Текст книги "Прогулки по Москве 24/8"

Если мы пойдём по улице Полянка по левой стороне в сторону от Кремля, то попадём в Казачью слободу. Вернее, в место, где эта слобода до XVIII века находилась. Казаки, приезжавшие на постоянное место жительства в Москву, должны были селиться здесь.

В мирное время казаки занимались торговлей, а во время войны воевали. Так как в Замоскворечье не было крепостных стен, казаки и стрельцы во время вражеских набегов использовали оригинальные мобильные укрепления, которые назывались гуляй-город. Гуляй-город представлял собой телеги, на которых были закреплены деревянные щиты. Телеги можно было быстро перемещать с места на место. Можно было поставить их кругом – получалась крошечная деревянная крепость. А можно было вытянуть в линию и создать фронт. Или поставить углом…

В центре бывшей Казачьей слободы стоит церковь Успения Божьей Матери, а рядом церковный доходный дом. Казачья слобода образовалась в Замоскворечье после смутного времени. Район был разорён польско-литовскими интервентами, и в нём, к началу правления Алексея Михайловича, никто не жил. Поэтому Алексей Михайлович повелел в опустевшем месте, рядом сцерковью Григория Неокесарийского, поселить казаков.

С казаками связана интересная история времён Отечественной войны 1812 года. Часть армии Наполеона после изгнания его из России не захотела возвращаться в Европу. Да и что им там было делать? Служба в армии была источником их заработка. А какого заработка можно ожидать от разбитого и разорённого французского императора?

Российские власти не препятствовали им. Но общество в России того времени было сословным. И к какому сословию можно приписать бывших военных? Этих людей приписали к казакам и отправили в разные казачьи войска. В результате большое количество французов оказались в Оренбургском казачьем войске. А около двух тысяч поляков (войско Наполеона было интернациональным) попали на Северный Кавказ в Терское казачье войско. В Оренбургском казачьем войске ещё долгое время служили люди с французскими фамилиями.

Красивое здание, отделанное «кабанчиком», в 1-м Хвостовом переулке, – это дом престарелых для ветеранов русско-турецкой войны 1877-78 годов. Теперь в этом здании расположилось представительство Афонской монашеской республики. Афонская монашеская республика находится в Греции на полуострове Халкидики, на одном из трех «пальцев», из которых состоит полуостров. «Палец» этот так и называется – Афон.

Монашеская республика обладает статусом экстерриториальности. На Афоне действуют свои законы, свободного доступа туда нет. Афонские монахи ещё с XIV века были связаны с Россией и часто бывали в Москве. Именно они привезли в Москву список знаменитой чудотворной иконы Иверской Божьей Матери. Представительство афонских монахов освятил в 1918 году Патриарх Тихон – первый патриах после почти трёхсотлетнего «синодального периода» и отсутствия патриархов в РПЦ. В 1917 году в России произошла революция, в том числе и в церковной жизни. Было восстановлено патриаршество, которое упразднил Пётр Первый.

Бирюзовая керамическая плитка на фасаде напоминает фасады домов в Лиссабоне. Однако красивый и стойкий к внешним воздействиям керамический фасад в Москве не прижился. В Москве такая техника отделки фасада не получила широкого распространения. Обратите внимание: рядом с представительством афонских монастырей стоит красивое здание в русском стиле, производящее обманчивое впечатление старинного. Но нет, это новодел конца 1990-х. Новодел, надо признать, весьма удачный, он дополняет и украшает улицу.

Напротив Представительства Афонских монастырей стоит многоквартирный дом, построенный в 1930-х годах. В нём жили многие деятели советского кино. Самый известный из них Юлий Яковлевич Райзман. Его фильмы любимы многими: «Поднятая целина», «А если это любовь?», «Странная женщина»… Дом и сам по себе интересен. Во многих окнах сохранились старые рамы, которым около восьмидесяти лет. Удивительно, насколько разумно они устроены. Расстояние между фрамугами около двадцати сантиметров. Есть специальная жёрдочка, открывающая доступ воздуху с улицы и превращающая пространство между окнами в холодильник для продуктов. Наверняка есть и другие бытовые «хитрости», которые нужно изучать отдельно…

Идём по 1-му Казачьему переулку в сторону Большой Ордынки по левой стороне. Что это за необычный деревянный двухэтажный дом с элементами стиля модерн? Это просто чудом сохранившееся строение, напоминающее о тихой дореволюционной жизни Замоскворечья. В доме живут обычные жильцы. Возможно, художники – уж очень затейливо украшена входная дверь. То, что дом не был сожжён в 1990‑е, – это маленькое чудо. Хотелось бы, чтобы дом сохранился и продолжал радовать людей, гуляющих по Замоскворечью. Дом этот лучше рассматривать поздней осенью или зимой, когда нет листвы. Конечно, считать этот дом типично замоскворецким нельзя – он слишком большой. Но дух и атмосферу Замоскворечья он передаёт.

Сворачиваем направо в Щетининский переулок. В переулке находится музей Тропинина и художников – его современников. Третьяковская галерея безжалостно оттягивает на себя всех любителей живописи, и мало кто доходит до этого музея. А музей достойный. Вы, кроме всего прочего, сможете представить, в каких условиях жили в XIX веке зажиточные обитатели Замоскворечья.

Музей находится в так называемом «Доме с мезонином» – типичной московской постройке XIX века. Дома с мезонином появились в Москве после того, как градостроительная комиссия, которая после пожара 1812 года разрабатывала план восстановления Москвы, выпустила альбом рекомендуемых к строительству фасадов. Среди этих фасадов был и дом с мезонином. Но полюбился он москвичам, скорее всего, по экономическим причинам. Налогообложение объектов недвижимости в те времена было поэтажное. А дом с мезонином считался одноэтажным.

В конце Щетининского переулка на левой стороне находится церковь Великомученицы Екатерины. Центральный фасад церкви выходит на Большую Ордынку. Церковь была построена по приказу Екатерины Второй в честь её восшествия на престол. В церкви сохранились оригинальные фрески школы Левицкого. Производит впечатление решётка, которой более трёхсот лет. Эту решётку Екатерина приказала перенести в Замоскворечье из Кремля, так как в Кремле в то время делали капитальный ремонт. Так что решётке, окружающей церковь, уже более трёхсот лет.

Церкви очень не повезло в советское время. Под куполом храма построили трёхэтажную деревянную конструкцию и сделали коммунальные квартиры. Во фресках жители сверлили отверстия для того, чтобы повесить на стену крючки и зеркала. Но фрески на удивление хорошо сохранились. По рекомендации специалистов во время ремонта церкви шесть фресок не стали реставрировать. Таким образом с помощью оригинальных фресок и древней решётки церкви удалось сохранить «дух» екатерининских времён.

У входа в церковь висит памятная доска в честь 220-летия начала миссионерской деятельности Русской Православной Церкви на территории Северной Америки.

Ещё один интересный факт: на территории, прилегающей к храму, есть памятник жертвам теракта в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года. Конечно, это связано с тем, что церковь в настоящее время является представительством Американской Православной Церкви в Москве. Один раз в неделю служба ведётся на английском языке. В церковной лавке можно купить англо-русский церковный словарь и другую церковную литературу на английском.

Американская Православная Церковь получила автокефалию от Русской Православной Церкви в 1970 году. С тех пор это обычная поместная церковь, службы в которой идут на английском в США и Канаде и на испанском – в Мексике.

После посещения церкви Екатерины Великомученицы идём по Большой Ордынке в Марфо-Мариинскую обитель. Это настоящая жемчужина Замоскворечья. Обитель была основана в 1908 году Елизаветой Фёдоровной Романовой после трагической смерти её мужа – генерал-губернатора Москвы Сергея Александровича Романова.

История Елизаветы Фёдоровны – это история немецкой принцессы, которая стала русской святой. Елизавета Фёдоровна была старшей сестрой Александры Фёдоровны – супруги Николая Второго. Основанная ею обитель милосердия является материальным воплощением её внутреннего мира и видения того, как должна быть поставлена социальная помощь в России.

Главный храм обители построен с большим вкусом. Вызывает восхищение тщательная проработка всех деталей, от дверей до кружек для сбора пожертвований. Немало усилий потратили на возведение храма художник Михаил Нестеров и архитектор Алексей Щусев (тот самый, кто построил мавзолей Ленина на Красной площади). Церковь украшена редкой по красоте резьбой по камню в стиле резьбы на церкви Дмитрия Салунского во Владимире.

Обитель была новым для России типом учреждения для осуществления социальных благотворительных проектов. Пример для подражания имелся – это обители милосердия, возникшие в конце XIX века в Германии. Может быть, поэтому церковные иерархи РПЦ настороженно отнеслись к факту создания Марфо-Мариинской обители милосердия, и далеко не все поддерживали Елизавету Фёдоровну в её начинании.

Обитель имела монастырские по своей сути устав и образ жизни. Однако сёстры, жившие и работавшие в обители, не принимали постриг и, спустя заранее оговоренный срок, могли покинуть обитель, вернуться к обычной жизни и завести семью. А могли и уйти в настоящий монастырь и стать монахинями.

Жизнь Елизаветы Фёдоровны закончилась трагически – её, вместе с пятью великими князьями, через неделю после расстрела царской семьи сбросили в заброшенную шахту в районе Алапаевска. Шахту забросали гранатами.

Похоронена Елизавета Фёдоровна на территории Русского Православного монастыря в Иерусалиме. Она причислена к лику святых Русской Православной Церкви.

С 2014 года обитель стала ставропигиальным женским монастырём. В обители работают респис для детей с неизлечимыми неонкологическими заболеваниями и больница для детей, больных ДЦП. В монастырь приезжают большие группы паломников из России и из-за рубежа. В доме, где жила Елизавета Фёдоровна, работает музей. Кажется, тяжёлые времена для обители уже позади. Реставрация главного храма и надворных построек выполнена на очень высоком уровне. По старым чертежам даже восстановлена церковная мебель.

А мы идём дальше. На другой стороне Большой Ордынки находится церковь Николая Чудотворца в Пыжах. Церковь была центром стрелецкой Пыжевской слободы. Эта церковь, построенная в середине XVII века, имеет очень интересную архитектуру. Традиционная для XVII века компоновка куполов церкви символизирует Иисуса Христа и четырёх апостолов. Очень затейливая отделка фасадов. К сожалению, внутреннее убранство церкви не сохранилось. Сделаем несколько фото и, пройдя через церковный двор, выйдем на Малую Ордынку.

Малую Ордынку по праву можно назвать литературной улицей. На ней стояли дома, которые снимали Афанасий Фет и Аполлон Григорьев. На улице в XIX веке находилась редакция журнала «Московитянин». Удивительно, что такие разные люди, как Афанасий Фет и Аполлон Григорьев, дружили. Афанасий Фет был очень системный и серьёзный человек, а Аполлон Григорьев любил выпить, был влюбчив и вспыльчив. Фет параллельно с литературной деятельностью вёл образцовое хозяйство в своей усадьбе, а Аполлона Григорьева, вечно не имевшего денег, брали под свою опеку богатые вдовы. Но и тот и другой остались в памяти потомков. Немногие знают, что слова знаменитого на весь мир романса «Поговори хоть ты со мной, гитара семиструнная» не народные, а принадлежат перу Аполлона Григорьева. Он увлекался цыганской культурой и сам часто носил ярко-красную рубаху.

А самое главное здание на улице Малая Ордынка – Дом-музей Николая Островского. Двор музея очень «замоскворецкий». Именно здесь можно почувствовать атмосферу Замоскворечья первой половины XIX века. Можно ощутить масштаб строений и жилых помещений, в которых жили люди в Замоскворечье в XIX веке. В музее можно увидеть мебель и предметы быта того времени.

Куда же идти дальше? Дальше идём к величественному собору в честь Климента Папы Римского. Это грандиозное барочное сооружение в дворцовом стиле было построено на месте деревянной церкви по приказу императрицы Елизаветы Петровны в честь её восшествия на престол. Как хорошо, что Клим Ворошилов, любимый сталинский нарком, по слухам, считал Климента Папу Римского своим покровителем и оберегал церковь. Может быть, поэтому в советское время в церкви был филиал Ленинской библиотеки? И может быть, поэтому церковь не снесли?..

Так почему православная церковь носит имя Папы Римского? Дело в том, что Климент был четвертым Папой ещё до раскола церкви на Католическую и Православную. Поэтому он считается общим святым. Кроме того, Климент принял мученическую смерть в Крыму. В Крым на каторжные работы в Инкерманских каменоломнях Климент был сослан за свою успешную миссионерскую деятельность в Риме. Именно поэтому он стал первым чтимым святым на Руси после крещения. Сейчас голова Климента Папы Римского находится в Киево-Печёрском монастыре в Киеве. В обретении мощей Климента и его канонизации принимали участие Кирилл и Мефодий, создатели славянской письменности.

Следующий пункт нашей прогулки – Дом советских писателей. Дом был построен в середине 1930-х годов после встречи Сталина и Максима Горького. Это был островок благополучия на фоне всеобщей коммунальной жизни. В то время большинство жителей Москвы проживали в очень стеснённых условиях. Но, как говорил Сталин, «мы можем создать условия мирового уровня для нескольких тысяч человек, а остальные подождут».

В доме находились прачечная, столовая и клуб. В квартирах даже стояли холодильники. Квартиры имели от двух до пяти комнат, но при этом в каждой квартире была каморка для прислуги. Однако квартиры в доме не раздавали бесплатно. Их нужно было купить. А чтобы купить, нужно было получить разрешение на покупку. Михаилу Булгакову, например, такого разрешения не дали. А вот Илья Ильф и Евгений Петров разрешение получили. В доме также жили Борис Пастернак, Агния Барто, Василий Лебедев-Кумач, Лев Ошанин и многие другие известные поэты и писатели.

Однако ни одной таблички с именами знаменитых жильцов на доме нет. Есть только памятная доска, посвящённая театральному критику Юзефу Юзефовичу. И то только благодаря упорству его ученика, который пять лет добивался установки мемориальной доски. У остальных поэтов, писателей и критиков подобных пламенных почитателей не нашлось. Во дворе дома пристроились стрелецкие палаты XVII века. Дом писателей уберёг палаты от сноса. Теперь в палатах находится музей стрелецкого быта.

Переходим в Кадашевский переулок и заходим на территорию Храма Вознесения Христова в Кадашах. Удивительная атмосфера царит на территории. Такое впечатление, что мы за одно мгновение перенеслись из Москвы в далёкий провинциальный город. А ведь до Кремля пять – семь минут пешком. Во дворе стоит каретный сарай, который прихожане переделали во временную церковь, над сараем колокольня. Сейчас уже эта маленькая временная церковь не используется.

В старом флигеле расположился частный музей Кадашевской слободы. Перед музеем выставлены предметы быта – сани, прялка… а стена, которая возвышается над церковным участком, – это стена первого в Москве (а может быть, и во всей России) колбасного завода.

В общем, Кадаши – очень интересное место и совсем неприметное. Для многих москвичей, которые часто гуляли по Замоскворечью, попасть в Кадаши – настоящее откровение.

От Кадашей переходим в Черниговский переулок. Особняк Ржевских, в котором сейчас расположился Фонд Славянской Письменности и Культуры, скрыт от публики большим доходным домом. Кроме фонда на территории, прилегающей к особняку, есть Музей Игоря Талькова и Музей пряника. Особняк построен на подклете XVII века, и эта старинная постройка очень хорошо просматривается. Памятник скульптору Вячеславу Клыкову во дворе особняка – дань памяти большому любителю Замоскворечья и основателю Фонда Славянской Письменности и Культуры.

Если мы пойдём по Черниговскому переулку дальше, то справа увидим церковь во имя Михаила Черниговского. Михаил прославился тем, что, будучи в Орде, отказался поклониться ордынским идолам, и за это был казнён вместе с сопровождавшим его боярином Фёдором. Триста лет спустя Михаила причислили к лику святых, и почти половина дворянских родов России вписала Михаила Черниговского в свои родословные.

В переулке есть ещё одна церковь – это Церковь Усекновения Главы Иоанна Предтечи. Она стоит на том месте, где находился Ивановский монастырь. В первый год после рождения Ивана Грозного монастырь, по решению его матери Елены Глинской, был перенесён под стены Китай-города и дал название Ивановской горке. А церковь Иоанна Предтечи стала приходской. В настоящее время церковь состоит из трёх самостоятельных построек, возведённых в разное время.

Улица Пятницкая носит имя Церкви Параскевы Пятницы, которая была снесена в 1935 году. Церковь стояла на том месте, где сейчас находится вход на станцию метро «Новокузнецкая». Параскева Пятница считалась покровительницей купцов и промышленников. Образ Параскевы Пятницы был очень популярен в древности у восточных славян. Существует множество поверий и обрядов, связанных с Параскевой Пятницей. Может быть, поэтому одну из главных улиц Замоскворечья назвали её именем.

Дом водочного короля Петра Смирнова на Пятницкой выходит и на Овчинниковскую набережную. Реконструкция дома в 1901–1905 годах была сделана по проекту Фёдора Шехтеля в модном тогда стиле модерн. Хотя построил особняк не Смирнов, а купец Морковкин, бывший крепостной графа Шереметьева, личность последнего владельца, создавшего мировой водочный брэнд «Смирнофф», привлекает к особняку повышенное внимание.

Пётр Арсеньевич Смирнов был выходцем из крепостных крестьян, который освободил себя за пять лет до отмены крепостного права. Добротный особняк Морковкина он купил, потому что четырьмя годами ранее построил на Овчинниковской набережной завод по производству спиртных напитков. Чтобы лично контролировать процесс производства, ему нужно было жить рядом с заводом. К тому же, дом Морковкина имел глубокие подвалы, подходящие для хранения выпущенной продукции.

Смирнов производил не только водку, которая тогда называлась «Хлебное вино № 21», но и ликёры, и наливки. Всего около четырёхсот наименований. Императрица Мария Фёдоровна, мать Николая Второго, очень любила ликёр «Белая слива».

Если с Овчинниковской набережной свернуть в Средний Овчинниковский переулок, мы выйдем к очень красивому особняку Гелтищевой, названному так по фамилии последней владелицы особняка. Хотя особняк не поражает размерами, но каждый прохожий на мгновение останавливается перед ним. Цвета оформления фасада подобраны настолько удачно, что здание вызывает невольную ассоциацию с высококлассной женской бижутерией. А во всём этом «виноват» Флегонт Флегонтович Воскресенский, который стремился украсить Москву домами в стиле парижских ресторанов XIX века и часто работал безвозмездно. Его имя не так хорошо известно, как имена Шехтеля и Кекушева, несмотря на то, что построил он в Москве довольно много зданий.

А в конце Среднего Овчинниковского переулка скрываются две очаровательные постройки XIX века. Это, предположительно, палаты слободской управы (назначение постройки точно не известно) и церковь Михаила Архангела. Палаты основательно вросли в землю и наглядно демонстрируют, насколько за 400 лет поднялся культурный слой современной Москвы. А церковь оказалась в объятиях гигантского уродливого здания Министерства экономического развития России. Это слободская церковь, построенная в 1612 году. На этом месте в допетровские времена находилась слобода, в которой обрабатывали овчину.

Здесь маршрут заканчивается. Но это далеко не всё, что есть в Замоскворечье.