Текст книги "Апокалипсис XX века. От войны до войны"

В Центральной Германии и Фогтланде, в Мекленбурге и Берлинском регионе по-прежнему шли бои между красными боевиками и рейхсвером. Части Красной Армии шли даже на Берлин.

23 марта 1920 года солдаты бывшего 3-го Курляндского пехотного полка под командованием Кивица в бою под Геннингсдорфом (пригород Берлина) наголову разгромил коммунистический батальон силою в 450 штыков при 36 пулеметах. В рядах этого отряда вместе воевали германские белогвардейцы и их русские единомышленники: офицеры и чины Русской Западной Добровольческой армии.

Ресурсы Коминтерна были почти неисчерпаемы. Спустя всего год, 21 марта 1921 г., по призыву компартии, началась всеобщая забастовка, захваты промышленных предприятий.

Попытки прямых вооруженных выступлений красных в большинстве городов и областей Германии оказались неудачны: красных устали поддерживать. Их удалось подавить силами местной полиции, почти не привлекая военную мощь добровольческих корпусов.

Но в Центральной Германии сил у красных было больше. Агенты Коминтерна повсеместно создавали так называемые «комитеты действия». В центре их внимания оказалось крупнейшее химическое предприятие Германии – заводы Лейна.

21 марта там собралось на митинг более 18 000 забастовщиков, избравших комитет действия. Комитету было поручено добиться принятия следующих требований:

1. Незамедлительный вывод всех частей рейхсвера и полиции безопасности из Центральной Германии.

2. Разоружение «Организации Эшериха» («Оргэш») и других добровольческих частей.

3. Поголовное вооружение рабочих «для отражения нападений со стороны контрреволюционеров».

4. Прекращение работы в случае попытки полиции занять предприятие.

Вооруженная борьба началась после разгона полицией безопасности 22 марта митинга протеста в г. Эйслебене и ареста ряда участников митинга. В тот же вечер распропагандированные красными рабочие извлекли из тайных хранилищ оружие, впервые пущенное ими в ход еще в 1920-м против сторонников Каппа фон Лютвица.

Созданные спартаковцами боевые группы 23 марта осадили три полицейские сотни в их казармах в Эйслебене. Известие о начале вооруженного восстания в Эйслебене мгновенно распространилось по всей Германии.

В городах Геттштедте, Зангергаузене, Шраплау, Виммельбурге, Клостермансфельде, Вольфероде и в других населенных пунктах спартаковцы также взялись за оружие. Причем в Геттштедте, Гельбре, Зангергаузене и Веттине произошли вооруженные столкновения между отрядами (фактически бандформированиями) спартаковцев и частями фрайкора и гражданского ополчения (рабочих дружин).

Как только до Лейна дошли первые известия о вооруженных столкновениях в Мансфельдской области, как там объявили всеобщую забастовку, стали создавать отряды Красной Гвардии. Эти отряды занялись рытьем окопов, в том числе поперек полотна дорог, и разрушением железнодорожного полотна. «Забастовщики» сформировали 11 рот, имевших на вооружении даже бронеавтомобили и собственный бронепоезд, который действовал на участке железной дороги Лейн – Гроскорбет против наступавших сил полиции и фрайкоров. В заводских условиях было налажено производство ручных гранат и взрывных зарядов.

25 марта добровольческие корпуса перешли в концентрическое наступление на промышленный район со стороны Ашерслебена, Зандерслебена, Зангергаузена, Наумбурга, Делича и Биттерфельда. К 28 марта завершилось окружение заводов Лейна частями полиции и фрайкоров.

В общей сложности в наступлении против красных участвовали 39 полицейских сотен и части белых добровольцев в составе 19 батальонов, 6 эскадронов и 17 батарей. С обеих сторон применялись винтовки, пулеметы, минометы, гранаты, артиллерия, бронеавтомобили и бронепоезда. Штурм «красной пролетарской крепости» начался 29 марта.

Директор заводов Лейна Остера, бывший офицер-фронтовик, капитан артиллерии, руководил обстрелом. В 6.50 был открыт артиллерийский огонь по заводу, после чего перешла в наступление полиция безопасности. Окончательно красные сдались, только когда у них закончились боеприпасы.

После освобождения территории заводов Лейна от коммунистических боевиков военные действия в Центральной Германии распались на ряд вооруженных стычек.

1 апреля 1921 г. руководство КПГ протрубило отход: призвало к прекращению всеобщей забастовки и вооруженного сопротивления. В ходе боевых действий в Центральной Германии было убито 145 красных боевиков. 6000 участников вооруженных выступлений были арестованы, 5000 из них были приговорены военными трибуналами в общей сложности к 3000 годам тюремного заключения.

Сделав «хорошую мину при плохой игре», III всемирный конгресс Коминтерна в июле 1921 года оценил мартовские бои в Германии как «героическую борьбу сотен тысяч рабочих против буржуазии. Мужественно встав во главе их для защиты среднегерманских рабочих, КПГ доказала, что она является партией революционного пролетариата».

«Польская Военная организация» хотела отделить от Германии ВСЮ Силезию. 2 мая 1921 года ПВО подняла новое восстание в Познанском районе.

Первым же внезапным ударом, громя разрозненные, малочисленные отряды местной самообороны («зельбстшуц»), поляки быстро взяли под контроль все верхнесилезские города.

Ведь еще в конце апреля 1921 года большинство командиров частей германской самообороны было арестовано французской военной полицией: французы обезглавили немецких ополченцев и облегчили дело полякам.

На этот раз из Польши их снабжали всеми видами вооружений, вплоть до бронепоездов! Кроме того, на помощь инсургентам прибыло несколько батальонов польской регулярной армии.

ВПО разбирала железнодорожное полотно там, где проводила «границу» Польши и Германии. Силезию отрезали от остальной Германии, подвоз и подъезд затруднились. А коммунисты старались не пропускать поезда с «реакционерами» и «наемниками капитала». В Дрездене рабочие Советы остановили не менее 12 эшелонов!

Как вспоминал позднее командир Союза «Оберланд» майор Горадам: «Положение несколько улучшилось, когда представители этих «рабочих», искавшие в вагонах оружие, были выброшены на полном ходу и угодили под колеса».

Поляки нарушали постановления самой же Антанты, но французы и не пытались им мешать. За соблюдение решений выступили итальянцы, и поляки тут же вырезали итальянский отряд в 250 человек. Антанта и тут промолчала. Правительство Фридриха Эберта призывала Антанту уважать результаты плебисцита. Его слова не произвели на Антанту ни малейшего впечатления.

К 5 мая 1921 г. под контролем ПОВ находилась вся Верхняя Силезия восточнее Одера. Только в трех местах еще бились немецкие отряды самообороны.

На юге самые ожесточенные бои развернулись между немецкими плацдармами у Козеля-Косселя и Ратибора-Ратце-бурга.

В центральном секторе боевых действий почти не велось, поскольку в Оппельне располагалась штаб-квартира международной Союзной комиссии, которой немцы не хотели давать повода для провокации.

В северном секторе, покрытом густыми лесами, на ничейной земле между укрепленными позициями немцев и поляков шла полномасштабная партизанская война.

Направить в Силезию рейхсвер? Тут же вскинется Антанта. Вообще-то фрайкоры официально запрещены еще в 1920-м… но опять, как и во время Рурской Красной Армии, у правительства не было другого выбора, как опереться на «несуществующих» патриотов.

Со всей Германии на силезский фронт съезжались ветераны боев с красными за Берлин, Ригу и Рур, бывшие бойцы добровольческих корпусов, члены «гражданской самообороны». Приехали даже из далекого Южного Тироля, который формально к Германии никакого отношения не имел: Южный Тироль, часть Австрии, передали Италии по Версальскому договору. Рейхсвер неофициально передал добровольцам немного пулеметов, артиллерии, боеприпасов и снаряжения.

Избрали главнокомандующего, им опять стал отставной генерал фон Гефер. Гефер распорядился сформировать из фрайкоров 2 войсковые группы – Южную (под командованием фон Гюльзена), имевшую задачу удерживать Одерскую линию обороны, и Северную (под командованием подполковника Грюнтцена), которой было приказано оперировать в лесах близ польской границы.

Увидев реальную силу, главный представитель французов в польских войсках просил Гефера не начинать контрнаступления, пока международная Союзная комиссия не «разберется в обстановке». Главное официальное лицо Гефер действовал осторожно, он готов был дать время «разобраться». Но глава южной группировки фон Гюльзен плевать хотел на союзников. Он разработал план штурма удерживавшейся поляками горы Аннаберг, возвышавшейся на восточном берегу реки Одера-Одры. С вершины Аннаберга можно было контролировать всю долину Одера. Кроме этого чисто стратегического аспекта, овладение Аннабергом имело бы для немцев и важное пропагандистское значение: на вершине горы стоял древний монастырь Святой Анны, считавшийся святыней всех силезских немцев со времен Средневековья.

На рассвете 21 мая 1921 года добровольцы фон Гюльзена, главным образом альпийские горцы, ночью переправились через Одер и в половине третьего утра пошли на штурм. На левом фланге наступал союз «Оберланд», на правом – другие добровольческие корпуса. К половине десятого, отбив контратаку поляков, «Оберланд» закрепился на передовом рубеже, потеряв восемь человек убитыми и 50 – ранеными. Он стал готовиться к штурму Аннаберга. Выбив поляков с занимаемой теми выгодной позиции, Горадам оборудовал на ней командный пункт для наблюдения за окрестностями Аннаберга. Там же была установлена отбитая у поляков батарея горных орудий. При огневой поддержке трофейных пушек Горадам лично повел батальон «Тейя» через лес на штурм Аннаберга. Второй батальон пошел в обход горы, к полудню Аннаберг был окружен.

Оба германских батальона пошли на штурм одновременно. Сломив бешеное сопротивление боевиков «Польской военной организации» и регулярных войск Пилсудского, немцы подняли над Аннабергом довоенный черно-бело-красный флаг Германии. Поляки бежали, немцы взяли сотню пленных. Потери «Оберланда» при штурме составили всего два убитыми и около 30 ранеными. Эта победа не только подняла боевой дух германских белых добровольцев, но и эхом отозвалась по всей униженной Версалем Германии, где была расценена как «первая военная победа немцев над внешним врагом после позорной капитуляции 1918 года».

23 мая поляки контратаковали, но были отбиты. Часть силезской территории с горой Аннаберг и расположенным на ней древним монастырем – центром немецкой обороны – осталась в составе Германии. В 1930-е годы там был сооружен памятник в форме средневековой крепости на месте захоронения 50 германских добровольцев, павших при обороне Аннаберга от поляков. После 1945-го поляки взорвали немецкий памятник на Аннаберге и соорудили на его месте свой собственный мемориал.

Но все это случилось много позднее. А в 1921-м правительство Фридриха Эберта, опасаясь трений с Антантой, отказало фрайкорам в поддержке и даже запретило проводить в Германии запись в добровольцы для борьбы с поляками в Верхней Силезии. Оно грозило всем организаторам новых добровольческих частей суровыми карами, вплоть до тюремного заключения. Выбора у берлинского правительства не было, поскольку Антанта угрожала, в случае невывода германских фрайкоров из Верхней Силезии, военной оккупацией жизненно важной для Германии Рурской области.

Кроме того, контрольная Союзная комиссия 21 мая 1921 года предупредила правительство Эберта, что в случае дальнейшего продвижения «Оберланда» из Верхней Силезии будут отозваны все французские войска и тамошнее немецкое население будет оставлено на милость поляков.

Это была серьезная угроза и совершенно реальная. В начале сентября 1939-го, узнав о начале войны, поляки хладнокровно вырезали, по разным оценкам, от 4 до 13 тысяч «фольксдейчей» – польских граждан немецкого происхождения, проживавших в городе Бромберге-Быгдоще. Этот город отошел к Польше по воле Антанты как раз в 1921 году.

Добровольческие отряды остались без всякой поддержки. Поляки атаковали, переходя в штыковую, потом обстреливали Аннаберг из артиллерийских орудий. После артобстрела в ночь на 31 мая немцы ожидали штурма и сами контратаковали. Среди захваченных фрайкоровцами пленных кроме поляков оказалось 12 французских офицеров и солдат. Немцы передали их членам британской контрольной комиссии.

4 июня произошло еще одно столкновение с поляками, в ходе которого было убито пять французских военнослужащих.

Правительство Фридриха Эберта приносило Союзнической комиссии официальные извинения… За что, трудно понять. Французы ведь сами решили воевать в составе польских войск, причем вопреки собственным же политическим решениям.

7 июня генерал фон Гюльзен снова разгромил наголову польских боевиков. В северном секторе добровольцы из отрядов Россбаха, Аулока, Гюбнера постепенно теснили поляков на исходные позиции.

Такой прыти от немцев Антанта никак не ожидала. «Пришлось» в конце июля 1921 года вводить свои войска, разделять ими воюющие стороны и уже не позволять полякам резать миротворцев.

Новое ханжество союзников: передать решение вопроса на рассмотрение Лиги Наций. Как будто уже не было плебисцита! 20 октября 1921 г. Лига Наций против воли населения приняла решение о передаче большей части Верхней Силезии Польше.

Германии, всем вообще немцам очередной раз плюнули в физиономии. А не проигрывайте войну! После этого почти на два года в Германии наступило относительное спокойствие.

В Германии историки не говорят о периоде 1917–1921 годов как о единой Гражданской войне. Это не принято. Только у одного из них я читал о событиях 1919–1920 годов как о «Гражданской войне, продолжавшейся полтора года»[37]37
  Норден А. Уроки германской истории. М., 1948. С. 62.


[Закрыть]. Позже названы другие сроки Гражданской войны – 1919–1923[38]38
  Там же. С. 91.


[Закрыть].

Но – не принято. Слишком много неудобных вопросов придется поставить, если признать факт этой немецкой Гражданской войны. Но у нас этих причин нет, и мы назовем вещи своими именами: в 1917–1921 годах в Германии, параллельно с Гражданской войной в России, шла «своя» Гражданская война.

Она началась тогда же и по тем же причинам. В обеих гражданских войнах принимали участие граждане других государств. И немецкие «интернационалисты» в России, и русские агенты Коминтерна в Германии. В Прибалтике русские белые шли в бой вместе с немецкими однополчанами. Под Берлином русские белогвардейцы вместе с немецкими умирали за то, чтобы Берлин не разделил участи Петербурга. Чтобы в нем не умирали с голоду, не развевалась бы над ним красная тряпка и чтобы из него не разбегалось бы население.

Разница в том, что в России интернациональные коммунисты победили. В Германии – с треском проиграли. Почему?

Во-первых, потому, что кайзеровское правительство было все же разумнее царского. Оно сдерживало рост альтернативных политических сил, но не так сильно. В Германии уже к началу XX века выросла могучая социал-демократия – созревший плод мечты Лассаля[39]39
  О Лассале смотри: Буровский А.М. Конец старого мира. М., 2010.


[Закрыть].

Социал-демократы в Германии были сильны и популярны. Они вошли в первое же коалиционное правительство в 1918 году, в момент распада Германской империи.

12 ноября, на третий день победы революции, правительство Ф. Эберта приняло «Обращение к народу» с программой социалистических преобразований. Оно сразу провело реформы, после которых уже не надо было подниматься на революцию.

Социальная революция в Германии закончилась в 1918 году. Все дальнейшее – это только национальная и утопическая революции. Но в ходе утопической революции коммунистам противостояли вместе монархисты, либералы и социал-демократы.

Во-вторых, в Германии социал-демократы были активны и уверены в себе. Они быстро решили вопрос о власти.

В России Временное правительство несколько раз переносило сроки выборов в Учредительное собрание. А в Германии 19 ноября 1918-го правительство определило дату выборов в Национальную Ассамблею – 19 января 1919-го.

Этот срок был выдержан, на выборах в Национальное собрание социал-демократы получили 45,5 % от общего числа мест. В тот же день Центральный Совет рабочих и солдатских депутатов передал всю полноту власти в стране, «полученную от Всегерманского съезда Советов», Национальному Собранию.

В России Советы готовы были стать своего рода нижней палатой парламента, но вопрос о власти вечно тянулся и никак не решался. А в Германии его решили быстро.

11 февраля 1919 года Национальное Собрание избрало Ф. Эберта президентом Германской республики. 13 февраля сформировано правительство Ф. Шейдемана из представителей СДПГ, Демократической и Католической партий.

Все. Через 3 месяца после падения правительства Макса Баденского в стране есть новое правительство. 3 месяца – это как если бы в России Учредительное собрание прошло в начале апреля, а новое правительство было сформировано к началу мая 1917 года.

В-третьих, в Германии у интеллигенции была воля к власти. В отличие от Временного правительства в России социал-демократические и коалиционные правительства Германии ни на секунду не задумались перед тем, как опереться на верные войска и бросить их на коммунистов.

В России Керенский начал переговоры с генералом Корниловым, но больше всего боялся поделиться с ним властью. И заигрался, предал Корнилова, после чего политически погиб сам.

В Германии с 1918-го Ф. Эберт ведет переговоры с фельдмаршалом П. Гинденбургом о действиях против социалистической революции и о восстановлении контроля Генштаба над войсками.

В 1924 году журналисты предъявили президенту Эберту обвинение, что он был одним из зачинщиков революции. Он подал на них в суд, где он и генерал Гренер рассказали, что с

10 ноября 1918 года они с Гинденбургом каждый вечер согласовывали свои действия. «Мы объединились в борьбе против большевизма»[40]40
  Норден А. Уроки германской истории. М., 1948. С. 54.


[Закрыть].

В-четвертых, в Германии была другая буржуазия…

Если русские дельцы и воевали, то лично, как братья Меркуловы на Дальнем Востоке. Но не воевали их деньги… То есть капиталист выступал как частное лицо, как порядочный человек и гражданин, но не как управляющий капиталом.

В России добровольческие армии нуждались в самом необходимом. В конце ноября 1917 года Добровольческая армия собрала… 400 (четыреста) рублей. Четыре сотни. Не хватало денег, оружия, шинелей, даже сапог.

И позже было точно так же. В Курске в 1919 году добровольцы попросили дать 2 тысячи подков. Горожане пожертвовали… десять. Осенью 1919-го армия просила дать, кто сколько может, теплых вещей. Пожертвовали… одну шубу.

Доходило до того, что извозчики сбегали с вокзалов при прибытии санитарных поездов: не хотели везти в госпитали раненых добровольцев. Знали, что им нечем заплатить. Деньги у белых были – но обесцененные «колокольчики» с изображением «царь-колокола».

«Коммерсанты наживались в условиях свободы торговли, но не спешили делиться с армией, которая им эту свободу дала»[41]41
  Пушкарев Б.С. Гражданская война (рукопись). С. 65.


[Закрыть].

В результате армия волей-неволей начинала «снабжать» себя сама. Начальники проводили реквизиции – тех же самых сапог или верхней одежды. Рядовые «реквизировали», что могли, порой всовывая «колокольчики» в карманы ограбленным. Официально командование карало за самоуправство. Был случай под Харьковом – Кутепов утвердил смертный приговор солдату, отнявшему обувь и пальто у горожанина.

Офицера нашли по особой примете: калека Мировой войны, он ходил, оставляя характерные круглые следы от своего деревянного протеза.

Расстрельная команда дружно выпалила в воздух. Калека ушел с места своего расстрела, припадая на деревяшку.

В Германии богачи стали РЕАЛЬНО поддерживать добровольцев. Коммунисты уверяли, что Добровольческие армии воют «за буржуазию». Но русская буржуазия ничего не давала своим армиям.

А в Германии 15 января 1919-го (по другим данным, 10 января) в Эссене, в гостинице «Кайзергоф», прошла конференция крупнейших германских промышленников. Киргдорф, Круп, Стиннес, фон Симменс, фон Борзиг, Феглер создали «Антибольшевицкий фонд экономики», в который внесли 500 миллионов марок в качестве «социальной страховой премии». На эти деньги была создана «Антибольшевицкая Лига», чья программа действий была сформулирована в следующих тезисах:

1. Освобождение России от большевицко-террористиче-ской анархии.

2. Спасение Германии от большевицкой анархии.

3. Защита и спасение стран Антанты от революционноанархического разложения как следствия мировой войны.

Первый тезис – действие глубоко порядочных людей, стремившихся исправить зло, причиненное России немецким Генеральным штабом, который доставил в Россию и финансировал большевиков. И несомненное признание в дружбе с Россией.

Последний тезис был своего рода протянутой для рукопожатия рукой к Антанте. Готовность дружить и вместе исправлять последствия Великой войны. Антанта этого намека не захотела услышать, но это уже второй вопрос.

В-пятых, в Германии сохранили свою армию. Большевики и пришли к власти на разложении Русской императорской армии. Армия в Германии сохранялась как реальная сила, ее можно было использовать и для подавления революции, и для решения национальных задач.

В конце 1920 г. в распоряжении берлинского правительства находились части рейхсвера численностью более 100 000 штыков и сабель, полиция (около 150 000 человек), части «гражданского ополчения» и самообороны (около 200 000 человек) и сходных с ними частей «Технической аварийной помощи» (более 100 000 человек). В районах восточнее Эльбы и в Баварии имелись еще и особые отряды крестьянского ополчения («бауэрнвер»).

Руководство частями гражданского ополчения осуществлялось Имперским центром гражданского ополчения, который первоначально подчинялся министерству рейхсвера, а с июля 1919 г. – имперскому Министерству внутренних дел.

«Техническая аварийная помощь» являлась дополнением к системе вышеперечисленных полувоенных организаций. Она произошла от «технических отделов» добровольческих корпусов, руководителями которых были бывшие военноморские инженеры.

30 сентября 1919 г. Густав Носке учредил единую «Организацию технической аварийной помощи», подчиненную «Техническому центру» в составе Министерства рейхсвера. Что-то вроде современного российского МЧС. У нас МЧС создали, потому что у Ельцина не было «своих» вооруженных сил. Вот он и создал «министерство по чрезвычайным ситуациям».

Правительство Германии не имело права создавать вооруженные силы. Вот оно и создало «Организацию технической аварийной помощи».

Главному управлению «Технической аварийной помощи» (ТАП) в Берлине подчинялись 17 земельных управлений, а тем, в свою очередь, 80 окружных управлений, 300 земельных и 1200 местных групп. Во главе каждой местной группы ТАП стоял, как правило, инженер. Окружные и земельные управления имели в своем составе одного или нескольких инженеров и постоянный персонал. Общая численность персонала «Технической аварийной помощи» составляла около 120 000 человек, в том числе 4000 человек в Берлине. В аграрных районах восточнее Эльбы роль «Тено» выполняло «Сообщество сельскохозяйственной взаимопомощи».

Существенную помощь в подавлении беспорядков оказывала рейхсверу и полиции так называемая «Организация Эшериха» (сокращенно: «Оргэш») – своего рода гражданская милиция, или народные дружины, под руководством старшего советника лесного ведомства Эшериха.

Сходную функцию выполняла возникшая из распущенной 2-й военно-морской бригады Эргардта после Капповского путча в 1920 г. «Организация Консул» (ОК). «Организация Консул», насчитывавшая в своих рядах около 5000 активных членов, главным образом отставных офицеров, требовала от них беспрекословного подчинения и руководствовалась в своих действиях требованиями резко антиреспубликанского устава.

Впрочем, это мы уже о добровольцах…

В-шестых, в Германии были другие белые. По сути дела, добровольческие объединения, фрайкор, были полным аналогом офицерских организаций России. Разумеется, и в России и в Германии среди белых были очень разные люди. Но те же группировки, психология, типажи, те же стремления и интересы. Но фрайкоры были многочисленнее, активнее, современнее русской Белой гвардии.