Текст книги "Дети тьмы. Проклятая смертью"

Глава 4

Картины прошлого

Всё, что у неё осталось, – горстка воспоминаний и отражение его лица где-то на самом дне памяти. Отражение, тускнеющее с каждым прожитым днём.

Сесилия Ахерн. «P.S. Я люблю тебя»

Вспоминать тех, кого ты любил и потерял, ещё тяжелее, чем вообще не иметь воспоминаний.

к/ф Ван Хельсинг

Анастасия Ламорт.

Задорный треск позади нисколько не трогал, я сейчас была взбешена до крайней точки. Каким-то седьмым чувством я понимала – горю, особенно волосы. Характер у меня всегда такой был взрывоопасный. А сейчас похоже в буквальном смысле. Правда, отразился он странным образом.

– Насть, мы горим. – обеспокоенно проговорила Анжелика, видимо, считая, что я не в курсе. В курсе я, очень даже в курсе.

– Знаю, – зло процедила.

– Ну, тогда все прекрасно. – уже улыбалась мелкая. А я взглядом сверлила этого му… мужика. Смотрела и не могла понять одного: – Зачем Вы это сделали?

– Без магии вам не выжить, она – основа жизни здесь. – как само собой разумеющееся пояснил он, тон правда был такой, что мне захотелось познакомить его с кирпичной стеной. С размаху. Раз …дцать.

– А если нам и без нее прекрасно жилось?

– Не думаю, в прошлом, может быть. Здесь и сейчас, ни за что. Без нее вы – пустое место, вы не устроитесь в этом мире соответственно вашему статусу там, а в вас чувствуется порода. А на малое вы не согласитесь, – «ха, порода, слушай, дорогая моя, а давай его полностью спалим, не только кресло, а то он нас только что с племенной кобылой сравнил» – здравствуй Шиза, давно не слышались. Костерок за спиной затрещал довольнее. Герцогу это явно не понравилось. А ничего так, тепло приятно. – Анастасия, не советую портить мои вещи, погасите огонь.

«Ага, а злить только что проснувшуюся сущность его не кто не учил.» Дилетант, согласна.

– А это не мои проблемы, я не просила открывать во мне магию, это раз, я даже не намекала на это! во-вторых, вы мне просто на просто бесите одним своим существованием, и гасить я ничего не собираюсь, – не говорить же ему, что я банально не знаю, как это сделать.

«А спрашивать не учили?»

А ну цыц! С тобой мы позже побеседуем!

– Вы находитесь в моем доме! – начал этот кобель.

– Мы вас не просили везти нас к вам в дом, мы просили довезти до города! – не дала я договорить, закричала я. – так что не надо перекладывать с больной головы на здоровую! Если вам взбрело в голову реализовать какой-то свой идиотский план, это не наши проблемы! Могли бы просто проехать мимо! Но вы решили, что хотите стать вершителем судеб и решили все за нас! Да с чего вы вообще взяли, что оно нам надо?! Если вас что-то не устраивает мы можем уйти прямо сейчас. И будь, что будет. Мы не гордые, обойдемся как-нибудь без вашей двуличной помощи! – с каждым моим словом, герцог мрачнел все больше и больше, кажется сейчас бомбанет и его. У-у-пс!

– Я вам… – ну не судьба ему похоже договорить. Что ни случай, то перебивают.

– Столб огня, тот, что ярче дня поглотит цитадель и мертвая кровь падет. Лишь ставленник богов остановить бой сможет тот, но та воля ему лишь одному подчиненна, и он один вершитель судеб. – жуткое зрелище: глаза мелкой закатились, оставляя один белок, рука вытянута вперед, а пальцы перебирали воздух. А голос был низким грудным. Он у нее редко таким бывает. Моим первым порывом было кинуться к сестре и растормошить ее. Потому что я очень сильно за нее испугалась.

«Не трогай ее, нельзя! Она сейчас в состоянии транса, тронь ее, и она ударит тебя. Посмотри лучше на герцога, он просто стоит и слушает.» повернулась в сторону Д'Эстриона, и правда слушает, стоит, правда не жив не мертв. Бледный какой-то, даже бисеринки пота на лбу проступили. Что из того набора слов, который сказала сестра, так его напугало? Все закончилось очень быстро, сестра сделал глоток воздуха полной грудью, и обессиленная вновь упала на спинку кресла.

«Интересно, кто из вас сегодня побьет рекорды по количеству падений?» ехидно поинтересовались у меня.

Так, похоже Шиза прогрессирует. Надо бы поскорее уйти к себе чтобы там уже и разобраться.

«Да не Шиза я! – Возмущенно просопели у меня в голове

И кто же тогда, позволь поинтересоваться?

«Вот уйдешь отсюда, тогда и поговорим» и затих. Вот уж действительно, наш девиз непобедим – возбудим и не дадим. В ответ лишь весело фыркнули. Ладно, возвращаемся в реальность.

– Ну и что вы стоите?! – наглость действительно мое второе имя.

– А что мне делать?

– Ну хотя бы помочь, я думаете понимаю, что надо делать? Вы натворили – вы и исправляйте!

– Ничего делать не надо! Я сама! – очнулась, горе луковое, – а оно всегда так? – вяло поинтересовалась сестренка ни к кому конкретно не обращаясь. скорее больше у себя.

– Как? – не понял вопроса этот образчик разума и интеллекта. Я только глаза закатила.

– А можно мы уже к себе уйдем? Раз уж вы так любезно устроили нас в своем доме – вас слишком много, на это утро у меня передоз неприятными личностями. Протянув раскрытую Лике, за которую она с благодарностью схватилась и на ней же повисла. Аккуратно подхватила ее.

– Идите. Вверх по лестнице потом на право третья и четвертая дверь справа – ваши. Вечером я вас еще раз к себе вызову. Хотите вы или нет. Но теперь ваш дом тут. И только от вас зависит как вы здесь устроитесь. – тоже мне, меценат хренов. Когда мы оказались в дверях, раздался плеск воды и лёгкое шипение. Похоже он все-таки потушил костерок. Странно, что огонь не разошелся.

«Ты его неосознанно, но контролировала. Вот поэтому герцог и решил, что ты можешь его потушить». Знать бы еще, как я это делала…

Мы пошли в наш комнаты, шатаясь от усталости и с кипящим адреналином в крови. Непередаваемое и противоречивое ощущение; прошли мимо скелетики. Даже не завизжали. Не дернулись. Неужели смирились?

«Ну, после такого воздействия – неудивительно»

Ты мне все расскажешь! Угрожающе подумала я. Еще одна пакость на мою голову!

«Ой, да я даже покажу!»

Кое-как взобрались по лестнице, каждый шаг отдавался гулом в голове и хоровым стоном страдающих костей. Боже, дай мне сил.

«Да не волнуйся, это всего лишь раз бывает так. И только первый день такой тяжелый, ну… может еще неделька»

Замолчи пожалуйста, пока не долет… доползем до комнаты. Долетела бы я еще минут сорок назад, сейчас же я шаркаю ножками, как древняя старушка без ходулей. Господи, что ж коридор такой длинный?

Шли мы в молчании. А что тут еще скажешь?! Наша жизнь круто изменилась. И неопределенностей в ней во много раз больше, чем в прошлой. Я смирилась? Наверное, может сошла с ума, тоже не далеко от истины.

Опустошение, вот что я сейчас чувствовала. Когда каждый шаг – это шаг над бездной и неизвестно упадешь ты сейчас или потом – дойдешь ли ты вообще. Я храбрилась как могла, но страх перед будущим убивает весь позитивный настрой. Под невеселые думы мы дошли до наших комнат. Я хотела оставить Лику одну, но ее жалобный взгляд убедил меня что это плохая идея и я зашла вместе с ней. Ее комната мало чем отличалась от моей, разве что оттенком. Он у нее более нежный. Фиолетово-сиреневый. Светлый и мягкий. Мы дошли до кровати, которая уже была убрана.

– Насть, ты помнишь, что я сказала? – спросила меня сестренка, когда уже устроилась под одеялом, так и не переодевшись во что-то более подходящее. Я же устроилась сверху – все равно уйду.

– А ты не помнишь? – удивилась я.

– Нет, пытаюсь вспомнить, а голова начинает раскалываться. очень больно. – мелкая явно расстроилась.

– Что-то про огонь, какую-то цитадель, мертвую кровь и что-то связанное с богами ты говорила. Не помню, не знаю меня не волновали, что ты говоришь, а твое состояние. Это было страшно. У тебя глаза закатились и руки в воздухе дрожали. – вспомнила я, и мурашки прошлись по коже от воспоминаний.

«Столб огня, тот, что ярче дня поглотит цитадель и мертвая кровь падет. Лишь ставленник богов остановить бой сможет тот, но та воля ему лишь одному подчиненна, и он один вершитель судеб.» – напомнил голос Шизы. Я передала его слова мелкой. Она явно задумалась.

– Знаешь, Насть, мне кажется это важно, подай пожалуйста рюкзачок мой. Он вроде в кресле лежал. – эх, а я так удобно устроилась. Да и Лике пришлось менять позу, чтобы выпустить меня. – Еще бы понять, что это значит. А где здесь библиотека?

– Давай не сегодня. По-моему, впечатлений и так хватает. А завтра или после сна, уже устроим полноценный допрос этому товарищу.

Я принесла ей ее рюкзачок. В котором, как оказалось, болтались так и не пригодившиеся смартфоны, ее любимый блокнот (она, видимо, решила с ним никогда не расставаться, но сейчас оно и к лучшему), пенал с ручками и карандашами и пустая бутылка из-под воды. Сестра, похоже, решила записывать, что она будет говорить. Надо же, а я даже и не подумала. Все-таки светлая у ребенка голова. Не зря в физмат лицее учится. Не то что я – типичный гуманитарий. Она перевернула блокнот так, чтобы можно было писать, открыв блокнот с конца. Удобно – мы часто так делали в университете, когда по предмету мало писать и не хочется пачкать еще одну тетрадь. И место есть. И конспекты друг на друга не наезжают и не путаются.

– Это всего лишь первый день, а я так устала. – грустно прошептала сестренка. – и скучаю, по маме, по папе и по Чейзеру, как они там.

– Я тоже скучаю. И мы выберемся.

– Не выберемся, Насть, не сможем. – уверенно, но как-то грустно заявила сестра.

– Почему?

– Этот мир. Он – живой, но ты его не хочешь слышать. А он говорит, он шепчет, кричит, стонет, но не молчит как наш. Этот живет. И он нас не отпустит. Не потому что такой злой или жестокий. Нет, он просто почувствовал в нас своих детей, которые нуждаются в защите. Он уже нас полюбил, поэтому не отпустит… – она на какое-то время замолчала, видимо вспоминая, а потом неожиданно попросила – Спой мне пожалуйста, помнишь мне мама колыбельную пела, когда я после больницы вышла и мне кошмары снились… спой ее пожалуйста. – и она снова всхлипнула, прости сестренка, плакать сегодня будем на пару. И я запела со срывающимся голосом. Слеза горячей дорожкой проползла по щеке, мы одновременно шмыгнули носом от грусти. У меня ведь даже их фото не осталось. Как-то не считала полезным брать с собой их. Воспринимая бесполезным и сентиментальным бредом. А сейчас я дико, до безумия, до чертиков жалею, что не носила с собой наше общее фото. Я не хочу забывать, как они выглядят. Но, по-видимому, не судьба.

 
Мне бы крылья, чтобы укрыть тебя,
Мне бы вьюгу, чтоб убаюкала,
Мне бы звёзды, чтоб осветить твой путь,
Мне б увидеть сон твой когда-нибудь.
Баю-баю-бай, ветер, ветер – улетай,
И до самого утра я останусь ждать тебя.
Мне бы небо чёрное показать…
Мне бы волны, чтобы тебя укачать,
Мне бы в колыбельную тишину,
Точно корабли проплывают сны.
Баю-баю-бай, ветер, ветер – улетай,
И до самого утра я останусь ждать тебя.
Баю-баю-бай…
Баю-баю-бай…1212
  Женя Любич – Колыбельная Тишины


[Закрыть]
 

На коленях у меня бесшумно всхлипывала Лика, я потянула ее к себе, и мы крепко обнялись. И она, уже не таясь, заплакала в голос у меня на плече, размазывая мокрые дорожки по щекам и ключице. Обняв ее по крепче, я вспоминала самые яркие воспоминания нашего детства: разбитая и тут же залеченная коленка – первый заезд на велосипеде; а вот ей подарили любимого мишку, с которым она не расставалась до этого момента никогда, ребенок счастливо прижимается к родителям и радостно смеется; первый поход в парк; первый поход на аттракционы; первый запущенный самолетик; первая пойманная бабочка; первая готовка с мамой; рисование на документах в кабинете у папы – ох и злым же он тогда был, ведь назавтра ему идти договор подписывать, а все испорчено; вот она катается на спине у Чейзера, он многое ей позволял, хоть и старик уже, но это сейчас, а тогда можно было – ведь росли они почти что вместе. Первый класс, первый выпускной, пикники… и все это в прошлом. Колыбельная, которую спела мама, когда сестренка попала в аварию и вернулась домой. Ей было страшно, а мама осталась с ней. Она пела ей ее любимую колыбельную. Мама в принципе часто нам пела на ночь. Своеобразный ритуал. У нее красивый звонкий голос, который я тоже унаследовала, он не для большой сцены, конечно, но и в караоке было не стыдно ходить с друзьями.

Мы не посидим уже вместе с мамой на кухне за чашкой ароматного чая, который умела так вкусно делать только она, за задушевными разговорами. Мы уже не получим мудрого совета от папы, который всегда знал где и как правильно поступить. Мы уже никогда не сможем вместе обняться. Больно…

Когда Анжелику уже сморил сон, я решила уйти к себе, но она сквозь сон прижала меня еще крепче и пробормотала «не уходи». Так мы и лежали. Даже голос не появлялся. Уснул что ли? Потом уснула уже я.

Глава 5

Воплощенная стихия

Почему если ты говоришь с богом, то это молитва, а если бог с тобой – шизофрения?

Автор неизвестен

– Упс-с!!

– Чего там?

– Ничего особенного. Просто только что начался новый день.

– Да? А я опять ничего не почувствовал…

Олег Тищенков – Кот

Анастасия Ламорт.

То, что день не задался, было понятно с самого начала. Да здравствует его продолжение. Продолжение проблем или просто продолжение дня, ну, тут уже, как говорится, война план покажет.

Не знаю во сколько проснулась я, но Лина все еще спала, крепко прижав меня к себе. И она явно перепутала меня со своей любимой плюшевой игрушкой.

на небе ярко светило солнце, и, судя по тому, что я выспалась и не чувствую себя вяленой воблой, проспала я весь вчерашний день и по меньшей мере половину дня. Хотя с такими переживаниями удивительно что вообще проснулась.

Аккуратно сдвинув конечности сестры, которые мешали мне пройти, я на цыпочках пробралась через всю комнату к двери и аккуратно ее за собой затворила. Пусть поспит. А у меня пока есть несколько вопросов на которые хотела бы получить ответы. Желательно развернутые. Но сначала оно дельце. Или ты думал, что я про тебя забыла?! Мысленно выкрикнула я. Тишина была моим ответом. Поэтому я решительным шагом прошла в свою комнату.

Усевшись на кровати, я громко и приказным тоном выкрикнула в пустоту комнаты:

– Выходи, давай! – чувствовала себя при этом круглой идиоткой и потенциальным пациентом психбольницы – разговоры с самим собой всегда оканчиваются уютным гостеприимством комнаты с мягкими стенами.

– Ну зачем же так самокритично, – пискляво прозвучало сбоку от меня. Повернувшись я в испуге дернулась и упала на пушистый ковер. Черт, а синяки все-равно останутся. Оказывается, рядом со мной сидел… лисёнок! Маленький и огненный, в прямом смысле этого слова! Он весь состоял из язычков, пламени, которые не задевали ничего! Как такое возможно?

– Ты кто? – ткнула пальцем в животное. Хотя, раз я его обозвала животным этот вопрос явно лишен смысла. Но слово не воробей. Что-то часто меня на народные мудрости тянуть стало, никак старость моя пришла.

– На кого похожа? – склонило голову это огненное чудо.

– На лису, – признала очевидное.

– Что правда, что ли? – спрыгнуло это чудо и потопало к дальней стене где висело зеркало на пол стены. Надо же, а я его сразу и не заметила. Наблюдательность явно немой конек. – правда лисенок, какой милый и жутко симпатичный

– Милый-милый, и жутко скромный.

– А ты язва, – мне показали язык и продолжили дальше крутиться около зеркала внимательно рассматривая себя.

– С кем поведешься, – развела руками рассматривая это диво дивное. – но может расскажешь, что происходит? Я тут немного не понимаю.

Меня смерили еще одним пристальным взглядом с головы до ног. И произнесли уже другим голосом: из противного писклявого он внезапно стал достаточно приятным и мелодичным, правда понять больше женский он или мужской я так и не смогла.

– И не сможешь. Тебе лучше сесть.

– Все так страшно? – опасливо уточнила я, нерешительно перемещаясь обратно в сторону кровати.

– Нет, просто сидя удобнее. – фух, можно немного расслабиться.

Удобно устроившись в изголовье кровати, я внимательно смотрела на огненную лисицу так же удобно устроившуюся напротив меня. Я в растерянности смотрела на нее, еще пять минут назад я была настроена решительно. Сейчас же сильно сомневалась, что я вообще хочу что-то знать.

– А придется, – она что читает мои мысли?! Лисичка рассмеялась, – нет просто у тебя очень говорящая мимика. Но не об этом сейчас. герцог прав, вам не вернуться. К сожалению. Тебе с сестрой придется учиться выживать. Ей я помочь не смогу. Она провидица, и к сожалению, сильная.

– К сожалению?

– Даже не знаю с чего начать если честно. Еще меньше понимаю, как тебе объяснить. – мне показалось, что, если бы лисичка была человеком, она явно потерла бы переносицу.

– Попробуй сначала, – подсказала я.

– У этого клубка огромное количество начал, с которых нужно начать. И все они важны. А твои вопросы не спасут.

– Хотя бы объясни откуда ты взялась или взялся. Почему и для чего?

– А, это-то как раз-таки легко объяснить. Друг нашего герцога при испытании нового зелья не изучил все побочные эффекты от его приема. И не до конца изучил древний манускрипт откуда он брал за основу зелье. Или перевел неправильно, – явно он-она задумалось. – на самом деле, многокомпонентное зелье – часть такого же многоэтапного ритуала по пробуждению древней сути стихии, в ходе которого стихия занимает место души человека, принесенного в жертву.

– Иначе говоря, элементаль?

– Нет, элементаль это тоже часть стихии, но смертная. Их отличие от стихии именно в конечной точке жизни. После смерти стихия возвращается в свое исходное состояние, элементаль просто исчезает. Я говорю про ритуал воплощенной стихии. Когда стихия обретает жизнь.

– А что с принесенным в жертву?

– Если все сделано правильно его душа исчезает. А тело занимает стихия. В этом случае мы становимся рабами. Рабами призвавших.

– Жутко. – я содрогнулась, представив весь этот ужас. – а причем тут я?

– Притом, и не ты одна, вы с сестрой, результат неправильно совершенного ритуала Воплощения Стихии. Но я этому рад.

– Так рад или рада? И чему собственно радоваться? – кажется этот мир сошел с ума. Верните меня обратно, пожалуйста, там было так просто легко и понятно. Мысленный крик о помощи естественно мироздание проигнорировало.

– Не знаю, у стихий нет пола. нет желаний, мы не умеем мечтать. Мы просто… сущности… – вот вроде простые слова, а прозвучало так грустно и печально, словно ее в этом долго и упорно убеждали.

– Это ведь не твои слова, да? Ты просто кого-то копируешь. Считаешь иначе. – тяжелое молчание было красноречивее любого ответа вслух. – но ведь должно быть какое-то, НО, я ведь права?

– Да, если нас смогут воплотить и дать имя, мы перестаем быть просто частью стихии, но среди нас это позор. – прозвучало ещё печальнее чем до этого и, наверное, даже через силу.

– А почему позор? – Не поняла я такого настроя.

– Нет ещё ни одного воплощённого который не стал бы рабом Пробуждающего Стихию. Это ведь сила, власть и безграничные возможности. Нас специально привязывают к себе.

– И много вас таких воплощенных?

– Более двух эпох уже не было таких, с момента сокрытия свитка драконами. А каким образом получилось сделать у людей спустя столько времени неясно. – а эпоха – это сколько? Лисичка промолчала, видимо не услышала. Кстати почему?

– Воплощенный теряет связь с хозяином находясь вне его тела, как оказалось

– То есть теряете? Вы перестаете быть связаны, не можете получить контроль или что? – или я дуб, или что-то тут не так. Она же только что говорила, что их помещают вместо.

– Даже будучи условно единым, мы не можем взять под контроль живое существо, иначе бы мы давно убили его тело и вернулись обратно в душу стихи. А так мы можем только общаться с призвавшим, но не более.

– Погоди! Ты же только что объясняла, что вас помещают вместо души, тогда почему сейчас ты говоришь совершенно иное?!

– Не все так просто. Есть два типа помещения или слияния. Полное и частичное. При полном, да, мы являемся заменителем души. Это не удобно. Физическая оболочка, она ж как одежда, если не по размеру, то быстро изнашивается и ее выбрасывают. Здесь тоже самое. Тело не выдерживает стихии и сгорает. При частичном мы просто как голос, в голове, который не имеет почти никакого воплощения. Мы только даем неограниченный доступ к стихии.

– А в нашем случае, тогда как?

– В том то и дело что непонятно. Никто до этого не пытался сделать подобное. Или мы просто не знаем. Но дело вот в чем. Каждая стихия – свой ритуал. Безоговорочно. И если на вас ставили опыт, то или точно знали на ком, или вам просто безумно повезло.

Я задумалась. Если все действительно так как сказала лисичка, то возникает уйма вопросов. И все без ответов. Откуда он знал, что именно с такой предрасположенностью появятся люди. Где именно они появятся. Голова кругом. И что же делать? Как нам быть? Самое ужасное что мы все-таки зависимы от этого герцога. Даже мысленно я это слово проговорила как страшнейшее ругательство своего мира. Боже всего пара дней. А меня уже тошнит от него. Но поделать то я ничего не могу. Я не знаю ничего об этом мире. Вот совсем. Да и что я могу узнать? Откуда? Сидя взаперти? Надо будет хоть обзорную экскурсию провести что ли. Вот только с кем.

(Sebastian Morawietz – Empty Stare)

На какое-то время мы замолчали. Видимо разговор пошел совершенно не по тому руслу для нас обоих, что изначально планировался. И тут должен возникнуть вопрос, собственно он и возник. А как я планировала? Что мне сейчас ответят и разложат по полочкам что я тут забыла? А при особой просьбе ещё и назад в мой город пинком отправят? Ну да наивная Маня. Знаю. Но ведь чему быть того не миновать. И раз уж пошла такая свистопляска, так почему бы мне не заручиться поддержкой хоть кого-то? Сестра – это хорошо, но есть вещи, с которыми я не хочу с ней делиться, и даже не потому что рано, а потому что не хочу. Сестры по крови еще не значит, что по духу. Да я ее люблю, но и от нее я устаю очень сильно. Она приставучий хвостик. Но да, то что она на десять лет меня младше тоже играет существенную роль. Не все я ей могу объяснить, не все рассказать, не все ей надо знать. Раз уже ей выпала возможность попасть в мир магии, как она всю жизнь мечтала, то пусть радуется. Живет и мечтает. Правда феерии вряд ли ей пообещаю. Но сейчас… сейчас мне нужен друг.

Я посмотрела на тельце лисенка, свернувшегося калачиком на самом краю кровати, казалось, что вот-вот упадет. Она смотрела в окно, и мне даже показалось что она сейчас заплачет. Я нерешительности подползла к ней ближе, нам обеим нужны друзья. Почему-то мне кажется, что даже в прошлой жизни не было у нее все гладко. Хоть он аи не показывает. Протянула руку, которой тут же стало тепло, очень тепло. Но огонь не обжигал. Я погладила ее. Лисичка вздрогнула и посмотрела на меня. Понять, что она испытывала я не смогла, но она быстро расслабилась и как мне кажется даже замурлыкала. Удивительно, но шерстка была как у обычного любого пушного зверька с Земли. Мягко и тепло. Я притянула ее поближе. И с трудом подбирая слова все-таки решилась спросить:

– Скажи, – как же неуверенно звучит мой голос, надеюсь меня не спалят на месте за такое предложение. – только честно. Ты… бы ты хотела стать мне. моим другом?

Лисичка недоверчиво подняла на меня свои янтарные глаза и словно вся сжалась, будто ожидая удара. Неужели это так страшно? А с другой стороны, что я знаю в принципе обо всем этом? Ровным счетом ничего! Я пришла сюда буквально с улицы и сейчас старательно пытаюсь влиться в коллектив, не зная местных правил. Ох, огребу я когда-нибудь. Главное, чтобы не сегодня.

– Ты шутишь? – ее голос

– Я серьёзна как никогда, если хочешь могу дать клятву, – убеждённо проговорила.

– Нет, не надо клятв. Я тебе верю.

– Астер, можно я буду звать тебя Астер? Друзья ведь не могут быть безымянные. – улыбнулась я.

– Астер, – лиса проговорила имя, словно пытаясь понять и примерить на себя. – мне нравится, красивое имя. А что оно означает?

– О, тебе понравится, – выдержав небольшую паузу, озвучила действительно красивый перевод имени, – Подобная звездам.

По, глазам, которые начали пылали еще ярче и по активно виляющему хвостику я поняла, что, да, имя ей действительно нравится.

– А как звать мне тебя? – воодушевилась Астер.

– На твой выбор. – я сделала вид что не заметила задумчивый прищур глаз и мысленно перевела тему на все тот же больной вопрос: Что делать? Наверное, все-таки да, стоит изучить этот мир подробнее. Боже кто бы знал, как я ненавижу рефлексию. Думать. Анализировать. Но и делать что-то я сейчас не могу. Нарушу закон по незнанию, а меня потом казнят и еще неизвестно как ту наказывают. нет спасибо. Сначала засядем в библиотеке. Или допросим герцога. Вот он нас всех втравил в это дело. Он пускай и вытаскивает. В конце концов его никто не просил.

– Суарра. – от мыслей уже привычно меня отвлек голос

– Что прости?

– Суарра, сияющее пламя. Я буду так тебя называть. – Суарра, необычное имя. Но красивое, очень даже. И да, оно мне тоже понравилось. Как-то внутри я его приняла. Сразу спокойно стало. Словно обрела целостность с сущностью.

– Астер? У моей сестры тоже есть сущность ее сопровождающая?

– Нет, боюсь, что нет. Сущность обретают только стихийники. – от этой новости я почувствовала невероятное облегчение. Еще неизвестно что ей станет известно и как она на это отреагирует. Тринадцать лет не совсем тот возраст чтобы адекватно воспринимать новость, что ты как бы эксперимент в чужой жизни. И было бы лучше, конечно, чтобы ей это было неизвестно как можно дольше. В идеале – всю жизнь. Но я прекрасно понимаю и осознаю, что это невозможно. А почему мне в ее голосе слышится какое-то, но? – но ей будет крайне тяжело, – ага, а вот и оно.

– В каком плане тяжело?

– Она сильный провидец, не успев раскрыть свою сущность сразу же сделала предсказание, а на такое мало кто способен. Но что еще хуже, она ikusten heriotza – видящая смерть. Она не станет некромантом в полном смысле этого слова, как ты. Дар не даст. Она просто будет остро чувствовать момент смерти, еще чаще предсказывать и видеть. Видеть во всех подробностях, кровавых, жутких и ярких. И к счастью таких как она очень мало. Это тяжелое бремя, потому что они видят много всего. Знают, что произойдёт и почти всегда с кем и Реже, когда, но не это является бременем для них – не всем они могут это сказать и никогда предупредить. Только намеки спрашивающему. И никто, никто и никогда не может это изменить. Слова Видящих смерть – рок которого невозможно избежать. Сами Видящие что-то запоминают, и что-то забывают, если предмет предсказания рядом. Знаешь почему одни из вас после предсказания пускаются во все тяжкие? Боятся. Себя. Тебя. Всего. В этом отчаянии они делают много ошибок, которые лишь приближают момент. А одни смиряются? Им тоже страшно, но мысленно они уже похоронили себя. И лишь единицы жили, как и живут. Мой тебе совет понаблюдай на герцога. Я не знаю его мотивов, не знаю целей и мыслей. Но хотя бы узнаем, что он за человек. Моет ты его зря ненавидишь. А он заслуживает уважения.

Почему это такие тяжелые слова? Почему мне хочется разбить что-то? Кажется, я ненавижу этот мир. Слишком сложно, слишком всего. День только начался, а новости тяжелее одна одной.

– Кто ты? Раз ты это знаешь? —

– Стихия, – повторила свои слова лисичка, – часть мироздания, мы знаем многое. Я пойму, если ты не захочешь дальше меня знать. – мне стало совестно. Она такой же заложник событий, как и я. Не по ее воле она здесь и не по ее воле все случилось.

– Прости, я не злюсь на тебя, но принять это очень сложно. Ей же всего тринадцать лет!!! Господи, да она в куклы го только как играть перестала. А на нее такие сложности возлагают!

– Сколько?! – ошарашено поморгала глазами лисичка

– Тринадцать, – медленно повторила. – а что не так?

– А сколько тебе? – мой вопрос просто пропустили мимо.

– Двадцать три, – все так же настороженно ответила

Астер отскочила на середину комнаты, очень тяжело дышала и явно была зла. Вот только на что или на кого? Неужели успела уже чем-то накосить? Растерянно посмотрела на уже скачущую по всей комнате лисичку.

– А что случилось то?

– Возраст пробуждения силы у людей с двадцати пяти-двадцати семи лет, – не останавливаясь сказали мне.

– Вы же еще дети. По мне твоя сестра так вообще младенец.

– Не скажи, я взрослая. Грубо говоря треть своей жизни уже прожила, – от этой новости Астер буквально на ходу зависла и приложилась лбом о стену.

– Как треть? В смысле треть? А сколько вы живете?

– Ну… кто сколько, а в среднем семьдесят-восемьдесят лет.

– Мертвый мир? – опасливо уточнила эта мадам.

– В плане мертвый?

– Без магии. – хорошее пояснение.

– А, ты про это? То да, именно так, хотя странно что ты не увидела это сразу.

– Я не могу читать все мысли. Но то что ты не из этого мира поясняет многое. В том числе незнание некоторых правил.

– Правил? Тут еще исправила есть?

– Не язви, – поморщилась Астер. – правила есть везде.

– А объяснить можно?

– Объяснить то можно, только ты, во-первых, не вспомнишь, во-вторых не поймешь. Так какой в этом смысл?

– И т верно. А я еще хотела обзорную экскурсию по миру. Тут же есть базары? Хотя бы там посмотреть, и познакомиться.

– Сестру туда главное не бери, а то клянчить начнет. А покупать-то не на что.

– А герцог нам на что? – но просчитав возможное варианты поняла, что не лучшая идея. – а хотя, да, не стоит. Потом еще втридорога возьмет. А на работу тут устроиться возможно? Не хочу за счет этого аристократа жить. Мутный он.

– Ты сначала мир узнай, ты еще ничего о нем не знаешь, а уже работать собралась.

– И что делать? А ты объяснить не можешь?

– Могу, но не все, к сожалению.

– Вот хотя бы что-то.

– Могу дать общую географию и некоторые аспекты не больше. По жизни людей я не осведомлена.

– Давай хоть так.

– В минуте семьдесят секунд, в часе семьдесят минут, в сутках тридцать четыре часа, в декаде десять дней, в месяце четыре декады соответственно сорок дней. В году шестнадцать месяцев. Четыре из них переходящие. – я решила заняться подсчетами. Сколько же это получится. Выходило что здесь это почти две суток там, если все правильно, то 46 часов. Уже весело. То есть выходит я могла проспать по внутренним часам по своему времени, а здесь проснуться все так же сегодня. Боже голова болит. А если считать масштабнее, то, год тут три там, весело. Я теряю целых три возможности отпраздновать день рождения. Ох-хо-хо. Так стоп, Настя, не о том думаешь. Вот не о том совершенно, осадила я саму себя. – в веке сто лет, и Эпоха она же тысячелетие. Сейчас месяц Айтин. Здесь есть девять крупных материков и два мелких, внутренних морей не так уж и много – всего три. А если крупных катаклизмов и войн не произошло, то все так и должно было остаться. Особостью мира можно назвать то, что каждый материк принадлежит определенным расам. Их много. Один материк закрыт. Его населяют в основном драконы. Есть примерная карта рельефа, но не селений. Драконы обладают способностью к магическому обороту. Нет они не меняют структуру тела, как многие считают, это переход из одного магического состояния в другое. Подробнее вам расскажут на расоведении. Продолжительность жизни здесь достаточно высокая. За счет магических источников даже те, кто не может ее использовать увеличивают срок жизни минимум вдвое. Самые короткоживущие – амагические существа от ста пятидесяти до двухсот лет. Возраст всех остальных существ зависит от уровня владения силой и внутреннего состояния. Даже если тебе будет три тысячи лет, но внутри ты себя будешь ощущать столетним, ты будешь выглядеть соответствующе внутренним ощущениям. – вывалив на меня весь этот ворох информации я остро пожалела, что у меня не было ни листочком ни ручки, чтобы законспектировать. Я же через две минуты все это забуду. А Астер решила явно добить меня, -Итак, что ты хочешь еще знать?