Текст книги "Прибытие"

– А! Ты идешь! – закричал дух, – Убийца!

– Кто? Чего тебе? – возмущенно спросил Иван, заходя в лес.

– Убийца, убийца, убийца! Мать родную убил, мать родную убил! Ненависть людская, гнев безудержный в тебе таятся!

– Не ври! – громко крикнул Иван, зайдя в густую чащу леса.

– Правда глаза колит! О, убийца матери своей, за что ты живешь? Тебя надо вообще стереть! Ты тряпка, тряпка и ничтожество!

– Жмуриков? Ты что ли? – спросил Иван вздрагивающим голосом.

– Все таки узнал! Нет, ну вы посмотрите на него! И что? И что дальше? Ну Жмуриков я. А ты убийца и тряпка!

На Ивана упала с ветки половая тряпка столетней давности. Упав к нему на голову, тряпка принялась душить Ивана. Из тряпки вылезли клыки, и впились в лицо Ивану. Однако Иван быстро сумел снять тряпку с себя. Бросив её, он обнаружил в себе сильный страх и отвращение к своей личности.

– Иван, ты тряпка! Ты ничтожество! Надеюсь, ты повинуешься мне? Да или нет?

– Да! Сделаю все, что скажешь, только прекрати это! – кричал от страха Иван, начав кусать руки.

– Тогда приказываю! Беги, кричи во всю глотку, и трескайся об каждое дерево лбом. А в конце леса наступи в капкан. И ощути заряд страха!

– Слушаюсь и повинуюсь! – дрожащим голосом сказал Иван. Встав, он побежал вперед, крича во всю глотку, и трескаясь об каждое дерево лбом. Где– то полчаса он так бежал, пока не раскроил свой лоб до кроветечения. В конце леса, как и положено, Иван наступил на капкан, и острые зубцы ловушки проткнули насквозь обе ноги. Взвыв от боли и страха, Иван упал, и кубарем покатился вниз, где вокруг него заходили духи, все на одно его лицо, и клали на него записки, на которых написано: убийца, тряпка, ничтожное создание. Таких записок духи положили на Ивана штук триста, четыреста. Сосуд стал сужаться, и это сигнал к тому, что организм Евгения начал перестраиваться. Спустя десять минут, Иван очнулся от сильной головной боли и боли в ногах. Встав, он медленно вышел к обширному полю, в конце которого отчетливо виднеется аэропорт.

– Уже почти близко… – сказал Иван, спускаясь к полю. Из воздуха опять появился гном.

– Готов бежать? – спросил он.

– Бежать?! Но мои ноги…

– Ваня, твои ноги тебе мозги пудрят. Ты же ведь знаешь, что не наступал в капкан, и что лбом об деревья не бился. Просто поверь в это, и приготовься к бегу.

Сказав, гном показал пальцем на лес, который сжался и разжался до размеров огромной стены огня, пыли и камней. А посреди этой стены лицо Жмурикова.

– Ваня, верь в себя! – сказал вдруг гном голосом Жанны Павловны, – И тогда все получиться! Беги!

И Иван побежал. Он поверил в то, что абсолютно здоров, что его голова целая, что ноги не болят. И раны зажили, повинуясь вере Ивана. Тем временем стена огня быстро пошла за Иваном, и теперь важна быстрая скорость. Прудников старательно пытается разогнаться как можно быстрее, но стена огня начала кидаться камнями, которые ударались об землю рядом с бегущим Иваном, и разлетались на мелкие бомбочки. А гном, присоединившись к Ивану, летел. Вынув из кармана таймер, гном помотал головой: – Ваня, три минуты. Быстрее, быстрее!

Прудников бежит во всю прыть. Он уже не дышит, воздуха не чувствует. Ноги спотыкаются об бугры, и того гляди упадет. А гном тем временем острил.

– Мои ноги, включая пятую точку уже горят и пахнут мягкой корочкой. Прошу прощения, но у тебя еще минута пятьдесят секунд, – Прудников уже начал выдыхаться, и сбавлять скорость. Аэропорт близко, но и стена огня уже без особых усилий сжгла спину Ивана.

– Минута и тридцать секунд! – крикнул в ухо Ивану гном. С головы Прудникова полил ручьем пот, и глаза стали слезиться. Потеряв контроль над телом, Иван упал. Гном через силу схватил Ивана прямо перед самой пастью Жмурикова, и заставил бежать.

– Еще сорок секунд! Ваня, ты почти у цели! – орал гном.

Иван хотел упасть повторно, но помог случай: кусок камня стены огня ударил по макушке Прудникова. Включилось второе дыхание, и Иван снова выровнялся.

– Десять секунд! – нервно кричал гном, – Девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, два с половиной, два с ниточкой, два с иголочкой, два с фантиком, два с денюжкой, половинка округляется в единицу, ниточка… эх, обрывается, иголочка ломается, фантик кто– то съедает, а денюжка… Боже мой, тратиться каким-то идиотом! Один! А– а– а!

Когда гном закричал, Иван прыгнул через бугор в овраг. Стена огня рассыпалась, а Иван, который от усталости не мог даже глаза открыть, прошел через Алые сосуды.

– Ур– р– р– р– ра! Ха– ха– ха! – завопил радостно гном, прыгая в овраг, – Молодец, молодец! А– а– а! Я знал, знал! Ты смог пройти через это поле, Ваня!

Поднимая Прудникова на ноги, гном резко начал ворчать: – Самолет улетит через пять минут. Скорее!

Обессиленный Иван дошел до солдат, которые ликовали, видя его победу. Спустя пять минут самолет взлетел, и полетел в Подсознание. А гном, махая рукой, позвал проводить самолет своих собратьев. В самолете Ивана положили на диван.

– До аэропорта Подсознания лететь двадцать восемь часов, с посадками в Мозгу и Западном Виске. Полет обещает быть нормальным! – добродушно сообщила стюардесса.

***

Однако судьба любит совать сюрпризы в самый неподходящий момент. В случае с Иваном этот сюрприз скорее приятен, нежели противен. Дело в том, что Иван проснулся в большой кровати, под теплым одеялом и легкой душой. Как оказалось, Иван вернулся в свою квартиру. Только она обделана по последнему слову евроремонта. Все красочно, аккуратно. Не понимая, что произошло, Иван выглянул на улицу, и весьма удивился тому, что все целое и невредимое. Нет мертвецов и каннибалов. Нет разрушения и гор трупов. Все прошло, словно страшный сон.

Пройдя на кухню, Иван вдвойне удивился, увидев сидящую на стуле в белом длинном халате, и с распущенными оранжевыми волосами Соблазн. Она сидит, ножкой мотает, чай пьет и смотрит на Ивана своими синими, хлопающими и невинными глазками.

– Привет! – радостно сказала она.

– …здравствуй! – растерянно, но весьма радостно крикнул Иван, усаживаясь напротив, – А что произошло?

– Ты прилетел домой. Подсознание Евгения отказалось тебя принимать, и Высшим силам пришлось тебя телепортировать без согласия мозга Евгения. Твое удачное прохождение Алых сосудов сняло нашествие мертвецов и каннибалов. Все как рукой сняло! – Махнув рукой, радостно и крикливо говорит Соблазн, – Ну а я решила остаться… Надеюсь, ты не против?

– Да вобщем-то нет. Значит, нам удалось пережить катастрофу?

– Да, Ваня. Жизнь нормализовалась.

Иван налил чая в стакан с нарисованным барашком. Неудачно глотнув, он закашлялся, и после чего достал водку из шкафа (как будто он знает, где что лежит в отремонтированной квартире…).

– Будешь? – спросил Иван, наливая водку в рюмку.

– А ты не хочешь поговорить? – спросила Соблазн с весьма обиженным лицом.

– Так ты будешь? «Понтийская», ведь!

– Уж спасибо! За тысячелетия своей жизни я водки напилась вдоволь.

– Разговор разговором, дорогая, – сказал Иван, морщась от выпитой рюмки, – Но я хочу понять суть произошедшего.

– Суть он понят хочет. Ваня, а зачем тебе это? Ведь прошло и ладно!

– Ха, прошло! – двинув стол ногой, гаркнул Иван. Соблазн встала из-за стола, убрала водку обратно в шкаф, и встала возле окна.

– Извини, – виновато сказал Иван.

– Как нам дальше жить? Скажи, ведь ты считаешь, что суть важнее, чем события, – сквозь слезы ворчала Соблазн, – Оглянись вокруг! Все хорошо и прекрасно. На какой черт тебя понесло обратно в те дни, когда на улицах сплошь и рядом был хаос?

– А не ты ли его вызвала?

– Я. Но я вызвала не сам хаос, а его иллюзию. А! – махнула рукой Соблазн, уходя из кухни, – Тебе этого не понять.

Прудников вскочил, и схватил Соблазн за руку.

– Стой! – крикнул он, – Почему я не пойму тебя? Ведь ты мне ничего не объяснила!

– У тебя склад ума лучше. Пойми, ты человек, и причем хороший человек. Не суди свои дела, никто не идеален. Важен тот факт, что поборел в себе страх. Твой ум лучше, нежели у других. Твои мысли, твой голос… Ваня, свой ум надо беречь. Но стараться надо беречь ум не осторожностью, а вот такой жизнью. Многие на меня посмотрят косо, ведь пройти через те же Алые сосуды сможет далеко не каждый! Но ты… Твоя жизнь воспитала в тебе сильного человека. Поверь мне, дальше не будет ничего серьезного, плохого.

– Соблазн велик.

– Я это говорю тебе не как соблазн, не как зубы заговариваю. Я говорю тебе правду. Хватит с тебя и того, что ты пережил. Ты дошел своего лимита, и теперь надо строить свою жизнь либо по уму твоего склада, либо по повседневному плану.

Соблазн отошла от Ивана, грустно смотря вниз.

– Это все сложно, – тихо сказала она, – Но без сложностей не будет легкости. Верно и обратное. Верно и то, что я верю… Верю в тебя.

Поворачиваясь, со слезами на глазах, тихо и осторожно произносила слово за слово Соблазн.

– Я не злопамятна. Ты тот, кто мне нужен…

Прудников закрыл рот Соблазн рукой, и крепко обнял её. – Возможно, все это необычно… – шептал Иван, – Но я понял, понял суть. Быстро и четко.

Глава IV. Судный день

Прошел год. Иван и Соблазн все это время старались найти общий язык. Частично им это удавалось, но когда дело доходило до рождения ребенка и дальнейшего создания семьи, Прудников бил, ругал Соблазн. Делая тем самым все возможное, чтобы не получилось семьи. Многие уверяют его, призывают опомниться, ведь ему счастливая жизнь пришла сама, а он её отвергает.

4 мая 2005 года Иван решил взять на себя старт перемирия. Он пригласил Соблазн прогуляться по березовой роще, которая растет недалеко от Кинеля. Рядом огороды, картошку сажают, если пройти через рощу к заросшей дороге, можно увидеть поле, а за ним лес, а за лесом поселок Октябрьский В легких одеждах, старательно пытаясь улыбаться друг другу, за руку по березовой роще бредут Иван и Соблазн.

– Чудесный день! – восхитился Иван, – Тепло, уютно… Вот бы зимы никогда не было!

– М– да… Ты видишь счастье в этом… – вздохнула Соблазн.

– А ты что, нет? Ведь май – месяц, лето не за горами!

– Ваня, ты говоришь умно, но следишь ли ты за своей интонацией? За год наших отношений у нас с тобой лучше всего получалось ругаться и бить друг друга.

– Я слежу за своей интонацией. И тебе пора бы запомнить, что мы пытаемся нормально жить.

– Жить?! – крикнула Соблазн, резко остановившись, и отойдя от Ивана на несколько шагов, – Я хочу жить по человечески! Но ты мне не даешь!

– Чего я тебе не даю?! Что я, деспот какой– то окаянный, которого убить мало?! – гневно гаркнул Иван, – Я хочу, чтобы все у нас стало нормально!

– Семья без детей не семья.

– Я же просил!.. – рявкнул Прудников, ударив Соблазн кулаком по лицу, – …я же просил, не упоминать мне о детях!

Соблазн от удара Ивана несколько пошатнулась, но удержалась на ногах.

– Скажи, почему тебе так противны дети? Неужели ты так не хочешь продолжить свой род? – сквозь слезы крикнула Соблазн. Прудников, не желая продолжать беседу, пошел через огороды в город.

– Я же хочу как все! – догнав Ивана, начала доказывать свою сторону Соблазн, – Хочу стать человеком, иметь семью, детей, мужа в конце концов! Ты прекрасно для этого подходишь, но… Но почему тебе так противна семья? Почему ты против детей? Что они тебе сделали? Неужели ты не хочешь качать на руках свою дочь или сына? Отвечай, не молчи!

Прудников резко обернулся, и пнул Соблазн по животу. Та упала от резкого удара, но быстро вскочила.

– Знай, даже за все эти твои выходки я не уйду от тебя! – кричала она вдогонку, – В первый раз, когда я тебя увидела, поняла, что люблю на века! Хочешь ты этого, или нет!

Прудников пару раз обернулся, махнул рукой, и кинул в её сторону камень.

– Иди куда хочешь! Но на глаза мои не попадайся! А не то расплющу как блин! – кричал Иван.

***

Через два часа Иван уже забеспокоился. Соблазн не пришла домой вслед за ним, и это казалось ему подозрительным.

– Голова моя бездумная! – бурчал он, – Очередной скандал! Боже, когда же это все кончится?

Ближе к вечеру Прудников не выдержал. Пять часов Соблазн не дает о себе знать, и обеспокоенный Иван побежал ее искать. И первое, куда он побежал, это в березовую рощу, надеясь, что она там. Но в рощи ее не оказалось. Опросив местных трудящихся на огородах, Иван узнал что ходила тут одна девушка с яркими волосами. Ходила она где-то час, на вопросы не отвечала. После она ушла в сторону трассы, откуда прибежала через четверть часа вся в слезах. Трудящиеся на огородах сочли ее за сумасшедшую, и никаких мер не предприняли. Выслушав их, Прудников сломя голову помчался в Черемушки, надеясь разыскать Соблазн там.

Но оббегав Черемушки вдоль и поперек Иван не обнаружил и следа от Соблазна. Пара старушек на скамейке сказали, что тут пробегала какая-то женщина, а за ней медленно шли три близнеца, страшно похожих на Ивана (причем одна из старушек помахал рукой, чтобы проверить настоящий Иван или нет). Эти три близнеца одеты в черные плащи, и… вооружены мечами. Когда они проходили мимо, то воздух становился невыносимо тяжелым. Да что говорить, если фонарные столбы сплющились от их прохождения! А деревья покосились в разные стороны… То-то Прудников удивился, от чего все деревья Черемушек кривые, а фонарные столбы сплющены. Возле оптики Прудников натолкнулся на две машины милиции, в которых сидят возбужденные стражи порядка, с пистолетами наизготовку.

– Что– то не так? – спросил Прудников.

– Три близнеца на трассе автобус разнесли по частям, и в упор расстреляли десятки людей! – возмущенно крикнул сержант, – Эй! А ты на них очень даже похож!

Иван, видя что милиционеры узрели в нем знакомую личность, быстро побежал через дворы к продуктовой базе. Там Иван вновь встретил Допа, стоящего рядом с воротами в базу.

– А– а– а, Иван! – радостно воскликнул Доп, – Не ожидал тебя здесь увидеть!

– А вы все скрываете свое лицо этой одеждой! – подойдя сказал Иван.

– Надеюсь, ты помнишь, что мы не закончили наш разговор?

– Про тряпку и не тряпку?

– В точку, Ваня, в точку!

– Помню. Так когда мы сможем побеседовать?

– После Судного дня. Я буду ждать тебя, Ваня, возле старой карусели.

– Заметано!

– Но запомни одну вещь! Ваня, во время Судного дня тебе придеться сделать выбор. Какой именно, узнаешь. Важно знать то, что твой выбор независим. И никто, даже высшие силы не смогут твой выбор опровергнуть. Ведь ты, как и другие люди независим. Ты свободен. И никто не имеет право посегать на твой сувернитет. А теперь беги. Соблазн отдала за тебя свою должность. Поговорив с Высшим Создателем Всего, она отказалсь от должности соблазна, и стала обычной девушкой по имени Алла Алексеевна Дмитриева. Теперь она также смертна, и умрет навсегда по своей или по чужой воле. Ваня, она отдала за твою любовь свое бессмертие и возможность творить все. На ее место пришел другой дух. Ваня, ее жертвы сильны, и она сейчас слаба как никогда раньше. Твои черные близнецы зажали ее рядом с монументом неизвестного солдата в парке, который находится возле площади Мира. Через двадцать минут её судьба решиться либо в пользу жизни… либо в пользу смерти. Если ты её любишь, беги. Но в любом случае помни: новый дух соблазна тебя не знает. И он будет действовать согласно своему уставу, уже не давая тебе поблажек. Будь аккуратнее со своими желаниями и прихотями. Я не говорю до свидания, Иван. Я говорю прощай. Надеюсь, мы еще встретимся.

Прудников пожал Допу руку, и быстро побежал к парку. Теперь он понял, что может потерять. И когда он бежал, в его подсознании рассыпались все препятствия для любви. Теперь он жаждет создать целую и счастливую семью, которая станет эталоном дружелюбности и идилии.

Прибежав в парк, Иван решил перевести дух, присев на скамейку на минуту– другую. Затем он прошел к монументу, обошел его, но не встретил ни Аллу, ни черных близнецов. Где– то с десять минут стоял Иван, рассматривая монумент, когда вдруг услышал крики людей, и громкие шаги. Обернувшись, он увидел троих черных близнецов. Они медленно шагали наравне друг с другом по аллее со стороны администрации. Все трое на одно лицо, точные копии Ивана, в черных плащах и шляпах, со злыми глазами. Все трое держат в левой руке острый длинный меч, а вокруг них воздух тяжелой массой сжал все фонарные столбы, а деревья и кустарники искривились в разные стороны. В это время к администрации подъехали две милициейских машины, и оттуда выскочили наряды стражей порядка. Вбежав в парк, они встали как вкопанные, увидев черных близнецов. Какой– то жуткий страх вонзился в сердце каждого, не только милиционера, но и простого гражданина, и Ивана.

Прудников, сжав кулаки, пошел на близнецов. Но его ноги словно вцепились в асфальт.

– Беги, чего встал? – кричали милиционеры, но Иван не мог и глазом моргнуть. Внутри все кипело и дрожало, а воздух перестал поступать в легкие. Такой вот жуткий страх охватил этот парк. Черные близнецы прошли рядом с Иваном, и после них воздух постепенно стал нормализоваться. Милиционеры побежали за близнецами, и открыли по ним огонь, силком повалив Прудникова на землю, дабы не задеть. Одного близнеца повалили, второго тоже. А вот третий резко развернулся, и побежав на милиционеров, оживил скамейку и урну. У скамейки выросли когти из всех деревяшек, а урна стала изрыгать пламя. Близнец ловко перерубал на части всех стражей порядка. Иван от страха завыл, и даже не заметил, что лежит в луже крови, среди кусков оторванных конечностей стражей порядка. Близнец, удостоверившись что все мертвы, и не заметив оцепеневшего Ивана, пошел дальше. Через долю секунды поднялись целые и невредимые два других близнеца. А скамейка с урной остались сторожить останки, чуя, что кто– то еще живой. Прудников очухался спустя минуты две, и на свою голову резко встал, не заметив скамейку и урну.

– Это уже слишком! – гаркнул Иван.

– Давай, я его забодаю! – крикнула нечеловеческим и явно прокуренным голосом скамейка, разбегаясь.

Иван поднял пистолет, и открыл огонь по бегущей скамейке. Десяток когтей он смог отстрелить, вот только скамейка успела таки забодать Ивана, сшибив его с ног. Пара когтей впились в ребра, еще три в почку, и еще одно в грудь. Визгнув, Иван стал резко дергаться, и схватив пистолет, начал стрелять, не целясь по скамейке. Не выдержав обстрела, скамейка отбежала назад, несколько секунд порычала, и рассыпалась на мелкие части.

– Ты за это заплатишь! – завизжала тройным голосом урна, полетев на Прудникова, изрыгая пламя. Иван начал лавировать, стараясь попасть в пасть урной. Но пули летели мимо, и когда закончилась обойма, Прудников резко упал, и притворился мертвым. Урна поманилась на хитрый ход Ивана, и подлетела поближе. Когда урна подлетела поближе, Иван вскочил, взял другой пистолет, и выстрелил в пасть урной. Та некоторое время летала, как сумасшедшая, после чего разбилась вдребезги. Чуть отдышавшись, Прудников подбежал к монументу, и приготовился биться с черными близнецами.

– Я первый! – важно и громко сказал тот близнец, который стоял по середине. Подойдя к Ивану, близнец приготовился. Приготовился и Прудников. Когда от монумента отлетел кусочек камня, Иван закричал и ударил близнеца по лицу. Получил в ответ, затем Прудников снова ударил близнеца по лицу, и тот в ярости сшиб Ивана с ног, и принялся бить по лицу. Причем бить не кулаком, а камнем, тем самым, отлетевшим от монумента.

– Умри! Умри! – кричал близнец. Когда камень рассыпался на мелкие песчинки, обнаружилось, что Иван получил всего лишь мелкие синяки, да кровь из носа. А все остальное целое.

– Ну ладно! – рявкнул близнец, и принялся душить Прудникова. Однако и тут близнеца последовала неудача– спустя минуту Прудников с ревом встал, повалив тем самым близнеца на землю. Яростно закричав, близнец вскочил, и между ним и Иваном завязалась что ни на есть типичная драка удар по физиономииживотуногам (нужное подчеркнуть). И в обратном порядке – ногиживотудар по физиономии. Весь этот процесс сопровождался криками и ухуганьями со стороны дерущихся. С одной стороны эта драка вылитый маразм, который лучше всего прекратить. Но с другой… Ни близнец, ни Иван отступать не хотят. Поэтому им обоим есть смысл довести эту драку до конца. В конце концов близнец рухнул на землю без сознания. Нет, он не умер. Враги – хиляки на Прудникова не пойдут. Уж слишком многое эти самые хиляки рискуют потерять, встретив товарища Прудникова на своем пути. Скорее близнец просто решил отдохнуть. Ведь пока он лежит с закрытыми глазами, и делает вид, что умер, враг пройдет мимо. Во всяком случае так часто бывает.

Второй близнец мечом ударил по асфальту. Затем, медленно он подошел к монументу, и ударил кулаком по нему. Монумент загудел и затрясся от удара, и частично обвалился.

– Что, крутой? – буркнул Иван, – Крутой, да?

Близнец кивнул головой, и ринулся на Прудникова. При первой атаке близнец царапнул Ивана по ребрам.

– Ну держись! – рявкнул третий близнец, и также бросился на Ивана. Только в этот раз третий близнец воткнул свой меч Прудникову в почку. Побледнев, Иван отошел назад на пару шагов, и сел с воткнутым мечом. Его глаза помутнели, а из раны потекла ручьем кровь.

– Ха– ха! Вот тебе герой дня! – довольно хихикал первый близнец, «оживая». Впрочем, финалом это не назовешь. Иван через секунд двадцать пришел в себя, и вынул меч из почки. Правда нормально встать и драться он уже не мог. Бросив меч под ноги третьему близнецу, Иван вдруг опомнился.

– «Зачем я это сделал?!» – прозвучало у него в мыслях. Близнецы сочли это за сигнал к драке, и особо ждать, пока Иван оклемается не стали. Сначала один черный близнец вошел во второго, а потом и третий. Так получилась черная масса, не на что не похожая. Спустя пять минут эта масса превратилась в человека с головой слона, топорами вместо рук. Само тело человеческое, с огромными плечами и грудной клеткой с острыми наконечниками. Ноги от слона – крепкие, а сзади крокодилий хвост. Вобщем, когда Иван увидел этого монстра, то он прекрасно понял, какого это проснуться утром после пьянки. В голове черти что, хоть кричи. И вот такие слонокрокодилы перед глазами бегают. Лепота…

Однако, если говорить серьезно, то Ивана этот монстр не обрадовал. От воздуха, исходящего из хобота монстра явно чувствовалась тяжесть. Так что придется думать, как же одолеть эту махину.

***

Монстр важно начал топать своими ногами, отчего весь парк ходуном стоит. Иван тактично понял, что в рукопашку идти смерти подобно, а из какого– то дохлячего пистолета такого бугая не убьешь. Бежать за помощью тоже не подходит– монстр убьет раньше, чем Прудников успеет выбежать из парка. Пока монстр важно топал ногами, Иван придумал хитрый план: сначала он бежит к сосне возле обелиска, и срывает висящую на честном слове палку приличного размера. Затем разбегается, и пробегает под ногами монстра, с поднятой вверх палкой, из которой во все стороны торчат острые высохшие ветки. Пока монстр воет от боли в одном месте, Иван активно бъет его дубиной, а затем быстро хватает пистолет, и простреливает глаза. Ослепленного монстра убить легче, и потому гораздо выгоднее выколоть бугаю моргала. А вот как добивать ослепленного монстра Иван не придумал. Не потому что воображения не хватило, просто монстр бросился на Ивана, и пора делать ту часть плана, которая уже готова. Сорвав палку с сосны, Иван развернулся, и увидел, что у монстра ноги сильнее, чем думалось раньше– огромные куски асфальта разлетались в разные стороны там, где наступала нога монстра. Прикусив язык от страха, Прудников с криком бросился бежать на монстра, подняв палку вверх. Попасть под ноги монстру не проблема. Проблема сделать это так, чтобы остаться в живых. Прудникову удалось пробежать под ногами монстра. И покарябать то, что хотел удалось. Вот только хвост бугая снес Ивана в сторону. Прудникова отнесло к обелиску. Ударившись головой, Иван на некоторое время потерял контроль над собой. Руки в беспорядке пытались что– то достать, ноги дергались, а невыносимая боль в голове красноречиво напоминает конец света. Спустя минуту, Иван встал. Голова гудит как паровоз. Поднеся руку к затылку, Иван обнаружил кровотечение.

– Дырка в голове! – буркнул Иван, – Что может хуже? Пошатываясь, он доковылял до трупов милиционеров, где схватив пистолет, принялся целиться. Монстр замахал топорами, и срубил несколько деревьев за обелисками. Целиться на монстра невозможно. Из– за сильной головной боли у Ивана глаза помутнели, и ручьем полил пот. Но тем не менее надо хорошенько прицелиться. Монстр, зарычав, опять побежал на Ивана. Прудников, так толком и не прицелившись, открыл беспорядочны огонь. Монстр через пули добежал до Ивана, и замахал топорами. Уворачиваясь, Иван схватил второй пистолет, и открыл огонь из него. Пули летели во все стороны. От деревьев отлетали ветки и щепки, а от обелисков и монумента большие куски камней. Монстр замотал головой слона, и разнес в щепки кустарник и скамейку. Махнув хвостом, монстр разрыхлил небольшую яму в асфальте. Затем, развернувшись, монстр прыгнул на Прудникова, который выстреливал последние пули. Раздался грохот, крик человека и рев монстра. Небольшая волна пыли и камня пошла от места схватки. После чего стало немного тихо (ведь в городе жизнь продолжает бить ключем), а на месте схватки стоит столб пыли.

***

Когда столб пыли развеялся, и вечернее солнце ярко осветило парк, прояснилась следующая картина. В небольшой яме, разрытой монстром лежит Иван. С кучей синяком, и кровотечениями из затылка и ранения почки. Возле ямы тяжело дыша лежит монстр. Открыв глаза, Иван прислушался к дыханию монстра. Удостоверившись, что опасности нет никакой, Прудников встал. Голова того и гляди разорвется на части. Почка навязчиво ноет, а многочисленные синяки красноречиво болят.

– Надеюсь, эта махина умерла, – сквозь боль в голове, и отдышку сказал Иван. Поднявшись из ямы, Иван осмотрел монстра. Он дышит, и ворочается. Однако хитрый план Прудникова сработал – глаза у монстра ликвидированы. На месте узких слоновьих глаз дырки от пуль, из которых рекою течет кровь.

– Что же, – начал Иван, – Неужели победа? – Только Иван сказал это, как монстр встал на свои руки – топоры, и заматал головой. Иван отбежал подальше, к обелиску, наблюдая за монстром.

Монстр встал во весь свой рост. Из громкого рева, который он издал, стало ясно, что слепым быть плохо. Махая топорами и хвостом во все стороны, монстр крикливо рявкнул:– Ты думаешь, что я ослеп?!

– Я думаю, что ты должен умереть, – сказал вяло, через боль и усталость Иван.

– Ха– ха! А ты наивный, Ваня. Ведь не надо забывать, что нас трое, а ты один.

– Ох! Как же быть? Ой, я уже боюсь… – кривлялся Иван.

– Глупец! Ха, глупец! Ты сам себе подписал смертный приговор!

– А у меня был выбор?

– Ваня, ты свою любовь теряешь.

Прудников не понял это высказывание монстра. Подойдя поближе, Иван спросил: – Ты к чему это сказал?

– А нет тут твоей любви.

– Но Доп…

– Доп?! – прервал Ивана монстр, – Доп никудышный подсказчик! Пока ты сюда бежал, твоя Аллушка ушла из парка.

– Куда?!

– А на вокзал. Там её ждет поезд до Междумира. Она уезжает.

– Так я зря бился?! – крикнул Иван, садясь на землю.

Монстр рассыпался на трех черных близнецов Ивана. Подойдя к нему, один из близнецов начал.

– Зря. Ты ведь не стал ее здесь даже искать. Сразу же бросился на нас, считая, что мы всему виной. Реально ты это не сделал. Но душевно мы почуяли твою атаку. Всю схватку мы надеялись на мир с твоей стороны. А ты… Ты просто гневу поддался, и напрасно потерял уйму времени. Бежать на вокзал поздно – поезд тронется через две минуты. Иван, ты умен. Но ты пошел на поводу у гнева. Ты бросил свое внимание на нас, а её обделил.

– Я еще могу её вернуть?

– А ты этого хочешь?

– …даже не знаю.

– Хм– м. Но ведь ты здесь ради неё.

– Да я уже не знаю ради кого и чего живу. У меня просто нет цели.

– А ты хотел бы эту цель приобрести? Ваня, мы всего лишь твоя черная половина. Другим мы не причиним вреда. Тех милиционеров убил ты и твоя душа. Но ни как не мы. И как же ты живешь? Если у человека нет цели, то какой смысл жить?

– Смысл… У меня была цель – спасти её. Но я опоздал… – сквозь слезы начал Иван, – Междумир так далек, что я не смогу вернуть её. А– а– а! Как же я мог это допустить?! Я, человек, бившейся за любовь, которая в это время оказалась отринутая мной же! Парадокс, который я же создал, и маразм, в котором я главный.

– Ладно… – близнец минуты две подумал, – Так ты хочешь её вернуть?

– Хотел бы… Да не знаю, захочу ли я этого потом.

– А ты определись. Пока Алла в пределах этого мира, есть шанс её вернуть. Но в Междумире простому человеку без допуска через Судный день и слова не сказать. Хотя свобода посещения душ во время комы и клинической смерти есть. Но законы и нравы Междумира в корне отличаются от вашего.

– Как мне остановить поезд?

– Поезд входит в Междумир на вокзале города Самара. У тебя есть тридцать минут, чтобы добраться до него. Поезд остановиться только на С. и Б. На платформе Б. поезд простоит десять минут.

– Значит пора в путь!

– Иди. Мы твоя половина, и поэтому идем за тобой.

Прудников вскочил, и побежал ловить такси. Добежав до дороги, Иван долгих пять минут ловил машину. Поняв, что поймать машину не сможет, Иван побежал к остановке. Возле остановки народу много, и никто брать Ивана не захотел. И вот, подъехал пустой автобус как раз до самарского вокзала. Но жизнь сплошь и рядом неожиданная. Никогда не знаешь, что тебя ждет завтра. Послезавтра. Через час, два. Через минуту, две. Если бы люди обладали даром предвидения, все до единого, то жизнь стала более менее предсказуемой. Но в то же время желание ДЕЙСТВИТЕЛЬНО жить пропало бы. Ведь тогда все будут знать, что будет завтра, или за обедом послезавтра. И просто ждать этого момента, как чего– то запланированного. Представьте себе хоть на мгновенье то, что все люди пророки. Тогда даже самая незаметная мелочь может стать предсказуемой.

– Завтра я сдам ЕГЭ.

– У– а– а! Молодец! Тогда я завтра куплю тебе торт. Идет?

– Машинку мне мама завтра купит. Я даже увидел то, что эта машинка будет вся живая.

– Через год я стану отцом. Прекрасно! Я как раз пацана и хотел!

– А я через год убью человека из– за денег. Надо адвоката искать.

– …через день начнется война с другой страной.

– …террористы взорвут торговый центр в городе N.

– …мне придется отпевать умерших от оспы детей.

– Я буду богачем! Уррра!

– А я космонавтом.

– А я историком.

– Я…я…А кем же я буду? Ах да, летчиком!

Жизнь станет неинтересной. Все будут жить по закону «известно– ждем». Тогда все станут людьми… с никаким будущим. Люди, умеющие предсказывать будущее– потеряны во времени. Это мое мнение. Ведь человек должен жить за стеклом пророчества. Никто не должен уметь предсказывать, иначе жизнь превратиться в обычную телепрограмму. В 22. 15 – рождение сына, в 23. 15 – едем праздновать… Я говорю, что тогда, когда люди научаться предсказывать будущее, жизнь станет гнусной и никчемной. И потому, сегодняшняя жизнь без пророков гораздо лучше. Все живут, не зная о завтрашнем дне. А значит, что процесс идет. Значит, что интерес есть. Значит жизнь не умерла.