Текст книги "Жаркое лето – 2010"

Глава десятая
Соловей Разбойник и Илья Муромец

Глубокое и мрачное горное ущелье «преобразовалось» в мирную лесную лощину, по обеим сторонам которой наблюдались пологие холмы, поросшие могучими дубами и высоченными корабельными соснами. Древнее славянское кладбище бесследно исчезло.

– Может, буяву смыло сильным наводнением? Засыпало – много-много лет назад – песчаной бурей? Или же его, просто-напросто, ещё не успели заложить? То бишь, нас «отбросило» назад, в более ранние Времена? – засомневалась, недоумённо хлопая пушистыми ресницами, Аля. – Хотя, смотрите, могильные плиты, под которыми покоятся мужчина и женщина, «спустившиеся с Небес», на месте. Только местами заросли мхами-лишайниками и сильно потрескались.

– Следовательно, мы «перенеслись» на несколько веков вперёд? – уточнил Гарик.

– Очень похоже на то. Климат, опять же, значимо изменился. Субтропики отступили. Всё сходится…. Жаль, что мы так быстро покинули срединные славянские Времена! Искренне жаль!

– Интересно, а что случилось с Сизым и Велиной? – задумчиво зевнул, воспитанно прикрывая рот ладошкой, Глеб. – Остались в своих славянских Временах? Или их тоже «зашвырнуло» куда-нибудь – в запутанные лабиринты призрачной «временной субстанции»? Ура! Мечи «детей Сварога» остались при нас! А вот, и тюки со славянскими шмотками…. Что будем делать, бродяги очумелые? Хотелось бы как-то определиться, честное слово! Неопределённость, если смотреть с философской колокольни, понятие однозначно-глупое и вредное. Ну, какие будут предложения?

– Надо идти к нашей старой пещере, – высказался Гарик. – Она каким-то мистическим образом связана с двадцать первым веком. По крайней мере, я в это искренне верю…. Что вы хмыкаете так недоверчиво? Надо же, в конце концов, во что-то верить! Иначе, можно и закиснуть окончательно. Человек, потерявший веру, является потенциальным самоубийцей…. Ладно, давайте переодеваться. Негоже разгуливать по Прошлому в неаппетитных лохмотьях и насквозь чужеродных кроссовках…

Девушки, заметно повеселев, принялись с интересом копаться в ворохе славянских вещей. Звучали заковыристые и «вкусные» словечки: понёва, кошуля, навершник, чехол, опояска, ноговицы, кожух, свита, сукня, гачи, жупань, вотола, кокошник, чепец, калиги…

Минут через пятнадцать-двадцать Алевтина объявила:

– Одежда и обувь разложены по кучкам, с учётом ваших визуальных размеров-габаритов. Прошу, благородные странствующие рыцари! Приступайте! Это, Игорёк, твоё. Это, соответственно, Глебово. Переодевайтесь, где хотите, а мы с подружкой отойдём вон за тот молоденький ельник…. Катюха, да что такое творится с тобой? Обалдевшая какая-то, молчаливая. Лицо нездорово-бледное и слегка насторожённое…. Что-то случилось?

– Сама не знаю, – отводя глаза в сторону, честно (честно ли?) призналась Катя. – Воздух здесь какой-то…чудесный и необыкновенно-родной. Такое чувство, что я – после долгого путешествия – наконец-то, возвратилась домой…. Ерунда, пройдёт. Не обращайте, пожалуйста, внимания…

Гарик переоделся быстро, без особых проблем. Серые холщовые штаны был слегка великоваты, кошуля и кожух, наоборот, чуть тесноваты. А, вот, тёмно-коричневые калиги пришлись впору.

– И это нормально! – объявил Гарик, защёлкивая пряжку широкого пояса, на котором были закреплены ножны со славянским коротким мечом. – Хорошая обувь, учитывая предстоящий не близкий путь к пещере, и есть – залог предстоящего успеха. Кровавые мозоли нынче категорически не приветствуются…

Он, дожидаясь, когда переоденутся остальные волонтёры, подошёл к ближайшему могучему дубу и удивлённо присвистнул.

– Что ты там обнаружил, чудик белобрысый? – тут же заинтересовался любопытный Глеб. – Случаем, не сундук с золотыми и серебряными монетами? Чур, без меня не открывать! Подожди пару минут…

В толстый дубовый ствол был вбит порыжевший от времени массивный железный костыль, на котором висело приметное ожерелье – обод светлого металла с закреплёнными на нём звериными клыками.

– Знатные зубки! – подойдя к дереву, одобрил Глеб. – Медвежьи, волчьи…. Это, понятное дело, клыки смилодона. Знать, кто-то грохнул-таки нашего красавца. Жалко, честное слово, знатная была кошка…. А без Стража, надо понимать, и кладбище постепенно пришло в упадок. Может, его даже разграбили – самым бессовестным образом. Разных жадных и наглых сволочей, как известно, на свете хватает. Во все Времена и у всех народов. Мол, раз не охраняется, значит, никому не надо. Грабь – не хочу…. Кстати, дружище, надень-ка это ожерелье на свою толстенную шею. Ну, пожалуйста…. А, что? Тебе очень идёт! Натуральный былинный герой! Великий вождь древнего славянского племени! Такую мужественную физиономию не грех поместить и на обложку солидного фантастического романа – с исторической направленностью…

Из-за молодого ельника долетел испуганно-отчаянный женский визг. Гарик и Глеб, не сговариваясь, извлекли из ножен мечи и бросились – сломя голову – в ту сторону.

Девчонки, уже облачённые в симпатичные славянские наряды, заинтересованно склонились над какими-то тряпками.

– Что тут у вас? – озабоченно выдохнул Гарик. – Почему кричали так тревожно? К вам кто-то грязно приставал?

– Труп случайно обнаружили, вот, и испугались немного, – принялась оправдываться Алевтина. – Вернее, не труп, а обыкновенный человеческий скелет в наполовину истлевших лохмотьях. Похоже, что всё ценное у покойника уже конфисковали до нас.

– Рядом с телом лежит раскрытая кожаная сумка, – отметил Глеб, отправляя меч в ножны. – Интересно, что в ней? Э-э, ничего ценного, только пару кусков бересты, скатанных в трубочки…

– Береста? – заинтересовалась Катя. – Дай-ка сюда, олух чернявый…. Это же самые настоящие берестяные грамоты! Редкостная удача…. Алька, подойди ко мне! Попробуем – совместными усилиями – прочитать тексты…

Минут через пять Гарик нетерпеливо спросил:

– Ну, будущие академики археологии, что же там написано? Какие загадочные тайны изложены в грамотах? Порадуйте, не томите! Кстати, славянские наряды вам, красавицы, очень идут.

– Стройнят, я бы сказал! – восторженно дополнил Глеб. – Идеальный покрой одежд прекрасно подчёркивает…э-э-э, некоторые пикантные и завлекательные особенности женских фигур. Шик и блеск, выражаясь напрямую.

– Спасибо, дроля! – поблагодарила с непонятными интонациями в голосе Катерина. – Что же касается содержания текстов…. Трудно ответить однозначно. Один неизвестный субъект предупреждает другого неизвестного субъекта о возможной опасности. Можно предположить – с большой долей уверенности – что речь идёт о некой знаменитой разбойничьей шайке, действующей на проезжем тракте. Мол, грабят всех подряд, разоряют торговые обозы. Даже людей берут в плен – для дальнейшей продажи в рабство. Вот, пожалуй, и всё…

– Как это – всё? – возмутилась Аля. – Тут же год указан!

– Точно! 1152-ой год от Рождества Христова…. Поздравляю вас, уважаемые соратники, с прибытием в двенадцатый век!

– Значит, стоит опасаться разных монголо-татар? – забеспокоился Глеб. – То есть, можно ненароком попасть в классический полон?

– Опасаться неожиданных и гадких неприятностей – с философской точки зрения – надо всегда и везде, – ехидно улыбнулась Катя. – И различные степные ловцы удачи по этим местам, наверняка, шарятся регулярно и настойчиво. Но целенаправленные и широкомасштабные монгольские набеги начнутся (в отношении Мещёрского края) только в тринадцатом веке. Хан Батый, к примеру, дотла сожжёт город Рязань в 1237-ом году. Так что, будущий муженёк, – её голос явственно дрогнул, – можешь не напрягаться излишне. Сейчас здесь относительно безопасно…. Кстати, а что у нас с завтраком? Кушать очень хочется. Вообще ничего нет? Жалко, я бы перекусила слегка…. В лесу же полно отличных белых грибов! Глебчик, а трофейное кремниевое кресало осталось при тебе? Отлично! Предлагаю – развести небольшой костерок и сварганить – на скорую руку – какой-нибудь нехитрый грибной деликатес.

– Ничего не получится, – возразил Гарик. – Во-первых, у нас нет в наличии кастрюлек-сковородок. Грибные «шашлыки» на прутиках? Искренне не советую! Запросто можно заработать сильнейшее пищевое отравление, то бишь, расстройство желудка…. Во-вторых, я категорически против разведения костров! Совершенно непонятно, кто нынче заселяет Мещеру. Добрые люди? Злые? Чего нам ожидать от них? Предлагаю – незамедлительно выдвигаться на маршрут! Может, чем-нибудь съестным разживёмся уже в дороге. Кстати, вполне возможно, что в нужной нам пещере по-прежнему обитают упитанные летучие мыши. Вы же, благородные дамы, не откажитесь от хорошо-прожаренной летучей мышатины? Тогда – вперёд!

Они без промедлений двинулись на северо-восток. Сперва путь пролегал через величественный дубовый лес, и на головы путников – время от времени – падали крупные тёмно-жёлтые жёлуди. Через некоторое время путешественники оказались в шикарном сосновом лесу, где из белого-белого мха гордо высовывались тёмно-коричневые шляпки многочисленных боровиков, маслят и моховиков.

– Как здесь красиво! Просто замечательно! – беззаботно щебетала Аля. – Какие шикарные белые грибы! Никогда не видела ничего подобного…. Тебе, любимый, очень идёт этот славянский наряд. А ожерелье с клыками доисторического смилодона – полный и окончательный отпад…. Смотри, заяц! Ух, как припустил, трусишка длинноухий! А в молодом рябиннике лениво перепархивают с ветки на ветку пёстрые рябчики. Упитанные все такие, наверное, очень вкусные.… Кстати, примерно, через шесть с половиной километров надо будет свернуть на восток. Если, конечно, я правильно запомнила дорогу. Потом мы выйдем к бурной и широкой реке, форсируем её…. Сколько времени, Игорёк, мы вчера ехали на повозке «Божьих слуг»? Наверное, часа три-четыре? Это ещё километров пятнадцать-двадцать…. Ерунда, к вечеру обязательно дошагаем до пещеры. Там уже и определимся с дальнейшими перспективами…. Заметил, что с нашей Катькой творится что-то странное? Порой впадает в глубокую мечтательную задумчивость и ничего не слышит, что ей говорят. Иногда же напускает на себя показную и притворную весёлость, мол: – «Смотрите, какая я беззаботная и легкомысленная! Нет-нет, я совершенно ничем не озабочена, всё просто замечательно и прекрасно. Никаких проблем…». К чему бы данная экзотическая странность? А ты, Игорёк, почему такой смурной, скучный и хмурый?

– Может, той бурной реки, о которой ты толкуешь, больше нет и в помине? – поделился сомнениями Гарик. – Ведь прошло – со вчерашнего вечера – несколько полноценных веков. Рельеф местности мог измениться самым существенным и кардинальным образом. Как бы нам не заблудиться – в местных смешанных лесах…. Опять же, я не очень представляю, в каком направлении вчера ехала повозка. Скорее всего, выйдя на противоположный речной берег, надо будет свернуть на север. Но в этом я, как раз, не уверен до конца…. О, смотри, какая замечательная малина! Крупная, отборная, спелая…. Кто там хотел слегка перекусить? Катерина, очнись, пожалуйста, от тайных и заковыристых раздумий! Вспомни о своём зверском голоде…. Объявляется пятнадцатиминутный обеденный перерыв! Приступаем к ягодной трапезе, дорогие товарищи…

Малина была очень сладкой и безумно-ароматной.

– Божественный и неповторимый нектар! Прямо-таки, тает во рту! – нахваливала Алевтина. – Почти также вкусно, как твои, Игорёк, поцелуи…. Стой! Чувствуешь? Ну, принюхайся же, тормоз рязанский! Дымком походным, определённо, тянет…

– Ты, пожалуй, права, – через полминуты согласился Гарик. – Где у нас Глеб и Катя? Надо их срочно отыскать.

После непродолжительного совещания, было принято коллегиальное решение – произвести первичную разведку.

– Я – самый опытный и дельный разведчик! – надувшись гордым мыльным пузырём, заявил Глеб. – Как это – почему? А кто в Каменном веке подползал, не ведая страха, к входу в нашу пещеру? Кто, я вас спрашиваю?! Вот, то-то же! Значит, мне и идти…

Гарик не испытывал ни малейшего желания – вступать с приятелем в жаркий и долгий спор, но тут – неожиданно для всех – взбунтовалась Екатерина, заявив:

– Я тоже пойду! Мне, господа и дамы, очень-очень надо…

– Что ещё за бред бредовый? – возмутился Глеб. – Надо, не надо…. Зачем тебе рисковать? Объяснись, пожалуйста!

– Не знаю я, Глебушка, – засмущалась, слегка покраснев, Катя. – Ничего, толком, не знаю…. Но, – в её голосе прорезались характерные стальные нотки, – я обязательно пойду туда! Пойду, и всё на этом! А спорить со мной – не советую. Дело зряшное и однозначно-бесполезное…

На запах походного дымка, в конечном итоге, отправились всем коллективом.

– Следуйте за мной максимально осторожно, внимательно глядя под ноги и стараясь не наступать на сухие ветки, – давал последние наставления Гарик. – Если я махну – вот, так – правой рукой, то надо срочно лечь на живот и дальше ползти по-пластунски. Знаете, как это делается? Молодцы, барышни…. Если же я махну левой рукой, то надо – в срочном порядке – опуститься на четвереньки и замереть. Одновременно поднятые вверх руки равноценны строгой команде: – «Срочно отходим, соблюдая спокойствие и тишину!». Всё ясно, красавицы? Глеб, сегодня тебе придётся замыкать походную колонну. Будешь бдить и страховать…

Продвигаться по густому малиннику – дело изначально-неблагодарное. А тут ещё злые комары навалились огромной и беспокойной тучей…. Наконец, заросли малины поредели, впереди замаячил просвет, нос Гарика – помимо аромата походного костра – уловил и другие, не менее приятные запахи.

«Кто-то варит пшённую кашу!», – уверенно заявил чуткий и голодный внутренний голос. – Более того, тут не обошлось и без жареного мяса…. Хотя, я могу и ошибаться. Ну, это в том смысле, что мясо не жарится на сковороде, а запекается (при помощи равномерно-вращаемого вертела), над пламенем и углями костра…. Кстати, братец, этот ярко-выраженный просвет может означать, что впереди расположен обрыв. Высокий? Низенький? Если бы знать…. Поэтому настоятельно советую – соблюдать элементарную осторожность…

Гарик махнул правой рукой (для страховки, естественно, два раза, с десятисекундным перерывом), после чего опустился на земли и сноровисто пополз вперёд. Внутренний голос – на этот раз – не ошибся. Метров через двенадцать – по курсу движения – действительно, обнаружился обрыв.

Плавно раздвинув ладонями густые кустики цветущего вереска, Гарик осторожно заглянул вниз.

«Высота обрыва – метров восемь», – привычно приступил к подробному докладу дисциплинированный внутренний голос. – «Прямо под ним проходит наезженная дорога. Чуть дальше, на берегу бойкого ручейка, разбит временный лагерь. Пылают два жарких костра, над одним из них расположен грубый вертел с остатками тушки какого-то парнокопытного животного. Косуля, одичавшая коза, молодой барашек? Не берусь утверждать однозначно…. Возле второго костра пристроено несколько котелков и казанков. Рядом с четырьмя крытыми повозками активно пасутся восемь гнедых лошадей. Ничего себе лошадки – упитанные, рослые, длинноногие. Теперь по людям…. Компактно разместившись между кострами, неторопливо трапезничают двенадцать человек, облачённые в походные неприметные одежды. Все, естественно, вооружены. Мечи, кинжалы, топоры на длинных рукоятях, короткие копья, высокие чёрные луки. А, вот, никакого огнестрельного оружия, вовсе, не наблюдается. Что, впрочем, для несовершенного двенадцатого века совсем и не странно…. Скорее всего, мы имеем дело с маленьким купеческим караваном, направляющимся на какую-нибудь здешнюю торговую ярмарку, например, в славный город Рязань. Интересно, двенадцать хорошо вооружённых мужиков являются – для данного временного периода-отрезка – надёжной охраной? Или же нет? Ага, нарисовался-определился и потенциальный вожак. То бишь, собственно купец, которому, скорее всего, и принадлежат все материальные ценности, размещённые в повозках…. Высокий такой дяденька среднего возраста, но при этом очень гибкий и подвижный, как капелька ртути на сильном ветру. Русоволосый, ладный, с аккуратной русой бородкой, чувствуется, что очень решительный и самостоятельный…. Братец, если проползти – вон до той разлапистой и уродливой сосны – вдоль обрыва, то до костров будет всего-то метров пятнадцать. Можно послушать, о чём болтают между собой тутошние путешественники. В нашей непростой ситуации любая информация – на вес золота…».

Когда у кромки обрыва собрались все представители далёкого двадцать первого века, Гарик поделился с товарищами своими соображениями-планами.

– Я с тобой, – упрямо заявила Екатерина. – Тоже хочу быть в курсе происходящего, так сказать, из первоисточника.

– Катя, ну зачем тебе это надо? – заканючил Глеб. – Лежи себе за высоким камушком, отдыхай и предавайся сладким девичьим мечтам…

– Значит, надо…. А давайте, я одна подползу к сосне, послушаю, а потом вам всё перерасскажу?

– Пристраивайся, подруга, за мной, – сдался Гарик. – Женское упрямство – страшная сила. Только, прошу, старайся не шуметь. Ползи, ради Бога, как можно осторожнее…

Трапеза у костров уже подошла к концу, наступило время пространных бытовых разговоров.

«Ага, я был прав!», – минут через пять-семь с гордостью заявил внутренний голос. – «Данный обоз, действительно, направляется в Рязань. Везут на продажу различные кузнечные изделия: пилы, топоры, железные костыли, бороны, косы, подковы, наконечники для копий и стрел…. А этот подвижный мужик, оказывается, вовсе и не прижимистый купец, а знаменитый в Мещерском крае кузнец. Что же, хорошая профессия. В том смысле, что не позорная…».

Разговор, тем временем, повернул в другое русло. Седобородый и очень худой старик по имени Феодосий приступил – по просьбе остальных обозников – к изложению немудреной былины:

– Славится земля русская богатырями богатырскими, да разбойниками разбойничьими…. А сверху всего князь княжеский сидит, за всем следит и порядок наводит, если нужно. Да, только, не всегда выходит у князя так, как нужно – правильно. Вот, и сейчас урон потерпел немалый от Соловья Разбойника. Увёл бандит окаянный казну государственную прямо из-под носа. Наступила пора – кликать могучего Илью Муромца…

Былина была смутно-узнаваемой, и постепенно превратилась-переродилась в некое подобие баллады. Зажмурив глаза, седобородый Феодосий самозабвенно выводил:

Прямоезжая дорога заколбдела, Заколодела дорожка, замуравела…. Замуравела дорожка ровно тридцать лет. Как у той ли реченьки Смородинки, Как у той ли грязи, грязи черные, Как у той ли березыньки покляпоей, У того креста Леонидова – Сидит Соловей Разбойник, Дихмантьев сын – На семи дубах, в девяти суках…. Как засвищет Соловей по-соловьиному. Закричит, собака, по-звериному. Зашипит, проклятый, по-змеиному…. Так все травушки-муравы уплетаются, Все лазоревы цветочки отсыпаются, А что есть людей вблизи – все мертвы лежат….

Поняв, что ничего интересного он больше уже не услышит, Гарик тихонько тронул Екатерину за плечо и жестами показал, что песенный спектакль завершён, и пора двигаться на выход. Катя отчаянно замотала кудрявой головой, выражая полное несогласие с этим решением.

– Поползли, дура упрямая, – зло зашипел Гарик. – Нам тут делать больше нечего. Видишь, они уже тушат костры, собирают вещички и запрягают лошадей? Значит, минут через десять поедут дальше, на Рязань….

Полученной информацией Гарик делился со спутниками уже на ходу. Екатерина же, изображая из себя грозовую сентябрьскую тучку, старательно хмурилась и молчала.

– Надо же! – изумился Глеб. – А я-то думал, что историю-легенду об Илье Муромце и Соловье Разбойнике придумали только в девятнадцатом веке. Ну, всякие там шустрые писатели и поэты, озабоченные лёгким и не пыльным заработком…

Неожиданно со стороны обрыва, от которого они отошли уже на добрый километр, долетел громкий, заливистый и затяжной свист.

– Это же он, мамочка моя! – ужаснулась Катя, непроизвольно поднося ладошку к левой груди. – Что же делать-то теперь?

– Кто это – он? – мягко уточнил Гарик.

– Конечно же, Соловей Разбойник! Вы что, не слышали этого ужасного свиста? Надо срочно возвращаться!

– Зачем это?

– Чтобы помочь…

– Чем же мы сможем помочь двенадцати хорошо-вооружённым мужикам? Ещё двумя мечами? Даже не смешно. Тем более что такие схватки, как правило, очень скоротечны…. Так что, наша помощь – в любом раскладе – запоздает. Успеем только к шапочному разбору. То есть, к тому скучному и насквозь неаппетитному моменту, когда победившая сторона уже заканчивает обшаривать карманы трупов.

– Мать его так и растак! Да, по-разному…

– Катюша, милая, что происходит с тобой? – всерьёз («Всерьёз ли?», – засомневался подозрительный внутренний голос), встревожился Глеб. – Ты же на себя не похожа! Голос изменился, матом ругаешься…

– Извините, ребята! – повинилась Катерина. – Действительно, со мной творится что-то странное. Словно острая заноза засела в сердце. А в голове бродят дурацкие и сумасбродные мысли…. Ладно, проехали! Почапали, соратники, к пещере…

– Кстати, подруга боевая, а почему того шустрого кузнеца – ну, возле привальных костров – подельники величали по-разному? – поинтересовался Гарик. – То Василием, то, понимаешь, Потапом?

– Ничего странного, – голос девушки был непривычно тусклым и каким-то безжизненным. – Василий – имя. Потап – прозвище, которое постепенно преобразуется в фамилию…. Василий Потапов – знаменитый русский кузнец двенадцатого века. О нём часто упоминается в серьёзных научных монографиях и фолиантах…

Широкой и бурной реки – на своём пути – они так и не повстречали. Но, не смотря на это обстоятельство, неожиданно-быстро вышли к искомой пещере.

– Вон же он, холм, с которого мы наблюдали за дикарями-людоедами Каменного века, – радостно известила Алевтина, указывая рукой на север. – Километра полтора до него, не больше. А до заката осталось ещё часа четыре с половиной…. Мы – настоящие молодцы! Управились – по высшему разряду! Ну, волонтёры, прибавим ходу?

– Подожди, звезда моих очей, – попросил Гарик. – Чувствуешь, и здесь попахивает дымком?

– Есть такое дело. Только не походным, а печным…. Что это значит, Игорёк? Возле нашей пещеры неизвестные наглецы выстроили деревню?

– Пока не знаю. Предлагаю – уже по устоявшейся традиции – забраться на холм и произвести оттуда визуальную разведку местности. Время пока позволяет, торопиться нам особо некуда. Зачем же нарываться на очередные трудности и неприятности? А холм-то – за время нашего непродолжительного отсутствия – значительно уменьшился по высоте и зарос солидными дубами…