Текст книги "Стратегическое мышление в бизнесе. Технология «Векторное кольцо»"

Впрочем, здесь важно сделать пояснение. Конечно, поскольку я пишу текст словами, то я говорю о зрительных образах, психологических ощущениях, мыслях и т. д. Однако в реальности всё иначе – и проще, и сложнее одновременно.

Для понимания, как соотносятся процесс мышления и озвучиваемая мысль, очень хорошо подходит метафора, которую дал мыслительному процессу наш великий соотечественник Лев Семёнович Выготский: «Облака мысли, гонимые ветрами мотивов, проливаются дождём слов».

Думаю, вы и сами не раз сталкивались с ситуацией, когда не могли подобрать «правильные слова» для того, чтобы сформулировать свою мысль. Или формулировали её, как вам казалось, вполне неплохо, но вот должного понимания вашей мысли у собеседников не возникало.

Видео о книге «Факт-карты для бизнеса»

Почему так происходит? Дело в том, что думаем мы, по сути, на подсознательном уровне, о чём я подробно рассказывал в книге «Факт-карты для бизнеса», а поэтому наша мысль нам всегда понятна, даже если мы не успели облечь её в слова. То есть мы понимаем самих себя на доязыковом уровне.

Убедиться в этом достаточно просто, если просто взглянуть на зоны мозга, отвечающие у человека за речь. Во-первых, они находятся только в левом полушарии мозга, а во-вторых, это весьма небольшая область коры в сравнении с мозгом в целом (рис. 11).

Рисунок 11

Области коры – зоны Брока и Вернике, – отвечающие за речевую функцию

Вполне очевидно, что остальной мозг принимает какое-то участие в нашей интеллектуальной деятельности. Однако и в правом полушарии, и в остальной части левого полушария (за исключением зон Брока и Вернике), и во множестве подкорковых структур локализуются наши ощущения, какие-то образы, смыслы, понимания и воспоминания, представления, метафоры, но не язык.

Поэтому, хоть нам и кажется, что мы думаем словами, в действительности это не так. Мы думаем мозгом, а слова, язык – это лишь средство выражения того, что нами на самом деле мыслится.

Вот почему нам, с одной стороны, сложно понять, насколько корректно мы высказываем суть своей мысли, когда мы разъясняем её собеседнику: мы-то её уже поняли, коротко резюмировали суть – что тут непонятного? А он будто не слышит, о чём мы говорим, – не понимает, не схватывает, не улавливает мысль.

То есть, если нам говорят, что нас не поняли, или говорят, что поняли, но понимают нас неправильно, это далеко не всегда связано с тем, что нам попался собеседник-тугодум. Вполне возможно, дело в том, что мы сами плохо сформулировали то, что думаем – свою мысль, – недостаточно полно, объёмно, без необходимых примеров и отсылок.

С другой стороны, мы ведь и сами зачастую бываем недовольны своим объяснением, потому что понимаем (внутренне ощущаем), что наша мысль больше и, так сказать, лучше, чем то, как мы её описали, выразили, пользуясь устной или письменной речью.

Всё дело в том, что для коммуникации друг с другом мы пользуемся словами, языковыми конструкциями. Но думаем мы всем мозгом разом, а с помощью слов лишь пытаемся передавать смыслы, которые ощущаются нами внутренне.

И наше внутреннее ощущение смысла – это не какая-то пара предложений, а результат большого количества связей и отношений между отдельными интеллектуальными объектами, являющимися частью нашего объёмного внутреннего мира – нашего опыта, знаний, представлений и т. д.

Кроме того, под этими смыслами, которые мы порождаем в себе в процессе своей интеллектуальной деятельности, кроются ещё и наши потребности, желания, мотивы – те самые «ветра», о которых так поэтично говорит Лев Семёнович Выготский в приведённой цитате.

Действительно, смысл одного и того же предложения, высказывания будет сильно отличаться в зависимости от того, каковы потребности и мотивы человека.

Допустим, вы обсуждаете со своим сотрудником размер его заработной платы. Для вас это вопрос «расходов» – вы взвешиваете, окупится ли данный специалист, стоит ли он тех денег, которые запрашивает. То есть для вас это ещё одна строчка расходов, одна из многих.

Для него же в этот момент решается совсем другой вопрос. Возможно, эта зарплата – все деньги, на которые он будет жить в ближайшее время. У него, возможно, дети-подростки, семья, престарелые родители, которые нуждаются в платной медицинской помощи, и т. д.

Иными словами, для вас эта сумма – строчка в себестоимости продукта, а для него – это вопрос качества его жизни, вопрос ответственности перед близкими. Понятно, что мотивы совершенно разные. Конечно, вам жалко расставаться с деньгами, но для него ситуация куда более драматична.

И вот вы, казалось бы, говорите про одну сумму, про одно событие, пользуетесь одними и теми же словами и цифрами, а в действительности у вас одни мысли и мотивы, а у него – другие. Поэтому разговор вроде бы об одном и том же, а на самом деле – два разных смысла.

Впрочем, это универсальная история. С кем бы вы ни «решали вопросы», вы всегда говорите с человеком, у которого свои мотивы, свои значения слов, которыми вы оба пользуетесь, и свои мысли. То есть на слух или в текстовом изложении ваши высказывания, может быть, даже похожи до степени неразличимости, но их реальная суть («облака мыслей») у двух разных людей иная.

Вы можете сказать: «Ой, я сейчас умру!» – потому что вас что-то очень сильно рассмешило или потрясло. Но не дай бог сказать вам то же самое, когда речь идёт о реальном риске для жизни… Слова одни и те же, а вот смысл предельно разный, диаметрально противоположный.

Итак, мышление – это, как мы выяснили в предыдущей главе, процесс создания моделей реальности под наши задачи. Сейчас же мы обсудили, из чего эти модели, так сказать, строятся, а именно – ввели понятие «интеллектуальный объект».

Кроме того, мы узнали, что интеллектуальные объекты всегда состоят из других интеллектуальных объектов и сами являются частями каких-то больших по объёму интеллектуальных объектов.

Из этого можно сделать вывод, что все интеллектуальные объекты нашего внутреннего мира (психического пространства или пространства мышления) так или иначе друг с другом взаимосвязаны.

Более того, это не просто какая-то ассоциативная связь самостоятельно существующих сущностей. Сами эти «сущности», а точнее, проявляемые нами интеллектуальные объекты, сами по себе есть результат отношений других интеллектуальных объектов друг с другом.

Возьмём тот же апельсин. У него есть определённые вкус, запах, текстура, форма. И всё это – интеллектуальные объекты нашего психического пространства. А сам он таким образом возникает как интеллектуальный объект на пересечении этих характеристик.

Вряд ли вы посчитаете апельсином жевательную резинку с апельсиновым вкусом или «Фанту», потому что каких-то элементов, характерных именно для апельсина, в них нет, а какие-то – специфическая текстура жевательной резинки, влажность – напротив, присутствуют.

С другой стороны, вы сильно удивитесь, если, надкусив апельсиновую дольку, вы вдруг ощутите вкус лимона. Точно так же вас удивит и картофелина с запахом мандарина. Для современной генной инженерии это не проблема, но, скорее всего, вы такой интеллектуальный объект в своём внутреннем психическом пространстве ещё не собирали.

Но какие-то интеллектуальные объекты без проблем входят в другие. Например, одинаковая форма грейпфрута и яблока не покажется вам странной, и их одинаковый цвет тоже. А картофелина по тяжести вполне похожа и на апельсин, и на яблоко, но не обладает рядом свойств, которые являются для них обязательными.

Вот о чём идёт речь, когда мы говорим, что интеллектуальный объект – это определённое отношение других интеллектуальных объектов друг с другом. Апельсин без вкуса апельсина уже не будет восприниматься нами как апельсин, лимон величиной с Эйфелеву башню – лимоном, а жидкий картофель – как картофель. Это будут уже какие-то другие интеллектуальные объекты.

Но и это ещё не всё. Как перечисленные интеллектуальные объекты – специфические цвет, форма, вкус, запах – входят в интеллектуальные объекты «апельсин», «лимон», «грейпфрут» и «картофель», так и последние также входят в такие интеллектуальные объекты, как «фрукты» и «овощи», «растения», «еда» и т. д.

Да, мы привыкли думать, что есть вещи, предметы, объекты, события и явления. Однако на уровне нашей психики существуют лишь определённые отношения интеллектуальных объектов друг с другом, создающие эффект существования отдельных «сущностей» – таких, например, как «апельсин», «стол», «овощи» или «богатство».

В психологии для объяснения этой немного головоломной мысли был даже придуман специальный термин «эссенциализм» от латинского слова essentia, что значит «сущность», или «бытие». Суть этого термина в том, что мы вносим в отдельные интеллектуальные объекты соответствующие сущности, которые затем можем обозначить как «апельсин», «стул», «овощи», «богатство».

Что это за «сущности»? Данные «сущности» – это не что иное, как свёрнутые инструкции по применению. Как только я говорю кому-то «апельсин», «стул», «овощи» или «богатство», я, по сути, сообщаю ему или даже самому себе, что с этим «нечто» можно делать – есть, сидеть на нём, мечтать о нём, стремиться к нему и т. д.

В процессе нашего взросления мы обучаемся использованию предметов – апельсинов и стульев, значению таких абстрактных слов, как «богатство», «справедливость», «доброта» и т. д. Мы учимся определять свои эмоциональные состояния – «страшно», «весело», «обидно».

И всякий раз мы вносим в соответствующий интеллектуальный объект, возникший в нашем мозге на стыке других интеллектуальных объектов, те самые сущности – эссенции, или, как сказал бы Платон, – эйдосы. И после этого искренне верим, что такие «вещи», как «апельсин», «стул», «овощи», «богатство», «доброта», «весело» и «обидно», существуют.

Подобная аппроксимация до сущности очень упрощает жизнь: внося «сущность» в интеллектуальный объект, мы сразу выходим из состояния неопределённости в определённость, у нас тут же появляется проработанная для данного интеллектуального объекта, понятная нам инструкция.

У большинства мифов, как известно, нет авторов – слова народные, музыка народная. Но иначе обстоит дело с философскими мифами, которые были созданы конкретными античными авторами для целей объяснения устройства нашего мира. У великого Платона есть несколько таких мифов. В частности, миф о пещере и миф о колеснице души.

В первом мифе Платон рисует нам такой образ: пещера, в ней сидит узник, который может видеть лишь её стену. Он не знает, что происходит за его спиной, а там – перед входом в пещеру – пляшут люди, горят факелы, пылают костры. Но наш узник ничего об этом не знает, он лишь видит хаотичное движение каких-то теней на стене своей пещеры.

Так и человек, согласно Платону, находится в пещере своих представлений о подлинной реальности. Он не знает действительного мира и как в нём всё устроено на самом деле. Не знает он и того, что его представления о мире – это вовсе не истинная картина происходящего, а лишь бледная тень реальности.

В мифе о «колеснице души», он рассказывает нам, что, по мнению автора, происходит в том самом «истинном мире», скрытом от наших глаз. В этом сказании Платон рисует куда более сложный образ: земной мир, над которым располагается Небесный свод, по которому в своих колесницах кружат божества, а ещё выше – мир Занебесный, мир Идей.

Идеи, или эйдосы, по Платону, – это сами сущности вещей, их «самое само». В реальном мире мы имеем дело лишь с воплощением этих сущностей в какой-то материальной форме.

Допустим, в мире Идей есть эйдос собаки, некая уникальная собачья сущность, отличающая собак от всех прочих животных. В нашем же мире мы видим уже конкретных собак, в которых эта сущность находит своё физическое выражение.

Согласно Платону, мы узнаём в собаке собаку именно потому, что когда-то, ещё до рождения, наша душа принадлежала миру Идей, и там она познакомилась со всеми этими эйдосами. Теперь наше земное существование – это как бы постоянное «воспоминание», узнавание, угадывание в нашем мире черт того – другого – мира, прекрасного и подлинного мира Идей.

Понятно, что Платон жил две с половиной тысячи лет назад, поэтому в его представлениях о реальности обнаруживаются определённые ошибки. Однако же с точки зрения механики работы психического аппарата суть эссенциализма схвачена им предельно точно.

Эссенциализм и в самом деле является универсальным психическим механизмом, укоренённым в нас буквально на физиологическом уровне. Забавный и очень показательный, на мой взгляд, эксперимент, подтверждающий этот факт, был проведён группой исследователей во главе с психологом Йельского университета Кили Хэмлин.

В этой научной работе изучалась способность младенцев понимать суть социальных ситуаций. В возрасте шести месяцев мы ещё не умели ни ходить, ни разговаривать. Но оказалось, что уже тогда мы могли определять, кто «хороший», а кто «плохой», на достаточно абстрактных примерах.

В этом эксперименте младенцы сидели на коленях у родителей, а на экране им показывали нехитрый мультик. Красный кружок пытался с трудом взобраться на холм, а две другие фигуры оказывали на него воздействие: жёлтый треугольник помогал, а синий квадрат мешал, сталкивая круг с холма (рис. 12).

Рисунок 12

Кадры из мультфильма, который демонстрировался младенцам (стрелками обозначено направление движения «помощника» и «неприятеля»)

После просмотра этого мультфильма ребёнок мог выбрать игрушку: одна была жёлтым треугольником («помощником»), а другая – синим квадратом («неприятелем»).

Больше половины шестимесячных младенцев выбрали жёлтый треугольник, а когда в эксперименте участвовали годовалые дети и старше, то все они выбрали игрушку-помощника.

Понятно, что ребёнок смотрел просто на движение каких-то объектов на экране. Чтобы понять, что кто-то из геометрических фигур «хороший», а кто-то «плохой», они должны были воспринять эту ситуацию как социальную – психологически идентифицироваться с красным кругом и понять, кто «друг», а кто «враг».

Именно эта реконструкция «социальных отношений» (даже если они разворачиваются на примере геометрических фигур) и создаёт «характеры», а ещё глубже – сущности (эйдосы) соответствующих агентов (круга, квадрата, треугольника).

Ещё раз: они сами – круг, квадрат и треугольник – не обладали и не могут обладать никакой «человеческой» сущностью. Но ребёнок смог увидеть её в ситуации – в отношении этих объектов друг с другом.

Да, Платон может рассказывать нам про мир Идей и Занебесье, но правда в том, что «идеи» (эйдосы, сущности) возникают в нас в процессе реконструкции социальных ситуаций, а также при регулярном использовании определённых предметов определённым образом.

Таким образом, мы мыслим интеллектуальными объектами, которые сами созданы из других интеллектуальных объектов и, в свою очередь, сами участвуют в создании каких-то интеллектуальных объектов. Так что в каком-то смысле ничего кроме отношений между отношениями в нашем мозге не существует.

Однако же жить в таком текучем мире было бы крайне сложно, а поэтому эволюция одарила нас способностью выделять определённые интеллектуальные объекты из общей массы и воспринимать их как определённые «вещи» (предметы, события, явления). Именно этой задаче и служит психический эссенциализм (способность наделять интеллектуальные объекты «сущностями»).

Ну и конечно, из этого проистекают те базовые мыслительные операции, которые возможно производить с такими, обретшими сущность, интеллектуальными объектами. Этот вопрос был досконально изучен выдающимся российским психологом, автором теории сквозных психических процессов, профессором сначала Ленинградского, а затем Вашингтонского университета Львом Марковичем Веккером.

Вот три пары базовых мыслительных операций с интеллектуальными объектами по Веккеру[5]5
  В своих работах для обозначения «интеллектуальных объектов» Л. М. Веккер использовал понятие «операнд».


[Закрыть]:

1 расчленение – воссоединение;

2 установление сходства – выявление различий;

3 обобщение – конкретизация.

Именно эти операции мы с вами и осуществляли сейчас с интеллектуальными объектами:

• расчленяли наш гипотетический апельсин и соединяли его обратно;

• устанавливали его сходство с цитрусовыми и его отличие от картофеля;

• обобщали до фруктов, растений и еды (можно было бы ещё и конкретизировать – например, определить его сорт, географическую распространённость, химический состав и т. д.).

Как мы видим, Иван Михайлович Сеченов был абсолютно прав, когда утверждал, что на всех уровнях организации нашего мозга работают универсальные законы возникновения элементов мышления.

Осталось понять, что запускает процессы мышления, и почему мы в одних случаях думаем, а в других лишь думаем, что думаем, и чем одно отличается от другого. Об этом и пойдёт речь в следующей главе.

«Операции с бизнес-процессами»

Вполне очевидно, что любой бизнес – это большой, объёмный интеллектуальный объект, который состоит из множества других интеллектуальных объектов, те в свою очередь тоже состоят из интеллектуальных объектов поменьше. Ну и дальше вниз, как говорится в одном старом эсхатологическом анекдоте – «черепахи на всём пути вниз».

С другой стороны, любой бизнес встроен во множество других систем как элемент национального и мирового ВВП, налогоплательщик, работодатель, часть той или иной отрасли, звено различных производственных цепочек, клиент банковской системы, арендатор или арендодатель, рекламодатель или «инвентарь», участник ESG-программ или красная тряпка для Greenpeace и т. д., и т. п.

Впрочем, о том, как организован ваш бизнес и как наилучшим образом им управлять, мы поговорим чуть позже, в рамках обсуждения непосредственно технологии «векторного кольца», а сейчас я предлагаю в качестве эксперимента и для закрепления материала сосредоточиться на каком-то одном бизнес-процессе вашей компании, возможно, на отдельном направлении или, например, небольшом бизнес-юните.

В предыдущей книге этой серии мы изучали технологию «Факт-карты», которую я рекомендую использовать в случаях, когда у вас возникло затруднение с каким-то конкретным кейсом, когда необходимо найти пути решения конкретной проблемы. А сейчас мы просто потренируемся с помощью этой технологии разобрать любой бизнес-процесс как пример работы со сложным интеллектуальным объектом.

Возьмите, пожалуйста, три больших листа бумаги (желательно не меньше формата А3) и напишите в центре каждого из них название того бизнес-процесса, на примере которого мы и проведём три базовые операции мышления с интеллектуальным объектом.

Будет очень хорошо, если вы выберете тот процесс или подразделение, которое вас сейчас более всего беспокоит. При фокусировке на реальных процессах вашего бизнеса эта книга окажется более полезной и позволит вам получить больше инсайтов.

Шаг первый

Первая пара мыслительных операций с интеллектуальным объектом: «расчленение – воссоединение». То есть наша задача – посмотреть, из каких интеллектуальных объектов состоит данный бизнес-процесс («расчленение»), а затем соединить, собрать его заново с учётом полученных в процессе этого анализа данных («воссоединение»).

Возьмите, пожалуйста, первый лист и разделите его на правую и левую стороны: слева мы будем проводить «расчленение» данного интеллектуального объекта, а справа – его «воссоединение» (рис. 13).

Рисунок 13

Схема рассмотрения бизнес-процесса с помощью парной мыслительной операции «расчленение – воссоединение»

Итак, из каких интеллектуальных объектов состоит для вас данный бизнес-процесс?

Каждый руководитель по-своему думает о любом подразделении, поэтому я не могу дать вам конкретных рекомендаций. Но в качестве подсказки для заполнения левой половины листа могу создать следующие семейства фактов:

• социальный аспект: подумайте о том, кто является руководителем (владельцем) данного бизнес-процесса, сколько у него сотрудников, какая там организационно-штатная структура, каковы KPI руководителей или, возможно, действует какая-то иная система мотивации;

• финансово-экономический аспект: что является бизнес-планом данного подразделения, каковы статьи расходов, благодаря чему формируется доход, кто является клиентом данного бизнес-процесса, кто выполняет роль подрядчика, каковы механизмы контроля – финансового или продуктового;

• продуктовый аспект: что является результатом работы данного подразделения (бизнес-процесса) – будь то юридические договоры (в случае юридической службы компании) или объёмы и характеристики выплавляемой стали (в случае того или иного цеха металлургического завода), как обеспечивается обратная связь от клиентов;

• производственный аспект: как реализуется данный бизнес-процесс во времени – как формируется заказ на продукт или услугу, каким образом обеспечивается отработка этого заказа, каковы на данном производстве оборудование и технологии, какова система согласований и ответственности, как фиксируется результат, какие документы регламентируют работу, каким образом осуществляется взаимодействие с другими, смежными подразделениями (бизнес-процессами) компании и т. д.

Эти или другие семейства интеллектуальных объектов, на которые может быть расчленён рассматриваемый бизнес-процесс, следует максимально развернуть – подумайте о том, что вы знаете о каждом из аспектов, и фиксируйте это.

Например, насколько хорошо вы знаете специалистов, которые будут замещать лидера направления, если он заболеет или решит покинуть компанию? Насколько мотивация сотрудников завязана на производственный результат? Как контролируется качество продукции или какая система обеспечивает логистику на складах? Какие финансовые результаты были у подразделения в предыдущие годы и с чем это может быть связано?

Обращайте внимание на те отношения, которые касаются элементов данной ситуации – то, как интеллектуальные объекты разных уровней, составляющие рассматриваемый бизнес-процесс, взаимосвязаны друг с другом.

Проблемные интеллектуальные объекты, требующие вашего внимания, можно сразу помечать красным цветом, а те интеллектуальные объекты, для полноценной развёртки которых вам недостаточно информации, выделяйте зелёным.

После того как вы закончите с «расчленением», необходимо провести мыслительную операцию «воссоединения». Для этого переходите на правое поле вашего листа – и попробуйте собрать бизнес-процесс, который вы рассматриваете, как бы заново.

Задача этого этапа – объединить интеллектуальные объекты левой части листа каким-то иным, новым способом, позволяющим устранить негативные аспекты функционирования данного бизнес-процесса и определить его возможные точки роста.

Тут вы тоже можете действовать так, как вам удобнее, я же со своей стороны лишь предложу подсказки.

• Что является критерием эффективности данного бизнес-процесса, качества продукта, какие метрики вам стоило бы использовать? Может быть, необходим больший объём обратной связи от клиентов или смежных бизнесов, как это можно реализовать?

• Какие меры могут повысить эффективность данного бизнес-процесса и как их можно внедрить? Чего вам для этого не хватает, где и каким образом вы можете это получить? Как усилить кадровый состав и его мотивацию?

• Как перестроить систему работы в рамках данного бизнес-процесса (реструктуризация внутри подразделения), какие модели вы могли бы для этого использовать? Чей опыт можно было бы перенять? Каким образом вы выстраивали бы данный бизнес-процесс, если бы создавали его заново, с нуля?

• Можно ли в принципе отказаться от данного бизнес-процесса (производственного отдела, бизнес-юнита), закрыть его? Например, объединить его с другим бизнес-процессом (реструктуризация внутри компании) или отдать соответствующую функцию на аутсорсинг? Какие могут быть у этого последствия?

В результате проведённой работы вы получаете новое видение рассматриваемого бизнес-процесса – более полную информацию о том, что происходит на самом деле, определяете «зоны развития» и возможные «точки роста». Соответствующие инсайты зафиксируйте внизу вашего листа.

Шаг второй

Сейчас мы провели операцию, которая в классической философии называется «анализ» и «синтез». Вторая пара мыслительных операций с интеллектуальными объектами – «установление сходства – выявление различий».

Задача этого шага – сопоставить рассматриваемый вами бизнес-процесс с другими сходными бизнес-процессами в вашей компании, определить его универсальность («установление сходства»), с одной стороны, и его уникальность («выявление различий») – с другой.

Возьмите, пожалуйста, второй лист и разделите его на правую и левую стороны: слева мы будем проводить операцию «установление сходства» данного интеллектуального объекта, а справа – операцию «выявление различий» (рис. 14).

Рисунок 14

Схема рассмотрения бизнес-процесса с помощью парной мыслительной операции «установление сходства – выявление различий»

При заполнении данного листа работайте сразу на двух его половинах:

• на левой стороне листа необходимо фиксировать те составляющие (интеллектуальные объекты) рассматриваемого бизнес-процесса, которые делают его подобным другим бизнес-процессам в вашей компании (или тем бизнес-процессам, которые были выстроены вами когда-то в других компаниях и показали свою эффективность);

• на правой стороне листа фиксируйте те интеллектуальные объекты, которые отличают данный бизнес-процесс с точки зрения его организации и работы от других подразделений, направлений, отделов, ваших бизнесов и т. д.

Очевидно, что в работе любого отдела вашей компании, направления бизнеса, бизнес-юнита есть общие элементы и характеристики (интеллектуальные объекты) в указанных выше сферах – социальной, финансово-экономической, продуктовой и производственной; тогда чем именно данный бизнес-процесс отличается от других?

● Социальный аспект

• Зафиксируйте общие принципы корпоративной культуры, которые действуют в данном бизнес-процессе и в других подразделениях компании. В чём отличие их реализации в зависимости от подразделения, с чем это связано? Не формальные «миссии» и «ценности», а фактические поведенческие шаблоны – то, как люди взаимодействуют друг с другом на рабочем месте, как отрабатываются ошибки и нарушения, какие общие цели ставят перед собой сотрудники этого подразделения, как делятся информацией и т. д. Правда в том, что, когда сотрудники сами говорят о «корпоративной культуре», они говорят именно об этом, а не о провозглашённых идеалах.

• Рассмотрите организационно-штатную структуру, обеспечивающую данный бизнес-процесс. В чём её сходство и различие с другими бизнес-процессами компании? За счёт каких личностных качеств руководителей разных подразделений компании достигается экономия её сил и ресурсов? Каким образом можно повысить управленческую эффективность данного подразделения с учётом этих данных?

• Какова система мотивации сотрудников в данном бизнес-процессе с точки зрения сходства и различия между данным подразделением и другими? Может быть, опыт данного подразделения в этом вопросе может пригодиться в других или, наоборот, какую-то технологию мотивации можно переиспользовать, позаимствовав её у других подразделений?

● Финансово-экономический аспект

• Каким образом создаётся бизнес-план данного подразделения? В чём сходство и в чём различие подходов по этому вопросу у разных подразделений компании? Каким образом можно скоординировать планирование в разных подразделениях компании для получения общего, синергетического эффекта?

• Каковы технологии оптимизации затрат и увеличения производственной эффективности в работе данного подразделения? Какие ещё существуют подходы в вашей компании или о каких подходах вы знаете, но ещё не использовали на практике?

• Какова инвестиционная политика в рамках данного подразделения – чем она отличается, а чем похожа на аналогичные политики в других бизнес-процессах? Чем это обусловлено? Можно ли повысить эффективность компании в целом, если перераспределить потоки финансирования?

• Каковы механизмы финансово-экономического контроля в данном подразделении – чем они схожи и чем отличаются?

● Продуктовый аспект

• Чем отличается продукт данного подразделения (бизнес-процесса) от продуктов других подразделений или направлений компании, а в чём их схожесть? Есть качественные, принципиальные отличия? В чём они состоят?

• Каким образом обеспечивается качество продукта в данном подразделении и в других? Знают ли сотрудники подразделения о финальном образе продукта – насколько хорошо они его себе представляют? Каким образом налажена обратная связь с клиентами?

• Какова технология создания продукта в данном подразделении, в чём похожесть и в чём отличие продуктовой технологии в нём от других бизнес-процессов компании – некие типовые формы, индивидуальный подход к клиенту, «дизайн-мышление», «эмоциональный клей» и т. д.?

Производственный аспект

• Какова логика производственного процесса в данном подразделении – чем она похожа, а чем отличается от принципов организации производственного процесса в других бизнес-юнитах?

• За счёт чего выдерживаются сроки в том или ином подразделении компании? Какие принципы организации взаимодействия с клиентами и подрядчиками, а также инфраструктурными подразделениями (поставка комплектующих, склады, транспорт и т. д.) обеспечивают максимальную эффективность работы в разных подразделениях вашей компании?

• Насколько эффективно используется материально-техническая база соответствующего подразделения в сравнении с другими бизнес-направлениями? Каким путём достигается этот результат?

• Чем отличается и в чём схожа нормативная база, обеспечивающая производственный процесс этого и других подразделений – характер инструкций, должностных обязанностей, передача дел от смены к смене, путевые листы, канбан-доски и т. д.?

Сопоставление различных бизнес-процессов компании с целью определения сходства и различий позволяет:

• с одной стороны, выявить эффективные практики, которые могут быть переиспользованы в других подразделениях компании, и неэффективные практики, которые нуждаются в пересмотре в рамках того или иного бизнес-процесса;

• с другой стороны, этот подход позволяет выявить, в чём состоит уникальность каждого бизнес-процесса, и, соответственно, проясняет, какие специальные управленческие меры и какой инструментарий могут повысить эффективность конкретного бизнес-процесса.

Соответствующие инсайты, возникающие у вас по ходу выполнения этой части задания, выписывайте в нижней части вашего второго листа.

Шаг третий

Мы подошли к третьей паре мыслительных операций с интеллектуальными объектами, которые позволяют ещё раз, но уже иначе пересобрать тот же самый бизнес-процесс «обобщение – конкретизация».