Текст книги "Психологическое здоровье личности: монография"

2.3. Характеристики обобщенных критериев психологического здоровья

Необходимо отметить, что среди интегральных характеристик личности, влияющих на психологическое здоровье, авторами чаще всего называются следующие: адекватное восприятие реальности, себя и других, благополучие, гармоничность, социально-психологическая адаптация, психологическая и эмоциональная устойчивость, уравновешенность и согласованность.

Реже приводятся такие характеристики, как целостность, интегрированность, соразмерность, надежность, самоконтроль и саморегуляция.

Попытаемся раскрыть содержание перечисленных характеристик, их отношение к категории «психологическое здоровье» и значение для его сохранения и укрепления. При этом нужно учесть тот факт, что во многих работах исследователи употребляют термин «психическое здоровье» как аналог психологического.

Итак, «адекватное восприятие окружающего мира» – фактор, который для анализа условий, обусловливающих здоровье личности человека, используют О. Бэкер (1991), С. Рифф и С. Киз (1995), Б. С. Братусь (1988), Г. Олпорт (2002), А. Маслоу (2002) и др. Фактор «адекватное восприятие себя» встречается в работах А. Эллиса, В. Драйден (Dryden, 1988), Г. С. Никифорова (2006), Л. Б. Соколовской (2004), Г. Олпорта (2002), А. Маслоу (2002), а «адекватное восприятие реальности» освещается в работах О. Н. Кузнецова, В. И. Лебедева (1972), Д. Лакосиной, Г. К. Ушакова (1984), В. И. Лебедева (1989), А. Маслоу (1950), Г. Олпорта (2002) и др.

Подчеркивая положительное значение адекватности восприятия в процессе сохранения психического здоровья, исследователи аргументируют это наличием в адекватности постоянства основных свойств и субъективного образа. Чем ближе к реальности воспринимаемый личностью образ, тем выше уровень ее психического здоровья. Так, например, известно, что апперцепция определяется содержанием психической жизни человека, а значит, и состоянием его психического здоровья.

Как отмечено выше, интегральной характеристикой, влияющей на психологическое здоровье, авторы считают адекватность восприятия реальности, мира и себя, т. е. психологическое здоровье как одно из важных состояний личности зависит от многоуровневой системы восприятия ею себя, окружающих и мира в целом.

Поэтому очевидно, что адекватность восприятия во многом определяется спецификой деятельности человека. Так, например, для спортсменов она также имеет весьма существенное значение. Причем из всех известных видов восприятия «для лиц, занимающихся разными видами спорта, более важными будут не все имеющиеся, а определенные виды восприятия, доминирующие в конкретном виде спорта. Например, для единоборцев – это восприятие движений соперника, а для легкоатлетов (бегунов) или лыжников – восприятие времени и т. д.» (Алёшичева, 2014)

При сильном физическом и нервно-психическом утомлении адекватность восприятия нарушается, что не может не отражаться на психологическом здоровье спортсмена. Это означает, что адекватность восприятия является важным фактором в процессе развития, сохранения и укрепления психологического здоровья личности спортсмена.

Следующим фактором, упоминаемым многими авторами, является благополучие. В настоящее время концепция благополучия является одной из активно разрабатываемых. По отношению к здоровью наиболее интенсивно изучаются такие феномены, как субъективное и психологическое благополучие. Издревле идея Бога будоражила желания и умы наших далеких предков. Уже в сочинениях Платона Афинского «Государство Хармид» прослеживается представление о понятии «благо». Размышляя о значении для понимания чувственного восприятия, он писал, что оно не дает знания постоянного, иначе говоря, формирует некое мнение. А действительное знание, на его взгляд, дает только понимание. Далее цепочка размышлений ведет к тому, что понятие должно иметь объект, который, в свою очередь, не должен быть идентичным объекту чувственного восприятия, «он должен быть сверхчувственным», т. е. идеей. А познание сверхчувственного мира совершается через понятие, которое выступает отражением идей. И наконец, наивысшая идея – это идея Блага.

Чрезвычайно интересно, что Платон идею Блага связывает с Богом. Например, Сенека считал, что для осознания и проникновения в понятие истинного блага, а значит, достижения душевного благополучия, необходимо обращение к себе самому, к своей душе.

Таким образом, осуществив даже фрагментарный анализ взгляда мыслителей разных времен на категорию «благополучие», мы можем и в наше время говорить о том, что она, с одной стороны, только обогатилась, так как ядром ее содержания можно считать «идеальное», т. е. базирующееся на высокой идее, состояние внутреннего, т. е. душевного мира человека. Однако, с другой стороны, как подчеркивал Платон, для достижения действительного знания об истинном благополучии необходимо в жизни руководствоваться нравственными принципами, добродетелью, а значит, жизнь должна быть руководима идеями, заложенными в сущностном содержании этих принципов. Ибо, как отмечает он в своем «Государстве»: «По мнению большинства, благо состоит в удовольствии, а для людей более тонких – в понимании» (Платон, 1994, с. 280–288). Так, начиная с классиков психологии и заканчивая современниками, понятие благополучия рассматривается по отношению к психологическому здоровью под разными углами зрения: психологическое благополучие и адаптированность; психологическое благополучие как самоактуализация; как предмет позитивной психологии; благополучие как путь к душевному здоровью и пр. (Васильева, Филатов, 2001, с. 127–149).

Иначе говоря, смысловое пространство понятия «благополучие» сводится к тому, что термин «благополучный» трактуется как счастливый, пребывающий в хорошем состоянии, имеющий успешное окончание, добрый.

В понятие «благополучие личности», например, Л. Куликов вкладывает представление о том, что это «обобщенное и относительно устойчивое переживание, имеющее особую значимость для личности». Именно оно в большей степени определяет характеристики доминирующего психического состояния – «благоприятного состояния, способствующего согласованному протеканию психических процессов, успешному поведению, поддерживающего психическое и физическое здоровье или, напротив, неблагоприятного» (Куликов, 2004, с. 123).

Благополучие является всегда субъективным, и часто его связывают с чувством удовлетворенности и самосознанием (Хусаинова, 2006; Шамионов, 2004). Психологическое благополучие трактуется с разных, часто с противоположных позиций. Так, в исследовании Т. Шевеленкова и П. Фесенко выделяется два отличающихся взгляда на это понятие. Приверженцы первого объединяют понятие «психологическое благополучие» с такими, как психологическое здоровье, качество жизни, социальная адаптация и др. Сторонники второго, наоборот, считают, что это понятие является близким по значению к названным понятиям, однако оно не тождественно им (Шевеленкова, Фесенко, 2005).

Эти авторы, на наш взгляд, справедливо относят психологическое благополучие к субъективной эмоциональной оценке человеком себя и собственной жизни, они делают акцент на том, что при наличии благополучия субъект стремится к самоактуализации и личностному росту. Действительно, психологическое благополучие напрямую не связано с наличием каких-либо негативных психических состояний, хотя от степени их выраженности зависит.

Благополучие как субъективно воспринимаемое пребывание в хорошем, удовлетворенном состоянии определяется его составляющими: физическим, психологическим, духовным, материальным. Следует подчеркнуть, что все компоненты благополучия между собой тесно связаны и взаимно влияют друг на друга, что определяет ощущение целостности, внутреннего равновесия и слаженности психических функций и процессов.

В то же время Л. Куликов (2004) выделяет только два основных компонента благополучия: когнитивный и эмоциональный.

Эмпирически изучили благополучие (и счастье) Н. М. Брадбурн, Д. Карловиц (Bradburn, Caplovitz, 1965), В. Вильсон (Wilson, 1967) для создания методики его измерения (хотя не психологического, а, как назвал его Брадбурн, эмоционального благополучия). Его структура считалась трехкомпонентной и состояла из положительного аффекта, отсутствия отрицательного аффекта и удовлетворенности жизнью (Bradburn, Caplovitz, 1965; Wilson, 1967).

К. Рифф (Ryff, 1995) обстоятельно исследовала психологическое благополучие и определила его как базовый субъективный феномен, который отражает восприятие и оценку субъектом своего функционирования с позиций вершины потенциальных возможностей человека.

Относительно общности и различий между психологическим и эмоциональным благополучием К. Рифф и С. Л. Кейс (Ryff, Keyss, 1995) пишут, что они взаимосвязаны, дополняют и могут компенсировать друг друга с разной степенью выраженности. А что касается различий, то психологическое благополучие отличается от эмоционального наличием жизненной цели и личностного роста как компонентов направленности в будущее.

Следовательно, даже немногочисленные приведенные выше факты позволяют отнести психологическое благополучие к интегральным факторам личности, влияющим на ее психологическое здоровье, а учет его наличия и степени выраженности будет способствовать определению состояния диагностируемого уровня здоровья.

Учитывая данные цитировавшихся авторов и ряда других, психологическое благополучие личности можно считать интегральным фактором, отражающим субъективно воспринимаемое состояние удовлетворенности собой, процессом самоактуализации, окружением и качеством жизни. Этот феномен имеет связь с психологическим здоровьем, и, следовательно, состояние последнего в какой-то степени зависит от психологического благополучия.

Еще один фактор, при помощи которого характеризуют уровень психического здоровья личности, многие исследователи называют гармоничностью (Ананьев, 2000, 2006; Куликов, 2004; Милтс, 1990; Никифоров, 2006).

Гармония означает связь, созвучие, соразмерность, т. е. это стройная согласованность частей одного целого. Так, еще в сознании античных мыслителей гармония понималась как важнейший критерий здоровья человека. Например, Алкмеон Кротонский гармонию (которую он понимал как равновесие между противоположно направленными силами) считал важнейшим атрибутом здоровья. По мнению Платона, гармония выражается прежде всего в соразмерном соотношении душевного и телесного, сущность которого и есть здоровье. По мнению В. Коляды, гармоничная – это значит целостная личность, которая в структурно-функциональном и системном аспектах представляет собой гармоничное «единство телесного, социального и духовно-нравственного компонентов» (Коляда, 2003, с. 9).

Рассуждая о гармоничности личности, Л. Куликов пишет, что она представляет собой «согласованность и соразмерность основных сторон бытия: многомерного пространства личности, времени и энергии личности (как потенциальной, так и реализуемой)… Соразмерность количественных характеристик пространства, времени и энергии личности можно конкретизировать как соразмерность между объемом пространства личности, скоростью личностного времени и уровнем энергии личности» (Куликов, 2004, с. 67).

В связи с наличием тесной связи этого конструкта со здоровьем, а также потому, что гармония трактуется как стройность, соразмерность частей, внутренняя их упорядоченность, гармоничность как интегральный фактор вполне может использоваться для характеристики состояния психологического здоровья личности. Более того, с философских позиций гармоничность является категорией, отражающей внутреннюю и внешнюю целостность и соответствие содержания и формы объекта, что применительно к обсуждаемой проблеме следует понимать как адекватность и правомочность характеризовать психологическое здоровье личности, применяя понятие гармоничности.

Социально-психологическая адаптация также рассматривается как интегральный фактор сохранения психического здоровья. Например, О. Васильева и Ф. Филатов, анализируя роль адаптации в сохранении здоровья личности, считают, что в этом процессе существует два главных параметра – «приспособленность к окружающей биосоциальной среде и гармоничная включенность в сообщество людей. Данные параметры представляют собой, соответственно, два основных компонента (или аспекта) общей адаптированности человека: биологический и социальный» (Васильева, Филатов, 2001, с. 42–43).

Однако в решении проблемы психологического здоровья необходимо обратить внимание на процесс социально-психологической адаптации, потому как, согласно нормоцентристскому подходу, любое нарушение психологического здоровья равнозначно отклонению от принятой в обществе нормы.

А согласно Р. Хэнки, социальная адаптация представляет собой процесс, посредством которого индивид достигает социального равновесия, что означает отсутствие конфликта со средой или наличие высокого уровня психического здоровья. Так, Г. Салливан считал, что внутренний разлад есть следствие конфликта между индивидом и социумом. Иначе говоря, успешная социально-психологическая адаптация к общественным требованиям и межличностным отношениям есть условие психологического здоровья и благополучия личности.

Подчеркивая доминирование в жизни человека социального компонента (по сравнению с биологическим), О. Васильева и Ф. Филатов пишут: «Здоровым может быть признан лишь тот человек, который гармонично включен в свое социальное окружение, адекватно действует и полноценно реализуется в нем» (Васильева, Филатов, 2001, с. 62). При этом они отмечают, что цивилизация не только обеспечивает выживание человека и освоение им окружающей биологической среды, делая это «слабое и незащищенное животное» властелином природы, но и в значительной степени ослабляет, деформирует человеческое естество, отрывая человека от его природных корней» (там же). Таким образом, они, подчеркивая двойственность природы человека, все же склоняются к главенствующей роли социального компонента. Апеллируя к влиянию общественной составляющей на здоровье человека, К. Ясперс писал: «Цивилизация создает особые физические условия, которые на тех же правах, что и природные обстоятельства, воздействуют на здоровье людей и могут приводить к возникновению как физических недугов, так и аномальных состояний души» (Ясперс, 1997, с. 858).

А учитывая психосоматические взаимодействия, можно считать, что негативные изменения в психике, обретенные человеком вследствие влияния экстремальных и стрессогенных условий общественного бытия, во-первых, создают предпосылки для предпатологиче-ских изменений в физическом здоровье, а во-вторых, без сомнения, отрицательно сказываются на его психологическом здоровье.

Следовательно, если говорить о психологическом здоровье личности, то необходимо помнить, что формирование личности происходит только в условиях общественного влияния, а значит, и социально-психологическую адаптацию нужно рассматривать как интегрирующий фактор, способный повернуть вектор развития психологического здоровья либо в сторону улучшения, либо ухудшения. При этом не нужно забывать, что процесс формирования личности определяется культурой человечества и общественными ценностями, и поэтому психологическое здоровье личности зависит от этих системообразующих начал. Причем социально-психологическая адаптация является мерилом уравновешенности, соразмерности и адекватности взаимодействия личности с окружающим социумом, а успешность ее приспособительных реакций напрямую влияет на уровень психологического здоровья.

Вместе с тем Э. Фромм ярко и убедительно описал опасность для здоровья индивидуума подверженности общественным нормам, критериям, оценкам и влиянию в целом в ущерб его природным потребностям. Он показал, что, следуя нормам и оценкам общества, человек вынужден ограничить свои природные потребности, принести свои желания и естественную свободу их реализации в жертву общественным устоям, нормам, которые в разные времена и в разных общественных укладах очень сильно отличались, а значит, не были истинными. Он вслед за З. Фрейдом считал, что неудовлетворенность и невроз становятся постоянными спутниками цивилизации (Фромм, 1998, с. 215–217). Иными словами, существование в человеке двух противоречивых начал, биологического и социального, извечный конфликт между ними оборачивается для него утратой душевного здоровья и благополучия.

Итак, вследствие двойственной природы человека для сохранения здоровья необходим поиск конгруэнтного сочетания в его жизни биологического и социального начал. Вместе с тем, если говорить о психологическом здоровье личности, то важно учитывать, что личность формируется в обществе, и социально-психологическую адаптированность, которая является одним из компонентов и условий, значимых для становления и развития психологического здоровья, следует включать в анализ факторов, обусловливающих его сохранение.

Вместе с тем уже З. Фрейд, по словам А. Маслоу, предложил нам ту часть психологии, которая занимается болезнью и отвечает на негативно поставленный вопрос: что необходимо предпринимать, чтобы не болеть? Сам же А. Маслоу, соответственно своему видению проблемы здоровья, поставил задачу развития психологии здорового человека. Причем если здоровье рассматривать с позитивных позиций и решать проблемы людей, связанные с их психикой, то это и будет подход к решению задачи, поставленной А. Маслоу. При этом если путь ведущий к сохранению и укреплению здоровья видеть во многом зависящим от адаптации (а точнее, только от ее положительных результатов), то совершенно очевидно, что и она не всегда обеспечивает позитивный исход собственно приспособления. Оценка достигнутого результата адаптации будет во многом зависеть от ценностной ориентации человека, от духовно-нравственно-смыслового ядра его личности.

Так, например, Н. В. Гришина по этому поводу пишет: «Психологи все чаще сталкиваются с психологическими проблемами здоровых людей, в социальном отношении достаточно благополучных и даже успешных, но при этом переживающих конфликты и кризисы, депрессию и утрату смысла жизни, которые не могут быть объяснены через идею адаптации» (Гришина, 2014, с. 131). И далее она приводит цитату А. Маслоу: «Приспособление не является необходимым синонимом психологическому здоровью» (Маслоу, 2002, с. 171).

Следовательно, и адаптация к обществу, т. е. социально-психологическая, может нести противоречивое начало или возможность перехода ее результатов к своей противоположности: от позитивных к негативным.

Уравновешенность как интегральный фактор сохранения психологического здоровья также называется многими исследователями (Ананьев, 2000; Башкирева, 2007; Rodriguez-Ayllon, Cadenas-Sanchez, Esteban-Cornejo et al., 2018). Семантика этого термина трактуется как успокоение, доведение до нормального состояния. Уравновешенность можно рассматривать как противоположность неуравновешенности. При этом, если учитывать «принцип устойчивого неравновесия» Э. Бауэра, следует признать, что «живые системы никогда не бывают в равновесии и исполняют за счет своей свободной энергии постоянную работу против равновесия» (Бауэр, 1935, с. 42).

А это означает, что состояние уравновешенности (равновесия) не может быть незыблемым, неизменным, и оно всегда сменяется противоположным – неуравновешенностью.

Психологическое здоровье является одновременно и состоянием и процессом, причем динамичным. А это означает, что параметры его проявления все время меняются, и именно их неуравновешенность обеспечивает чуткое реагирование на изменения в окружении личности и быстрое приспособление к новым важным для человека условиям. Уравновешенная система всегда более инертна, менее подвижна, что в плане сохранения психологического здоровья можно рассматривать как положительное явление, однако это состояние не может продолжаться длительно. Это, во-первых, а во-вторых, это более слабое состояние для процесса улучшения психологического здоровья, потому как именно переход от равновесия к неравновесности означает разрушение старого и построение нового, т. е. движение, а следовательно – развитие.

В связи с этим термин «уравновешенность» по отношению к психологическому здоровью вряд ли можно считать интегральным фактором, обеспечивающим его укрепление и сохранение в течение долгого времени. И хотя относительно процесса развития вполне возможно применение термина «согласованность» как интегрального фактора сохранения и укрепления психологического здоровья личности, он также кажется нам малопригодным. Эта мысль основывается на содержании, которое вкладывается в данный термин. Он трактуется так: «Согласовывать единство между чем-либо, координировать, придавать соответствие чему-либо».

Согласованность, очевидно, имеет существенное значение для осуществления процессов регуляции функций психологического здоровья личности, т. е., по сути, согласованность влияет на результат адаптации. Однако она не может быть критерием оценки, изменять их качество и социальную значимость для конкретного лица, а значит, и детерминировать уровень организации психологического здоровья личности. В связи с этим согласованность может выступать доминирующим фактором при достижении определенного результата, но в то же время ее не следует считать интегральным фактором психологического здоровья личности.

При этом в сложных или опасных условиях деятельности важным интегрирующим фактором в процессе развития и сохранения здоровья, например спортсменов, является психологическая устойчивость. Вместе с тем следует подчеркнуть, что толкование термина «устойчивость» с научных позиций связано с немалыми трудностями. Так, в семантическое пространство термина «устойчивость» входят такие понятия, как стойкость, прочность, твердость, непоколебимость, стабильность, неподверженность влиянию, сопротивляемость, постоянство, надежность и др. Анализ вариантов интерпретации этого термина осуществлен в диссертационном исследовании Е. В. Василенко (2008, с. 17–18).

Такое многообразие его трактовок определяется применением данного термина в анализе, начиная с индивидуального состояния и заканчивая проблемами развития и формирования личности.

Устойчивость трактуется как синоним стабильности (Ганзен, 2001). При этом стабильность (от лат. stabilis) переводится как «устойчивый, постоянный». Иными словами, постоянство каких-то параметров системы понимается как главная характеристика ее стабильности. Или, иначе говоря, это неизменность, устойчивое функционирование, или малая вариабельность, функциональных характеристик системы.

В рамках изучения проблемы здоровьесберегающей среды развития психологического здоровья личности нужно понимать, что устойчивость, с одной стороны, – это подвижное, неизменное состояние системы психологических качеств, процессов и состояний, а с другой – целенаправленное нарушение этого постоянства в ответ на влияние на психику факторов окружающей среды. При этом важнейшим результатом проявления психологической устойчивости для человека является возможность сопротивления влиянию стрессогенных факторов среды и успешного выполнения поставленных задач, особенно в опасных или экстремальных условиях.

В аспекте анализируемой нами проблемы следует отметить, что применение понятия «психологическая устойчивость» должно опираться на наличие у данного субъекта такого свойства личности, как направленность, являющегося компонентом самосознания, включающего знания субъекта о себе и самооценку уровня своего общего развития, а также имеющегося духовно-нравственного потенциала, нервно-психических и физических ресурсов.

Так, в работе Е. Крупник подчеркивается, что психологическая устойчивость определяет сохранность основных отношений индивида с действительностью, предполагая вместе с тем существование моментов пластичности и вариативности (Крупник, 1999, с. 273).

Психологическая устойчивость наряду с саморегуляцией позволяет преодолевать влияние стрессогенных факторов среды, обеспечивает корректировку и прогнозирование достижения цели в непредвиденных, сложных обстоятельствах (Nicholls, Levy, Carson et al., 2016).

Рассматривая участие психологической устойчивости в процессе развития и формирования здоровья личности, нужно подчеркнуть, что ее роль проявляется в сохранении приспособительных реакций человека, нормального функционирования психики в сложных условиях профессиональной, например спортивной, деятельности и обеспечении оптимального поведения при воздействии на субъекта целенаправленных помех.

В то же время, говоря о психологической устойчивости спортсмена, нужно помнить, что у каждого индивидуума соответственно специфике его вида спорта будет проявляться устойчивость к изменениям и влиянию на его личность конкретных параметров внешнесредового воздействия. В этом смысле мы согласны с И. Грызловой и И. Переверзевой, утверждающими, что психологическая устойчивость не может быть «всеохватывающей» характеристикой личности, т. е. она не должна проявляться во всех видах воздействия на нее. Эти авторы подчеркивают, что психологическая устойчивость – это не устойчивость вообще, она определяется не только характеристиками влияния внешних факторов, но и личностными способностями человека противостоять им и тем самым влиять на процесс сохранения психического здоровья (Грызлова, Переверзева, 1984). Следовательно, психологическая устойчивость также имеет конкретные границы, которые определяются объективно существующими пределами функционирования личностных качеств человека и, главное, их взаимодействием в отражении стрессогенного внешнесредового влияния.

В работе Е. В. Василенко вводится термин «профессионально-психологическая устойчивость»; по мнению автора, она состоит из двух подструктур: нервно-психической выносливости и собственно психологической устойчивости (Василенко, 2008, с. 28–29). Под первой понимается способность человека выдерживать специфические психологические нагрузки профессиональной деятельности на уровне функционального напряжения. Как считает Е. В. Василенко, она определяется нейродинамическими особенностями личности, корректировать которые сложно, и поэтому необходим строгий учет психофизиологических особенностей субъекта в соответствии со спецификой конкретной специальности.

Вторая подструктура определяется степенью сформированнос-ти личности, обеспечивающей необходимый уровень самодетерминации поведения.

В своем исследовании Е. В. Василенко (2008) вслед за Л. В. Куликовым (2004) выделяет следующие факторы психологической устойчивости:

1) факторы социальной среды, поддерживающие самооценку; усло – вия, способствующие самореализации; условия, способствующие адаптации; психологическая поддержка социального окружения;

2) личностные факторы:

– отношение личности к окружающему (и к себе): оптимистическое, активное отношение к жизненной ситуации в целом, уверенность, отсутствие враждебности, доверие к другим, терпимость и пр.;

– сознание личности: вера (в разных ее формах – вера в достижимость поставленных целей, религиозная вера, вера в общие цели; осознание социальной принадлежности к определенной группе и пр.);

– эмоции и чувства: доминирование стенических позитивных эмоций; переживание успешности самореализации, чувства сплоченности и единства и др.;

– познание и опыт: понимание жизненной ситуации и возможность ее прогнозирования; структурированный опыт преодоления трудных ситуаций; адекватная оценка величины нагрузки и своих ресурсов и др.;

– поведение и деятельность: активность в поведении и деятельности; использование эффективных способов преодоления трудностей (Василенко, 2008).

Рассматривая психологическую устойчивость как сложное качество личности, как синтез отдельных качеств и способностей, можно утверждать, что ее следует считать одним из ведущих интегральных факторов, определяющих процесс становления и детерминации психологического здоровья личности.

Эмоциональную устойчивость также трактуют достаточно широко. Одно из ранних определений эмоциональной устойчивости спортсменов дано В. Писаренко еще в середине прошлого века. По этому поводу он писал, что под эмоциональной устойчивостью личности следует понимать ее способность отвечать на напряженные ситуации таким изменением эмоционального состояния, которое приводит не к уменьшению, а к увеличению работоспособности.

Анализируя поведение человека в условиях стресса, В. Л. Марищук и В. И. Евдокимов (2001) эмоциональную устойчивость предлагали определять как способность преодолевать состояние чрезмерного эмоционального возбуждения при выполнении сложной двигательной деятельности.

К. К. Платонов (1984) расширил представление об эмоциональной устойчивости и предложил выделить эмоционально-волевую, эмоционально-моторную и эмоционально-сенсорную устойчивость (Платонов, 1984, с. 170–171). В свою очередь, Л.М. Аболин (1987) эмоциональную устойчивость определяет следующим образом: это свойство, которое характеризует индивида (в процессе напряженной деятельности), отдельные эмоциональные механизмы которого, гармонично взаимодействуя между собой, способствуют успешному достижению поставленной цели.

М. С. Корольчук и В. Н. Крайнюк, анализируя понятие эмоциональной устойчивости, определили, что ее интегральным критерием является результат, который характеризует, насколько успешно или неуспешно достигается человеком цель (Корольчук, Крайнюк, 2006, с. 207).

Подводя итог рассмотрения представлений исследователей об эмоциональной устойчивости, следует отметить, что чаще всего, характеризуя ее, авторы употребляют такие показатели, как способность преодолевать чрезмерное эмоциональное возбуждение и в сложных условиях достигать поставленной цели.

Изучая характеристики психологического здоровья личности, М. Г. Иванова выделила названные ею стабильные его показатели, при этом эмоциональное состояние она относит к ним. Она пишет: «Именно эмоциональное состояние является маркером психологического здоровья человека в разные возрастные периоды» (Иванова, 2010, с. 152).

При этом следует учитывать, что эмоциональной устойчивости противостоит эмоциональная неустойчивость – это состояние повышенной возбудимости, или склонность субъекта к частой смене эмоциональных состояний. По этому поводу К. К. Платонов писал: «Нужно помнить, что решающей является не сама по себе большая или меньшая эмоциональная возбудимость, а большее или меньшее ее негативное влияние на навыки, на деятельность человека. А это… связано не только с особенностями эмоциональной сферы, а и с особенностями его воли» (Платонов, 1984, с. 131). О способности преодолевать состояние чрезмерного эмоционального возбуждения усилием воли писали разные авторы (Дашкевич, 1985; Пуни, 1969; Селиванов, 1974; Сироткин, Егерева, 1995; и др.).