Текст книги "Прогулки по Москве 24/8"

Дом ОГПУ в Милютинском переулке был построен архитектором Аркадием Лангманом. Перед выпускником Венской Высшей технической школы начальство с Лубянки поставило непростую задачу. Нужно было в центре Москвы создать гнездо роскоши, которое бы внешне выглядело как приют аскетов, думающих только о борьбе с врагами народа.

Дом построен в стиле авангард, но планировка дома сделана под явным влиянием модерна. Очень хороша звукоизоляция квартир – между квартирами расположены лестницы. В доме, среди прочих жильцов, проживал Генрих Ягода – руководитель НКВД в период массовых репрессий. Остались воспоминания подчинённых Ягоды о банкетах, которые тот устраивал в своей квартире, и том, что ремонт в квартире переделывался несколько раз. А это как-то не совпадает с образами пламенных чекистов, отрешённых от повседневности. Но люди есть люди.

Если почитать о Генрихе Ягоде, откроется много интересного. Начиная с того, что он отрёкся от иудаизма и принял православие (чтобы получить возможность жить в Петербурге), и кончая тем, что исследователи обнаружили тайный счёт в Швейцарском банке, на который поступали деньги от нелегальной торговли лесом (лес добывали узники ГУЛАГа, а счёт якобы до сих пор не востребован). Изъятые при аресте Ягоды личные вещи были обнаружены позднее при аресте его последователя – Ежова. Почему Ежов взял их себе, а не отдал следователям?

Вряд ли бытовые подробности жизни других организаторов массовых репрессий могут быть столь же интересны. Жили в доме и другие руководители НКВД. Например, основатель советской внешней разведки Артур Артузов (Фраучи). Артур Христианович Фраучи (Артузов – псевдоним) родился в Тверской области в семье швейцарского сыровара, приехавшего работать в Россию. Под руководством Артузова работали такие знаменитые разведчики как Рихард Зорге, Шандор Радо, Хаджи-Умар Мамсуров и другие.

Практически все жители дома ОГПУ в Милютинском были репрессированы ещё до начала Великой Отечественной войны.

Дом, в котором в 1919 году расположилось Российское телеграфное агентство, был построен в 1904–1905 годах как доходный. В художественно-изобразительном отделе РОСТА работал Владимир Маяковский. Отдел занимался выпуском плакатов и сатирических бюллетеней «Окна сатиры РОСТА».

С архитектурной точки зрения здание не очень интересно. А вот причудливая история первых послереволюционных десятилетий поселилась в этом доме навсегда. Тайное общество «Эмеш редививус», название которого больше напоминает средневековое заклинание, имело штаб-квартиру и тайную лабораторию в подвале этого дома. Там же, в подвале, находилась библиотека оккультных книг. Общество было разгромлено чекистами в 1928 году. Причём вышли чекисты на общество совершенно случайно – они пришли просто арестовать отца и сына Чеховских за антисоветскую деятельность.

В результате самыми знаменитыми жильцами дома РОСТА стали именно отец и сын Чеховские. Отец, Карл Никифорович Чеховской, был руководителем Управления связи Народного комиссариата путей сообщения. Сын Вадим был учёным, изучавшим мозг человека. И тот и другой состояли в тайной организации «Эмеш редививус», входившей в орден розенкрейцеров. Командором ордена был Евгений Карлович Тегер – сотрудник наркомата иностранных дел. Он же был главным теоретиком общества.

Можно было бы с иронией отнестись к этой тайной организации, если бы в неё не входили известные московские профессора и даже штатный врач посольства Франции в СССР.

Что же это было за общество и какие опыты проводились в лаборатории? Члены тайного общества пытались научиться манипулировать сознанием людей. И не только. Кроме вполне научных опытов по гипнозу и его воздействию на сознание человека, также вполне серьёзно исследовался вопрос возможности дистанционного наведения порчи и даже убийства с помощью восковой куклы. По словам Вадима Чеховского, он пытался совместить мистические практики православных отшельников с современной наукой.

Можно предположить, что члены ордена знали о существовании мистических практик африканского культа Вуду. И, самое главное, члены общества хотели осчастливить человечество, научившись исправлять или устранять не нужных обществу индивидуумов. За образец для подражания члены общества выбрали атлантов, населявших мифическую Атлантиду.

Странно, что в XX веке образованные люди верили в силу оккультных практик. Странно, что эти люди занимали высокие должности в наркоматах «разных дел». Становится понятна практика периодических партийных чисток советских организаций 1920-х годов. Становится также понятно, откуда появились идеи таких книг Михаила Булгакова, как «Собачье сердце», «Роковые яйца» и другие. Трудно представить ту смесь эзотерики, оккультизма и реальной науки, которыми были наполнены головы российской интеллигенции 1920-х годов.

Как часто бывает, напротив «дома зла» расположился «дом святости». Это католический храм Петра и Павла. Несмотря на то, что католическая церковь не разделяет своих прихожан по национальному признаку, этот храм считался польским. Просто потому что большинство прихожан храма перед революцией 1917 года были поляками.

Храм трудно распознать среди гражданских строений. Во время Великой Отечественной войны в него попала бомба, и при восстановлении здание утратило вид культового. Архитектор храма – Александр Жилярди.

Община католического храма Петра и Павла образовалась ещё когда церковь находилась в Немецкой слободе. Прихожанами её были все католики Немецкой слободы – итальянцы, немцы, швейцарцы, чехи, поляки. Храм начали строить в 1839 году. Своими размерами он значительно превосходил Храм Святого Людовика. Работал храм до 1937 года. После закрытия храм передали под кинотеатр. А в 1946 году в здание въехал НИИ «Гипроугольмаш». Он и сейчас находится в храме, а сам храм не хотят возвращать верующим.

Этот дом занимает целый квартал. По непроверенным данным великий французский архитектор Ле Корбюзье называл его самым красивым домом в Москве. Дом действительно выдающийся. Он построен в первые годы XX века в стиле неоготика. Но в неоготический фасад удачно вписаны элементы модерна – лорелеи, саламандры, летучие мыши…

В доме имелись автономная электростанция, автономная система отопления и собственная артезианская скважина. Куда выходила система канализации и была ли она автономной, как и система водоснабжения, история умалчивает.

Площадь квартир в комплексе начиналась от двухсот квадратных метров. А высота потолка была более трёх метров. Стоит не спеша полюбоваться деталями фасадов. В них скрыта символика, но расшифровать эту символику довольно трудно.

Жильцами дома были представители верхних слоёв среднего класса – профессора, учёные, адвокаты. После революции социальный состав жильцов дома почти не изменился, но квартиры были превращены в коммунальные.

Удивительно, но фотографий квартир из этого дома в интернете совсем мало. Было бы здорово, если бы хотя бы в одной из квартир устроили музей. И можно было бы посмотреть, как устроены эти квартиры.

По некоторым данным, до отъезда за границу в доме находилась мастерская Ильи Кабакова.

В 80-х годах XIX века на этом месте располагалась панорама «Взятие Плевны».

Среди всех монастырей Москвы Сретенский монастырь самый неброский. Стены его невысокие, а вход не выделяется большими воротами и колокольней. Между тем это один из самых значимых московских монастырей. Его история начинается в XIV веке, во время похода Тамерлана в центральную Русь. Считается, что именно крестный ход с иконой Владимирской Божьей Матери, встреченный москвичами у Никольских ворот Китай-города, положил начало основанию Сретенского монастыря. Впоследствии монастырь был перенесён к Сретенским воротам Белого города.

Монастырь был одарен Иваном Грозным, возвращавшимся в Москву после успешного похода на Казань, но в целом вёл «заштатный» образ жизни. Во время правления Екатерины Второй земли монастыря подверглись секуляризации, и в монастыре разрешалось оставить только семь монахов. После революции монастырь, расположенный в пределах пешей ходьбы от Лубянской площади, естественно, попал в поле зрения ЧК. Здесь устроили общежитие сотрудников ЧК и малый расстрельный полигон.

Но сейчас, во втором десятилетии XXI века, монастырь оказался в очень выгодном положении. На территории монастыря воздвигнут новый прекрасный собор в честь Новомучеников Российских. В монастыре работает Духовная Семинария. На территории монастыря хранится копия Туринской плащаницы и работает российский центр изучения Туринской плащаницы. В монастыре 70 насельников.

Особо нужно отметить мужской хор Сретенского монастыря. Хор монастыря выступает на лучших концертных площадках Москвы. Хочется, чтобы каждый житель России побывал на территории Сретенского монастыря и приобщился к той благодати, которая опустилась на Россию после почти сотни лет суровых испытаний.

В Сретенском монастыре была церковь во имя Марии Египетской. Её снесли, так как она мешала проезду по Большой Лубянке. Но частица мощей Марии Египетской хранится в Сретенском монастыре и является одной из главных монастырских реликвий. Мы, воспитанные на западноевропейском искусстве, не знаем, кто такая Мария Египетская. Однако мы хорошо знакомы с образом Марии Магдалины, ведь её часто изображали знаменитые европейские художники на своих полотнах. А вот в иконописи ситуация совершенно противоположная. На иконах вы не найдёте Марию Магдалину, а вот Мария Египетская встречается часто.

Так кто же такая Мария Египетская? Это блудница, которая раскаялась, стала отшельницей и поселилась в пустыне. Торжественное почитание Марии Египетской, как покровительницы рода Романовых, продолжалось в Сретенском монастыре с 1648 года до 1696 года. Это был государственный праздник, который праздновали 1 апреля. Одновременно это были именины первой супруги Алексея Михайловича Романова, Марии Милославской.

Александр Родченко – один из самых известных представителей советского авангарда. Он работал и как художник, и как фотограф. В доме из красного кирпича, на Мясницкой, 21, Родченко с супругой получили квартиру, когда переехали в Москву из Петрограда. Этот дом Родченко запечатлел в серии своих фотографий.

Если сосредоточиться и вспомнить дом Моссельпрома, квартиру Маяковского и другие объекты в Москве, связанные с авангардом, можно представить Москву 1920-х годов. Это было время творческой и интеллектуальной свободы. К сожалению, к 1929 году свобода кончилась.

Авангард в искусстве Советской России существовал не благодаря поддержке властей, а вопреки их желанию. Как выяснилось, лидеры Октябрьской революции 1917 года не отличались широтой взглядов. Они хотели руководить обычным бюрократическим государством. Как только власть укрепилась, она стала насаждать так называемый соцреализм, который ничем принципиально не отличался от работ передвижников XIX века. А поэтому не вызывал интереса у коллекционеров. А авангард 1920-х годов до сих пор популярен в мире, и коллекционеры готовы платить огромные деньги за работы Родченко, Малевича, Суетина и других.

Доходный дом Кузнецова с огромным львом перед аркой, ведущей во двор, не может оставить равнодушным. Дом построен в стиле неоклассицизм в 1910 году. В работе вместе с архитектором Борисом Великовским участвовали знаменитые архитекторы братья Веснины. Барельефы на фасаде стилизованы под античность. Над северным фасадом красуется статуя бога торговли Меркурия.

Дом роскошный и, будь он построен до 1905 года, элементов стиля модерн ему бы не избежать. Но классика есть классика. Удивительно, но античное искусство и архитектура не вызывают отторжения у революционеров любых мастей. Какой из этого можно сделать вывод? Даже самый безбашенный революционный горлопан испытывает подсознательное почтение к образцам античной архитектуры и искусства, которые прошли испытание временем длиною более двух тысяч лет. На животном уровне «революционер» понимает, что как только начнёт критиковать античную классику, любимые народные массы отправят его на свалку истории вместе с его убогими словесными пассажами.

Дом Юшкова, или дом ВХУТЕМАС на Мясницкой, был построен архитектором Василием Баженовым. В первую очередь дом знаменит своим масонским прошлым. Ротонда с ионическими колоннами строилась как зал масонских собраний. Дом давал убежище масонам после того, как Екатерина Вторая запретила масонство.

Принадлежность к масонам не помогла Юшковым удержаться на плаву, и дом был продан. В 1844 году этот дом приобрело Московское художественное общество. Позднее появилось название Московское художественное училище. Среди выпускников училища много выдающихся художников. Это Владимир Егорович Маковский, Василий Григорьевич Перов, Исаак Ильич Левитан, Кузьма Сергеевич Петров-Водкин, Сергей Алексеевич Коровин, Константин Алексеевич Коровин. Преподавали в училище Леонид Осипович Пастернак (отец Бориса Пастернака), Василий Дмитриевич Поленов, Валентин Александрович Серов.

Семья Пастернаков прожила в этом здании 16 лет. Здесь Леонид Пастернак познакомился со Львом Николаевичем Толстым и стал иллюстрировать его произведения.

В 1918 году на базе училища был создан ВХУТЕМАС, где обучались Владимир Маяковский и Кукрыниксы.

Дом-квартал построен в 1904–1906 годах по проекту Фёдора Шехтеля. Возможность построить доходный дом появилась у училища после того, как оно получило звание «императорского» и в честь 70-летия. Дом-квартал считается удачным с точки зрения организации придомового пространства. Доходы, получаемые от сдачи квартир в аренду, должны были идти на содержание училища. Эта схема пассивных консервативных инвестиций в конце XIX – начале XX века применялась повсеместно. Дом не был замкнутым колодцем и хорошо вентилировался. В отделке фасада использовались крупные керамические панно.

Интересно, что в доме до революции 1917 года проживала семья будущего основателя знаменитого кукольного театра Сергея Образцова, а после революции режиссёр Театра имени Вахтангова Рубен Симонов.

В здании после революции располагалось Главное управление электротехнической промышленности и был разработан знаменитый План ГОЭЛРО.

На этом прогулка закончена.

Напоследок хочется напомнить: улица Мясницкая хоть и утратила после переноса столицы России в Санкт-Петербург статус царской дороги, тем не менее, оставалась главной улицей Москвы до начала 40-х годов XX века. После Великой Отечественной войны статус главной улицы столицы перешёл к улице Тверская.

Прогулка пятая
Останкино и ВДНХ, или от Шереметьева до Королёва

Останкино было и остаётся особым местом на карте Москвы. Район этот очень жизнерадостный и позитивный. Даже трудно представить, что есть ещё одно такое место в Москве, где сплелось столько интересных историй и судеб, памятников и современных объектов. Пойдём мы не по стандартному маршруту. Вначале посмотрим на достопримечательности Останкино, а потом зайдём на территорию ВДНХ и пройдём её от границы ВДНХ с Ботаническим садом к главному входу ВДНХ, где и завершим маршрут.

Путешествие по Останкино лучше всего начинать у памятника Покорителям Космоса, или, как его ещё называют, Народ-созидатель. С этой точки можно увидеть много интересных объектов для следующего посещения. Сам монумент Покорителям Космоса давно стал визитной карточкой целой страны – Советского Союза. Простой и лаконичный, он производит очень сильное впечатление. Этому способствуют титановые пластины, которыми обшит памятник. Возможно, благодаря титану, памятник никогда не выглядит грязным и унылым. А фигура Циолковского делает монумент живым.

Личность учёного-самоучки, жившего в провинции, была очень популярна в Советском Союзе. Никто особенно не интересовался, что стоит за словами «Циолковский заложил теоретические основы космонавтики». На самом деле феномен Циолковского очень интересен. Он действительно описал многие процессы, которые будут происходить с космическими аппаратами и космонавтами вкосмосе, путём постановки «мысленных экспериментов».

Было бы правильно рассказывать историю жизни Циолковского в средней школе более подробно. Ведь образ провинциального учёного-самоучки, добившегося мировой славы без поддержки и денег, может вдохновить многих молодых людей. К тому же, в его научной деятельности были очень поучительные моменты, которые могут застраховать молодых учёных от ошибок. Например, он потратил много времени и сил на разработку газодинамической теории, которая уже была создана и опубликована другим учёным за четыре года до Циолковского.

Рядом с памятником Народу-созидателю расположились скульптуры-памятники ключевым персонам эпохи начала освоения космоса. Удивительным образом фигуры расставлены так, что иллюстрируют взаимоотношения между этими людьми в реальной жизни.

Академик Владимир Николаевич Челомей, памятник которому стоит спиной к памятнику Королёву, был прямым конкурентом Сергея Павловича. Он продвигал идею ракетных двигателей не на жидком кислороде, а на другом виде топлива, кислотном. В борьбе за государственное финансирование своих проектов Челомей привлекал, в том числе, «административный ресурс» – например, взял на работу в своё конструкторское бюро сына Никиты Сергеевича Хрущёва – Сергея. Можно себе представить, насколько снижало это шансы КБ Королёва на финансирование.

Но Советский Союз не мог себе позволить финансировать две космические программы. Королёв был автором первых успешных космических полётов, поэтому отодвинуть его Челомей так и не смог. Хотя, справедливости ради, надо отметить, что Челомей тоже добился реальных успехов.

В его конструкторском бюро разработали пусковые ракетные установки для атомных подводных лодок. А запуск боевой ракеты с борта подводной лодки – очень важное и сложное дело.

Академик Валентин Петрович Глушко был одним из ближайших соратников Королёва и входил в узкий круг специалистов, с которыми Королёв постоянно общался и на работе и дома. Он стоит к Королёву боком и как-то виновато смотрит вниз. В чём же провинился Глушко? Ответ известен. Глушко, будучи ведущим специалистом по ракетным двигателям КБ Королёва, перешёл на сторону Челомея в вопросе использования другого вида ракетного топлива. Королёв посчитал это предательством и с тех пор прекратил всякое общение с Глушко.

Несмотря на ряд серьёзных недостатков ракетных двигателей на жидком кислороде, недостатков, которые физически невозможно преодолеть, до сих пор в космос летают ракеты, созданные по принципам, разработанным Королёвым. Смены топлива ракетных двигателей так и не произошло. Да, мощность двигателей этих ракет можно увеличить только за счёт увеличения количества ступеней (то есть количества «маленьких» двигателей, из которых состоит двигатель ракеты), но пока ничего более эффективного и надёжного не разработали.

Далее находится памятник академику Мстиславу Всеволодовичу Келдышу. Келдыш как-то отстранён и думает о своём. Это независимый арбитр, беспристрастно определяющий судьбы руководимых им учёных.

Академик Келдыш, будучи президентом Академии Наук СССР, осуществлял общее руководство космическим проектом. Возможно, именно благодаря его твёрдой позиции не удалось «задвинуть» Королёва. О твёрдости характера Келдыша говорит хотя бы то, что он во всех анкетах в графе «происхождение» писал «из дворян» (в советское время при устройстве на работу или получении паспорта было необходимо указывать социальное происхождение, национальность и был ли человек или его родственники на оккупированных во время войны территориях). И это не помешало ему стать президентом Академии Наук СССР. Практически все его современники, родители которых были дворянами, скрывали своё происхождение, и в анкетах писали «из семьи служащих», что тоже было правдой. Дворяне, как правило, до революции 1917 года служили в армии или в государственных органах и избегали занятий бизнесом.

А теперь о памятнике Королёву. Памятник удачный и отражает характер Сергея Павловича – целеустремлённость и бескомпромиссность. Решительный шаг и упрямый наклон головы человека, который решил идти до конца во что бы то ни стало.

Жизнь не щадила Королёва. Он работал в Реактивном научно-исследовательском институте (РНИИ), которым руководил комбриг Иван Клейменов. Куратором института был Тухачевский. После низвержения Тухачевского под каток репрессий попали все, кто с ним был связан. Клейменова расстреляли. А Королёв, который в то время был молодым научным сотрудником, попал в тюрьму и далее в лагеря. Там его пытали, пытаясь выбить признание в антисоветской деятельности. Дознаватели сломали Королёву челюсти, что впоследствии стало косвенной причиной смерти Королёва во время операции.

Вышел из заключения Королёв только в конце Великой Отечественной войны, когда на территории Германии были найдены образцы реактивных ракет Вернера фон Брауна. Находка послужила толчком для создания группы по разработке реактивного оружия. Королёва назначили руководителем проекта и поручили отыскать в лагерях всех специалистов в этой области. Поэтому Королёв так болезненно переживал предательство Валентина Глушко, с которым работал ещё в РНИИ.

До конца жизни имя Королёва не было известно никому. Свои статьи в газете «Правда», опубликованные после первых полётов в космос, он подписывал «инженер Сергеев».

После первого полёта человека в космос советское правительство отказалось раскрывать имя главного конструктора проекта, и ему не смогли вручить многочисленные международные премии. А в кругу семьи Королёв с горечью говорил, что если его вдруг власти уничтожат, никто этого даже и не заметит.

Королёв настолько не был уверен в незыблемости своих позиций, что готовился к неизбежной, по его мнению, отставке и соорудил в подвале своего дома лабораторию для работы после выхода на пенсию. Но, как известно, пенсионером ему стать было не суждено.