Текст книги "Наполеон – спаситель России"

Наполеон никогда не был демократом в том смысле, в каком это слово упоминается чаще всего: он не считал людей равными. У него хватало ума понимать, что если дать людям свободу, они очень быстро станут неравнымини по положению в обществе, ни по имуществу.

Но он считал, что способности человека не зависят от места, где он родился, от сословия и от богатства. Свидетель великих потрясений, он скорее считал, что место в обществе и богатство должно следовать за талантливым и предприимчивым. В этом отношении военная косточка Бонапарт был очень аристократичен.

Действительно, есть много примеров того, что демократия не умеет оценивать людей, выделяющихся из толпы. Если все равны независимо ни от чего, если каждый равен другому без условий и оговорок, то какой смысл в заслугах, выдающихся особенностях и чертах характера? Они лишние, за них никаких дополнительных преимуществ не получишь. Они даже подозрительны, потому что разрушают иллюзию одинаковости.

Демократия волей-неволей помешана на деньгах. Это единственный вид неравенства, который она способна признать. И получается, что каждый сам себя может «выбрать» в верхи общества, разбогатев. А к любому другому неравенству демократия подозрительна.

Аристократическое сообщество, во-первых, выбирает себе членов. Можно самому стать миллионером, но никак нельзя самому стать генералом, крупным чиновником, архиереем или профессором. Для этого нужно потрудиться, и нужно, чтобы твою работу оценила верхушка аристократической системы.

Во-вторых, аристократия предъявляет жесткие требования к своим членам. Если ты не соответствуешь предъявляемым требованиям, ты не станешь генералом, профессором… жрецом Амона-Ра… нужное вставить.

Демократизм демократии определяется допуском каждого к обогащению.

Демократизм аристократической системы определяется допуском каждого к проявлению нужных качеств – и тем самым к карьере.

Корсиканский дворянин Наполеоне Боунапарте был глубоко аристократичен. Генерал Конвента и Директории Наполеон Бонапарт был глубоко демократичен. Он видел, как проявляют прекрасные качества люди самого скромного происхождения.

19 мая 1804 г. Наполеоновским кабинетом был опубликован декрет, которого ждала вся армия. 18 популярных генералов назначались маршалами Франции, причем четверо из них считались почетными, а остальные – действительными.

Всего маршалов за все время наполеоновских войн было 25 человек. Из них только 7 – выходцы из дворянства. Причем только племянник последнего польского короля Жозеф-Антуан (Юзеф-Антоний) Понятовский и Этьенн-Жак-Жозеф-Александр Макдональд входили в верхушку аристократии, и сделали бы карьеру в любом случае. Даву, Груши, Серюрье, Периньон, Мармон, скорее всего, остались бы офицерами и не вышли в генералитет.

Большинство – выходцы из горожан, причем если Сюше, Удино, Массена, Мортье, Виктор, Лефевр – из богатых, процветающих буржуа, то Сульт, Бессьер, Брюн, Монсей, Журдан – из тех, кого мы назвали бы интеллигенцией, дети адвокатов, врачей, нотариусов. А пятеро маршалов Наполеона (20 %!!!), Ней, Мюрат, Лоран, Ланн, Ожеро – выходцы из городских низов. Пьер Ожеро (1757–1816) – сын лакея и до вербовки вел совершенно люмпенское существование. Вербовка в армию стала для него возможностью получить гарантированную еду и одежду.

Много говорилось о комплексе неполноценности неродовитого, незнатного Наполеона. Да, в сравнении с царствующими особами, с потомками участников Крестовых походов он выглядел неродовито, неказисто. Тем более в свете своих невероятных амбиций.

Но в феодальной системе всегда кто-то выше вас, а кто-то ниже. Наполеон – родовитый провинциальный дворянин, семья которого известна уже 250 лет. Из его маршалов он по происхождению ниже Понятовского и Макдональда, примерно равен остальным пяти дворянам, незначительно выше «дворянства мантии», но, конечно же, несравненно выше всех потомков буржуа. Для пяти люмпенов происхождение Наполеона – такое же поднебесье, как происхождение Людовика.

Получается – Наполеон достаточно типичный выдвиженец для своей армии. Пример для всех остальных. В армии Наполеона каждый реально мог сделать карьеру. Сделавший – такой же, как мы, только лучше. Ведь никто не мешал делать карьеру, это вам не королевская армия.

Наполеон – такой же, как мы. Выдвиженец, простой человек. Продвинулся, начиная с Тулона. Каждый может продвинуться. Даже в грабежах такой же. Откуда у него деньги? Оттуда же, откуда у нас всех. Выдвинулся – и остался солдатом. Живет просто, не бегает от опасности. В атаках – впереди, руководит войсками.

Наполеон – не из верхушки аристократии. Он демократичен и прост, он может разговаривать с любым, кто ему интересен, – в том числе с рядовыми артиллеристами или младшими офицерами. У него такая же еда. У него в походе нет особых одежд и особой мебели, обычная раскладная кровать.

Наполеон мог потрепать за ухо того, кто ему понравился, вызвал его одобрение. Жест не аристократический, не версальский.

А одновременно творился миф о Наполеоне – отце солдатам. Это не только миф, Наполеон и правда был заботливым, разумно-строгим, но и снисходительным начальником. Итальянская армия действительно обязана была Наполеону тем, что из толпы полураздетых и полуголодных превратилась в организованную корпорацию сытых, одетых, обеспеченных. И тем не менее миф о Наполеоне – отце родном, и творился вполне сознательно.

Еще более важной частью культа личности Наполеона был миф о его исключительности. Наполеон прав – это правители по праву рождения, Бурбоны и Гогенцоллерны, могли быть заурядными людьми и оставаться на тронах. Такой, как он, был исключением в роли военачальника. Значит, он должен обладать исключительными дарованиями!

Наполеон – абсолютный гений войны. Наполеон не может проиграть сражения. Армия под командованием Наполеона – непобедима. Это почти соответствовало истине, но многократно обыгрывалось в пропаганде.

Наполеон неуязвим, его не берут пули – тоже часть мифа. В Италии, на Аркольском мосту, позже в войнах с Пруссией Наполеон не раз был легко ранен. И всегда скрывал свои ранения. Если ему и оказывали помощь, то тайно. Творилась легенда, культ личности.

Идеалы революции никто и не думал отменять. Солдаты несли на своих штыках Свободу, Равенство и Братство. Причем свободу от феодальных порядков они и правда несли. И при том солдаты все сильнее чувствовали себя членами корпорации, которая к ним справедлива, принадлежать к которой хорошо и правильно и в которой им воздается по достоинствам.

На словах Наполеон всегда презрительно относился к человеческой жизни, к «пушечному мясу» солдат. Он откровенно говорил, что «…вырос на полях битвы. Такому человеку, как я, наплевать на жизнь миллиона людей!».

Тем не менее солдаты чувствовали, что ими интересуются, о них заботятся, у них есть Отец Родной, выросший до масштабов Главнокомандующего батяня-комбат.

Солдаты французской армии воевали под командованием исключительной, чуть ли не мистической личности. Они чувствовали связь своей личной судьбы с судьбой Наполеона Бонапарта. Он был выше и лучше любого другого генерала. Исключительнее и особеннее. Личность этого выдающегося человека бросала отблеск на армию и связывалась с армией. Армия все больше боготворила своего «маленького капрала» в неизменной треуголке и сером походном сюртуке.

Столетием позже другой человек, в другой стране сумеет вырастить аппарат, преданный лично ему, поддерживающий лично его и идущий лично за ним. С помощью этого аппарата Иосиф Виссарионович подомнет и уничтожит своих врагов, придет к неограниченной власти и станет диктатором СССР.

Так и Наполеон в Итальянском походе начал растить СВОЮ армию. Ту армию, которая пойдет лично за ним и поддержит лично его.

До сих пор не очень понятно, почему Наполеона послали в Египет. Историки говорят о том, что французская буржуазия хотела таким способом конкурировать с английской, стремилась утвердить свое влияние в Азии и в Северной Африке. Говорят о геополитическом противостоянии Британии и Франции, о желании нанести болезненный удар в направлении Британской Индии. Еще говорят о том, что сам Наполеон охотно предложил себя в качестве Главнокомандующего Египетской армии. И совсем редко говорят о том, что правительство не прочь было отправить его подальше от Франции: слишком уж популярен, очень уж известен, чересчур любит его армия. Наверное, были все причины.

Египетская экспедиция 1798–1801 гг. была откровенной неудачей. Французская армия лихо громила турок, но для местных мусульман популярной и любимой не стала. Не Италия, британский флот разгромил французский при Абукире и отрезал французскую армию в Египте от Европы. Египет Наполеон захватил, но поход в Сирию оказался неудачен.

Тем не менее Египетская кампания сделала Наполеона еще более знаменитым. Что справедливо: он командовал не хуже, чем в Италии. Врагов он громил, власть Франции утверждал. Замечательные афоризмы, как при битве у пирамид: «Солдаты! Сорок веков смотрят на нас с этих гробниц!». И не худшее, при атаке арабской конницы: «Ослов и ученых на середину!»

Пока Бонапарт воевал в Египте, кризис власти в Париже достиг своего апогея. Становилось очевидно, что бездарная и невероятно коррумпированная Директория не способна обеспечить завоевания революции. Пока Наполеона не было в Италии, туда вошли русская и австрийская армии, которыми командовал Александр Суворов.

Суворов ликвидировал все итальянские приобретения Наполеона, сковырнул республики-однодневки. Возникла реальная угроза русского вторжения во Францию. Увы, Римский-Корсаков был вовсе не Суворов, его операции в Швейцарии особого успеха не принесли.

Слухи обо всех этих ужасах достигли, конечно, и Египта. Это был повод, которым просто невозможно не воспользоваться. И спасать отечество надо, а то Суворов его завоюет, и в Египте уже все понятно, пусть лучше неизбежное поражение будет не на совести Наполеона. 22 августа 1799 г. Наполеон передал командование генералу Ж. Клеберу и самовольно покинул экспедиционную армию. Он вернулся в Париж в октябре 1799-го, когда кризис режима Директории достиг уже крайней степени.

Слабость Директории, ее постоянные колебания, вялость, трусливость, жадность заставляли французское общество искать «твердую власть» и «сильную руку». Какая же рука сильнее руки Наполеона? Кто же лучше него установит сильную власть? Тем более армия за ним. 9-10 ноября 1799 г. (18–19 брюмера VIII года Свободы, Равенства и Братства) Наполеон совершил типичный военный переворот.

То есть действовал он не один, а вместе с несколькими членами Директории. Только у политиков вооруженной силы не было, а у Наполеона – была.

Совершенно неожиданно Наполеон явился в зал Совета старейшин и заговорил об опасностях, грозящих республике, о необходимости защитить свободу и равенство. «А конституция?» – перебил его один член. «Конституция! – воскликнул генерал. – Но вы ее нарушили 18 фрюктидора, вы ее нарушили 22 флореаля, вы ее нарушили 30 прериаля! Конституция! На нее ссылаются все партии, и она всеми партиями была нарушена; она более не может нас спасать, потому что ее никто более не уважает».

Наполеона сопровождали гренадеры. Депутаты стали орать: «Вне закона!» и вытолкали Наполеона; его буквально вынесли на руках гренадеры. И тут же вошел уже целый батальон гренадер во главе с Мюратом. Солдаты наставили штыки на депутатов, те выпрыгивали в окна, а внизу их уже поджидали. Солдаты даже ловили падающих деятелей, никто не расшибся. Но всех отстранили от власти.

Назначили временное правительство из трех консулов – Бонапарта, Роже-Дюко, Сийеса. Новая конституция 22 фримера (13.12.1799) объявила Наполеона на 10 лет первым консулом, фактически диктатором страны.

– Революция закончилась! – произнес по этому поводу Наполеон.

Видимо, историки до сих пор слушаются Наполеона, потому что этот государственный переворот 18 брюмера (9 ноября 1799 г.) считается концом Французской революции.

С тех пор, кстати, он окончательно стал называть себя исключительно Наполеон Бонапарт. Без всякого корсиканско-итальянского акцента. Если о нем при дворах врагов Франции говорили как о Буонапарте, то было в этой форме имени и пренебрежение, и как бы отрицание его прав на престол: он же не француз! Он – «корсиканское чудовище».

По новой конституции, законодательная власть делилась между Государственным советом, Трибунатом, Законодательным корпусом и Сенатом. Классический принцип Наполеона – делить власть между многими учреждениями. Чтобы без него никак нельзя было обойтись.

А вот вертикаль исполнительной власти, напротив, собиралась в один кулак, и это был кулак первого консула, то есть лично Наполеона Бонапарта. Второй и третий консулы имели лишь совещательные голоса.

Эту совершенно тоталитарную систему Наполеон ввел вовсе не вопреки воле народа. Он провел плебисцит, и все имеющие право голоса высказались в пользу или против новой Конституции. «За» было около 3 миллионов голосов. «Против» -1,5 тысячи. Так что народ был целиком и полностью за Наполеона и его власть.

Позже Наполеон совершенно законно провел через сенат Декрет о пожизненности своих полномочий (1802). Франция быстро начала превращаться в монархию, даже внешне.

Наполеон поселился в Тюильрийском дворце, его окружал блестящий двор. Многие из бывших эмигрантов появились при этом дворе и в значительной степени содействовали возвращению в обществе старых монархических традиций и нравов. В законодательном корпусе был поставлен бюст Наполеона, а в «день Наполеона» (15 августа) везде в Париже засверкал его вензель.

Монархии – своеобразные явления. При монархах всегда собираются люди блестящие и несколько консервативные. Так же точно и при дворе Наполеона, при самом прямом участии Жозефины, возник «кружок моралистов». Членам того кружка очень не нравились материалисты и вольнодумцы.

Либералам, материалистам и республиканцам сделалось во Франции неуютно. Вольтеру и Дидро в королевском государстве было вполне даже уютно. Ну, король накричит, самое большее, арестуют на две недели, а потом можно годами принимать картинные позы и рассказывать, как ужасно страдал в Бастилии, в компании избиваемого охраной маркиза де Сада. Тебе еще и посочувствуют. В отличие от Людовиков Наполеон шутить не любил.

Впрочем, и с ним обращались серьезнее. На французских королей после Генриха Наваррского не было ни одного покушения. А вот на Наполеона покушались много раз.

Враги были с обеих сторон: и либералы, и республиканцы, и роялисты, верные знамени Бурбонов. Заговорщиков охотно снабжала деньгами и оружием Британия.

Последний из важнейших заговоров сам по себе – важное историческое событие. Во главе этого роялистского заговора стоял граф д’Артуа, давно уже живший в эмиграции в Британии. Активное участие в заговоре приняли генералы – политэмигранты, Пишегрю и Дюмурье, втянувшие в него еще и республиканского генерала Моро. Пишегрю неосторожно приехал во Францию – нелегально, конечно. Исполнителем политического убийства склонили стать старого вождя вандейцев, Жоржа Кадудаля. Казалось бы, вандейцам-то что делить с Наполеоном?! Но для Кадудаля Наполеон был живым воплощением революции, якобинцем на троне.

Заговор даже не начали осуществлять. Полиция знала буквально о каждом шаге заговорщиков и мгновенно арестовала их. Они довольно откровенно рассказывали о своих планах, причем их не пытали и не пытались шантажировать амнистией.

Кадудаль и члены его группы были расстреляны. Пишегрю найден был в тюрьме, удавившимся собственным галстуком. До сих пор спорят, действительно ли это было самоубийство.

На допросах Кадудаль заявил, что в заговоре участвовали принцы королевского дома. Якобы герцог Энгиенский тайно пересекал границу и появлялся во Франции, был близок с Дюмурье. Так ли это, до сих пор не известно. Но Наполеон, судя по всему, решил преподать всем урок, какие длинные у него руки.

Молодой герцог Энгиенский в это время находился в великом герцогстве Баденском и жил на пенсию, получаемую от английского правительства. Отряд драгун пресек Рейн, 15 марта 1804 г. захватил герцога Энгиенского и доставил его в Страсбург, а потом в Венсенн.

На суде герцог категорически отрицал всякую прикосновенность к заговору на жизнь первого консула. Никаких доказательств его виновности не было, тем не менее судьи, повинуясь воле своего повелителя, приговорили его к смерти. В ту же ночь, во рву Венсеннского замка, молодой принц был расстрелян. Эта казнь невинного принца возмутила всю Европу, и как это ни странно, но именно эта пролитая кровь легла неизгладимым пятном на памяти Наполеона в глазах потомства, прощавшего ему потоки крови, пролитые им на полях битв. Жозефу Фуше приписывается фраза: «Это более чем преступление. Это ошибка».

Малоизвестный при жизни, герцог Энгиенский более известен своей смертью во рву Венсеннского замка. В 1816 г. останки герцога были перезахоронены в часовне Венсеннского замка. Отец и дед пережили смерть герцога, но род Конде пресекся навсегда.

А есть и такая версия, что никакого заговора вообще не было. Что Наполеон просто дал задание своей тайной полиции создать заговор из ничего, выдуть мыльный политический пузырь. Ему просто нужен был такой заговор, чтобы расправиться с несколькими врагами сразу.

И не только с врагами, с конкурентами. Генерала Жана Виктора Моро считали соперником Наполеона – тоже очень популярен в армии. В 1800 г., на посту главнокомандующим Рейнской армией он одержал ряд блестящих побед над австрийцами и подошел к Вене на 75 км. Перепуганные австрийцы заключили с Моро перемирие, а потом уже с официальными представителями Франции – Люневильский мир. Армия охотно кричала: «Да здравствует Наполеон!» и «Да здравствует наш маленький капрал»! Но она охотно кричала «виват» и генералу Моро.

Моро судили, за связи с роялистами приговорили к тюремному заключению. Добрый Наполеон амнистировал Моро, заменил тюрьму изгнанием. Моро уехал в США, в Европу он вернулся только в 1813 г., по прямому приглашению императора Александра I.

Он играл видную роль в качестве советника союзников, часто встречался со всеми монархами. 27 августа 1813 года под Дрезденом Жан Моро был смертельно ранен ядром, когда он объезжал с большой группой офицеров передний край союзных войск.

Рассказывали, что Наполеон заметил группу людей в расшитых золотом мундирах. Вроде кто-то даже сказал императору, что в этой группе находится Моро. И тогда Наполеон дал приказ артиллеристам перенести огонь на эту группу генералов и высших офицеров.

Этот залп и стал для Моро роковым. Тело его погребено в католической церкви Святой Екатерины в Санкт-Петербурге.

Верить ли этой истории? Скорее всего, да. Во всяком случае, версию, что никакого заговора вообще не было, отстаивают многие историки, в том числе российские[40]40
  Пискунова Е.П. Приход к власти Наполеона Бонапарта и окончание Вандейской войны. Вестник ВолГУ. Серия 4. История – философия. Выпуск 1. – Волгоград, 1996.


[Закрыть].

Это заговор не заговор на жизнь первого консула послужил предлогом для превращения его в императора.

Народ радовался неудаче заговора, а ему объяснили: смерть Наполеона угрожала всему государственному строю! Необходимо сделать верховную власть наследственной, это навсегда обезопасит французский народ от заговоров и от смут.

Все ссылались на революцию, свободу и равенство, которые должна была обеспечить наследственность верховной власти. Это последний случай потока революционной демагогии. В законодательных учреждениях был поднят вопрос о поднесении Наполеону императорского титула. Вроде как римский цезарь теперь Наполеоне Буонапарте у нас будет.

В особом комитете была составлена конституция (шестая с начала революции), получившая название органического сенатус-консульта XII года и доверившая республику императору. «Наполеон Бонапарт, первый консул Республики, является императором французов». Как ни ссылались законодатели на историю Рима, ни взывали к теням великих людей в тогах, а ведь не было в Риме ничего даже отдаленно похожего. Император республики – это уже интересно.

Наполеон и это решение отдал на плебисцит. Три с половиною миллионов голосов высказались за то, чтобы предоставить Наполеону права наследственного императора французов. Только 2,5 тысячи высказались против. Так что провозглашение Наполеона императором состоялось совершенно законно и с соблюдением всех демократических норм.

18 мая 1804 года Наполеона провозгласили императором. 2 декабря 1804 года Папа Римский Пий VII торжественно помазал Наполеона на императорский престол.

А тут еще такое вот дело. До сих пор в Европе было только две империи. Священная Римская империя германской нации. Рыхлое образование, в котором император играл роль скорее представительскую. Эта империя мыслила себя как продолжение Римской империи и империи Карла Великого VIII–IX веков.

Был еще император Российской империи, к Римской явно не имевший никакого отношения.

Теперь в Европе появился еще третий император, французский! Не к добру.

В трудное время возникли Консульство и Империя. Франция находилась в состоянии войны с Австрией и Англией. Новый итальянский поход Бонапарта (1800–1801) напоминал первый и по блистательности, и по результатам. Перейдя через Альпы, французская армия неожиданно появилась в Северной Италии. Население по-прежнему встречало ее восторженно. После битвы при Маренго (1800) и рейда Моро к воротам Вены всякая угроза французским границам была ликвидирована. Тем более к тому времени Суворов был отозван в Россию и умер в опале.

Жаль, но два этих великих полководца ни разу не встретились на поле боя.