Текст книги "Братство белой мыши. Золотой город"

.

Глава 5

.

Марк очутился в сухом причудливом лесу, который оказался еще более податливым его воображению, чем тот мир, который они только что покинули. Призрачный лес сохранялся более или менее постоянным, если смотреть вскользь, но стоило сконцентрировать на чем-то внимание, и объекты начинали терять очертания, причудливо изгибаясь и растягиваясь.

Марк огляделся и пошел по направлению к несоразмерно высокому сооружению. Оно единственное здесь могло быть маяком. Между обрывками густого стелющегося тумана мелькали розовые силуэты, в одном из которых он узнал призрак своей матери. Он двигался параллельно юноше, но остановился. И в этот момент Марк почувствовал холод между лопатками. Три огромных полупрозрачных Пса окружили призрак матери, клацая зубами. Он метался, но не мог вырваться из окружения – Псы были быстрее. Марк стоял как вкопанный, не убегал, но и не спешил на помощь, которая пришла неожиданно. Два человека, которых Марк уже видел на площади в городе, в майках с надписями «Гога» и «Магога», кидая камни, прогнали Псов. Призрак матери продолжил свой путь, тогда как двое мужчин, оглядевшись вокруг, заметили Марка и подошли к нему. В них не было агрессии, наоборот, они излучали доброжелательность.

– Мы знаем, кто ты, – сказал тот, кого, по-видимому, звали Гога.

– И к кому ты идешь, – добавил Магога.

– Мы не враги ни тебе, ни им.

– Мы лишь приглядываем за ними.

– Чтобы они не натворили глупостей.

– И никого не убили.

– Мы просто не хотим, чтобы кто-нибудь пострадал.

Марк вспомнил слова Геры и упавшего человека. Вспомнил только что произошедшую историю с Анри. И их слова не показались ему бессмысленными.

– Возьми этот орех-маяк и носи всегда с собой. А когда понадобится наша помощь – просто потри его, и мы тебя найдем.

Марк машинально взял у Гарри шершавый на ощупь орех и положил в карман с твердым желанием выбросить его, как только они уйдут.

– Ты всегда успеешь его выбросить, – словно прочитал мысли Магога.

– Но не делай этого, пока не узнаешь планы магистров и не решишь, можно ли им полностью доверять.

– А мы присмотрим за твоей мамой здесь, в призрачном мире, чтобы на нее не напали.

– Всякие Псы.

Гога и Магога исчезли в тумане, а Марк продолжил движение к маяку, которого достиг почти мгновенно, сделав всего несколько шагов. На широком каменном крыльце уже сидели магистры и Белла с Сергеем, который явно чувствовал себя здесь хуже всех.

– Не будем затягивать, – произнес Генри, увидев юношу и открывая небольшое собрание. – Боб давно хотел закрыть этот мир. Но уничтожить его напрямую не может из-за Небесной Оферты, по которой никакой бог не может уничтожить свой мир, если тот еще не отработал ресурс. По этой же Оферте бог автоматически стабилизирует мир, самим фактом своего существования в качестве бога.

– Но и Небесная Оферта, я бы сказал, не идеальна, – продолжил Петр, – и Боб активно ищет слабости в ней, чтобы освободиться от мира и стать свободным магистром, как мы с Генри. На моей памяти он пробовал уничтожить его и злом, и добром, а теперь хочет уничтожить, перестав быть богом на какое-то время.

– Мы противостоим Бобу в его желании уничтожить этот мир. Последнее время мы боролись с добром, а теперь ищем то земное существо, в которое превратился Боб, чтобы обречь мир на самоуничтожение, – заметно было, что все это Генри рассказывает в основном Марку.

Юношу настораживали слова магистров, когда речь шла о борьбе с добром. Но во всем, что происходило с ним в последние часы и даже в этом тумане, было что-то еле уловимо знакомое. Так какой-нибудь запах может связать нас с очень ранним, еще не осознаваемым, детством. Марк уже связал себя с этой странной компанией и стал считать себя ее частью на каком-то очень глубоком уровне. Хотя разум его еще не в состоянии был во всем разобраться. Да и у кого смог бы?

– С помощью Геры мы узнали, что это существо – белая мышь, – продолжал Генри, – и Гера помогла нам найти тебя, Марк. Ты тоже сон третьего или выше уровня, как и Белла. На Сергея нам указали знаки. Вместе с двумя полубогами Бешеным Гарри и Лаурой мы составим Братство Белой Мыши и спасем этот мир, который не по праву принадлежал Бобу и над которым он не в праве чинить расправу.

– И где эта мышь? – спросила Белла, взглянув сначала на Марка, а затем на магистров.

– Став обычной мышью, Боб очень затруднил поиски, – медленно произнес Генри, глядя на Беллу.

– Может быть, в Золотом Городе? – предположила девушка.

– Ты так думаешь?

– Ну, там купол большой…

Магистры переглянулись друг с другом.

– Решено, – поднялся Генри, – вы встретитесь с Бешеным Гарри и Лаурой и отправитесь в Золотой Город, а мы с Петром попробуем еще раз получить помощь от Совета.

Магистры снова закружились, поднимая вихри материи. Белла, Марк и Сергей исчезли с крыльца, словно растворились в тумане.

Магистры закружились еще сильнее, а затем, присев, как кузнечики, прыгнули и исчезли в тумане над маяком.

Приземлились они у обрыва около амфитеатра, в котором проходил прошлый совет. Там, сидя на камне, их уже поджидал Председатель.

– Я знал, что вы захотите поговорить со мной, – произнес он.

– Как нам извлечь Боба обратно? – сразу перешел к делу Генри.

– Зачем вам? – спросил Председатель, скорее, чтобы получить время на ответ и лучше понять ситуацию.

– Мне нужен этот мир, – ответил магистр.

– Это честно.

– И там прошла моя молодость, столько воспоминаний, – добавил Петр.

– Это мило. Что ж, самый простой способ – прибить ту мышку.

– Не подходит. Уже не подходит, – досадно бросил Генри. – Слишком долгая процедура оформления осознания. Пока она будет проходить – мир останется без осознаний вообще.

– Ваша правда. Но и ускорить процедуру никак не получится, – развел руками Председатель. – Она прописана в Небесной Оферте.

– Знаем, поэтому и обратились за помощью.

– Жаль, что Совет не проголосовал «за», одного голоса не хватило, – наивно посетовал Председатель. Он наблюдал за реакцией магистров, прекрасно зная, что Петр голосовал против нарушения Небесной Оферты.

– Да, но что можно сделать сейчас?

– Насколько это для вас важно? Ведь таких миров – пруд пруди.

– Сейчас – самое важное. В некотором роде я в ответе за этот мир, – ответил Генри.

– Я могу поговорить с Фреди Лу… Но он не согласится помочь.

– А он бы мог, – вдруг сказал Петр.

– Как? – повернулся к магистру Генри, подчеркивая уважение к его мнению.

– Два сна третьего уровня смогут извлечь осознание из любого живого тела, не убивая его, если Фреди хотя бы на минуту ослабит мир.

– Но если он его ослабит, осознания начнут покидать тела еще быстрее, – задумчиво произнес Генри.

– Тут – кто быстрее, – подтвердил Петр.

– Фреди сможет это сделать? – теперь уже Генри повернулся к Председателю.

– Наверное, но только если я пообещаю ему уйму энергии, которую он у меня все время просит. Но откуда у меня лишняя энергия? Ее даже на ремонт амфитеатра не хватает.

– А сколько ему нужно?

– Или по половине энергии от десяти обычных магистров, или полностью энергия двух, таких как вы.

Магистры опять переглянулись. Генри был настроен решительно, а Петр еще чувствовал себя виноватым за голосование на совете, поэтому готов был следовать за Генри, хотя в другой раз был бы гораздо осторожнее, раздавая энергию. В дальнейшем они, может быть, пожалеют о совершенном, но сейчас перед ними маячила цель, ради которой они готовы пожертвовать всем. Настораживало только то, что первое время они, лишенные энергии, будут бессильны.

– Вы же быстро восстановитесь, – добавил Председатель, видя их колебание.

– Мы согласны, – произнес наконец Генри.

.

Глава 6

.

Марк, Белла и Сергей силами магистров оказались у терминала футобана, ведущего к Золотому Городу. Они недолго осматривались и приходили в себя. Улыбаясь и жестикулируя, к ним подошли мужчина в большой шляпе и девочка лет семи с мороженым.

Незнакомец представился Марку как Бешеный Гарри. А девочку звали Лаурой. Сергей, который еще был слаб, после посещения призрачного мира старался показать, что он на короткой ноге с ними и похлопал Гарри по плечу. Белла искренне обрадовалась встрече и улыбалась открытой детской улыбкой.

Если смотреть на футобан, то кажется, что начинаешь кружиться. Это от того, что чем дальше от терминала, тем выше скорость полос, его составляющих. Если пройти на 300 метров вглубь, попадаешь на полосу, которая мчится со скоростью поезда.

Бешеный Гарри уверенно повел группу по футобану сквозь движущиеся аллеи небольших деревьев со скамейками. Изредка сквозь крону деревьев прорывались, взлетая, розовые пузыри. И сами деревья, как показалось Марку, провожали воспарявшие осознания с некоторым злорадством. Вдалеке мелькнули майки с надписями «Гога» и «Магога».

Они встретили женщину-врача, которую Марк видел у упавшего тела в городе и про которую Белла сказала, что она жена Мэра. Женщина шла под руку с политиком, который проиграл выборы и который, оказавшись двойником Мэра действующего, навещал их в тюрьме. Политик был спокоен и ироничен, а жена Мэра немного возбуждена и все время смотрела по сторонам. Заметив членов Братства Белой Мыши и, видимо, узнав в них жителей города, она спешно увела своего спутника в сторону.

Они также обогнали мужчину и женщину, которые, как в игре пинг-понг, обменивались одинаковыми фразами:

– Тебе не жмут ботинки?

– Я потерплю.

– Тебе не жмут ботинки?

– Я потерплю.

Группа подошла к последней, самой быстрой полосе. Она состояла из нескончаемого ряда строений различного назначения. На многих из них сидели птицы, которые приспособились превращать перелеты в переезды. Гарри занял столик в кафе, потому что Лаура захотела есть. Сергей заказал хот-дог с горчицей, а Гарри спросил, есть ли у них дичь, но когда узнал, что нет, – отказался, как и Белла с Марком.

Марк коснулся кармана и почувствовал орех, про который уже почти забыл. Значит, все произошедшее в призрачном мире ему не приснилось. Выбросить или оставить?  Чтобы решить, нужно прояснить, хорошие это люди или плохие, вернее, какому делу служат. И как они помогут вернуть мать в ее обычное состояние.

Тем временем разговорчивый Леопольд уже ввел Гарри и Лауру в курс дела.

– Белорусские художники! – воскликнул Бешеный Гарри, хлопнув себя по колену, – пристрелить бы этого пастора пару раз.

– Я с самого начала его подозревал, – сказал Леопольд. – Я что-то такое и предчувствовал.

– Да, как-то подозрительно себя вел, – подтвердил Сергей.

– А я ничего не заметила, – честно призналась Белла.

– Лаура бы его сразу раскусила, – сказал Бешеный Гарри, подвигая к девочке стакан сока.

– Спрут предательства свил гнездо в сердце Святой Церкви! – подытожила та, откусывая от пирога.

– А ты почувствовал предательство? – со странной ухмылкой спросил Сергей растерявшегося Марка.

– Нет, кажется, – замявшись, ответил юноша, потирая ладонью шею.

– Не смог доконать этот мир комфортом и благополучием, так решил свалить в мышке, – уже спокойно произнес Бешеный Гарри, имея ввиду Боба.

– Ты бы покушал, – предложила ему девочка.

– В смысле… не доконал благополучием? – переспросил Марк.

– Как обычно доканывают. Так уже было много раз, – произнес Гарри и провел рукой над столом, решив, что у них есть время для небольшой презентации.

Между чашками, тарелками и корзинками появились небольшие, но явно доисторические деревья, между которыми, в свою очередь, шныряли еще меньшие по размерам доисторические животные. Впрочем, движения их становились все более медленными, а сами они – все более крупными.

– Это терапсиды, – пояснил Гарри, – они жили еще до динозавров. Благополучие их стало расти, и сами они начали расти. Все, кроме тех, кто жил в норах и был ограничен и в росте, и в комфорте. Комфорт противен мирам, и терапсиды вымерли. Остались только те из них, кто был лишен радостей полного комфорта, кто жил в норах и не мог расти. Они и стали предками млекопитающих.

Все с интересом разглядывали бегающих по столу зверушек, а Гарри еще раз сделал взмах рукой, и вместо терапсид появились маленькие динозаврики, которые также постепенно стали увеличиваться в размерах.

– Потом место терапсид заняли динозавры, и тоже благодаря комфорту и благополучию выросли в размерах.

– И тоже повымирали, – сказала Лаура, для которой излагаемые факты были явно хорошо знакомы, и она развлекалась, гоняя динозавриков ложкой по столу.

– Да, – продолжил Гарри, – в качестве повода выступает обычно какая-то не самая страшная катастрофа, запускающая механизм самоуничтожения. Остались только те динозавры, которые не могли расти в силу объективных трудностей, а именно – летающие динозавры, которые стали прародителями птиц.

– А теперь растут люди, – сказала Лаура, беря с большой тарелки печенье.

– Да, ‒ подтвердил Гарри.

– Все равно не поняла я, – сказала Белла с провинциальным акцентом, который специально имитировала, когда не хотела выглядеть слишком непонятливой, превращая вопрос в шутку.

– А мне в целом все понятно, но нельзя ли объяснить все сначала? – вставил слово Леопольд.– Я много слышал подобных теорий, но все они немного отличаются друг от друга.

– Все же просто. Миры созданы для обучения, – тоном учителя продолжил объяснение Сергей, который уже почти пришел в себя. – Если живое создание живет комфортно и не решает постоянно возникающие насущные задачи, связанные с мучительным выбором или страхом, то оно и не нужно мирозданию. Если речь идет о целом виде животных, то за ненадобностью стирается весь вид.

– Как это было с динозаврами? – уточнила Белла.

– Да. Все обставляется как несчастный случай. Достаточно любой причины, чтобы уничтожить изнеженный комфортом вид или целый класс животных.

– Ненавижу комфорт, – сказал Бешеный Гарри и стукнул кулаком по столу.

Удар был не сильным, но оставшиеся динозаврики подпрыгнули и попрятались за посудой и под салфетками.

– А при чем здесь люди? – опять спросила Белла.

– Борьба добра и зла – не суровая необходимость, а условие целесообразности существования мира, – продолжил Сергей. ‒ Если побеждает добро, то мир уничтожается так же, как если бы победило зло. Добро побеждает с победой комфорта, а растущий комфорт обычно сопровождается ростом размеров тела. Поэтому гибель от комфорта обычно начинается с такого явления, как акселерация.

Белла вспомнила слова магистров о том, что ее выдающиеся особенности помогут спасти мир. Но проблемы человечества с тех пор только множатся. И  девушкой начинало овладевать обычное для нее чувство недовольства собой и подавленности.

– То есть, – Леопольд немного покашлял, готовясь задать нетактичный вопрос, – это угроза именно людям? Когда вымерли динозавры, остальные живые и осознающие существа ведь не пострадали?

– Тогда Боб только шел к своей цели – созданию законченного мира, выпускающего подготовленные осознания и основанного на идее двух полов – мужского и женского. Боб азартен и гениален, мужской род – его изобретение, и не все верили в эту затею. Он хотел доказать, что такой мир не только возможен, но и более эффективен. Ему это удалось. Теперь же этот мир ему не интересен, и, уничтожая людей в нем, он устроит так, что уничтожено будет все. Сам мир будет уничтожен, но его осознания найдут себе место в других мирах, – произнес Сергей и, откинувшись на спинке стула, стал рассматривать открывающиеся пейзажи.

Футобан был высоко поднят над землей. Из-за этого и из-за близости зданий, которые тоже мчались вперед, казалось, что это земля плывет назад. Сейчас они проезжали над территорией государства, которые жители Содружества Городов называли Недообществом. Были видны дороги, обрабатываемые поля и пролетающие дисколеты.

Марк воспользовался тем, что его спутники стали разглядывать ландшафт, и вышел в туалет. Его длинный коридор был оформлен в черно-белом цвете, и воображение Марка сразу стало составлять причудливые графические композиции. Но творческий процесс прервал мужчина с испуганным взглядом.

– Их много, и они управляют человечеством, – громко зашептал незнакомец.

– Кто?

– Стулья и кресла.

– В смысле?

– Они подключаются к мозгу через копчик.

– Ясно.

– Передай нашим!

– Ладно.

Незнакомец быстро удалился, а Марк вошел в туалет. Он увидел в дальнем углу три мужские фигуры. Один из них стоял на коленях. Возможно, его били. При появлении Марка все трое замолчали. Смущенный и взбудораженный юноша прошел в кабинку. Он боялся таких ситуаций, потому что не знал, как себя вести, боялся внимания, боялся быть смешным.

Смущенному сознанию юноши, лихорадочно ищущему оправдание своему бездействию, было уже не до гармонии, черные и белые пятна смешались и прыгали в беспорядке.

– Что ты мне за отец такой?! – немного наигранно, возможно, специально для Марка, возмущался один из стоявших. – Ты – позор нашей семьи, ты обманываешь нашу мамочку!

И Марк решил, что это семейная разборка, как бы неправдоподобно это ни выглядело, и, стараясь смотреть только перед собой, вышел из туалетной комнаты мимо журчащего фонтанчика воды. И как только он вышел, в юноше начали бороться желание вернуться и страх глупо выглядеть. Или просто страх. Марк несколько раз замедлял шаг, готовый вернуться, но потом продолжал движение. Когда он сел на свое место за столиком, ему не удавалось скрыть смятения, но все были увлечены разговором и не обратили на это внимание. Все в чем-то убеждали Беллу, которая спорила, скорее, уже из духа противоречия, чем по сути вопроса.

– Вот поэтому я ем только диких животных, которых подстрелили на охоте, – говорил Бешеный Гарри.

– Конечно, вся пищевая цепочка – способ заставить всех животных бояться и бороться, – добавил Леопольд

– Можно подумать, что охотники много борются, стреляют себе ради развлечения, – весело огрызалась Белла.

– Но стреляют животных, которые оказались менее осторожными, менее быстрыми и менее удачливыми. А это уже борьба.

– Беспощадная борьба за жизнь. Злой рок. Судьба – индейка, – выдала какой-то ассоциативный ряд Лаура.

– Ну, а если тут нас всех перестреляют сейчас? – с запалом воскликнула Белла.

Сергей, казалось, хотел ответить что-то остроумное, но сдержался.

– Если есть борьба, или элемент рока, – то это хорошая смерть, – сказал Генри. – Прекрасно умереть, потому что принял вызов или потому что тебя отметили боги.

– А если тебя отправляют в концлагерь? – опять возразила Белла.

– Если ты боролся против этой власти и тебя за это убивают, то в этом и есть смысл борьбы. Но если ты и не собирался бороться, а тебя загоняют, как скот, и планомерно убивают, – то это извращение сути, это противно миру, и поэтому я не ем мясо со скотобоен.

Марк все время поглядывал в сторону туалета. Но чем больше проходило времени, тем бессмысленней становились какие-то действия с его стороны. Он услышал слова Гарри,  снова вспомнил про орех и потрогал карман, решив, что эта компания слишком непредсказуема и поэтому орех может еще пригодиться.

Внезапно все полетели со своих мест вперед. Гарри, проявив чудеса ловкости, смягчил удар о стенку Марка и Сергея, а Леопольд ловко подхватил Лауру, и прижался с ней к той же стене, возле которой уже сидели все члены Братства Белой Мыши. При этом Лаура продолжала есть печенье, как ни в чем не бывало.

На полном ходу остановился футобан. Остановка сопровождалась скрежетом механизмов и криками людей, летящих кубарем по инерции вперед и ударяющихся друг о друга или о постройки. В первые секунды после остановки наступила режущая слух тишина, а потом стали слышны стоны и крики.

Бешеный Гарри и Сергей помогали подняться другим, Марк уже тоже был на ногах, но был растерян и не знал, что делать. Леопольд с продолжающей сидеть на нем Лаурой перемещался от человека к человеку, у которых девочка справлялась о самочувствии.

Среди общего шума раздались звуки, которые трудно было перепутать с чем-то другим. Услышав выстрелы, Гарри напрягся и вытянулся, как охотничий пес, его рука автоматически поднялась к правому боку, где, видимо, находилось оружие.

И в этот момент откуда-то сверху послышался голос:

– Гарри, Бешеный Гарри, не дури. Поднимайся со своими людьми в башню контроля и наблюдения. Не вздумай палить. Окажешь сопротивление – мы будем сбрасывать вниз всех людей, которым не повезло оказаться рядом с тобой и видеть тебя. Ты станешь для них горгоной, взгляд на которую убивает. У тебя три минуты.

Люди смотрели по сторонам, а угадывая, что Гарри из Братства Белой Мыши  именно тот, кому адресовано это сообщение, – отворачивались сами и отворачивали головы своих детей. Некоторые старались не смотреть в его сторону, придумав какой-нибудь предлог.

Братство прошло к ближайшей башне и, став на платформу перед ней, стало подниматься. Сверху было видно, что хаос начинает организовываться. Одни вооруженные группы людей сгоняли пассажиров в отдельные помещения, другие – сооружали какие-то заграждения, готовясь к обороне. И над всем этим то тут, то там продолжали подниматься розовые облачка.

В верхнее помещение башни они вошли уже под дулами автоматов, которые на них наставили люди в камуфляжной одежде. К ним повернулся человек в черном плаще, который, очевидно, был у них предводителем.

– Гарри, Лаура, – произнес он, обращаясь к ним, как к старым знакомым, и не обращая внимания на остальных вошедших.

– Ну и что ты, Черный Принц, устроил? – спросил холодно Гарри.

– Небольшой захват, – ответил Принц, проявляя при этом склонность к позерству.

– Зачем на этот раз?

– Затем же, зачем и всегда. Мы это сделали, потому что могли это сделать. Мы ненавидим Содружество Городов, но и ваше Недообщество тоже презираем. Вы не лучше их, просто вы еще на полпути к ним.

– И почему ты с нами об этом говоришь?

– Содружество натравливало нас на Недообщество, чтобы навредить ему нашими руками и нашими жизнями. И мы им подыгрывали, пока оно снабжало нас оружием. Но теперь Содружество представляется нам гораздо более простой целью.

– А мы причем?

– Я прошу о малом – передай Недообществу, что не собираюсь с ними воевать, моя цель – лживое и трусливое Содружество Городов.

– Ну, сам бы и сказал, я тебе не курьер.

– Они мне не поверят, а вот… тебе и Лауре – да.

Марк посмотрел наверх. Сквозь треугольное окно в потолке врывался яркий дневной свет, который постепенно распределялся по всему помещению и из яркого луча превращался в еле заметное облако света, окутавшее всех присутствующих.

– Ты же умеешь распознавать правду ото лжи, – обратился Принц к девочке. – Поэтому я при тебе и заявляю: моя цель – Содружество.

– Вроде правду говорит, – повернулась к Гарри Лаура.

– Вот и хорошо, – бросил Принц и дал какой-то знак охраннику.

Тот быстро навел на членов братства детектор, подошел к Гарри и вынул у него из под одежды оружие, передав второму. Пока проходил этот досмотр, Принц и остальные вышли. Два охранника под дулами оружия провели членов братства в просторный лифт, в котором легко могли бы поместиться до 40 человек, и он сразу стал опускаться.

Марк начинал приходить в себя и осознавать происходящее. Леопольд же, видимо, вообще впал в ступор, потому что превратился просто в стул, стоящий у противоположной стены за спинами охранников, которые, наставив оружие, бдительно следили за членами братства.

 Гарри и Лаура явно начали скучать. И от скуки стали трогать и крутить в руках все, что находили в помещении.

Девочка взяла в руки какой-то штатив, когда Генри громко произнес:

– Давно мы не слышали Леопольда.

И тут же за охранниками раздался кричащий голос стула:

– Руки вверх, отродье серое!

Охранники одновременно повернулись, открыв стрельбу по стене, поверх Леопольда. Но они даже не успели удивиться, потому что оба рухнули без сознания на пол, сраженные кулаком Гарри и штативом Лауры. А стул, которому уже можно было не притворяться мебелью, подбежал и пнул их ножками.

Гарри вернул себе свое оружие.

– Вот теперь нормально доедем, – сказал он.

– Мы бы и так нормально доехали, – пожал плечами Сергей.

– Не скажи, – возразил Гарри, но раскрыть мысль не успел. Двери лифта начали открываться.