Текст книги "Осиное гнездо"

14

Тёмные воды, державшие меня всё это время взаперти, наконец отступили. Я выплыла на поверхность и не спеша добралась до берега. Отца здесь больше не было, и сейчас некому было топить меня в этих грязных водах. Ступив на белоснежный песок, вдалеке я увидела до боли знакомую фигуру. Это была молодая девушка с длинными чёрными волосами, бледно – карими глазами, яркой теплой улыбкой и тёмными густыми бровями. Это снова была «Я», только уже более повзрослевшая. Я, не спеша, приблизилась к ней, всматриваясь в настолько же знакомое, насколько и чужое лицо.

– Знаешь, у меня такое чувство, будто я всё это время находилась под водой, – призналась я Ей.

Она ничего не ответила, лишь крепко обняла меня. И тогда я почувствовала, как буквально таю в Её руках. Ну вот всё и закончилось. Теперь я могу вернуться назад. В тот момент я почувствовала себя по – настоящему счастливой. Пусть и длилось это чувство лишь миг.

Часть III
1

Пробуждение выдалось на удивление лёгким, точно гора с плеч свалилась. Быстро придя в себя, я поднялась с холодной земли и стала отряхивать одежду от пыли. Лены рядом со мной не оказалось. «Она оставила меня здесь одну?! Но зачем? Или с ней тоже что – то случилось?» – я была в растерянности, не знала, что делать. Страх за подругу попросту не давал здраво мыслить.

– Лена! Лена! Где ты?! Отзовись! – я в отчаянии звала её, но никто мне так и не ответил. Я просто кричала в пустоту.

Пробираться в глубь этих тоннелей – изначально было просто ужасной идеей. Вскоре я решила вернуться назад, дабы не заплутать ещё больше. Конечно же, я всё ещё переживала за Лену, но идти искать её в одиночку – риск слишком большой, к тому же бессмысленный. Когда я дошла до места, где предположительно начинался наш с Леной путь, то сразу же принялась искать оставленную ранее метку и таки нашла её. Правда, она была очень бледной и едва заметной, а по краям от неё были видны сгустки пыли, принимающие очертания чьих – то пальцев. Кто – то пытался стереть эту метку. Значит, мы с Леной были здесь не одни. Что ж, кем бы этот человек ни был, он нам явно не друг.

Вдруг я почувствовала чьё – то присутствие прямо у меня за спиной, но не успела даже обернуться, как меня резко схватили за волосы и сильно потянули в сторону, а потом, не жалея сил, ударили прямо по лицу. Я едва не потеряла равновесие, но на ногах всё – таки устояла. Нападавший точно возник из ниоткуда, ибо его шагов даже не было слышно. Хотя в этом месте стояла гробовая тишина, и не услышать чьё – то приближение было бы крайне затруднительно. Быстро сфокусировав зрение, я смогла разглядеть нападавшего. Это был «Даня». Или, по крайней мере, что – то на него похожее. Левый глаз у него всё ещё отсутствовал, а из пустой глазницы вытекала… нет, не кровь. В отличие от крови эта субстанция была полностью чёрной и очень густой. Струя этого неизвестного вещества не текла, а буквально ползла. Ползла медленно, пачкая левую половину его лица, а потом и шеи.

Он вновь на меня кинулся, но на этот раз мне удалось увернуться. Я стала лихорадочно бегать глазами по темному пространству, выискивая что – нибудь, чем можно было бы обороняться. На сей раз мой взгляд зацепился за булыжник. Я подобрала находку настолько быстро, насколько это возможно. Главное, что бы он этого не заметил. Когда «Даня» опять попытался на меня кинуться, я увернулась, забежала ему за спину и ударила булыжником по голове, да так что был слышен хруст кости вместе с брызгами черного вещества. Но потом камень резко провалился в его затылок, и всё его тело, как и тогда, превратилось в черных личинок, расползающихся по разным углам. От такого зрелища я громко вскрикнула, на мгновение испугавшись. Паника снова начинала медленно подступать, и контролировать её становилось всё сложнее.

Похоже Лена была права – на одном месте стоять точно не стоит, раз уж существо, претворяющееся моим братом, ко всему прочему способно регенерировать. Долго размышлять над тем, что же мне делать дальше, я не могла, поэтому решила незамедлительно отправиться на поиски подруги, пока этот упырь до неё не добрался.

2

Я остановилась у места, где мы с Леной разминулись, и попыталась найти хоть какие – то следы её недавнего пребывания здесь. К сожалению, безуспешно. Создавалось такое ощущение, что её здесь и не было никогда, что сейчас она мирно сопит в своей палатке, пока я брожу по пустым тоннелям в полном одиночестве (не считая компании местного упыря, конечно же).

Где – то в дали послышался пронзительный женский визг, доносившийся откуда – то из глубин. Сомнений быть не могло – это была Лена. Я, не раздумывая, ринулась в сторону, откуда доносился крик. По мере моего продвижения, тоннель становился всё уже, и пробираться дальше становилось всё труднее. Я всё чаще запиналась, задевала плечом края тоннеля, но всё равно шла дальше, пытаясь идти как можно быстрее. Больше всего меня удивляло, как Лена вообще умудрилась протиснуться в такой узкий тоннель. Крик становился всё громче, повторяясь из раза в раз на одной мерзко трезвонящей ноте. Когда я думала, что наконец – то дошла до конца, то вместо кричащей о помощи подруги, меня встретил тупик. Точнее сказать – заваленный камнями проход. Благо камни сами по себе были очень хрупкими, поэтому разобрать этот завал, хоть и стоило немалых усилий, было вполне возможно. Я из последних сил разгребала этот завал, и когда он уже начал сам рассыпаться, выбила его остатки плечом.

Визг Лены внезапно прекратился. «Неужели я опоздала?» – я надеялась спасти подругу, и в какой – то момент мне показалось, что мои надежды оправданы, что я ей помогу и мы вместе уйдём из этого проклятого места. Судьба редко когда была ко мне благосклонна. Впрочем, шанс на спасение Лены оставался. Хоть и призрачный, но всё – таки шанс. Собрав всю волю в кулак, я продолжила идти. На этот раз я передвигалась тихо, с осторожностью озираясь по сторонам, не издавая ни малейшего звука. Этот тоннель был чем – то похож на коридор с его идеально гладкими краями и почти таким же дном, где лишь изредка встречались пару камней и трещины. Пройдя ещё дальше, я заметила смутный силуэт человека. Он лежал на боку, повернувшись спиной к выходу, и более не подавал признаков жизни. Я сразу подбежала ближе, приняв его за Лену. Но это была не она. Человеком, лежавшем в самом конце этого мрачного и тихого ада, был мужчина. Он был абсолютно голый, худощавый, бледный и будто бы высушенный, точно из него выкачали всю кровь, а его тело было покрыто многочисленными маленькими дырами, которые чем – то напоминали укусы насекомых (комаров например).

От такого зрелища мне тут же захотелось блевать – настолько отвратительно выглядели тысячи укусов на таком истощённом теле. Вдруг губы покойника зашевелились. Он резко повернул голову в мою сторону, демонстрируя свой обтянутый кожей череп, с глубокими пустыми глазницами, отсутствующими губами и чёрными сгнившими зубами.

– А ты не верила! – сказал он, и с этими словами испустил дух уже во второй раз.

Мне стало страшно. По – настоящему страшно. Я была истощена и напугана. Оцепенение накатило на меня, как морская волна, утаскивающая за собой очередного невнимательного человека, который всего лишь хотел искупаться, а теперь он тонет и просто ничего не может сделать. Потому что ему страшно. Он понимает, что вот – вот расстанется с жизнью. Смерть заберёт его с собой, а что будет после ему неизвестно.

Потом настала боль. Такая сильная и неистовая, она пришлась в районе затылка. Меня ударили чем – то твёрдым и очень тяжёлым.

– Ну что, приятно, когда тебя булыжником по голове бьют?! Тварь! – голос этого упыря был последним, что я услышала, прежде чем отключиться.

3

Голова ужасно болела. Зрение расфокусировалось. На сей раз приходить в сознание было куда тяжелее. А ещё холод. Холод касался всего моего тела, заставляя чувствовать себя абсолютно беззащитной. Запястья от чего – то затекли, и даже хоть чуть – чуть пошевелить ими не представлялось возможным. В месте, где я очнулась, не было ни жутких тоннелей, ни непроглядного мрака, несмотря на то, что ночь до сих пор властвовала в этих землях. Пред моим взором простилалась поляна, заросшая высокой тёмно – зелёной травой. Посреди этой поляны стоял дуб. Он был старый, почерневший от времени, и будто бы мёртвый. Запах влаги и гнили только дополнял эту угнетающую картину. Лишь полностью придя в себя, я поняла, что была связана. Мои руки были подняты вверх, верёвка плотно перетягивала запястья и крепилась на одной из широких веток дуба.

– О, вижу ты наконец очнулась, – Лена будто бы появилась из воздуха. Во всяком случае, я не помню, что бы она откуда – то выходила. Могло показаться, что она стояла передо мной всё это время, а я её попросту не замечала.

– Лена? Что ты здесь делаешь? – голова всё ещё болела, каждое слово давалось с трудом.

– Собираюсь забрать тебя.

– Забрать? Куда забрать?

– В наш мир. Предугадывая все твои дальнейшие вопросы, могу только сказать, что назад ты не вернёшься, Яна. Ты ведь когда – то давно была уже в этом месте, но в тот раз тебе удалось сбежать. Впрочем сейчас на это можешь не рассчитывать. Хотя, стоит отдать тебе должное – ты одна из немногих, с кем нам действительно пришлось повозиться.

– Кто ты такая? Ещё один упырь, на этот раз притворяющийся моей подругой?

– Нет, Яна. Я не более чем порождение твоего разума.

– Не понимаю.

– Позволь мне объяснить. Я – живое воплощение твоих страхов. Ты ведь это и сама понимаешь. Твоя ненависть и безразличие к людям, всего лишь следствие страха. Ты боишься, Яна. Боишься, что тебя предадут, обидят или унизят, как когда – то сделала твой отец.

– И таким образом ты стала заложницей собственных предосторожностей, – грубый мужской бас, прервал речь Лены. К нам вышел тот самый упырь, принявший облик моего брата.

– Жить с подобным грузом действительно нелегко, – продолжила Лена, – Поэтому твой разум просто заблокировал все травмирующие воспоминания, дабы облегчить тебе жизнь.

– Скажи, – я пыталась говорить из последних сил, – мои эмоции, тоже ваших рук дело?

– Можно и так сказать. Как уже было сказано, это место воплощает все твои страхи. У твоего отца тоже были проблемы с эмоциями, а что может быть хуже того, чем быть похожим на человека, которого ты презираешь? Но как ты уже знаешь, твой разум позаботился об этом.

– А что же с остальными ребятами, которые остались в лагере? Их вы так же мучили?

– Нет, остальных мы не трогали. Их души не настолько «богаты», в отличие от твоей. К тому же, мы редко когда забираем больше одной души. Исключением являются случаи, когда страхи людей одинаковы.

– А теперь мы заберём тебя к себе, – сказал Даня.

– Куда вы заберёте меня?

– Мы бы тебе сказали, да вот только ты всё равно не поймёшь.

– Знаешь, это место всегда было таким, – вновь заговорила Лена, – Здесь грань между вашим и нашим миром очень тонка, и в наш мир можно попасть лишь в том случае, если ты примешь здесь смерть.

– Так что же вы тогда сразу меня не убили?

– Потому что кроме твоей души, нам ещё нужны её страдания. Всё, что с тобой происходит в данный момент – худшее развитие событий из всех возможных.

– И смерть твоя будет настолько же ужасна, ибо её ты примешь от свои же страхов, – сказал Даня.

– На этот раз более приземлённых, – произнеся эти слова, Лена подошла ближе ко мне, держа в руке небольшое ведёрко с мёдом. Откуда она его достала, мне так же было неизвестно.

Мёд непрерывной струёй растекался по моему телу. Волосы из – за него слиплись, стали липкими и грязными. Пыль буквально притягивалась к мёду, поэтому довольно скоро его медно – золотистый цвет сменился на грязно – серый. Ощущение того, как к твоему телу прилипает какая – то липкая пыльная субстанция, было, откровенно говоря, мерзким.

– Этого должно хватить, – сказала Лена, наконец закончив этот странный ритуал, после чего посмотрела куда – то в даль, – Ну, вот и всё. Прощай, Яна. Больше мы с тобой уже не встретимся.

Звук, похожий на жужжание, нарушил гробовую тишину этого места. Сначала он был совсем тихим и еле слышимым, но с каждой секундой становился всё громче и громче, пока не заполонил собой всё пространство. Огромный рой ос, состоящий из тысячи насекомых, летел прямо ко мне, с намерением закончить начатое.

Я кричала, плакала, дёргала руками, в попытке освободиться от тугих верёвок. Бесполезно. С самого начала всё было бесполезно. Рой начал летать вокруг дуба, образуя что – то наподобие урагана, и я находилась в самом его центре. Жужжание стало настолько громким, что я уже не могла слышать даже собственных криков. Сначала я почувствовала резкую колющую боль в бедре. Как только ужаленное место стало неметь и набухать, появилось ещё одно, на этот раз в районе ключицы. А потом ещё и ещё. Первые двадцать минут были просто невыносимы: осы садились на мое тело, ползали по нему, жалили. Некоторые из ни периодически попадали в уши, ноздри или рот. И я с этим ничего не могла сделать. Они слетались на грязный мёд, желая вкусить хоть немного сахара, смешанного с моей кровью. Веревки, связывающие меня, тоже заметно пострадали, но сил, чтобы разорвать их попросту не было. Постепенно боль стала утихать, дыхание замедлилось, и я медленно начала проваливаться в сон. Как бы то ни было странно, но страх отступил, и на его место пришло спокойствие. Я больше не боялась ни ос, ни отца, ни чего – либо ещё. Это ощущение было больше похоже на свободу, на истинную свободу. До того как я умру, оставались считанные секунды, но я не чувствовала страха, лишь умиротворение. Дальше, кроме умиротворения, не было ничего.

4

Кто – то сильно тряс меня за плечи, пытаясь привести в чувства, пока я лежала на твёрдой холодной земле.

– Яна! Яна, проснись! – взволнованный голос брата доносился будто бы из далека, но с каждым разом он становился всё громче и чётче, окончательно выдёргивая меня из беспробудного сна.

По его выражению лица можно было сказать, что испытывает он самые неоднозначные чувства. Что – то между радостью и печалью. Блеск в его глубоких карих глазах лишь подтверждал это. На сей раз мой брат был настоящим. Это был мой Даня. Мой заботливый старший брат, который даже спустя столь долгое время не утратил этой черты.

– Даня! – голос мой был слаб, но радость в нём скрывающаяся говорила сама за себя – я была чертовски рада его видеть.

Брат резко прижал меня к себе, крепко обнимая. Я обняла его в ответ, почувствовав то самое человеческое тепло, которого была лишена три года назад.

– Что с тобой случилось?! И что с твоими волосами?! – спросил Даня, отстранившись от меня.

– А что с моими волосами? – я медленно перевела взгляд на один из своих локонов. Он был абсолютно белым, как и остальные.

5

Никогда ещё дорога до дома не казалась мне такой долгой. Мы сели в ту же маршрутку, которая нас сюда и привезла. Всё это время мы хранили молчание, так как оба ужасно вымотались. Но через какое – то время Даня нашёл в себе силы заговорить.

– Может всё – таки расскажешь что с тобой случилось?

– Ты мне не поверишь.

– Я постараюсь.

– Даня, ты зря переживаешь. К тому же меня не было всего лишь один день.

– Месяц, – резко произнёс он, – Тебя не было месяц.

Эпилог

День был солнечный, но не жаркий, как это обычно бывает. Прошло уже два года с тех пор, как мы с Даней куда – то вместе уезжали отдохнуть. Я всё это время усердно училась и готовилась к поступление в художественный институт, а Даня, когда ему исполнилось восемнадцать лет, пошёл в армию по собственной инициативе и относительно недавно вернулся. Не смотря на то, что волосы я довольно часто красила в чёрный цвет, вид у меня был всё равно истощённый, а на лбу и под глазами появились морщины, из – за чего в свои семнадцать, выглядела я примерно на сорок. Не то чтобы меня этот факт как – то сильно удручал, но всё равно было неприятно. Особенно когда сообщаешь людям свой настоящий возраст, а они смотрят на тебя, как на восьмое чудо света.

Даня после армии сильно возмужал, но не утратил своей простоты и заботливости. Его голос стал чуть ниже, тело более атлетичным, а на лице появилась щетина. В ближайшем времени он планировал съехать от нас, так как, по его словам, ему наконец предложили хорошо оплачиваемую стабильную работу. Мы с мамой безусловно были рады за него, пусть даже мы будем сильно скучать.

Мама начала чаще приходить домой чуть раньше обычного и брать отпуска. Она стала более спокойной и будто бы умиротворённой. Наши отношения в конце концов наладились, и мы снова стали самой настоящей семьёй.

После того как дедушка Лены и Ярослава умер, они разминулись. Ярослав перебрался в город, найдя себе работу в качестве ремонтника, а Лена, как и планировала до этого, устроилась работать продавщицей в деревенском магазине на полную ставку.

– Ты всё собрала? – поинтересовался брат, когда мы уже должны были выходить.

– Да, всё.

– Тогда пошли, – он ненадолго остановился, потом повернулся и спросил, – С тобой точно всё нормально?

– Даня, я же говорила тебе, что ты зря волнуешься.

– Ты так и не ответила на мой вопрос.

– Да, со мной всё хорошо. Пошли уже.

Первое время, после событий, произошедших в том злосчастном лесу, меня часто мучили тревоги и кошмары, но со временем и они прошли. Сейчас я чувствую себя полностью свободной от оков прошлого, и нет в этой жизни чувства лучше, чем чувство свободы.

Добрались мы до места назначения довольно быстро, только теперь нас уже никто не встречал на старой автобусной остановке. Лагерь мы решили разбить ближе к поселению. Всю дорогу Даня выглядел напряжённым, будто он был чем – то обеспокоен, хоть и пытался старательно это скрыть. «Говорила же я ему не надо за меня волноваться,» – вслух я этого, конечно же, не сказала.

По дороге к окраине деревни, боковым зрением я заметила знакомый мне дом, сразу вспомнив свою первую встречу с жильцом этого дома. Почему – то я почувствовала спонтанное желание поговорить с этим человеком. Ведь я знала, что поговорить о том, что произошло со мной два года назад я могу только с ним, и ни с кем более. Причём знание это будто бы было чем – то само собой разумеющимся.

– Даня, ты, наверное, иди вперёд, а я позже тебя догоню.

– С чего это вдруг?

– Мне нужно кое с кем встретиться и поговорить наедине.

– Зачем?

– Даня, мне это нужно, – ответила я немного в грубой манере.

Брат ещё какое – то время смотрел на меня недоверчивым взглядом, но потом всё – таки ушёл, тихо ворча себе под нос.

Подойдя к двери, я негромко постучала по её деревянной поверхности. Дверь мне открыл тот самый старик с суровым взглядом и шрамом на лице.

– Здравствуйте, Михаил, – поприветствовала я его, – Помните меня? Моё имя – Яна. Вы ещё тогда с Леной поссорились, и я приходила за неё извиняться. Помните?

Недоверчивое выражение его лица быстро сменилось на дружелюбное. Он мягко улыбнулся, после чего ответил на моё приветствие.

– Да, что – то припоминаю. Правда, ты как – то неважно выглядишь, точно постарела лет на двадцать.

– Знаю, об этом я и хотела с вами поговорить.

– Ну, проходи тогда, – он впустил меня в дом без лишних вопросов, будто бы знал о чём конкретно я хочу поговорить.

Мы прошли на задний двор его дома и присели на крыльцо. Я рассказала ему всё, что со мной тогда случилось, потому что знала, что только ему я могу это доверить. Больше я об этом никому не рассказывала, даже своей семье. Он слушал молча, не отвлекаясь, и внимал каждому моему слову. Когда я наконец закончила свой рассказ, то решилась задать ему вопрос, который всё это время меня так сильно беспокоил.

– Вы ведь тоже были в этом лесу, не так ли? Иначе вы бы меня тогда не предупредили.

– Да, был. Но я уже мало что помню, из всего, что тогда пережил. Пошёл я в тот лес не один, а с друзьями. Их было двое. И оба тогда пропали, а тела не нашли и по сей день, и, наверное, никогда не найдут. Ты говоришь, там воплощаются все наши страхи. Так вот, они, так же как и я, были военными. И даже через много лет после службы, мы до сих пор боялись. Помню, как на меня однажды напала свора собак. Я думал, что мне пришёл конец, когда одна из них попыталась разодрать мне лицо. Но я спасся. Мне это всегда казалось чудом, как и то, что я смог выбраться из этого проклятого леса.

Времени уже прошло достаточно, и мой брат, вероятно, уже успел придумать самые худшие вероятности развития событий, за время моего отсутствия. Я поднялась с крыльца и уже собиралась уходить, но напоследок решила спросить ещё кое – что.

– Перед тем как я уйду, ответьте на мой последний вопрос – чего вы боитесь больше всего?

Ответ был настолько же быстрым, насколько и однозначным.

– Собак.