Текст книги "Корпорация счастья. История российского рейва"

14

Сквозь разрывы перистых облаков на огромный город, раскинувшийся у неприветливого моря, смотрел месяц май. Чахоточные хрипы зимнего дыхания окончательно прошли, и белое светило посылало на улицы, дома и жителей свои теплые струи. Как обычно к концу апреля, город Ленина преображался и готовился встречать Первомай, культовый праздник коммунистов всего мира. Впервые после зимней спячки улицы тщательно отмыли поливальными машинами, а на покрашенных серебряной краской фонарях развесили сотни кумачовых флагов и лент. На Дворцовой площади бухал полковой барабан. Военный оркестр репетировал марш парадного выноса городского знамени. Молоденькие курсанты, выпущенные из казарм на простор и свежий ветер, молодцевато печатали шаги по каменной брусчатке и весело поглядывали на гуляющих девушек. На вместительной трибуне, развернутой задником к Эрмитажу, группа рабочих привешивала красно-белый транспарант «Мир, Труд, Май». Состязаясь с военным оркестром, невидимый человек сердито пробовал силу микрофона. «Раз, раз, раз», – раздавался над площадью его гнусавый голос.

Разглядывая приготовления к городскому празднику, смеясь и что-то обсуждая, Андрей и Марат шли через площадь в сторону Невского проспекта. Для Андрея весна всегда была самым любимым временем года, и две недели назад, 16 апреля 1991 года, он отметил свое двадцатидвухлетие. День рождения получился милым и домашним. По каким-то внутренним причинам Андрею с детских лет очень нравилось число 22, и он очень ждал этот день рождения. Друзья и знакомые собрались в квартире на Фонтанке и, поздравляя именинника, засиделись до позднего вечера за чаем, тортом, шампанским и травой.

Сегодня молодые люди вышли из дома около трех. Разомлевшие под первыми лучами весеннего солнца, они долго бродили по городу, дожидаясь назначенного часа, когда был условлен сбор на Невском. Дело в том, что в восемь вечера небольшая компания общих знакомых собиралась ехать в гости к Адриану Аникушину в мастерскую его знаменитого деда. Дедушка Адриана с многочисленной родней уехал в Америку, и огромное здание на Малой Невке было предоставлено в полное распоряжение Адриана. Автор множества известнейших монументов, Аникушин-старший еще при жизни был канонизирован советской властью, и город выстроил живому классику персональную мастерскую на Петроградской стороне.

В прохладном вестибюле метро друзья встретили Длинного, Захара, Андрея Медведева и Диму Бунина. Обмениваясь шутками, молодые люди увлеченно разглядывали витрину кооперативного ларька, набитого всякой дребеденью и желтой прессой. Загадочно улыбаясь, Длинный обратил общее внимание на выставленные в витрине квадратики картона, утыканные пластмассовыми значками. Это были микроскопические серп и молот разных цветов с простейшей застежкой.

– Знаете, что это такое? – спросил Длинный с довольной ухмылкой.

– Нет, а что? Мусор какой-то кооперативный, – предположил Марат, покупая пачку сигарет.

– Нет, не мусор. Это то, на чем наш общий друг Юрис Лесник до своего «Пиратского телевидения» делал очень неплохие деньги. Это его продукция. У него был цех, который шлепал всю эту мелочь в гигантских количествах. Если хотите знать, Юрис стал зарабатывать деньги уже тогда, когда мы с приятелями по рок-клубу пили портвейн в парадняках из горлышка.

Рассказав эту поучительную историю, Длинный, как обычно, заразительно засмеялся, а компания побросала монетки в турникет и стала спускаться под землю. После теплого дня прохладный воздух подземки приятно остужал тело. Разглядывая поднимающихся по эскалатору граждан, Андрей считал стеклянные факелы фонарей и насчитал их двадцать шесть. При сходе с бегущей лестницы он увидел служительницу в синем берете, мирно спящую в своей будочке. Через три минуты ожидания на многолюдной платформе из темноты тоннеля выскочил ревущий поезд. Вытащив все вагоны, состав остановился, и людской муравейник торопливо создал обычную в таких случаях давку.

– Осторожно, двери закрываются, следующая станция «Горьковская».

Откусывая края одежды у последних заскочивших, хлопнули двери вагона. Уже через мгновение ревущий поток втянул громыхающий поезд в черную дыру и оставил на путях подрагивающие клочки газетной бумаги.

Компания выбралась на поверхность на Кировском проспекте и пешим порядком за полчаса достигла прохладного парка. В тени послевоенных тополей, окруженное опрятными цветочными газонами, пряталось странное здание белого кирпича, имевшее огромную наклонную крышу и разновеликие стеклянные фасады.

– Вот мы и на месте, – сообщил Бучин, очевидно бывавший здесь и раньше.

Из глубины дома была слышна музыка, а в открытых дверях друзей встретила неожиданно появившаяся дама средних лет. Женщина неестественно радостно заулыбалась незнакомцам и, широко раскрыв объятия, стала по очереди обнимать молодых людей.

– Здравствуйте, здравствуйте, мои милые, такие хорошие, так, так, и все красавчики…

Бунин подмигнул друзьям, давая понять, что не надо реагировать на эту странную женщину, но радость дамы была так велика, что, обняв их всех, она не остановилась и потрепала художника Захара по волосам, будто это был ее любимый внучонок восьми лет. Женщина тараторила какие-то бессмысленные вещи, и ошарашенные друзья увязли в узком коридоре, не осмеливаясь двинуться далее.

– Тетя! Иди спа-ать!!! – очень громко закричал появившийся в другом конце коридора Адриан.

При этом окрике тетя расплылась в еще большей улыбке и, молитвенно сложив руки на груди, блаженно взглянула на Адриана, приближающегося к ней с сигаретой в зубах.

– Все-все. Иду-иду, – пропела она, окидывая гостей Адриана прощальным взглядом.

– Давай-давай, – на той же семейной ноте допел куплет Адриан. – Пора-пора!

Адриан увлек друзей за собой и вывел их в огромный двусветный зал. Изнутри помещение оказалось гораздо более внушительным, нежели представлялось снаружи. Гигантская стеклянная стена открывала прекрасный вид на парк, внутрь вливались потоки мягкого вечернего света, объем казался воздушным и легким. Приближающиеся белые ночи отдаляли сумерки, и на пепельно-сером небе были хорошо видны бледные звезды.

Множество маленьких светильников высвечивали уютные уголки, на диванах сидели компании, играла музыка, и в пространстве стоял гул голосов. Стены мастерской были украшены бесчисленными листами графики и картинами, а на деревянных помостах в центре зала высились несколько гипсовых скульптур.

– Ну что? – радостно воскликнул успевший уже изрядно захмелеть Адриан. – Проходите туда, сюда. Куда хотите. Выпивка на столе, располагайтесь.

Адриан Аникушин. Фонтанка, 145

– Адриан! Ну где же ты? Мы соскучились. Ты почему нас оставил? – капризным голосом стала отчитывать его Ира Пудель, одна из певуний группы «Колибри».

При звуке этого голоса Адриан оцепенел, а Пудель приблизилась к нему с бокалом в руке.

– Привет, мальчики, – пропела она, близоруко щурясь на новых гостей.

В Иру Адриан был влюблен без памяти. Он был готов всегда и везде исполнять любые ее капризы, он был бессилен перед своим чувством, но то, как она относилась к нему на людях, давало основания думать, что она лишь позволяет ему себя любить. На этом вечере она была королевой бала. Достаточно миловидная и самовлюбленная, она доводила ревнивого Адриана до умопомешательства, постоянно кокетничая с молодыми людьми и смущая их своей фривольностью. Однажды не избежал этой участи и Андрей. На одной из первых вечеринок в кругу друзей Пудель прижала робкого юношу взглядом и стала лукаво допытываться:

– Ты ведь Андрей, Лешин брат? Да?

– Нет! – более резко, чем следовало бы, ответил ей Андрей, всегда раздражавшийся, когда его идентифицировали только как Лешиного брата.

– А кто же ты? Коля? – издевательски засмеялась тогда Пудель, уничтожая этим смехом уже не интересного ей молодого человека.

Они остались крайне недовольны друг другом, и сейчас, по прошествии года, заприметив Андрея в числе новоприбывших, Ира не удержалась от ехидной шпильки:

– Коля, здравствуй! – громко воскликнула она с вызывающей улыбкой.

Все недоуменно переглянулись, но Андрей давно подсушил влагу излишней обидчивости:

– Привет, Фрося! – бросил он кудрявой.

Тонкий барометр Адриановой души почувствовал дуэльное настроение этих странных приветствий. Резко обернувшись, он смерил Андрея подозрительным взглядом, но тот только пожал плечами, и уже через миг всех разнесло в разные стороны.

На вечеринку к Адриану собралось достаточно разношерстное общество. Большую часть гостей Андрей знал или ранее где-то видел, но были и совершенно неизвестные люди. Самую большую компанию составляли друзья и окружение «Колибри», резвившиеся под музыку и вино. Более правильно было бы сказать, что ими являлись все присутствующие, но все же попадались и гости, державшиеся особняком.

Цветастая рубашка Адриана мелькала в помещении ярким пятном. Он по-хозяйски обходил всех собравшихся, шутил и постоянно что-то пил. Давно начав этот приятный процесс, к разгару веселья Адриан был уже довольно сильно пьян. Все знали его любовь к алкоголю, доходящую иногда до валяния на лестницах, но на собственной вечеринке он пока еще стоял на ногах, хотя уже обнимался со всеми и громко хохотал.

По прошествии какого-то времени Андрей, Марат и Длинный, осмотревшись, очутились возле стола с напитками и завладели бутылкой шампанского. Длинный снял фольгу, ловко раскрутил проволочный корсет, и бутылка громко выстрелила. Разметав мелкие безделушки, пробка опрокинула паспарту с фотографией на верхней полке стеллажа. С змеиным шипением вино стало изливаться на пол, Длинный обрадовался удачному выстрелу, и троица подставила бокалы.

– Неплохо получилось, – с удовольствием отметил Длинный.

– Хорошо еще, что ничего не разбил, – резонно заметил Марат, указывая на десятки мелких бюстиков, выставленных на деревянных полках.

– О! А вон и твой брат! – воскликнул Длинный, указывая пальцем в дальний угол мастерской.

Андрей присмотрелся и действительно увидел брата, сидевшего на диване в компании друзей.

– С кем это он? Ага, Настя Смирнова, Егельский, Пивоварова, Раненая. Чего делают? Курят, – закончил наблюдения Длинный. – Так. Берите бутылку, пошли.

Присоединившись к обнаруженной компании, все учтиво поздоровались с дамами и образовали новый, расширенный кружок, в котором постоянно позванивали колокольчики женского смеха. Длинный – известный шутник и балагур – сыпал смешными историями, на что милое девичье общество, распалившись от вина и полутьмы, отвечало доверчивым смехом. Из этого веселого круга постоянно кто-то выходил, но его место тут же занимали новые любопытствующие и желающие поучаствовать в острословии.

Комфортно устроившись в кресле, Андрей следил за прерывистой нитью общей беседы и, подливая себе из разных бутылок, молча пил. Прислушиваясь к болтовне, он принялся разглядывать трех девушек, сидевших на диване, пытаясь уразуметь, какая из них нравится ему больше. Светловолосую красавицу Настю Смирнову он знал прекрасно. Милая и обаятельная, она в любых обстоятельствах всегда и всем очаровательно улыбалась, умела поддержать любую беседу и была подчас довольно остроумна. Она дружила с Денисом Егельским, и эта красивая пара часто бывала на Фонтанке. В центре сидела шумная, вечно хохочущая хрипловатым смехом Наташа Пивоварова. Близкие и друзья рок-н-ролльной юности звали ее Наташа Уличная. С ней Андрей был знаком меньше, хотя довольно часто видел ее на всяких увеселениях. Ему очень нравился чистый и живой темперамент этой хрупкой женщины. Наташа была певицей, и все в ее жизни и характере ближайших друзей было этим пропитано. Третья красавица была ему вовсе неизвестна. Длинный назвал ее Раненой, но что это значило, было неясно. Черноволосая, миниатюрная, с изящными руками, она немного напоминала девочку-подростка. Лоб до самых бровей прикрывала челка, а из-под бровей смотрели большие карие глаза, в которых горел огонек живого любопытства. Улыбаясь, она показывала красивые маленькие зубы, и ее щеки премило округлялись. Она больше молчала, но когда говорила или смеялась, делала это приятным грудным голосом. Почувствовав, что ее разглядывает незнакомый молодой человек, девушка повернулась к Андрею и улыбнулась.

В разгар веселья среди танцующей молодежи неожиданно появилась блаженная тетушка Адриана. При ее появлении разговоры сразу стихли, она вышла на самое видное место и, неодобрительно раскачивая головой, затараторила:

– Мальчики, девочки, мальчики, девочки, ух, накурили, да и спать пора, спать пора. Это зачем же такая позднотища, спать пора, мальчики, девочки…

Через минуту из-за ее спины яркой молнией выскочил Адриан в своей тропиканской рубашке. Нежно приобняв тетушку за плечи и с трудом выговаривая слова, он стал громко ее программировать:

– Тетя! Иди спать! Тетя! Иди спать! С-спать!

Загипнотизированная этими звуками тетушка еще немного покачала головой, после чего послушно дала увести себя в апартаменты. Победно выстрелила пробка шампанского, музыку опять включили на полную громкость, и шумные разговоры с прожилками радостного смеха возобновились. Вскоре Адриан вернулся и красноречивым жестом дал понять, что никто и ничто не помешает разрастающемуся веселью. Несколько человек стали танцевать под надрывающийся магнитофон, остальные продолжили выпивать и пускать клубы табачного дыма.

За время долгих посиделок Алексей несколько раз таинственно исчезал. В какой-то момент он снова объявился в кругу друзей, подмигнул брату и спросил вполголоса:

– Ты долго собираешься тут еще тусоваться?

– Даже не знаю. А ты?

– Андрюха, у нас куча дел. Завтра приезжает Янис, послезавтра вечеринка.

– Так у нас вроде бы все готово? – спросил Андрей, поколебленный напором его ложной деловитости.

– Чего тут делать? Уходим. Давай, технично, не прощаясь. Пошли.

Алексей ловко выскользнул из компании и скрылся в темном коридоре. Выбираясь из тесного круга друзей, Андрей наступил на чьи-то ноги и нагнал брата уже на выходе, где тот нежно прощался с какой-то девицей. Чтобы не мешать, Андрей деликатно вышел на улицу, но тем не менее услышал все, что сказали друг другу взволнованные сердца.

– Пока, увидимся, я позвоню тебе, – ворковал Алексей.

– Хорошо, увидимся, – шептала она в ответ.

Подарив девице долгий поцелуй, Алексей разжал объятия и беззаботно направился к выходу. После прокуренных помещений свежесть весенней ночи показалась им пьяняще ароматной. Алексей взглянул на часы.

– Миднайт, май френд. Если хотим успеть через мост, нужно торопиться.

Транспорта в этот поздний час уже не было, и пустые перекрестки блестящего от ночной влаги проспекта перемигивались желтыми огоньками светофоров. Братья пошли пешком, обмениваясь по дороге впечатлениями о вечеринке, гостях и смешных историях. Через какое-то время им повезло – над ними сжалился водитель пустого троллейбуса. Он подобрал ребят и довез их до Кировского моста, как раз в то время, когда милиционеры начали ставить заграждения. Домой они добрались пешком только к трем часам ночи и, обессиленные, разошлись по комнатам.

На следующий день рано утром приехал Янис. Он опять привез целый ящик пластинок, и все утро Алексей слушал новый материал. Андрей и Миша ушли по делам, в гости зашел Георгий Гурьянов. Он стал часто заходить к своим новым соседям по утрам, когда просыпался. Георгий принес настоящий кофе, самолично его сварил и, угостив напитком друзей, устроился в кресле для обычной церемонии: кофе, сигарета и беседа. На этот раз компанию ему составили Катя Беккер, Алексей и Янис.

– О, WestBam! – воскликнул Георгий, услышав начало новой пластинки. – Вот кого нужно пригласить поиграть на вечеринку! Классный парень.

– Да, музыка просто супер, – согласился Алексей, разглядывая конверт пластинки. – Но как такого монстра пригласить? Непонятно.

– Очень просто. Он мой друг.

Все удивленно воззрились на Георгия, а тот невозмутимо пояснил:

– Я долго жил в Берлине и всех их прекрасно знаю. Больше всех я, конечно, дружен с Вильямом. Он основатель и владелец всего «Low Spirit». Очень аристократичный и умнейший человек. Я его очень люблю.

– Георгий, – сказала Катя. – Я не знала, что вы дружите с «Low Spirit». Они действительно самые классные, и сейчас очень популярны в Германии.

– Ну что вы, Катя! Я много лет профессионально занимаюсь музыкой и больше кого бы то ни было в этой стране знаю об электронной музыке. Как же я могу не знать ВестБа-ма! Я был знаком с ним еще до того, как он познакомился в Риге с «Поп-механикой». Если быть точным, в «Low Spirit» много классных диджеев. Но ВестБам – один из лучших.

– Тихий дух? Что такое «Low Spirit»? – поинтересовался Алексей, внимательно слушавший рассказ Георгия.

– Это настоящая sound system: свой звукозаписывающий лейбл, диджеи, букинг, клубы – все, одним словом. Клубы на Западе существуют уже двадцать лет. Это у нас ничего не было. Ваши вечеринки – в буквальном смысле первые.

– Георгий, давайте их позовем к нам! – воодушевленно воскликнул Алексей.

Георгий улыбнулся его азартной энергичности и, допив свой кофе, ответил:

– Все может получиться, если этого очень сильно захотеть. Давайте обсудим это попозже. Я сейчас немного занят, уезжаю в Париж.

– Если это вам не помешает…

– Алексей, никто и ничто не сможет помешать нам отдыхать, если мы того пожелаем.

– Я тоже могу помочь, если надо что-то писать или обсуждать с немцами, – присоединилась Катя.

– Отлично, спасибо за компанию, – сказал повеселевший Георгий.

Он поднялся с кресла, кивнул всем и своей неподражаемой походкой отправился обратно в мастерскую. Через миг он вернулся, взял забытый на столе пакет кофе и, уже не прощаясь, быстро удалился.

К вечеру квартира наполнилась друзьями. Личность Яниса магнитом притягивала к себе молодежь. Были розданы последние бесплатные приглашения и даже составлен дополнительный список тех, кому этих приглашений не хватило. После прослушивания привезенных пластинок к ночи Алексей выбрал для себя тридцать дисков, но они стоили так дорого, что он пообещал Янису расплатиться за них после вечеринки.

Сама же вечеринка получалась совсем так же, как первая. Различия были только в постановке света, мощности звука и декорациях. В первый раз Планетарий украшали картины Маслова и Тимура, но табачный дым плохо действует на холсты, поэтому теперь произведениями решили не рисковать. Кроме того, накануне вечеринки лазерщики придумали концепцию новой постановки. Мозг их небольшой компании, архитектор Егоров, нарисовал сложную схему размещения зеркал и долго рассказывал подробности инновации. Из его слов выходило, что если лазер будет вынесен на балкон и установлен рядом с диджеем, то эффект будет в десятки раз более зрелищным.

Субботнее утро раскидало участников в разные концы города. Миша поехал на Литовскую улицу, где размещалась база Тарнавского. Потратив целое утро, он нашел еще несколько забавных светильников и один невероятный прибор, который Тарнавский ласково именовал «Кастрюля». Похож он был на огромного краба со множеством ножек, на этих ножках крутились зеркальца, а из всех щелей по ним поливали разноцветные лучики. Андрей прибыл в Планетарий с утра и занялся расстановкой экспонатов, изготовлением диджейского стола, навешиванием проводов и прочими необходимыми делами.

Во время саунд-чека Янис окончательно пришел к выводу, что плотность звука недостаточная, и Алексей потратил полдня, выискивая по студиям специальный компрессор. Янис профессионально разбирался в дискотечном саунде – звук с компрессором стал упругим и мощным, уменьшилась рыхлость и шумность в целом. Четко выделенный бас стал бить в грудную клетку мощными ударами. Впрочем, и количество колонок к этой вечеринке увеличилось вдвое.

Суета и хлопоты продолжались до десяти вечера. К этому часу перед входом в Планетарий собралась такая большая толпа, что приехавший Янис не смог пробиться к дверям. С вертушками и пластинками его повели к черному входу, через двор соседнего театра «Балтийский Дом».

Человек сто бесплатно приглашенных друзей были специально предупреждены, и в большинстве своем прибыли на вечеринку немного раньше намеченного часа. Минуя давку, они беспрепятственно проникли в Планетарий до открытия дверей и теперь с довольными лицами прогуливались по расцвеченному залу.

Барный распорядитель Потапов тоже расстарался, учел особенности публики и предстоящего действа. Заработанный на первой вечеринке гонорар так его воодушевил, что, отбросив свою обычную ленцу, он деловито хлопотал перед открытием. Отряд барменов вырос и был на этот раз одет без прежней ресторанной роскоши, бары доверху забили шампанским и особым образом подсветили.

Бегая по всему Планетарию, спеша кого-то найти и куда-то успеть, Андрей настолько замотался, что забыл съездить домой, забыл переодеться, забыл поесть, перенервничал и очень устал. Замедлив свой бег и прекратив уже ненужную суету, он остановился на балконе и понял, что вечеринка началась. Пространство танцпола быстро заполнялось людьми. Разросшийся звук прямым физическим воздействием заставил вибрировать все вокруг, а погружавшиеся в него люди начинали ритмично раскачиваться. Возле диджейского стола большая группа молодежи, затаив дыхание, следила, как играет диджей. Среди множества лиц Андрей узнал того смешного паренька из Мурманска, который не так давно решил накормить «Танцпол» вареньем. «Серый пиджачок» в буквальном смысле выполнил наказ Алексея и на этот раз надел джинсовый комбинезон с футболочкой. Как и все, кто был рядом, этот странный парень с напряженным вниманием пожирал глазами руки Яниса.

Выпив в баре шампанского, Андрей спустился вниз и неожиданно застрял на входе. Поток людей оказался такой, что Миша тонул в нем и в одиночку не справлялся. Вдвоем они кое-как потеснили напиравшую толпу и стали регулировать ситуацию с приглашенными. Помимо молодежи, на вечеринку прибывало и много крепких парней, но, к счастью, настоящих проблем пока не было, люди улыбались и, торопясь попасть внутрь, бойко покупали билеты. В течение первого часа было продано около трехсот билетов, а если прибавить еще и сотню приглашенных, то выходило, что вечеринка собрала невиданное количество молодежи. Дождавшись, когда поток гостей немного ослаб, Андрей решил разыскать брата и порадовать его этой невероятной новостью. Оставив Мишу на входе, он нырнул в танцпол, но тут же столкнулся с компанией друзей. Саша Яркин, Миша Палтус, Марат и еще два незнакомых молодых человека вытанцовывали с счастливыми лицами. Подойдя к этим улыбающимся и принаряженным ребятам, Андрей пожалел, что сам в каком-то скомканном состоянии, с голодной резью в животе и неясным настроением, ему очень захотелось вот так же беззаботно потанцевать, а не думать о проводах, билетах и прочем бреде.

– Привет, Андрей! – поздоровался Марат и засмеялся. – Познакомься, мои друзья: Олег Назаров, Денис Одинг. А это Андрей. Я вам рассказывал про Фонтанку, – продолжил он, обращаясь уже к своим приятелям.

Все радостно заулыбались, пожали друг другу руки, а тот, кого звали Олегом, что-то коротко шепнул Марату. Счастливо улыбаясь, Марат кивнул головой и в свою очередь что-то шепнул Палтусу. Уже через секунду Палтус шептал Андрею на ухо:

– Андрюша, хочешь кислоты?

– Чего? – наморщил лоб Андрей. – Чего?

– Марку хочешь? У нас осталась половинка, давай забалдеем, – весело закричал Палтус в грохоте музыки.

Андрей недоверчиво заморгал глазами.

– Эсид. Держи!

Из маленького кармашка джинсов Миша достал смятую целлофановую пленку от сигаретной пачки, осторожно развернул ее и, наслюнив палец, достал малюсенький клочок белой бумаги.

– Ешь! – коротко приказал он, приближая свой вытянутый палец и весело глядя Андрею в глаза.

Не успев ни о чем подумать, Андрей слизнул этот клочок и стал мять его передними зубами.

– Лучше не глотай сразу. Мы все вместе съели час назад, уже впирает! – хохоча сообщил Марат. – Ва-ау!!!

Яркин, Палтус, Олег и Денис поддержали его и, не сговариваясь, тоже взвыли.

С первого этажа, из невидимой глубины танцпола, им ответило несколько бесноватых голосов.

– Ва-ау!!!

Янис резко остановил пластинку, и в повисшей пустоте глухо и страшно зазвучал гудящий ритм детройтской музыки черных. Молодые люди мгновенно отреагировали и, забыв про беседу, всем телом сорвались в резкий и размашистый танец. Они так энергично задвигались, что казалось, воздух вокруг них должен был пениться. Потеряв ушедших в танец друзей, Андрей сглотнул горькую слюну и, решив продолжить свои поиски, отправился на балкон. Следом за ним туда же вывалилась мускулистая компания коротко стриженных людей с золотыми цепями на шеях. Замерев от вида неожиданно открывшегося под ногами зала и от фантастической перестрелки лазерных лучей, они уцепились за перила и, морщась от громкого звука, стали озираться по сторонам. На их лицах заплавали ухмыляющиеся гримасы; освоившись, они стали тыкать пальцами в танцующих и гадко ржать.

«А вот и демоны», – подумал Андрей.

Встревожившись и решив понаблюдать за ними, Андрей протолкался к бару, допросился шампанского и одним махом выпил содержимое стаканчика. Колкие пузырики ударили в нос, и ровно через минуту он почувствовал приятное кружение в голове.

Рассматривая толчею вокруг, Андрей обратил внимание, что публика сегодня была совершенно другая, чем на первой вечеринке. На этот раз было не просто много людей, на этот раз среди приятных глазу веселых модников постоянно встречались совершенно непонятные персонажи. В основном их можно было отнести к двум родственным типам. Первыми были крепкие парни в белых рубашках, черных брюках с манжетиками, обутые в лодочки с бахромистой лапшой. Эти неулыбчивые ребята совершенно не знали, что нужно делать в такой странной ситуации, когда негде присесть и нечем подкреплять серьезность собственного образа. Раскорячив ноги и нахмурив лбы, они молча дурели от происходящего, но, не умея радоваться жизни, делали это с каменными лицами. Рядом с ними или отдельными группками тусовался второй вид – хохочущие от неожиданных впечатлений бабы. Чаще всего эти создания были одеты в обтягивающие зады платья, таскали в руках дурацкие сумочки и были обвешаны дешевой бижутерией. Но эти бабищи веселились от души и, потряхивая телесами, размораживали пространство вокруг своих серьезных кавалеров. Понаблюдав, Андрей подметил еще один, представленный меньшим количеством людей, но куда более однородный и неприятный подвид – бритоголовых. Эти полуспортсмены с наглыми глазами шныряли в толпе. С довольными гримасами они двигались в пространстве, расталкивали танцующих и, стараясь перекричать музыку, матерно обменивались короткими впечатлениями. Происходящее им очень нравилось – много красивых девушек, чьи субтильные молодые люди ничего не стоили. Они были похожи на хищных террексов, оказавшихся в огромной массе добрых травоядных.

«Надо идти вниз, искать Лешу», – подумал Андрей, ощущая горячую волну, неожиданно прилившую к голове.

Он спустился на танцпол и совершенно неожиданно встретился с братом.

– Андрей! Я пойду к Янису, – крикнул ему Алексей. – Его там достают какие-то гопники, чтобы он поставил им их кассету. Помоги, пожалуйста, Мише. Там прибыла еще тьма народу, он один не справляется. Уже приезжали менты. Была какая-то драка в парке, но сейчас вроде бы все в порядке.

– Хорошо! Хорошо! – прокричал Андрей, начиная покрываться испариной. – Я, собственно, тебя и искал! Не волнуйся!

Братья разбежались в разные стороны. Темный тамбур между стеклянными дверями был заклеен черной бумагой, и Мишу не сразу удалось обнаружить. Скрытый толпой скопившейся молодежи, он отбивался от напиравшей публики и одновременно пытался держать свободным подход к окошку кассы.

– Какие билеты, сколько? Пятьдесят? Вы офонарели! – орал ему в лицо какой-то толстяк с золотым браслетом.

Сзади заныли девушки:

– Толя, не душись. Ты же обещал.

Оглянувшись, этот Толя хмыкнул, достал из-под своего брюха толстый бумажник и засунул голову в кассу.

– Держи, – грубо сказал он, пытаясь засунуть Мише под ворот футболки скомканные билеты.

После этого несколько минут все было спокойно – молодежь читала объявление на дверях и, не вступая в полемику, платила деньги в кассу.

– Ну как там? – устало улыбнувшись, спросил Миша.

– По-моему, все получилось. Звук ты и отсюда слышишь, но самое классное – это лазер. Сейчас помимо всего прочего стала возникать огромная пирамида, до самого потолка. Супер. Пойди посмотри.

– Ты справишься? А где Леха?

– Он пошел к Янису. Там его кто-то достает. Иди, но возвращайся поскорее.

Миша перевернул бейсболку задом наперед и, подмигнув Андрею, отправился в танцпол.

В то же самое время, лавируя между тел, Алексей поднялся на балкон и услышал, что музыка выключилась. Неодобрительный гул разгоряченного танцпола разрывался отдельными свистами, и еще издалека он увидел Яниса, стоящего за пультом с растерянным выражением лица. Понимая, что произошло что-то из ряда вон выходящее, Алексей бросился вперед, расталкивая людей. Добравшись до места, он увидел кучу выпотрошенных пластинок, недоеденные бутерброды и бутылку водки на столе, а рядом двух низкорослых братков с тупыми рожами. Один надел себе на голову наушники и тыкал пальцами по кнопкам пульта, а другой удерживал Яниса за локоть и рычал ему в ухо:

– Слышь, а чё у тебя одна и та же пластинка играет уже два часа? Поставь Поль Маккартни. Знаешь эту… На-ра-нара-нара-ра. Давай, давай!

Он собирался еще что-то сказать, но сзади его за плечи схватил Алексей.

Другой бандит, оглохший от грохота в наушниках, увидел, как его напарник уплывает в сторону.

– А?!Чё?

Он скинул наушники и, развернувшись к Алексею, попытался ударить его. Но Алексей, который был на две головы выше, резко взял его за шиворот и, оторвав с места, потянул от стола. К образовавшейся свалке бежал Виктор Фролов с двумя товарищами.

– Янис! Включи музыку! – громко закричал Алексей.

– Э! Слышь, ты! – орали братки.

Янис схватил одну из пластинок и, не глядя на пульт, кинул иглу на диск – зал огласился ужасным электрическим визгом. Быстро поправив сбитый эквалайзер, он выкрутил частотные настройки и привел звук в нормальное положение.

К месту действия приближались друзья, желавшие помочь, а на Алексея напрыгивали двое бритоголовых.

– Ты кто такой? А? Чё, бурый, разобраться хочешь?

– Не лезь сюда своими грязными руками! – кричал Алексей. – Понял?!!

– Не понял!!! Щас ты сам все поймешь!

Замахнувшись, коротышка попытался ударить, но занимавшийся боксом Алексей увернулся и коротко треснул его в челюсть. Сраженный стал оплывать и падать на столпившихся зевак. Откуда-то набежало еще несколько бритых. Завязалась короткая драка, в которой приняли участие человек десять. Когда дерущиеся разлепились и все приготовились к новому столкновению, Виктор Фролов в порванной рубашке и с ссадиной на лице закричал: