокого роста в белом халате, надетом на голое тело, и белом высоком поварском чепчике. На ногах – белые тряпочные сапожки, а в руках мокрое полотенце. Из его нагрудного кармана торчали авторучка, позолоченная ложка с длинной ручкой и антенна сотового телефона. Это был владелец ресторана и по совместительству шеф-повар Григорий Петрович Борщев.

– А! – вскрикнул Петрович. – Сережа, заходи! Извини, что ждал, я рад приезду, заходи, для тебя любой стол. Ты что не позвонил, не предупредил?

– Привет, Гриша, – радостно выпалил Краснов. – Я с друзьями – Алексеем и Николаем Иванычем. – Он показал на оперативников.

– Все заходите, вместе с Иванычем, – пошутил повар и радушно раскинул руки, пытаясь обхватить массивного Сергея. Они поздоровались за руку, похлопали друг друга по плечам, чуть не расцеловались, потом Петрович начал здороваться с Максимовым и Фоминым. Он встретил их как старых друзей, крепко пожав ладони своей небольшой рукой и деликатно похлопав по плечам.

– Заходите, извините, что пришлось подождать, – еще раз повторил он.

Все вошли в заведение, миновали абсолютно темный коридор и вышли в полутемный холл с высоким белым потолком, светлыми оштукатуренными, а потом выкрашенными стенами и паркетным полом. Справа находился гардероб с кучей пустых вешалок, где за стойкой сидел невзрачный мужчина в фирменном кителе. Летом у него не было клиентов и поэтому он отдыхал на рабочем месте – читал модный журнал.

Убранство холла было очень простым и недорогим, хотя оно было выполнено опытным дизайнером и чувствовался стиль, вкус и знание дела. Видимо, владелец ресторана не любил «ампира», изысканных, сложных и громоздких интерьеров и старался облегчить публике восприятие простотой убранства.

Зал по стилю был подобен холлу. В нем не было ничего лишнего, ничего вычурного и все было просто – по-домашнему. Светлые крашеные стены, белый потолок с несколькими тарелками-люстрами, висящими низко над столами, небольшие, расставленные на приличном расстоянии друг от друга столики, стулья с высокими спинками и плотные шторы на окнах. От этого и царила полутьма.

Несмотря на простоту, везде были порядок и чистота. Ни Максимов, ни Фомин нигде не увидели пыли, сора и даже мелких потертостей углов стен, мебели и ковров. Все было свежим, новеньким и добротным.

Петрович провел гостей в центр зала и спросил:

– Куда хотите сесть?

Сергей осмотрелся и, увидев несколько пустых столов, предложил друзьям устроиться в углу.

– Давайте там, у окна. Оттуда и сцену видно.

– Давай, – кивнул Максимов, и Алексей тоже не возражал.

– Прекрасно, – обрадовался Григорий, подошел к стулу, отодвинул его, приглашая Краснова сесть. Тот кивнул, пропустил вперед Максимова, потом сам протиснулся в угол и устроился там. Алексей присел у окна. С этого места был виден весь зал и небольшая невысокая сцена в его торце. Занавес был опущен.

– Я принесу меню, – пообещал Петрович и удалился.

– Ну, как вам тут? – спросил Краснов.

– Ничего, как дома, – высказался полковник.

– Именно как дома, а не как в ресторане, – добавил Алексей.

– Здесь просто, но со вкусом, – улыбнулся Сергей.

Друзья осмотрели зал. Он был небольшой, максимум для пятнадцати столов, на два-три человека каждый. Были они кое-где круглые, кое-где овальные, но встречались квадратные и прямоугольные. Те, что стояли без посетителей, не были накрыты скатертями и поблескивали своей деревянной полированной поверхностью. Над каждым висела небольшая лампа и освещала его. От этого в зале создавалась необычная, интимная игра света и цвета. Но не везде лампы были включены, только там, где сидели гости.

Сергей протянул руку, опустил тарелку-лампу пониже и нажал на кнопку. Свет над столом включился и был он бледно-розовым.

– Можем включить салатный, красный, синий, желтый, какой хотите, – сказал сыщик. – Тут переключатель имеется.

Оперативники переглянулись, но решили оставить этот.

Пришла молоденькая симпатичная официантка, в средней длины черной юбке, белой рубашке и в белоснежном фартуке, постелила на стол белоснежную скатерть. Вторая красотка расставила с подноса тарелки разных размеров, все с золотистыми ободками и розочками, разложила серебряные вилки, ложки и ножи, расставила хрустальные рюмки и бокалы.

Оперативники обратили внимание на сервировку: что приборы серебряные, а не из нержавейки, что посуда фарфоровая и бокалы хрустальные, а не стеклянные.

Пришел Григорий Петрович все в том же халате, но уже без ложки в кармане и принес три плотных меню. Раздал их каждому и сказал:

– Пожалуйста, выбирайте.

Сергей с улыбкой кивнул и тот торжественно удалился.

Когда Максимов и Фомин открыли эти увесистые, в толщину приличных книжек талмуды, то пришли в восторг. На каждой странице была большая, можно сказать, аппетитная фотография предлагаемого блюда, название его и чьей национальной кухне оно принадлежит. Хотя цены нигде не было. Это очень удивило Максимова.

Сергей перехватил его взгляд, понял, что того озадачило, и своим пояснением опередил вопрос шефа:

– Люди сюда приходят небедные, и поэтому расплачиваются за еду и выпивку не глядя. Петрович приходит и говорит, сколько стоил вечер, и все. Здесь все на доверии. Он много не берет, поверьте, поэтому клиенты здесь постоянные. Кстати, здесь можно пробовать вино до того, как вы его купили. Для этого есть специальные маленькие бутылочки.

– Да, – покачал головой Николай Иванович. – Ты, Сережа, привел нас в удивительное место, никогда в таких не бывал.

– Ха, – воскликнул Краснов. – В других кабаках официанты над душой стоят и смотрят, чтобы вы не ушли, не заплатив. С вас деньги они получают, и вас же и обманывают – насчитывают за блюда, за выпивку. Здесь все по-другому. Они только приносят еду и записывают, что заказано. Деньги получает сам Петрович.

– Так какая разница, официант может приписать блюдо, и все.

– Тогда он обманет не клиента, а своего босса – Петровича, а это чревато. Он же повар и знает, кто что заказал. Поэтому здесь никто не ворует, все честно. Зарплата у сотрудников высокая, стабильная и кормят их тут отменно. Работать приятно. Да и Григорий Петрович удивительный человек. Видите, какой гостеприимный. Он со всеми такой. Поэтому-то я с ним близко и сошелся.

Он повар и предприниматель от бога. Окончил поварские курсы в Москве, потом стажировался в Лондоне, в поварской королевской школе, изучал поварское и винное искусство во Франции, знает восточную кухню. Он большой спец во всем этом. Лучший в Москве. Он был личным поваром Брежнева, Андропова, а потом и Горбачева. Когда началась перестройка, создал этот ресторан.

Он знает все сорта вин, коньяков и водок во всем мире, и в России второго такого специалиста нет. К нему повара приезжают консультироваться по винам, кулинарии и сервировке. Вот так.

– Да, – потянул Алексей, – смотрю я на эти фотографии и слюнки текут, так бы и съел их без соли и перца.

Максимов с Сергеем засмеялись.

– А пить что будем? – спросил сыщик.

– Что пьют заскорузлые менты с Петровки, – подтрунил Максимов.

– Водку?

– Водку, – кивнул тот.

– Тогда хорошую и обязательно шампанское и хорошее столовое вино, для аппетита, чтобы пища усвоилась и потом бегать кое-куда не пришлось.

– Заказывай, заказывай, – поторопил Фомин. – И побыстрее.

– Нет, здесь не торопят, – Краснов поднял указательный палец. Это не столовая, не «Макдоналдс», а ресторан. Пищу готовят для клиента и подождать немного придется. Начнем с холодных закусок. Да? – он посмотрел на друзей.

– Да, – закивали они. Оба изрядно проголодались, так как обедали в муровской столовке более пяти часов назад. А как там накормят…

И вот пришел Петрович.

– Ну, как, друзья мои, выбрали?

– Да. Мы остановились вот на чем… Сергей посмотрел на друзей. – Начнем с холодного. Нам прекрасной, всеми любимой черной и красной икорки, твоих прелестных собственноручно изготовленных ароматных булочек, масла, рыбное заливное, холодные мясные и рыбные закуски и салат «Дары моря».

Петрович кивнул. Он стоял и слушал, но ничего не записывал. Это удивило оперативников, но приглядевшись, Максимов увидел у него в руке небольшой пульт.

«Однако!» – подумал он.

– Горячее нам такое, – продолжил Сергей. – «Тайландский супервинегрет» – немного, «Осетрину по-монастырски», «Глаза семги», «Картошечку фри», «Русский овощной салат» и «Телячью вырезку с кровью».

– Что будете пить? – спросил повар.

– Водку.

– «Золотой Смирнофф»?

– Да. Пол-литра и полусладкое шампанское. И легкое столовое вино. Для аппетита. На твой вкус, но не очень кислое.

– «Дом Периньон» тысяча восемьсот девяностого года?

– Можно его.

– Прекрасно. Каков десерт?

– Фрукты, клубнику… – Сергей подмигнул друзьям.

И вот официантки подкатили к мужчинам столик на колесиках, который был уставлен заказанными холодными закусками и бутылками с водкой и вином. Девушки начали выставлять их на стол, чем очень обрадовали проголодавшихся милиционеров.

При походе в хороший, дорогой ресторан особое значение имеет магическая атмосфера ожидания, предвкушение сытного вкусного ужина. Без него вечер похож на обыкновенный, быстрый и не очень питательный обед в столовой, в середине рабочего дня. В ресторан люди ходят пообщаться, вкусно поесть, выпить и отдохнуть, но кое-кто и подраться. Но главным является погружение в магическую атмосферу ресторанной церемонии с голодным ожиданием, с обильным и чинным подношением блюд, со строго поочередным, постепенным насыщением ими и, естественно, с алкогольным опьянением. Это ни с чем не сравнимое действо с древности вошло в обиход элиты русского народа, полюбилось ему и теперь его не заменить ничем.

Красотка с хлопком откупорила холодное, только из серебряного ведра со льдом, шампанское и разлила по звенящим от прикосновения горла бутылки бокалам. Оно вспенилось на воздухе, поднялось белой шапкой, дошло до края, но остановилось, замерло и со сладостным шипом постепенно осело.

Пена шампанского похожа на морскую пену и по цвету, и по звуку, только вкусы у них разные, как и разные предназначения. Хотя обе приносят людям радость.

Сергей взял нож, подхватил кончиком масляный шарик с розетки и опустил на кусочек белого хлеба. Размазал по нему, постелил сверху толстый слой темно-серой, с желтоватым блеском белужьей икры, самого высшего качества, и поднял бокал:

– Ну, за что пьем?

Друзья на мгновение замерли, соображая, чему же посвятить первый тост.

– За здоровье близких! – предложил Николай Иванович и был поддержан остальными.

Все выпили прекрасное французское шампанское и закусили исконно-русской вкуснейшей икоркой. Второй тост был тоже за здоровье и для него пришлось полностью осушить бутылку. Теперь настало время приятной, ни с чем не сравнимой пьяной беседы. Причем замечено: если один из собеседников пьян, а другой трезв, то душевного с матом и изливанием души разговора не получится. Это точно! Но если пьяны все – то все пройдет на ура и этот вечер будут долго помнить все его участники.

– Так над чем ты сейчас трудишься? – спросил Николай Иванович.

– Друг у моего клиента пропал, талантливый архитектор. Был да сплыл, черт его дери. Теперь надо искать, рыскать по лесу, опрашивать людей, говорить с женой и сотрудниками. Словом, шнырять. Но я уверен, если человек пропал, то…

– Где он пропал, здесь, в Москве? – поинтересовался Максимов.

– Да в Рублеве, в лесах. Поехал ночью на джипе и не вернулся.

– Может, его наш маньяк к рукам прибрал, – высказался Алексей.

– Кто его знает, может, и он, а может, и автограбители. Машина, ты говоришь, была дорогая? – Полковник налил себе в бокал персикового сока и отпил немного.

– Джип, как его там обзывали, – не смог сразу вспомнить Краснов. – Дорогая иномарка, штук под семьдесят. Я думаю, его грохнули, а тачку отправили в переделку. Сколько таких дел нераскрытыми лежит.

– Да, – кивнул Максимов. – Ты завтра мне звякни, я тебя сведу с начальником отдела по угонам, он тебе поможет ее найти.

– С Андрюхой Колобовым? – уточнил Фомин.

– С ним.

– Отличный парень, дело знает, – подтвердил Леха.

– Я его знаю? – Краснов пьяно взглянул на полковника.

– Нет, – отмахнулся тот. – Он позже тебя пришел, с периферии его перевели, но он толковый. Молодой, но толковый. Он кое-кого из их кругов знает, поэтому тачки находит на раз два.

– С мафией связан, что ли? – уточнил сыщик.

– Нет. Говорит, у него своя агентурная сеть. Но я не очень верю. Наверно, кто-то из них ему чужих закладывает, а свои работают под его крышей. Так обычно делается. Но это не мой департамент, поэтому я не вмешиваюсь. – Полковник нахмурился и отвернулся. – Мне плевать.

Краснов понял, что Николаю Ивановичу не нравится, что молодой начальник отдела пользуется информацией некоторых криминальных воротил. Он знал, что такая связь всегда бывает с обоюдными услугами и дурно пахнет. Но Колобов был компанейским парнем и быстро располагал к себе людей. Поэтому полковник решил свести с ним Краснова – для его же пользы.

– Спасибо, Николай Иванович, завтра обязательно позвоню, – пообещал сыщик.

– Товарищ полковник, – вдруг насмешливо официально спросил Фомин, – как насчет нашего разговора, по поводу посвящения… – Алексей замялся и кивнул на Сергея. Максимов сначала не понял, о чем идет речь, а потом догадался. Капитан предложил подключить Краснова к расследованию дела о маньяке.

Он недовольно поморщился, а потом отхлебнул сок и махнул рукой:

– Валяй. Какого черта мы ему всегда помогаем, пусть и он подумает, голову поломает, что да как. Одна голова – хорошо, а много – лучше.

– О чем это вы, я не пойму? – Сергей прислушивался к нетрезвому разговору друзей, но не мог в толк взять его суть.

– Ты знаешь, что у нас в городе орудует маньяк? – начал Фомин.

– Как не знать.

– Мы никак не можем его сцапать, так вот, помоги нам в этом.

– Как же я вам его найду? У меня…

– Э, нет, ты не отказывайся, – перебил капитан. – Ты соглашайся. Нам твои логические размышления нужны, а не кулаки и мышцы.

– Значит, головой предлагаете поработать? Я это люблю, но только для аналитической деятельности нужна информация.

– Мы тебе ее предоставим, всю без утайки, – добавил Максимов. – И даже на ставку можем поставить, как консультанта. Но только ставка эта раза в два меньше цены вот этого салатика. – Он указал на полупустое блюдечко из-под вкуснейшего крабового салата с маслинами, всякой зеленью, специями и нежным оливковым майонезом.

– Нет, давайте без ставок, – мотнул головой Краснов. – А то сначала ставки, потом дело, и не заметишь, как в отделе окажешься, под вашим руководством, Николай Иваныч.

– А чем тебе мой отдел не нравится? – Максимов выпятил грудь и шутя сжал кулаки.

– Отдел мне нравится, вы тоже, а вот МУР – нет.

– Ну и что, нам он тоже не нрав… – начал Фомин.

– Леша, – строго произнес полковник, и тот осекся. Максимов быстро поднес палец к губам и серьезно посмотрел на капитана. Тот понимающе кивнул. В ресторане могла стоять подслушивающая аппаратура, но Краснов этого не знал наверняка.

– Ну как, ты согласен, поможешь? – продолжил Алексей после паузы.

– Рассказывайте, – выразил готовность сыщик.

Ни Максимов, ни Фомин, тем более Краснов, не боялись говорить за столом о делах. Даже если бы и подслушивали. Но некоторые вещи произносить было воспрещено. Максимов не хотел, чтобы его сотрудник плохо отзывался об организации, в которой служил. Критика сейчас, как и в былые времена, направлена только вниз, но не вверх.

– Так вот, – начал капитан. – За последние три месяца произошло пять зверских убийств хозяев иномарок. Почерк маньяка прост, я бы даже сказал примитивен.

– Это я знаю, телик смотрю и газеты читаю, – кивнул сыщик.

– Схема действий этого ублюдка такова…

– А почему это он, а не она, или оно? – поправил Краснов.

– О па! – Максимов поднял вверх указательный палец. – Вот нас, Леша, и подловили. Косность мышления, понимаешь. У него свежий взгляд, и он сразу нас поправил. Почему не она или оно?

– Так я поэтому и предложил Серегу к делу подключить, знал, какой у него ум. Он у нас Шерлок Холмс.

Сергею было приятно выслушивать столь лестные отзывы друзей, он аж засмущался:

– Вы мне льстите, а это плохо для дела. Давай, Леша, дальше.

– Мы предполагали, что убийца может быть и женщиной, хотя это маловероятно.

– Почему? – спросил Краснов. – Я читал, что кто-то поздно вечером подсаживается к водителю, под каким-то предлогом просит его заехать в тихое безлюдное место, в лес, например, и там зверски убивает.

– Правильно написано, – устало произнес полковник. Он налил себе рюмку водки и ни с кем не чокаясь и ни слова не говоря, залпом осушил ее до дна. Закусил салатом из крабов и опять раскинулся на стуле. Принял расслабленную позу и, как показалось Краснову с Фоминым, задремал.