Текст книги "Фантаст и его кошмары во сне и наяву"

ГЛАВА 15. ОСЕННИЕ ХЛОПОТЫ БАБЫ-ЯГИ

Больничная обстановка не способствовала полётам, тем не менее почти каждую ночь Маша всё равно летала. Как иначе быть в курсе всех дел своих ближних? Случайно она обнаружила, что кот Кузьма её всегда видит, даже когда для остальных она невидима. Последние дни Кузя жил у Евгения Павловича в его «Магическом салоне». При каждом посещении Бабы-яги Кузя просыпался и с мурчанием бежал к ней. Сегодня она решила поручить коту важное дело, поэтому сразу мысленно предложила ему цепляться за метлу. Кот всё понял, но прыгнул не на метлу, а прямо ей на спину. Вцепился когтями в одежду и с урчанием зачавкал, зачавкал, как будто что-то ел. Маша называла их «бабочки», неведомые создания, мельтешащие, как опавшие листья. Они не мешали полёту, но часто шлёпались на тело и прилипали. «Как банный лист», – припомнила Маша подходящее выражение. Спереди Маша обычно отбрасывала их метлой или руками, но они часто шлёпались на её незащищённую спину. Последние дни у Маши всё время ломило спину, но сейчас кот как бы освобождал её спину от невидимого груза. Чмокнув последний раз, Кузя затих на её загривке, и они отправились в полёт. Только теперь она поняла, что и спина у неё болела как раз от всех этих липучих «листьев», которые она часто цепляла во время полётов. Теперь же кот, не без пользы для себя, защищал её спину.

У неё было к коту дело, и мысленно она ему это дело сейчас поручила, а кот мысленно согласился это сделать. Завтра должны были выпустить Эльвиру, и Маша хотела, чтобы кот позаботился о девушке, чтобы та не шлялась зря по улицам и не ходила, куда не следует. Вдруг ей вздумается проведать больницу? И помешать работе писателя, который каждый день печатает и печатает…

***

Эльвира привычно томилась в камере и ждала очередного поворота в своей судьбе. Наконец наступило утро, двери раскрылись. Мудрый дядя вложил ей в руки паспорт, называя её гражданкой Калюжной Эльвирой Григорьевной. Что ж, Эльвира не возражала. Затем он сообщил, что Эльвира свободна, и раскрыл двери на улицу. Эльвира вышла. Она была абсолютно свободна и тихо стояла возле двери. Подошёл знакомый кот, рявкнул басом, Эльвира всё поняла и послушно пошла за котом. Сначала по шоссе за город, потом по лесу… К вечеру они оба оказались в знакомой деревеньке. Эльвира побежала кормить голодных кур и собирать яйца… Одним словом, закрутилась обычная жизнь…

****

– Женька, привет! Знаешь, нашу Эльвиру отпустили, я думаю, она возвратилась в знакомую нам деревеньку. Надо бы ей отвезти продуктов на зиму. Ну, там, мешок пшена, мешок гороха, картошки, корма сухого для кота. Я видела, кот Кузьма шёл с ней по улице.

Маша почему-то не хотела рассказывать своему другу о полётах. Не хотелось, чтобы он думал о ней как о Бабе-яге.

Осенние листья шуршат по земле,

И капает дождик с промокшего неба.

Усталой кружить по ночам тут Яге —

Такая работа, мне вечно быть Бабой!

Тяжёлые тучи нависли над городом, и крапал мелкий осенний дождик. Погода явно была нелётная, но работа есть работа. Маша полетела проверить те места на окраине, где могли опять собирать собак. И нашла – на опушке леса стояли новенькие стальные кубики клеток с замками на железных дверях. Увы, похоже, готовился новый чемпионат. Пока собак не было, но ясно, что выпустить их из клеток будет непросто. Вернулась домой.

***

После исчезновения Кольки Рыжего жизнь Маши и её близких должна была бы наладиться, но грустная осень как-то не способствовала радости. Семён Петрович был уже дома под присмотром. Бумаги на опекунство Маша благополучно оформила. Жить бы и радоваться. Но не получалось. Писатель полностью замкнулся в своём творчестве, только порой смотрел на Машу тоскливым взглядом, вздыхал и снова утыкался в свой комп. Даже ел то, что она готовила, он как-то автоматически. А тут ещё эти собаки, готовые для кровавых схваток… Через пару дней Маша обнаружила, что клетки заполнены, а рядом день и ночь дежурят двое часовых.

В эту ночь Маша даже не загадывала, что сделает. Просто было ощущение, что она должна, а метла поможет. Через несколько минут она, невидимая, уже кружила над железными кубиками, в которых рычали и звенели цепями псы. Каждый кубик был закрыт на замок и опечатан печатью, а псы внутри были пристёгнуты цепями.

Что же ей делать? Как выпустить собак?

Метла сама влетела в одну из клеток, нижние прутья метлы скрутились в виде петли, и петля эта накинулась на собачью шею. Собака в тот же момент потеряла плотность, и её цепи свободно упали с шеи. Маша поняла, что должна просто тихонько лететь над землёй и тащить на петле за собой невидимую собаку. Теперь никакие стенки клеток не были препятствием. Оттащив пса в лес метров на сто, Маша отпустила его и поспешила за следующим. К утру все клетки были пусты, а уставшая Маша вернулась домой, где на экране уже светилась новая глава романа, а сам писатель, как и все последние дни, лежал носом к стенке и спал.

***

Так наступило самое страшное утро в истории города! Разбудили жителей взрывы и сирены скорых и пожарных автомобилей. Сразу несколько коттеджей были взорваны. В разных концах города запылали пожары. Хорошо, погода была дождливая, иначе в это утро весь город мог бы сгореть!

Но Маше было не до того. Вернувшись домой после своих подвигов, она обнаружила, что Семён Петрович спит, а на включённом компьютере лежит записка: «Я дописал свои воспоминания до конца. Перекачай их на флешку и отдай тем, кто сможет продолжить наше общее дело – борьбу с Угунде, повелителем пиратов». Тексты на флешку Маша перекачала, но что её беспокоило, так это то, что сам писатель спал весь день, а потом всю ночь и просыпаться не собирался. Пробовала будить, тоже ничего не получалось. Вызвала врача – тот осмотрел больного.

– Я это предполагал, – сказал он, – у вашего подопечного маниакально-депрессивная форма шизофрении. Последние месяцы он находился в маниакальной стадии, день и ночь работая на компьютере, теперь наступила депрессивная стадия, и он будет в основном спать и отказываться от еды. Я думаю, его следует положить в стационар, так как необходимо поддержание организма с помощью капельницы, к тому же возможны и попытки суицида.

– И как долго это будет продолжаться?

– Я думаю, от месяца до трёх. Постараемся поставить его на ноги как можно скорее.

– Хорошо бы доверенность оформить, чтобы я смогла распоряжаться финансами Семёна Петровича.

– Да, конечно! – согласился врач. – Для вас как официального опекуна больного это можно сделать.

ГЛАВА 16. ВОЗРОЖДЕНИЕ ГОРОДКА

Сегодня целый день идёт снег. Городок уснул под снежной периной. И ничего вокруг не происходит! Маша в очередной раз взлетела над городом.

С каждым днём в городе росло количество домов, выставленных на продажу.

Сергей как-то зашёл проведать Машу и сообщил, что у них в полиции тоже всё поменялось. Уехали с новыми назначениями и судья, и следователь. Начальника полиции тоже куда-то перевели, сейчас должность начальника временно приходится исполнять ему. А также уехали из города и многие криминальные личности, так что для полиции сейчас остались только семейные разборки да пьяницы после получки. В деревню к Эльвире сейчас не пробраться, дорогу по пояс замело снегом, но по осени к ней завезли много продуктов, и Сергей надеялся, что у неё всё в порядке.

Во время ночных полётов Маша часто залетала в деревеньку к Эльвире, чтобы взять в путешествие кота. Каждый раз она убеждалась, что и в самом деле у Эльвиры всё в порядке. А вот у Семёна Петровича в больнице было, увы, без изменений. Больной не желал идти на контакт, отказывался от пищи и от разговоров с людьми. Маша навещала его каждый день, но Семён и с ней говорить не хотел. Получив доверенность, Маша сняла все деньги, которые были на его счёте. Денег, к её удивлению, оказалось немало, Маша их использовала для издания последнего романа писателя: оплаты корректуры, художественного оформления, печати.

По вечерам Маша часто сидела за Сёминым компьютером и читала очередную главу.

***

К концу года Маша в очередной раз полетела проведать Эльвиру и отнести ей гостинцы к Новому году. Сама она никогда не показывалась Эльвире и порой думала, как та воспринимает подарки, появляющиеся как бы из пустоты. В этот раз, глядя, как Эльвира их рассматривает, Маша заметила, что Эльвира значительно пополнела. Этот факт следовало обдумать, учитывая то, что дорога до деревни сейчас непроходима.

Новый год Маша встречала в больнице вместе с Сёмой. Ему потихоньку становилось лучше, он уже односложно отвечал на вопросы. Врач обещал, что к весне возможно значительное улучшение.

В первых числах марта Семёна Петровича наконец разрешили забрать из больницы. Он ещё дичился людей и мало говорил, но Маша надеялась, что всё это временно, всё пройдёт. В редакции сообщили, что скоро появится в продаже новый фантастический роман Семёна Куража «Вторжение» и что сигнальные экземпляры они уже выслали автору по почте. Скоро можно будет порадовать больного результатами его труда!

А на днях Маше позвонил Женька и попросил её о встрече. Но по телефону ничего не сказал, разговор, мол, больно личный. Маша согласилась.

Утром следующего дня, накормив Сёмочку, Маша отправилась на встречу с Евгением. Шла по родному городу и не узнавала его. Вот на этом углу ещё год назад был салон красоты, сегодня «Табачные изделия», далее по улице – модный магазин «Из Парижа» превратился в «Секонд-хенд», а ресторан морских изысков «В океане» превратился в обычную «Столовую». Как всё изменилось за зиму. Наконец подошла к дому Евгения Павловича, на фасаде уже не было вывески «Магический салон», вместо неё висела «Механическая мастерская». Маша вошла. Женька в рабочем фартуке вытачивал что-то на верстаке.

– Евгений, что случилось?

– Да вот, Маша, разъехались из города всякие ВИП-персоны, а остальным нужнее делать ключи, точить ножи-ножницы да ремонтировать велосипеды. Пришлось переквалифицироваться. Но доход у меня даже немного увеличился, – Женька кивнул на стоящий за окном «жигулёнок».

– А где Лиля?

– Вот о ней-то я и хотел поговорить! Понимаешь, она наконец призналась мне, что когда-то меня любила и верила мне… Когда я ещё был магом. А теперь… Теперь я потерял свой ореол в её глазах. Она вдруг поняла, что никакой я не маг, а просто обманщик, морочивший головы доверчивым людям. Она простить себе не может, что так повелась тогда. Сказала мне, что уходит от меня навсегда. Может, ты, Маша, поговоришь с ней? Ведь я остался тот же и так же её люблю, а что не маг я сейчас, а механик, так какое это имеет значение? Доход мой даже вырос.

– Хорошо, – согласилась Маша, – запиши её адрес, я с ней поговорю.

– Я уже его подготовил, – Женька сунул ей в руку карточку.

– У меня есть одна идея, – успокоила его Маша, – думаю, ещё удастся вас помирить! Пока! Мне нужно спешить!

– Как там твой подопечный?

– Потихонечку выздоравливает, спешу кормить его обедом! Сам ведь он скорее голодным будет сидеть, чем догадается залезть в холодильник.

Когда Маша вернулась домой, Сёма даже не обернулся – он играл на компьютере в какую-то дурацкую игру. По экрану бродили мультяшные коровы и козы, Сёма увлечённо строил на экране очередной сарай.

ГЛАВА 17. РОЖДЕНИЕ СЫНА

Вечером Маша отправилась в гости к Лиле. Предварительно она даже ей не позвонила, надеясь застать врасплох. Лиля сама открыла дверь и, не ожидая Машиных слов, сказала:

– Если Вы хотите говорить со мной о Евгении Павловиче, то сразу можете уходить! Я не желаю его вспоминать.

– Нет! Нет! – возразила Маша. – У меня просьба лично к Вам, так как только Вам я могла бы доверить одно дело, с которым в одиночку мне не справиться.

– И какое дело?

– Надо помочь одному человеку сегодня ночью.

– Мужчине?

– Нет, женщине! Если согласитесь, я зайду к вам попозже, не ложитесь сегодня спать!

Лилечка была явно заинтригована. Маша чувствовала её авантюрную натуру и была уверена, что та не откажется от ночного приключения.

Полночь, Маша открыла душу, завертелась в танце, сами собой сложились слова заклинания:

– Три сестры по звёздам бродят,

Три сестры своё находят,

Кто метёлку, кто мальца,

Ну а третья – удальца!

Через минуту призрак Бабы-яги уже крутился в комнате Лили.

– Хватайся за метлу! Крепче!

Ошарашенная Лилечка двумя руками ухватилась за метлу и тут же очутилась высоко над землёй. Только ойкнула, а под ними уже и не город, а леса, поля, озёра. Вот и знакомая деревенька, где так счастливы они были с Женькой…

Баба-яга опустилась на землю и превратилась в знакомую Лилечке Машу.

– Пошли, надо спешить! – в избе послышался женский стон. – Эльвира рожать собралась, на машине сейчас не подъедешь, надежда только на нас.

У Эльвиры действительно уже начались схватки. Так что помощь ей была ой как необходима! Лиля побежала греть на плитке воду, а Маша начала вокруг роженицы свой магический танец:

– Ворота, отчинитесь, отверстия, отворитесь!

Лада-мати по небу ходила, золотыми устами,

Золотыми ключами златы врата отворяла,

Младенца на бел свет пускала…

И-и-их!

Завертелась Баба Яга, отошли воды у Эльвиры, показалась головка.

– Ворота, отчинитесь, отверстия, отворитесь!

Лада-мати по небу ходила, золотыми устами,

Золотыми ключами златы врата отворяла,

Младенца на бел свет пускала…

И-и-их!

Завертелась ещё раз Баба-яга, выскочил младенец, как пробка из бутылки, прямо к ней в руки.

Обмыли младенца тёплой водичкой, передали счастливой матушке Эльвире – пусть кормит и любуется.

– Как мальчонку-то назовёшь?

– А Алконом можно?

– Не нашенское это имя, не примет его земля наша. Пусть лучше будет Петей, Петром Семёновичем.

– Ладно, пусть будет!

Уложили усталую маму на кровать, а рядом в уголке – маленького, а в ногах малыша конечно, улёгся кот.

– Пошли, Лилечка, поговорить надо!

– Можешь ли пожить здесь хотя бы пару месяцев? Помочь надо молодой маме. Если что нужно, принесу! Я ведь всё же Баба-яга!

– Могу, Машенька! Но вот скажи ты мне, кто ты, Маша тридцати лет или тысячелетняя Баба-яга. Я ведь всё про тебя узнала: и когда ты родилась, и у каких родителей…

– Всё это, Лилечка, и так, и не так! И Маша я тридцати лет отроду, и Баба-яга я тысячелетняя. А соединил нас в одно наш общий друг Евгений Павлович своей магической силой. Да только ты ему об этом не рассказывай, не след ему хвастаться силой, не к добру это! Пусть лучше велосипеды чинит!

И про полёты мои тоже не говори, скажи, пешком пришли, как почуяли, что нужны роженице! Увы, здесь я остаться не могу, у меня больной дома, за ним тоже уход нужен.

Утром Маша была уже дома, варила кашу и просматривала сигнальные экземпляры романа «Вторжение» Семёна Куража.

***

Вечером раздался звонок по телефону.

– Маша! Не знаешь, куда пропала Лиля? Звоню ей, не отвечает!

– Не волнуйся, Женя, она сейчас помогает Эльвире после родов. Там, в деревне.

– Но как же?

– Ножками, Женечка, ножками!

Маша хихикнула, представив, как бедному влюблённому придётся месить грязь со снегом, добираясь до деревеньки.

– Ничего, если любит, доберётся! – подумала она.

ЭПИЛОГ

Прошла зима, настало лето…

«Как всё изменилось за этот год, – подумала Маша, – разве мечтала я тогда, что буду жить вместе с моим любимым писателем?»

А у Женьки с Лилечкой – медовый месяц, который они проведут в деревеньке вместе с Эльвирой, её маленьким Петенькой и котом. Серёга оформил свидетельство о рождении младенца и пособие для Эльвиры как матери-одиночки.

Тут ещё органы опёки всполошились – надо бы проверить, в каких условиях живёт ребёнок, не следует ли его отдать в детский дом, да вот не везёт им. То машина на полпути застрянет, то сама опекунша ногу сломает!

– Прямо рок какой-то! – посмеивалась Маша, читая последнюю главу романа Семёна Куража.

Этим утром Семён Петрович проснулся с улыбкой, чего у него давно не наблюдалось.

– Машенька! Как хорошо!

– Сейчас, принесу кофе. Тебе лучше?

– Да, Машенька! Я только сейчас понял, что слишком углубился в свою фантастику. Порой мне начинало казаться, что Алкон и в самом деле существует и я помогаю ему сражаться с последователями Угунде… Но ведь на самом деле это только мои фантазии?!

– Конечно, милый! И Алкон, и Эльвира – это просто сказочные персонажи – это сказка для взрослых! Главное – твою книгу издали и с удовольствием читают. А нам с тобой есть на что покупать не только хлеб, но и кофе!

– Маша, я больше писать фантастику не буду! Порой посмотрю и даже не верю, что всё это я написал. Такой ужас! Лучше я буду писать сказки для детей, но будут ли они пользоваться таким же успехом?

– Ничего, милый, я сдала свою однушку, так что денег хватит, а жить я буду у тебя, может, ещё и поженимся.

– Конечно, живи, Машенька, мне с тобой хорошо. А жениться?.. Зачем?.. Детей у нас всё равно нет…

– Да, – подумала Маша, – дети у нас почему-то не получаются. Интересно, а бывают ли дети у Бабы-яги? Что-то ни в одной сказке об этом не упоминалось! А вот у тебя, Сёмочка, сынок-то есть! – подумала она. – Как подрастёт, надо будет о нём позаботиться. Детишек-то я люблю!

***

Этой ночью Маша не полетела на своё обычное дежурство в качестве Бабы-яги. Она спокойно спала, и снилась ей её волшебная метла, которая сияла вверху на небосводе, из концов её били фиолетовые лучи. Вот закрутилась метла в воздухе, и сеть фиолетовых лучей охватила весь город. Всё быстрее крутилась метла, превращаясь в сверкающий диск, который медленно спускался прямо к Маше, пока не коснулся её тела и не исчез. А сеть лучей так и осталась, защищая её родной город.

Семёну Петровичу этой ночью снилась сказка о мухе. Муха бежала по краю простого стола в деревенской избе. Рядом на лавке сидела большая нескладная женщина и кормила грудью своего маленького сына. Тот чмокал от удовольствия, а порою улыбался и косил взглядом на нахальную муху, которая убегала от него всё дальше и дальше…

Авторы благодарны Юлии Владимировне Загорской за подаренную ею для данной книги фотографию своего кота Кузьмы.