Текст книги "Девятый герцог Империи"

Я же никуда торопиться не стал. Спокойно доел куриную ножку, глотнул вина. Потом неспешно поднялся на второй этаж таверны и осмотрел приготовленные нам комнаты. В одной из них бросил оружие да снял доспех. Достал из сумы сменную одежду и лишь затем отправился в купальню.

Хорошенько помылся, воспользовался услугами брадобрея, переоделся в чистое… В общем, привел себя в порядок и вернулся в зал. Где, как я и надеялся, меня уже дожидались. В «Золотой орел» заявился заинтересовавшийся моими расспросами о найме дилижанса Том… Ну да с ним мы недолго сидели – быстро сошлись в цене и ударили по рукам. Кучер, получив на руки задаток в виде золотого ролдо, клятвенно заверил, что вернется завтра поутру с дилижансом, и исчез. А я остался дожидаться все еще плескающуюся в купальне Энжель.

Спустя полчаса и пару бокалов вина мне это надоело. Велев подскочившей по взмаху руки прислуге показать леди ее комнату, когда она накупается, и туда же препроводить портного и скорняка, когда они явятся, я отправился к себе. Дабы немножко отдохнуть, на кровати поваляться. А то так в сон клонит, что просто сил никаких нет…

Поспать спокойно мне, понятно, не дали. Разбудили сразу же, едва я, кажется, сомкнул глаза. Это Энжель ко мне заглянула, намереваясь узнать, сколько мы еще пробудем в Коуридже, чтобы сориентировать пришедшую к ней с помощницами портниху.

С трудом оторвав голову от подушки и кое-как открыв один глаз, я ответил златовласке, что отбываем мы завтра утром. Понятно, что ничего достойного леди за это время не пошьет даже самая проворная мастерица, но время не терпит. Потому пусть она пока закажет себе хотя бы обыкновенное дорожное платье, ну и все остальное, разумеется.

Энжель, показав кивком, что все поняла, ушла. Чтобы буквально миг спустя вернуться, разбудить меня и смущенно спросить, сколько денег она может потратить на обновки.

– А сколько надо? – окончательно просыпаясь, спросил я.

– Да я даже не знаю, – немного растерялась Энжель и замерла в сомнениях. Тут же, впрочем, оживленно встрепенулась и, пообещав: – Я сейчас спрошу! – умчалась прочь.

Протерев глаза, я перевернулся на спину и уставился в потолок. Принялся ждать возвращения златовласки… Пролежал так, наверное, с четверть часа, отчаянно борясь со сном. Если не больше. Так и не дождался, уснул. И был практически тотчас же разбужен…

– Тьерра Лиханна просит за свою работу целых сорок монет серебром, – чуть помявшись, сообщила растормошившая меня Энж и выжидающе посмотрела.

– Тебе надо четыре золотых ролдо? – уточнил я, не сразу поняв, о чем толкует девушка.

Отчаянно зевая, я полез в суму за кошелем.

– И еще мастер Нуарих желает получить полновесный золотой за сапожки, – тут же добавила златовласка, стоило мне высыпать на ладонь немного денег.

– Хорошо, – кивнул я, отделяя пяток золотых кругляшей от их собратьев и передавая требуемую сумму своей подопечной.

Сжав денежки в кулачке, она ушмыгнула из моей комнаты. Я снова зевнул, встряхнул заметно полегчавший кошель, прежде чем бросить его в суму, и задумчиво поделился с бесом: «Да, недешево выходит одеть благородную девушку».

«А раздеть – еще дороже!» – съехидничал, оскалившись, этот паршивец, намекая понятно на что.

У меня прямо руки зачесались чем-нибудь его огреть. Понятно, что, несмотря на всю остроту желания шмякнуть чем-нибудь тяжелым поганую нечисть, это так и осталось несбыточной мечтой. Просто в силу нематериальности беса. Пришлось удовольствоваться лишь многообещающим взглядом в его адрес да завалиться спать дальше.

Правда, уснуть с ходу не удалось. Так разбередил мне душу своим чересчур остроумным замечанием зловредный бес, что весь сон ушел. Покрутившись на постели, я с нескрываемой досадой обратился к нему: «До чего же жаль, что ты обретаешься здесь не живьем… А то бы я тебе такую трепку задал!»

«А как бы я тогда в тебя вселился, остолоп?» – фыркнул на это бес.

«Не знаю, как тебе это вообще удалось, учитывая, что я не человек, – буркнул я. – Об одержимых ангелах или демонах вроде нигде не упоминается».

«Так они это иначе называют, – просветил меня рогатый. – Не одержимостью, а наличием ментально-энергетического симбионта. – Разважничавшись, он с откровенным хвастовством заявил: – Причем не абы какого, а крайне полезного симбионта! Доступного далеко не каждому!»

Проделанный нечистью эдакий срыв покровов на некоторое время погрузил меня в ступор. Я даже не сразу опомнился… Выпучившись на эту наглую скотину. А когда все же пришел в себя, то смерил раздувшегося, не иначе как от непомерной гордыни, беса долгим взглядом и с чувством выдал: «Никакой ты не редкостный симбионт, да еще ишь ты – крайне полезный, а самый обыкновенный паразит! Причем зловредный!»

Ох и разобиделся на это рогатый… Не передать! Ну да оно и понятно – правду никто не любит.

Точно поругались бы мы с ним, судя по тому, как он вскипел, если бы не Энжель, опять заглянувшая ко мне.

– Кэр, они отказываются брать у меня деньги… Хотят, чтобы ты сам с ними расплатился, – шмыгнула она носиком и тихонечко пояснила, отчего у мастеров возникло такое желание: – Браслетик мой заметили.

Пришлось подниматься и топать в комнату подопечной решать проблему. Не на пустом месте возникшую, в общем-то. Опасения портнихи и скорняка вполне понятны, ведь находящееся под полной опекой лицо не имеет права распоряжаться деньгами. Если кто-нибудь возьмет их у Энжель, то я вполне могу забрать потом отданные монеты. Невзирая ни на какие договоренности между златовлаской и мастерами. И получится, что работали они бесплатно.

Быстро уладив все это дело и самолично передав плату тьерре Лиханне и тьеру Нуариху, я вернулся к себе. Завалившись на постель с твердым намерением еще малость поспать. Благо надувшийся бес определенно не собирался докучать.

Только-только уснул – опять побудка! Энжель тормошит меня со словами, что пора идти ужинать!

Кое-как продрав глаза, я вздохнул. Ну не было у меня никакого желания тащиться ни на какой ужин. Лучше бы продрых до самого утра. Однако сказать это Энжель, непроизвольно облизнувшейся при словах о предстоящей трапезе, не повернулся язык. Так что пришлось встать, спуститься со своей подопечной в зал и все же поужинать.

Под вечер в зале «Золотого орла» набралось прилично посетителей, и не занятыми оставались лишь два стола. В силу чего внимание нам, а в первую очередь Энж, обряженной во все ту же каторжную одежду, разве что выстиранную и выглаженную, было обеспечено. Многочисленные пристальные взгляды сразу скрестились на златовласке. Та поначалу чувствовала себя весьма неуютно, хотя и старалась не подавать виду. А там уж полегче ей стало. Принесенная расторопной прислугой еда заставила девушку позабыть обо всем на свете… И о любопытных взглядах, и о шепотках за спиной.

Впрочем, надолго мы в зале не задержались. Даже для того, чтобы посмаковать вина после доброй трапезы. Энжель начало резко клонить в сон, едва она насытилась. Глядя на это, я покачал головой и решительно поднялся. Отобрал у сонно хлопающей глазами златовласки нож и вилку, которой она тщетно пыталась попасть в оставшуюся недоеденной часть запеченного с яблоками молочного поросенка, дабы утащить оную к себе на тарелочку, положил приборы на стол и выдвинул стул с девушкой из-за стола. Чтобы подхватить ее на руки и унести прочь.

Сначала Энжель непонимающе уставилась на меня. А потом… Потом обхватила меня ручками за шею для вящего удобства переноски и, прикрыв глазки, уткнулась носиком мне в шею. Похоже, провалившись в сонную дрему…

Да, определенно задремала. Даже не встрепенулась ни когда я поднимался по лестнице, ни когда открывал дверь в комнату, ни когда укладывал ее на постель.

– Ну вот, теперь отдыхай, – тихонько молвил я, отстраняясь.

Сонно чмокнув губками и что-то неслышно прошептав, златовласка повернулась на бочок, подтянула ножки и, сложив ладошки вместе, подсунула их под покоящуюся на подушке правую щечку. Чем умилила меня до невозможности. Я не смог сдержать улыбку.

– Ладно, пойду я, – немного смущенно проговорил я, обнаружив, что любуюсь спящей леди неприлично долго и все никак не решусь уйти. А пора бы и честь знать.

«А помочь ей раздеться?» – в этот же момент коварно вопросил поблескивающий глазками бес.

«С этим она уж и сама как-нибудь справится, без чьей-либо помощи», – не поддался я на откровенную подначку.

«То есть пусть лучше всю ночь мучается, чем выспится нормально? – осклабившись, уточнил рогатый и укорил меня: – Не заботишься ты о своей подопечной, совсем не заботишься».

Вообще-то замечание нечисти насчет того, что в одежде толком не выспишься, было весьма здравым. Я едва не повелся на него… В последний момент, уже шагнув к постели Энжель, опомнился и, резко остановившись, обругал хитрого беса.

«Нет, не будем мы Энжель раздевать и укладывать под покрывало! – досадуя на себя, сердито сказал я. – Как бы этого кому-то ни хотелось!»

«Ну и зря! – заметил паршивец и, сложив лапки на груди, благожелательно заметил: – А ведь мало того, что это пошло бы ей только на пользу, так еще и помогло бы выяснить тебе одну крайне важную вещь!»

«Это какую еще?» – недоуменно нахмурился я.

«Как это «какую»?! – выпучил глазки бес, якобы дивясь моей недогадливости. Стараясь не скалиться так уж откровенно, он воздел пальчик и назидательно произнес: – Конечно же насколько совершенной копией крошки ди Самери была лисичка Элис! Ведь как тебе без столь важного знания дальше жить?» – простодушно добавил, гад, разведя лапками.

«Да иди ты!» – одарив покатившегося со смеху поганца самым злобным взглядом, выругался я. Бросив последний взгляд на сладко посапывающую златовласку, такую удивительно милую и беззащитную во сне, я вымелся из ее комнаты. Отправился к себе. Тоже спать. Не помышляя при этом ни о каком сравнении настоящей Энжель с липовой…

* * *

Координатору

Четырнадцатый на точке встречи до истечения контрольного срока не появился. Ликвидация объекта «Таможенник» не подтверждается.

Девятый

* * *

К следующей побудке, произошедшей уже утром, я отнесся куда благодушней. Выспался… Ну, практически. Нет, не отказался бы, конечно, поспать еще пару-тройку часиков, но и так пойдет. Жить можно. И главное, хочется!

Придя в хорошее расположение духа, я даже расщедрился на совсем не обязательное вознаграждение лупоглазому мальчишке из прислуги, явившемуся сообщить благородному сэру о том, что завтрак уже на столе, а у крыльца «Золотого орла» стоит дилижанс.

«Да, хоть и одно название, что город, этот Коуридж, а обслуживание в лучшей здешней таверне все же на высоте. Как в столице прям, – хмыкнул я про себя, одаривая посланца целым медяком. Критично отметив, впрочем: – Им бы еще вышибал вышколить надлежащим образом… Тогда «Золотой орел» действительно приличным заведением станет».

Довольный моей щедростью мальчишка убежал, а я не мешкая стал одеваться и собираться. Хотя чего мне там, собственно, собирать? Я же не явившаяся в гости со всем своим гардеробом барышня. Так что мои немногочисленные вещички быстро очутились в суме, а та – на моем плече. В руки взял оружие. Ну и снес сразу все свои манатки в дилижанс. Там их пристроил, с Томом парой слов перекинулся и отправился за Энжель. Вернее, за своей подопечной. Да, пора привыкать именовать златовласку именно так. Будить ее, если она еще сама не проснулась, и тянуть завтракать. А там, если мастера уже доставили заказанную моей подопечной одежду и обувь, сразу в путь.

Однако будить леди не пришлось. Встала сама. И примеряла обновки, которые не поленилась самолично принести портниха-мастерица. А скорняк, похоже, поспел даже раньше ее, судя по красующимся на ножках Энжель новеньким сапожкам.

Хотя, честно говоря, получив сразу после стука в дверь дозволение войти в комнату, на обувь девушки я обратил внимание лишь постольку-поскольку. Так же как и на небольшую шляпку с узкими полями. Ибо во все глаза уставился на дорожное платье леди, пошитое по ее заказу тьеррой Лиханной. Платье, ага! Светленький полотняный костюм наподобие охотничьего! Состоящий из коротенькой приталенной курточки на трех пуговках, с растительным узором по бокам, и облегающих стройные девичьи ножки полотняных штанишек! Их в данный момент и оценивала Энжель, крутясь перед небольшим зеркалом, что держала в руках портниха. Видимо, с целью понять, не слишком ли бесстыже обтягивают штаны ее привлекательный зад. Да, весьма и весьма привлекательный… Если не сказать больше.

Поймав себя на том, что, позабыв обо всем, стою и откровенно пялюсь на задницу Энжель, а мысли мои начинают двигаться во вполне определенном направлении, я даже рассердился немного на себя. Нахмурившись, я досадливо мотнул головой, отгоняя прочь возникшее прямо-таки необоримое желание немедля затащить златовласку прямо в этих штанишках в постель.

– Мне не следует этого надевать, да? – огорчилась Энжель, обратив внимание на мою хмурую физию и, очевидно, ошибочно сочтя это за выражение отношения к ее наряду. – Тогда я надену платье, хорошо, Кэр? – тут же поторопилась она сказать.

– Да ты что, Энжель? – растерянно протянул я, отступая от девушки, замершей в ожидании. Явственном ожидании моего дозволения сменить наряд. – Ты что, Энжель? – повторил я уже расстроенно и с горечью произнес, глядя на понурившуюся и покорно сложившую ручки златовласку: – Я же тебе не хозяин… а ты мне вовсе не рабыня, чтобы мои прихоти исполнять.

– Извини, Кэр, – шепнула леди, покраснев от моего упрека. Вскинув на меня глаза и тут же смущенно отведя взгляд, она вполне решительно сказала: – Тогда я в костюме поеду. Несмотря на то что он несколько вызывающ. – Погладив аккуратно разложенное на столе зелененькое платьице, еще один пошитый тьеррой Лиханной наряд, рассудительно заметила: – Платье – это для дома или для приема у друзей, там, где ты в безопасности. А в дорогу или на выход в незнакомом месте лучше надеть то, что будет удобнее в случае чего.

– Тебе и только тебе решать, что надеть, Энж, – твердо сказал я, закругляя этот разговор, и бросил, уходя: – Нас в зале уже ждет завтрак. Так что поторопись, пожалуйста, со сборами.

Выйдя из комнаты и прикрыв за собой дверь, я остановился, задумчиво протянул:

– Хм… – и озадаченно почесал в затылке. Призадумавшись над тем, нельзя ли примерить слова Энжель к Кейтлин. Не оттого ли моя ненаглядная невеста ходит почти постоянно в костюме, что не считает себя в полной безопасности, а не из желания эпатировать окружающих, как я полагал? Ведь, к примеру, когда мы были в столице, гостили в доме ее родителей, Кейтлин постоянно носила платье. Надевая костюм, лишь когда собиралась выйти за порог.

Сочтя, что что-то в этом определенно есть, я отмер и отправился завтракать. Решив не ждать Энжель. Пока она там еще разберется со своими нарядами… Но не успел я спуститься в зал и устроиться за столом, как Энж очутилась рядом. Похоже, в мгновение ока собралась, услышав о еде.

Я не ошибся. Моя подопечная не умчалась есть, бросив все, а действительно крайне быстро покончила со сборами. Притащенный следом за ней прислугой небольшой берестяной короб, поставленный возле нашего стола, как бы не позволял в этом сомневаться. Таким образом, в «Золотом орле» ничего нас больше не задерживало. Ну или почти ничего. Кроме, собственно, только-только начатого завтрака…

Плотно поев и расплатившись, мы покинули таверну. Забрали короб, как я понял, с платьем и прочими полагающимися благородной девушке предметами гардероба, сели в дилижанс и покатили. На рынок. Посетить его меня подвигла высказанная златовлаской просьба. Видя, что я с жалостью смотрю на то, с какой жадностью она насыщается, Энж жутко смутилась и, отодвинувшись от стола и потупившись, спросила:

– Кэр, а нельзя ли купить мне какое-нибудь животное? Чтобы побыстрее восстановиться и перестать стеснять тебя за столом…

– Ты хочешь вытянуть из животного жизненную энергию? – догадался я.

Энжель кивнула в подтверждение. И выжидательно уставилась на меня.

– Да почему же нет? – пожал я плечами и тотчас же предложил: – Давай заглянем на городской рынок, он сейчас как раз должен быть в самом разгаре, да приобретем там тебе какую-нибудь животину.

– Спасибо, Кэр! – поблагодарила оживившаяся златовласка.

– Да не за что, – покачал я головой и полюбопытствовал: – А что, ты не можешь поглощать жизненную энергию существа частично? Ну, не убивая его, а лишь ослабляя?

– Почему же? – удивилась моя подопечная. – Могу. Просто сейчас я не уверена, что смогу удержать свою способность к поглощению чужой жизненной энергии под контролем… Слишком истощена, – созналась она.

– О-о-о… Ну тогда ясно, – сказал я.

– Поэтому лучше быть готовым заплатить за убитое животное, – вздохнув, подвела черту Энжель и тотчас заверила: – Но я постараюсь не вводить тебя в напрасные траты, Кэр! Правда постараюсь!

– Да какие там траты, – благодушно отмахнулся я от так проникновенно смотрящей на меня девушки. – Забудь!

Вот с целью скорейшего восстановления Энжель и приведения ее в форму после заключения на каторге мы и заехали на рынок. Который расположился на окраине Коуриджа, не так уж далеко от северных ворот, на площади, вчетверо превышающей размерами центральную. Надо заметить, приличный в этом крошечном городке оказался торг. Не чета, конечно, кельмскому или даже римхольскому, но все же.

– А какое животное тебе сгодится? – спросил я Энжель, помогая ей выбраться из дилижанса и бросая взгляд на выстроившихся рядами со всякой всячиной торговцев, представленных в основном жителями близлежащих деревень. – Зайчишки ведь какого-нибудь тебе, наверное, мало?

– Да, одного зайчика действительно будет маловато, – улыбнулась златовласка, аккуратно беря меня под ручку, и поделилась своими пожеланиями, одновременно с этим увлекая вперед: – Лучше бы какого-нибудь бычка.

– Ого! – впечатлился я и озабоченно спросил: – А не много ли будет?

– Не бойся, Кэр, плохо от этого, как от обычного переедания, мне не станет! – рассмеялась, кажется, уловив мои опасения, девушка. Сообщив еще нечто довольно интригующее: – К тому же объем жизненных сил даже довольно крупного животного не настолько велик, как кажется. Во всяком случае, для меня.

Мне очень кстати вспомнился случай, когда Энж целого здоровущего демона опустошила, а у него жизненной энергии наверняка было как бы не побольше, чем у быка, и потому глупых вопросов более задавать не стал. Начал требуемую животину высматривать. Мне ведь это легче сделать, чем невеликой ростом златовласке. Нет, она чуточку подросла, конечно, с момента, когда я впервые увидел ее, но все же не настолько, чтобы нагнать меня. Может, футов пять да четыре – четыре с половиной дюйма и есть в ней всего… С той же Мэджери не сравнить. Не говоря уже о Кейтлин, в которой роста все шесть футов. А она ну чуть пониже меня… Я вообще до сих пор, похоже, расту. И ладно бы только вширь, в плечах бы раздавался, так еще и вверх пру. Наверное, ноги вытягиваются, чтобы было ловчей от обозленных драконов удирать…

Так или иначе, а вскоре выяснилось, что мое превосходство в росте над Энжель не играет решающей роли в деле поиска чего-либо на рынке. Ну, во всяком случае, в деле розыска животных – уж точно. Повинующаяся какому-то не то наитию, не то неведомому чутью златовласка изначально выбрала верное направление движения и после непродолжительного путешествия по рынку притянула меня прямо к месту продажи скота. Приличных размеров загон был разделен на небольшие части, в которых стояли и лошади, и коровы, и даже ослы. А также телята-жеребята да всякие там мулы и волы.

Отыскались среди всего этого разнообразия живности и быки. Стояли они наособицу в отдельных, огороженных крепкими жердями клетях. Во избежание, видимо.

Один особенно крупный бык – могучий прямо такой, с широченной грудью, мощной шеей, увенчанной большой башкой с широко расставленными толстыми рогами, да непоколебимо стоящий на ногах, кажущихся довольно короткими из-за их толщины и общей солидности покоящейся на них туши, сразу привлек внимание моей подопечной. Отпустив мою руку, она устремилась к клети с этим животным. А я разговорился со стоящим рядом хозяином – каким-то деревенским в простой одеже, заштопанной в нескольких местах, да в обычной соломенной шляпе с небольшой прорехой в поле. Словно и не в город приехал на торг, а так и остался у себя в селе.

– Сколько ж ты хочешь за этого красавца? – поинтересовался я у него, кивая на быка, к клети которого подошла Энжель.

– Шесть золотых, благородный сэр, – коротко поклонившись, без малейшей заминки ответил он. – И ни серебряным меньше!

– Ого! – Названная цена неслабо меня впечатлила, и я совсем по-новому взглянул на неказистую одежду мужика. Кажется, кто-то просто чрезмерно жаден, а не столь беден, что не может позволить себе приобрести что-нибудь поприличней. Хмыкнув про себя, я задал вполне закономерный вопрос: – А не сильно ли много просишь, хозяин? Это ж, по здешним меркам, наверняка стоимость половины дома в городе.

– Да вы посмотрите, какой бык, сэр! Да вы лучшего во всей округе не найдете! – с каким-то даже возмущением провозгласил мужик, поведя рукой в сторону клети и как бы предлагая мне самому получше разглядеть могучие бычьи стати. – А уж какие от него пойдут телята… – И, только-только начав расхваливать свой товар, осекся.

Энжель же в этот самый момент добралась до своей жертвы… Перчатку полотняную стянула и просунула руку меж жердин к здоровущему быку, чуть опустившему голову и с подозрением уставившемуся на нее. И легонько так по морде его – хлоп! А бык – брык! И наземь повалился! Правда, тут же подскочил обратно, ошеломленно мотая башкой и пытаясь укрепиться на подкашивающихся ногах. Действительно могучий оказался бычище.

– Нет, хозяин, – рассмеялся я, глядя на выпучившего глаза мужика, – не буду я покупать у тебя этого быка. Какой-то он у тебя неженка совсем, оказывается. От легчайшего хлопка по морде с ног валится.

– Да как же так, Фавр?! Как же так?.. – запричитал бросившийся к своему сокровищу его хозяин.

Все еще посмеиваясь, я предложил руку своей подопечной, с чуть порозовевшими щечками отошедшей от клети. Мы пошли обратно к дилижансу.

Транспорт наш во время нашего недолгого отсутствия никуда, понятно, не делся, так что вскоре мы залезли в него и покатили в Римхол. Устроились поудобнее и покатили.

Заметно ожившая Энжель, голубые глаза которой вернули себе былую яркость и теперь буквально сияли, почти сразу же пересела с места напротив моего на другое, рядом. Умильно посмотрев на меня, ухватилась обеими своими ручками за мою. Примостила голову мне на плечо, а затем и глазки довольно прикрыла…

Так что не вышло серьезно поговорить со златовлаской, как я намеревался. Думал, обсудим сейчас все как есть, а оно вон как получилось… Энжель почти сразу задремала. Я просто не решился тревожить ее, успокоив себя тем, что времени для разговоров будет еще предостаточно, ведь путь в Римхол займет не один день. А там и сам уснул…

Во сне, можно сказать, весь первый день нашего путешествия и прошел. До самого вечера продрыхли и Энжель, и я. Лишь однажды во время остановки на каком-то постоялом дворе для обеда стряхнули с себя сонную одурь и открыли глаза.

Вечером же, когда мы остановились на ночевку, с разговором по душам тоже не сложилось. Я решительно отложил его до решения проблемы, вставшей в полный рост. Дело в том, что в тот момент, когда мы входили в зал постоялого двора и Энжель при этом была пропущена мной чуть вперед, я вновь поймал себя том, что самым предосудительным образом пялюсь на нее сзади. Мало того, мне еще пришлось приложить немалые усилия, чтобы отвести взгляд от своей спутницы, переместив его с дивной девичьей фигурки на ничем не примечательную и неинтересную окружающую обстановку да подавив пробудившееся желание обладать такой прелестью. А спустя всего два шага ощутил настойчивый позыв души вернуть свой взор назад, на Энжель… Чтобы хоть еще совсем недолго, хоть еще совсем чуть-чуть полюбоваться на прелестную златовласку. Вышагивающую впереди в этих возмутительно откровенно обтягивающих ее ножки и зад полотняных штанишках… Ведь вид же открывается просто восхитительный!

«Да что это такое?!» – сердито подумал я, помотав головой.

«Ага! Что это такое и как с этим бороться!» – не преминул тут же съехидничать восседающий на моем левом плече бес.

«Ты еще тут поумничай!» – буркнул я и, вильнув-таки взглядом в сторону своей подопечной, страдальчески воздел глаза к потолку.

Тут и без чьих-то подначек ясно, в чем причина всего этого безобразия, творящегося со мной. Все дело в том, что у меня давно уже не было девушки. А Энжель, как ни крути, очень и очень привлекательная особа и вообще просто прелесть. Вот и пробивает меня на откровенное вожделение в отношении ее. Несмотря на ясное понимание того, что нехорошо это – доверившуюся мне девушку желать…

Потому и счел я, что правильней будет погодить с разговором на серьезные темы. Не получится у меня с Энжель нормальной беседы в таком состоянии, когда все мои мысли склоняются лишь к одному. Явно упущу что-нибудь очень важное, засмотревшись на ее прелести.

К счастью, войдя в зал таверны, я увидел свое спасение. Явившееся в облике светловолосой девушки-прислуги с усыпанным веснушками лицом и красивой располагающей улыбкой. Фигурка у подошедшей к нам девицы лет примерно двадцати была очень даже ничего… Нет, если выбирать между ней и Энж, то шансов у первой, конечно, никаких, но такой дилеммы передо мной не стояло.

Заметно повеселев, я с воодушевлением занялся размещением нашей честной компании на постой и соответствующими хлопотами. Чтобы спустя всего четверть часа, умывшись и приведя себя в порядок, вновь объявиться в зале. Понятно, за компанию с Энжель. Которую, едва она сообщила мне о том, что уже чувствует себя сытой, я попытался быстренько сплавить, благодушно сказав:

– Ну иди тогда к себе. А я еще немного посижу в зале, кубок вина выпью и тоже наверх поднимусь.

Златовласка, бросив на меня странный взгляд и прикусив нижнюю губку, поднялась. Поколебалась чуть, явно желая что-то сказать, но, так и не вымолвив ни слова, развернулась и отправилась по лестнице на второй этаж. В свою комнату.

Проводив леди нетерпеливым взглядом, я дождался ее исчезновения из виду и перенес свое внимание на приглянувшуюся прислугу. Разве что руки предвкушающе не потер. Ну и немедля взялся приманивать к себе улыбчивую девицу…

А та такая хитрюга оказалась… Я к ней то так, то эдак подступлюсь, а она только глазки округляет, делая вид, что ну ничегошеньки из моих намеков не понимает. И все это с благожелательной и чуточку насмешливой улыбкой.

В конце концов, совсем отчаявшись уже, я едва ли не прямым текстом изложил этой девице свое предложение, заключавшееся в том, чтобы покувыркаться этой ночью вместе в моей постели.

– Ах, простите, благородный сэр, – прямо-таки преисполненным сожаления тоном протянула она. – Вы, конечно, весьма привлекательный и представительный мужчина… – Выдержав интригующую паузу, она сокрушенно вздохнула: – Но я предпочитаю девушек.

И, открыто мне улыбнувшись, девица быстренько свинтила.

Вот для чего я решил выпить вина в ожидании ее ответа? Подавился из-за этого и насилу удержал в себе, когда оно полезло не в то горло. Проглотив все же злосчастное вино, чуть отдышался и вопросил потрясенно:

– Как, и ты тоже?

Минут пять я еще после этого просидел, разевая рот, как выброшенная на берег рыба, и хлопая глазами. Никак не мог справиться с последствиями эдакого шока.

– Ну дела, – выдохнул я, приходя наконец в себя. И пасть свою разинутую захлопнул. Да смущенно огляделся по сторонам.

Борясь с вдруг возникшим навязчивым желанием немедля подняться к Энжель и поинтересоваться, не является ли она тоже одной из этих девушек, одним махом опустошил недопитый кубок.

– Да не грузись ты так, паря! – с этими словами покровительственно хлопнул меня кто-то по плечу. Кто-то, кто не заметил моего рыцарского пояса, раз позволил себе такую фамильярность… Других благородных, кроме нас с Энжель, на постоялом дворе я не заметил.

– Что? – обернулся я.

– Не грузись, говорю, насчет Мариссы, – повторил черноволосый парень, нетвердо стоящий на ногах. Изрядно, похоже, поддатый. Вперив в меня взгляд замутненных глаз, он хохотнул: – Не ты первый, не ты последний! Она всех так отшивает! Чтобы отказом не обижать!

– Вот как? – протянул я, не зная, что и сказать.

– Точно, ик, тебе говорю! – уверенно кивнул парень и добавил благожелательно, прежде чем, пошатываясь, отойти: – Ты это, не серчай на нее сильно за этот розыгрыш насчет того, что ее только девушки интересуют… Ну не спит она с гостями заезжими ни так, ни за деньги. Марисса ж дочка здешнего хозяина, а не какая-нибудь приблудная голытьба.

– Слава Создателю! – облегченно выдохнул я, когда парень убрался за свой стол.

Прямо даже радость какая-то возникла на душе, а не злость за обман, когда все так хорошо разрешилось. Думал, все уже, последние дни мира наступают и скоро днем с огнем не сыскать красивой девушки, интересующейся противоположным полом, а не своим…

Покачав головой и негромко рассмеявшись своим мыслям, я с просветлевшим лицом отправился к себе. В комнату зашел, дверь за собой закрыл да на кровать завалился. Умостился поудобней, руки за голову закинул и, уставившись в потолок, вновь над провернутой этой Мариссой шуткой и обуявшими меня в связи с этим страхами посмеялся.

Отсмеявшись, вздохнул. Чуть расстроенно. Ибо желание близости с девушкой так никуда и не исчезло и ощущалось вполне отчетливо. Да еще и спать совсем не хочется.

«Так и чего ты теряешься?! – жарко зашептал на ухо бес, с легким хлопком материализовавшийся на моем левом плече. – Когда в соседней комнате тебя такая прелестная крошка дожидается! Она точно не сможет тебе в близости отказать… И вообще будет только рада, если ты ею нежно овладеешь».

«Иди ты со своими подначками знаешь куда?» – ругнулся я, чувствуя, что меня неслабо завела подброшенная рогатым идея. Так и представилась сразу Энжель, с сияющими глазами, сжимаемая мной в объятиях… Без одежды совсем…

«Да какие подначки? – делано возмутился провокатор хвостатый и давай дальше нашептывать: – Ну ты чего? Не будь остолопом, ведь полная опека, которую эта лапочка так доверчиво приняла, открывает тебе такие широчайшие возможности для злоупотребления… Что ты можешь делать с этой крошкой все, что твоя душа пожелает. – Бес тоненько захихикал. – И самое забавное, что она при всем этом не может никому пожаловаться. Никому, кроме тебя… Представляешь, как это забавно будет выглядеть? Когда златовласка поутру придет к тебе и, утирая слезки, станет жаловаться на тебя же? Ну а ты, глубокомысленно покивав, сам себя накажешь – строго пожуришь и уже в своей постели эту глупышку тут же еще разочек разложишь…»