Текст книги "Танец под дождем"

Когда пара закончилась, я пошел домой по улице, где мне нравилось гулять. Дома тут были очень красивые. Один даже с балконом, что, несомненно, очень удобно, вышел на него и наслаждайся погодой в теплое время года. А ночью у одного старика в саду, помимо фонарей загорались яркие огни красными, синими, желтыми и зелеными цветами. Не то, чтобы эта улица была самая красивая в городе, она была неким комфортным местом для меня. Тем более на ней же находился музыкальный магазин.

На работу я пришел раньше, чем вчера, и подумал, что Рэм это оценит. Зайдя в магазин, я увидел Лунэсс, которая уже была здесь, и рядом с ней какого-то парня. Так и знал, что кто-то есть у нее. Он ничего не покупал, а просто беседовал о чем-то с ней.

Я прошел мимо них быстрым шагом и неаккуратно бросил в их сторону: «Привет», на что Лунэсс ответила: «Привет, Джон», посмотрев на меня, а потом снова перевела свой взгляд на своего собеседника.

Рэм был на складе, принимал новую партию скрипок.

– Создается впечатление, что в этом квартале только одни скрипачи, других музыкантов нет, – сказал он удивленно с легким гневом. – Кстати, вы оба молодцы, что раньше пришли. Мы сегодня раньше закроемся. У моей жены сегодня день рождения, так что до восьми часов будем работать.

Обычные люди, когда узнают, что рабочий день сокращают, радуются тому, что не будут находиться на работе и смогут заняться другими делами. У меня всегда был вопрос к таким людям, почему вы идете туда, откуда с удовольствием хотите уйти?

Эта новость меня расстроила, но ничего сделать было нельзя. Спросить ключ, чтобы остаться и поработать, а после закрыть магазин? Так Рэм мне явно не разрешит, да, и я еще не смогу один все сделать.

– Хорошо. Мне идти в зал и ждать покупателей? – спросил я.

– Да, я тут сам справлюсь. Как закончу, приду.

Из зала мне хотелось выйти по той простой причине, что там до сих пор был еще тот парень. Проходя мимо них, я случайно услышал конец разговора.

– Тебя ждать сегодня вечером? – спросил он ее.

– Да, я приду.

– Хорошо, пока.

– Пока.

Зачем мне ее теперь провожать, чтобы потом выяснять отношения с этим парнем? Не буду к ней подходить, если только по работе. – Решил я для себя, огорчившись.

Пока покупателей не было, я решил пойти посмотреть на ту гитару, которая мне понравилась во второй день, когда мы с Рэмом все здесь расставляли.

Найдя ее, я прочитал название. «Taylor». Она была шикарная, и среди всех гитар выделалась больше всего. Так хотелось подержать ее, что-то сыграть, но, к сожалению, я не умел.

– Хей, парень, что засмотрелся на эту красотку? – окликнул меня только что вошедший в магазин мужчина.

– Да, – неуверенно ответил я. – Вы что-то хотите приобрести?

– Ты даже не представляешь, насколько она прекрасна, пока не возьмешь ее в руки и не начнешь извлекать ноты своей души. Да, мне нужен Рэм, где он? – ответил он уверенно.

– На складе, но туда нельзя посторонним, – ответил я робко.

– Мне можно, он сам меня позвал. Так, а где тут склад у вас? А, все, нашел, спасибо.

Я стоял в недоумении от этого мужика. Откуда он знал Рэма? Если сравнивать их внешне, то Рэм средних лет, аккуратно одет, темные короткие волосы, уложенные на правый бок, отглаженные брюки со стрелками, белая рубашка, темные туфли, похожие на оксфорды. А он лет на пять или больше старше, с длинными волосами, слегка касающиеся плеч, с бородой, которая была густой и требовала ухода, в клетчатой рубашке с закатанными рукавами, а под ней черная футболка, снизу синие джинсы, немного потертые какие-то туфли, неизвестной мне фирмы. А как он понял, что я не умею играть на гитаре? «…извлекать ноты своей души…» красиво сказал, но все равно, странный какой-то. Ко всему, у него была с собой какая-то коробка.

Через десять минут Рэм и этот мужик вышли со склада, и у меня сложилось впечатление, что они были хорошими знакомыми, которые давно не виделись.

– Ты с ним познакомился уже? – с загадочной улыбкой на лице спросил меня Рэм, когда его знакомый вышел из магазина.

– Относительно, – ответил я.

– Его зовут Оливер Джаз. Он будет продавцом-консультантом, как и ты, только на весь рабочий день. Со следующей недели приступит к работе.

– Хорошо.

– Я думаю, вы с ним сработаетесь, чем-то вы похожи, хотя, возможно, ошибаюсь, – закончив свою фразу, Рэм направился к новому покупателю подсказывать в выборе интересующего его инструмента.

Не так я себе представлял работу. Начальник, с которым я общаюсь на «ты», красивая девушка, с которой все не понятно, и еще странный напарник.

Как Рэм и говорил, в восемь часов мы стали закрывать магазин. Остаток рабочего дня прошел спокойно, я снова был на подхвате и учился, как лучше продать товар, как общаться с посетителями, и чем один инструмент лучше другого. С Лунэсс мы так больше и не разговаривали, да и зачем, если у нее есть тот парень.

Рэм с нами попрощался и пошел домой уже с красиво украшенной коробкой. Это подарок от Оливера жене Рэма, догадался я. Значит они хорошие знакомые или вовсе друзья.

Я не знал, как начать диалог с Лунэсс. Может просто «Пока. До завтра»? Еще сегодня утром был в предвкушении, что провожу ее домой, а теперь находился в унынии.

Тут она прервала мою мысль, начав беседу.

– Ты сегодня другой какой-то. Вчера улыбался, а сегодня грустный, случилось что-нибудь? – спросила она с сочувствующим взглядом.

Действительно, и что же это такое со мной случилось? ‒ подумал я про себя.

– Просто настроения нет, – ответил с грустью и немного с гневом.

– Это плохо. Тебе идет улыбка. Ты будто становишься каким-то особенным и очень добрым, даже если ты не будешь ничего говорить и делать. Надеюсь, до конца этого вечера настроение у тебя изменится, – сказала она очень приятным и мягким голосом.

И я сразу же, как будто по волшебству почувствовал тот легкий и тонкий аромат от нее, который до этого не ощущал.

– Возможно, что-то изменится, – ответил я, сдерживая свое желание улыбнуться ей. Я не хотел, чтобы она увидела, как на меня действует.

– Вот и славно. Я пойду, а то меня ждут. Пока, до завтра.

– Ты снова той же дорогой пойдешь? – спросил я.

– Да, к тете.

– До завтра, – ответил я и побрел по той же дороге, что и утром к себе «домой».

Пока шел, все думал, «к тете», а договаривалась с парнем. Не понимаю. Может это мама того парня? Тогда это все объясняет, она идет в гости к своему парню и его маме.

Заснуть сразу не получилось. В мыслях все вертелся сегодняшний день. Странный мужик, инструменты, тот парень, Лунэсс и маленькая надежда на чудо, что все будет наилучшим образом.

***

Проснувшись утром и выглянув в окно, я сразу обратил внимание на то, что ласточки летали близко к земле, а перья у воробьев были распушенные. Скорее всего, будет дождь. Жаль, что нужно будет брать с собой зонт, ведь после пар идти на работу в непристойном виде нельзя.

Три пары сегодня на мое удивление пролетели очень быстро, так что я даже не устал. Дождя так и не было, хотя я не мог ошибиться, как ни как с самого детства полюбил это явление природы и научился по приметам определять его появление.

Лунэсс уже была на работе и пробивала на кассе скрипку маленькой девочке. Я поздоровался и направился в подсобку, чтобы положить свои вещи.

Минут через двадцать к нам зашел парень и стал присматриваться к гитарам, которые находились в правом углу магазина. В этот момент Рэм вышел на улицу поговорить по телефону.

Это мой первый покупатель, с которым я буду сам общаться. Хорошо, что он заинтересовался гитарами, я про них больше всего узнал, и могу дать неплохой совет, главное не оплошать, – подумал я.

– Здравствуйте, что вы хотите у нас приобрести? – спросил я с волнением.

– Здравствуйте, я бы хотел купить гитару, – неуверенно ответил он.

– А какую? Классическую, акустическую, электронную, басовую или может быть укулеле?

– Я не знаю, какую точно мне надо, классическую или акустическую, – ответил он, запинаясь на некоторых словах.

– Прекрасно, тогда, смотрите. Классика предназначена больше для обучения в музыкальных школах и игре фингерстайл. Это – когда играешь мелодию без слов, – воодушевленно объяснил я парню.

– Мне в музыкальную школу нужно, – ответил он.

– В этом случае, выбирайте из этих, – сказал я и показал на классические гитары.

Выбор был небольшой, если быть точнее, не разнообразный. Цвета почти одни и те же, разными были только фирма и цена.

Он указал на среднюю по цене гитару. Я снял ее и начал проверять: звук, чтобы был без дребезгов; колки, чтобы держали строй; порожки, чтобы были не наклонены; гриф, чтобы был не изогнут; лады, чтобы не мешали при игре. Обычно музыканты выбирают инструмент сами и подстраивают его под себя, как им удобно. Но в таких случаях, когда человек не разбирался, ему можно просто показать, что гитара без дефектов и этого было вполне достаточно.

Подойдя к кассе оформлять покупку, Лунэсс мне улыбнулась и сказала: «Поздравляю тебя с первой успешной продажей».

– Спасибо, – ответил я с довольным выражением лица.

Когда Рэм вернулся, того парня уже не было, и я смог с гордостью рассказать ему о первой выполненной мною работе.

– Молодец. Быстро делаешь успехи, – похвалил он.

До конца вечера было еще три покупателя. Двое из них купили себе по микрофону со стойкой и звуковой картой, а третий присмотрел себе клавиши и обещал зайти за ними на следующей неделе.

Как я и предполагал, пошел дождь, можно было бы даже сказать, что ливень. Капли так сильно ударялись об асфальт, что даже отскакивали от него в разные стороны.

Рэм предложил нам закрываться, поскольку была очень маленькая вероятность, что кто-то придет покупать себе инструмент в такую погоду.

– Ребята, надеюсь, у вас есть зонты, а то промокните и простудитесь, – сказал Рэм.

– У меня есть, – ответил я.

– У меня нет, – тихо ответила Лунэсс.

– Это плохо, я пока без машины, так как она в ремонте, не смогу подвезти тебя. Может Джон тебя проводит? – сказал Рэм.

Вот это шанс мне выпал. Сама судьба хочет, чтобы я с ней пообщался. Заодно и выясню, может у нее не так все серьезно с тем парнем.

– Да, без проблем, – ответил я.

Попрощавшись с Рэмом, я раскрыл зонт, и Лунэсс встала под ним вместе со мной.

– Тебе снова к тете? – спросил я ее.

– Нет, домой к себе. Я к ней ходила, чтобы отпраздновать ее день рождения со своим двоюродным братом, который сюда ради этого приехал, – ответила она.

– То есть, тот парень, с которым ты вчера разговаривала, твой брат?

– Двоюродный брат. У меня нет родных братьев и сестер, – ответила она, улыбаясь.

Сказать, что я вчера, чуть не испортил наши отношения своими домыслами и догадками, ничего не сказать.

– Хорошо, куда тогда направимся? – спросил я ее с легкой радостью в голосе.

– Я живу на сорок пятой улице.

– О, так это же через две улицы от общежития. Пошли.

Для удобства она взяла меня под руку, и мы пошли по дороге, где никого не было, кроме нас и дождя.

– Расскажи о себе, – сказала она, посмотрев на меня с интересом.

– Я учусь в университете на направлении «Юриспруденция», а именно, на адвоката…

Я рассказал ей все, что думал, в особенности, что адвокатом быть не хочу, а также про соседа Мэта, который мешает заснуть каждый вечер. Также про то, что мне нравится общаться с человеком наедине. Именно в такой обстановке с большей вероятностью человек может по-настоящему открыться перед собеседником. Про то, что люблю слушать музыку и изредка напевать отрывки из песен. А еще, обожаю дождь. Он, словно, мне лучший друг, которому я всегда рад. Никто не хочет мокнуть под ним, никто не хочет касаться его кроме меня. Все испытывают меланхолию, когда он идет, я же становлюсь счастливым. Мне иногда кажется, что он поет, точнее, настукивает ритм, при этом каждый раз разный. То медленный и тихий, то сильный и громкий со страстью, а иной раз с опаской и грустью, или с весельем и торжеством. Я все это слышу, когда он стучит об асфальт, землю, крыши домов, деревья, цветы, да хоть вот сейчас об мой зонт. Под него хочется петь или танцевать.

– Теперь ты расскажи про себя.

– Ты хочешь сейчас потанцевать? – спросила меня Лунэсс, не обратив внимания на мой вопрос.

– Я? Я не умею, – ответил я не сразу от удивления.

– Это просто. Подстройся под ритм дождя и все. Ты же хорошо его слышишь.

– А как же ты? Промокнешь ведь вся!

– Не переживай, приду домой выпью чашку горячего чая.

Я сложил зонт и положил его на бордюр. В это время дождь чуть замедлился. Это можно было заметить по меньшим брызгам об асфальт, по которому уже кое-где бежали ручьи. Лунэсс положила свои руки мне на шею, а я на ее талию. Мы приблизились друг к другу и начали первое неумелое движение. Возможно, это был самый нелепый по технике танец, но я точно уверен, что он был самым искренним и неповторимым. В этот момент, мне казалось, что существуем только мы с ней и наш, в этот вечер, дождь. Мы кружились вдоль дороги, то быстро, то медленно, ловя ритм, под наш смех и нашу радость, посредине пустой улицы, под его каплями. Я только тогда увидел, какой она была красивой. Длинные русые волосы, добрый и чистый взгляд под пушистыми ресницами, большие карие глаза, которые я мог лучше рассмотреть, сияющая улыбка, способная поднять любому настроение, аккуратно-острые скулы, такие, что можно было порезаться. На ней не было косметики, что было необычно, поскольку в этом возрасте все девушки с помощью ее подчеркивают свои черты лица, но только не она, ей это было не нужно. А ее аромат духов сказочно переплетался с запахом дождя так, что это было похоже на волшебство. Я видел ее четвертый раз в своей жизни и не знал ничего о ней, кроме одного. Как звезды и луна не могут существовать без неба, как книга без страниц и слов, как человек без кислорода, так и мы в этот вечер друг без друга. Это был наш танец под дождем.

После я проводил ее до дома и напомнил, чтобы она выпила чашку горячего чая, чтобы не простудиться. К тому времени дождь прекратился, и я шел один по одинокой улице, наслаждаясь петрикором. Путь мне освещали фонари, на которых сидели капли и дрожали от легких порывов ветра. В редких домах еще горел свет, в остальных же, скорее всего, уже все легли спать. Время было примерно около десяти вечера, отчего можно было не беспокоиться, насчет того, что охранник меня не пустит «домой», поэтому я не спеша брел и наслаждался этим прожитым днем. А внутри меня что-то покалывало, горело, жило, что-то тихо нашептывало мне: «Этот день еще сыграет главную роль в твоей жизни».

***

На следующее утро ужасно сильно не хотелось вставать с постели. Во-первых, я не выспался, а, во-вторых, сегодня по расписанию стояло четыре пары. Занятия невозможно скучные. Преподаватели, словно роботы, говорят без остановки целую пару, отчего в сон клонить начинает только сильнее. Это не то, что у мистера Капсона, где интересно. У него идет больше общение, лирические отступления, какие-либо умные мысли, например, как эта: «Страха не нужно бояться, наоборот, надо идти к нему навстречу. Только со страхом можно стать лучше» или эта: «Цель жизни – жить с целью. А если бояться всего, что будет на твоем пути, то никогда не найдешь своего предназначения».

Вот это важно знать, понимать и применять, а не бесполезные лекции по экономике, где и так понятно, что с ней все плохо.

Я все-таки смог отсидеть четыре пары и пойти на работу в ожидании снова кому-то что-то продать и увидеться с Лунэсс.

Придя в магазин, я обнаружил, что Рэм меня уже ждал. Ему нужно было срочно отъехать на пару часов, и он попросил меня побыть за главного. Что-ж, побольше практики мне не помешает, а если никого не будет, то пообщаюсь с Лунэсс. Она вчера так и не рассказала про себя ничего.

– Привет, Лунэсс.

– Привет, Джон.

– Как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, все хорошо. Как и обещала, я выпила чашку горячего чая, – ответила она с улыбкой.

– Я рад. Слушай, ты мне не рассказала вчера про себя, может сейчас? Все равно пока нет покупателей.

– Здравствуйте, а где тут у вас акустические гитары? – спросил вошедший в магазин молодой парень.

– Пройдите направо и выбирайте, какую вам захочется, я сейчас к вам подойду, – ответил я и, извинившись перед Лунэсс, пошел помогать в выборе покупателю.

– Простите, а у вас есть «Martinez», просто не могу здесь ее найти.

– Да, есть. Вот стандартный цвет – коричневый, а на складе есть еще черная и красная такие же. Принести?

– Можно, пожалуйста, черную?

– Да, конечно. Подождите немного.

После того, как я принес ему гитару, началась обычная ее демонстрация. Парень сам ее осмотрел на качественность. Значит, уже имел опыт. Купить он ее согласился, так как его все устроило и понравилось. В подарок я ему дал два медиатора, а Лунэсс оформила покупку. Когда парень ушел, она поздравила меня со второй успешной продажей.

– Теперь моя очередь рассказывать, пока никто не пришел, – сказала она смеясь. – Я учусь там же где и ты, только на экономиста. Иногда тебя вижу, когда пары стоят у нас в одном корпусе. Люблю слушать музыку. Живу одна в том маленьком съемном домике, который ты вчера видел. Работать пошла, чтобы меньше просить у родителей денег и на собственные нужды тратить. Когда училась в школе, ходила на танцы. Сейчас времени нет, да и все равно я для себя занималась, а не профессионально.

– Теперь понятно, почему ты так вчера здорово танцевала, – сказал я.

– Спасибо, но раньше я лучше могла, – ответила она смущенно, отведя взгляд на какой-то предмет слева от меня.

До прихода Рэма мы без перерывов общались друг с другом, и выяснилось, что у нас много общего. Одна и та же музыка, одинаковый вкус к кино и даже есть несколько общих знакомых, с которыми редко общаемся.

Минут через сорок, как вернулся Рэм, в магазин стали приходить покупатели и мы приступили к работе.

Вечер был обычный, кроме одного момента. Из окна нашего магазина можно было увидеть закат. Он был кроваво-огненный, который так и притягивал к себе и завораживал. Будто от кисти художника все облака окрасились, в разные цвета: алый, оранжевый и слегка розовато-голубой. Такого пейзажа я ни разу не видел.

Рабочий день мы закончили в начале десятого. Ближе к закрытию к нам пришел молодой человек с просьбой, чтобы мы отправили его гитару на диагностику и выявили неполадки. Рэм пообещал, что к завтрашнему вечеру все будет готово.

Попрощавшись с Рэмом, я спросил у Лунэсс, не против ли она, если я ее буду провожать до дома каждый раз, на что получил положительный ответ, чему был очень рад.

***

Утро следующего дня, пролетело у меня очень быстро, так как я проспал. Не знаю почему, но будильник не сработал в нужное мне время. Взял и не сработал, и никакой выдумки. Из-за этого мне пришлось быстро кушать и надевать на себя первую попавшуюся одежду, чтобы успеть на пару к мистеру Капсону.

Как я ни старался, все же не успел войти в аудиторию до звонка. На часах было 9:05. Если бы был другой предмет или другой преподаватель, то никогда не переживал бы так. Я аккуратно постучал в дверь и вошел в аудиторию, заполненную одногруппниками.

Вдруг он не заметит, – подумал я. – И в этот самый момент мистер Капсон сразу обратил на меня внимание и сказал проходить, садиться и записывать новую тему. Эта лекция была не такой интересной, как предыдущие, и честно говоря, я больше отвлекался на то, что сказать мистеру Капсону по поводу моего опоздания на его пару.

Когда прозвенел звонок, и все вышли, я подошел к нему и хотел принести свои извинения, но он опередил меня.

– Знаешь, когда я был в твоем возрасте, я тоже иногда опаздывал на занятия, а иногда вовсе прогуливал и пытался в свое оправдание сочинить какую-нибудь чудесную историю, где не лежала бы на мне никакая ответственность за мое опоздание. И один учитель мне как-то сказал, что если бы я сказал правду, а не придумывал глупости, то ко мне отношение было бы другое, – рассказал мне мистер Капсон с поучением.

– Я правда сегодня проспал из-за того, что не прозвенел будильник. Не могу понять. Как? Всегда слышу его. Он очень громкий. Сосед иной раз даже может проснуться от него, – сказал я.

– Может ты просто не завел его? – ответил мне преподаватель с улыбкой на лице.

Точно. Я, когда проводил Лунэсс, отправился в общежитие и сразу лег спать, чтобы не проспать его занятие и не завел будильник. Оплошал.

– Не знаю, – ответил я мистеру Капсону, так как не хотел, чтобы он во мне увидел безответственного человека.

– Ничего страшного, со мной такое же бывало.

Остальные две пары у нас прошли в другом корпусе, что было непривычно, но удивлением для меня стало то, что я встретился там с Лунэсс.

– Привет, Лунэсс.

– Привет, Джон.

– Все-таки мы пересеклись в университете, – сказал я, смеясь.

– Да, – ответила она, улыбаясь. – Передай, пожалуйста, Рэму, что я сегодня позже приду. Мне поставили четвертую пару, из-за того, что преподаватель уезжает куда-то завтра и поэтому перенес занятие на сегодня.

– Да, хорошо, я передам.

После прозвенел звонок, и мы больше не виделись до работы.

Как я обещал Лунэсс передать Рэму то, что она задержится сегодня, так и он провел диагностику и исправил неполадки с гитарой молодому человеку, который приходил вчера. Выяснилось, что несколько ладов нужно было отшлифовать и поменять один колок, который слабо держал строй третьей струны. За работу парень нас поблагодарил и сказал, что будет рекомендовать своим друзьям-музыкантам наш магазин.

Посетителей становилось все больше с каждым днем. Скрипки и гитары были самыми часто покупаемыми инструментами. Однако, сегодня к нам пришла девочка и хотела купить укулеле. Мы показали ей несколько вариантов, которые у нас имелись, и она купила инструмент белого цвета.

После работы, мы договорились с Лунэсс о вечерних прогулках на выходных в парке, так как рабочий день у нас был сокращенный. Проводив ее домой, она еще раз поблагодарила меня, что я передал ее слова Рэму, и пошла к себе в маленький съемный домик, закрывая дверь, помахав мне «пока».

Вроде ничего такого, но почему-то с ней, все казалось необычным.

***

То, что в выходные у меня не было пар, и был сокращенный день на работе, не означало, что я могу спать, сколько захочу. Раз нет пар, значит, нужно раньше идти на работу.

Обычно я надеваю классические брюки, туфли и рубашку светлого цвета на работу, но так как мы договорились с Лунэсс о вечерней прогулке, я не знал, как мне одеться. Рэм не говорил нам о стиле одежды на работе, но все же я не решался прийти в непристойном виде. Придется сказать Лунэсс, что зайду переодеться после работы. Ничего страшного, времени много это не займет.

Как всегда, я пришел позже нее на работу и, соответственно, позднее Рэма. И как им удавалось прийти раньше меня?

В выходной день, как я и предполагал, было больше покупателей, нежели чем среди недели. По большей части, всем нужны были не сами инструменты, а дополняющие к ним: струны, шнуры, медиаторы, каподастры, масла для очистки грифа. Были покупатели, которые заходили просто узнать стоимость того или иного инструмента или же, как одна женщина сделала заказ на цифровое фортепиано, которое должно было прийти на следующей неделе, приблизительно, в среду.

Был еще один странный мужчина, который громко разговаривал, даже можно сказать, что кричал и доказывал, что мы испортили этим магазином бар, который был раньше на этом месте. Это вызвало у меня удивление, потому что за все то время, которое я находился в этом городе, в этом помещении находился ломбард, бара же никакого не было.

Нам с Рэмом все же удалось вывести этого мужчину из магазина, а то он мог и сломать в зале что-нибудь.

Как и положено для сокращенного дня, мы закончили не в 21:00, а в 19:00, что не могло не радовать, хотя работать мне нравилось, но провести время с Лунэсс, желание было больше.

– Лунэсс, ты могла бы подождать меня возле общежития, я бы переоделся, и мы бы пошли гулять? – спросил я ее.

– Конечно, подожду. А на каком этаже ты живешь?

– На третьем, вместе с Мэтом, я тебе про него рассказывал.

– Да, я помню.

Дойдя до общежития, я попросил ее подождать меня за углом, чтобы не пошли никакие слухи.

Стоял сентябрь, и нужно было пользоваться моментом, а именно теплыми днями, чтобы не надевать на себя кучу одежды. Поэтому я переоделся только в синюю клетчатую рубашку и в светлые джинсы.

– Куда ты собрался? С друзьями своими? Но что-то не похоже. На работе ты уже был. Родители приехали твои? – спросил меня Мэт.

– Ни то и ни другое, просто прогуляться. Хорошая погода за окном.

– Согласен. Только ты раньше не замечал ее, тебе подавай дождь и серость. Ладно, не говори, у каждого должны быть свои тайны.

– Спасибо, увидимся, – ответил я.

– Удачи.

Когда я вышел, Лунэсс рассматривала цветы, которые росли на клумбах. Названия этих цветов я не знал, но признаться, они были красивы и вкусно пахли.

У входа в парк, стоял небольшой фургон с сахарной ватой, которую я купил нам. Не успев положить ее в рот, она уже таяла и спустя минуты три уже закончилась, словно вовсе ее не было. По всей площади парка стояли разнообразные аттракционы: для маленьких детей, например, разные фигурки животных кружились по кругу, на которых можно было сидеть; для среднего возраста, такие как, колесо обозрения или комнаты смеха и страха; и для взрослых – американские горки или механизмы, где можно было проверить на силу свой вестибулярный аппарат, на один из которых меня звала Лунэсс, но я отказался, сославшись, что после сахарной ваты лучше не идти. После мы прогулялись по набережной, где в речке плавали утки, которых мы покормили хлебом, купив его в ларьке. Одна из них нам больше всего понравилась, коричнево-серая с черным пятном на правом боку. Ей мы старались больше кидать еды, чем другим, и нам показалась, что она нам говорила: «Спасибо», когда кивала головой.

Мы провели вместе полтора часа, которые пролетели словно миг.

И почему, то, что нам приносит радость, длиться мгновение, а что печалит, может продолжаться всю жизнь?

– Знаешь, – начала говорить Лунэсс, выходя из парка – за то время, которое я нахожусь в этом городе, практически не гуляла, только когда ездила домой, и там проводила время с подругами.

– Если честно, я тоже, – ответил я, после чего пошел ее провожать до дома.

***

Что непредсказуемо, так это погода. Вчера было тепло, светило солнце, пели птицы, сидя на ветках деревьев, маленькие дети бегали и играли в догонялки в футболках и шортах, а сегодня хоть надевай куртку с шапкой и сиди дома под одеялом. За ночь город стал другим. Не было ни смеха, ни разговоров, ни пенья птиц, будто сильный ветер унес с собой все это куда-то в другое место, оставив после себя одну лишь пустоту. Я переживал, что наша вторая прогулка с Лунэсс на этих выходных может сорваться, и придется ждать более благоприятной и теплой погоды, чем сегодня. Но какая бы погода не была, на работу идти все равно нужно.

Как только я вошел в магазин, Рэм позвал меня на склад помочь ему там разобраться. А если кто-нибудь пришел бы из покупателей, то Лунэсс нам сказала бы об этом.

Мы стали собирать пустые и ненужные коробки, чтобы потом их выкинуть, после подготовили место для новых инструментов, которые должны были прийти на следующей неделе.

– Рэм, можно задать вопрос? – спросил я с небольшой осторожностью. Мне стало интересно, а чем он занимался до этого. В том плане, кем работал.

– Да, конечно, спрашивай, что хочешь.

– А чем ты занимался до того, как открыл музыкальный магазин?

– По специальности я, вообще, бухгалтер, и пока я учился, как и ты сейчас, работал консультантом в музыкальном магазине. Когда отучился, то устроился по специальности на одно предприятие. Работа мне не понравилась, сидишь на одном месте, считаешь, проверяешь, сводишь. Когда учился, тоже скучновато было, но совмещая это с работой в магазине, справлялся как-то, а когда устроился, оказалось, что мне этого не хватает – музыки. После двух с половиной лет работы бухгалтером я уволился и, вот, открыл свой магазин. Деньги на открытие взял в долг у знакомых, – рассказал Рэм. – Возможно, на той работе я заработал бы больше, а может и нет, но удовольствия я не получал бы точно.

Я хотел уже спросить, как понять, что именно нужно человеку, или как это нужное найти, но в этот момент нас позвала Лунэсс, сказав, что пришел покупатель, который желает приобрести гитару.

Каждый раз, когда кто-то хотел купить гитару, я переживал, а вдруг купят ту, которая мне нравится больше всего.

На мое счастье, этому мужчине средних лет нужна была электрогитара с комбоусилителем.

Вместе с Рэмом мы подобрали все, как и хотел наш покупатель, и оформили покупку.

До конца рабочего дня было несколько человек, и из них двое купили себе: один синтезатор, а другой чехол для акустической гитары.

Погода стала еще противнее, настолько, что даже не хотелось выходить в ее объятия. Холодный сильный ветер срывал головные уборы у прохожих, унося их за несколько десятков метров от их владельцев. В связи с этим, я хотел обсудить с Лунэсс, как поступим с нашей прогулкой.

– Да, погода не для прогулки, – сказала она. – Переносить тоже не хочется. Может, ко мне в гости зайдешь, если тебе потом удобно будет идти в общежитие?

Я на мгновение оробел от этого предложения, что даже не смог сразу подобрать слова, чтобы ответить, но после все же выдал какое-то несуразное предложение.

– Да, мне будет удобно, давай так и сделаем, я не против, конечно нет, да, меня все устраивает, да, без проблем.

Лучше бы просто кивнул, чем так отвечать, будто меня заклинило, как робота.

Домой к ней мы дошли не быстро. Ветер замедлял наши шаги, несмотря на все наши старания ему сопротивляться.

Домик, что снаружи, что внутри был не большим, но очень уютным. Почти все стены были в голубоватом оттенке. В гостиной, прислонившись к боковой и задней стене, стоял книжный шкаф, забитый полностью книгами, большими и маленькими на разные темы и разных жанров. Возле него стоял среднего размера телевизор, а сбоку от него висела картина, на которой был изображен рассвет и пастух на зеленом лугу в горах с овцами, а посередине комнаты расположился симпатичный диван с красивым узорчатым покрывалом на нем. Здесь, скорее всего, Лунэсс и спит, ведь больше негде, – подумал я про себя. – На кухне было все самое необходимое, все кухонные принадлежности, но как только я туда вошел, в глаза бросилось огромное окно, в котором можно было увидеть все, что происходит, как вблизи дома, так и вдали.

Лунэсс предложила выпить чаю и поиграть в игру, в которой нужно было подбрасывать игральный кубик и по выпавшему числу ходить по клеткам. Выигрывал тот, кто первый добрался до финиша. Мы сыграли раза четыре и все разы я проиграл. То маленькие числа выпадали, то я попадал на клетки, которые меня возвращали в начало. В общем, игра мне эта не понравилась. Лунэсс же больше всего испытывала радость, смотря на мое лицо, когда мне приходилось начинать с самого начала, когда я уже прошел половину пути. Это было несправедливо, что какая-то нарисованная обезьяна с лестницей указывала мне спуститься на тридцать клеток назад.