Текст книги "Тысяча шагов на север"

Он слышал собственное хриплое дыхание, чувствовал, как все быстрее и беспорядочнее стучит сердце. Победа, еще несколько минут назад казавшаяся неизбежной, ускользала.

Перед глазами сами собой поплыли картины из детства – земляничные полянки, улыбающееся лицо отца, ночь праздника смены года, первый собственный шалаш на дереве. Горло сжалось изнутри, веки потяжелели и опустились.

Но вот рука налилась прохладой, запульсировала под кожей небывалая мощь. Удар! Пальцы обожгло от сорвавшейся с них силы. Сноп рыжих искр рассыпался вокруг, запахло раскаленным железом и снегом.

Призрак молча отшатнулся. Глаза его замерцали, контур начал размываться.

Боль в суставах стала понемногу ослабевать. Вокруг поднялся ветер, и вихри пыли закрутились, сталкиваясь друг с другом. Тень делалась все прозрачнее, и, наконец, стала похожа на дым от костра.

– Хрустальный паук, – вдруг послышалось Элу.

Но едва он попытался спросить, что это могло бы значить, как призрак исчез. Снова стало тепло, а боль отпустила. Ветер утих, и пыль начала медленно оседать.

Эл кашлянул и почувствовал на губах соленый вкус. «Победы без крови не получилось», – усмехнулся он и направился в палатку.

Карр и Ньегель стояли снаружи. Старик молча подал магу кусок ткани. Эл вытер с лица потеки крови и весело улыбнулся.

– Мы все видели, – сказал Карр. – Расскажешь внукам, когда состаришься.

Только в палатке, отрезая кусок копченого мяса, Эл по-настоящему понял, что ему удалось совершить. Теперь в этот город смогут вернуться тролли. Здесь снова будут жизнь, радость и счастье, а всего-то для этого понадобилось ни на секунду не уступить страху. Так просто.

Внезапно захотелось спать. Силы, поддерживающие мага, иссякли, да и нужды в них теперь не было. Эл упал головой на рюкзак, кое-как накрылся пледом и моментально провалился в темную тишину.

Глава 17. Ночь во дворце

Утро наступило быстро – Эл даже не заметил, как пролетела ночь. Очнувшись от крепкого сна, он огляделся, и, не увидев в палатке ни Карра, ни Ньегеля, выбрался наружу. Старик и тролль о чем-то разговаривали, сидя на скамейке. Увидев Эла, оба немедленно умолкли и поднялись.

– Доброе утро! – сказал Карр. – Готов в путь?

– Нет еще, – помотал головой Эл. – Позавтракать надо. У нас еще остались припасы?

– Ну, былой роскоши уже нет, но на сегодня хватит. К вечеру мы должны дойти до города Тигльштаг, думаю, там удастся пополнить закрома. Это будет последнее селение на нашем пути под горой, и я очень надеюсь, что тамошние тролли не окажутся жадинами.

Эл снова забрался в палатку, выпил кружку воды и немного перекусил. От вчерашней усталости и боли не остались и следа, и он был готов сделать хоть два дневных перехода.

Шли молча. Ньегель изредка поглядывал на Эла странным взглядом, но ничего не спрашивал. Ястреб несколько раз взлетал с плеча, делал пару кругов и снова возвращался. Эл уже не рассматривал узоры на стенах коридоров. Разум его утонул в потоке тревожных и грустных мыслей, в странных предчувствиях и нехороших ощущениях.

Чем ближе подбирались путники к выходу на северную сторону гор, и чем ближе становилась конечная цель, тем тяжелее было на душе у Эла. Даже радость от вчерашней победы куда-то делась, а вместо нее в сердце проникла черная тоска.

А еще, конечно, усталость дала-таки о себе знать. На подходе к Тигльштагу Эл едва переставлял ноги. Сколько они прошли за последнюю неделю? Сто миль? Двести? И то ведь были не веселые прогулки в тенистом лесу. Здесь, где приходилось идти, задыхаясь от серной вони и недостатка воздуха, где опасность ждала за каждым поворотом, даже один шаг казался приключением.

И все же Эл не чувствовал себя несчастным. Тоска по дому так и не смогла заглушить волшебное предвкушение великих дел. Порой ему казалось, что он стоит на обрыве высокой скалы, и где-то внизу едва слышно бьются о камни белые волны. Еще чуть-чуть – и он сделает шаг в бездну, и засвистит в ушах ветер, и что-то очень важное найдется там, внизу, в синей холодной воде.

Город встретил путешественников вечерними шумом. Как обычно, переговоры о ночлеге вел Карр. Но на этот раз в беседу очень живо вмешивался и Ньегель. Чем дольше старейшина слушал старика и тролля, тем более серьезным становилось выражение его лица. Наконец, оба рассказчика замолкли, и слово взял градоначальник. Он говорил долго и торжественно, а окружавшие его тролли одобрительно кивали.

– Сегодня мы будем спать, как короли, – усмехнулся Карр, когда старейшина окончил речь. – Нас разместят в зале для проведения торжеств. Кроме этого, нам жалуют трех курочек, которых, правда, негде жарить. Придется разводить огонь на улице.

– К чему бы такая честь? – неодобрительно спросил Эл. – Надеюсь, ты им ничего не рассказал?

– Я – нет. К слову сказать, терпеть не могу хвастовства. Но вот наш малорослый друг, кажется, придерживается иного мнения. В общем, старейшина знает о твоей победе над Черной Тенью Гор.

– Так, – нахмурился маг. – Теперь весть о волшебнике с юга разлетится по всем Поднебесным Горам, и этот ваш… как его? Особый отряд, да? Короче говоря, нам не удастся дойти до столицы своим ходом.

– О, нет, нет, – рассмеялся Карр. – Тролли умеют хранить тайны. Я их предупредил, и эта история останется под горой.

– Надеюсь, – вздохнул маг. – По крайней мере, бесплатный ужин – это уже хорошо.

Зал для торжеств оказался совсем не таким, как представлял себе Эл. Воображение нарисовало просторную комнату со множеством окон и до блеска начищенным полом. Но когда старейшина лично открыл массивную дверь, Эл едва не задохнулся от изумления.

Высокие потолки сверкали тысячей разноцветных капель, отовсюду лился мягкий желтоватый свет, многократно отражавшийся от сотен золотых зеркал. На полу мерцала красными искрами полированная гранитная плитка. Окна от пола до самого верха состояли из фигурных кусков стекла самых разных оттенков. Такой роскоши Эл не видел даже во дворце короля.

Эл смущенно стоял в дверях, не решаясь пройти. А уж о том, чтобы расстелить на этих сияющих полах пыльные покрывала, и речи быть не могло. Тем не менее, Карр весьма вольготно расположился в самом центре зала. Он достал фляжку с вином, отхлебнул и блаженно улыбнулся. Эл последовал его примеру, но чувствовал себя все равно очень неловко.

Спустя некоторое время в двери постучались двое троллей, которые принесли еду. Карр вышел на улицу, чтобы соорудить вертел, и Эл с радостью отправился вместе с ним.

Некоторые сложности возникли с поиском дров, тем более, что Карр зачем-то настойчиво искал определенный вид щепок. На вопросы Эла он только отмахивался, пока не нашел покосившийся забор около заброшенного домика. Смело оторвав одну доску, он гордо улыбнулся и показал ее Элу.

– Будем жечь деньги, – сказал он. – Здесь дерево стоит дороже камня.

– Надо думать, – кивнул Эл. – У нас в Лодердейле из серого тополя даже ведра для помоев стесняются делать, а тут – могу себе представить, как раскошелился хозяин этого дома на столь роскошную изгородь. И, кстати, зря ты эту доску взял. Чадить будет.

– Так нам того и надо. Впереди долгий переход по леднику, а там, знаешь ли, ни деревень, ни охотничьих угодий нет. Поэтому запасы надо готовить сейчас, и как раз копченое мясо на таком холоде сохранится замечательно.

Эл почесал затылок и вздохнул. В тепле и уюте не хотелось думать о ледниках и долгих переходах. Но, наверное, именно из-за умения просчитывать все наперед, Карр и сохранил себе жизнь, будучи отшельником на Севере.

Заплясали на щепках рыжие огоньки, и к потолку пещеры повалил густой дым. Эл смотрел на огонь и одновременно за много-много миль отсюда. Звуки вокруг отдалились, все словно растворилось в темных облаках. Мысли роились в голове, но ни одна из них не давала себя поймать. Эл никогда не представлял себе, что пустота в душе может быть такой тяжелой.

Он даже не обратил внимания на вкус готовой курочки, сжевав небольшой кусок совершенно без аппетита. Так просто, чтобы подкрепиться. Хорошо еще, что Карр не приставал с расспросами.

Вернувшись в зал, маг свернулся калачиком в углу, накрылся курткой и моментально провалился в сон. Рядом с ним, примостившись под головой, уснул и ястреб.

Из черноты выплывали какие-то непонятные видения, незнакомые лица, неизвестные места. Где-то слышались неразборчивые речи, кто-то завывал, кто-то смеялся. Эл ворочался с боку на бок, то накрываясь, то сбрасывая куртку. Дышалось с трудом, словно кто-то завязал на шее плотный шарф. В конце концов, Эл поднялся, выпил воды и решил разбудить Карра. Однако старика в зале не оказалось. Его верхняя одежда и вещи были аккуратно и ровно сложены вдоль стены и прижаты застегнутым рюкзаком. «Как интересно, – пронеслось в голове Эла. – Куда же он мог отправиться ночью в незнакомом городе?»

Вряд ли, конечно, Карр замыслил что-то недоброе. Быть может, ему просто не спалось, или приснился кошмар, а может, он решил добрать еще припасов на долгий переход, кто знает. Во всяком случае, никаких плохих предчувствий у Эла не было. Он бесцельно послонялся по огромному залу, рассматривая украшения и завитушки с бесчисленным множеством камней, каждый раз изумляясь невероятному мастерству троллей.

Побродив так с полчаса, Эл почувствовал себя уставшим и прилег снова. На этот раз ничто не побеспокоило его до самого утра. Проснулся маг от легкого покачивания.

Глава 18. Торжество и новая родина

– Вставай, герой, – услышал он голос Карра. – Поднимайся и приводи себя в порядок. Ты нужен народу свежим и бодрым.

– Доброе утро, – слегка хриплым голосом ответил Эл. – Ты где был ночью?

– На такие вопросы я отвечал только жене, да и то не всегда честно, – хмыкнул Карр. – Давай, собирайся. Тролли ждут.

– Ждут? Чего? Или кого?

– Тебя, сынок. Сейчас мы идем на главную площадь города.

Ничего не соображая, Эл молча собрался, аккуратно причесал волосы, поправил куртку и протер сапоги. Хитрая улыбка Карра и его слова совсем сбили мага с толку. Кто его ждет? Зачем? Что случилось? Эл внимательно осмотрел себя и, удовлетворенно кивнув, пошел к двери.

На улице Элу на мгновение показалось, что он вернулся в мертвый город. Но вскоре сквозь тишину, которая сначала почудилась полной, стал слышен мощный ровный гул, будто вдалеке шумел большой водопад. Ястреб тревожно курлыкнул и взлетел очень высоко, словно высматривая что-то за нагромождением крыш.

Карр поторопил мага. По-прежнему ничего не понимая, Эл шагал по улочкам-картинкам города троллей, и только изредка поглядывал на парящего вверху Кайла.

Гул нарастал, и наконец Эл понял, что это шумит огромная толпа. Все тролли собрались на главной площади, разодетые, словно шуты на ярмарке. Глядя на эту пеструю кучу малу, Эл едва не засмеялся. Но тут же ему стало не до веселья. Тролли, увидев, что маг подходит к площади, начали кланяться и расступаться, освобождая проход, и Эл понял, что вся эта толпа действительно ждала именно его.

В горле пересохло, в глазах зачесалось. Эл слышал, что Карр за спиной говорит какие-то подбадривающие слова, но не мог уловить их смысла. Словно оглушенный, он кое-как дошел до ворот дворца, где остановился в полном смятении. Тролли пригласили Эла войти внутрь и подняться на балкон.

Стоя над гудящей толпой, маг, наконец, взял себя в руки и постарался успокоиться. Ничего плохого вроде не происходило, и волнение постепенно сошло на нет.

Рядом с Элом встали старейшина и еще один тролль, вычурно одетый и толстенький, а Карр отошел немного назад, не особо показываясь народу.

Кто-то из стоявших на балконе поднял руку, и гул толпы моментально стих. Слово взял градоначальник. Карр вполголоса переводил его слова Элу.

– Мастера тролли! Вы, конечно, помните славного и великого короля Торгольда Третьего. Нет нужды напоминать вам о его подвигах, которые давно стали легендами. Много побед одержал он, защищая наши родные пределы. И когда настало его время спуститься к Сердцу Гор, он оставил завещание. Вот его слова:

«Всю свою жизнь охранял я наше королевство от врагов и посягательств. Многое удалось, но только об одном жалею – не смог я одолеть Черную Тень, демона глубоких пещер. Это великая угроза, и, боюсь, она не раз еще нанесет подлый удар по мирным мастерам. Но я верю, что найдется во временах и народах тот, кто заставит Черную Тень успокоиться навеки. И когда свершится это, то от имени всего народа троллей и от меня как короля этих земель надлежит отдать тому герою перстень, который я сделал в ознаменование своих побед. Пусть носит он его как дань славы всем героям, что берегли наши священные горы от напастей и бед. Да будет так!»

И вот этот день настал, мастера тролли! Славный юноша, который стоит сейчас рядом со мной, поверг Черную Тень в небытие. А это значит, что завещание Торгольда и его последняя воля должны быть исполнены. Подойди ближе, человек из лесов! Отныне ты можешь входить в наши края и путешествовать по ним, как если бы ты был рожден троллем. Все нашли народы – от шахтеров глубоких каменоломен до искуснейших ювелиров – примут тебя как своего. Но это не самое важное. Вот.

Старейшина открыл небольшую коробочку, обшитую какой-то мягкой бархатистой тканью. Внутри лежал большой перстень. Эл мельком глянул на него, не заметив ничего особенного. Но когда старейшина взял кольцо в руки, сердце мага едва не выпрыгнуло из груди. Да, да, это тот самый волшебный свет в камне. Хольтерфлам!

«Великая мать! Неужели они и вправду отдадут это кольцо мне?» – вихрем пронеслось в голове Эла.

– Не секрет, что Торгольд Третий знал много заклинаний и владел магией. Поэтому он и сотворил этот перстень, ведь известно, что Желтый Опал – желанный камень для любого волшебника. Мастер Ньегель поведал нам, что юноша тоже силен в колдовстве, и значит, перстень может принадлежать ему по всем правам. Дай же мне свою руку, первый в истории наших королевств лесной тролль!

У Эла слегка потемнело в глазах, когда он ощутил на пальце приятный холодок и заметную тяжесть. Он растерянно улыбался, что-то говорил, и, кажется, Карр даже переводил этот бессвязный бред из слов благодарности и каких-то вежливых фраз невпопад. Где-то, будто за стеной, гудела толпа. Эл с трудом слышал и почти не видел всего того, что творилось вокруг. Он то подходил к перилам балкона, то наоборот, пытался скрыться где-то в глубине, не зная, куда себя деть.

Наконец, очертания троллей и стен дворца вновь стали четкими, а звуки понятными. Эл внимательно посмотрел на кольцо. Тончайшее золото изящными лепестками обвивало крупный камень, похожий формой на желудь. Он светился и мерцал изнутри, и это холодное пламя завораживало, окутывало своими колдовскими чарами. Эл радостно вздохнул и закрыл глаза. Да, неплохой получился обмен – медальон Лорнов на перстень короля троллей. Ради этого стоило пережить несколько минут с вывороченными суставами.

Старейшина взял Эла за руку и проводил в зал. Во дворце начался пир. Смесь удивительных запахов в воздухе разожгла аппетит, и Эл набросился было на угощения, но тут же остановился. Может, это и было вкусно, но выглядело как-то уж совсем необычно. «Выпью-ка я для начала вина, – решил маг, с недоверием глядя на склизкие белесые куски на тарелках. – А уж потом подумаю, стоит ли пробовать». Аромат рубинового вина напомнил Элу о доме. По праздникам виноградари Лодердейла старались изо всех сил, и у их напитка получался точно такой же терпкий сладковатый вкус, и запах лесных ягод и трав. Впрочем, вполне могло оказаться, что оно на самом деле привезено из Тысячелетнего Леса, ведь лозу на заснеженных склонах скалистых гор вряд ли можно даже представить. Приободрившись, Эл подцепил длинной трехзубой вилкой кусок еды и, закрыв глаза, попытался съесть. Сначала магу показалось, что он жует подтаявший лед. Потом вкус постепенно стал наполняться странными ароматами – свежими, но в то же время отчетливо отдающими какой-то жухлой травой.

– Что это? – спросил Эл у Карра, проглотив кусок.

– Слепая рыба пугер, – ответил старик. – Ее готовят по большим праздникам.

– А… она разве приготовлена?

– Да. Они держат ее в смеси солевого маринада и отвара земляных грибов три-четыре часа, после чего едят. Вкусно, правда?

– Очень, – кивнул Эл. – Хотя для того, чтобы попробовать почти сырую рыбу, нужно иметь незаурядную смелость.

– Я думал, что после строганины из оленя у тебя этой смелости хоть отбавляй, – улыбнулся Карр.

– Ну, так и есть, – ответил маг. – Иначе на этом пиру я бы умер с голоду.

– Еще рекомендую вот это, – Карр указал на разложенные по тарелкам комочки земли. – Выглядит тоже не очень, зато на вкус потрясающе. Это местные овощи. Тролли называют их «голгли», а люди Севера – «табат». Их запекают в шахтах, засовывая в расщелины, из которых идет дым от Сердца Гор. Пробуй, не пожалеешь.

Что и говорить, ничего похожего Эл раньше не ел. И даже не представлял, что такое возможно. Конечно, Эла немного смущало то, что пир устроен в его честь, но, в конце концов, он же Лорн, из рода королей. И когда-никогда, а придется принимать почести. Так что надо привыкать.

Глава 19. Вода и правда

После обеда стало ясно, что этим днем продолжить поход не получится. Да и тролли не отпустили бы. У них, как оказалось, был подготовлен самый настоящий праздник. Тролли удивили Эла своим умением играть на разных музыкальных инструментах, и весьма позабавили умильными и смешными танцами.

Единственным недовольным среди всеобщего веселья оставался Кайл. Он пугался громких звуков, отчего постоянно взлетал под потолок, и все время сердито курлыкал, потому что есть ему было нечего. В конце концов, он решился на отчаянный шаг и притащил к праздничному столу только что пойманную курочку. Тролли в испуге разбежались, но Эл быстро успокоил их, с помощью Карра объяснив, что ястреб безопасен.

После обеда и недолгой прогулки по городу старейшина пригласил гостей в пещеру-купель. Эл совершенно не представлял, что это может быть такое, поэтому немного сомневался, стоит ли идти.

Спускались долго. Узкий коридор слабо освещался зеленоватыми факелами, отчего полумрак казался таинственно-жутким. Вскоре в воздухе начала ощущаться влажность, а на стенах Эл заметил капли сочащейся воды. Звук шагов почти не различался, словно вместо каменного пола кто-то настелил подушек. Эл озирался по сторонам и изредка поеживался.

Но вот, наконец, коридор кончился. Тролли и люди вышли в обширную пещеру с цветным сводчатым потолком. В носу защекотало от смеси запахов – воды, тины и почему-то тухлых яиц. Впрочем, Эл очень быстро перестал обращать на это внимание. Широко раскрыв глаза, он рассматривал пещеру и все, что в ней было.

Большой овальный зал заполнял мягкий голубоватый свет. На стенах сверкали яркими искрами вкрапления драгоценных камней. Сверху спускались подвешенные на тонких цепях светильники из стекла, некоторые почти доставали до пола, некоторые висели совсем высоко. А посередине под тонкими облачками легкого тумана поблескивала вода. Ярко-голубая, словно подсвеченная чем-то из глубины, она, казалось, так и звала окунуться. Словно околдованный, Эл подошел к самому краю воды.

– Редко кому удается увидеть это, – прошептал Карр, остановившись у берега рядом с магом. – Для троллей вода – святыня. Впрочем, как и для всех нас, северян. Она меняет, преображает, смывает все плохое. Так что гордись, сынок.

– Я заметил, что тролли – очень дружелюбный и открытый народ, – ответил Эл тоже шепотом.

– Все северные племена такие.

– Вот знаешь, не сказал бы.

– Это ты из-за нашей войны? Не все так просто. Если захочешь, я расскажу тебе позже. А теперь давай войдем в эту купель.

Эл долго вглядывался в мерцающую глубину, прежде чем сделать шаг. Откуда-то снизу весело поднимались пузырьки, изредка проносились какие-то тени. Эл поежился. Как не похожа была эта купель на зеленоватые искрящиеся под солнцем озера Лодердейла! Интересно, есть ли у нее дно? Кто живет здесь? Эл почесал затылок и вздохнул. Впрочем, медлить дальше было просто невежливо. Собравшись, маг прикрыл глаза и шагнул с берега.

– Ух ты, вода просто горячая!

– Да, – кивнул Карр. – Ее греет Сердце Гор. Ты, кстати, боишься глубины?

Эл не успел ответить – его перебили. С шумом и криками в купель попрыгали тролли. Вода словно закипела – поднялись брызги, волны, все забурлило и закрутилось вокруг пенными вихрями. Спокойные с виду мастера оказались самыми настоящими озорными детьми – они плескались, играли, бесились и задирали друг друга.

Кто-то плеснул Элу в глаз, кто-то толкнул его в спину. Маг развернулся, быстрым движением руки подняв тучу брызг. Тролли радостно засмеялись и заверещали и в ответ обрушили на Эла настоящий дождь. Вода попала ему даже в нос, но это оказалось так забавно, что сердиться не захотелось. Охваченный озорным весельем, маг прикрыл глаза и дважды махнул рукой.

В воздух поднялся огромный фонтан, с шумом окативший острыми брызгами всех, кто был в купели. Тролли отчаянно завизжали и принялись нырять вглубь. Все перемешалось, и уже с трудом можно было понять, кто где, и что происходит.

Эл потерял счет времени, и только по напряжению в руках понял, что игра затянулась. Он вышел на берег и перевел дыхание.

Ужасно болели и чесались глаза, в которые, наверное, раз двести попала горячая вода, в ушах шумело, нос заложило. Как в детстве, когда целыми днями не хочется выходить из озера, и только голод заставляет вернуться домой. Эл улыбался.

Что-то в его душе вернулось на свои места, такое давно забытое, но очень важное. Эта светящаяся вода всколыхнула воспоминания, оживила чувства. Как просто, оказывается, иногда вернуть то, что давно прошло, повернуть время вспять и снова, пусть хоть ненадолго, стать опять беззаботным мальчишкой.

Эл присел на теплые камни на берегу, посмотрел на перстень короля и подумал: «Теперь я точно один из вас. Можно сказать, я с детства был троллем».

Спустя некоторое время из воды вышел Карр. Он забавно отряхнулся, пофыркал и принялся одеваться. А вот троллей пришлось подождать. Прошло не меньше получаса, прежде чем они окончательно наигрались.

Уже вечером, после ужина, Эл вспомнил о словах Карра, сказанных около купели. Старик сидел на полу зала, завернувшись в одеяло и прикрыв глаза.

– Карр, – обратился к нему Эл. – Ты обещал рассказать о вражде между нашими народами.

– Да, помню. Слушай. Давным-давно, лет двести тому назад, в Тысячелетний лес пришли трое путников из Поднебесных Гор. Они хотели рассказать вашим жрецам о нашем Боге. Поделиться его истиной и учением.

– А их кто-то приглашал? – перебил Эл.

– Ну, нет, откровенно говоря. Просто когда ты знаешь что-то важное и нужное, этим хочется поделиться и с другими. Но, видимо, ваши колдуны подумали так же, как ты, потому что спустя несколько дней посланников выгнали. Вскоре в ваши земли прибыл посол нашего короля, но и его проводили без лишней вежливости. А вдогонку снарядили отряд, который, по задумке, должен был показать, кто тут главный. Но ты сам знаешь теперь, как Матерь Север встречает непрошенных гостей. Да, печально, но… Не выжил никто. Вот с тех пор между нашими народами тлеет тихая, но непримиримая вражда. До сражений дело, правда, не доходит, потому что мы не знаем, как воевать в лесах, а вы быстро мерзнете на наших просторах, но вот подсыпать перца на хвост друг другу – это всегда пожалуйста. И как-то странно, что мастеру Штольшторму вдруг понадобился магический посох, ведь едва ли этот рыцарь умеет колдовать. Поэтому боюсь, что он все же решился выступить открыто. Хотя, может, я и не прав.

– То есть, ты хочешь сказать, что мы враждуем только из-за того, что верим в разных богов? – нахмурившись, спросил Эл. – Но это же такая невероятная глупость!

– Один северный мудрец сказал когда-то давно, что чем страшнее война, тем глупее был к ней повод. Так оно, наверное, и есть. Две сотни лет мы ходим друг возле друга, как насупленные гуси, при этом убиваем лазутчиков, ненавидим все и всех, а смысла в этом как не было, так и нет.

– Но ведь война-то как таковая и не идет. Мы же не устраиваем походов и сражений?

– Есть вещи и пострашнее битв. Наши народы, много веков бывшие как братья, сейчас ненавидят друг друга. А у многих есть родня, корни из вражеских ныне земель. Сменялись поколения, шли годы, и многие уже и забыли, из-за чего разгорелась вражда, но продолжают ее. Это по-настоящему плохо.

Эл лег на рюкзак и уставился в потолок. Рядом тревожно курлыкнул Кайл. «Даже ястреб может подружиться с человеком, хотя они враги по своей природе, – подумал маг. – А люди готовы убивать таких же, как они сами, просто так, из-за ничего. Даже я вот, например, был не прочь пристукнуть того мастера… По-дурацки это как-то все».

Карр тихонько захрапел, а вот Элу не спалось. Он лежал в тихой темноте и пытался рассмотреть едва различимые узоры и украшения зала, в котором был уже не гостем.

Глава 20. Лютый север

Утром собрались в дорогу быстро. Последний переход под горой вновь возглавил Ньегель.

Провожали путников старейшина и мастер церемоний. Эл слушал их и Карра, плохо улавливая смысл. В горле отчего-то стоял комок, а глаза то и дело заволакивало предательскими каплями. Нет, оставаться здесь Эл не собирался. Но и уходить отчаянно не хотелось. «Побыть бы здесь подольше, послушать легенды и предания, спуститься в шахту, посмотреть, как из камня выплавляется металл! – думал Эл. – Впрочем, раз уж я теперь тролль, то никто не сможет мне запретить вернуться сюда!»

– Пошли, – сказал Карр, тронув мага за плечо. – Самые важные дела ждут тебя на другой горе.

Проход в скале уводил путников все дальше от города, и вот настал момент, когда Ньегель остановился и вздохнул. Он в нескольких словах объяснил Карру, как выйти на поверхность, и замер в нерешительности. Эл подошел к троллю и крепко пожал ему руку.

Спустя пару минут шаги Ньегеля затихли в глубине скалы. Эл вздохнул и вопросительно посмотрел на Карра.

– Мы почти на поверхности, – сказал старик. – Учти, выходим на северный склон. Это совсем не то, что ты привык видеть до этого. Здесь держи ухо востро, а нос в шарфе. Понял? Пошли!

– Пошли, – решительно кивнув, ответил Эл.

Коридор кончился овальным выходом, высотой чуть больше человеческого роста. За ним серой пеленой висели низкие холодные тучи. «Что-то давно я не видел неба», – подумал Эл.

– Вниз только не гляди, – сказал Карр, подавая ему руку для выхода.

Но было поздно. Эл с круглыми глазами смотрел, как падают в бездну комки снега, сбитые Карром с узкой тропки. Ущелье казалось бесконечно глубоким. Горы на той стороне были куда ниже, поэтому-то Эл и не увидел их, когда смотрел наружу из пещеры. Но как до них добраться? Сколько миль отсюда вниз? Две? Три? Пять? Черно-серая скала уходила отвесно, и где-то там, в призрачном тумане, едва виднелась узкая белая полоса дна.

Эл сглотнул слюну и сделал неуверенный шаг к Карру.

– Смелее, – подбодрил его старик. – На самом деле здесь совсем не плохо. Вполне могла бы пройти лошадь. К тому же я, как выяснилось, знаю это место. Если направиться налево, то миль через пять мы дойдем до перевала Нугльфрам, он очень хорош для перехода. Вон там, видишь, где скалы сходятся? Наша и та, напротив, что пониже? Да, да, там. Это не очень далеко, правда. Ну, а за перевалом все будет уже совсем просто.

Карр дал возможность Элу немного прийти в себя, просто постояв несколько минут. Наконец, маг решительно кивнул, поправил лямки рюкзака и сделал твердый шаг. Старик по-доброму усмехнулся и пошел вперед.

Эл вдруг по-настоящему осознал, как он мелок и ничтожен по сравнению с этой чудовищной горой. Как букашка на стволе трехсотлетней сосны. И если он вдруг сорвется вниз, то ничего в этих скалах не изменится. Просто упадет какая-то соринка. А утесы будут продолжать стоять еще сотни и тысячи лет, и им будет безразлично, что когда-то шел по ним Эл Лорн, шел да и упал, не сумев никуда дойти.

Маг плотнее замотал шарф на лице и пониже надвинул капюшон. Холод пронизывал до самых костей, ветер довольно ощутимо бил в лицо. Снег немного сковывал движения, хотя здесь его было заметно меньше, чем на южном склоне. Смотря под ноги, Эл размышлял, случайно ли получилось так, что выход из пещеры троллей находится ровно над этим уступом? Если нет, то что было сделано руками? Проход в скале или тропинка? «В любом случае, такую работу вряд ли назовешь легкой», – подумал Эл, вздохнув.

Вскоре стало заметно, что скалы и вправду стали ближе друг к другу. Эл приободрился и подмигнул Кайлу. Сидевший на плече ястреб, однако, не был настроен на веселье. Он нахохлился от холода и старался молчать.

Когда путники, наконец, дошли до перевала, Эл уже не ощущал ни собственного носа, ни ног. Ресницы покрылись инеем, пальцы закоченели, и вообще маг чувствовал себя просто отвратительно.

Из-за этой убийственной усталости Эл не обращал особого внимания на красоту, окружавшую его, хотя посмотреть на самом деле было на что. Тропинка на отвесной скале делала плавный поворот, превращаясь в небольшой, но при этом удивительно величественный мост между двумя огромными каменными стенами. Вершины гор исчезали в слоистых облаках, отчего казались бесконечно высокими. Природа Севера явно гордилась своей холодной, но прекрасной статью в этих местах, но путникам было совершенно не до нее.

Мысль о том, чтобы поставить, наконец, палатку, была самой приятной за последние несколько часов, хотя перевал в этом смысле не подходил совсем. Продуваемая всеми ветрами площадка между грядами скал не внушала никакого доверия, и путники, стиснув зубы, решили продолжить поход. Теперь они шли между двумя отвесными склонами по засыпанному снегом узкому проходу. То и дело под снегом попадались булыжники и расщелины, отчего то Эл, то Карр постоянно спотыкались и едва не ломали ноги.

Эл уже не мог ни о чем думать, в голове остались только молитвы. Хотелось упасть лицом в снег, накрыть голову рюкзаком и заснуть. «Говорят, смерть от замерзания – самая легкая, хотя героической ее назвать нельзя. Но нет, нет, только не останавливаться. Лорны не сдаются», – убеждал сам себя Эл, когда коленки подгибались и идти дальше казалось делом невозможным.

Давно стемнело, и неистовый ветер жутко ревел где-то в вышине скал. Эл старался не думать о худшем, но зловещие утесы, заслонявшие небо, навевали только самые страшные мысли.

Карр, по всей видимости, тоже не мог уже двигаться, силы оставили и его. Он сел на снег и откинулся спиной на рюкзак.

– Ты говорил, что за перевалом будет легче, – прохрипел Эл.

– Мы еще не прошли его. Но я больше не могу. Будь, что будет, палатку поставим здесь. Остается только надеяться, что ничего не случится.