Текст книги "Титановая Лоза"

Двое за бетонными плитами – один вжался в землю, другой скорчился, прижимая к груди руку. Эти пока не в счет. Один контужен, второй ранен, оба деморализованы.

Следующая пара.

Движутся от оплывшей, местами разрушенной насыпи дорожного полотна, петляя, совершая короткие перебежки от одного укрытия к другому. Нормально. Пока добегут, пока займут позиции для стрельбы, осмотрятся – секунд двадцать есть в запасе.

Пятая фигура, зафиксированная датчиками тепловидения и детекторами движения, более других заинтересовала Егора. Автономная система анализа целей, встроенная в ИПК, расшифровала некоторые детали: по анатомическому строению пятый сигнал принадлежал девушке, безоружной, облаченной в облегающую тело одежду из плотного синтетического материала, возможно, гидрокостюм, – промелькнула мгновенная догадка, но более всего капитана насторожила не экипировка незнакомки, а целеустремленность ее действий.

Двигаясь со смертельной грацией опытного бойца, она заходила в тыл группе боевиков, нисколько не смущаясь их явным численным и огневым превосходством.

* * *

Дарлинг действительно намеревалась атаковать.

Сталкер, засевший в здании, вел себя достаточно грамотно, чтобы в одиночку разделаться с боевиками Ковчега. Она видела, как он прижал двоих очередью из «карташа» и тут же затаился, не совершая лишних движений, спокойно наблюдая, как прикрывающая пара лезет на дистанцию кинжального огня.

Она вполне могла бы понаблюдать за ситуацией со стороны, но не выплеснутая на Бетонном острове горечь все же толкнула ее вперед – нервы, напряженные до предела, требовали действия, какой-то разрядки, иначе от саднящего чувства, горьким комом засевшего в груди, можно было попросту сойти с ума, совершить более значимый и непоправимый поступок, чем помощь незнакомому сталкеру.

Двое боевиков, осыпав стену старого промышленного здания бестолковыми очередями из автоматов, миновали дорожную насыпь, найдя укрытие в небольшой воронке.

Лоза, контролировавшая через мью-фон частоту Ковчега, с досадой отметила, что сталкер все же не настолько опытен, как виделось поначалу. Патрульную группу следовало вырезать быстро, пока они не связались с бункерами и не вызвали подкрепление.

«Сердце зверя» уже не просто пощипывало запястье, оно внезапно начало переполняться энергией – верный признак того, что где-то поблизости еще сохранились остаточные явления, порожденные пульсацией Узла. Тот редкий случай, когда силы можно черпать из окружающего пространства, но Дарлинг и без того едва сдерживала губительный порыв: пронизанные имплантами подушечки пальцев ее левой руки уже соприкоснулись, образуя временное единение, боевой генератор включился, она остановилась за спинами боевиков Ковчега, не добежав до укрывшей их воронки каких-то десять метров, и вдруг…

В воздухе начал стремительно формироваться дымчато-сиреневый шар, диаметром сантиметров двадцать, не меньше. Резкое свечение, прорвавшееся из глубин возникшего прямо на глазах энергетического сгустка, внезапно озарило окрестности, от ближайших зарослей автонов сыпанули искры, сопровождая два голубоватых дуговых разряда, ударивших от металлорастений к шару. Призрачное сияние высветило из сумрака фигуру Титановой Лозы, двое боевиков, прятавшихся в воронке, вскочили, оборачиваясь, вскидывая оружие, но любое противодействие безнадежно запаздывало. Дарлинг совершила плавное движение ладонью правой руки, как будто отталкивая от себя парящий в метре над землей энергетический сгусток, и тот, покачнувшись в воздушном потоке, внезапно ускорился, ослепительным росчерком ударив в грудь ближайшего боевика, а затем, потеряв стабильность, взорвался, хлестнув цепью ветвистых молний по облаченным в черную экипировку фигурам.

Дикие, нечеловеческие вопли потонули в рокочущем ударе воздушной волны, рванувшийся вдоль земли ветер принес резкий запах озона, смешанный со смрадом обугленной плоти и жаром раскаленного металла.

…Дитрих, не успев выстрелить, упал, его тело, пораженное несколькими высоковольтными разрядами, сотрясалось в судорогах, имплант вышел из строя, зато внезапно активировался блок аварийной видеозаписывающей аппаратуры, вмонтированной в шлем.

Дарлинг опустила руки.

Ее скопившаяся ярость выплеснулась, нервные окончания еще пылали болью. Вторя им, из-под земли, там, где виднелись подпалины от энергетических разрядов, пробились язычки пламени; бьющееся в агонии тело боевика содрогалось на краю воронки, в остекленевших глазах Дитриха отражались сполохи занимающегося пожара и фигура Дарлинг – именно такую картинку сейчас, в режиме реального времени передавала на контрольные мониторы центрального бункера включившаяся подсистема боевой экипировки.

* * *

Равнодушно скользнув взглядом по распростертым вокруг телам, незнакомка, действительно облаченная в гидрокостюм, направилась прямиком к зданию, где держал позицию Баграмов.

Егор, отступив на пару шагов от пролома стены, временно отключил поляризацию шлема.

Дарлинг оценила жест – войдя внутрь полуразрушенного цеха, она остановилась и внимательно посмотрела в глаза незнакомого сталкера.

В глубине его зрачков она прочитала выражение откровенной оторопи, непонимания и даже неприятия случившегося.

После использования боевого импланта в душе Титановой Лозы царила сосущая пустота. Знакомое ощущение минутного бессилия, отрешенности, равнодушия к окружающему миру и происходящим в нем событиям нахлынуло и не отпускало. Ей пришлось бороться с собой, чтобы удержать в мыслях проблемы текущего момента, не поддаться слабости и не оказаться беззащитной перед лицом внезапной опасности.

– Говори, как тебя зовут, к какой группировке принадлежишь? – Голос Дарлинг прозвучал ровно, без интонаций. Она шагнула в глубь помещения, подошла к одной из оплывших гор мусора, отодвинула лежащий на боку треснувший пластиковый контейнер и стала доставать из тайника оставленную там боевую броню.

Баграмов, только что наблюдавший нечто невозможное, по крайней мере с точки зрения известных ему знаний и технологий, не сразу нашелся что ответить.

– А ты кто такая? – наконец произнес он.

– Дарлинг, – скупо ответила Титановая Лоза. – Разведчик Ордена. Ну, ты будешь молчать или все же представишься?

Егор отошел к провалу оконного проема, присел, наблюдая за окрестностями, а затем, мысленно махнув рукой на парадоксальность ситуации, глухо изложил ей все, что произошло с ним, опуская некоторые детали операции, которые считал секретными.

Дарлинг, внимательно слушая его, начала экипироваться.

В какой-то момент она насторожилась. Егор продолжал рассказывать о том, как очнулся, о безуспешных попытках связи, а ее зрачки вдруг сузились, Титановая Лоза скептически поджала губы и произнесла, прерывая Егора:

– Только не лги, ладно? Ненавижу, когда передо мной изворачиваются.

Егор зло посмотрел на нее.

– Я сказал тебе правду.

– Ну да, я поняла. Ты сумасшедший. Сам веришь во все, что придумал, верно? Наслушался рассказов о пропавшем в тоннелях спецназе и вообразил себя парнем из прошлого? – Она некрасиво усмехнулась. – А другим ты, наверное, рассказываешь о пропавшей ветви сталкеров? Ну, тех, что потерялись в пространстве и времени? А древнюю экипировку зачем нацепил? Откуда этот ржавый хлам на тебе? Двигаться не мешает?

– Я не понимаю, о чем ты. – Баграмов разозлился не на шутку. Его терпение тоже имело свои границы. – Кто такие сталкеры? Почему ты решила, что я лгу?

Дарлинг продолжала молча экипироваться. Вопросы незнакомца она игнорировала.

Достав из тайника оружие, девушка покосилась на Егора.

– Ну что ты так уставился на меня? Армгана никогда не видел? – Она ловко отщелкнула энергоблок, деактивируя оружие, и снисходительно протянула Баграмову компактную модель лазера, адаптированную для ношения на руке.

Он видел подобное устройство лишь однажды. Пару лет назад всех офицеров ВКС ознакомили с перспективными секретными разработками. Под строжайшей подпиской о неразглашении.

Армган? Сленговое название? Где, интересно, она украла образец энергетического оружия? В какой-нибудь из засекреченных лабораторий, оказавшихся в зоне катастрофы?

Не обращая внимания на насмешливый взгляд Дарлинг, он с неподдельным интересом вертел в руках компактную лазерную винтовку.

При ближайшем рассмотрении излучатель не выглядел новым. На его корпусе виднелись многочисленные царапины, в местах креплений Егор заметил потертости, по кожуху короткого «ствола» змеилась трещина, аккуратно заделанная при помощи неизвестной ему субстанции серебристого цвета.

Дарлинг требовательно протянула руку.

– Налюбовался? Давай, мне некогда. Добудешь себе такой же – рассматривай сколько влезет. – Она бесцеремонно забрала у Егора армган и защелкнула его крепления поверх тыльной стороны запястья правой руки.

Оружие прочно прикрепилось к броне, войдя креплениями в специальные пазы. Капитан, исподволь наблюдавший за действиями Дарлинг, мысленно подметил, что девушка все делает без суеты и лишних движений, машинально, – для нее все происходящее не больше чем рутина.

Внезапно по осунувшемуся лицу Титановой Лозы промелькнула тень удивленного недоверия. Похоже, Дарлинг что-то заметила и несколько секунд напряженно обдумывала внезапно сделанное открытие, а затем машинально отступила на шаг, при этом ее рука согнулась в локте, оружие активировалось, выдвигая под указательный палец сенсорную гашетку.

Баграмов даже не шевельнулся.

Срубить ее короткой очередью из ИПК не составляло проблемы, но он остановил рефлекторную реакцию.

– Проблемы? – Егор, не меняя позы, вопросительно посмотрел на нее.

– Ты… натурал?! – Дарлинг не стреляла, в ее взгляде вдруг промелькнула брезгливая жалость.

Егор не понял вопроса.

– В смысле?

– Точно, чокнутый… – Она опустила руку, армган тут же сдвинулся чуть назад, гашетка автоматически сложилась в корпус. – Ты вообще на что рассчитывал? Выжить тут?!

– Так. – Баграмову категорически не нравилась двусмысленность ситуации. – Кто такие натуралы? Надеюсь, речь не идет о сексуальной ориентации?

– Ты больной на всю голову, если решился проникнуть в Зону, нацепив этот ржавый хлам. Тебя прибьют, не пройдешь и десяти шагов!

– Как видишь, прошел! – огрызнулся капитан. – Лучше объясни, кто такие натуралы? В твоем понимании?

Дарлинг поджала губы, затем все же ответила:

– Натуралы – это люди из-за Барьера. Чистые. Неимплантированные. Знаешь, я думала, что в Большом Мире уже не осталось таких придурков, которые смертельно рискуют в поисках романтики. Видимо, ошиблась.

– Я здесь на боевом задании! – Егор на секунду утратил самоконтроль. Вмиг в душе вспыхнул жаркий удушливый ком – жалящий клубок раздирающих рассудок противоречий, где сплелись и травматические вспышечные воспоминания, и острое, режущее беспокойство за жизни ребят из его группы, и категорическое непонимание происходящего вокруг. – Нас послали через Барьер, мы первыми прошли по проложенному под землей тоннелю! – Он заговорил резко, грубо. Все, что видел и воспринимал Баграмов, шло вразрез с элементарной логикой. Мысли, чувства, ощущения – их не списать на контузию, полученную в момент взрыва вертолета, не выкинуть из головы, как галлюцинацию, и не принять как данность…

Замкнутый круг, словно он застрял где-то между небом и землей, между правдой и ложью.

– Стоп. – Дарлинг отступила еще на шаг, но на этот раз активировала не оружие, а сканер, чиркнула лазерным лучом по маркеру бронескафандра Егора, нахмурилась, мысленно споря сама с собой, затем ее взгляд неожиданно замутился, словно рассудок девушки на долю секунды ускользнул в иное измерение. – Как ты сказал: капитан Баграмов? Военно-космические силы России? Двенадцатый отряд особого назначения? – Казалось, что она уже не цитирует услышанное, а извлекает информацию из недоступного Егору источника.

– Да, – кивнул он.

– Есть такой в базе данных. – Огонек мистического ужаса мелькнул и погас в ее глазах. – Серийный номер бронекостюма, имя, фамилия, звание, подразделение – все совпадает. За исключением одной небольшой проблемы – капитан Баграмов и его группа без вести пропали в «Курчатнике» четыре года назад!

Глава 3
Тамбур

Академзона. Бункера Ковчега

Генрих Хистер частенько захаживал в главный информационный центр.

Здесь, в самом охраняемом из бункеров, сплетались незримые нити информационных каналов, на сотни экранов выводились данные, полученные через сеть мью-фонов – устройств связи, созданных техносом Пятизонья.

Хистер был циничен и хитер. Он выстраивал свою власть над Ковчегом, эксплуатируя сильные, но низкие человеческие качества, держа подчиненных в постоянном страхе, сознательно преувеличивая опасность, источаемую отчужденными пространствами, внушая рядовым членам группировки ненависть к техносу, и в то же время спокойно используя его достижения в личных целях.

Ни одно средство коммуникации, кроме мью-фонов, извлекаемых из подбитых механоидов, не работало в Пятизонье столь же бесперебойно и адекватно.

Хистер, постоянно твердя о своей непримиримой ненависти к любому порождению эволюционировавшей техносферы, создал целую сеть мью-фонных устройств, через которую к лидеру Ковчега стекалась информация о событиях, происходящих не только в труднодоступных участках отчужденных пространств. Благодаря тайной сети мью-фонов он был прекрасно осведомлен обо всех разговорах и поступках подчиненных, умело манипулируя полученными сведениями.

Он карал и миловал, упиваясь ничем не ограниченной властью, возвышал одних и уничтожал других, но были и в его жизни тайны, моменты, о которых он никогда не рассказывал в пламенных речах, обращенных к «совершенным людям» – так Генрих Хистер именовал наиболее верных своих приспешников.

Этим утром он наблюдал за пульсацией, затем некоторое время провел, созерцая кровавое реалити-шоу, продолжавшееся, пока боевые группы зачищали зону тамбура, и хотел уже отправиться обедать, когда его внимание привлекла к себе группа обособленных устройств голографического воспроизведения, так называемый «аларм-сектор», куда поступали данные от аварийных устройств, включающихся в случае ситуаций непредвиденных, связанных с гибелью боевых групп.

Повернувшись на звук тревожной сигнализации, он оперся о спинку кресла, впившись взглядом в объемное изображение.

Передающее устройство подергивалось, видимо, командир патрульной группы, личные данные которого присутствовали в развертке телеметрии, в данный момент пребывал в агонии.

Хистер заинтересованно подался вперед.

Что там могло произойти?

В фокусе передающего устройства плясали язычки пламени, виднелся участок опаленной, дымящейся почвы, затем голова Дитриха запрокинулась, и лидер Ковчега внезапно увидел стройную девушку, облаченную не в боевую экипировку, а в странный облегающий тело цельнокроеный костюм…

Хистер смертельно побледнел.

Оператор, следящий за другими стереомониторами, внезапно услышал сдавленный, сипящий звук, обернулся – и не поверил своим глазам: Генрих Хистер, которого было принято считать богом, стоял подле секции аварийных экранов бледный как смерть, его фигура сгорбилась, плечи опустились, водянистый взгляд сочился ненавистью и страхом, губы мелко дрожали, словно он увидел на экране акт собственной смерти.

Оператор не успел ничего предпринять.

Хистер, повернув к нему трясущуюся голову, вдруг, изменяя обычной надменной вальяжности, закричал тонким, срывающимся на визг голосом:

– Всем группам – тревога! – Он резким движением потянулся к пульту, остановил кадр, дрожащими пальцами указал на странную девушку и выкрикнул: – Взять ее живой! Немедленно! – Хистер орал так, словно его в эту секунду самого рвали на части. – Не дать ей уйти!

Боевые группы, поднятые по тревоге, уже покидали бункера, а лидер Ковчега, бессильно опустившись в кресло, продолжал смотреть на остановленный кадр, что-то беззвучно шепча побелевшими губами.

Единственное, что сумел разобрать оробевший оператор, было несколько раз произнесенное имя «Савва», которое уж никак не могло принадлежать странной девушке, напугавшей Хистера, словно призрак всех его грехов, поднявшийся из опечатанной могилы.

* * *

– Существует только одно объяснение случившемуся с тобой, – произнесла Дарлинг, маскируя тайник.

– Все же поверила мне? – Егор по-прежнему занимал позицию у пролома, наблюдая за подступами к зданию. Глядя вдаль, он никак не мог внушить себе, что происходящее с ним – не бред. – Где я провел последние четыре года? Почему не помню ни мгновения из прожитого? Как очутился за тысячу с лишним километров от Института Курчатова?

Титановая Лоза ответила не сразу. С одной стороны, результаты сканирования совпадали с данными, содержащимися в базах данных Ордена, экипировка Баграмова не являлась подделкой, он не был имплантирован и, похоже, с трудом понимал, что застрял в ином измерении, потеряв четыре года жизни. Но с другой – Дарлинг не забывала, что у Ордена множество врагов и появление «капитана Баграмова» вполне может быть еще одной провокацией.

Что, если он – хорошо подготовленный агент, хотя бы того же Ковчега? Попытка сыграть на идеологии Ордена вполне в духе Хистера. В таком случае настоящий капитан Баграмов давно погиб?

Дарлинг терялась в сомнениях. После пульсации связь между отчужденными пространствами нарушалась на неопределенное время. Пройти, используя маркер, можно, а вот использовать мью-фон – проблематично. Она не могла прямо отсюда послать сообщение в Орден или воспользоваться правом доступа к глобальной базе данных Цитадели, где наверняка хранятся биометрические данные Баграмова, как и всех пропавших в Узле сталкеров.

Искоса посмотрев на Егора, Дарлинг продолжала мучительный мысленный спор сама с собой.

Она ни на секунду не забывала о записи разговора, услышанного на Бетонном острове. Информацию необходимо как можно быстрее доставить в Орден, и вдруг ей на пути попадается человек, способный стать живым подтверждением многих легенд… Не слишком ли?

Но, если он действительно командир пропавшей группы спецназа, мой долг спасти его жизнь, доставить Баграмова в Цитадель.

Если он действительно тот человек… – Титановая Лоза внезапно ухватилась за промелькнувшую мысль. Существовал еще один способ проверки, вариант, отвечающий ситуации, способ вывести Баграмова из аномальных пространств, и даже более того – получить от Егора реальную помощь.

– У нас нет времени даже на популярное изложение теорий, – произнесла Дарлинг, присев рядом с Егором. – Тебе придется признать очевидные факты и жить с этим. Сейчас октябрь 2055 года. Вот те руины вдалеке – окраина Новосибирска. Между пятью отчужденными пространствами существуют каналы мгновенной транспортировки, – пояснила она, предупреждая закономерный вопрос. – Они и образуют Узел, расположенный вне наших понятий о пространстве и времени. Считается, что формирование Узла и возникновение его проекций на наше измерение стали причиной катастрофы пятьдесят первого года.

Баграмов, выслушав ее, недоверчиво переспросил:

– Сказанное тобой – это научная теория или новая религия отчужденных пространств?

Дарлинг на секунду задумалась.

– Скорее практика, – ответила она. – Многие сталкеры видели пространство Узла, но только мельком. Воспоминания о нем приходят позже, уже после процесса транспортировки. Они проявляются в виде кошмаров по ночам или внезапных видений. Мы верим, что Узел существует, цель наших жизней – найти устройство доступа к нему…

– Зачем?

– Узел хранит великие тайны. Он – источник всех нынешних бед, но он же даст могущество их преодолеть, сделает нас другими – способными выжить на Земле будущего, которое наступит, когда Барьеры исчезнут, а наша планета превратится в одну огромную Зону.

– Мрачноватая перспектива… Кто-нибудь, кроме меня, возвращался оттуда?

– Нет, – ответила Дарлинг, напряженно о чем-то размышляя. – Я должна задать тебе важный вопрос, – неожиданно переключилась она на другую тему.

– От ответа на который будет зависеть моя жизнь? – невесело усмехнулся Баграмов. Его понемногу охватывала нервная дрожь. Все, что он услышал, попахивало мистикой, но, в общем-то, уже не шло вразрез с известными ему фактами.

Дарлинг чуть сместила руку с закрепленным поверх брони армганом.

– А ты не усмехайся. Я стараюсь верить тебе и попытаюсь помочь выжить.

– Хорошо, спрашивай.

– Кто отправлял твою группу на задание?

– Полковник Решетов.

Дарлинг мысленно сверилась с имплантированными базами данных. Полковник Решетов. Военно-космические силы России. Руководил отправкой разведывательных групп в зону «Курчатника». Пропал без вести при первой попытке зачистить Сосновый Бор от эволюционировавших механизмов.

– Хорошо. Еще один вопрос: кто руководил всеми операциями в первые дни катастрофы?

– Генерал Шепетов, – не задумываясь, ответил Егор.

Дарлинг невольно вздрогнула.

– Ты знаешь его? Лично?

– Встречались, – кивнул Баграмов. – Пересекались во время боевых действий одной локальной войны. Хороший мужик.

– Думаешь, он тебя вспомнит?

– Не сомневаюсь.

Дарлинг нервно покусывала губы.

– Вот что, Егор, – Титановая Лоза окончательно утвердилась в принятом решении, – при других обстоятельствах я бы отвела тебя в Цитадель для проверки. Но мне придется дать тебе другое задание.

– Задание? Почему ты решила, что я стану его выполнять?

– У тебя нет выбора. Твой организм не адаптирован к условиям отчужденных пространств. Ну, продержишься еще пару суток, может, неделю, затем закончится запас химических реагентов системы поддержания жизни, и ты погибнешь. Если раньше не станешь добычей механоидов.

Баграмов мрачно промолчал. В ее словах, как ни крути, прозвучала правда. Боевой скафандр почти разряжен, продуктов и воды нет, метаболический имплант рассчитан всего на неделю автономной работы.

– И чего ты от меня хочешь?

– Я дам тебе маркер, настроенный на Сосновый Бор…

Егор недоуменно взглянул на Дарлинг.

– Маркер? Что это такое?

– Навигационное устройство. Оно позволяет переместиться по точному адресу. Без него попытка пройти через Узел обернется непредсказуемыми последствиями. Ты либо снова застрянешь вне пространства и времени, либо тебя выкинет в произвольной точке отчужденных территорий.

Егор задумался. Его явно впутывали в непонятные события, а исполнять роль марионетки он не любил.

– Зачем мне в Сосновый Бор?

– У меня есть чип с очень важной информацией. Его необходимо передать Шепетову. Сосновый Бор сейчас контролируют военные. Ими командует генерал Званцев – он предатель, запомни это. Когда выйдешь в зону тамбура, сразу беги. – Дарлинг на миг замолчала, мысленно считывая данные с имплантированных носителей. – Вправо на сто метров. Там начинается овраг, он не простреливается с блокпостов. Только заминирован. Я дам тебе сканер, он поможет обнаружить мины и ловушки. Дальше свернешь в первое ответвление, пройдешь по нему два километра. Вокруг увидишь заросли автонов, не пугайся, они не опасны, если только не лезть в самую чащу…

– Автоны? Что это такое? – вновь перебил ее Баграмов.

– Так мы называем все металлорастения, – лаконично ответила Дарлинг. – Когда пройдешь заросли, остановись и еще раз активируй маркер. – Она достала компактный, умещающийся на ладони прибор. – Здесь вмонтировано устройство связи, работающее на секретной частоте Ордена. В каждой из пяти зон отчуждения есть наши базы. Ими руководят Приоры. В Сосновом Бору по сигналу, полученному от маркера, тебя встретит Приор Глеб. Он проведет через блокпосты военных, ну а дальше… дальше ты справишься сам, ведь среди офицеров, командующих силами периметра, наверняка найдутся те, кто тебя знает и помнит, верно?

Заметив, что Егор все еще колеблется, она добавила:

– У тебя только один шанс выжить – убраться из Зоны. Без маркера тебе не выйти. Без меня ты даже не доберешься до Новосибирского тамбура – его контролируют боевые группы Ковчега.

– Ты предлагаешь мне жизнь в обмен на услугу?

– Верно. Что может быть проще?

– Какие данные содержит чип? – Баграмов по-прежнему не хотел действовать вслепую, играя по чужим правилам.

– Запись одного разговора. Большего тебе знать пока не нужно. Просто передай информацию Шепетову.

– Он спросит, откуда я его получил.

– Скажи правду.

Егор пристально посмотрел на нее.

– Имя Дарлинг знакомо генералу?

Щеки девушки внезапно побледнели.

– Да, ты прав. Об этом я не подумала. Но он наверняка узнает мой позывной, – тут же нашлась она. – Скажи, что чип тебе передала Титановая Лоза – он все поймет.

Баграмов кивнул.

За время их короткого разговора он напряженно обдумывал ситуацию, взвешивая свои шансы. На самом деле Дарлинг достаточно точно обрисовала перспективы.

– Один вопрос.

– Спрашивай.

– Как ты выживаешь в этих пространствах?

– Тебя смущает, что я оказалась без экипировки и средств защиты?

– Да.

– Мой организм содержит восемнадцать имплантов. Часть из них – усовершенствованные метаболические устройства, помогающие выжить и без защитной экипировки. Наибольшую опасность в Пятизонье для человека представляют скорги – микроскопические металлизированные частицы, образующие колонии, – пояснила Дарлинг. – Природа их появления до конца еще не выяснена. Одни утверждают, что скорги – это эволюционировавшие колонии нанороботов, другие – что они иная форма жизни, проникшая в наш мир из пространства Узла. Точно я знаю только одно – без главного импланта, содержащего агломерацию скоргофагов,[9]9
  Скоргофаги – особый вид стабилизированных мнемотехниками микрочастиц, ориентированных на борьбу с любыми видами своих «диких» собратьев. В девяноста случаях из ста скоргофаги способны нейтрализовать повторное инфицирование сталкера серебристой «проказой Зоны».


[Закрыть] здесь не выжить. Так что решай, у меня нет времени на дальнейшие уговоры. Либо мы расходимся, и ты погибаешь, либо…

– Я согласен. – Егор, оценив свои шансы, пришел к здравому решению: выбраться к своим, а там будет видно. – Чип передам. Но ничего большего я тебе обещать не буду.

– Этого вполне достаточно, – ответила Дарлинг. – Собирайся и пошли. Я выведу тебя к зоне тамбура в обход блокпостов Ковчега.

– А ты? – спросил Егор. – Почему ты не пойдешь со мной?

– Не могу, – ответила Дарлинг. – Во-первых, у меня только одно устройство маркера. Во-вторых, мне необходимо срочно вернуться в Цитадель, а она расположена в другом отчужденном пространстве.

– И как ты без маркера попадешь туда?

– Я достану себе другое устройство. Это уже не твоя забота, Егор. Выполни мое поручение, ты спасешь этим много жизней.

– Но мы встретимся?

– Обещаю. Я отыщу тебя за Барьером. А теперь пошли, у нас больше нет времени на разговоры.

* * *

До зоны Новосибирского тамбура, по словам Дарлинг, было всего несколько километров, но пройти их в темпе не удалось. Они каким-то чудом успели покинуть полуразрушенное промышленное здание, прежде чем постройку плотно обложили боевые группы Ковчега.

– Нас ищут? – спросил Егор, как только они углубились в заросли металлокустарника.

Титановая Лоза молча кивнула, ее сосредоточенное лицо говорило, что она в данный момент занята чем-то исключительно важным, но для Баграмова, практически ничего не знавшего о способностях имплантированных сталкеров, сосредоточенность Дарлинг казалась едва ли не наигранной.

О чем можно так глубоко задуматься в момент смертельной опасности?

Успешно перезагрузившиеся сканеры бронескафандра вновь начали сбоить, только что он видел на проекционном забрале гермошлема не менее полусотни алых засечек, как вдруг все радикально преобразилось. Теперь по показаниям приборов в окрестностях одиноко стоящего здания вообще не наблюдалось никаких признаков посторонней активности.

– Метаморфы, – заметив недоумение Егора, пояснила Титановая Лоза. – Они маскируют продвижение боевых групп.

– Мета… кто?

– Метаморфы. – Дарлинг сердито сверкнула на него взглядом. – Долго объяснять. Выключи свои сканеры, иначе нас быстро обнаружат!

Баграмов нехотя подчинился. Ему все меньше нравилось развитие ситуации, но спорить – только время терять.

– Пойдем и дальше через заросли, – произнесла Дарлинг. – Двигайся за мной, след в след. Старайся не зацепить ветви, на которых заметишь вот такие вздутия, – она указала на нарост, где зрели н-капсулы.

– Постой. – Егор коснулся ее плеча.

– Ну, что еще? – Дарлинг не выносила, когда кто-то вот так прикасался к ней.

– Нужно определить, как действуем в случае огневого контакта, – сухо произнес Баграмов. – Только не проси меня тихо постоять в сторонке.

В колючем взгляде Титановой Лозы промелькнуло недоумение.

Они были похожи на двух иностранцев, пытающихся общаться в области пограничных для обоих понятий. Чаще всего Егор и Дарлинг просто не понимали друг друга. Титановая Лоза привыкла действовать в одиночку, в любой ситуации рассчитывая только на свои силы и способности, Баграмова учили иному, его боевой опыт предполагал взаимодействие с напарником, хотя бы на уровне элементарной боевой слаженности.

– Будет лучше, если ты не станешь вмешиваться. – Она передала ему предварительно активированный маркер. – Если вдруг столкнемся с егерями лицом к лицу – действуй, как привык. Полагайся на зрение, сканеры, скорее всего, тебе солгут.

– Но я же видел с помощью приборов тех четверых! – по инерции возразил Баграмов. – И тебя, между прочим, тоже заметил.

– Я не маскировалась, – ответила Дарлинг. – А уничтоженный патруль Ковчега состоял из обыкновенных боевиков. Сейчас на нас охотятся полноценные боевые группы. Ты слишком много разговариваешь, Егор, и часто меня отвлекаешь. Так мы погибнем.

– А что мне делать?!

– Просто следуй за мной. Увидишь кого-то поблизости – предупреди. Стрелять не торопись, это не всегда лучший и единственный выход. Твой маркер я активировала. Как только войдем в зону тамбура и приблизимся к порталу, он сработает автоматически.

– И?

– Тебя переместит в Сосновый Бор. Обо мне не волнуйся. Я уйду в руины Новосибирска, отыщу торговца или вскрою один из схронов. Добуду второй маркер и тоже покину этот регион.

– Ладно. Будем считать, что я все понял, – буркнул Егор, незаметно активируя систему распознавания целей, интегрированную в ИПК.

– Ну что, засек меня сканерами? – неожиданно спросила Дарлинг.

Баграмов опешил. Каким образом она узнала? А ведь действительно, в открывшемся оперативном окне не было сигнала, фиксирующего Титановую Лозу!..

– Ты тоже метаморф?

– Я универсал, – отрезала она. – Пошли.

* * *

Боевые группы Ковчега, обследовав здание, начали прочесывать местность.

Ощущение всевозрастающей угрозы не покидало Титановую Лозу. Она не понимала, где допустила ошибку, чем спровоцировала столь плотное преследование? Сомнительно, чтобы гибель патруля так сильно обеспокоила командование доминирующей в этом регионе группировки. Стычки между свободными сталкерами и боевиками Ковчега происходили регулярно, потери несли обе стороны, и она не видела причины для внезапно начавшегося преследования.

Может быть, дело в нем? – Дарлинг оглянулась на Баграмова. Капитан следовал за ней, сохраняя дистанцию, стараясь больше не тревожить вопросами, оставаясь настороже, – о его внутреннем состоянии свидетельствовало множество внешних признаков, понятных Титановой Лозе. Так ведут себя все новички, попавшие в Пятизонье.