Текст книги "Школа"

Глава 9
Сказка ложь, да в ней намёк

– Извините, ребята, это я виновата, – который час шли мы по болотине, куда завела нас учительница. Видя, какая к нам удача подвалила, она решила непременно найти мандрагору или, как у нас её называют, – адамову голову. Вот мы и блуждаем невесть где какой час. Темнеет. В сапогах хлюпает, все потные, уставшие, навьюченные как мулы.

– Ау, ау, ау! – слышалось со всех сторон.

– Этот шутник уже достал! – Не выдержал Миша и плюхнулся пятой точкой на кочку, что закачалась под ним вверх-вниз. Вода вокруг была чёрная. Воняло тухлятиной. Того и гляди болотный чёрт выскочит и утащит на дно.

– Да, Аука разошёлся. Обычно лесные духи не так назойливы.

– Может, поймаем его? Как он вообще выглядит? – Снял ботинок Лёха и перевернул его, вылив не меньше литра болотной тины.

– Маленькое существо, небольшого размера, покрытое зеленью с головы до ног, и с круглым выпуклым брюшком. Нечисть лесная. Не стоит с ним связываться, только время потеряем.

– Блуждающие огоньки тоже его работа?

– Нет. Это уже с нами болото шутит. Оно по-своему разумно, вот и посылает утопленников, что умерли здесь и превратились в огни, за нами. Хочет присоединить нас к своим владениям.

– Ну, просто супер! – Откинул от себя лягушку Миша, что попыталась ему за пазуху влезть.

– Ты чего? – Подхватил её Лёха, бережно подняв. – А вдруг это принцесса? – Быстро чмокнул он её в носик. Чуда не случилось, зато все посмеялись. Разрядил обстановку.

Пока парни отдыхали, думая, как выбраться отсюда, я пересчитывал свою добычу. Заговор помог, и набрал я немало, как и остальные. Разрыв-трава, царь сил, бузина, полынь, сильфий и жемчужина моей коллекции – аленький цветочек, выкопанный с корнем. Отправлю в поместье. Пусть бабушка в мою теплицу его посадит. Буду разводить.

– Видели?! – Указал рукой в темноту Костя Незнайкин.

– Светится что-то… Или нет? – Приложил я руку ко лбу козырьком.

– Посмотрим, что там, Анастасия Ивановна? – обратился к ней, Гриша Подберёзовик. Выглядела она сейчас не лучшим образом. Волосы растрепаны, с застрявшими в них веточками, листьями и пауками, глаза краснющие. Шипит, ругается.

– Пошли уже, – махнула она рукой. Сил говорить не было. Устали все.

Ещё минут двадцать топали, прокладывая себе путь через топь и прощупывая дно рогатинами, что не очень-то помогало. Не раз искупались, наглотавшись тухлой воды.

– Земля!!! – Упал на колени Костя, став что-то бубнить. Молится, похоже.

Лёха же как всегда не унывал, с восторгом оглядываясь.

– Ооо… – Углядел он чагу на берёзе и стал кидать в неё топор, пытаясь сбить. Остальные приободрились и кинулись помогать.

– Левее. Правее. Раззява. Есть! – Подхватили они её с земли, разрубив на более мелкие куски, поделив меж собой.

– Где этот свет? Видит кто?

– Вон он! Да это избушка! – удивились мы. Найти здесь жильё было странно. Очень странно. Не к добру.

– Давайте потише, – толкнул я их. – Мы не знаем, кто там живёт. Тати ночные али колдун чёрный. Нужно быть осторожней.

– Хватит выдумывать, трус! – Не стал скрываться Гриша, а смело подошел к двери и постучал. Идиот.

– Андрей, – придержал меня за рукав Лёха. – А Баба Яга – костяная нога умерла? Она же не может здесь жить? – впервые выказал он страх так явно.

– Не может. Давно пропала, с концами, – обнадёжил я его.

Дверь отворилась, скрипнув. Оттуда безбоязненно вышла девушка, оглядев нашу компанию. В глубине дома виднелась ещё одна красна девица, что накрывала на стол.

– Гой еси, добрый молодцы и девица! С чем пожаловали? – вопросила она, махнув платком. Грязь с нас сползла, а запашок сдуло. Сильна, причмокнул я.

– Заблудились мы. – Выступила вперёд учителка, отслеживая каждое движение незнакомки. – Не покажете дорогу к Лысой горе?

– Ой, батюшки, – покачала она головой. – Как же вы так? Ой, ой, ой… – Притопнула она ножкой.

– М-м-м, да. Так покажете? – снова спросила Анастасия Ивановна, удивляясь манере незнакомки говорить.

– Покажу, как есть покажу, но сперва покормлю, – отворила она дверь на всю ширь, приглашая нас зайти.

Переглянулись. Опасности вроде нет, но… Первым зашел Гриша, за ним и остальные парни, что испивали тягучего мёду из рук красавицы, перед тем как войти. Обычай такой.

Оглянувшись на меня, прошла и учительница. Я же промолвил про себя, переступая порог: без бога не до порога. Приложил руку к сердцу и опустил её вниз.

– Испей, – передала мне девушка, с глазами разных цветов – зелёным и голубым – полный ковш мёду. Приложился, сделав вид, что пью.

– Ох, хорошо пошло! – Стёр я усы, передав ей его обратно и улыбнувшись. Пошел к столу, осторожно бросая взгляды по сторонам. Красного угла нет. Кому они молятся, кого почитают? Что делают в глубине леса? Одни загадки, уселся я рядом с друзьями.

Одноклассники уже вовсю набивали животы, проверив, правда, еду на яды – не совсем пропащие, раз дожили до своих лет.

– Вкусно, – пригубила квасу учительница. – Не скажете, откуда вы? Что здесь делаете? – обратилась она к хозяйкам, что сидели во главе стола и молча наблюдали за трапезой, не притронувшись к своим тарелкам.

– Зовут нас Василисы, а живём мы здесь издавна, сторожа покой предков. Редко в город выбираемся. Нас всё устраивает. Не любим суету, – ответила встретившая нас дева.

– А вы точно не чудища, что лик свой скрывают? – напрямую спросил Лёха, что всё ещё мандражировал.

– Хи, хи, хи, хи, – колокольчиком рассмеялись девицы, прикрыв рты. – Нет, не монстры. Хочешь потрогать? – Подмигнула ему вторая девушка.

– Э-э-э… не. Это я так, – покраснел он и уткнулся в тарелку.

Как трапеза закончилась, они не набросились на нас, став выедать внутренности, а проводили до тропы, пожелав светлой дороги и маша платками вслед. Всплакнули даже!

– И что это было? – не мог понять друг, вопрошая небо. Я смолчал. Подозрения, конечно, были, но как говорят: не буди лихо, пока спит тихо. Пусть спят дальше…

Двадцать минут, и мы вышли к горе. В свете костра у её подножия были видны спины ребят, что сидели на поваленном дереве и обсуждали, что делать дальше… Слышны крики. Думают, наверно, что мы уже не вернёмся. Оплакивают.

Как они были рады встрече! Наскочили, расспрашивают. Я же и остальные только и могли, что дойти до палаток и завалиться спать, не раздеваясь. Завтра шар прилетит. Пора в школу.

* * *

– Я богат, – потрясал выданными деньгами Лёха. Двести золотых рублей. Очень неплохо.

По приезде учительница нас распустила, сказав, что сдаст аконит сама. Деньги поступят на счёт школы в течение трёх дней. Делим поровну. Сумма вышла хорошая. Все были рады, кроме девчонок, что наперегонки в душ побежали, плевать им было на золото.

Первые несколько дней мы отсыпались, не считая Лёхи. Ему надо было ходить на уроки. Миша же записался на танцы и зависал там, тогда как я всё время проводил в библиотеке. Раз уж нельзя отказаться от учёбы, то нужно выжать отсюда всё что можно. И на первом месте – знания. На втором же – опыт, что можно получить в походах, экспедициях.

– Помнишь того мужика, что за девчонку вступился на арене? – Подсела ко мне в библиотеке зеленоволосая полурусалка Наташа, первая сплетница класса.

– Помню. Что случилось?

– Умер. А кондитерская сгорела. Думают, что это месть Черных, но доказательств нет.

– А с девушкой что? Бояной?

– Ничего. – Пожала она плечами. – Она была в школе, когда всё случилось. С ней теперь и заговорить боятся. Из группы выгнали. Не хотят на себя гнев рода Черных навлечь. – Заглянула она с любопытством в книгу, что лежала передо мной, тут же отпрянув в страхе. Строки в ней были написаны кровью. Буквы подрагивали, желая уползти.

– Ты что такое читаешь?! – вскричала она, обратив на нас внимание соседних столов. Зашикали.

– Проклятья древней Руси. Автор: Радзивилл Тёмный Полдень.

– Ясно, – скуксилась она, опасливо на меня поглядывая. – Я это, что тебя искала-то. Анастасия Ивановна хочет с тобой поговорить, просила зайти к ней. Ну, пока, – сбежала она разносить новость, какие я книжки страшные читаю. К вечеру все будут знать, что я тёмный колдун.

Сдал книгу и пошёл искать кабинет классной руководительницы.

– Восьмой этаж, – сказала мне голова человека на теле льва, стоило выйти из зеркала. Статуя сфинкса мурлыкнула, обойдя меня по кругу, и пропустила. Бдит, охраняет, провёл я рукой по её телу – тёплая.

Тук, тук, тук, постучал я в двери комнаты, получив разрешение зайти.

– Добрый день, Анастасия Ивановна. Звали? – Оглядывался я с интересом по сторонам. Ничего примечательного или волшебного. Стол, стулья да картины с пейзажами по стенам.

– Да, Андрюша, проходи. Садись, – указала она на кресло за столом. – У меня к тебе просьба. – Замолчала она, внимательно меня рассматривая. Похвалы ждёт, что ли? Причёска у неё, конечно, красивая, но я не за этим пришёл.

– Слушаю?

– Возьми Бояну к себе в «боровики». Пожалуйста, – добавила она.

– Вам-то это зачем? – не понял я, чего это она о ней печётся?

– Мастер, что погиб в своей лавке, – мой дальний родственник. Перед смертью он просил меня приглядеть за девушкой. Родных у неё не осталось, опекун мёртв. Принимать деньги от меня она не хочет, гордая, а единственный способ заработка перекрыт. Экспедиции разрешены только в группе, сам знаешь.

– Не хотелось бы брать левого человека к себе, – задумался я.

– Я за неё ручаюсь! – вспылила она.

– Опять же – род Черных. Проблемы, с этим связанные…

– Мне можешь не врать! Я за вами сидела, когда дуэль намечалась на арене. Плевать тебе на этот род. Ты сам хотел её защитить. – Указала она на меня пальчиком, покрытым ярко-красным лаком.

– Где она? – Крыть мне было нечем. И, правда, хотел ей помочь. Раз уж на суде богов не вышло, то хоть так.

– Выходи! – крикнула учительница в направлении кирпичной кладки. Она задрожала и превратилась в дверь, откуда вышла Бояна. Всё такая же милая. Смесь азиатки и европейки. Миниатюрная, глаза раскосые, чёрные, носик пуговкой и хмурое выражение лица.

– Пойдём, – кивнул я ей на выход. – Поговорим, – встал я, поклонился Анастасии Ивановне и вышел. Она за мной. Направлялись мы на минус первый этаж.

Волхвы, что стояли на страже, пропустили нас без проблем, стоило мне задрать рукав на рубашке, показав деревянный браслет. Хотя это показуха. Любой волхв чувствует первожреца. Хорошо, они дают зарок молчать о таком. С этой стороны я защищён.

– Тебе придётся принести мне клятву тёмным огнём. Ты согласна? – Подошел я к идолу Перуна, что был вырезан из цельного куска камня, давя своей мощью.

– А это не слишком? – Опасливо смотрела она на громовержца.

– Нет. – Помотал я головой в отрицании. – Или клянись, или уходи, – надавил я на неё.

– Я… – Задрожала она всем телом. – Я, Бояна Куц, клянусь Андрею Ворожейкину, что не предам его доверия, не раскрою его секретов и буду стоять с ним до конца, до скончания веков. Разрази меня гром, если вру! – Взяла она нож из руки бога и чиркнула себя по запястью, передав его мне. Я повторил движение, пустив себе кровь и соединив наши руки. Сверкнула молния, порезы исчезли. Клятва принята.

– Теперь ты «боровик», – щёлкнул я её по носу.

– Ах ты, малявка! – Пришлось мне убегать от неё.

Долина Царей, что скрыта под Москвой, гораздо ниже подземки. Тот же день.

– Это трупы воров? – спросила Авдотья Михайловна Ворожейкина, нынешняя глава рода Ворожейкиных, и поджала губы.

– Да, – кивнул смотритель. – Как видите, то, что они смогли вскрыть защиту на склепах, им не помогло. Сгорели на работе, так сказать, – ударил он ногой кучу пепла, распылив её.

– Сколько?

– Все, – отвёл он взгляд.

Древнее место захоронения своих усопших родственников было осквернено. Вскрыты склепы таких родов, как Мороз, Белых, Муромец, Добролюбовы и другие…

– Насколько всё плохо?

– Совет тысячи уже заседает. Объявлена красная тревога. Сбежало несколько бессмертных, перед этим ограбив мёртвых. Страшные артефакты, что были укрыты в гробницах, теперь в руках сумасшедших ведьм.

– Кто?

– Трое. Первой вырвалась Баба Яга, перед этим перебив охрану. Второй – Моргана, что была заточена здесь по просьбе короля Артура и Мерлина, ну а третьей…

– Понятно, – прошипела бабуля, в окружении десятков своих людей, что готовы были отдать жизнь за неё. Сила из неё ушла окончательно. Проклятье стало пить жизнь. Без сопровождения теперь никуда. Оставив их позади, она прошла под своды склепа своей семьи, в самую глубь мрачного комплекса. Помещения предков были вскрыты. Ценности пропали, но не это главное. Последняя дверь, выполненная из камня, была нараспашку. Надпись на ней гласила: «Здесь заключена Пандора Ворожейкина, её имя вычеркнуто из книги рода и забыто всеми…»

– Проклятье нашего рода на свободе. – Прикрыла она глаза, оперевшись на стену. – Чтоб тебя! – Ударила она кулаком о дверь, развернулась и помчалась на выход. Надо предупредить внука. Грядёт буря.

Глава 10
Преступление и наказание

– И чего все жмутся? – удивлялся Миша поведению ребят в коридорах школы. – Делать больше нечего Моргане или Яге, как за школьниками охотиться. Что там пишут? – Обратился он к Лёхе, что не видел, куда идёт, так как держал перед собой газету. «Ведомости Лукоморья».

– Повсеместно пропадают дети до десяти лет. Счёт идёт на сотни, если не тысячи. Винят во всём Ягу. Вновь за старое взялась, проголодалась. – Перевернул он страницу. – Моргана же смогла прорвать заслоны на границе и сбежала в Великобританию. Сейчас там хаос. Смерти. Мы выслали им помощь в лице дьяков из разбойного приказа.

– А Пандора? – Оглянулся на меня друг.

– Уничтожает всех без разбору. И людей и магов. Наслала чуму на Москву. Вспышку удалось погасить, но умерло порядка тридцати тысяч человек.

– Они их ловят или нет, чёрт побери?! – вспылил Мишаня. Мы как раз проходили мимо стенда, на котором вывешены имена погибших или пропавших без вести. Там стояли как парни, так и девчата, что смотрели в никуда или плакали.

– Пытаются. Несколько древних родов, что пообещали самолично поймать беглянок, прекратили своё существование. Убиты десятки архимагов и магистров. Думаешь, почему этих ведьм заперли в семейных склепах, а не убили? Это невозможно! Отрежешь голову, отрастёт новая. Их до пепла сжигали и ничего… Живы. – Скомкал Лёха газету и бросил в урну.

Прошло уже несколько недель, как мне позвонила бабушка и рассказала о произошедшем. Октябрь на дворе. Снег выпал и растаял. А ведьм так и не поймали. Ситуация ухудшается с каждым днём. Меня уже не раз пытались застать врасплох и устроить тёмную, все-таки это моя родственница куролесит. Понимаю.

– А как их вообще в прошлый раз изловили? В газете не было сказано? – Всё не мог успокоиться Михаил.

Лёха покачал головой, я же ответил, так как знал.

– Бабу Ягу заманили в ловушку её потомки. В частности, Иван – один из сильнейших архимагов как тогда, так и сейчас. Моргану мы не ловили, только охраняли, сдерживая. Её победил Мерлин. Путь Пандоры же закончился на нашем роде. После того, как мы её скрутили, от гвардии и слуг не осталось ничего. Из Ворожейкиных выжило лишь десять магов, не выше мастера и возрастом до тридцати лет. Старшее поколение полегло полностью. Было это пятьсот лет назад… – Прервался наш разговор, так как мы дошли до нужной аудитории. А точнее – целого зала. Сегодня здесь собралась почти вся школа. Урок обещает быть интересным, приступили мы к поиску свободных мест. Таких не было. Пришлось стоять. Мне помахала Алиса, показав язык. Братья её одёрнули.

Дверь хлопнула и закрылась, отрезая путь опоздавшим. С той стороны послышалась ругань, стуки и выкрики. Пару раз залепили взрывным заклятьем, но открыть так и не смогли.

В центре помещения появился одноглазый волхв – библиотекарь. Как я узнал, звали его Казимир Ян.

– Раз вы здесь, значит, успешно прошли тесты, которые я вывесил на доске объявлений, иначе бы не нашли это место, – заговорил он, скривив лицо. Болтать и шушукаться перестали. – И собрались вы по причине того, что хотите научиться перемещаться в пространстве, как я. Раз, и вы здесь, два, и там, не будучи архимагами. Так? – потребовал он ответ.

– Да, да! Верно. Хотим, – послышались крики из зала.

– Директор попросил меня провести для вас лекцию, всего одну, и я не смел отказать. Если прослушаете, не поймёте, то всё! – Ударил он посохом о пол, породив гул. Стёкла в окнах задрожали. – Нигде этому не научитесь. – Обвёл он зал взглядом, проигнорировав поднятые руки. – Даётся это не каждому. Нужно иметь смелость, чтобы пройти между явью и навью.

В зале поднялся шум. Кто-то выкрикнул:

– Вы что, перемещаетесь через пекло?

– Верно. – Подмигнул он догадливому парню. Смотрелось это жутко. Одноглазый и подмигивает. – Я строю Калинов мост, что соединяет мир живых – явь и мир мёртвых – пекло, навь или ад, называйте как хотите. Только вот до того берега я не дохожу, а переношусь в точку, которую представляю в уме. Это не так просто, как кажется. И опасно. Демоны не дремлют. Всегда есть вероятность остаться там навсегда. Может, кто хочет покинуть аудиторию? – спросил он. Оказалось, хотели. Целая толпа.

– Пошли, ты чего стоишь? – Утащили девушку, что тёрлась рядом с нами, друзья. Та не упиралась.

– У нас есть свой воздушный шар, – хвастался какой-то паренёк, объясняя друзьям, почему уходит, и так далее. Эффект лавины. Осталось не более сотни детей всех возрастов, включая Алису, что вцепилась в стул, как клещ. Братьям так и не удалось её отодрать, пришлось оставаться. Показал ей большой палец.

– Чудно. – Кивнул волхв. – Весь процесс я вам уже описал. Добавить нечего. Запомните наговор и в путь. Пробуйте, тренируйтесь, и, возможно, у вас получится… Ах, да! – Хлопнул он себя по лбу. – На Руси так перемещаться могут лишь два десятка волшебников, включая меня. Более никто не смог освоить сей способ. – Засмеялся он, наблюдая за выражением лиц оставшихся. – Запоминаем! По Калиновому мосту иду, от берега светлого к берегу тёмному. Поднимаются волны огненные, поднимаются волны смрадные, нечистого духа во мне убивают, сжигают, меня на волю отпускают. Так дойду я до конца моста нетронутым, от бренной плоти освободившимся. И полетит моя душа куда сама пожелает. Да будет так! Ясно?

– А дальше-то что?

– Вот балбес! – не сдержался волхв. – Если получится и ты окажешься на мосту, иди вперёд, не останавливаясь, не оглядываясь, и представляй себе место, куда хочешь попасть. Всё! – Исчез он, продемонстрировав, как это делается.

– Вот облом, – протянул Лёха. – Я-то думал… – Махнул он рукой, как и остальные. Не понимают, что это и есть настоящая магия, подумалось мне. Руны – баловство.

– Согласен. Не магия, а шарлатанство какое-то, – поддержал его Миша. – Хотя он силён, этого не отнять.

– Что вообще значит волхв? Почему к ним относятся с таким уважением? – хотел знать Лёха.

– Они служители богов, мудрецы, хранители традиций, пророки, шаманы и целители, – начал я объяснять. – Их готовят с детства, посвящая в тайны и ритуалы. Беря клятвы и закаляя дух. Лишь достойные становятся волхвами. Некоторые из них, самые просветлённые, способны творить настоящие чудеса, неподвластные даже сильнейшим волшебникам. – Потёр я подбородок. Начала появляться борода и усы. Чешется. – Если случается беда, первыми бегут к ним, зная, что они помогут, не предадут и не ударят в спину. Сложно объяснить словами, что они значат для всех нас… Сложно.

– Ещё существуют первожрецы, – добавил Миша. – Это те, кого сила, оставшаяся после ухода богов, наделила более других, даровав им отменное здоровье, долголетие, красоту и многое другое. Они – это воплощение богов на земле. Таких насчитывается четверо. Имён я не знаю, зато ведаю, кого они олицетворяют. Бога страсти и весны – Ярило. Богиню счастья и красоты – Ладу. Покровительницу отчего дома – Зимун. И бога хмельной мудрости – Квасура. – Замолчал он и огляделся по сторонам. Не подслушивает ли кто? – Лучше с ними не встречаться. По словам отца – они ещё те мрази. Все из древних родов. Сейчас они требуют, чтобы их именовали полубогами. Просители же, что обращаются к ним за помощью, непременно должны стоять на коленях, головой в пол. Уроды! – закончил он. Подумал немного и добавил: – Красивыми они были лишь в начале. Потом предались пороку, превратившись в отвратных толстяков. Гордыня, жадность, зависть, злоба, похоть, лень и чревоугодие въелись в их души и искорёжили тела.

– М-да-а… – Помотал головой Лёха. – Ладно, не важно, – взглянул он на часы. – Мне на урок рун пора. До вечера, – схватил он рюкзак и убежал.

– Я тогда на танцы. Ты со мной? – хотел завлечь меня в свою секту Миша.

– Не-а. Обойдусь, – отказался я от такой чести. Он убежал вслед за Лёхой, только пятки сверкали, я же пошёл на улицу. Воздухом подышать хочу. Подумать.

Прошел мимо стайки красивых старшеклассниц и решил пошалить, щёлкнув пальцами. Поднялся ветер, что задрал им юбки. Как они завизжали, вы бы слышали! Парни восхищённо засвистели, захлопали на свою беду.

– Кто это сделал? – вопрошала самая бойкая из них, оглядывая коридор и поправляя юбочку. – Кто?

– Этот! – Указала пальцем на пятиклассника её подружка. Логично. Остальные были первоклашками, что не смогли бы обойти защитные обереги на девушках.

– Бей его! – Налетели они на непонимающе оглядывающегося парня в очках-велосипедах. Девчата были беспощадны. Жаль его.

– Извиняй, – прошептал я, проходя мимо. Он не услышал. Лежал на полу и ощупывал лицо. Наливающиеся фингалы под глазами сделали его похожим на панду.

В коридорах было не протолкнуться. К зеркалам очереди. Пришлось идти на лестницу, где меня поджидали. Ведь знал же, что нужно быть осторожней, знал! Нет! Попёрся куда не следовало, да ещё и один. Ёпрст!

– Постой-ка, Ворожейкин. – Преградили мне путь двадцатилетние лбы. Шестиклассники. Среди них было сразу двое старост, – оглянулся я назад. Дверь подпирал толстячок, что ухмылялся, подкидывая в руке фамильный кинжал с гербом рода на рукояти.

Девять крайне агрессивно настроенных ко мне магов. Весело, стал я проговаривать про себя наговоры, защищаясь от сглазов, порчи и проклятий, пока они время тянут. Поговорить хотят. Вот дураки! Надо было бить сразу, тогда у них был бы шанс. Малюсенький, но был.

– Твой род виноват перед нами. Согласен? – спросил заводила, высокий паренёк с прилизанными волосами и крысиным лицом. Один из старост. – Так что придётся тебе ответить. – Подошел он вплотную, смотря на меня сверху вниз и кривя губы.

– И как же? – Сморщился я. От него воняло потом.

– Парни хотели тебя побить, но я отговорил. Негоже это – первоклашку трогать, так что вставай на колени и целуй мой ботинок. Проси прощения. – Выставил он ногу.

– Ты же староста?! Не боишься, что я расскажу о твоём поведении учителям или директору? – Думал я, как поступить, пока ничего не предпринимая.

– Я из древнего рода Кривичей, не тебе, голь перекатная, на меня рот открывать, – создал он кнут из огня, уже виденный мной, и замахнулся. Больше терпеть я не стал.

Бабка у меня ведьма, научила, как осаживать хулиганьё, не причиняя большого вреда.

С руки слетели тридцать рун. Прямо передо мной материализовался дымчатый спрут, висящий в воздухе и ощупывающий пространство щупальцами. Один из парней вскрикнул. Узнал. Видимо, часто бывал на лечении у волхвов.

В меня полетели заклятья школьников. Ни одно не долетело. Не зря наговоры накладывал. Всё обратно отскочило. Бедолаги теперь были в гнойниках, с заячьими губами, косыми и без ртов. Они исчезли. На их месте была кожа. Поганое заклятье. Так просто его не снять, ощупывали они лица в страхе и непонимании.

Спрут же наконец определился с целями и выстрелил. Парни замерли, обалдев по полной. Специализированное целительское заклятие из арсенала волхвов начало действовать, приступив к прочистке их кишечников. Поделать они ничего не могли, обездвиженные. Просто обошел их, направившись дальше и посмеиваясь. Их ждут незабываемые ощущения, не мог я перестать улыбаться. Давно хотел осадить таких «мстителей», да жалел. Сами нарвались.

И тут мне на голову что-то упало.

– Ай! – Потёр я наливающуюся шишку на голове, подняв тяжёлую каменную табличку, на которой было написано следующее: «Андрею Ворожейкину надлежит немедля явиться пред очи директора». – Ну, блин… – протянул я, оглядываясь по сторонам. Скрытых камер нет. И как только узнали? И минуты не прошло. – Чёрт! – Поспешил я.

– Опаздываем! – попеняла мне старушка, что была секретарём у хозяина сего заведения, еле встав со стула и пошаркав ко мне. Шла, а кости хрустели, суставы щёлкали, даже газы пустила. Только вот внешний вид обманчив. Заглянул глубже. Так и есть. Это лишь иллюзия, а на деле она молодая красотка с кофейной кожей и холодными пронзительными глазами.

– Спешил, как мог, – вытер я пот со лба, не соврав ни вот столечко, судорожно при этом распихивая пирожки по карманам. Перед серьёзным разговором стоило подкрепиться.

– Хм, – хмурилась она всё сильней. Никак не удавалось, видимо, пробить мою защиту и прощупать. – Не поможешь старой леди? – Протянула она мне локоть, предлагая поддержать её.

– Старой леди бы помог. Тебе нет. – Не повёлся я на её уловку. При физическом контакте она бы влёт определила, какие амулеты я ношу. Нельзя этого допустить.

Мгновение тишины, и ведьма крутанулась вокруг своей оси, сбросив чужую личину.

– Умный, да?! – спросила она, недобро меня осматривая. Козявке было лет восемнадцать.

– Не дурак, – подтвердил я, показав ей язык. Не сдержался. Наглая слишком.

Понимая, что я над ней прикалываюсь, она лишь фыркнула и указала головой на дверь, развернулась и пошла к своему месту, виляя задом. Понятно, зачем директор её держит.

– Мал ещё туда смотреть, – молниеносно обернулась она, уличив меня.

– А нечего такие юбки короткие носить, – понесло меня. Язык – враг мой. – Лучше бы и дальше бабкой оставалась. Развратница!

– Чегоооо? – Выпучила она глаза от такой наглости. Я и сам понимал, что перегнул, но отступать было поздно.

– Э-э-э… это я так. Извините, – попытался я всё замять. Неудачно. Она неожиданно прыгнула вперёд, пролетев разделяющее нас расстояние, и попыталась дать мне подзатыльник. Увернулся.

– Обалдела, старая? – Снова сказал я глупость и стал диагностировать себя. Так и есть. Одно проклятие тех дубов, что подкараулили меня на лестнице, смогло преодолеть мою защиту. В народе его называют «безбашенность Соловья-Разбойника». Ударяет по мозгам лучше литра водки и выкуренной галлюциногенной лягушки. М-да… Не повезло. Снять его нельзя. Само пройдёт через пару часов, но у меня нет столько времени, вновь увернулся я от кулачка шоколадки, оказавшись позади неё.

– Хочу тебя съесть, – вырвалось у меня само собой. Рука поднялась и шлёпнула её по попке. Отскочил, понимая, что этот день ничем хорошим уже не закончится.

– Тебе каюк, малыш, – ласково так она улыбнулась, созывая тучу над головой.

– Что здесь, чёрт побери, происходит?! – одним движением брови Геннадий Ильич Муромец, сын того самого, обозревая поле боя, разогнал смрад, что стоял в приёмной. Мебель поломана. Картины на стенах порваны. Следы когтей на полу. И я такой весь из себя красивый, что прижимал к себе его секретаршу, перевязанную веревкой и красным бантом.

– Папа! – обратилась она к нему, пустив слезу. Всё, мне конец.