Текст книги "Хроники Даманского"

Засада!

В ночь с 1 на 2 марта 1969 года со стороны китайского погранпоста «Гунсы» на остров Даманский выдвинулась большая группа китайских военнослужащих. Советская сторона этого не заметила. От Даманского до ближайшего поста наблюдения на высоте Кафыла, где нес службу наряд из двух пограничников, было около 800 метров. Но у наряда не было приборов ночного видения, к тому же всю ночь шел снег, дула поземка.

– Позже было установлено, это был регулярный батальон пятиротного состава при поддержке двух минометных и одной артиллерийской батарей, – вспоминает Виталий Бубенин. – Ночью они вышли и залегли на острове. Шел снег. С рассветом три пехотные роты оказались на острове, а две оставались на китайском берегу. Там же были размещены артбатареи в восемнадцать стволов. Советский и китайский берега на Даманском разделяла протока шириной в шестьдесят-тридцать метров.

В китайских источниках указывается, что в засаде на советском берегу находились следующие силы: два взвода разведывательной роты 133-й дивизии, разведвзвод 397-го полка 133-й дивизии, 1-й взвод 1-й роты 217-го полка 73-й дивизии. На китайском берегу их прикрывали: две пехотные роты, четыре разведвзвода, взвод безоткатных орудий и взвод крупнокалиберных пулемётов. Командовали подразделениями начальник разведотдела 133-й дивизии Ма Сянь-цзе, заместитель начальника штаба военного подокруга Цао

Цзяньхуа, заместитель командира разведроты 133-й дивизии Чэнь Шаогуан, заместитель командира 1-й роты 217-го полка Ван Цинжун.

Заняв позиции на острове, китайские солдаты устроили несколько хорошо замаскированных засад. В центре располагался командный пункт, связанный с китайским берегом полевым телефоном. Чтобы уберечься от холода, военнослужащие НОАК были одеты в тёплые штаны и куртки, набитые ватином. У каждого была циновка, которую стелили на снег, и фляжка с водкой-ханжой (позже большое количество было найдено на месте боя). Для маскировки солдаты использовали белые накидки, надетые поверх одежды.

В литературе, посвящённой советско-китайскому конфликту, порой упоминается, что ночью по острову прошёл советский пограничный дозор, который не обнаружил засаду из-за разыгравшейся пурги. Юрий Бабанский, считает, что ничего подобного не было:

– Это всё брехня. Никто там не ходил, ни летом, ни зимой!

Почему был выбран именно день 2 марта? Возможно, китайское командование учло то, что это был выходной – суббота и к тому же Масленица. Это давало надежду на ослабление у советских военнослужащих боевой настороженности. На руку китайской стороне было и то, что за три дня до описываемых событий в тылу заставы «Буссе» были начаты крупные армейские учения. В них принимали участие две армейские дивизии, которые должны были провести встречный бой. На учение согласно распоряжению из округа были отозваны все резервы Иманского отряда. Они должны были изображать противника. На учения отправилась мотоманевренная группа подполковника Яншина и школа сержантского состава майора Складнюка. Рассказывает Александр Кочкин:

– В конце февраля в отряде проводились недельные сборы начальников застав. На 1-й заставе за старшего оставался я, а на 2-й – Миша Колешня. 28 февраля, когда китайцы попытались выйти на остров Даманский, наши заставы организовали взаимодействие. Я со своей группой, а Колешня – со своей выехали к острову и выдворили нарушителей. А 1 марта прошла замена – вернулись начальники застав, а замы отправились на сборы. Колешня почему-то остался на заставе, а мы с Денисенко на вертолёте улетели в отряд. Там в учебном центре повстречали других молодых офицеров. Нам, друзьям-приятелям, было что обсудить. Посидели за столом, не спали до двух или трёх ночи. В шесть утра приехал начальник отряда полковник Леонов и, «сыграв» подъём, отправил нас на учения, на Ильинский полигон. Это на левом фланге отряда.

Утро 2 марта ничем не отличалось от предыдущих. Пограничники так же, как и в предыдущие дни, ожидали провокаций со стороны китайцев. Как всегда, провокации начинались в 10–11 часов утра. Поэтому ежедневно к этому времени в сторону Даманского направлялись две группы пограничников с застав «Нижне-Михайловка» и «Кулебякина сопка». Так было и 2 марта.

Утром с наблюдательного поста, расположенного напротив Даманского, на склоне сопки Кафыла, наряд в составе рядовых Шевцова и Колхова обнаружил, как со стороны поста «Гунсы» в сторону острова движется группа китайцев в составе 30 человек. На часах было 10.20 (время местное). В этом не было чего-то необычного – обычная провокация Подобные действия со стороны китайцев происходили не один месяц и даже не один год. Старший наряда рядовой Шевцов доложил о выдвижении нарушителей на заставу «Нижнее– Михайловка».

Начальник «Нижне-Михайловки» старший лейтенант Иван Стрельников подал команду «В ружье!» К выезду были подготовлены БТР-60ПБ № 04 и два автомобиля. Стрельников доложил обстановку начальнику отряда полковнику Демократу Леонову и проинформировал о нарушителях начальников соседних застав – Бубенина (1-я ПОГЗ «Кулебякины сопки») и Шорохова (3-я ПОГЗ «Ласточка»).

Получив от Леонова санкцию на выдворение китайцев, Стрельников принял решение выдвинуться к месту нарушения, потребовать от нарушителей удалиться с советской территории. Если требование не будет выполнено, пограничники выпроводят китайцев за линию границы. Так советские пограничники поступали предыдущие полтора года, так же намеревались поступить и 2 марта. Начальник заставы «Кулебякина сопка» старший лейтенант Виталий Бубенин получил команду выдвинуться к месту нарушения и подстраховать Стрельникова. Он вспоминал:

– Я в тот момент был единственным офицером на заставе. Зам. по бою был в отпуске, а замполит Кочкин был на сборах в отряде. Мне с соседней заставы позвонил старший лейтенант Стрельников: «Виталий, выезжай!» От его заставы до острова – шесть километров От моей – двенадцать. Была четко поставлена задача: выдвигается Стрельников и ждет меня. Я подхожу, и мы вместе пресекаем провокацию. Так делали обычно. В тот день Стрельников не стал дожидаться и пошел на китайцев один. Старшина заставы «Нижне-Михайловка» Валерий Фатеев позже вспоминал:

– Было воскресенье. Всё как обычно. Помню, хорошая погода была. Мне было приказано взять людей и натаскать в холодильники льда. Тогда электрических холодильников не было, мы рыли в земле яму и там хранили продукты. Только спустились к реке и взялись за работу, часовой по заставе даёт команду: «Застава в ружьё!» Моя задача как старшины, выдать новые полушубки… на случай китайских провокаций у нас специально были новые полушубки, валенки.

Слева: Оперуполномоченный особого отдела 57-го погранотряда старший лейтенант Николай Буйневич. Справа: Командир отделения 2-й заставы сержант Владимир Рабович

Приходилось пограничникам стоять долго. А холодно было… Построили заставу. Выше начальник. Я доложил, что застава построена.

К месту провокации помимо Ивана Стрельникова отправился ещё один офицер – старший лейтенант Николай Буйневич, оперуполномоченный особого отдела 57-го погранотряда. К тому времени он прослужил в Иманском отряде около семи месяцев. Но успел завоевать авторитет, поскольку не был кабинетным работником и львиную долю времени проводил на заставах правого фланга отряда – самого напряженного в ту пору. Вместе с пограничниками Буйневич выходил на лед Уссури, хотя командование запрещало Буйневичу участвовать в пресечении провокаций. Но Николай не желал оставаться в стороне и не раз применял в ходе стычек свои навыки перворазрядника по боксу.

Группа выдворения разместилась на трёх транспортных средствах: 7 человек во главе со старшим лейтенантом Иваном Стрельниковым разместились в ГАЗ-67, 13, под командой сержанта Владимира Рабовича, – в БТР-60ПБ. Ещё 12 пограничников, во главе с младшим сержантом Юрием Бабанским – в ГАЗ-63. Им предстояло проехать около шести километров, отделявших заставу от острова. Вспоминает Юрий Бабанский:

– Утром поступил приказ выдвинуться для пресечения провокации. На случай ожидавшейся драки я оделся полегче – в бушлат. Остальные бойцы были в полушубках. Когда личный состав распределили по машинам, Стрельников назначил меня старшим группы из двенадцати человек. Мы погрузились в автомобиль – «техничку». На ней на заставу приехала техбригада из состава ремонтного взвода отряда. Они обслуживали заставские машины и приданный БТР. Кунг «технички» был забит верстаками, тисками и тому подобным. Техничка была совсем «старенькая» и по дороге моя группа сильно отстала. Остальные группы поехали на ГАЗ-69 и БТР-60 и прибыли к острову раньше моей группы.

10.40 (время местное). Прибыв к месту нарушения, Стрельников остановил БТР и машины на льду у берега Даманского. Он приказал подчиненным спешиться, взять автоматы «на ремень» и развернуться в цепь. Затем он повел пограничников навстречу группе китайцев, которая стояла на льду у южной оконечности острова. Ни багров, ни дубин на этот раз у китайцев не было. Предположительно возглавлял эту группу начальник поста «Гунсы» Сунь Юйго.

Советские пограничники разбились на две группы. Основной группой из 7 человек командовал Стрельников. Вторую группу из 13 пограничников возглавил сержант Владимир Рабович. Она должна была прикрывать группу Стрельникова со стороны берега. На берегу Рабович увидел группу из 18 китайских солдат, которые, завидев советских пограничников, побежали в глубь острова. Рабович приказал своим подчинённым преследовать их.

Рядовой Николай Петров ведёт киносъёмку

11.15. Подойдя к китайцам примерно на двадцать метров, Стрельников что-то сказал им, затем поднял руку и указал в сторону китайского берега. Стоявший за его спиной рядовой Николай Петров вел фото– и киносъемку, фиксируя факт нарушения и порядок выдворения нарушителей. Он сделал несколько кадров на фотоаппарат «Зоркий-4», а затем поднял кинокамеру. Внезапно где-то на острове раздался выстрел (выжившие в бою советские пограничники упоминали о нём). В этот момент один из китайцев поднял вверх руку и резко опустил ее. В тот же момент первая шеренга китайцев расступилась. Стоявшие во второй шеренге вскинули автоматы и открыли огонь по советским пограничникам. Стрельба велась в упор, все из группы Стрельникова были убиты на месте. Это были: Иван Стрельников, Николай Буйневич, Анатолий Денисевич, Николай Петров, Иван Ветрич, Алексей Ионии, Владимир Изотов, Александр Шестаков.

На странице справа: Кадры, которые Петров сделал в последние мгновения своей жизни, стали наглядным доказательством злодеяния китайской стороны

Сражённый пулями Николай Петров упал грудью на фотоаппарат, накрыв его. Кинокамеру, которая упала рядом с его телом, китайцы забрали с собой. Но фотоаппарат, засвидетельствовавший нападение, солдаты НОАК не заметили.

По группе сержанта Владимира Рабовича, которая гналась за нарушителями на острове, также был открыт огонь – из засады, устроенной китайскими солдатами в зарослях на острове. Огонь велся из пулеметов, автоматов и гранатометов. Несколько человек из группы Рабовича были убиты на месте. Остальные рассыпались и открыли ответный огонь. К сожалению, они оказались на открытом пространстве и были практически все уничтожены. Несмотря на безвыходную ситуацию эти бойцы отстреливаясь до последнего, даже получив по несколько ранений. Позже, когда китайцы были выбиты с острова, в магазинах солдат из группы Рабовича было найдено по 1–2 патрона. Известно, что после того, как у ефрейтора Геннадия Давыденко закончились боеприпасы, он взял автомат за ствол и вступил с противником в рукопашную схватку, в результате которой погиб.

Из групп Стрельникова и Рабовича в живых остался только один пограничник – рядовой Геннадий Серебров. Позже он вспоминал:

– Наша цепочка растянулась по берегу острова. Впереди бежал Паша Акулов, за ним Коля Колодкин, потом остальные. Передо мной бежал Виктор Егупов, а последним Владимир Шушарин. Мы гнались за китайцами, которые уходили вдоль вала в сторону кустарника. Там была засада. Едва выскочили на вал, как внизу увидели трех китайских солдат в маскхалатах. Они лежали в трех метрах от вала. В это время раздались выстрелы по группе Стрельникова. Мы открыли огонь в ответ. Несколько китайцев, находившихся в засаде, было убито. Стреляли длинными очередями.

Практически сразу были убиты Владимир Шушарин, Михаил Лобода и Виктор Егупов. Следом погибли остальные пограничники группы. Серебров был ранен в кисть правой руки, ногу и поясницу. Один из подошедших китайцев ударил пограничника штыком, но, несмотря на это он остался в живых. Позже потерявшего сознание Сереброва вынесли с острова моряки-пограничники из бригады сторожевых катеров, прибывшие на помощь заставе «Ново-Михайловка».

После того как обе группы были уничтожены, китайцы принялись добивать выживших. Практически все трупы были исколоты штыками и ножами. Это позже подтвердило заключение советской медицинской комиссии и фотоснимки пограничного фотографа Владимира Гречухина. С трупа Петрова китайцы забрали кинокамеру. Фотоаппарат ФЭД, спрятанный Петровым под полушубком, китайцы не заметили. Позже его снимки китайских военнослужащих послужили для расследования обстоятельств произошедшего.

Автомобиль ГАЗ-69 2-й заставы, уничтоженный огнём китайских миномётов

10.50. Группа под командой младшего сержанта Юрия Бабанского отстала от старшего лейтенанта Стрельникова. Автомобиль-«техничка» не мог угнаться за БТРом. Прибыв на место, Бабанский приказал спешиться. В этот момент раздались выстрелы. Пограничники из группы Бабанского, услышав выстрелы, бросились было на помощь, но затем увидели, как на самом острове зашевелились замаскировавшиеся там китайские солдаты, до того лежавшие неподвижно. Группу Бабанского они не заметили из-за плотного кустарника. Младший сержант приказал подчинённым залечь, рассредоточиться и подал команду: «К бою!»

В этот момент к стрелковому огню добавился миномётный. Мины угодили в машины, стоявшие за островом. Они подожгли ГАЗ-69 и «техничку» – ГАЗ-63. Водители автомобилей успели запрыгнуть в БТР. Экипаж бронетранспортёра попытался прийти на помощь группе Бабанского, но не смог въехать на крутой и обрывистый берег острова. Тогда, ведя на ходу неприцельный огонь, бронетранспортёр ушёл в тыл, укрывшись за косой, шедшей вдоль берега Уссури. А группа Бабанского осталась один на один с превосходящими силами китайцев. Вот как этот эпизод вспоминает сам Юрий Васильевич:

– Техничка была совсем «старенькая», и по дороге моя группа сильно отстала. Когда мы подъехали к Даманскому, то увидели ГАЗ-69 и БТР. Рядом с ними стояли водители. Когда остановились, я спросил у водителей где Стрельников и остальные. Отвечают пошли навстречу китайцам поперёк Даманского. Я решил двигаться вокруг острова, чтобы отсечь китайцам путь на их берег. Кроме того, вдоль берега, где было меньше снега и зарослей, идти было удобнее, чем через сам остров. Дал команду «За мной» и побежал. Остальные гуськом двигались позади меня.

Ещё когда я двигался, то услышал, как кто-то разговаривает на повышенных тонах. Это «общались» старший лейтенант Стрельников и командир китайцев. Рядом стоял старший лейтенант Николай Буйневич, оперуполномоченный особого отдела 57-го погранотряда, и ещё восемь наших пограничников. Перед ними в две шеренги стояли китайские солдаты. Расстояние между сторонами составляло два – три метра.

Кроме группы Стрельникова на острове находилась группа сержанта Владимира Рабовича – десять человек. Думаю, что Стрельников, напоровшись на засаду, оставил эту группу на острове, а сам отправился на переговоры. С целью предотвращения кровопролития он потребовал у китайской стороны предоставить уполномоченного. Переговоры проходили на льду протоки, разделявшей Даманский и китайский берег. Наверняка это место было выбрано не случайно, поскольку не просматривалось с советского берега Уссури.

Отмечу, что у всех наших военнослужащих автоматы были в положении «на плечо» либо «за спину», а магазины находились в подсумках. Более того, накануне поступила команда снять с приданных заставам БТРов боекомплект.

Когда мы уже были на середине Даманского, неожиданно послышался выстрел. Он раздался на самом острове. И тут же увидел, как первая шеренга китайцев, стоявших перед группой Стрельникова, расступилась. Вторая шеренга уже держала оружие на изготовку. Раздался треск автоматных очередей, и наши ребята один за другим повалились на лёд реки. Одновременно на острове открыли огонь по группе Рабовича. Никто из её состава не успел выстрелить в ответ. А затем китайцы стали добивать раненых…

Я тут же дал команду: «Огонь!» Парни из моей группы спросили: «Это что, война?» Всех же приучили к мысли, что стрелять ни в коем случае нельзя, не поддаваться на провокации. Я им кричу: «Давай, пали! Там наших положили! Потом разберёмся» И ещё я сразу же приказал вести огонь одиночными и прицельно. Понимал, что подмога придёт не скоро.

Со мной было двенадцать человек. Как бежали цепочкой, так и попадали в снег. Первым делом мы ударили по тем китайцам, что расстреляли группу Стрельникова. Они бросились наутек, но более половины из них достали наши пули.

Как только мы открыли огонь, нам ответили и с острова, и с китайского берега. Оказалось, что на острове до хрена солдат противника, которые скрывались в зарослях кустарника, в тридцати-сорока метрах от нас. Они были одеты в маскхалаты и потому трудноразличимы.

К стрелковому огню добавился миномётный. По моей группе миномёты не били. Видимо, мы оказались слишком близко к китайским солдатам, сидевшим в засаде. Но машинам, стоявшим за островом, досталось основательно – почти сразу же подожгли ГАЗ-69 и «техничку». Их водители успели запрыгнуть в БТР, они хотели помочь моей группе, понимая, что мы ведём неравный бой. Но бронетранспортёр не смог въехать на крутой и обрывистый берег острова и ушёл в тыл.

Хотя в самые первые минуты боя я приказал подчинённым стрелять только одиночными выстрелами, наши боекомплекты стремительно таяли. О происходящем нужно было доложить на заставу. Я знал, что на нашем берегу реки, прямо напротив Даманского находилась телефонная розетка. Я по очереди отправил туда двух бойцов. Сначала пошёл Александр Шестаков, наш хлебопёк. Затем отправился Ерёмин. Им нужно было пробежать триста пятьдесят метров по открытой местности, которая простреливалась из множества стволов. Да ещё по льду. Задача самоубийственная, но её нужно было выполнить!

Перед тем, как отправить ребят, проинструктировал – как бежать, как перекатываться. Говорю: «Если понимаешь, что бьют по тебе, упади и прикинься мёртвым. Замри!»

Младший сержант Юрий Козусь

И они пошли. Шестаков по пути был убит, а Ерёмина ранило. Когда по нему открыли огонь, он сделал, как я сказал, – упал и не шевелился. Его позже подобрали бойцы из группы Бубенина и отправили в госпиталь.

Примерно через час боя у нас почти не оставалось боеприпасов. Мы с Юрием Козусем подползли к погибшим и забрали неизрасходованные патроны у них. В этот момент я отчётливо заметил, что интенсивность огня с вражеской стороны снизилась. И тут же послышалась интенсивная стрельба на другом конце острова.

Оказалось, что это прибыла группа с 1-й заставы. В неё входило 22 человека, во главе со старшим лейтенантом Бубениным, который с ходу ввязался в бой. Китайцы переключились на его группу, и я смог поднять голову и оглядеться. Оказалось, что к этому времени из моей группы в живых осталось только пятеро, включая меня. Слышу, как двое из моих бойцов между собой переговариваются: «Сержанта, кажись, убило». Я им в ответ: «Эй-эй! Я ещё живой!»

Бойня на протоке

Как правило, когда начиналась провокация на Даманском, личный состав 1-й заставы, во главе с её начальником старшим лейтенантом Бубениным, выдвигался для поддержки 2-й заставы Стрельникова. А когда китайцы появлялись на Киркинском, то, наоборот, 2-я приходила на усиление 1-й. Виталий Бубенин рассказывает:

– Таково было указание Леонова, после случая, произошедшего на Даманском в ноябре 1968 года. Тогда Стрельников попытался с пятью пограничниками выдворить взвод китайских военнослужащих. Ему здорово досталось от провокаторов. Неизвестно, чем для Ивана закончилась та драка, если бы его не закрыл собой рядовой Денисенко… Стрельников обычно строго выполнял приказ начальника отряда, но 2 марта он, хоть и сообщил о нарушении, не стал дожидаться моей поддержки. Пошёл на провокаторов самостоятельно.

«Кулебякины сопки» находились в 12 км севернее Даманского. Начальник заставы Виталий Бубенин, получив информацию о нарушении границы в районе Даманского, подал команду «в ружьё!» и поспешил на подмогу. Вспоминает бывший ефрейтор заставы «Кулебякины сопки» Валерий Захаров:

– Сразу же после сообщения о выходе нарушителей к Даманскому застава была поднята по тревоге. Мы – более 20 человек во главе с Бубениным быстро забрались в БТР-60ПБ № 00, за рулем которого был Аркадий Шамов, и помчались к Даманскому…

Бронетранспортёр достиг Даманского в 11.25. Его водитель, Аркадий Шамов позже вспоминал, что утром 2 марта он, как обычно, оправился на БТР к реке, чтобы привезти на заставу бочку воды. Неожиданно к нему прибежал посыльный от начальника заставы Бубенина с приказом срочно вернуться на заставу!

– Когда подъехал к заставе, личный состав уже был построен, – рассказывает Шамов. – Оказалось, что на Даман – ском, примерно в 12 км от нас, начинается серьезная провокация, и надо без промедления нестись туда на помощь пограничникам «Нижне-Михайловки». 22 человека во главе с Виталием Бубениным забрались внутрь БТР (в нем были поперечные лавки), и я повел машину на максимальной скорости по льду Уссури к Даманскому. Подъезжая к острову, увидел такую картину: на берегу стоят две подбитые машины: ГАЗ-69 и ГАЗ-63, а вдоль берега под огнем с острова и ведя ответный огонь маневрирует БТР № 04, который был на усилении на заставе «Нижне-Михайловка». В этом БТРе находились механик-водитель Павел Ковалев и Петр Литвинов – водитель старшего лейтенанта Стрельникова. Я попытался с ходу вместе с десантом въехать на остров. Но попытка не удалась из-за очень высокого и крутого берега. Думаю, было серьезной ошибкой, что заранее не были проверены подходы на острове, где на него могли бы въезжать БТР. Тогда Бубенин приказал всем спешиться под прикрытием высокого берега и, развернувшись в цепь, выдвигаться на остров. А я попробовал еще раз взобраться на остров – и опять неудачно. Тогда я тоже схватился за автомат и хотел было присоединиться к пешей группе, выходившей на остров. Но потом подумал, что не стоит рисковать – в случае моей гибели или ранения, бронетранспортёр останется без водителя.

Схема боя 2 марта у острова Даманский

Оказавшись на острове, группа Бубенина углубилась на его территорию примерно на 50 метров, где попала под шквальный огонь из автоматов и пулемётов. Затем ударили китайские миномёты. Они не могли вести прицельный ответный огонь из-за высокой сухой травы. Китайцы попытались воспользоваться этим и атаковали. Пограничники открыли ответный огонь. Китайцы, потеряв несколько человек убитыми, отступили и залегли. Вскоре начали заканчиваться патроны. Появились первые раненые и погибшие. Разрывом мины убило рядового Ивана Ветрича и ранило начальника заставы. Пуля настигла писаря 1-й заставы – рядового Владимира Изотова.

Начальник заставы Бубенин был ранен и контужен. Несмотря на это, он не потерял способности управлять боем. Старший лейтенант приказал отойти и занять оборону вдоль прибрежного вала. Он рассказывает:

– Когда я подъехал, уже пять-десять минут шел бой. Со мной двадцать три человека. Спешились, развернулись в цепь. Встретили сильное огневое воздействие. Тридцать-сорок минут шел огонь из стрелкового оружия, после чего нас стали подавлять огнем минометов. Тогда я принял решение обойти на БТРе вокруг острова и ударить по китайцам с тыла. Когда я дошел до протоки, то увидел, что с китайского берега на остров перебрасывается пехотная рота солдат. Они с берега прыгают, а тут я выскочил. Я сидел за пулеметами КПВТ и ПКТ, еще один солдат мог вести огонь из автомата. Мы эту роту там и положили.

В то время, как БТР Бубенина вёл огонь на протоке, его подчиненные, оставленные на берегу, продолжали вести перестрелку с китайцами. Китайцы, прикрываемые пулеметным огнем, несколько раз поднимались в атаку, стремясь уничтожить пограничников. Но каждый раз отходили, неся потери. Валерий Захаров рассказывает:

– Когда подъехали к острову, уже была слышна стрельба. У самого берега острова на льду реки мы вместе с Бубениным спешились из БТР, и он дал команду «К бою!». Сам Бубенин с несколькими солдатами залез в БТР и двинулся по льду в объезд острова. Мы же, человек 15, забрались на остров и попали под сильный огонь. Залегли и открыли ответный огонь. Неподалеку от меня, меняя позиции, вели стрельбу Василий Каныгин и Николай Пузырев. Я был ранен в предплечье правой руки. Рука повисла, но я, пошевелив ей, понял, что чувствую себя нормально, стрелять еще смогу, и продолжал из автомата вести огонь по противнику.

В ходе боя младший сержант Василий Каныгин, и повар заставы рядовой Николай Пузырев, прячась в высокой траве и кустарнике, сумели скрытно выйти во фланг подразделению китайцев, атаковавшему пограничников. Выждав, когда китайцы вновь поднялись в атаку, Каныгин и Пузырев открыли интенсивный огонь.

Каныгин был опытным стрелком – спортсменом-биатлонистом. Он хладнокровно расстреливал солдат противника одиночным огнём. Когда закончились боеприпасы, Пузырев сползал к убитым китайцам и забрал у них магазины. Патроны и у советских солдат и у китайских были одного калибра – 7,62. Это позволило Каныгину и Пузыреву продолжить бой с противником. Позже удалось подсчитать, что эти два бойца уничтожили до взвода противника!

Несмотря на численный перевес со стороны китайцев, исход боя уже был не в их пользу. Те из них, что были на острове, оказались под перекрёстным огнём пограничников из групп Каныгина и Бабанского и бронетранспортёра Бубенина, продолжавшего вести уничтожающий огонь на протоке. Однако военная удача переменчива – БТР оказался на прицеле у вражеских орудий. Рассказывает Виталий Бубенин:

– Продвигаясь по протоке, я провернул башню, нацелился на берег, а у них там небольшие орудия, типа наших «сорокопяток». Они ударили по нам почти в упор, с пятидесяти-шестидесяти метров. Один снаряд попал в башню, ее заклинило, другой в борт. БТР задымил, были пробиты все скаты. Мы все без сознания. Хорошо, Шамов сумел вывести машину из-под огня. Затем он вытащил нас из подбитого БТРа.

По воспоминаниям Аркадия Шамова, ему с трудом удавалось, вести БТР на пробитых скатах. Он старался маневрировать, не давая противнику вести прицельный огонь, но один из снарядов всё же, попал в башню. При этом находившиеся в бронетранспортёре были ранены или контужены, Бубенин – ранен во второй раз.

– Мы оказались в жару, как в бане, – рассказывает Шамов. – Я еле-еле дотянул БТР на пониженной передаче в более узкую протоку, где была наша розетка телефонной связи. Поскольку Бубенин был ранен – лицо в крови, я быстро вылез из машины и доложил оперативному дежурному отряда о происходящем на Даманском. Когда он узнал, что докладывает механик-водитель, то потребовал на связь командира. Тогда я подвел к розетке Бубенина, и он кратко доложил обстановку. А когда начались подробные расспросы ответил: «Нет времени. Идет бой!»

Подбитый БТР укрылся от вражеского огня за косой, тянувшейся вдоль восточного берега Уссури. Здесь стоял ещё один бронетранспортёр, № 04, – с заставы «Нижне-Михайловка». Вышедшие из боя бойцы начали перевязывать друг друга. У большинства закончились боеприпасы. К счастью, в этот момент пришла подмога. Сначала прибыл автомобиль с резервом 1-й заставы во главе с сержантом Павлом Сикушенко. Затем со 2-й заставы приехало несколько саней, гружённых боеприпасами и групповым оружием – на помощь пограничникам пришли жители села Нижне-Михайловка, располагавшегося неподалеку от 2-й заставы. Ими предводительствовал бригадир рыболовецкой бригады Анатолий

Авдеев. Вместе со своим двоюродным братом – Геннадием, он готовил снасти, когда услышал стрельбу. Прибежав на заставу и узнав, в чём дело, рыбаки вскоре вернулись на заставу со своими лошадями и санями. К ним присоединился однофамилец – Дмитрий Авдеев.

Житель села Нижне-Михайловка Дмитрий Авдеев в критический момент боя пришёл на помощь пограничникам. Вместе с односельчанами он доставил на санях боеприпасы и вооружение

Загрузив на сани станковый гранатомет СП Г-9 и ящики с боеприпасами, Авдеевы понеслись по бездорожью, на помощь сражавшимся на Даманском пограничникам. Весь трудный день 2 марта они возили к острову патроны, помогали эвакуировать раненых. После доклада дежурному по части, Бубенин оценил обстановку. Часть его подчинённых продолжала вести бой на острове. У них заканчивались боеприпасы, а противник наседал и продолжал получать подкрепления. Кроме того, с соседнего берега ударила артиллерия. В случае отхода с острова, пограничники оказывались на открытом пространстве замёрзшей реки, где их могли спокойно перестрелять. Требовалось какое-то нестандартное решение. И оно было найдено!

Бубенин принял решение повторить свой рейд на бронетранспортёре. Но на этот раз идти не через протоку, а непосредственно на остров, ударив наступавшим китайцам во фланг. Он уже знал примерную конфигурацию опорного пункта противника и размещение его основных огневых точек. Кроме того, в северной части Даманского имелась заводь, глубоко вдававшаяся в глубь острова. Именно через неё и решил ударить начальник заставы.

Поскольку БТР Шамова был сильно повреждён и обездвижен, Бубенин с частью бойцов резерва под командой старшины Павла Сикушенко занял в БТР № 04 механика-водителя Павла Ковалева, приданный заставе «Нижне-Михайловка». В нём, вопреки распоряжению отрядного начальства, был с полный боекомплект.

Вновь сев за пулемёты, Бубенин направил бронемашину к острову. Выйдя через заводь во фланг позициям противника, БТР на полном ходу врезался в противника оборону В ходе второго рейда на остров сидевшие в БТРе бойцы стреляли по очереди. На каждую амбразуру приходилось по два пограничника. Пока один вел огонь, другой перезаряжал оружие. Машина превратилось в огневого ежа. Большое число китайцев было застрелено либо задавлено БТРом. Но и бронемашине досталось, на неё обрушился шквал пуль. Солдаты НОАК вели огонь и из гранатомётов, но из-за высокой скорости мазали – гранаты уходили мимо цели.