Текст книги "Ник. Землянин. Том 1"

Я кивнул. Уже понял, что просто услышал не то, но совпадение забавное – УНИК – Умник! Миша посмотрел сквозь стены на других продавцов, но те не обращали на нас внимания – наверное, в виртуале занимались своими делами. Тем не менее Миша что-то включил, и все стены превратились в экраны, на которых крутились… ну, рекламные ролики, видимо. Экраны прикрыли нас от окружающих.

Миша поднял руку с медицинским браслетом, и над ним образовался небольшой экран с изображением женщины. Миша взял экран прямо из воздуха и протянул мне. Я, весьма впечатленный, аккуратно взялся за край и почувствовал легкое покалывание. Там, где изображения касались пальцы, оно расплывалось. Потянул – картинка переместилась. Отпустил – осталась висеть.

– Не понял, на голографию не похоже, – пробормотал я.

Миша хлопнул себя по лбу, чуть не расплескав вино, и пояснил:

– Совсем забыл, это в браслете есть на всякий случай. Ну и на стенах та же технология. Тут, – он потряс рукой, – хитрые датчики и излучатели, которые формируют в воздухе электромагнитный каркас и выпускают специальных нанитов. Они располагаются по каркасу, как бы сцепляются друг с другом, что-то там еще делают и излучают то, что передает УНИК. Можно, например, вообще прервать трансляцию, оставить их и уйти, и картинка еще долго будет держаться, пока наниты не сдохнут или энергия не прервется. Правда, это уже статичная картинка. Наниты при желании могут получать энергию из электромагнитного излучения в воздухе… Есть еще медицинские наниты, работают так же. Даже в простом медицинском пульверизаторе есть простенькое подобие УНИКа. Когда брызгаешь, наниты по электромагнитному каркасу попадают куда надо, а дальше уже, если надо, цепляются друг к другу или просто занимаются своими делами… Вкусно! – Миша уже не удивился появлению на столе маленьких шампуров с шашлыком. – Что еще рассказать?

– Леток?

– Это ты, наверное, видел. Разной формы плоскости или что-то вроде обуви, с помощью которых можно быстро и с комфортом невысоко перемещаться над проложенными специальными дорогами.

– Не дорого их прокладывать?

– Да нет, там просто что-то добавляют в раствор дороги, когда заливают ее, а в летке есть специальный генератор. Вот когда его включаешь, что-то там происходит, что отталкивает леток.

– Я смотрю, ты не очень в технике? – Я налил чая, которым угостил Миша, тот увидел и пояснил:

– Настоящий индийский, бабушка из Индии присылает. А насчет техники ты прав, знаю только средний минимум, чтобы мог консультировать при продажах. Прости, расслабился с тобой, все термины и объяснения из головы вылетели. – Миша улыбнулся. – Мне архитектура нравится. Как раз делаю лабораторную по управлению средним строительным комплексом. Потом, как сдам допуски, поеду «в поле» сдавать экзамен. Попрошу, чтобы послали в Индию, я узнавал, там есть похожие строительные комплексы с подходящим сертификатом. Мне зачтут, если справлюсь. Хочу построить бабушке дом на исторические индийские мотивы. – Миша мечтательно прикрыл глаза.

– Дворец, что ли?

– Ну не совсем, но что-то вроде этого, – смутился будущий архитектор и строитель. Похоже, тут это сейчас можно совмещать.

– Автомоб?

– Средство передвижения по земле и в воздухе. Сделан по другим принципам, нежели леток. Изобретатель двигателя – заочный лауреат всемирной премии по физике Дмитрий Рощин. Русский ученый.

– А почему заочный?

– А он отказался получать премию, да и вообще какой-то таинственный ученый. Нигде не показывается, нелюдимый, но сделал много открытий в физике и математике. Такой же и его брат Георгий – только в области биологии и медицины. Кстати, они близнецы, в сети есть несколько известных фотографий. Принципы работы революционной установки были, конечно, опубликованы, но воспроизвести и поставить на поток смогли только в России.

– Что, даже украсть и воспроизвести не могут?

– Почему? И красть не надо – за рубеж продаются. Только ничего не помогает. Я недавно общался по работе на нашем форуме, так там как раз этот вопрос обсуждали, говорят, что просто в патенте отсутствует несколько ключевых технологий или знаний. Хотя, как мне кажется, через некоторое время все равно разберутся, но, думаю, подобные действия предусмотрены и все просчитано.

– У тебя есть автомоб?

– Да зачем он мне нужен? – по-настоящему изумился Миша. – Стоит дорого, большой необходимости в нем нет, где-то ставить надо, проводить частые технические обследования, налог на него довольно чувствительный. А так стоит свистнуть, как тут же автоматическое такси-автомоб прибудет и отвезет, куда тебе надо. И стоит недорого. Я в институт в Пермь так отсюда езжу, вернее, летаю, когда там необходимо мое присутствие. В больших городах они могут двигаться по земле и по воздуху строго по выделенным линиям, а в малых городах, как наш, только по воздуху. По земле – в пределах квартала, если есть где, или за городом. Зато нет строгих ограничений, можно и просто в воздухе полетать в разных направлениях. Можно даже в такси самому полетать, я так иногда делаю, – признался будущий архитектор. – Стоит дороже, правда, зато за городом почти полная свобода!

– Но я видел дорогу, ведущую из города. Зачем она?

– Положено по закону. Все города должны быть связаны обычными дорогами. Ну как обычными – вот такими, как для летков. Простой транспорт по таким дорогам тоже может ездить. Какой-то легкий транспорт парит над землей, какой-то тяжелый просто облегчается по весу. Но в основном, конечно, все перевозится на грузовых автомобах или самолетах, кое-где по железке. Совсем далеко – на стратолетах, но там небольшой вес. Или, если совсем дешево, чтобы перевезти большой вес в любую точку и не торопясь, – на дирижаблях.

– Понятно.

Мы немного помолчали.

– Чай действительно вкусный, – сказал я. – А хочешь попробовать чифу?

– Я не знаю, что это такое, но с удовольствием попробую, звучит заманчиво, – кивнул слегка осоловевший от еды и вина Миша.

Я из-за дивана, как бы поднимая с пола, достал кувшинчик с горячей чифой и разлил по пиалам.

– Хм… – Миша хлебнул и прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. – Очень необычный вкус и в очередной раз поразительный результат, тонизирующий эффект просто вне конкуренции.

– Так что такое УНИКи? – спросил я, подливая Мише напиток.

– Ну… Раньше их называли компьютерами, но потом, когда мы перешли на новую элементную базу…

– Какую? – не удержавшись, перебил я.

– Спинтроника, оптоэлектроника, квантовые метавычислители, нанораспределенные сети и вычислители. Так вот, на новой элементной базе удалось развить существующие информационные технологии и создать нечто вроде искусственного интеллекта.

– Круто… – Я окинул взглядом ментальную сеть, опутавшую Мишу: в порядке ли. Миша просто не замечал, что рассказывает мне очевидные для местного жителя вещи. Он сейчас просто не мог критически воспринимать все, что касалось моего поведения. – А почему «нечто вроде»? Не настоящий интеллект?

– Ну, по возможностям – примерно как раньше описывали в литературе, очень похоже, но никакого выхода за рамки своей компетентности и никакого эмоционального отклика. Имитировать, конечно, может при необходимости, многие так делают персонально для себя, но… В общем, холодный разум, заточенный на определенную задачу. В этом плане нам даже повезло, так как это подтолкнуло развитие роботехники, сейчас эта область знания по совокупности технологий называется «инфотроника».

– Знакомое название, – пробормотал я.

– Ага. – Миша подвигал глазами. – Сейчас посмотрел в сети, этот термин использовался аж сто лет назад, но смысл был другой. Сегодняшняя инфотроника никак не связана с той.

– А что за разделение на взрослые УНИКи и детские? – Я бросил за спинку дивана опустевший кувшинчик от чифы.

Миша перегнулся туда же и увидел пустой пол.

– Ты меня научишь так же убираться?

– Вряд ли, – с сомнением ответил я. – Я все-таки очень хороший иллюзионист. Чтобы достичь таких результатов почти по-настоящему, надо долго учиться.

– Жаль. – Миша расстроился.

– Так что там с УНИКами? – Я вернул блуждающую мысль своего собеседника в нужное русло.

– Ну, взрослые устанавливаются в медцентрах. На внутреннюю поверхность черепа, обволакивая внешнюю поверхность мозга, встраивается инфотронный процессор – он построен по технологии распределенных нанопроцессоров, а в определенные области мозга вживляются нанодатчики и излучатели. Получается эдакая сеть на мозге. Могут быть специальные расширения, которые встраиваются во внутреннюю поверхность пазух носоглотки. Таким образом, можно мыслью управлять с помощью некоторых устройств, получать информацию прямо в мозг, мысленно общаться. Есть постоянная связь с государственным сегментом всепланетной информационной сети. Там все строго регламентируется и контролируется. Впрочем, это делают специальные искусственные интеллекты, так что в целом нельзя сказать, что в личную жизнь кто-то вмешивается. Там многоуровневая ответственность и перекрестный контроль доступа к личным данным гражданина. Для детей еще более строгий контроль… Что еще? У граждан страны, как я уже сказал, есть доступ к внутренней государственной сети, недоступной остальным. Там есть специальные сервисы, о многих из которых я даже не знаю – пока не являюсь гражданином России, но так как подал заявку и являюсь претендентом, некоторые специальные ресурсы мне открыты.

– Круто. А детские УНИКи?

– У нас внимательно следят за здоровьем населения и строго контролируют использование подобных технологий. Потому-то многие, кто не хочет беспокоиться о своем здоровье и здоровье своих детей, стремятся получить гражданство России. В других странах контроль не настолько серьезный. Считается безопасным устанавливать взрослый УНИК где-то с восемнадцати лет. Но у каждого ребенка это индивидуально. Бывает и раньше, и позже. Абсолютно все дети в России находятся под постоянным медицинским контролем. Для этого у них есть детские УНИКи, которые выглядят как татуировка на руке, и специальные медицинские браслеты – там сложная аппаратура контроля здоровья и роста, взросления ребенка. Все снимаемые данные отсылаются в медцентр.

– В браслете есть скорая медицинская помощь?

– Только в экстремальных ситуациях. Детский УНИК через браслет может что-то сделать, например, при остановке сердца или если артерия повреждена и есть вероятность истечь кровью. А так вмешиваться в организм ребенка может только человек-врач, пусть и удаленно. Даже искин не может без контроля человека принимать серьезные решения. За исключением, повторю, экстремальных случаев или же наоборот – совершенно легких и неопасных, когда надо, скажем, ускорить излечение ушиба. В детских устройствах еще есть ограничение мысленного общения, но это и понятно, так как у аппарата нет прямой связи с мозгом во избежание возможных проблем. Тут по старинке делается – УНИК просто снимает мозговые волны и интерпретирует. Правда, при особой сноровке можно многого добиться. Сейчас, кстати, дети любят использовать такой режим мысленного общения, когда они разговаривают не через сеть, а напрямую – их УНИКи позволяют использовать радиосвязь в ближнем радиусе действия. Для игр удобно и сеть не напрягают. Но все эти устройства завязываются на уникальный идентификатор пользователя, который регистрируется при получении паспорта и используется при привязке УНИКа.

– А зачем нужен паспорт, если есть УНИКи?

– Ну не все хотят их себе ставить. Вообще-то это дело добровольное. Но паспорт есть или должен быть у любого, кто пересек границу России.

– А скажи-ка, Миша, – попросил я, – как тут у вас люди, которые, например, долго жили в лесу и не имеют УНИКов, могут их получить?

– Ну, – Миша задумчиво почесал нос, – для этого надо в отдел миграции пройти и встать на учет, получить временный паспорт. Уж я-то знаю! Хоть и не из леса вышел, но принцип везде одинаков. Потом получить направление в медцентр, там пройти обследование и получить УНИК. После определения уровня образования и способностей придется получить несколько специальностей и выбрать социально значимую работу.

– И какая работа значимее?

– Конечно, самая сложная, которая дает наибольшую прибавку в индексе. Например, работа в службе очистки и вообще в МЧС, куда входит служба очистки.

– И что она очищает?

– Зараженные территории, разумеется. Еще выращивает леса в пустынях. Или осушает болота. В общем, исправляет экологию. Причем не только в России.

– А в чем опасность?

– Можно подхватить заразу, которая быстро не лечится, а то и сосулькой стать.

– Сосулькой? Это как?

– А? – Миша потер лоб пальцем и выпил чифы. – Сосулькой – это когда тебя заморозят до полного исцеления, которое может занять несколько лет.

Видя мое непонимание, Миша пояснил:

– Зараза – ведь она очень разная, и метода лечения часто просто нет, его надо придумать. А это иногда занимает много времени. Вон, инвы службы очистки иногда до месяца, а то и больше, в зависимости от повреждений, ждут очереди на восстановление.

– Кто-кто?

– Инвалиды службы очистки. Ну иногда проще отрезать руку или ногу пострадавшему и напечатать орган прямо на месте, чем ждать, пока само отрастет.

– Что, рука?

– Ну, уши или пальцы сами вырастут, а руку или ногу придется долго ждать. У инвов службы очистки, конечно, своя очередь.

Тут я призадумался. Служба очистки, зараженные территории – это могильники атомных отходов или результат атомных взрывов? А зараза тогда что? Надо в астрал лезть или как-то все же получить доступ в местную сеть: мой «язык», похоже, не сильно разбирается в предмете. А то, что медицина на высоком уровне, – это хорошо. В мое время с этим было посложнее, тогда все только развивалось.

– Скажи, Миш, а есть простые какие-нибудь УНИКи для доступа в сеть, без привязки к идентификатору пользователя?

– Хм… – Он немного подумал. – Есть такие, только без интеллектуальных наворотов. Спрос на них небольшой, так как почти все предпочитают использовать УНИКи, но ведь есть и те, кто не любит этого по каким-то причинам. Например, по религиозным или из-за фобий. Вот, смотри.

Миша окинул взглядом стол и переставил посуду так, чтобы освободить центральную дверцу системы доставки. Видимо, он мысленно дал команду, так как дверца опустилась и буквально через пять секунд поднялась обратно, но уже с плоской длинной коробочкой. Раньше так упаковывали обычные ручки. Подарочные, конечно, – даже в мое время ими уже почти не писали.

Миша открыл коробку, вытащил палочку, похожую на карандаш, и просто вытянул из нее пленку, которая тут же отвердела и превратилась в легкий, полупрозрачный, похожий на стекло экран.

– Вот! – Довольный Миша показал, как включать, как пользоваться (почти ничего не изменилось), – тыкать пальцами, говорить вслух. – В сеть доступ платный, но стоит копейки. Правда, дается годовой бесплатный доступ.

– Подаришь? – спросил я, пробуя девайс. Потом нажал кнопку сверху, и экран свернулся в палочку. – Просто денег сейчас нет, а я тебе дам пару бутылок вот такого же вина, которое стоит, поверь мне, намного дороже такого УНИКа.

– Да без проблем. – У Миши загорелись глаза при виде двух появившихся на столе деревянных бутылок. – Со своего счета оплачу.

Все это хорошо, но что-то меня стало беспокоить. Интуиция проснулась. Хотя местный астрал информационно напоминал густую сметану, однако что-то удавалось урвать и из него. Надо с этим окончательно разобраться, то есть выработать решение проблемы, а то без возможности лазить в астрал чувствую себя голым. Привык уже. Но хорошо хоть от проблем избавился.

Медицинский центр

ИИ медцентра проанализировал состояние недавнего пациента и после небольшого размышления передал аудиовидеозапись случившегося ИИ службы безопасности.

ИИ универмага после нескольких безуспешных попыток идентифицировать покупателя передал сообщение о нем ИИ службы безопасности. Ведь самое важное – это учет потребностей КАЖДОГО покупателя!

ИИ службы безопасности сравнил два отчета и выбрал один из вариантов действий. Также в общий суточный отчет, предоставляемый дежурному службы, добавилась одна строка с низким приоритетом, но пометкой обратить внимание.

Через несколько минут несколько роботов поддержки и слежения выдвинулись в район универмага для дальнейшего наблюдения и силового захвата неизвестного в случае крайней необходимости.

Ник

Я решил не обращать внимания на беспокойство, но внутренне подготовился к разному. В этот момент поймал за хвост мысль: а что, если посмотреть внутренним зрением Миши на то, что он видит в своем УНИКе? Увидеть то, что видит он! С Крисой я ведь даже телами как бы поменялся, пусть кратковременно и в других условиях, а тут надо только активность мозга поменять и на зрение переключиться, ну и еще кое-какие ментальные операции выполнить. Теперь-то, после ознакомления с некоторыми техниками из кристаллов археев, я стал намного больше понимать в этом деле. Нет, ясно, что сейчас у меня есть простой подарочный УНИК, но через него без привязки к идентификатору пользователя ничего не увидишь. Судя по всему, тут и с контролем сильно намудрили. А так, может, что-то из ДСП увижу? Э-э-э… Вернее из ДГП – для гражданского пользования».

Миша забеспокоился, когда я слегка, а потом сильнее начал продавливать и менять его аурное поле.

УНИК

УНИК обнаружил резкое изменение активности мозговых биоритмов, что могло означать целый сонм различных проблем со здоровьем, и связался с медцентром. Попытки плавно вернуть к норме мозговую активность ни к чему не привели, начались изменения ритма в других областях мозга. Экстренно были задействованы механизмы защиты, человеку в полубессознательном, с точки зрения УНИКа, состоянии требовались эвакуация и срочная медицинская помощь. Всю внутреннюю поверхность зрения Миши залил красный свет, предупреждающий об опасности.

Ник

Миша замер и произнес с запинкой:

– И-и-извините, мне надо срочно покинуть вас. – Он как бы нехотя начал подниматься. О том, что мы перешли на «ты», он почему-то забыл.

Чувство тревоги повысилось, навалилась усталость, я зевнул, и усталость резко ушла.

«Деструктивные звуковые и электромагнитные воздействия блокированы», – вдруг проявился биокомп. На внутреннем взоре появилось изображение моего энергетического тела, внешняя часть которого пульсировала красным цветом.

Я быстро встал. Миша как в замедленной съемке медленно отступал от меня, люди в кабинках начали поворачиваться в нашу сторону.

Новая порция сообщений от медмодуля и биокомпа не заставила себя ждать: «Поступление большого количества небиологического мусора в кровь». И снова: «Деструктивные звуковые и электромагнитные воздействия блокированы».

Кажется, что-то пошло не так. Надо уходить.

«Да, в жизни главное – хорошо развитая интуиция!» – думал я, двигаясь к выходу. Но надо слушаться ее, а не манкировать подсказками!

Вторым потоком сознания я анализировал обстановку. Адреналин в разумном количестве поступал в кровь, интерес к происходящему резко вырвался синусоидой в максимальную верхнюю точку траектории.

«Сообщить параметры небиологического мусора в крови, поступившего за время атаки». И мгновенный ответ медмодуля: «Размеры совпадающих частиц делятся на три группы: двадцать один процент, тридцать четыре и тридцать девять процентов от общего количества по таким-то типоразмерам». Ага! Так это же, наверное, нанороботы, наниты! Современная цивилизация, всего лишь на полвека старше моей, почему-то очень их любит. Значит, в организме их уничтожил мой медмодуль, а как обстоит дело на поверхности тела и одежды? Так, беру у медмодуля характеристики этих трех групп и программирую инфокомп на уничтожение таких объектов вокруг меня.

Быстро продвигаюсь на выход, эскалатор уже не работает, его вообще нет! Бывший проем, куда выходил эскалатор, закрыт мерцающей красной завесой, сканирование дает сплошную засветку сверху – закупорено! Серьезно тут у них наворочено! Замуровали, демоны! Ну ладно, оставляю на своем месте качественную иллюзию (даже с температурным градиентом, но тут из-за спешки мог перемудрить), сам ухожу в невидимость. Как я там представился Мише? Иллюзионистом? А какой у них любимый фокус? Правильно! Проход сквозь стены! Что моя иллюзия и сделала – приблизилась к стене, послала воздушный поцелуй всем присутствующим и ушла в стену. Ну да, в ту, что под землей на минус первом этаже, пусть ломают голову, куда я делся. А сам я просто телепортировался за пару кварталов от универмага, где проезжал ранее (и, понятное дело, в интересных местах снимал характеристики, чтобы при необходимости прыгнуть туда). Потом взмыл в воздух и огляделся.

На улице над входом универмага висело три ярко-оранжевых шара. Прежней идиллии и купающихся детей в фонтане уже не было, вообще никого не было.

Жаль, опять прокололся. Но хоть немного понятнее стало. В мозги, значит, людям лезть нельзя – определяют на раз. Будем знать. И от кого такую защиту выработали? Здесь есть менталисты? За полвека появились, что ли? Или я чего-то не понимаю? Надо будет с детьми поговорить, от них больше узнаешь, особенно если фокусы показать.

Необычный универмаг остался далеко позади, я летел над улицей и высматривал будущую жертву, достаточно взрослую, чтобы ответить на вопросы, и в то же время без сопровождения взрослых. И случай скоро представился.

В парке, который плавно переходил в лес, играли мальчишки и девчонки. Во что играли? А кто их разберет, кто-то прятался, кого-то ловили. Самый ловкий нашелся последним – он прятался в корнях большого дерева, прикрывшись маскировочным полем! Ничего себе игрушка! То есть не полем, а накидкой такой. Круто. В мое время похожие были, но не в качестве игрушек. Использовать плащ-невидимку было запрещено правилами игры, да и устройство, как выяснилось из словесной перепалки детей, владелец взял у старшего брата, который работал в службе очистки. Поругавшись, ребята стали расходиться, осталась только группа из шести человек: четыре пацана и две девчонки.

Ну что ж, сыграю и я свою роль.

Опускаюсь на землю и подхожу к детям, беру посох в руки, сажусь на траву по-турецки и снимаю невидимость. Откашливаюсь.

Дети замолкают на полуслове и оборачиваются ко мне.

– Не соблаговолите ли вы, благородные отроки, указать бедному путешественнику аль Ашхабади название города, в который он попал волей Аллаха?

Молчание затягивается. Дети в ступоре. Ну да, видели ли они когда-нибудь человека в тюрбане, роскошном золотом парчовом халате и с длинной белоснежной бородой, которую он, поглаживая, пропускает через пальцы?

Наконец самый смелый мальчик спрашивает:

– А вы кто?

Сканирую электромагнитный диапазон биокомпом, на который уже успел написать простой плагин. Особых возмущений пространства нет.

– А вы тайну хранить умеете?

Ребята переглянулись. Биокомп показал наличие электромагнитных возмущений, да и сам я увидел отсветы.

Тот же мальчик ответил:

– Смотря какую.

– Ну, если вы никому не расскажете, что я волшебник, я вам даже помогу.

– Ха, волшебник! – засмеялся старший мальчик. – Их не бывает!

– Не бывает? Кто сказал? – спросил я удивленно. – А я тогда кто?

– Мой брат одаренный и работает в службе очистки, он может даже предметы поднимать взглядом! Он говорит, что это сказки все! Просто есть одаренные и есть обычные. У одаренных мозги чуть лучше прокачаны, и все!

– А так твой брат может?

Не вставая, бью навершием посоха, в котором кроваво сверкает кристалл атлантов, в землю, и она начинает расступаться. Появляющиеся силовые линии образовывают причудливый фонтан, и наконец, в нем появляется вода, поднятая из глубин земли.

– Можете потрогать, вода настоящая! – говорю я.

Дети осторожно подходят и щупают фонтан, опускают руки в воду.

– А что вы еще можете? – подбросив в воздух из ладоней воду и посмотрев на появившуюся радугу, спросила девочка.

– Могу дом построить, могу бежать, как лошадь, могу, как рыба, плавать.

Биокомп продолжает показывать передачу данных. Теперь я знаю, когда УНИКи общаются друг с другом в ближнем радиусе. И их частоты. Пока это малополезно, так как применить не могу, но сам факт весьма приятен. Возможно, потом пригодится. Не думаю, что близкий радиус общения слишком навороченный.

Дети

УНИК Толика и других детей анализировал мимику, жесты, голос, биение пульса и движение глаз незнакомца в поисках лжи и не находил ее. На уроках БЖД – безопасности жизнедеятельности – учили, как вовремя распознать опасность и спасти жизни людей. Рассказывали, как раньше террористы проникали в города и травили, взрывали людей. Говорили, как правильно задавать вопросы и с помощью УНИКа узнавать, правду говорит человек или нет. Учили пользоваться своей интуицией и находить знакомые паттерны психологического воздействия с целью заморочить голову и заставить делать то, что ты не хочешь.

Назвавшийся волшебником говорил правду. Это сбивало с толку. К тому же на нем нет ничего электронного, даже УНИКа! Настя говорила, что надо немедленно сообщить взрослым о странном человеке, другие были против, особенно после появления фонтана. Договорились, что сообщат, как только взрослый что-нибудь соврет.

Ник

– А летать между звезд вы можете? – Это тот же пацан, который у них за главного.

– Между звезд? Пробовал, но это скучно, все время темно и пусто!

– А если мы о вас никому не расскажем, вы сможете папе письмо передать?

– Письмо? А где твой папа?

– Там. – Мальчик ткнул пальцем вверх.

– На Луне? – спросил я.

– Нет, где-то у Сатурна. На корабле «Луч».

– Ну если вы расскажете о вашем красивом городе и ответите на вопросы потерявшегося путешественника, то и я постараюсь доставить письмо твоему отцу, только ковер-самолет починю.

– Ковер-самолет?

Иллюзорная трава маленькой полянки заколыхалась и поднялась вверх сантиметров на пятьдесят. Теперь в воздухе висел прямоугольник травы, похожий как две капли воды на настоящую траву под ним.

– Это ковер-самолет, я сажусь на него и лечу куда хочу.

– Так ты всамделишный волшебник! – радостно захлопала в ладоши самая младшая девочка.

Старшая шикнула на нее.

– Ой, а что это? – Мелкая, не обращая внимания на старшую, показала пальцем на мою шею.

Я не сразу понял, о чем она говорит, думал, про бороду. Оказалось, увидела моего Драко, который высунул свой любопытный нос. Делать нечего, пришлось знакомить.

– А у меня тоже есть! – вдруг сказал Толик, как он представился, и закатал рукав.

Там чуть ниже локтя по окружности руки двигался голубой дельфин. Сделано было очень красиво, даже объемно, хотя и видно, что «татуировка» детская.

– Красиво, – признал я.

– У вас красивее, – произнесла мелкая пигалица и испуганно спряталась за старшую девочку, когда на нее недовольно посмотрел Толик.

Так началось наше общение, которое затянулось до вечера. Мне пришлось повозиться, сделав бумагу, перо и чернильницу для написания письма. Ну не выходить же из образа! Да и с детьми интересно, наверное, старею.

Вид золотого пера, которое само писало на висящем в воздухе свитке, изукрашенном по краю позолотой, больше всего подействовал на детей. Они пытались то схватить его, то закрывали ладошками, то старались помешать ему писать, подставляя руки, и весело смеялись, когда оно пыталось обойти препятствие или щекотало их пишущей частью.

Толик диктовал письмо, перо писало, дети мешали.

Под конец я подарил каждому по золотой монете на веревочке на память и отбыл в растущую луну, как и полагается настоящему волшебнику!

Улетая, я обратил внимание, что оранжевые шары, ярко видимые в темноте, до сих пор летали возле универмага.

Ищут, бедняги.

Итак, что же я узнал от детей.

Сейчас две тысячи сто пятнадцатый год. Меня тут не было шестьдесят лет. И произошло на Земле за время моего отсутствия много чего. Вот так вот. Город, такой, как он сейчас, был отстроен примерно тридцать лет назад, все старые строения постепенно заменили на модульные – подземного типа, с защитой от землетрясений, биоугроз и прочих атак. Насколько я понял, волна землетрясения просто огибает защиту, сделанную на основе метаматериалов, и не причиняет вреда зданию. Эти самые землетрясения раньше были довольно частыми, но потом сошли на нет. Многие старые здания либо развалились сами, либо постепенно разваливаются и ремонтируются или сносятся. Древности в старых городах стараются сохранить – типа история и все такое.

В мое время тоже потряхивало все сильнее и сильнее. Из того, что преподают в школе детям сейчас, я узнал о страшных землетрясениях, уничтожавших целые страны, о дестабилизации планетарного ядра и сдвиге континентов, о глобальных катаклизмах и извержениях вулканов, страшных ураганах и тайфунах, наводнениях и цунами, об утечках из разрушенных лабораторий смертельно опасных вирусов и бактерий, о новых, никому не известных синтетических боевых вирусах, о том, как стали бесполезны антибиотики и медицина упала до уровня каменного века, когда люди умирали от единственной царапины. Впрочем, детей не особо сильно пугали, но достаточно, чтобы они серьезно относились к своему здоровью, ведь антибиотиков до сих пор нет, а бактерии и вирусы никуда не делись! Справляются пока нанотехнологией, биоконструированием бактерий-убийц других бактерий и вирусопрограммированием. Наниты против бактерий и вирусов, а также их войны друг с другом! Ну и генетические эксперименты, конечно. Результаты вроде есть, но глобально переломить ситуацию пока не могут, хотя и близки к этому. Надо вычищать очень много территорий, чтобы никакой заразы не осталось.

Из-за войн и катаклизмов правительства некоторых стран переехали на другие континенты. Те, кого здесь называют англами, живут в Австралии и до сих пор мешают очистке и заселению заброшенных людьми территорий, посылают разных роботов с нано– и биозаразой, от которой люди умирают. Вот с ними и ведется постоянная вялотекущая война. Причин продолжающегося (или начавшегося) конфликта от детей я не узнал. И что это за диверсионные действия, тоже непонятно. Больше похоже на страшилки для школьников. Но кто знает, что на самом деле за этим кроется. И еще: насколько я понял, полномасштабную войну никто не решается начать, в памяти свежи прошлые катаклизмы, да и планета может уже не выдержать, но и мирно жить вместе почему-то не получается. Подозреваю, борьба идет за чистые территории – по словам детей, слишком много «плохих» земель на планете – и за технологии.

Да… Информация, конечно, неполная, придется самому в этом покопаться.

После череды катастроф (вроде как кое-где и ядерные взрывы случились) наша страна выстояла и начала очищать окружающую природу от последствий катаклизмов. Произошли важнейшие открытия в области энергетики, роботостроения, генетики, прочих технологий. То есть научный потенциал не был потерян. За это – респект правительству. Другие страны тоже более-менее оклемались. Не все, к сожалению.