Текст книги "Гуд бай, дядя Сэм!"

– Мигель, ты говорил – семьдесят.

– Тебе послышалось. Я заслуживаю восьмидесяти процентов, потому что товар мой и человек мой. Но ты большой бизнесмен и придумаешь что-нибудь еще для нашего с тобой общего бизнеса. Я сразу понял, что ты хитрый лис, и не ошибся. Америка – богатая страна, и мы сможем получить много денег, если ты придумаешь как!

– Хорошо, Мигель, ты прав. Но только твой… наш человек, он должен мне сообщать все новые контакты. Я не могу рисковать… Ради нашего с тобой общего американского бизнеса.

– Конечно, он будет докладывать о каждом своём шаге! Обещаю тебе.

– Тогда… Тогда готовь следующую партию товара…

Ну, вот и деньги прибыли, потому что двадцать процентов с оборота – это будет… Хорошо будет! Но главное, «фирма» перестанет нести убытки. А делать всё будет… а ведь и верно – Мигель! Который мог и один справиться с их делом!

* * *

Нет, так не пойдёт – нельзя объять необъятное, нельзя поесть из всех тарелок, поспать во всех кроватках и обласкать всех женщин мира одновременно. Тут должен быть какой-то выбор, например, по известным параметрам. Кому-то подавай 90–60–90, кому-то – 90–90–140. Кто-то желает уместить грудь дамы в ладонях, а кто-то уместится между ними сам, причём целиком.

Три миллиона чиновников – это много, с таким числом «роман» не закрутишь, надо кого-то отсеить! Кого?.. Ну, наверное, соцработников на местах, которые ни на что не влияют, только заполняя, сверяя и распределяя. Мелких налоговых инспекторов, полицейских, которые на «земле», архивариусов и… Нет, так пока с низов поднимешься – сто потов сойдёт. Надо сверху начинать.

Кто там на верхушке пирамидки, как звезда на ёлке? Президент… Этот, конечно, влияет и может, но до него пока доберёшься, все коленки изотрёшь… Далее его аппарат, который готовит документы, доносит информацию, советует, подаёт на подпись, сбрасывает бумаги в инстанции… Этих – обязательно, потому что они приближены. Но тогда и обслуга, разные там повара, горничные, охранники, от которых ровным счётом ничего не зависит, но которые к телу допущены. Кто там следующий? Вице-президент. У которого свой аппарат и свои повара с охранниками. Затем конгресс, сенат, прокуроры…

Нет, всё равно не проглотить. Пусть в этом разбирается тот, кто в теме…

– Хочу заказать вам рейтинг.

– Чего?

– Ни «чего», а «кого». Рейтинг чиновников Соединенных Штатов Америки. Кто с точки зрения влияния на внутреннюю и внешнюю политику более значим, кто менее, а кто просто бумажки перебирает. И еще кто под кем ходит, от кого зависит и кому карьеру испортить может. А кто ему.

– Но это не одно исследование, это два отдельных…

– Ну, вот и сделайте два.

– Только федералов или по штатам тоже?

– И по штатам. Дайте резюме по любым, более-менее значимым фигурам в политическом раскладе.

– А вы представляете, какой это объём работы?

– Нет, но могу представить объём вознаграждения за эту работу.

И число написать.

– Зачем вам это?

Тут надо объяснения давать, чтобы мысли в нужное русло направить. Эти «белые воротнички» – они такие зануды, во всё им надо вникнуть.

– Я провожу фундаментальные исследования по заказу одного известного фонда, который ведёт работу по поиску вариантов оптимизации бюрократических процедур в существующей властной иерархии с целью экономии средств налогоплательщиков и уменьшения аппарата чиновничества до средневзвешенных величин.

Во как! Когда много умных слов, то неважно, в каком контексте. Можно сойти за своего.

– В общем, я должен разобрать бюрократическую машину по винтикам и вычислить лишние шестерёнки. Согласитесь, существующая система не отвечает веяниям времени, основанным на совершенно иных технологических принципах.

– Это так…

– Надеюсь на вас…

И не только на него, но еще на пару таких же групп, которые, не пересекаясь, но работая над одной темой, выдадут усреднённый результат, которому можно будет верить. Трудитесь, ребята, разбирайтесь в хитросплетениях механизма управления государством, во всех этих шкивах, шестерёнках и червячных передачах, на то вы в лучших американских университетах учились, не то что мы – сермяги беспортошные.

А мы проще, по-пацански, как в драке: кто за нас, а кто против? Для этого закажем выборку интервью и высказываний известных людей Америки. Кто там на нас бочку катит, а кто обратно откатывает?

Вот этот: «Россия с ее наметившимся перекосом в сторону активного наращивания ВПК представляет наибольшую угрозу миру…» Берём на заметочку.

Следующий. «Ностальгические мотивы по утраченной советской империи неизбежно будут сводиться к попыткам реставрации агрессивного внешнеполитического курса СССР…» И этого туда же!

«Мы должны наращивать нашу военную мощь, чтобы иметь возможность отразить агрессию нашего исторического врага…» Ну, это понятно, это генерал, ему по должности положено, ему без врагов нельзя.

«Нагнетание противостояния отбрасывает нашу внешнюю политику в прошлое, во времена холодной войны, что приведёт к неизбежной милитаризации экономики и поиску внешних угроз…» Этому плюсик, этот оружием не бряцает. «Хороший мальчик», хотя и восьмидесяти пяти лет от роду. Наверное, потому, что повоевал в Корее и помнит, как это страшно, когда пульки над каской свистят.

А это что за «ястреб»? «Пора сменить тактику переговоров и увещеваний на политику силы, пока наш противник не стал диктовать условия нам, поставив Америку на колени…» Этого в первую десяточку, в том числе потому, что к нему прислушиваются, он популярен среди отдельных слоёв населения, особенно в центральных штатах.

И так далее, разводя политиков по графам, деля на «своих» и «чужих», сортируя их по степени опасности. Хотя не всегда словам можно верить. Вот этот – вчера настаивал на ультиматумах и бомбардировках, а сегодня заделался «голубем мира» и порхает по разным конференциям, таская в клюве оливковую ветвь. Но, всё равно, его в первый столбик – туда, потому что сильно обидел.

Ну что там? Длинные столбцы, много имён и все при должностях и с регалиями. А других и не заказывали. И теперь всё более-менее понятно. Понятно, куда дальше ехать. Далеко ехать и во все стороны!..

* * *

Смотрим, оцениваем, выбираем. Кандидатов для работы на местах. Тех, кого уже отсмотрели и выбрали. В «первом туре». Теперь дело за работодателем, за – ним.

– Вы, я так понимаю, частный детектив?

– Так точно!

Всё понятно. Уже не подходит. Потому что из бывших военных, каких-нибудь отвязных морпехов или «беретов», от которых за версту уставом разит. Этим только неплательщиков и загулявших жён пугать.

– Спасибо, мы свяжемся с вами. После.

Никто с ним связываться не будет, но нужно дать надежду. Пусть ждёт и пусть держит язык за зубами.

– Вы?

– Работал в полиции следователем по мелкоуголовным делам… Вышел в отставку по сокращению, работал охранником, потом открыл частное бюро…

Это хорошо, значит, умеет с людьми общий язык находить, если пятнадцать лет по украденным кошелькам, сумочкам и велосипедам – и никого при этом от отчаяния и депрессии не пристрелил. И после за мужьями-изменниками, высунув язык, бегал.

Следующий… Взгляд цепкий, если судить по видеозаписи. Послужной список… вполне себе, двадцать лет на вольных хлебах.

– Мистер…

– Гарри.

– Очень приятно, мистер Гарри. Нам нужно навести справки об одном человеке…

Слушает внимательно, не перебивает, не торопит ни словом, ни жестом, ни взглядом. Это хорошо, торопыги в таком деле не нужны. Все торопыги и сомнительные типы отсеялись еще на первом туре.

– Что за человек, можно узнать?

– Вот этот.

Смотрит долго, внимательно, думает. Что тоже приветствуется.

– Пожалуй, я откажусь от вашего предложения.

А вот это новость, потому что работа, условия, оплата…

– Почему?

– Заказов много, не осилю.

– Зачем же вы сюда пришли? В третий раз.

– Вам честно? Тогда гоните тридцатку.

– За что?

– За то, что я сюда ехал и на бензин потратился. И чтобы вы поняли, почему вам отказывать будут. Не только я, а все. Тридцатка…

– Держите.

Молодец, хороший «вербовщик», не стал тридцатку жилить, принял верное решение. Надо будет его на заметку взять и продвигать.

– Вы этого человечка, на фото, которого мне сватаете, знаете?

– Знаю.

– И я знаю. И все другие, потому что телевизор смотрят и газеты читают. И вы хотите, чтобы кто-то под него подрываться начал? А он того гробокопателя вычислил и… зарыл. В прямом смысле – лопатой. Вы его биографию внимательно изучали?

Ну-ну, интересно…

– Он в молодости такими делами ворочал! И вы думаете, что он теперь осознал, исправился, сутану одел и потому думать будет, прежде чем свой «смит-энд-вессон» в ход пускать? Ну, пусть не «пушку», пусть – свору адвокатов и лжесвидетелей, которые любого в лохмотья порвут. Они хуже, чем пуля – разденут, разуют и по миру голым пустят. Поверьте, я знаю, о чем говорю… Хотите добрый совет? За десятку… Не показывайте его фото никому, если не хотите иметь проблемы. У людей длинные языки, а у того человека хороший слух и долгая память. Лично я за это дело не возьмусь, хоть «зеленью» меня с ног до головы осыпьте. И еще…

– За десятку?

– За двадцатку. Если вы ищите самоубийц, то ищите их не здесь, не в Штатах. Мир большой и дураков везде предостаточно. С вас… шестьдесят баксов.

Очень адекватный детектив! Надо будет его после перехватить и разговорить, потому как он, похоже, много чего интересного знает. И еще тридцатник накинуть за последний совет – всё верно, американцев на американцев натравливать опасно, Америка страна «маленькая», все всех знают, и информация может пойти гулять. Надо иностранцев подтягивать из Австралии и Новой Зеландии. Или из Канады, которая под боком, но там у них свои неприкасаемые авторитеты, а эти им не «родные». Всё верно!

Шлём гонцов в Канаду!

– Вот этот человек. Нет, не у вас, в Штатах. Нужно навести о нём справки: с кем он в детстве дружил, как в школе учился, в кого влюблялся, из-за чего ссорился… Привычки, проступки, пороки, шалости, правонарушения… Отклонения любые… Ну, вы понимаете. Поговорите с соседями, бывшими друзьями, отставными полицейскими, со святым отцом, который много чего о своих прихожанах знает. Вот вам аванс и деньги на представительские расходы: на кафе, выпивку. Потому что, когда накоротке, когда под виски и закуску, языки развязываются лучше.

– На чём акцентировать внимание?

– На всём! Особенно на том, что на грани или за гранью закона и общечеловеческой и американской морали. И, пожалуйста, действуйте осмотрительнее, ни вам, ни нам шум ни к чему. Можете представляться журналистом, который собирается писать о нем биографическую книгу, это объясняет ваше любопытство и располагает…

Следующий.

– Был страховым агентом, потом детективом пять лет…

Тоже неплохо. Страховые агенты – они въедливые, кому угодно под кожу залезут на мягких лапках. Эти людей знают и умеют находить с ними общий язык.

– Детсад… школа… колледж… университет… офис… Одноклассники… одногруппники… друзья… недруги… подруги… коллеги… жена… любовницы… приятели… компаньоны… Работа… хобби… пристрастия… привычки… пороки… Не пропуская, не отсеивая, не принимая своих решений.

Примерно так.

Образ, легенда прикрытия, представительские суммы.

– Когда начинать работу?

– Хоть завтра.

Этот, судя по всему, справится – спокойный, не суетной, обаятельный, голос, как бархат, ушки ласкает.

Дальше… Дама. Приятная во всех, с любых сторон, отношениях. Довольно редкое явление в сфере частного сыска. Не женское это занятие… Но первые собеседования прошла. Надо к ней присмотреться.

– Одри Уильямс… Учёба… служба в армии Канады… работа по контракту в одной из спецслужб… благодарности, награды…

Даже награды имеются? Мадам с внешностью супермодели, железными мускулами и хваткой бультерьера? Дальше, понятно, отставка, частный сыск, слежка за вторыми половинами, съехавшими с катушек отпрысками и поиск пропавших домашних питомцев. Ну, может, еще пригляд за соседями, которые мусор через забор кидают. Скучно и малодоходно…

– Нам нужно собрать информацию вот по этому человеку. Ничего противозаконного, только общедоступные сведения.

Быстрый взгляд. Кивок.

– Сорок процентов к гонорару, премия, медстраховка и лечение за счёт фирмы. В случае необходимости – оплата переезда в третью страну.

– Почему так?

– Потому, что я понимаю, с кем имею дело. Я смотрю «спутник» и у меня хорошая зрительная память. Профессиональная.

Умная баба, точно служила и не с метёлкой и совком – не уборщицей служебных помещений.

– Зачем такие сложности, вы можете просто отказаться.

– Смысл? Работа интересная и знакомая, я смогу справиться с ней лучше других, потому что умею находить общий язык с людьми. Кроме того, я не бросаюсь в глаза, а мужчины с удовольствием рассказывают мне то, о чём в разговоре с джентльменом умолчат.

Обаятельная, влажные губки улыбаются, многозначительный, с поволокой, взгляд, мягкое дви-

жение груди под тонкой блузкой. Ну да, эта кого угодно выпотрошит, с такими-то данными!

– Но эта работа… связана с некоторым риском. Надеюсь, вы понимаете?

– Любой выход из дома связан с риском. Я не боюсь, я рисковала и больше, чем в вашем случае, – поправила игриво причёску, чуть тронув локон. Но очень ловко тронула. Чёрт, шрам, похоже, не бытовой, а от пули.

Опасный кадр. Но ценный. Эту, судя по всему, ничему учить не нужно, эта всё умеет.

– Послушайте, вы ничем не рискуете, я могу уйти, но я уже кое-что узнала. Я уйду, но тогда уйду безо всякой для вас и себя пользы. Если я останусь я узнаю ненамного больше, но это принесёт ощутимую выгоду и мне и вам.

Улыбка. И взгляд поверх макушки «вербовщика». Кажется, она догадалась, что ее снимают, и вычислила направление на камеру!

Ладно, берём. Такую занозу лучше воткнуть в свою ягодицу, чем спровадить на сторону. Больше, чем узнала, она, верно, вряд ли узнает. Но даже если узнает и потащит информацию человеку с фотографии, это ничего не изменит – они тут все друг за дружкой следят, чтобы после того, как компромат нарыли, грязью, как из брандспойта, обливать. Здесь это нормально и никого не удивляет – достаточно предвыборные дебаты послушать, чтобы понять. На заказчика она не выведет, потому что знает только «вербовщика», а его поди сыщи в Новой Зеландии. Так что круг замкнётся на ней. Пока никто не вычислил масштабов работы, это не более чем предвыборные игрища. А вычислить их, не имея выходов на полсотни «вербовщиков», невозможно. Так что риска никакого. И самое главное, здесь – это не дома, здесь он временщик. Дома он бы раз в пять подстраховался, а в чужой стране… Тут его скоро не будет!

Берём…

* * *

И пошла информация…

– В детстве бабочкам крылья отрывал? И мухам? И когда бескрылые ползли по подоконнику, радостно смеялся?

Интересно… Чёрточка характера.

– Однажды избил мальчика, который был на год младше. Причём бил всерьёз, не как мальчишки дерутся, а как в боевиках, так что одноклассники даже не решились вступиться. И ногой тоже ударил, несколько раз в живот, когда тот упал. И это не один такой случай был…

И кто он теперь, посмотрим? Ага, прокурор, который блюдёт закон и преследует опасных для общества и сограждан преступников. Интересная метаморфоза! Бросим информацию в его папочку… Что там еще?

– А после он дорогой велосипед угнал. Перекусил кусачками замок и уехал. Его почтальон случайно заметил…

– Дело заводили?

– Нет, велосипед в тот же вечер вернули с извинениями его родители, и в полицию никто обращаться не стал.

Еще штришок, но не более – за детские шалости действующего прокурора к ответу не потянешь. Хотя использовать эти эпизоды в антирекламе можно. Берём на заметку.

Другой штат, другой персонаж…

– Когда он в старших классах учился, то с дурной компанией связался. Скорее даже ее организовал, потому что самым старшим в ней был и главным заводилой. Они своих однокашников подкарауливали и деньги у них забирали, а если те сопротивлялись, то били. Все молчали, потому что боялись.

– А взрослые?

– Взрослые считали, что это подростковые потасовки – кто кому в детстве носы не квасил, мальчики без этого не могут. Только там особый интерес был: грабили они. Потом, когда одному потерпевшему нос сломали, вышел небольшой скандал. Полиция начала расследование, но дело сошло на нет – маленький городок, кому нужна такая слава? Потерпевшие забрали заявление, нападавшие принесли извинения и что-то там компенсировали. А вы что думали, это он теперь известный человек, а тогда большим негодяем был, я вам точно говорю…

Интересно, а в официальной биографии этот эпизод никак не отражён. Что неправильно. Здесь надо будет порыть, тех прежних полицейских подтянуть, потерпевших, если удастся, найти, узнать подробности, может, что-то в архивах разыскать. Это уже «горячее».

Дальше…

– Мы тогда, на первом курсе, не шибко богатые были, жрать хотели с утра до вечера и ночью тоже, только об этом и думали. Ну, не об учёбе же, на пустой желудок.

– А родители?

– Те деньги, что родители присылали, мы в первую неделю просаживали. Ну там бары, девочки, алкоголь. Молодые… Всего хочется попробовать, в каждую бочку затычкой влезть. Такие времена славные! И знаете, что удумали? Не поверите – сперму сдавать! Это же тебе не кровь, которая потом месяц восстанавливается! Кровь сдашь, дурной два дня ходишь, и перерыв должен быть, а тут!.. Этого добра не жалко – хоть залейся. Ну, вы понимаете, о чем я. Ребята молодые, крепкие, «ёмкости» под завязку, аж через край плещет, только успевай пробирки подставлять! Мы в три штата на сдачу ездили. Такой заработок…

Интересно… Только не понятно, куда эту информацию присобачивать. Но… возьмём на заметку. Всё возьмём!

Дальше поехали… По карте великой страны…

– Он его ниггером обозвал.

– Кого?

– Одного афроамериканского юношу. И еще сказал, что чёрным надо чёрную работу давать, а лучше в угольных шахтах держать, где их с фонарем не сыскать!

Да? А теперь совсем другое говорит, строя свою политическую карьеру на национальном равенстве и братстве. А тут «ниггер»! Найти бы того афроамериканца да напомнить…

Дальше…

– Его застукали, когда он бездомную собаку вешал. Вешал и смотрел, как та в петле извивается. Ну, ладно, наказать за разорванные штаны – это понять можно, но вешать? Побил бы палкой, камень бросил… Но самое интересное, тот, кто его за этим делом поймал, говорил, что он улыбался, когда вешал – ну просто от счастья светился и петельку ослаблял, чтобы псина не сразу задохнулась. Вот вы бы радовались, живое существо жизни лишая? А он… Не мстил – удовольствие получал какое-то садистское. Я теперь, когда его по телевизору вижу, сразу про ту собаку вспоминаю. И не верю ему, чтобы он ни говорил, не верю и всё тут!

Еще…

– Он всегда странным мальчиком был: в чёрном ходил, военные значки носить любил, такие, знаете, агрессивные с черепами и костями скрещенными, как на немецкой форме. Оружие у него дома было, у нас ведь в штате с этим просто. А когда в колледж поступил, он таких же пацанов вокруг себя собрал. Что-то они там обсуждали, в походы ходили, книги читали, тренировались. Так-то никому не мешали – физкультура дело хорошее, это уже после известно стало, что это они «Майн Кампф» изучали, ну того автора бесноватого, который жил в Германии, а физкультура у них – всё больше стрельба и драки до крови. И еще форму у них нашли и оружие – биты бейсбольные, ножи и устав организации, которую они хотели создать, чтобы Америку от цветных избавить. Ну пацаны, дурачьё, начитались макулатуры и сверхчеловеками себя вообразили, ладно до дела не дошло…

Интересно… А теперь тот читатель книги «Майн Кампф» где сидит?

Что еще?

– Он ведь после школы из дома сбежал, что-то они там со старшим братом не поделили. Сбежал и к новым хиппи пристал. Были у нас такие чудаки в тряпье и с причёсками как из шестидесятых, они по штату на старых развалюхах колесили. Полгода с ними где-то бродил. А что, компания весёлая – дамы, музыка, алкоголь, травка…

– Травка?

– Ну, конечно, что ж это за хиппи без травы? Так что он пристрастился и после даже лечился от этой дури. Так-то он парень домашний, не понятно, что его тогда понесло…

Занятно. Надо тех хиппи поискать, полгода – срок не маленький, много чего могло случиться. Опять же, травка. А может, и не только… Интересная у них тут жизнь в Америке. Или это просто выборка такая?

Катим дальше…

– Парень он был предприимчивый и правильный с самого детства. Одногодки его мяч гоняли, а этот бизнесом занимался. Ну, как бизнесом – наклейки у него разные были, кассеты, музыка, и он их своим приятелям продавал. После телефоны. Не знаю, откуда он их брал, но продавал дёшево.

– Может, ворованные?

– Может, но у него были в упаковке. У меня до сих пор где-то такой валяется, с антенной. Ну, помните, первые мобильные, которые как утюги? Он даже гарантию давал и менял на новый, если какая-то некондиция! Всё всерьёз. Он тогда на эти деньги первую свою машину купил – подержанный «форд». Все на велосипедах, а он на машине! Потом еще чем-то торговал, я уже не очень в курсе. Всё справедливо, что он теперь заседает, а мы здесь сидим в… В том же самом штате… Настоящий американец, который смог сам себя создать, воплотив свою мечту в жизнь.

Может, и так… Только вопрос, а налоги с тех наклеек и телефонов он платил? Или забыл? А вот это надо узнать, надо справочки навести, потому что мечта мечтой, а налоги – это налоги! В этой благословенной стране проще трёх копов зарезать, чем налоги недоплатить, потому как за налоги дадут больше…

Что там еще?

– Любовь у них была настоящая, просто как у Шекспира – со вздохами, ахами. Только потом подруга его забеременела, ну, так получилось – малолетки были, вот и не убереглись, и родители проглядели. Скандал… Девочке операцию сделали, но неудачно, пришлось много чего по женской линии вырезать, так что она бездетной осталась.

– А жених?

– Уехал. Маленький патриархальный городок, и вдруг такое событие. Родители отправили его в другой штат к родственникам. А дальше учёба…

– А что с девушкой?

– Там всё печально. Через полгода она покончила с собой. Она его искала, пыталась писать, но «жених» ей не отвечал. А люди… они злые, все от нее отвернулись. Да и как после такого случая мужа себе найти, когда все про всех всё знают? Она и не выдержала… Письмо ему написала прощальное… Хорошая девушка была, правильная, жаль, что всё так вышло…

Однако какой сюжетец, прямо сериальная мелодрама! Из такого можно будет много чего вытянуть. Народ из глубинки на такие истории реагирует бурно. И однозначно. В копилочку ее, в копилочку! Молодец детектив, нарыл…

Продолжим…

– Диссертацию ему наш однокашник писал – умный еврейский мальчик. Он не только ему, он многим писал, деньги ему нужны были, мать у него болела. Так что та степень, если по чести, мальчика заслуга. Ну да, это дела давние…

Ну и ладно, что давние – степень-то до сих пор актуальна и во всех его автобиографиях фигурирует. Так что ничуть не поздно. Надо только этого еврейского вундеркинда найти…

Ах, как всё интересно, если копнуть поглубже. И если есть лишние деньги на детективов…

– А на выпускном курсе скандал вышел смешной. Пацаны наши мальчишник решили устроить, ну как в кино, деньгами сложились, выпивку купили и даже травку, и девиц пригласили. Но девицы их кинули, а пришла только одна – такая вся симпатичная, фигуристая, ну, просто слюни по воротнику. Конечно, пацаны в тот вечер перепились и ее оприходовали. Все по очереди. Поднимались на второй этаж и друг за другом… А кто-то и по второму заходу! Крепкая деваха оказалась, всех выдержала! А после, в том-то и весь прикол, они у нашего врача встретились, у венеролога – каким составом праздновали, тем и пришли! И у всех до единого – гонорея! Попраздновали мальчики! Смеху было…

– А девица?

– А что она? Девица тут ни при чём, всё было сугубо на добровольной основе, ее пригласили – она пришла. Конечно, скандалец вышел, потому что была она из вполне приличной семьи: папа – адвокат, мама – преподавательница в колледже, а тут такая неприятность, и родители ее по-быстрому сплавили, чтобы пальцем на улицах не указывали. Но это не всё…

А что еще?

– Я тут недавно ТВ по спутнику смотрел и узнал… Девицу ту узнал! Она теперь, оказывается, политик и чем-то там в Белом доме заправляет! Представляете? Точно она!

– Может, вы ошиблись?

– Ну да, скажете! Я ее с пелёнок знаю, рядом жили. Она это, только уже в возрасте. Теперь, видно, мальчиков в Белом доме обслуживает. Ха-ха… Такая оторва и так высоко забралась!

А вот это очень симпатичная история, просто прелесть. Если ее хорошо оформить, подраскрутить, да к столу подать в виде горяченького… То кое-кто обжечься может! Молодец агент, пять сотен ему сверху! А если он того врача разыщет и карточки медицинские поднимет!

Дальше, дальше…

– Ну что вы, он очень положительный мальчик был, потому что вон кем стал… Нормальное детство, приличные оценки в школе…

Нет, так не пойдёт.

– Так не бывает, чтобы кругом всё хорошо, всегда есть какая-то червоточинка. Вы же соседи, вы рядом жили.

– Нет, ничего подобного, очень примерный мальчик, я теперь, когда его вижу, вспоминаю…

– Жаль, у меня интервью, мне материал нужен, за который гонорар положен. Ну, я еще поищу, поспрашиваю.

– А что за гонорар?

– Двадцать соток, если что-то интересное. Может, кто-нибудь что и вспомнит.

– Зачем «кто-нибудь»? Никуда ходить не надо, вы уже пришли! Я соседка, я рядом жила и все его художества помню. Это он с виду такой паинька, а на самом деле… Вы знаете, что он на машине человека сбил, давно было, сразу после школы? Потому, что гонял! У него дорожные штрафы пачками копились! Потому, что лихач! Врун! И развратник…

Ну, вот и хорошо. А говорила, положительный мальчик…

Еще?

– Очень нервным он был. Чуть что – сразу в слезы или в драку. Тяжело с ним было. Его даже к психиатру водили, и врач что-то такое нашёл, что – не помню, очень название мудрёное. Но только позже он в психушке три месяца отлежал, после этого поспокойнее стал…

В психушке? А почему про это никто… Упущеньице! Он нынче в немалых военных чинах ходит, бомбами и ракетами заведует и… в психушке лежал! Ну и ладно, что в детстве – насекомых в голове так просто не вывести, даже с помощью дихлофоса! А ну как у него опять лапками зашуршат и рецидив случится? А тут бомбы! Это дело надо на контроль взять, с лечащим врачом поговорить, карточку полистать.

Дальше?

– С отчимом у них не сложилось, до драки дело доходило… Из-за чего – не знаю, вроде бы он у него с карточки все деньги снял, ПИН-код разузнав. Но так или не так, точно сказать не могу. С ним много скандалов было, чуть не на ножах дрались.

– А отчим его жив?

– Жив пока. Сильно на пасынка злится, что у того все так хорошо. Может, оттого и пьёт…

Это здóрово, что злится. И что пьёт. Надо к нему наведаться, поговорить по-свойски за рюмочкой виски, поспрошать, что там у них с пасынком случилось, чем тот ему насолил. Это здóрово…

Дальше?

И еще дальше… И еще… В самую глубину копать, как археолог, чтобы нарыть, отчистить от наслоений лет, в божеский вид привести и представить… Конечно, не всё пригодится, большая часть информации уйдёт в отвалы – подумаешь, за девками в дýше подглядывал, или у мамы кошелёк спёр, чтобы мороженое купить. Это всё мелочи! Но мелочи разные бывают. И если их много… если он не раз и не два, а всю жизнь возле женского дýша тёрся, или не только у мамочки кошельки тырил… Количество иногда может качество подменить. Так что ищем, роем, нюхаем, отсеиваем и в папочки складываем. А папочек тех…

Ну, кто там следующий?

И следующий за ним?

И кто еще?

* * *

– Нет, вы неправильно всё понимаете. И делаете. Я как журналист, как преподаватель с полувековым стажем, должен заметить, что так у вас ничего не получится. Вы можете иметь сколько угодно жареных фактов, но они не сработают, если вы их не сумеете преподнести. Это как в ресторане, где любое блюдо надо правильно подать, иначе это будет не ресторан, а забегаловка с фастфудом. За что тогда такие деньги платить, если без антуража?! Вот давайте конкретно, на примерах, возьмём что-то из вашего расследования…

– Простите, конкретно не могу. Это информация конфиденциальная, и я не имею права…

– Жаль.

– Но я бы хотел в общих чертах. Ведь там такие факты, которые сами за себя… В чём моя ошибка?

– В том, что сенсация это не «что», а «как». И еще «кто». Если собака укусила человека – это не сенсация, а вот если человек загрыз собаку – это уже кое-что. А если это еще и человек известный, и собака – медалистка… Так я объясняю своим студентам еще на первом курсе – это азы. Вот вы что предпочтёте: пересказ пьесы из уст случайного забулдыги или хорошую, с талантливыми актёрами, постановку? А почему? Потому что в постановке игра страстей, нужные интонации, мимика, грим, свет, музыкальное оформление… Это я уже про «кто». Сенсацию должен подавать и озвучивать профессионал, а если вы пробормочите свою информацию лично сами, даже по общенациональному каналу в прайм-тайм, то ее, если даже услышат, то не воспримут. Рекламу мыла или жевательной резинки, идущую следом, запомнят, а вас нет. Потому что мыло будут рекламировать профессионалы, которые знают, как надо упаковать и подать материал. Это ведь целая наука, а вы хотите с наскока! Ищите голоса, фактуру… А лучше обращайтесь к известным в области СМИ персонам, которые знают, как зацепить зрителя.

– Вы можете кого-нибудь посоветовать?

– Могу. Многие мои ученики стали узнаваемыми медийными лицами. Потому что учились, вникали, конспекты писали. Вот и вам бы не помешало, а то вы весь какой-то невзрачный, незаметный – глазу зацепиться не за что. Без лица, фигуры и харизмы. Отвернёшься и не вспомнишь! А вот если бы лет пять поучились…

– Нет, спасибо, пять лет долго и незачем, мне теперь надо…

– Тогда идите и ищите. Ищите и обрящете…

* * *

– Я ваш старинный и верный поклонник. Ваши репортажи, журналистские расследования… – И очи под потолок. – Ваши статьи… – Качание головой, потому что слов нет. – Это что-то! – И ручками всплеснуть. – Они переворачивают не только сознание, но и вверх тормашками общественное мнение! Честное слово, это не лесть, это констатация факта. Вас просто недооценивают! Вот и профессор ваш утверждал, что вы очень талантливы, может быть, самый талантливый из всех его учеников.

– Спасибо. Тронут. Но, наверное, вы пришли не только для того, чтобы выразить мне свою признательность?

– Вы проницательны, от вас невозможно скрыть правду! Что лишь подтверждает исключительность вашего таланта. Да, я пришёл предложить вам интересные темы.

– Вы знаете, я предпочитаю пользоваться своими источниками.

– Но за эти темы я готов предложить серьёзный гонорар, потому что не вижу никого другого, только – вас! Полмиллиона долларов!