Текст книги "Легенда о Полубоге: Пиковый Туз"

Физическое же делится на 2 вида: прямое и общественное. Прямое заточение или лишение Свободы (вот поэтому как и выражаются) – самое что ни на есть лишение Свободы, то есть заключение (тюрьма). Известно, что не все, далеко не все, находятся там не от хорошей жизни, но в этом вина самого человека, в любом случае, даже если, как выражаются, были не в том месте, и не в то время…

Также к физической несвободе относится и общественное заключение, которыми являются Узы брака, или любые другие отношения. Всем известно, что, если, человек находится в отношениях с другим человеком, он, являясь преданным, никогда не посмотрит в сторону другого человека, потому что он не свободен. Для кого-то узы брака являются добровольными, а для кого-то вынужденными, но всё равно они являются лишением Свободы человека.

Что касается морального лишения Свободы, то оно в нашей жизни происходит постоянно.

Мы в этой жизни зависим от всех личных обстоятельств: семья, брак, работа, учёба. Везде присутствует вышестоящие люди, от всех мы зависим, и всё потому, что все зависит от нас по – иному просто не может быть. Ведь, если, каждый человек отстраняется от работы, учёбы, всех должностей и обязанностей, и будет жить один, то Мир так очень скоро вымрет… Таким образом, становится ясно, что мы не можем быть Свободными – хоть по одному пункту мы заточены, и Свободным не может быть никто даже Бог (не учитывая рамок атеизма), потому что у него тоже есть дела и обязанности…

Таким образом, можно подвести итог, что человек только в одном может почувствовать хоть маленькую долю Свободы – в Искусстве. В моральном, духовном мире – где он может остаться наедине со своим хобби, или душевным миром, миром, где присутствует лишь то, что его устраивает, не перечит ему и всё относительно нормально. Закрываясь в духовном мире, человек таким образом «Освобождается» и немного забывает о проблемах и обязанностях…

– Ну, ты и.… Да, Дориан, ты умён.

– А Вы сомневались? И ещё одно. Вы сами сказали, что все эти испытания – простая трата времени и вообще – это гиблое дело. Зачем же это Вам нужно?

– Я хочу остановить всё это, что бы ни гибли люди, что бы не было рабства!

Все слова и речи, которые текли из уст мужчины, были приятны и сладки Дориану, но юноша вмиг одумался, или его что-то остановило, и он громко произнёс:

– Нет! Мне не нужно ничего этого! Я не хочу!

– Но как? Почему? – мужчину накрывали ярость и гнев.

– Отец, и моё кровное происхождение, родовое имя – вот что мне дороже всего!!! И богатство мне не нужно, да и жену я встречу, и детей она мне родит.

– То есть ты желаешь отказаться от моих даров, и двигаться дальше, через девять ступеней?

– Именно.

– А ты уверен, что сможешь пройти все испытания?

– Да, я уверен.

– Ну что ж, тогда ты откажешься и от этого? – мужчина раскрыл другую руку, а на ней, снова – в магическом свете, была девушка – юная и красивая.

– Кто это?

– Селена. Твоя мать.

– Я не верю.

– Восемнадцать лет назад она, по вьюге и метеле, принесла тебя в монастырь, а сама погибла. Я могу вернуть её!

Дориан не знал, что ему делать, и как поступить. Он метался между живым отцом и мёртвой матерью. Но семейное предназначение перевесило – ведь мать уже не вернуть.

– И всё равно я скажу, нет.

Мужчина злился и пребывал в дикой ярости.

– Тогда три раза скажи нет! И я отпущу тебя.

– Нет! – твёрдо произнёс Дориан.

Мужчина, после первого «нет», раскрыл обе руки, в которых была мать Дориана, и сцена счастливой семьи.

– Нет! – снова сказал юноша, но уже более поникшим и слабым голосом.

– Да! – воскликнул мужчина.

– Нет! Я сказал нет! – почти закричал Дориан.

В стене возле юноши возникла дверь, и он со всей силой дёрнул её на себя, и исчез за нею – в новой комнате – на пятой ступени…

Но на этот раз всё было тяжелей – хотя бы физически.

Дориан стоял в пустой комнате, и уже через минуту к нему явился Ангел. Это был действительно Ангел – светящаяся оболочка, огромные белые крылья, и даже нимб на голове.

– Здравствуй, Сын мой.

Дориан от удивления потерял дар речи.

– Ты выжил после Люцифера – ты молодец. Ты ведь понял, кто он?

– Да, конечно, я понял. Он пытался искусить меня – предлагал дорогие сердцу и одновременно страшные вещи.

– Он – Демон, он всегда творит зло. Мальчик мой, ты веришь в Бога?

– Нет.

– Как? Ладно, ты ещё молод и глуп. После смерти, ты уж прости, что затрагиваю эту тему, но куда мечтаешь попасть – что, же ближе тебе – Рай или Ад?

– Попасть? В рай, наверное.

– Я могу помочь. Я должен раскрыть тебе Великую тайну – пройдя все ступени, ты не найдёшь там своего отца – там ты погибнешь, пропадёшь – тебя убьют и, забрав твою силу, отправят в Ад.

– О, Боже. … Это… это подло. Я думал, что обрету отца.

– Я могу помочь избежать сей участи – и ты выживешь, а после смерти попадёшь в Рай.

– Я согласен. Что взамен тебе должен я?

– Отказаться идти дальше, мальчик мой!

– Нет! Это очередной обман!

– Значит, если ты так говоришь, то ты не веришь в Бога нашего, глупец, в Создателя Всего! Слаба Вера твоя! Это же он создал тебя. Он верит в тебя, а ты не веришь в него!

Ангел давил на больное, и Дориан не знал, что делать. Юноша, уже было, желал согласиться с Ангелом, но в последний момент он одумался, и вспомнил про своего Бога – отца – единственного Кровного родственника, и понял, что отец для него дороже Рая, что, лучше, он сейчас откажется от Святой Земли, но будет рядом с отцом. И позже в Преисподнюю попадёт, но не откажется от семьи. Хотя, дорога в Рай юноше и так не светила – Некромант в Рай никогда не попадёт…

– Нет! Нет! Нет! Я отказываюсь от всего, но я иду к отцу!

– Что же, Пиковый Туз, иди, открыта дорога тебе, но знай, что дальше тяжелей будет тебе – не сможешь ты попасть к отцу!

– А это мы ещё посмотрим!

Дориан пересёк комнату, и, открыв дверь, ступил на новую 6 ступень.

Между переходом в другую комнату с испытаниями, Дориан увидел друзей. Радость мимолётной встречи была взаимна, но ему нужно было двигаться дальше. Это уже была не комната, это были развалины замка, ну, или, по крайней мере – одной из его зал. Он тускло освещался по периметру дюжиной подсвечников, в каждом из которых горели, капая жидкими разгорячёнными крупными и мелкими каплями воска, большие свечи. Дориан, бродя по руинам, и разглядывая стены зала, услышал за своей спиной тяжёлые шаги кожаных сапог. Он обернулся, и был очень поражён тем, что увидел. А увидел он вот что – перед ним стояли его верные друзья – Кларк и Дитхейн

– Кларк? Дитхейн? Вы как тут оказались?

– Нет времени объяснять. Просто пошли отсюда!

– Уйти отсюда? Бросить всё начатое? Ты издеваешься, Кларк?

– Нет. Просто мы узнали, что это подстроено, что бы ты погиб, и в конце испытаний ты ничего не добьёшься.

– Мне Ангел тоже так сказал, но, в конце концов, оказалось, что его слова – это тоже испытание.

– Чего ты медлишь?

– Дитхейн, я не уверен…

– В чём?

– Вы не мои друзья – вот в чём подвох.

– Мы? Не твои друзья? Дориан, ты, кажется, стал забывать, сколько мы с тобой прошли испытаний и сражений. Сколько раз мы тебя спасали из разных передряг, и ты всё-таки утверждаешь, что мы тебе никто?

– Да, именно так! – закричал Дориан. – Настоящие друзья так бы не говорили, и не останавливали бы на почти достигнутом меня. Утверждаете, что Вы – мои друзья? Вот давайте мы проверим, так ли это, или нет. Я задам Вам несколько вопросов, и если Вы на них ответите, то Вы не лжёте.

– Хорошо, давай. – сказал, уже напряжённым голосом, Дитхейн.

Дориан задумался – он не знал, что бы такого спросить. Но это было не из-за того, что у него был маленький словарный запас, а из-за того, что ему было больно. Больно из-за того, что он сомневается в близких людях. Но эти близкие люди были слишком подозрительны и непонятны, так что у Дориана не было выхода – вопросы нужно было задать, что бы сомнений не было.

– Ну, что будешь спрашивать? – горячился Кларк.

– Да, Кларк. Вспомни первую встречу со своей матерью. В каком городе она была?

– Это был не город, а деревня.

– Хорошо. Скажи, что мы обычно делаем, когда преодолеваем трудности?

– Обнимаемся. Друг, что за глупые вопросы? Это мы – твои друзья.

– Дитх, скажи, а кем тебе приходится Кларк?

– Другом.

– И всё?

– Ну, конечно, лучшим другом!

– И всё?

– Да, а что?

– А разве ни какая история не объединяет?

– Ну, знаешь, нас много историй объединяет. Ты уточни.

– Эльза…

– Ах, да. … Та милая девушка, которую мы полюбили, но дружба наша оказалась сильнее…

Дориан замер.

– Я же сказал, что Вы – не мои друзья! Эльза – дочь Кларка и твоя сводная сестра.

– Ох, точно, я что-то запамятовал это…

– Ложь! Такого нельзя забыть! Вы не мои друзья – убирайтесь!

– Мы твои друзья. Дор, ты чего? Что на тебя нашло? Ты уже с этой голубой кровью, вообще с ума сошёл – у тебя на уме лишь богатство и БОГатство! Ты даже о друзьях забываешь!

Дориан метался между мыслями, но его снова прервали. На этот раз – Дитхейн:

– Убей нас, если не веришь, что мы твои друзья.

Дориан буквально остолбенел. Он не знал, что ему в таком случае делать, и как быть. Он хотел убедиться, что рядом действительно близкие ему люди, но с другой стороны – он не хотел им причинять боль.

– Хорошо! – юноша всё же решился.

– Ого! Ну-ну, сопляк, давай, рискни.

– А вот друг бы так никогда не сказал.

– А я для стимула.

Кларк резко накинулся на юношу – друга с кинжалом. Дориан увернулся, а Кларк засмеялся.

– Я же сказал, что ты мне не друг.

Мужчина стал, ничего не говоря, снова набрасываться на Дориана. Пиковый Туз успел выхватить из сапога кинжал, но, не спев увернуться от удара Кларка, получил большую рану на предплечье. Тогда, начиная звереть, он стал нападать на «мнимого друга». Дориан не как не мог попасть по другу, хотя сам уже немного был ранен. Но удача, если так можно было выразиться, в конце концов, повернулась и к нему лицом – в момент, когда Кларк выворачивался, Дориан успел полоснуть его по руке, и «друг» испарился.

– Друг мой, ты угадал! Кларк был создан этой вашей Магией. Он и был «мнимым другом».

– Да я уже это понял. Но я и в тебе не уверен.

– Я понимаю. И что делать будем?

Дориан слушал Дитхейна, и улавливал в его словах настоящие и присущие для Дитхейна слова, интонации и фразы. Туз надеялся, что хоть есть один реальный друг. Но для проверки этого, юноша всё же решился: он вытащил кинжал из сапога, и слегка сзади, резанул Дитхейна по руке. Тут же он повернулся, и, громко застонав, испарился. Дориан обрадовался, и медленно смахнул пот со лба. Затем, взглянув на клинок, обнаружил, что на нём даже нет крови. Заложив оружие обратно в сапог, он что-то прошептал про себя, и, подойдя к двери, дёрнул её на себя, и оказался на седьмой ступени…

На этой ступени испытанием была не комната – это было кладбище. Ночь была стабильная и ясная. Свет луны благородно освещал землю и каменные плиты. Светло было как днём. На фоне этого великолепия детально выделялась фигура Дориана – он стоял между давнешнего кладбища. Наступала полночь.

Дориан чувствовал, что к нему что-то приближается. Уже безусловно близко. Смерть был где – то неподалёку – на случай, если Некромант совершит неисправимую ошибку.

Тут он обнаружил фигуру в черном плаще из гладкой ткани – сомнений не было – это был Смерть. Молоденький Юноша долговременно смотрел на него, недоумевая, почему у Смерти это же лицо, как и у него самого – как блик в зеркале. Ов взял впрок, менно собственно что самое сложное в борьбе со Смертью – это противостоять самому себе, ибо сражаясь со Смертью, ты сражаешься с самим собой, и это оказалось невыносимо. Но Дориан, безо всяких разговоров (этого ему ещё не хватало), одним скачком обнажил клинок и довольно проворно бросился к Смерти. Смерть в эту же очередь выхватил орудие и с лёгкостью парировал 1 й удар Дориана, сведя на нет всю внезапность его выпада.

Неприятели завертели, выжидая комфортабельного шага. Некромаг, в своё время обучавшийся искусству боя у лучшего мастера, стал алчно атаковать Смерть, не забывая об осторожности.

Гул холодного металла и жаркого боя разрывал тишину. Выпад, удар, ещё удар, прыжок в сторону, разворот, возобновил выпад. Туз и его недруг не уступали друг другу не в чём – их движения были совершенны и не содержали ничего лишнего. Некромаг был максимально внимателен, очень хорошо воспринимая во внимание, собственно, что у него нет права на ошибку.. Смерть просто не даст ему 2 шанса.

Возобновил удар, уклон вправо, вот лезвие просвистело в опасной близости от его плеча, но главное, собственно, что мимо. Туз искусно парировал все выпады неприятеля, довольно проворно нападал сам, но дотронуться до Смерти всё никаким образом не мог.

Они сражались, но чаши весов оставались неподвижны. Дориану порядком надоела предоставленная пляска со Смертью. Он просто завершил просчитывать личные движения, и начал наносить удары бессистемно, тем самым поставив смерть в ступор – он был ошеломлён бешеным напором Некромага.

Рука замешкалась всего на долю секунды. И в этот миг холодная сталь клинка пробила грудь того, кого вроде как опасались и Боги.

Нет, из пораженной груди не хлынула кровь, её не было ни капли, и когда Дориан выдернул меч. Рука Смерти копотливо, как будто нехотя разжалась, и орудие с рокотом выпало. Смерть встретился глазами с Дорианом.

Некромаг затруднялся сказать, именно что он в них обнаружил. Смерть зашатался, и упал на одно колено. Молоденький ноша с боязнью смотрел, как это вселенское творение, одно из основ мироздания, существо всеведущее, визави личной воли преклонило пред ним колено. Он проиграл эту битву…

В тот миг, когда  мёртвое тело  коснулось земли, всё содрогнулось. Свершилось невероятное, и тут же перед ним появилась дверь, и юноша вошёл на восьмую ступень…

На этот раз перед ним предстала небольшая поляна. Это была открытая местность, и Дориан обрадовался этому, будто бы победе. Юноша жадно хватал свежий воздух пересохшими губами. Надышавшись, он медленно побрёл по тропе. Метров через сто он уткнулся в небольшую чащу. Быстро пройдя через деревья и кустарники, он вышел на новую поляну, которая разместила на себе высокую каменную глухую стену. Дориан подошёл к ней, и, осмотрев, увидел небольшое углубление в стене. Дориан уже знал, что в него нужно вставить перстень с пентаграммой. Приложив печатку, отворилась небольшая дверь, и сразу же повеяло запахом серы и смрада, а в стене стали появляться некие буквы. Юноша прождал пару минут, как текст стал ясен и понятен. Сдув пыль со стены, Дориан стал читать:

«Приветствуем Вас на новом испытании. Несомненно, Вы сильны и телом и духом, раз смогли дойти до седьмой ступени. Но следующее испытание напрочь лишит Вас всего: и сил, и разума и эмоций, а потом и жизни. … В данном испытании не будет ни демонов, ни суккубов, ни призраков, ни каких-либо живых или неживых существ, но не обольщайтесь – это лабиринт. Думаю, это слово само собой всё объясняет. Это будет испытание на психику. Вы должны будете найти выход из лабиринта. Но, если Вы не сможете сделать этого, то Вы погибните. Есть лишь два исхода – смерть или выход. Инструкция дана. Что же, мне осталось лишь пожелать удачи, и в путь!»

Дориан дочитал надпись и прошёл сквозь дверь, которая тут же исчезла.

– Замечательно… Ну, ладно, ничего страшного – и не такое проходил. Пройду и это. Не сложно. Я же Бог… – Дориан шёл по лабиринту маленьких проходов и каменных стен. Чем больше юноша шёл, тем больше он встречал тупиков и распутий. Он путался, сбивался с пути, нервничал. Он понял, что тут действительно нет никаких существ, Магии и Колдовства – лишь простой лабиринт – простые стены и проходы. Если, конечно, можно было об этом испытании сказать «простое».

Дориан попал в очень удобный проход – долго шёл прямо, (он вообще сразу не заметил этого прохода), и сейчас, уверенно двигаясь, верил, что это именно тот проход, который ведёт к выходу, затем юноша повернул налево, и, пройдя несколько сот метров, снова повернул налево, а через время снова повернул в ту же сторону. Таким образом, он двигался несколько часов. Дело в том, что в детстве он читал, что в лабиринте нужно поворачиваться лишь в одном направлении. Дориан радовался, что уже довольно долго ему не попадаются ни тупики, ни распутья – он думал, что идёт к выходу. Но мальчик ошибся – он не стронулся с пути не на метр – он просто ходил по кругу. Налево, налево, снова налево – и вот получается круг. Выбившись из сил, он сел на землю, и зажал голову руками – она у юноши кружилась и буквально закипала. Не соображая, он начал грести руками твёрдую землю, царапая руки и ломая ногти, а потом встал и пошёл. Став на распутье он, закрыв глаза, начал кружиться, как волчок, а потом, резко остановившись, пошёл по проходу, к которому непроизвольно оказался, повёрнут лицом. Пройдя по проходу, он увидел на земле следы своих рук и кровь, и вмиг понял, что уже был тут. И тогда его осенило: увидев «своеобразные метки» он понял, что уже здесь был, а значит, этот путь не ведёт к выходу. Таким образом он может проставить метки везде, где был, и не нашёл выхода. Но именно в момент «осенения прекрасной идеей» юноша плавно опустился на землю, и погрузился в долгий и крепкий сон.

Он не знал, сколько проспал, он даже не знал, сколько находится в этом лабиринте – время в этом месте терялось и пропадало. Проснувшись, он медленно прошёл по проходу, ища выход. Через долгое время он вспомнил, что вчера, ну, или до сна, его осенила мысль. Тогда Дориан вытащил из сапога кинжал, и, пройдя по проходу, и обнаружив тупик, пометил место входа в коридор, крестом, выцарапав его на стене. Было еле видно, но главное, что стояли метки, и Дориан знал их местонахождения. Дориан помечал все безрезультатные коридоры, постоянно возвращаясь, путаясь и ошибаясь. Но вот он стоял на распутье трёх коридоров. Он не был не в одном из них, а все остальные – в лабиринте он уже прошёл и отметил. Это было очень тяжело – юноша был голоден, грязен, жаждал влаги, сон и усталость клонили его к земле. С психикой было ещё сложнее – душа болела, сердце разрывалось, ярость и злость полностью поглотили разум Туза, отчего хотелось дико кричать и лезть на стены. Стоя на распутье, он не выдержал, и снова, упав на землю, заплакал, а затем уснул.

Проснувшись, он медленно побрёл по левому коридору. Снова путаясь, ошибаясь, и ставя метки, он, выйдя из коридора, просто сел, облокотившись о стену, и зарыдал – силы покидали юношу.

– Боже, за что мне такое наказание!? Почему здесь нет выхода? Как мне быть? Я больше не могу…

А Бог, естественно, его не слышал, но юноша не расстроился – он всё равно не верил в него. Вытерев слёзы, он сделал пометку на стене, и пошёл в другой проход. Пройдя ровную дорогу, он снова был на распутье, и тогда, выбрав один из коридоров, пошёл по нему, но, быстро вернувшись, поставил у его входа метку. Там был тупик. Тогда Дориан выбрал следующий коридор, где его ждало очередное распутье. Юноше это стало надоедать, но всё равно он собрал в себе последние силы в кулак, и пошёл по одному из пяти коридоров. Он много шёл, нарываясь на тупики и ставя метки. Коридор то сужался, то становился необычайно широким, и в одном месте Дориану показалось, что он увидел тупик, и, поставив на его входе метку, двинулся дальше. Через время он опомнился, и вернулся – это был небольшой узкий коридор, но в его тупике было что-то не так. Тогда Дориан вошёл в этот проход, и, дойдя до тупика, стал осматривать его. Это был тупик, но сердце Дориана подсказывало ему, что здесь что-то всё равно было не так. И это не было влиянием разбросанных на земле нескольких черепов и груды костей. Через минуту юноша понял, что именно эта стена в тупике имеет на себе паутину, а другие этого не имели. Наличие паутины говорило о щелях в стене с выходом на улицу. В лабиринтах никогда не бывает (просто так) щелей в стенах. Убрав паутину, юноша стал искать отверстие или щели. Щель была найдена быстро, и Дориан, отодвинув, открыл каменную дверь…

Выйдя из лабиринта, Юноша сразу же почувствовал приятное и нежное дуновение ветра, горячие лучи солнца, бьющие в глаза. Перед ним стоял небольшого роста человек.

– Упс… Прошу прощения – вообще-то дверь должна быть открытой, но лабиринт давно, никто не преодолевал, поэтому она закрылась и обросла паутиной.

– Ничего… – почти умирающим голосом произнёс Дориан.

– Ты голодный и уставший. Это срединная – девятая ступень. После лабиринта ты можешь поесть и отдохнуть.

– Это очередное испытание?

– Нет.

– Я не верю.

– Это нормально. Идём.

Дориан почти валился с ног, поэтому сопротивляться сил у него не было… Через сутки он открыл глаза. Он лежал на постели, находясь в комнате. Поднявшись, он увидел на себе чистую одежду, да и ко всему прочему сам был чист и вымыт.

Тут же в комнату вошёл тот самый низкорослый мужчина.

– Ты голоден?

– Конечно же, да. Я думал, что это испытание.

– Нет. Это единственная возможность вдохнуть кислорода.

Стол был не богатый, но Дориан смог наесться до сытости, и теперь был полон сил.

– На этой ступени снова не будет ни монстров, ни даже физических испытаний. Но это будет моральное испытание. Если ты действительно сын Бога Кьяртхелла – Бога Некромагии, то ты в совершенстве владеешь разумом. Как ты относишься к философии?

– Положительно. Я изучал сию науку, поэтому мыслю обширно.

– Сейчас проверим. Готов?

– Да, конечно.

Мужчина внёс в комнату столик, на котором были разложены непонятные дощечки.

– На каждой из картинок изображена одна из Вечностей. Ты должен на выбор пояснить свою философию по поводу этого.

– Хорошо.

Дориан взглянул на стол – на нём было двадцать перевёрнутых дощечек. Немного подумав, он взял одну картинку. На ней было написано на греческом языке слово Paradoxosis.

– Ну, что ж, я слушаю тебя.

– Вы никогда не задумывались о том, что почти половина наших действий в жизни – противоречат правилам и законам. Вот возьмём одну ситуацию. Верующий человек знает заповедь из Библии или Корана: «Возлюби ближнего своего, и не оставить человека в тяжёлой ситуации – помоги ему»… Ну, в общем – смысл такой. Но что же человеку делать на Войне? Ведь, если погибает человек, то любой человек поможет ему – сделает всё необходимое – дабы не нарушить святую заповедь. Но, суть каждый воин знает, что, следуя правилам – нельзя помогать врагам – это строго наказывается – либо смертная казнь, либо амнистия.

И как же быть? Стоять и ждать удара (не убий) и ждать удара, или нарушить правило Войны? Или ринуться в бой и нарушить правило Бога? Как же быть?

Безусловно, но Войне, конечно, каждый нарушает второе, но опять же – всё зависит от Веры человека. Грехи, конечно можно отмолить – это будет, наверное, проще, ежели избежать амнистии или смерти.

Но в Душе человека будет таиться нечто, отягощающее её, и не дающее покоя.

Вот это ещё одна причина моего строгого и закоренелого Атеизма. Вторым, после потери Веры в Бога (а причины были), идёт пункт – неприятие Душой и Разумом правил и законов. У нас Свободный мир? Да, Свободный. Но, всем известно, что свободы не существует. Но почему-то все мы живём по чьим-то правилам и законам – Уставу и Кодексу.

Но кто же придумал их? Народ? Князь? Царь? Да, мы находимся под их Властью. Но почему? Мы же, вроде как, Свободные люди!? Но почему мы находимся под чьим-то управлением? Почему же мы почти ничего не можем сделать сами? Мы же свободные люди – у нас всегда есть право выбора. И опять же. Почему мы должны, вернее обязаны следовать чьим-то Уставам? Тогда, если уж придираться к законам, то можно привести сотни вопросов и примеров. Почему, если убил человека – то, скорее всего, тогда ты сядешь в тюрьму, но за убийство мыши мы ничего не несём? Почему за грабёж хранилища золота, люди несут наказание, а за тайное взятие листа пергамента, (по сути – тоже воровство) – нам не будет ничего!? Нас же за это не посадят в тюрьму! Почему всё так парадоксально и непонятно?

И что же делать нам, «свободным людям, с правом выбора»?

Кто ответит? Может, те, кто нами правит?…

– Хорошо. Мне нечем возразить тебе. Следующая.

– Свобода. Существует ли она? Я, больше, чем уверен, что каждый в нашей жизни, хоть раз задумывался над этим вопросом. И это очень хорошо, ведь человек, задумывающийся над смыслом и сущностью бытия, может считаться образованным и грамотным, ведь размышлять может лишь таковой.

А теперь, что касается Свободы. Вариантов Свободы множество, но разделяются они на две категории: физическая и моральная. Но, все Мы прекрасно понимаем, что все Мы от чего-то зависим, а значит – Мы не свободны. По этой причине я рассмотрю не виды и свойства Свободы, а наоборот её виды отсутствия. Так вот, как я уже сказал, есть два вида заточения: физическое и моральное.

Физическое же делится на 2 вида: прямое и общественное. Прямое заточение или лишение Свободы (вот поэтому как и выражаются) – самое что ни на есть лишение Свободы, то есть заключение (тюрьма). Известно, что не все, далеко не все, находятся там не от хорошей жизни, но в этом вина самого человека, в любом случае, даже если, как выражаются, были не в том месте, и не в, то время…

Также к физической несвободе относится и общественное заключение, которыми являются Узы брака, или любые другие отношения. Всем известно, что, если, человек находится в отношениях с другим человеком, он, являясь преданным, никогда не посмотрит в сторону другого человека, потому что он не свободен. Для кого-то узы брака являются добровольными, а для кого-то вынужденными, но всё равно они являются лишением Свободы человека.

Что касается морального лишения Свободы, то оно в нашей жизни происходит постоянно.

Мы в этой жизни зависим от всех личных обстоятельств: семья, брак, работа, учёба. Везде присутствует начальство, от всех мы зависим, и всё потому, что все зависит от нас по – иному просто не может быть. Ведь, если, каждый человек отстраняется от работы, учёбы, всех должностей и обязанностей, и будет жить один, то Мир так очень скоро вымрет… Таким образом становится ясно, что мы не можем быть Свободными – хоть по одному пункту мы заточены, и Свободным не может быть никто даже Бог (не учитывая рамок атеизма), потому что у него тоже есть дела и обязанности…

Таким образом, можно подвести итог, что человек только в одном может почувствовать хоть маленькую долю Свободы – в Искусстве. В моральном, духовном мире – где он может остаться наедине со своим хобби, или душевным миром, миром где присутствует лишь то, что его устраивает, не перечит ему и всё относительно нормально. Закрываясь в духовном мире, человек таким образом «Освобождается» и немного забывает о проблемах и обязанностях…

– Тоже хорошо. Ты прав. Я тоже не буду возражать. Я, конечно, видел много философов, но ты первый, с кем мне тяжело поспорить. Следующая, и последняя.

Дориан закрыл глаза, и, подняв дощечку, раскрыл глаза. Карлик, взглянув на картинку, тоже замер.

– Тебе не повезло. Это сложно.

– Не для меня. Смерть… Что же… Я сражался с ней… Хорошо….

– Смерть… Её боятся все живые существа: и люди, и животные, и все млекопитающие. … Но почему же? Ведь никто и никогда не избежит её, она придёт в любое время к нам – будь мы ребёнком, взрослым или старым; здоровым или больным – в любое время.

Люди боятся не самой Смерти, а то, как она произойдёт: больно и мучительно для Вас, и окружающих Вас, или тихо и спокойно – без боли, слёз и криков….

Но когда же она придёт? Многие задаются этим вопросом, но ответ прост: в любую секунду…

Если ты не скончался сейчас, то тебя может не стать в следующую секунду. Даже, находясь в безопасном месте, ты можешь быть покорён Смертью. … Но как же она выбирает нас? Ищет? Нет. Она всегда рядом с нами – в любую секунду, в любом месте, в любой ситуации. … Почему же мы не погибли, например, в данную секунду? Да, ответ, как не странно, прост. Мы постоянно обманываем ещё одну Вечность – Судьбу.

Предположим, что Вы шли по улице. Вполне безопасной. Но почему же Вы пошли тут – по одной стороне дороги или тротуара, а не по другой, даже на 5 сантиметров в сторону – хоть в лево, хоть в право? Таким образом, Вы обманули Судьбу, и протянули ещё 1 секунду своей жизни, тем самым оставив Смерть стоять рядом с Вами, и ждать её, пока Вы не допустите ошибку, и не сможете обмануть Судьбу…

Иногда бывает, что допустить ошибку, и не смочь обмануть Судьбу и Смерть, приходиться раньше, чем погибнуть, с разницей в несколько лет, а иногда, даже десятилетий.

Рассмотрим одну такую ситуацию. В юношеском возрасте молодой человек допустил ошибку, и поддался соблазну искушению Судьбы, и попробовал Магическую смесь, тем самым, подписав себе смертный приговор (который, кстати говоря, подписан с момента нашего зачатия), или открыв ей дверь, но умрёт он не сразу – а через, скажем, лет 20. И это уже тоже Смерть, ведь обратного пути назад нет… Да, время ушло – эти 20 лет, Смерть его уже не ждала, а она немного сжалилась над ним (если, конечно, ей присуще это чувство), и дала время, но клеймо своё она не сняла – он уже был помечен, только ждал своего часа. И уже на каждом из нас стоит ЕЁ клеймо.

Когда оно было поставлено? Смерть поставила на нас своё чёрное клеймо, как я уже ранее успел упомянуть, в сам момент нашего зачатия – ещё в утробе матери. … Ведь те люди, которые ещё не родились, великие полководцы, по мановению руки которых идут целые армии, которые, кстати говоря, тоже еще не появились на свет, – они возникнут лет через 300, а для Смерти они все уже превратились в пыль, в прах, в простую могильную пыль, тлен, и ушли в века…

Так что же это? Почему так получается? Это своеобразный распорядок Смерти. … Но почему же она смеет нами распоряжаться, и повелевать нами, решать – жить нам, или нет; рождаться, или, даже не стать зачатыми, мгновенно превратиться в прах, о котором никто и никогда не узнает? Ответ, не смотря не на что, снова, прост – элементарно прост – Смерть Велика… Вот и всё, вот и весь ответ. … Всего лишь одно слово – Величие. Она выше нас, выше тех, кто стоит над нами, даже выше Богов…

Многие думают, что Боги – великие, выше них нет никого. Но, они ошибаются. Величие Смерти состоит в том, что она не в чём не ущемлена…

Давайте сравним. Для примера возьмём такие ценности, как: Здоровье, Жизнь, Любовь, Счастье и Знание…

1) Здоровье и Жизнь. Да, я не опровергаю – Боги Великие (отличное от фразы Боги Велики) – у них есть «железное» здоровье, но тут есть своё «Но» – Боги – не едины… Если бы был один Бог, то да – он был бы Величайшим, но их многочисленное количество (это при том раскладе, если не учитывать рамки атеизма). У всех Богов есть железное здоровье, но они не едины, и по этой причине один Бог легко может уничтожить другого, а сам, позже, быть уничтожен другим, и так далее, по цепочке…