Текст книги "Цепной пес империи"

– Что они делали, что так устали?

– Ничего, сэр. После ужина они ели торт, пили разбавленное вино и разговаривали. И незаметно для меня они заснули. Я не хотел их будить, сэр.

Кивнув дворецкому, я аккуратно поднял Агнессу. Девчонка заворчала сквозь сон, но не проснулась. Я отнес ее в комнату и положил на кровать. Там я ее разбудил и заставил переодеться в пижаму.

– А что делать с Тирионом? – спросила Арья.

– Ральф, брось ему какое-нибудь покрывало. Ничего ему не будет, если поспит на диване.

– И на этом спасибо, – буркнул Тирион, устраиваясь поудобнее.

На следующий день алхимик удивил меня тем, что обратился с просьбой. Еще больше меня удивила его просьба. Посмотрев на книги из моей домашней библиотеки в его руках, я мысленно почесал в затылке и решил ему помочь.

– Ну чтобы встретиться с этими авторами, тебе нужна не моя помощь, а Арьи. Или какого-нибудь другого некроманта. А вот с этим могу познакомить, все равно сам собирался к нему зайти. Вот пообедаем и сходим.

После обеда мы с Тирионом пошли к Данте. Именно его книга чем-то заинтересовала парня. Разумеется, Данте еще спал. Точнее, как оказалось, уже спал. Потому что, по словам дворецкого, он лег спать после завтрака. Оставив Тириона в гостиной, я пошел будить брата. К моему удивлению, он спал один.

– И откуда у тебя эта привычка будить меня в такую рань?

– Тебя вампиры не кусали случайно?

– Да нет.

– Тогда почему ты ведешь ночной образ жизни? Ложишься на рассвете, а встаешь на закате.

Данте хлебнул коньяка прямо из бутылки и слегка поморщился.

– Жизнь такая у меня, – трагическим голосом сказал он. – Вечером светский прием, ночью приходится развлекаться, чтобы не помереть от тоски. Утром прием у императора или заседание Совета магов. И так каждый день.

Я пожал плечами. Я уже давно не пытался понять Данте. Каждому свое.

– Что было вчера после моего ухода?

– О-о, – многозначительно протянул он. – Ты хотел сказать, после того как громко хлопнул дверью? Поздравляю, братец, ты сделал две невозможные вещи.

– Что именно?

– Ну в первую очередь ты взбесил отца. И даже не тем, что сказал, а тем, что покинул прием раньше времени. А во-вторых, ты ухитрился пронять публику и заставить ее стыдиться своих слов.

Я недоверчиво посмотрел на Данте.

– Да-да. Потребовалось несколько минут и по бокалу шампанского, чтобы чувство стыда прошло. А некоторым особенно стыдливым гостям потребовалось целых два бокала, прежде чем они смогли вновь начать яростно поливать тебя грязью.

– Я и не сомневался в этом, – сухо ответил я.

– Не перестаю удивляться. Ты весь такой правильный, честный и благородный. Почему меня свет обожает, а тебя тихо презирает? – Данте покачал головой и еще отхлебнул коньяка.

– Что говорил отец?

– Ничего.

По спине невольно пробежал холодок. Отец никогда не бросал пустых угроз. Он просто исполнял их без лишних слов. Если он всерьез решит наказать меня…

– Его рано утром вызвал император. Знаешь, о чем они говорили? – Данте пристально посмотрел на меня.

– Понятия не имею.

– Я тоже, но отец вышел из приемной императора злым и очень недовольным этим разговором. Потом он порвал свое именное приглашение на Императорский бал и твое приглашение на наш семейный бал. Похоже, в ближайшие дни он не собирается с тобой видеться.

– Тем лучше для нас обоих.

– Ну да, не думал, что ты последуешь моему совету.

– О чем ты?

– Ты ведь рассказывал Аврелию о произошедшем на приеме?

– Данте, я не видел императора уже… – я быстро посчитал в уме, – полторы недели.

На это брат ничего не ответил, а только вновь посмотрел на меня. Отхлебнув еще коньяку, он попытался вежливо меня выпроводить:

– Ты пришел только ради этого?

– Нет, но ты оденься для начала.

– Зачем? – удивился Данте.

– Я привел к тебе читателя, не хочу разочаровывать его твоим видом.

– Кого ты ко мне привел?!

– Представь себе две невероятные вещи. Кто-то прочел твою книгу. И она его заинтересовала.

Несколько лет назад Данте согласно требованиям к членам Совета магов написал научную работу. Тему он выбрал нестандартную – «Родная среда обитания демонов». Работа была написана и опубликована, но седые маги ее раскритиковали в пух и прах. Напечатанные книги были обречены вечно собирать пыль на самых дальних книжных полках. Один из экземпляров лежал у меня дома, хотя я его ни разу не открывал.

Спустившись в гостиную, мы с Данте увидели забавное зрелище. Красный, как спелый помидор, Тирион упорно изучал узор на ковре. Время от времени он пытался поднять глаза, но краснел от этого еще сильнее и опять начинал изучать простой узор. Причина этого поведения стояла перед ним и пила чай.

Я равнодушно посмотрел на черноволосую красноглазую девушку. Она не была голой, но тонкая короткая полупрозрачная сорочка не оставляла места для воображения. Увидев меня, полукровка вздрогнула и поспешила уйти.

Я представил Тириона и Данте друг другу, и мы сели на кресла в гостиной.

– Сударь Тирион, не желаете ли сигару, чай, кофе или что-нибудь покрепче?

– Нет, спасибо.

– А я не откажусь от чашки кофе, – сказал я, хотя мне Данте ничего не предлагал.

– Вы хотели со мной поговорить по поводу моей книги?

– Да, вы написали, что в общем и целом законы мира демонов не противоречат законам нашего мира.

– Это весьма спорное утверждение, – заметил я.

– Да, – кивнул Данте, не обращая на меня внимания. – Я пришел к такому выводу в ходе исследований.

– Но это ведь означает, что существа из мира демонов могут нормально себя чувствовать в нашем мире?

– Поэтому мою работу и не признали, – задумчиво сказал Данте. – Да, это так, и это, пожалуй, самое спорное место моей книги. Но выходит, что так. Демоны могут существовать в нашем мире.

– Но ведь тогда верно и обратное. Люди могут существовать в мире демонов.

Мы с Данте переглянулись. Если судить логически, Тирион прав.

– Это еще более спорное утверждение. Никто из смертных никогда не бывал в мире демонов или не возвращался оттуда живым, – аккуратно сказал Данте.

– Общепризнанным является тот факт, что мир демонов существует по иным физическим законам. И существа из нашего мира не могут выжить в мире демонов по той причине, что в мире демонов они не могут существовать. Демоны могут проникать в наш мир, но при этом им приходится подчиняться законам нашего мира. Для этого и существуют ритуалы призыва и воплощения демона. Иначе он просто не в состоянии появиться в нашем мире.

– Маэл, а я считаю, что физическая форма изначально присуща демонам. А ритуал призыва нужен им не больше, чем тебе нужен билет на поезд. Что же касается общепризнанного факта, то никто и никогда не приводил доказательств этого.

– Данте, – я нагнулся в его сторону и приготовился горячо спорить, – все, что мы знаем о демонах, говорит о том, что их мир отличается от нашего. Он существует по иным законам.

– А ты никогда не задумывался, почему демоны одного вида имеют примерно одинаковые физические формы? Почему нет десятиголовых демонов или трехруких? Почему демоны имеют ярко выраженные половые признаки как в физическое форме, так и в их отношении к людям и не только? Почему суккубы говорят о себе в женском роде, а Пожиратели душ – в мужском?

– И почему же?

– Да потому что у них есть конкретная физическая форма. Они не выбирают ее при каждом посещении обычного мира, она у них всегда есть! А это возможно только в том случае, если мир демонов существует по тем же законам, что и наш мир.

– Бред! Их мир…

– Их мир отличается от нашего, – перебил меня Данте. – Мягко сказано, что он отличается от нашего. Поэтому там и появилась такая форма жизни, как демоны. Но законы физики одинаковы.

Тирион переводил взгляд с меня на Данте и обратно, слушая наш спор. В конце концов, он не выдержал.

– Так может человек выжить в мире демонов или нет? – со странной надеждой спросил он.

– Это невозможно в принципе, – твердо сказал я.

– Это возможно теоретически, но невозможно на практике.

– Почему?

– Мир демонов отличается от нашего. Человек просто неспособен существовать в их мире.

– И как ты себе это представляешь? – с иронией спросил Данте. – Думаешь, у демонов число пи имеет целое значение? Или там тело с плотностью ниже плотности воды тонет? Как ты себе представляешь другие законы физики? Все гораздо проще: человек в мире демонов будет жить, пока не встретит демона.

– А потом?

– Потом человек не будет жить. Трудно жить с оторванной головой или после того, как твою душу выпили. Я пока не встречал людей, способных на это.

– Значит, шансов нет. – Алхимик устало закрыл лицо ладонями.

– Тирион, расскажи все и в подробностях. – Видя, что он колеблется, я добавил: – Если хочешь чьей-либо помощи или совета, всегда рассказывай все.

– Хорошо, – кивнул он.

Когда он закончил свой рассказ, мы с Данте долго сидели, молча переваривая услышанное. В то, что рассказал Тирион, было сложно поверить. Но непохоже, чтобы он врал.

– Я не знаю, что и сказать, – медленно произнес Данте. – Но в этом случае у твоей сестры шансов не было.

Тирион молча посмотрел на Данте, а я невольно вздрогнул, увидев его взгляд.

– Извини, Тирион, но Данте прав. Демоны могли похитить твою сестру только для одной цели.

Не говоря ни слова, он встал и вышел из дома. Данте задумчиво разглядывал рисунок алхимической схемы.

– Ты поверил в это? – спросил он меня, едва Тирион вышел.

– Я никогда о подобном не слышал. Да и не могут алхимики открывать портал в мир демонов. И зачем демонам похищать человека? Но непохоже, чтобы он все это придумал, – задумчиво проговорил я.

– Он либо говорил правду, либо он просто гениальнейший актер. Всем актерам императорского театра стоит у него поучиться. Ты, кстати, ничего странного не видишь?

Я взял листок с нарисованной Тирионом схемой:

– Обычная схема преобразования. Такой все алхимики пользуются. А ты что заметил?

– Да так.

Данте взял карандаш, провел несколько линий и добавил несколько знаков стихий.

– Теперь понятно?

– Нет, – честно ответил я.

– Это древняя магическая схема для разрыва реальности. Не используется уже две сотни лет. Я ее в одном старом трактате видел.

– Подожди, ты хочешь сказать, что все алхимики используют под видом обычной схемы преобразования какого-нибудь хлама схему разрыва реальности?

– Получается так, – усмехнулся Данте.

– Если бы это было правдой, тогда всей Восточной области уже давно не было бы на карте.

– Не все так просто. Эта схема почти не использовалась по двум причинам. Она очень энергоемка и довольно нестабильна. Далеко не каждый маг сможет таким образом создать устойчивый разрыв в реальности. Но, судя по рассказу Тириона, схема сработала не просто хорошо, а безупречно. А это возможно только при соблюдении двух условий: у него был значительный ресурс силы и он совершил какую-то ошибку, про которую забыл.

– И эта ошибка оказалась удачной? – скептически заметил я.

– А ты вспомни, каким образом была открыта новая схема вызова демона.

Почесав затылок, я вспомнил, что один ученик собрался вызвать демона. Но схему ритуала нарисовал неправильно. Однако демон не разорвал горе-демонолога, а подчинился ему. Когда его учитель разобрался в случившемся, то выяснил, что ученик совершенно случайно усовершенствовал схему ритуала вызова демона.

– Да, допустим, он смог неправильно нарисовать алхимическую схему таким образом, что она превратилась в магическую. Но откуда он взял силу?

– А вот это очень интересный вопрос. Самый простой вариант – он принес в жертву свою сестру. Это объясняет все.

– Сам ее убил, а потом…

– Человеческая память иногда вытворяет удивительные фокусы.

– Да нет, как бы он это сделал? Тем более что для такого одной жертвы было мало.

– Тогда остается еще более безумный и невозможный вариант. Силу на проведение ритуала ему дали с той стороны.

– Невозможно, – тихо ответил я после долгой паузы.

– Маэл, ты специалист в области маскировок, а не демонологии. И поверь мне как демонологу: когда имеешь дело с демонами, не говори о невозможном.

– Но зачем?..

– А вот это уже по твоей части. Понять, кто и зачем занялся подобными делами.

Я забрал бутылку у Данте и сделал несколько добрых глотков:

– У тебя еще есть, а мне сейчас нужнее.

Данте и бровью не повел. В бутылке оставалось пол-литра дорогого коньяка. В голове крутились разные мысли. Я нутром чуял, что несчастный случай с сестрой Тириона – не рядовая случайность, а что-то большее. Но понять, что к чему, без дополнительных фактов пока нельзя.

– Данте, ты можешь узнать о том, что произошло с Марией?

– Могу. – Он поморщился, как от лимона. – Но тебе это будет дорого стоить.

– Сколько?

– Очень дорого.

– Тогда давай пари. Если я ошибаюсь, то плачу цену. За результат, а не за попытки.

– Это ясно. А если ты прав?

– А если прав, то тебе награды и так хватит.

– Хорошо, но мне нужен аванс, – жестко сказал Данте.

– Сколько?

– Десять молодых или двадцать старых.

– ?!

– Или плати, или ищи другого демонолога, – холодно ответил он.

– Хорошо, – скрепя сердце ответил я. – Будет тебе десять человек.

– Аванс я тебе не верну в любом случае. Если что-нибудь выясню, хотя сильно в этом сомневаюсь, то сообщу сразу.

С одной проблемой я разобрался. Если демоны что-нибудь знают, то Данте выбьет из них эту информацию. Но какой будет цена, если аванс – десять человек?

После разговора с братом я отправился домой. По дороге я догнал уныло бредущего Тириона. Я не стал ему ничего говорить о нашем с Данте разговоре. Не стоит парню знать о наших догадках и версиях. Одно только предположение моего брата о том, что Тирион сам убил Марию, а потом забыл об этом, чего стоит.

Я не знал, как можно вернуть Тириону хорошее настроение. Но зато это хорошо знала Агнесса. Она силком вытащила его в сад и там сумела развеселить. Я послал Ральфа за лошадьми, а сам пошел посмотреть на молодежь.

Агнесса сидела на коленях в снегу, закрыв лицо руками. Ее плечи вздрагивали, словно от рыданий, а сама она всхлипывала. Тирион с виноватым видом подошел к ней и сумбурно начал извиняться. Я улыбнулся. Агнесса та еще обманщица, если бы я не видел выражения ее глаз, сам бы поверил, что она плачет.

Как только парень подошел достаточно близко, она толкнула его. Не ожидавший подвоха Тирион упал в сугроб. Агнесса навалилась на него сверху и с упоением растерла его лицо снегом.

Агнесса с визгом бросилась убегать от разозлившегося парня, но он быстро ее догнал. Схватил девчонку за руку, но сам потерял равновесие и упал прямо на нее. Раскрасневшаяся, с растрепанными волосами, девчонка лежала на снегу и звонко смеялась. А Тирион, приподнявшись на руках, смотрел на нее и тоже смеялся.

Если бы им обоим было всего по двенадцать лет, я бы и не подумал вмешиваться. А так… Слепив снежок, я метко кинул его в парня, пока ему в голову не пришли ненужные мысли.

Воздух был чистым и свежим. С замерзшей реки дул легкий ветерок. Ярко светило солнце. Недавно выпавший снег сверкал и слепил глаза. К западу от Райхена местность была живописной. Небольшие холмы, чистые леса, спокойная и величавая река.

Здесь нет ни многолюдных дорог, ни шумной железной дороги, ни заводов, засыпающих снег сажей и отравляющих воздух. Даже усадьбы дворян и охотничьи угодья императора находятся в стороне от этого спокойного и красивого места.

– Спорим, не догонишь! – звонко крикнула Агнесса и рванула по засыпанному снегом полю.

Тирион усмехнулся и принял вызов. Я не сомневался, что даже на флегматичной и медлительной кобыле он легко догонит девчонку. Как и все жители восточных степей, Тирион был прекрасным наездником. Арья проводила их насмешливым взглядом и поехала шагом рядом со мной.

– Кем был ее отец? – неожиданно задала вопрос напарница. – Я ее как-то спрашивала, но она сказала, что он погиб на службе империи, выполняя тайное задание.

– Тебе это так интересно?

– Не хочу совать свой нос в чужие дела, но ведь отец Агнессы жив.

– Жив, – подтвердил я. – А как ты узнала?

– Почувствовала, – пожала плечами Арья. – Ее мать умерла давно, скорее всего, вскоре после ее рождения, а отец жив до сих пор.

– Арья, могу ли я тебе доверять?

Девушка на мгновение потеряла дар речи.

– Т-ты сомневаешься во мне?

– Да нет, – отмахнулся я. – Дело не в этом. Просто это очень опасная тайна. От этого зависит судьба всей империи.

– Как от того, кто ее отец, может зависеть судьба империи?

– Очень просто.

– Она… – Арья внезапно догадалась и, охнув, закрыла рот рукой.

– Ты права, она незаконнорожденная дочь императора Аврелия.

– А почему он скрывает это? Мало ли бастардов у дворян?

– Много – не мало, – хмуро ответил я. – Она не просто незаконнорожденная дворянка, она дочь императора. Понимаешь?

– Не совсем, – призналась Арья. – На престол у нее нет никаких прав.

– Не все так просто. Она старшая дочь. Сколько бы детей ни родилось у императора, она первая в очереди наследства.

– А разве женщина может править страной?

– Может ли женщина править страной, я не знаю, – с усмешкой сказал я. – Но по никем не отмененному закону императора Клавдия вопрос пола в очереди престолонаследия не имеет никакого значения. Про этот закон все уже давно забыли, но он действует.

– Но она же все равно незаконнорожденная.

– В этом-то вся и проблема. Ассамблея дворян может без особых проблем сделать незаконнорожденного ребенка полноправным наследником. И в определенных случаях согласия родителей для этого не требуется. Теперь понятно?

– Получается, кто бы ни стал новым императором после Аврелия, Агнесса все равно будет иметь больше прав на престол?

– Да. И поверь, желающих быть единственным фаворитом императрицы, а не одним из многих подданных императора найдется много. Слишком много для спокойной жизни империи.

– Да, но почему тогда Аврелию не сделать ее законной наследницей престола?

– Не все так просто. Клеймо незаконнорожденности так легко не смыть. Десятки дворянских кланов плетут интриги в попытке подсунуть императору свою невесту, чтобы через нее попытаться влиять на него. Любой князь или герцог, имеющий незамужнюю дочь, спит и видит себя дедом наследника престола. Попытайся Аврелий сделать Агнессу наследницей престола, начнутся козни. Ее могут попытаться убить или скомпрометировать. К ней начнут подсовывать смазливых сыновей и так далее. – Немного подумав, я добавил: – К тому же женщина – императрица Райхенской империи… Женщины не бывают обычными правительницами, они либо великие, либо никакие.

– И поэтому император решил скрыть ее существование?

– Да, – кивнул я. – Агнесса знает, кто ее отец, но скрывает это. Так ее научили. Потому что если вдруг Аврелий умрет, не оставив законного наследника, мне придется сделать Агнессу императрицей. Других наследников нет.

– Ты этого не хочешь? – догадалась Арья.

– Нет, я слишком сильно люблю эту девчонку, чтобы обрекать ее на это. Так же, как и ее отец.

– Я никому никогда об этом не скажу, – тихо произнесла Арья.

– Я знаю. Потому что если ты это сделаешь, мне придется убить всех, кто это узнает.

– А меня?

– Достаточно будет того, что ты будешь знать, что по твоей вине погибли люди, – жестко ответил я.

– А почему я не увидела Агнессу, когда ты показал мне память?

– А ты и не могла увидеть. Это часть тренировок всех магов. Определенную информацию у мага узнать невозможно никаким способом. Ни пыткой, ни гипнозом, ни магией. Даже при полном и добровольном раскрытии своей памяти я при всем желании не смогу показать тебе некоторые моменты своей жизни. А если я этого не захочу, то тем более никто ничего не узнает.

Агнесса и Тирион ускакали далеко вперед, но я за них не боялся. Тирион вполне способен защитить себя и девчонку. К тому же рядом с ней всегда находятся призванные мной духи воздуха.

– Скажи, Арья, ты так резко изменила свое отношение ко мне…

– Сильно заметно?

– Очень сильно.

– Моя семья меня… – Арья замолчала и с большой неохотой вновь продолжила говорить: – Меня приняли как прокаженную. Со мной никто не хотел общаться, все шептались за моей спиной и…

– Я знал, что так будет.

– Больше всего злит то, что ты меня давно простил, а они…

– Что я могу сказать? Тебе не скоро забудут этот поступок, но мы живем долго. Пройдет лет десять, и мало кто будет об этом вспоминать. А лет через пятьдесят и вовсе забудут.

– Замечательно, – тихо проворчала Арья.

– Главное, что мы с тобой нашли общий язык. А до остальных мне дела нет.

На прием к императору я пошел уже поздно вечером. Во дворец я пробрался легко. Пройти мимо постов внутренней охраны было сложнее, но тоже возможно. Подобраться к личным покоям правителя было очень тяжело, но, к моему сожалению, реально. К счастью, зайти непосредственно в комнату императора скрытно не мог даже я.

Охранник из числа личных вассалов клана императора долго меня проверял. Пришлось сдать шпагу и пистолет. И только после этого мне разрешили пройти.

– Добрый вечер, Маэл, – поприветствовал император. – Будешь вино?

– Не откажусь.

Император сам налил в бокал вина из своих личных запасов. Мне оно никогда не нравилось, но из вежливости я не отказывался.

– От меня требуют начать войну с Найхоном. Уже уши болят слушать их доводы, – пожаловался император. – Разведка докладывает, что Кунакский патриархат за последний год вдвое увеличил штат инквизиторов. А еще они готовятся спустить на воду три новых броненосца.

– Они могут их спустить хоть три, хоть тридцать три. Наши линкоры их утопят.

– Не все так просто. Их флот уже почти равен по числу тяжелых кораблей нашему и превосходит во фрегатах и миноносцах. А еще немного – и они догонят нас по числу крейсеров. Они готовятся к новой войне, но разве об этом кто-нибудь думает? Все хотят получить богатства еще одной колонии. И кого волнует, что война с Найхоном обойдется нам в сто – двести тысяч безвозвратных потерь? И это не считая того, что она намертво свяжет нам руки во внешней политике лет на пять, не меньше.

– Нам нельзя сейчас ввязываться в новую войну. Только не сейчас.

– Я знаю, поэтому войны не будет. Что ты хотел?

– Нужно официальное разрешение на человеческие жертвоприношения. И люди.

– Зачем?

– Я не уверен, но мне не нравится одна история, произошедшая на востоке. Данте по моей просьбе попробует узнать об этом непосредственно у демонов, но они ничего не говорят бесплатно. А плата у них только одна.

– Хорошо, все будет. Как Агнесса?

– Растет и хорошеет, – улыбнулся я. – Хочет увидеться с вами.

– Я тоже этого хочу, но, боюсь, времени до Императорского бала не будет. Если только на охоте, но надо будет отвлечь хвост придворных.

– Я придумаю что-нибудь. Разрешите задать вопрос?

– Разрешаю, – кивнул Аврелий.

– О чем вы говорили с моим отцом?

– Это была обычная беседа, – пожал плечами император. – Я с ним по десять раз в неделю разговариваю.

Ничего не говоря, я посмотрел на императора, и он после недолгой паузы сознался:

– Я просто напомнил ему, что после того, как он заставил тебя принести мне клятву верности, он потерял право распоряжаться твоей судьбой. А также предупредил, что помимо репутации клана Ларанов в глазах общества есть еще и репутация в глазах правителя. И не все, что может порадовать публику, также порадует меня.

– Я не просил вас об этом.

– Плох тот сюзерен, что помогает своим вассалам только после того, как они его об этом попросят.