Текст книги "Почему Россия не Америка. Книга для тех, кто остается в России"

1.15. Доказательство

Если рассмотреть любую проблему достаточно внимательно, то вы увидите себя как часть этой проблемы.

Аксиома Дучарма

Итак, закончим доказательство этой чрезвычайно горькой для моего народа теоремы.

Из пяти составляющих общего объема затрат на любое производство в условиях нашей страны две (сырье и нерыночные изъятия) – не ниже среднемировых, а три (капитальные вложения, накладные расходы и минимально необходимая зарплата) – существенно, в несколько раз, выше.

Поэтому в условиях свободного перемещения капиталов ни один инвестор, ни наш, ни зарубежный, не будет вкладывать средства в развитие практически ни одного производства на территории России. И дело не в отсутствии патриотизма у наших капиталистов, а также жуликов и коррупционеров, я вполне допускаю, что они горячие патриоты, дело в законах экономики, ориентированной на прибыль.

Никаких инвестиций в нашу промышленность нет и не будет. То есть каждый буржуй понимает, что значительная часть его денег, вложенная в российскую промышленность, будет потрачена просто на борьбу с неблагоприятными условиями, без всякой пользы для конечного продукта. Если этого не понимает инвестор, то понимает банкир, дающий инвестору кредит и проверяющий его бизнесплан. А что бывает с промышленностью без инвестиций, мы знаем.

«Хотят русские жить в холодильнике – пусть живут. Причем тут мои доллары?» так думает наш буржуй, и он абсолютно прав. И напрасно ждать, что вывезенные из России капиталы (по-русски говоря, краденое или выручка от продажи краденого) вернутся в Россию. Это может произойти разве что под конвоем, а наш конвой туда не пустят.

Конечно, мы вольны выбирать экономическую модель развития общества, что и сделали несколько лет назад. Но при этом мы должны были хорошо представлять, что значительные отрасли нашей экономики (вся обрабатывающая промышленность, все товарное сельское хозяйство, большая часть сырьевой) попадут при вхождении в мировое экономическое пространство под уничтожающий удар действующих там экономических законов. Почему не представляли? Это отдельный вопрос.

И ведь не поспоришь. А если у нас кто-то захочет поспорить, спросим для уточнения диагноза – согласен ли он лично жить и работать в здании из кровельного железа без отопления, на работу ездить в шортах и безрукавке, а рацион чтобы был как у вьетнамца на его родине (проконсультируйтесь на ближайшем вещевом рынке).

Если согласен – значит демократ в российском смысле этого слова, т. е. сторонник свободного мирового рынка (в остальном мире эти идеи называют либеральными). Если задумался и начал дополнительные вопросы задавать – не безнадежен. Насчет демократа я ничуть не ерничаю. Сам читал весной 1996 года, перед президентскими выборами, интервью с каким-то пенсионером, который, фактически умирая с голоду, собирался голосовать за демократов. То же будет и в 1999-м, и в 2000-м. Такая самоотверженность, доходящая до идиотизма и даже далее, свойственна части нашей «интеллигенции», о чем как-то рассказал С. Кара-Мурза в одной из своих публикаций. Но в качестве долговременной основы функционирования экономики приверженность демократическим ценностям не годится, так как человек без пищи не проживет даже 500 дней.

Путаница в понятиях пошла с первых перестроечных лет, когда отдельные предприятия прорывались со своей продукцией на мировой рынок, как те же шахтеры. Поди плохо – квартплата коммунистическая, лечат-учат коммунисты, транспорт, электроэнергия и лес – коммунистические, а уголь буржуям за доллары. Нужен был буржуям тот уголь? Им нужно было Союз развалить – да разве можно было тогда объяснить? Тогда в массовом сознании зарплата слабо ассоциировалась с квартирой, садовым домиком, поликлиникой, школой, отпуском на море. Почему-то считалось, что это отдельно от зарплаты. Знали, что при рынке баран даром не чихнет? Знали. Но как-то не понимали. Ничего, это лечится, хотя и небезболезненно.

Каковы же следствия из этой теоремы? Если теорема горька, то и следствия не слаще.

1. Утверждения о том, что «инвесторы уже стоят в очереди» – либо свидетельство о профнепригодности, либо наглое вранье.

2. Обещания «создать благоприятный инвестиционный климат» в условиях свободного мирового рынка реальной почвы не имеют, если только обещающий не собирается направить Гольфстрим по Севморпути.

3. Жизнь из нашей экономики и общества будет уходить по мере износа инфраструктуры и основных фондов, донашивания и проедания запасов. А каждый появившийся у нас доллар немедленно побежит туда, где он сможет получить прибыль. Уцелеют только сырьевые предприятия, и то, далеко не все.

Если говорить без скидок, то данное доказательство, не являясь абсолютно точным, в принципе отражает реальность. Конечно, свободного мирового рынка нет, это пропагандистский миф, реальный мировой рынок не свободен, отрегулирован, но не нами. Нам-то с того какая польза?

Те, кто его регулирует, делает это в своих интересах. Никто не будет нам приплачивать за климат, растянутые коммуникации и отсутствие незамерзающих портов.

И небольшое пояснение. Нигде в тексте вы не найдете указаний, что теорема верна только для частных предприятий, а государственные обладают иммунитетом. Судьба «Уралмаша» и под руководством красного госдиректора, и Кахи Бендукидзе будет совершенно одинаковой. Другое дело, что предпринимателю проще, грубо говоря, продать в случае чего станки на металлолом, рабочих на колбасу и смыться на Канары.

* * *

Один мой знакомый советует: «прежде чем высказаться, подумай, а не дурак ли ты». Он, конечно, прав, но как проверить правильность мысли, на чей авторитет опереться? На мнение людей, по какому-то недоразумению именуемых «нашими ведущими экономистами»?

Да это просто опасно. С зарубежными тоже не все ладно, у них тоже свой интерес. Но некоторые подтверждения есть.

Очень давно во время визита к Горбачеву Тэтчер обронила фразу, которую перевели примерно так:

«британские бизнесмены хотели бы инвестировать в российские горнодобывающую и лесообрабатывающую отрасли промышленности». Если бы переводчик озаботился смыслом этого высказывания, то непременно бы добавил: «а о вложениях в другие отрасли они и думать не собираются». И действительно, стоит понаблюдать за ситуацией, и эти слова полностью оправдываются.

Общий объем западных инвестиций в производство за весь период плюрализма от 5 до 7 млрд. долларов. Да хотя бы и 10! Для нашей экономики это мизер.

Правда, некоторые вложения есть. Но чтобы не затуманивать реальной картины, с ними надо разобраться.

Во-первых, создаются предприятия, даются деньги с целью уничтожения ракет, боеголовок, бронетехники, сокращения нашего военного потенциала и создания системы контроля над ним, в частности под видом «конверсии» происходит выведение из строя объектов военной промышленности.

Во-вторых, под видом «инвестиций» идет скупка сырьевых ресурсов из уже созданных горнодобывающих предприятий. Как правило, сразу видно, что инвестиции эти рассчитаны не на десятки лет, а на два-три года – так, снятие сливок.

В-третьих, имеются вложения (крайне небольшие), внешне похожие на инвестиции для развития производства. Они ориентированы на вывоз ранее созданных материальных ценностей, на прекращение деятельности конкурирующих предприятий и на эксплуатацию пока действующих основных фондов.

Так вот, если откинуть от и без того мизерного объема вложений «инвестиции» этих трех видов, то останется тот самый шиш, который и должен был остаться.

Я сознательно не принимаю в расчет инвестиции в некоторые специфические виды промышленности, а именно табачную и алкогольную. Дело в том, что это не совсем промышленность. Испокон веков государства мира пополняют свои бюджеты за счет «налогов на пороки», так как прибыль от торговли сигаретами и водкой – это живые деньги. Оцените разницу: налоги надо собирать, а тут народ сам деньги несет! В свое время тот флот, что японцы утопили при Цусиме, был целиком построен на деньги от винной монополии государства.

И вот сейчас табачная промышленность скуплена тремя гигантскими концернами Ротманс, Филип-Моррис и БАТ. Эти фирмы любезно согласились собирать «налог с порока» с российских граждан в свою пользу, ценой установки нескольких технологических линий по набивке сигарет.

Причем ну никак нельзя сказать, что производится конкурентоспособная продукция. Она вся предназначена для нашего внутреннего рынка, прибыль будет конвертирована в валюту и вывезена из страны. Что реально получим мы? Рак легких. И никакая это не наша продукция – это просто фасовка импортного табака.

То же самое с пивом. Скандинавский концерн «Болтик си» производит у нас пиво «Балтика», опять-таки, в конечном итоге уменьшая наши валютные резервы. Это касается и многих других пивзаводов, как бы патриотично ни звучали названия сортов. И, кстати, ячменный солод, хмель или иногда пивной концентрат – тоже импортные. И спирт для России делают фактически алкогольные напитки, а не пиво.

Есть еще займы, кредиты… Заинтересованные лица упорно называют их «инвестициями». К экономике это отношения не имеет, разве что со знаком минус. Займы ведь надо отдавать! А инвестиции – это не займы! При инвестиции буржуй рискует своими деньгами! А при займах его деньгами рискуем мы! И его деньги мы обязаны вернуть с процентами в любом случае, независимо от судьбы инвестиционного проекта.

Во что же выльется эта тенденция? Например, какое население сможет жить на территории России в условиях рынка? Сколько рынок сможет просто прокормить? Западные оценки разнятся – от 15 до 50 миллионов. Такие цифры иногда шокируют, а тем не менее никакой ереси в них нет. Ведь чтобы закупать продовольствие на нынешнее население за счет экспорта нефти, ее производство надо увеличить в 6–7 раз. Возможно ли это? Нет, конечно. Пропускная способность «трубы» 125 млн. тонн, и строили ее всем Союзом. Кто возьмется за такую стройку сейчас? Даже смешно спрашивать, ведь даже в Туркмении западные эксперты порекомендовали не тянуть свой нефтепровод, а подключаться к российскому.

А почему придется переходить на покупную еду? Да потому что для сельского хозяйства действует аналогичная горькая теорема № 2.

Так что если увеличить сырьевой экспорт нельзя, то откуда взялись в докладе Тэтчер цифры о населении, понятно. Остальным просто на сникерсы не хватит. Кстати, цифры (увеличение экспорта нефти в 6–7 раз) верны только в том случае, если выручка от него останется в стране.

Реально рассчитать численность «рыночного», или «экономически эффективного по Тэтчер» населения просто – это численность занятых в горнодобывающем и лесохозяйственном комплексах плюс обслуга соответствующей инфраструктуры. Плюс их семьи. Управление этими комплексами вряд ли будет осуществляться с территории России, хотя бы просто из-за дороговизны проживания управленцев.

Вот они, те самые 15–20 миллионов жителей бывшего СССР, чье проживание на нашей территории экономически оправдано! Вот о чем говорила Тэтчер! Наш народ и мировой рынок промышленного капитала – несовместимы. Либо одно, либо другое. Призывая наших лидеров в личных беседах открыться мировому рынку, у себя они говорили правду. Практически не скрывалось, что наша экономика погибнет. Чем руководствовались наши руководители того времени (не один Горбачев), что им говорили их референты – Бог знает.

Достаточно было хотя бы просматривать в 80-х годах популярные журналы, типа «Тайм» или «Ньюсуик», чтобы понять настоящее мнение «мировой общественности» о перспективах нашей страны, когда мы приведем нашу экономику к мировым стандартам.

Неспроста в последние годы мы практически изолированы от источников информации из-за рубежа, в чем-то даже сильнее, чем в 70-е годы. Нет вещания всемирной сети новостей CNN, нет в продаже иностранных журналов и газет. Настоящий железный занавес. Что говорить, если даже пропагандистское вещание на нашу страну практически прекратилось. Даже журнал «Америка» закрылся, как выполнивший свою задачу. Но, судя по крохам доходящей информации, за ситуацией у нас следят внимательно и оценки довольно трезвые.

Какова же перспектива нашего рыночного хозяйства, «интегрированного в мировую экономическую систему»? Временные рыночные структуры, созданные для вывоза стратегических запасов, уже практически отмерли, горнодобывающая (конкурентоспособная), тоже не вечна, ей осталось лет с десяток, а вот лес будет расти практически всегда, так что посчитать просто.

Судьба же нерыночного населения не обязательно трагична. Те, кто смогут, вернутся к натуральному хозяйству. И это немалая часть населения. В начале 20 века нерыночное население России составляло несколько десятков миллионов человек и даже платило налоги зерном и солдатами. Так что вымрут, быстро или постепенно, только крупные и средние промышленные и политические центры, что с рыночной точки зрения совершеннейшие пустяки.

Этого мы хотели?

Причем, обратите внимание, такая судьба ждет нашу страну после подключения к мировому рынку любым способом. И если мы войдем в него сами в виде независимого государства, и если мы будем завоеваны «культурными» и «цивилизованными» нациями. В отношении наших перспектив врастания в эту модель экономики оба наших политических крыла – демократы и патриоты делают одну и ту же ошибку. Они считают, что это врастание возможно, вся разница в отношении, демократы считают, что это желательно, а патриоты что нежелательно.

Патриоты пугают народ, что мы будем сырьевым придатком, а демократы намекают, что и сырьевым придатком, и, возможно, еще и сборочным цехом.

Но дело-то в том, что это невозможно! Мы не можем стать ни сырьевым придатком, ни сборочным цехом! После исчерпания уже разработанных и обустроенных месторождений они будут заброшены. Никто не будет осуществлять «северный завоз» на ту территорию, которая когда-то была Советским Союзом у нас нет ничего, что могло бы этот завоз окупить.

Итак.

Любое производство на территории России характеризуется чрезвычайно высоким уровнем издержек. Эти издержки выше, чем в любой другой промышленной зоне мира. Простейший анализ затрат на производство по статьям расходов показывает, что по каждой статье Россия проигрывает почти любой стране мира, а компенсировать излишние затраты нечем. В первую очередь это происходит из-за слишком сурового климата – производство, да и просто проживание в России требует большого расхода энергоносителей. Энергия стоит денег, поэтому наша продукция при прочих равных условиях получается более дорогой.

Из этого следуют два следствия. Во-первых, наша промышленная продукция, аналогичная иностранной по потребительским характеристикам, оказывается выше по себестоимости и при реализации по мировым ценам приносит нам убыток, а не прибыль.

Во-вторых, наши предприятия оказываются невыгодным объектом для привлечения капиталовложений из-за рубежа, да и для отечественных инвесторов привлекательнее иностранные рынки капитала.

Удивительная ситуация, то что я изложил, легко понять. Опровергающих доводов я не слышал, да их, видимо, и нет. Практика мои рассуждения подтверждает. Тем не менее, самоубийственное стремление в мировой рынок не ослабевает.

Ни один нормальный человек не поставит все свое достояние на кон, играя в игру, правила которой ему незнакомы, тем более, если он не участвует в раздаче карт. А в мировой рынок мы кинулись! Ребята! Мало ли что на этом рынке продается! «Зъисть то он зъист, да кто ж ему дасть!»[7]7
  «Съесть то он съест, да кто ж ему даст!» – прим. корректора.


[Закрыть]. Может, правду говорят, что все русские – сумасшедшие? Да нет. Другие бывшие соцстраны тоже свое получат, вскоре после минования в них надобности.

Так что, если мы хотим выжить – то придется восстановить экономическую границу страны, а нет – «входим в мировой рынок» еще дальше и «углубляем реформы» еще глубже. Развязка не за горами.

1.16. Проверьте ваши знания

1. Неважно, что вам говорят – вам говорят не всю правду. 2. Неважно, о чем говорят – речь всегда идет о деньгах.

Первые два политических принципа Тодда

Не верите, что можно скрывать от людей вполне простые, очевидные вещи? При чьей-то заинтересованности – запросто. В это трудно поверить, но для доказательства приведу полуанекдотичный пример из географии.

Очень забавный тест – расспрашивать людей с высшим образованием, где проходит граница между Европой и Азией. Вроде бы чистая география. Но про Уральский хребет и реку Урал знают все (и, как оказывается, неправильно), про Каспий, Черное море и Босфор тоже почти все, а вот где эта граница проходит между Каспием и Черным морем – тут заклинивает. Чего только не называют, даже бывшую границу СССР! Если отвечают про Кавказский хребет, то на дополнительный вопрос «Значит, Сочи – уже Азия?» обычно задумываются окончательно.

А ларчик открывается просто. Жители и руководители некоторых бывших советских республик (теперь независимых государств) очень не хотят считаться азиатами. И чтобы их не обижать, этот вопрос на всех наших картах и во всех наших справочниках «спускают на тормозах», и границ Европы нигде не указывают. Даже в Большом Энциклопедическом Словаре. Точнее, там они есть, а то было бы совсем неприлично, но в статье «Азия».

И на картинках, входящих в комплект программ («Майкрософт Офис», к Европе отнесена и вся территория Турции. Таким образом, по милости Билла Гейтса Европе досталась Малая Азия, полуостров, по которому вся Азия получила свое название. Это уже чистейшая комедия, но понятно, почему так получилось Турция и кандидат в члены ЕЭС, и член HATO, и хочет считаться европейской страной.

Вообще-то граница проходит по Уральскому хребту, р. Эмба, Каспийскому морю, р. Кума, Кумо-Манычской впадине, р. Маныч, р. Дон, Азовскому морю, Черному морю и т. д. Что граница Европы и Азии проходит по «Меотийскому озеру», то есть Азову, знали еще древние греки. Значит, и Кубань, и Северный Кавказ, и Закавказье все-таки находятся в Азии.

Но это вопрос мелкий, простая деликатность, и касается чисто географии, то есть землеописания. В конце концов, можно и договориться, что граница пойдет по перешейку между Черным морем и Каспием, например, по Риони и Араксу, как предлагали некоторые древние географы, и станут грузины европейцами.

Но ведь есть такие вещи из истории, экономической географии, экономики, которые напрямую задевают чьи-то интересы. А если вмешивается экономика, то тут как тут и политика. Действительно, если честно признать, что по объективным причинам интеграция российской экономики в мировую невозможна, то как мировой экономике использовать накопленные в России стратегические запасы? Заставить – не получается. Лучше ввести русских в заблуждение, они откроют экономическую границу, и все пойдет самотеком. А когда начнет кончаться, можно спровоцировать обострение, сами русские и будут во всем виноваты!

Поэтому вопрос о границе Европы – это ерунда, но ерунда показательная.

Часть 2. Профессиональное молчание

2.1. А это и не секрет

Я развертывал книги о государственном хозяйстве, слыхал, как люди ученые судят о нынешнем хозяйственном состоянии России и замечал более слов нежели мыслей, более мудрствовании, нежели ясных понятий.

Н. М. Карамзин

То, что наши производства неконкурентоспособны, секретом не является. Секретом является то, что факторы, вызывающие ее, неустранимы.

В демократических СМИ о неконкурентоспособности говорят давно, но причиной этому считают сам факт существования русского народа, намекая, впрочем, что стоит к экономике прикоснуться волшебной палочкой в форме Гайдара, и все будет о’кей. Патриотическое крыло загипнотизировано «квалификацией и дешевизной русского рабочего» и «неисчерпаемыми ресурсами» и считает нашу неконкурентоспособность временным, преходящим явлением. Повыгоняем демократов, вернем вывезенные капиталы, снизим цены на газ, нефть и готовую продукцию – и все будет хорошо!

О реальной серьезности положения иногда писали, в основном в «патриотической» прессе, но, по-моему, либо излишне мягко, либо излишне научно, а главное – помалу. В основном идет поток дезинформации, вольной или невольной.

Но вот что только надо иметь в виду: в человеческой деятельности знание практическое и знание книжное пересекаются очень незначительно. Так. в древности купцы со своими товарами забирались гораздо дальше, чем простирались описания географических трактатов. Зачем купцу было делиться информацией с каким-то досужим умником? И сейчас капитан браконьерского сейнера знает биологию промысловых рыб гораздо лучше любого университетского ихтиолога.

Поэтому практики ситуацию с конкурентоспособностью России знают гораздо лучше, чем теоретики. Кого я понимаю под «практиками»?

Во-первых, это наши и иностранные инвесторы. Все они знают, может быть на интуитивном уровне – это видно по их поведению. Вот, например, наш внутренний рынок вплоть до 1999 года был привлекателен для продавцов иномарок, но на готовые автомобили была столь высокая пошлина, что это вызвало необходимость создания примитивных сборочных производств. И где они были созданы? В Ростове, Таганроге и Калининграде. Сверьтесь с климатической картой. Одно исключение – джипы «Форд» собирают еще в Елабуге, но там уже был почти готовый завод еще с советских времен.

Правда, менее связанные с реальным производством деятели – финансовые спекулянты порой бывают «не в курсе».

Также не секрет это и для западных СМИ и многих политиков, более того, они знали о наших проблемах еще до их начала. Но беда в том, что от их информации, предназначенной «для своих», мы изолированы сейчас гораздо сильнее, чем прежде.

Что касается отечественных практических деятелей, то, конечно, круг проблем, затронутых в книге, чужд импортерам ширпотреба, экспортерам сырья, банкирам, живущим спекуляцией валютой и т. д. Хотя общие тенденции и их Интересуют они же чувствуют, что покупательная способность населения снижается. И то, говорят, моя статья 1996 года повлияла на принятие решений о долгосрочных инвестициях в некоторых банках. Вот уж чего я, ей-богу, не добивался!

А вот реальные производители давно ситуацию поняли. Но они поневоле замкнуты в проблемах своего завода или отрасли, и подсознательно ищут выхода в том, чтобы переложить издержки на кого-то – государство, смежников, нефтяников, транспортников. Пусть они цены снизят! А сами-то, на свою-то продукцию не снижают! Потому что не могут. В лучшем случае наиболее понимающие ситуацию требуют даже полной изоляции от мира – автаркии. Это уже лучше, но только полная изоляция России невозможна и не нужна.

Это я к тому, что профессионалы книжек не пишут, а писателям неизвестна суть дела. Я больше чем уверен, что ни один пишущий на русском языке «экономист» (я имею в виду «известных широкой публике») никогда не то что не принимал, но и не присутствовал при принятии решений о серьезных вложениях капитала, а поэтому и не знает, чем при этом руководствуются. И у нас, и в мире такие решения принимаются в обстановке величайшей секретности: вы можете сходить на экскурсию в Конгресс США и послушать там прения, но во время заседания руководства МВФ журналистов не подпускают даже близко к зданию.

Вот отчасти поэтому в литературе на тему инвестиционной привлекательности России идет «белый шум», а действительно серьезные вещи проскакивают в виде крошечных заметок где-нибудь в глубине газетных тетрадей.

Ну вот, например: как уже показано выше, основной и первой бедой для нашей экономики является утечка капитала. Что и как мы об этом узнаем?

Вывоз капитала – ключевой фактор кризиса.

За пределы России в период 1992–1997 гг. были нелегальным или полулегальным путем вывезены 200 млрд. долл., что составляет более трети российского ВВП и превышает внешний долг России, который составляет более 190 млрд. долл. Таковы данные исследования, проводившегося в течение двух лет совместно экономистами Российской академии наук и Университета Западного Онтарио. По данным российских и канадских экономистов, только за последние три года из России было нелегально или полулегально вывезено более 72 млрд. долл. По мнению ученых, часть «беглых» капиталов формировалась в том числе и за счет многомиллиардных кредитов Запада правительству России. Исследователи не идентифицируют причастных к этому лиц. Руководитель группы канадских экспертов профессор Университета Западного Онтарио Джон Уолза подчеркнул, что за последние годы из России нелегально или полулегально было вывезено столько валютных средств, что это можно считать одним из ключевых факторов нынешнего финансового кризиса. РИА «Новости», «Независимая газета» 15.09.1998.

Ну если это один из «ключевых факторов», так надо на первой странице печатать, и аршинными буквами! Но в такой постановке вопрос об утечке капиталов поднят едва ли не впервые. Увы, даже такая крошечная заметка могла появиться в российской печати только в обстановке паники после событий 17 августа.

Да и то – явление замечено, но не сказано, что процесс этот естественный, и пока будет возможность утечки капитала – он будет утекать. И что значит: «полулегально»? Сказали бы прямо: легально, то есть по законам, но эти законы – похабны. Но и то слава Богу. Подождем еще два года – может быть, Джон Уолза в своем Западном Онтарио догадается наконец, почему капиталы вывозятся из России, и РИА «Новости» нам об этом сообщит.

Что же касается российской пишущей братии, то автор все-таки не первый, кто отметил существование «базовых отличий» условий развития экономики в России и на Западе, то есть климата и расстояний.

Российские экономгеографы по крайней мере в прошлом веке, основываясь на влиянии наших условий («базовых отличий»), делали очень обоснованные прогнозы о том, что привязка российской экономики к Европе опасна для российского капитализма (С. Ф. Шарапов, скончавшийся в 1911 г. – отнюдь не марксист, а издатель «черносотенной» газеты «Русский труд», экономист Нечволодов). К ним не прислушались, очень хотелось в Европу. Потом еще многие очень удивлялись революциям 1905 и 1917 годов. Да и в последние годы в прессе мелькали статьи с такими названиями, как «Субтропический капитализм и Россия» (профессор В. Сироткин, Дипакадемия), «Россия – тупик в конце туннеля» (профессор В. Клименко, ИБРЭА РАН), где на эти «базовые отличия» указывалось прямо. Было несколько публикаций примерно на эту тему проф. МГУ Б. Хорева. Интересно, что работы профессора Клименко и его лаборатории широко популяризировались такими массовыми изданиями, как «Огонек» и «МК». Выводы, правда, делались своеобразные – предсказывался развал страны на десятки независимых образований, каждое из которых все равно будет открыто мировому рынку. Странно, между собой границы, а с мировым сообществом границ нет. По-моему, уж что-то одно – или границы, или без границ, впрочем, границы бывают разные.

Но общая беда выступлений на эту тему в том, что механизм этого влияния ни у кого не раскрыт, и поэтому звучит все не очень убедительно. Причиной тому то, что об условиях России все знают, о неэффективности экономики тоже, но, во-первых, не хотят признать связь между этими явлениями – порой не со зла или глупости, просто у нас не любят признавать невозможность что-либо изменить. Во-вторых, современные экономисты загипнотизированы понятием «эффективности», на котором, как обычно считается, построена глобальная экономическая система, не понимая того, что эффективность субъективна, один и тот же процесс различается по эффективности для разных людей или групп. Для «Чейз Манхэттен Банк» русские ГКО были очень эффективны, а для России оказались не очень.

Вот это правильное понимание «эффективности» – ключ к правильной экономической стратегии. То, что для западных стран «эффективно», для нас означает смерть от голода и холода. Наша «эффективность» не должна базироваться на свободном перемещении капитала по всему миру в поисках наивыгоднейшего соотношения «выручка/издержки».

В наше время практически разоблачил само понятие «эффективности» М. М. Голанский, увы, недавно скончавшийся научный сотрудник Института Африки РАН. Он теоретически выделил группу стран, для которых правила «мировой экономики» неприемлемы. Правда, он использовал эмоционально окрашенный термин – «отсталые страны» – это те, которые не могут интегрироваться в мировую экономику. Вот цитата из его работы: «целесообразность для отсталых стран закрытия убыточных и малорентабельных государственных предприятий представляется далеко не бесспорной. Все, что способствует сокращению производства в отсталой стране, объективно губительно, ибо оно фактически означает ее деиндустриализацию». От себя добавлю – в таких «отсталых» странах нецелесообразно закрывать и частные предприятия, но защитить их от мирового рынка может, конечно, только государство.

Стоит отметить статьи профессора МГУ С. Кара-Мурзы. Он, пожалуй, единственный публицист, спокойно относящийся к обвинениям нашей экономики в «неэффективности». Цитирую по памяти: «да, – говорит он, – можно выгнать жену, если она вам не нравится («неэффективна». – А.П.). Но Софи Лорен после этого автоматически у вас в постели не окажется».

К сожалению, принадлежность наших СМИ главным образом банкирам и сырьевым экспортерам неблагоприятно сказывается на интеллектуальном уровне публикаций по экономике.

Хотя есть и исключения – были профессиональные и объективные статьи в «Независимой газете», вообще-то принадлежащей Б. Березовскому. Редактор «НГ» В. Т. Третьяков даже поместил в 1998 году на правах письма и мою заметку с крамольными словами:

«….Дело в том, что в условиях свободного перемещения капиталов ни один инвестор, ни наш, ни зарубежный, не будет вкладывать деньги в развитие практически ни одного производства на территории России, именно из-за «базовых отличий». Ведь значительная часть инвестиций, вложенных в российскую промышленность, будет потрачена просто на борьбу с неблагоприятными условиями, безо всякой пользы для конечного продукта. В отличие от любого другого промышленного региона мира.

Наша промышленность не нужна никому, кроме нас. Поэтому выбор пути реформ, базировавшийся на привлечении иностранных инвестиций, был порочен с самого начала…

Нельзя начинать рекламную кампанию по продаже «хороших реформ» сразу после краха «плохих», не объяснив хотя бы причины этого краха. И объяснять эти причины пора, хотя, может быть, уже и поздно.

И единственный способ – это показать порочность выбранного в 1991 году пути реформ. При этом, как это ни неприятно, но придется сказать, что ныне действующие «экономисты» либо шарлатаны, либо люди бесчестные или слабые, не нашедшие в себе мужества сказать вовремя некоторые очевидные вещи».