Текст книги "О чем говорят. По ту сторону экрана"

Как отмечает газета «Известия»

«Мосводоканал за минувший год сэкономил тонны воды, так как ее потребление москвичами во время «Большой стирки» с 17 до 18 часов резко падает: жители столицы в это время торопятся занять места у экранов телевизоров для просмотра любимой передачи».

Пассажир Пятницкой отрывается от телефона и горестно вздыхает.

– Что-то случилось? – Лена участливо смотрит на своего горе-клиента в зеркало заднего вида.

– Да кошмар просто! – на лице мужчины полная растерянность. – Опять отложили рейс! Я когда-нибудь улечу сегодня?

Взгляд Лены затуманился.

– А вам обязательно куда-то лететь? Пересаживайтесь ко мне поближе, – и она лихо припарковалась к обочине, – не волнуйтесь, мы вместе подождем ваш самолет.

И, пока пассажир занимал переднее сиденье, она подняла руки и сладко потянулась…

– Евгения, выводи героя через правый вход! – бодро командует режиссер. – Женя! Правый вход, я сказал, а не выход!

После подобной команды редактор-практикант Женя на секунду впадает в ступор, а затем принимается метаться с очередной жертвой по проходу и наконец почти выталкивает ее на площадку. Справедливости ради замечу, что и редакторы со стажем часто вели себя так же, как Женечка.

– Господи! – режиссер устало откидывается на спинку стула. – Сто лет программе. Когда они выучат, где право, а где лево, а?! Курицы!

Такие жалобы режиссера ассистент Дима слышит в сто первый раз, но все равно задорно смеется. А как иначе – руководство шутит…

Моим непосредственным руководителем была продюсер Генриетта Романова.

– Генриетта Николаевна!

Свеженаманикюренная рука продюсера откладывает рацию связи с ведущим.

– Сколько можно повторять, Юлия? Во время эфира меня не отвлекать! – и она снова берет в руки рацию. – Андрей! Женщина во втором ряду тянет руку! Что случилось? – Кресло с продюсером чуть разворачивается к стоящей навытяжку секретарше.

– Из «Желтой газеты» звонят, – тараторит Юля, стараясь побыстрее исчезнуть с глаз Гетты, – насчет комментария прошлой передачи. – И, чуть подождав, добавляет: – Ну, там, где мужик кроликов развел…

– «Желтая газета»? – продюсер презрительно поджимает тонкие губы. – Господи… А Слава Тарощина или Арина Бородина? – И Генриетта поправляет кольцо с огромным топазом.

Юля переминается с ноги на ногу и аккуратно мотает головой – звонков от почитаемых Генриеттой культурных арбитров телемира не было.

– Ну ладно… Я прокомментирую. Только никаких журналисток. Пусть на интервью пришлют брюнета, до 35, парфюм Bvlgari и приличная задница. Будут им кролики! – И, сделав поворот, трон продюсера возвращается к мониторам.

Юля в восторге застывает, мучительно запоминая услышанное. Дима с почтением присвистывает, а режиссер поднимает вверх большой палец: «Высший пилотаж!»

Роль примадонны удавалась Гетте всегда на бис. Приехав в Москву неизвестной актрисой из заштатного городка, она сумела оценить преимущества ТВ и за пятнадцать лет работы в Останкинwoodе поднялась до должности продюсера на одном из главных каналов. О своем актерском прошлом, а тем более юности, когда она четыре года подряд брала приступом столичные театральные вузы, а успокоилась Краснодарским училищем, она предпочитала не вспоминать. И везде подчеркивала, что помимо актерского имеет и высшее филологическое образование. Но жажда блистать совсем на другой съемочной площадке ее не оставляла. Тем более что когда-то Генриетта работала и ведущей, но на этом телевизионном поприще никакого успеха (кроме как у одного высокопоставленного чиновника в мэрии) не обрела.

Аплодисменты!

– Нет, это невозможно! – продюсер закатывает глаза и тяжело вздыхает. – Наташа! Следите за эфиром! Вы слышите, о чем говорит герой?! Он с пятого этажа упал, а зрители хлопают, как оглашенные!

– Вы смотрите «Большую стирку»! Мы вернемся сразу после рекламы. Не переключайтесь!

Пока редактор Наташа потела, «разогревая» в студии 250 полусонных от летней жары зрителей, ее коллега Лена Пятницкая тоже энергично двигалась, раскачивая вместе с незадачливым пассажиром тесный салон своих «Жигулей». Стройные березки рядом с Ленинградским шоссе с недоумением взирали на странную парочку. Но ни березок, ни того, что (по подсчетам журнала Cosmopoliten) она уже потеряла 235 калорий, Лена даже не заметила. Ибо после этой очередной дорожной любви поняла, что мастерски устроенная засада опять закончилась поимкой не буйвола, а мелкого костлявого кролика. А такое диетическое блюдо даже ее желудок, ко всему привыкший за годы борьбы с лишним весом, принимать отказывался.

Она высадила полуторачасового возлюбленного у зала вылетов. И пока тот, пряча глаза, поправлял выбившуюся из брюк рубашку, быстро развернулась, не удостоив страдальца даже взглядом в зеркало заднего обзора.

Фауна бескрайних российских лесов, к счастью для Лены, состояла не только из мелких травоядных.

– До «Сокола» довезите, пожалуйста, – рядом с ярко-синей, блестящей на солнце иномаркой стоял мускулистый блондин. – Что-то с машиной случилось.

Разбитое сердце Пятницкой опять затрепетало.

Через 45 минут совместной поездки Лена уже знала, что Леонид, а именно так звали ее нового пассажира, не носит трусов. А еще через 12 минут он с радостью пообещал публично рассказать об этом в эфире – в обмен на шанс познакомиться на передаче с Жанной Фриске, участие которой тоже планировалось на программе «Нижнее белье – не для меня».

Сейчас Ларисе меньше всего хотелось разговаривать с матерью, но телефон не умолкает.

– Да, мама. Да… – Лариса зашла в ванную и, перевернув корзину для грязного белья, стала запихивать в стиральную машину вещи своего пятилетнего Данилки. – У меня все хорошо.

– Что значит хорошо? – в голосе матери чувствовалось особое напряжение. – Лора! У тебя вторая работа? Или ты ушла с телевидения?

– Какая вторая работа? – опешила Лариса. – Почему ушла?

– Но вчера в вашей программе, – и Калерия Михайловна сделала потише звук телевизора. – Я сама, конечно, не смотрела, мне Мария Григорьевна рассказывала, но она тоже толком не видела, ее муж видел… Ты там с какой-то женщиной разговаривала.

«Господи! – подумала Лариса и села на край ванны. – Когда же это закончится?!»

– Мама, – Лариса даже попыталась рассмеяться, чтобы показать всю абсурдность маминых предположений. – Все хорошо, никакой женщины…

– Не скрывай от матери! – остановить Калерию Михайловну было невозможно. – Я просто поражаюсь твоему Эдику! Коттедж, квартира, дом – полная чаша, а он жену на вторую работу погнал. Олигарх проклятый!

– Мам, я тебе сто раз говорила, – и Лариса, понимая, что это надолго, снова взялась загружать стиральную машину, – Эдик никакой не олигарх. Он предприниматель.

– Вот подожди-и, – злорадно причитала Калерия Михайловна, – найдет твой предприниматель тебе замену, пока ты на двух работах надрываешься. Вспомнишь тогда мать…

О том, что три месяца назад в Ялте Лариса в категорической форме предложила мужу временно пожить раздельно, Калерия Михайловна даже не догадывалась… Эти ялтинские договоренности проходили для всех под грифом «Совершенно секретно».

Ежедневно у главного подъезда в Останкинwoodе разворачивалось действо, часто называемое журналистами «телевизионным муравейником». Но люди, в отличие от крошечных насекомых, особой толковостью не могли похвастаться. Если перед входом еще можно было встретить спокойно прохаживающихся граждан или разовых неофитов, то вестибюль был уже заполнен толпой личностей, напоминавших персонажей Босха.

Большая часть из них суетно вожделела пропуска на запись программ. Дальше шли возбужденные фанаты, подкарауливавшие телезвезд. Завершали картину разнообразные ходоки и просители, расчетливо выяснявшие у своих соседей, зачем они здесь и чего хотят.

В 1502 году, выбирая очередной сюжет, Иероним Босх вспоминал нидерландскую поговорку о стоге сена. Прошло пять веков, но ничего не изменилось: каждый по-прежнему старается не увеличить и облагородить этот стог, а урвать с него сколько сможет.

Из всего этого паноптикума под Останкинской башней в последнее время выделялась пожилая женщина с живым гусем.

До того как ее увидели мои редакторы, она уже два дня жила под лестницей телецентра, что являлось грубейшим нарушением пропускного режима. Вид старенького, но чистого коричневого пальто с потертым меховым воротником и почти человеческое страдание в глазах белого гуся, засунутого хозяйкой в сумку, растрогал обычно непреклонных стражей порядка – выгнать бабушку на мороз никто из них не решился. Проделав тяжелейший путь из украинского Каменец-Подольского, 75-летняя Анна Николаевна надеялась увидеть в Москве на телевидении свою первую и единственную любовь, известного шоумена Леонида Якубовича. С которым, как утверждала, она во время войны пряталась в подвале от бомб. Причем звала его Анна Николаевна почему-то Иванко.

– Он завсегда так назывался, деточки, а Леонид Аркадьевич – это ж вы здесь сами удумали, для телевизора…

Никакие доводы и даже то, что Якубович родился спустя два месяца после окончания войны, на женщину не действовали. Она стояла на своем со стойкостью рыцарей-тамплиеров и верила, что после шестидесяти двух лет разлуки любимый ее обязательно узнает, вытащит из беспросветной жизни, где, кроме черного хлеба с подсолнечным маслом да макарон, а также пьющего сына, на которого уже были переписаны ее домик и коза, ничего не было.

Вопрос: зачем тащить с собой живого гуся, не проще ли его зажарить? – Анну Николаевну оскорбил.

– Та вы шо, деточки?! Як зажарить? Он жешь для радости! Вот я ему и чорвонiй бантик уготовила.

Мечта любительницы гусей и обожательницы Якубовича похоронена не была. Взмах «волшебной» палочки в руках нашей сердобольной Ларисы – и Анна Николаевна оказалась на «Поле чудес»! Приз в студию!

О дальнейшей судьбе Анны Николаевны, отбывшей в Каменец-Подольский, а также о жизненных перипетиях гуся, подаренного на долгую память возлюбленному, лично мне ничего не известно.

Как это ни покажется странным, но редакторы разных программ практически не общаются друг с другом. Во-первых, некогда, а во-вторых – негде. Тусовочных мест в телецентре не так уж и много. Самое известное – кафе «Кофемакс» на первом этаже, посетители которого обладают прекрасной возможностью видеть всех, кто входит или выходит из телецентра, – своего рода КПП, где не нужны магнитные карточки. Здесь очень удобно назначать встречи или просто выпить чашечку кофе и снова бежать по делам. Если же вы хотите лицезреть не всех, а только избранных и у вас к тому же есть часа три свободного времени, то можно подняться на одиннадцатый этаж, где расположен настоящий ресторан. В ожидании заказанных блюд здесь можно посидеть, подумать о будущих проектах, поразмышлять о вечном, в общем, чаще всего в этом местечке тусуются те, кто давно не работал в эфире или работает раз в месяц. И наконец, седьмой этаж – только для посвященных: обычная столовая, где с утра готовят самые вкусные в мире каши. А на раздаче стоит веселый и нежно любимый всеми редакторшами Евгений Юрьевич.

– Девочки! Кашечки? А салатика? И омлетика? Маслицем оформить?

Все, что было приготовлено с утра, именовалось им только в уменьшительно-ласкательной форме. Девочки млели, и Евгений Юрьевич (либо его многочисленные знакомые и родственники) регулярно получал лучшие места на «Большой стирке».

Встать пораньше, до летучки, в понедельник тяжело. И во вторник нелегко. А в среду – уже можно. Мы продвигаемся с подносами к кассе, и тарелки с кашечкой приятно дымятся.

– Такую овсянку, – замечаю я, – делают на завтраки только в «Балчуге», да и то под заказ.

– Вот, наверное, поэтому Пугачева и жила там пять лет, – тут же проявляет осведомленность Бойко, – и все никак не могла выехать.

Получив полезные с утра углеводы, мы приступаем к нашей традиционной игре в вопрос-ответ, где я выступаю в роли экзаменатора. Вероятно, со стороны это похоже на небольшой скандал.

– Как зовут сына Валентины Леонтьевой?

– Дима! – хором кричат Пятницкая с Бойко.

– Нечестно! – ругается чуть притормозившая Лариса. – Это несложный вопрос! Этот документальный фильм все видели!

Что делать, если из всех периодических изданий выбираются только те, где есть телепрограмма и кроссворды? А быть в курсе всех последних событий положение обязывает? Остается только тренировать мозги в нашей еженедельной викторине на седьмом этаже.

– Какое гражданство у мужа Кати Андреевой?

– Душко Перович. Родился и вырос в Югославии!

Совершенно очевидно, что даже Максим Галкин удивился бы и не смог придумать такие хитроумные вопросы в своей программе «Кто хочет стать миллионером?», какие я задавал редакторам «Большой стирки».

– Как звали партнера Марии Ситтель в финале «Танцев со звездами»?

– Ой!

Конечно, в нашем «Что? Где? Когда?» не требовалось глубоких знаний. Главное в нашей игре – снять верхний слой с информационного капучино, который с таким успехом взбивается бульварной прессой и помогает поднимать шкалу нашего рейтинга до невероятных высот. Редакторы самого популярного шоу понимают: событийный шум и лица звезд, уже разогретых СМИ, – вот что такое успех в XXI веке.

Четверг, вечер. Первый вечер на рабочей неделе, когда гламурная Москва начинает выходить в свет и демонстрировать свои наряды. И сегодня Камышева, Бойко и Пятницкая с волнением готовились провести собеседование с будущей героиней не где-нибудь, а в «Галерее». Они многое слышали про это светское местечко, но ни одной из них бывать там не приходилось. Хотя однажды Наташу туда приглашал муж – отметить годовщину свадьбы, но она предпочла переадресовать торжество в привычные для их семьи «Елки-палки», чтобы на сэкономленные деньги прикупить очередную паленую сумку. В редакцию раз в месяц заявлялся некий коммивояжер, предлагающий в ассортименте сумки и солнцезащитные очки по сходной цене. Лишняя сумочка в гардеробе женщины, здраво рассудила Бойко, не может быть лишней! Тем более ей так давно хотелось сумку от Prada и оправу от Armani. Единственным человеком, подавившим в себе желание отовариться пиратскими копиями, была Лариса. У нее было только две сумочки, но зато настоящие.

Встречу в «Галерее» им назначила Ульяна Ц. – идеальная со всех точек зрения героиня предстоящего эфира «Светские львицы». Когда-то фотосессия с этой роскошной блондинкой на шести полосах модного журнала произвела на них неизгладимое впечатление – последние коллекции одежды и аксессуаров, казалось, были сделаны из расчета именно на это удачно скроенное тело. «Вот так, – кричала тогда Бойко. – Вот именно так и должна выглядеть настоящая женщина!» Потом их потрясла история про ее австралийского мужа, который отошел в мир иной, оставив ей невероятные сокровища. И наконец, они были просто покорены артистическим даром Ульяны, столь удачно разыгравшей свою лучшую подругу Ксению Собчак в программе «Розыгрыш». В общем, они решили, что «Большая стирка» должна назвать Ульяну Ц. в числе семи светских львиц, которым будет посвящен эфир. Свое принципиальное согласие на съемку Ульяна уже дала, но, разумеется, ей хотелось больше знать, что именно она может рассказать многомиллионной, согласно рейтингам, аудитории. Лучшего места и времени для встречи как:

– В четверг. К десяти. В «Галерее», – она не нашла.

В ресторан наши девушки пришли чуть пораньше – чтобы осмотреться. Пока им все нравилось. Очень нравилось. И даже то, что они оказались в самом глубоком углу ресторана, их совершенно не смущало: они не знали, что именно этот уголок с диванчиками был местом дислокации девушек легкого поведения, наблюдать за которыми было не менее интересно, чем за сошедшими с глянцевых страниц героями светских хроник или за звездами, некоторые из которых уже были участниками их программы. В общем, вокруг бурлила самая настоящая светская жизнь, и девушки были, что называется, на подъеме. А поскольку людьми они были компанейскими, то уже через пятнадцать минут чувствовали себя в этом гнезде гламура совершенно свободно, а еще через пять минут выяснилось, что администратор «Галереи» – их старый знакомый.

Первой опознала его Наташа: забыть Васю она не могла. Для нее именно Вася, а не устроители петушиных боев, не прославленный боксер Николай Валуев и даже не сам Владимир Вольфович, был украшением эфира на тему «Мне постоянно хочется драться». Это сейчас Вася работает администратором в модном суперресторане, а в молодости, как он признавался на передаче, пока он не врежет кому-нибудь на улице, просто не сможет уснуть. Он хотел драться 24 часа в сутки – как в фильме «Бойцовский клуб». Родители запирали его в комнате, но и тогда он разбивал себе руки о стены в кровь. Как настоящие разведчицы, редакторы «Большой стирки» виду не подали, что узнали Васю, только переглянулись со значением. В ответ на это Вася, который также не мог не узнать наших девушек, расчувствовавшись, кивнул им головой и прислал бутылку вина.

К моменту появления Ульяны девочки выпытывали у официанта подробности про размер чаевых от звезд, а Пятницкая пыталась приставать к Васе, предлагая «если что – подбросить его до дому».

Ульяна оправдала все их ожидания. Если когда-то у этой блондинки и были какие-то изъяны экстерьера, то деньги, косметологи и прочие стилисты с визажистами (только категории «А»!) уже давно превратили их в весомые достоинства. Вероятно, в этом и заключался основной жизненный принцип Ульяны.

– Ой! – выразила всеобщий восторг Лариса. – Ульяна, вы самая красивая женщина в этом ресторане!

– Хорошо, что вы это оцениваете, – Ульяна присела и с усмешкой оглянулась по сторонам. – А то, знаете, жена директора ресторана сказала, чтобы меня дальше этого угла не пускали.

Месть подруги Ульяны /История, рассказанная на десерт

– Нет, ну я же говорила, что мужики сами не знают, что им нужно! – заахала Пятницкая, налегая на нежные цукаты, залитые шоколадной крошкой. – А как же она узнала, что у него любовница?

Ульяна улыбается Лене так, как улыбается мама своей впервые накрасившейся дочери.

– Она узнала, что у него не любовница, а две любовницы… – светская львица делает многозначительную паузу и ждет ахов и охов. Бойко в восторге пинает ногой Пятницкую, та делает страшные глаза и пытается наступить на ногу Ларисе. Та вовремя ноги поджимает. Все молчат.

– Какая разница – как? – слегка раздражается Ульяна. – Мало ли доброжелателей на свете…

– И она решила отомстить… – причмокнула губами Наташа, предвкушая настоящую Историю.

– Конечно. Несмотря на то что и у нее был любовник. Факт этой измены ее просто потряс.

– И как же мстят такие женщины, как вы и ваша подруга? – заинтригованная Лариса с явным наслаждением сделала еще один глоточек клубничного мохито.

– Она отвела его в магазин – в очень известный меховой салон, чтобы он купил ей норковую шубу. Он чувствует себя винова-атым, – Ульяна с удовольствием тянет «а» практически в каждом втором слове с этой буквой, – и с удовольствием делает ей этот пода-арок. А на следующее утро, когда этот кретин уезжает на работу, она берет шубу, едет в этот магазин и просит продавца повесить ее обратно.

– А что, разве так можно? – Лена Пятницкая отродясь норковых шуб не покупала, но хорошо помнила, какой ей пришлось устроить скандал, чтобы поменять дубленку, купленную прошлой зимой на рынке.

– Ну разумеется. – Ульяна снова одаривает материнским взглядом Лену, заедающую земляничный суп с мороженым невесть откуда взявшимся куском хлеба. – Она же могла разонравиться или не подойти.

– Ну а в чем же заключается месть? – торопит рассказчицу Лариса.

– В том, что в середине дня она возвращается в этот магазин со своим любовником, который… покупает ей эту шубу.

– И в результате у нее, – Бойко уже расправилась с порцией домашнего мармелада и от восторга захлопала в ладоши, – шуба, два мужика, уверенных, что ее одарили, и плюс деньги на еще одну шубу! Неплохой улов!

– Ну, на руках у нее осталась не вся сумма, а за вычетом 20 процентов, которые она отдала магазину. За лояльность.

По лицу Ульяны было видно, что она гордится подругой и ей до сих пор приятно вспоминать о ее маленькой мести своему дебилу-супругу (бизнесмену, входящему в сотню Forbes).

– Пота-аму что, – доедая свой лимонный сорбет, Ульяна не удержалась от сентенции, – если некоторые просто уходят, то другие решают наказа-ать.

Четверг. Смеркается. Спортклуб «Фит энд Фан».

Ввиду сильной загруженности на работе я заядлым тусовщиком не считался, но кое-куда все же выбирался. Для меня всегда оставалось неразрешимой загадкой, как все эти роскошно-гламурные персонажи успевают побывать на трех мероприятиях за вечер (иногда светские рауты, как блинный пирог, наслаиваются друг на друга) и, как они утверждали, полноценно пообщаться, три раза за вечер поразив публику абсолютно разными нарядами. И если светские львы в нормальной жизни занимались разными делами, то род занятий «львиц» был на удивление одинаковым. Сначала они объявляли себя студентками, а потом, сделав в своих квартирах роскошные евроремонты, начинали представляться так:

– Катя (Вера, Маша, Люба…). Дизайнер по интерьерам.

Бедняжки! Они не догадываются, что почти все неработающие экс– и действующие жены богатых мужей освоили в столице ту же профессию. Поэтому любые светские мероприятия, которые были в изобилии украшены этими дамами, смело можно было считать корпоративными.

Не пойти на эту вечеринку в спортклуб я не мог – приходилось отрабатывать значительные скидки при покупке членской карты этого элитного заведения.

В зале, помимо многочисленных неизвестных любителей фитнеса, перед фотографами из глянцевых изданий вовсю «светились» известные любители «фана», которых на обычной тренировке без косметики узнать было трудно.

Ее я заметил сразу…

Рассказ Ульяны произвел на наших девушек самое сильное впечатление. Во-первых, потому, что рынок в Коньково, на котором они отоваривались, не предполагал таких красивых и выгодных махинаций. Во-вторых, из-за несметного количества любовников на одну душу ее знакомой, а в-третьих, просто из женской солидарности: да, Ульяна и ее приятельницы в день тратили больше, чем они втроем зарабатывали за месяц, но это же не повод оправдывать мужей-негодяев?

Прощались душевно.

– Я вам завтра еще раз на всякий случай позвоню, – перешла к организационным вопросам Наташа. – И если можно, захватите с собой эту подругу с шубой…

Выяснилось, что поднимается Ульяна поздно и кто-нибудь из девушек должен ее разбудить.

– Конечно, Ульяна, – охотно согласилась Лариса, – после того, как мне только что пришлось 10 минут ждать очереди в туалет, мне совсем не трудно это сделать. Слушайте, а вы не знаете, зачем в теплую погоду работает гардероб?

– А это чтобы совесть оставлять, когда сюда приходишь. А потом забирать ее обратно, – добила редакторш настоящая светская львица…

Тюрбан из пышных перьев, кипенно-белые обтягивающие брюки из лайковой кожи, что-то мерцающее едва прикрывает о-очень красивую грудь… Гордый профиль, подсвеченный серьгами с огромными бриллиантами, спокойная, чуть надменная полуулыбка. Среди обычных любителей «фита» и «фана» стояла Снежная королева…

Я дождался, когда она заметит мои восторженные взгляды в ее сторону, и самоуверенным Каем направился к ней. Я еще не был готов сложить для нее слово «Вечность» из кубиков льда, но опасные для моего сердца осколки уже явно летали где-то рядом.

– А вы знаете, что нарушаете закон американского штата Род-Айленд, где категорически запрещается носить одежду, сквозь которую хоть немного просвечивается нижнее белье? Там за это беспощадно штрафуют!

– О-о-о, – тянет она, улыбаясь. – Вы юрист? Всегда мечтала познакомиться с мужчиной этой специальности.

Хороший вопрос… После того как в аэропорту Якутска у меня попросил автограф оленевод Степан (а люди этой профессии круглый год перемещаются за стадами животных по всей тундре, насколько я понимаю, плохо оснащенной телевизорами), услышать такое в центре Москвы… Наверное, я не был к этому готов.

– Нет, – я внимательно смотрю в ее глаза. Это что, новая форма кокетства?!

– Не юрист, правда? – абсолютно невинная улыбка и полная безмятежность в лице. – А так хорошо разбираетесь в американском законодательстве.

Если честно, я немного растерян, но продолжаю улыбаться.

– Ну, признавайтесь, – глоток розового шампанского Piper-Heidsieck Brut и игривый взгляд поверх бокала, – что вы делаете? Я уже достаточно заинтригована, – и еще один глоток, и еще один взгляд…

SOS!

– Давайте отойдем к бару, – предлагаю я, – там светлее и прохладнее!

Незнакомка делает шаг по направлению к стойке и окутывает меня шлейфом каких-то удивительных духов.

– Что это за запах, похоже на Paco Rabanne? – Я иду за ней и купаюсь в аромате.

– Не угадали, – она присела к барной стойке, – этого парфюма еще нет в России. Он называется, – опять эта сумасшедшая полуулыбка, – «Агент-провокатор».

Хорошее название…

– А… знаю, – я присаживаюсь рядом. – Они с феромонами. Аромат, действующий на уровне подсознания, убивает наповал.

Такой подкованностью я обязан своему лучшему другу Андрею Бреннеру. Он живет в Кельне, работает в русском отделе новостей радиостанции Deutsche Welle и в модных фишках, как и в вопросах внешней политики, разбирается одинаково хорошо.

– Я не настолько кровожадна, – она поправляет сережку, и на ее пальце я замечаю еще один бриллиант. – И все-таки где вы работаете?

Неужели не шутит?

– Но я даже не знаю, как вас зовут?! – театрально взмолился я.

– Обычно первым представляется мужчина, – она протянула открытую ладонь. – Но я Марина.

– Очень приятно, Андрей, – улыбаясь, я задержал ее руку в своей. – Что делают в жизни такие красивые женщины, как вы?

– Занимаются бизнесом, – она не спешила отнять руку. – Теперь ваша очередь признаваться. – И она, отпустив мою руку, но по-прежнему не отрывая от меня взгляда, снова поправила сережку.

– Я работаю на телевидении, – произнес я почти шепотом, как бы выдавая очаровательному следователю страшную тайну.

Ну сейчас. Сейчас она меня должна узнать и кокетливо произнести: «Ах да, я вспомнила, где вас видела!»

Но ничего подобного не происходит. Брови королевы чуть поднялись вверх:

– М-м-м, как интересно… А кем? Осветителем?

Тогда мне показалось, что такое искреннее неведение сыграть просто невозможно…

– 5, 4, 3, 2, 1! Внимание: мотор!

– Вы смотрите «Большую стирку»! Наша тема сегодня – «Мужские забавы»! И вот что мы услышали на улицах города.

– Главная моя забава – гараж, – слегка гундосит с экрана мужчина неопределенного возраста в кепке. – Только там я могу нормально расслабиться.

– Да я бы позабавлялся, да не с кем! – молодой парень улыбается в полный рот и салютует в камеру бутылкой пива.

– Пьянки! – уставшая женщина кладет на асфальт два огромных пакета и переводит дух. – Какие еще у них забавы! Мой как напьется – хоть из дома беги! А в молодости так вышивал хорошо. Одна подушечка до сих пор осталась.

– Вот миллионер один футбольные клубы покупает. Отличная забава! – смеется молодая длинноволосая блондинка из разряда «Желает познакомиться». – Я сама футбол не люблю, но его команду я бы поддержала!

Главной мужской забавой шеф-редактора Миши была недавно купленная «Toyota». Раз в неделю Миша обязательно заезжал на эту автомойку. Он выходил, платил деньги, внимательно осматривал свою сверкающую машину, но так и не мог заговорить…

«Черт! – переживал он. – Она, наверное, думает, что я псих».

Сероглазая девушка, узнавая его, весело здоровалась и принималась натирать бока «японки» тряпкой.

«Ну не стой болваном, – резонно замечал внутренний голос обычно раскованного Миши, – скажи ей что-нибудь…»

Но язык прилипал к пересохшему нёбу, и он продолжал молчать и смотреть на незнакомку. И то, что она была мойщицей, а он – сотрудником известного телепроекта, было неважно! Миша встречал в своей жизни и дворников с двумя высшими образованиями. Да и его первый телевизионный начальник на утреннем шоу Павел Каспаров в период безработицы подрабатывал водителем такси. Просто слушая, как она напевает и смеется, поворачивает голову и таким изящным жестом поправляет непослушную прядь волос, он вспоминал свою далекую школьную подружку Олю Петрову.

– Слушай, Паронин, ты что, заигрываешь со мной? – заявила она, когда он на физкультуре подал ей укатившийся мяч.

Буркнув что-то невразумительное, он быстро ретировался.

– Что же ты без пряников заигрываешь, а? Паронин? – насмешливо кричала она ему вслед.

На следующий день он на деревянных ногах подошел к ее парте и положил перед нею пятикилограммовый пакет с шоколадными пряниками. Оля сунулась в пакет, покраснела, вскочила и с криком «Дурак!» выбежала из класса.

Через пять месяцев ее отца-военнослужащего перевели в другой город. И она уехала, заставив его впервые в жизни заплакать…

Во время рекламной паузы я могу выйти, но присесть – нет. В душную студию вплывает самый утонченный персонаж нашего коллектива – гример Стасик. Правда, слово «гример» он страшно не любит и называет себя стилистом, работающим только со звездами категории «А». Высоко подняв и без того задранный подбородок, Стасик с достоинством адмиральского крейсера огибает толпу и небрежными, профессионально отточенными движениями принимается орудовать спонжем. Весь его облик говорит: ну что, жалкие недотепы, поняли наконец, кто здесь настоящий король?!

Стасик призван неотрывно следить за моим внешним видом на протяжении всего эфира. И о-очень не любит, когда редакторы указывают ему на оплошности.

– Стась, поправь Андрею пиджак сзади… И лоб у него опять блестит, – в целом ответственный редактор Надя может ошибаться, но на детали у нее глаз-алмаз.

– ГоспАди, – Стасик перестает наводить порядок в своем кофре и пытается убить ее взглядом. – Ну почему безвкусица правит этим миром! – и он переводит взгляд с Нади к потолку (небесам), а потом снова на Надю. – На последнем миланском показе у Dolce & Gabbana все так ходили! А ты, зая, – и он хлопает крышкой своего гримерного чемоданчика, – сделай лучше что-нибудь со своими… волосами.

И, бросив на «безвкусицу» еще один леденящий кровь взгляд, Стасик, театрально развернувшись, удаляется.

Надя тут же бросает на произвол судьбы эфир и бежит за поддержкой к своему бойфренду, администратору Кириллу.

– Кир, а Кир, – сюсюкает она с этим здоровущим мужиком, – ты как считаешь, мне подстричься или нет? – и дважды кружится вокруг себя, показывая товар лицом. – А может, перекраситься? – и Надя смотрится в него, как в зеркало.

– Да ладно, – молвит зеркало в ответ, – че ты? Все нормально. Ты мне и так нравишься, – настоящая «мужская» рука Кирилла опускается на ягодицы ответственного редактора. – Слушай, Надюш, до зарплаты пятьсот рублей дашь? Позарез надо! – и его хватка крепнет.