Текст книги "Психологическое здоровье личности: монография"

Следовательно, деятельная сторона эмоциональной устойчивости не обходится без волевых усилий. А в структуре волевых проявлений личности А. Ц. Пуни выделял интеллектуальные, эмоциональные и операциональные компоненты (Пуни, 1969, с. 149). Таким образом, нужно понимать, что эмоциональная устойчивость осуществляется не в отрыве от волевых усилий субъекта.

Кроме того, как показало наше обобщение представлений о психологической устойчивости, эмоциональная устойчивость как компонент входит в ее состав, т. е. является ее частью (Василенко, 2008, с. 32). Поэтому маркером психологического здоровья личности скорее должна быть именно психологическая устойчивость как системообразующий и интегральный фактор, существенно влияющий на процесс сохранения психологического здоровья личности.

Некоторые авторы и «надежность» также считают интегральным фактором в становлении и сохранении психологического здоровья личности. Надежность, например, в спортивной деятельности, В. А. Плахтиенко представляет как «системную, интегральную, комплексную характеристику деятельности спортсмена, обеспечиваемую его системно-структурным, функциональным и информационным видами надежности и реализуемую благодаря морально-политической надежности в стабильной эффективности выступлений спортсмена в экстремальных условиях ответственных соревнований» (Плахтиенко, 1983, с. 14). Однако это определение связано с деятельностью спортсмена. Вместе с тем рассмотрение надежности как интегрального фактора, влияющего на процесс становления и развития психологического здоровья личности, широкомасштабно практически не осуществлялось. В исследованиях М. Г. Ивановой (2010), Е.В. Василенко (2008) отмечается, что надежность является одним из компонентов психологического здоровья и психологической устойчивости, что, безусловно, соответствует действительности. Однако, на наш взгляд, к интегральным и тем более системообразующим факторам в процессе развития психологического здоровья личности надежность вряд ли можно отнести.

Такое предположение, безусловно, требует экспериментальной проверки хотя бы потому, что, говоря о результате как мериле надежности деятельности человека (например, выступления спортсмена), следует отметить: она более адекватна, чем устойчивость, поскольку проявление устойчивости подразумевает противодействие чему-то, негативно влияющему на личность, и сохранение каких-то показателей.

В спорте концепция психической надежности понимается как системное качество, характеризующее устойчивость функционирования основных психологических механизмов в сложных условиях. Наиболее четко о психической надежности писал В. Э. Мильман (1990). В ее структуре он выделял четыре компонента: соревновательную мотивацию, соревновательно-эмоциональную стойкость, спортивную саморегуляцию, стабильность-помехоустойчивость (Мильман, 1990, с. 23–43).

Исходя из соображений этого автора, мы видим, что рассмотренная выше эмоциональная устойчивость и саморегуляция (о ней скажем позже) входят в состав надежности, являясь ее составляющими частями, а следовательно, надежность (по его мнению) более объемна, чем эти два свойства, вместе взятые. Однако это не означает, что надежность может считаться интегральным фактором, определяющим сохранение психологического здоровья личности. По-видимому, следует эмпирическим путем сопоставить уровень надежности и психологического здоровья у конкретных спортсменов, чтобы иметь возможность аргументированно ответить на этот вопрос.

Следующим интегральным фактором, влияющим на психологическое здоровье личности, считается саморегуляция. Исследователи, целенаправленно изучавшие роль саморегуляции в деятельности человека, считают, что для получения желаемых результатов необходимо достигнуть определенного уровня психологической устойчивости, а вслед за ней и надежности, и главное, что это возможно путем освоения саморегуляции психомоторики. О большом значении саморегуляции в профессиональной и спортивной деятельности пишут многие авторы. Однако анализ этого феномена в рамках проблемы созидания, сохранения и оценки психологического здоровья также осуществлялся фрагментарно, без четко поставленных вопросов о его роли в этих процессах.

Рассматривая это свойство с психологических позиций, О. В. Хухлаева (2003), например, считает, что саморегуляция является одним из основных проявлений личности. Саморегуляция как характеристика, обеспечивающая гармонию внутри человека и между ним и средой, может быть внутренней, регулирующей различные аспекты личности и состояния человека, и внешней, включающей как воздействие его на ситуацию, так и самоизменение (Хухлаева, 2003, с. 6–8). Мы полностью согласны с этим автором в том, что саморегуляция является интегральной категорией, влияющей на развитие и становление психологического здоровья, и одним из основных атрибутов личности.

Относительно саморегуляции О. Конопкин (1995) пишет следующее: «Под психической саморегуляцией следует понимать один из высших уровней регуляции активности биологических систем, отражающий качественную специфику реализующих ее психических средств отражения и моделирования действительности, в том числе рефлексию субъекта на самого себя и свою активность, деятельность, поступки» (Конопкин, 1995, с. 210).

А Н. Е. Шевандрин, стремясь дать более обобщенное определение саморегуляции, выражается так: «Саморегуляция является системной характеристикой, отражающей способность личности к устойчивому функционированию в различных условиях жизнедеятельности» (Шевандрин, 1998, с. 187). Но в таком определении, на наш взгляд, трудно найти различие, например, с устойчивостью. По мнению Г. С. Никифорова, психическая саморегуляция заключается в воздействиях человека на присущие ему психические явления (процессы, состояния, свойства), выполняемую им деятельность, собственное поведение с целью поддержания (сохранения) или изменения характера их протекания (функционирования) (Никифоров, 2006, с. 24). Исходя из этого определения, можно считать, что саморегуляция способна оказывать воздействие на всю психологическую сферу личности, что, безусловно, позволяет говорить о ней как об интегральном факторе, влияющем на процесс развития, оценки и сохранения психологического здоровья.

Следовательно, в настоящее время большинством авторов психическая саморегуляция понимается как сложная, динамичная система, обеспечивающая целесообразное отражение действительности путем повышения или снижения активности психических реакций, принятия субъектом цели и формирования программы собственно исполнительских действий для достижения их результативности. Осуществление и формирование саморегуляции проходит успешно при наличии самоконтроля как процесса осознания и оценки личностью собственных психических состояний, процессов и поведения. Хотя следует заметить, что у древних мыслителей самоконтроль обозначался как самообладание, или наблюдение за собой. Например, Эпиктет так определял важнейший принцип здоровой жизни: «Должно неустанно наблюдать за собою» (Эпиктет, 2014). Следовательно, самоконтроль (самообладание) можно считать одним из компонентов саморегуляции. Хотя самоконтроль входит как компонент и в волевую регуляцию, особенно в сложных экстремальных ситуациях.

Самоконтроль и вслед за ним процесс саморегуляции оптимизируют деятельность человека. Однако считается, что проявление саморегуляции, вызванное действием самоконтроля, диктуется требованиями общества, что далеко не всегда желательно для человека. А учитывая воззрения З. Фрейда о требованиях общества к субъекту, становится понятно, что самоконтроль и саморегуляция в сохранении психологического здоровья могут играть как положительную, так и отрицательную роль. Иначе говоря, саморегуляцию (вместе с самоконтролем) можно считать интегральным фактором, участвующим в процессе сохранения и развития психологического здоровья личности.

Таким образом, в заключение следует отметить, что теоретический анализ представлений исследователей об обобщающих, интегральных факторах, влияющих на состояние психологического здоровья, на его развитие и сохранение, в частности у спортсменов, показал: в настоящее время не существует общепризнанной трактовки выделенных факторов. Попытка определить характеристику и смысловое содержание большинства этих факторов, предложенных исследователями, а главное, выявить степень их влияния на развитие, становление и укрепление психологического здоровья личности сталкивается с разноречивыми, а порой противоречивыми трактовками их авторами. Что касается влияния интегральных факторов на психологическое здоровье личности, то большинство авторов подчеркивают их действенность. Вместе с тем в настоящее время существуют только качественные характеристики в оценке степени их воздействия на психологическое здоровье, т. е. способы или методы количественного учета их действия практически отсутствуют (а если имеются, то косвенные). А это значит, что одним из актуальных вопросов в решении проблемы психологического здоровья человека является поиск критериев и методов его количественной оценки.

Наше исследование проведено при участии 348 спортсменов обоих полов, занимающихся разными видами спорта: спортивные игры, единоборства, водные виды спорта и др. Уровень их квалификации варьировал от новичков до мастеров спорта международного класса.

Для диагностики качеств и свойств личности, адаптивности, состояния психологического здоровья, нервно-психической устойчивости, социальной адаптации, мотивации к занятиям спортом и других факторов применялось 22 психологических метода исследования. Количественные данные подвергались статистическому, факторному, корреляционному и информационному анализу (Сидоренко, 2001).

На первом этапе нашего исследования определялись отдельные качества и свойства личности, единичные параметры адаптации, резистентности или состояния (например, депрессия, тревога, бессонница и пр.). Уровень проявления каждого из этих факторов в какой-то степени влиял на состояние психологического здоровья. Причем судить об изменении последнего в результате действия данного фактора можно, однако косвенно. Например, повышение тревожности, наблюдаемое с ростом спортивного мастерства спортсменов, ухудшало состояние их психологического здоровья.

Однако в процессе спортивной деятельности, особенно в сложных условиях соревнований, на психику спортсмена и непосредственно на психологическое здоровье действует целая группа факторов, которые объединяются вместе в единую систему и в совокупности чаще всего негативно влияют на здоровье, хотя одновременно положительно воздействуют на физическую и психическую работоспособность.

Гипотетически мы предполагали, что, выявляя количество и силу взаимосвязей между отдельными показателями, можно выделить наиболее значимые факторы, доминирующие по степени влияния на психологическое здоровье. Применяя корреляционный и факторный анализ, мы действительно смогли выделить из 72 отдельных факторов, соответственно силе корреляционных связей, 12 критериев, которые затем, объединяя, назвали доминирующими. Результаты их воздействия на психологическое здоровье спортсменов с разным спортивным стажем и квалификацией свидетельствовали о наличии различий в степени этого воздействия.

Далее на основании учета силы взаимосвязей между доминирующими критериями (после применения корреляционного анализа) они были объединены в шесть, которые названы интегральными.

К ним относятся следующие: социально-психологическая адаптивность, эмоциональный комфорт, эмоциональная устойчивость, мотивация к успеху, самоконтроль, принятие других.

В связи с важностью поиска критериев, имеющих более высокую степень интеграции, мы выделили факторы, названные системообразующими категориями, т. е. такие, которые детерминируют образование некой системы, состоящей из объединенных (или, точнее, вобравших в себя функциональные возможности) отдельных, интегральных и доминирующих критериев.

Системообразующие – значит имеющие основополагающее значение в формировании, развитии и сохранении психологического здоровья как системного понятия. Они обозначены категориями, т. е. философскими понятиями, задающими порядок в рассмотрении других понятий. Именно поэтому мы считаем их наиболее обобщенными критериями психологического здоровья личности. Применение их в рамках нашего исследования позволяло обосновать не только их роль в осмыслении феномена «психологическое здоровье» как целостной системы (анализируя ее с позиций взаимодействия «общего» и «единичного»), но и приблизиться к пониманию иерархического соподчинения компонентов и факторов, детерминирующих ее развитие, формирование и функции.

Таким образом, показана принципиальная возможность объединения отдельных критериев психологического здоровья личности через ряд этапов в системообразующие, имеющие наивысший уровень интеграции и позволяющие судить о его состоянии.

2.4. Теоретические аспекты исследования психологического здоровья как системного понятия

В настоящее время в психологических исследованиях с методологических позиций рассматриваются различные подходы, позволяющие теоретически осмыслить получаемые эмпирические данные.

Так, существуют подходы, основанные на анализе индивидуально-психологических и интерперсональных показателей исследуемых лиц. Имеются также более общие подходы, применяемые в процессе решения психологических проблем. Например, комплексный интегративный, метасистемный, синергетический, системный и др.

Наиболее продуктивным из них, как считают известные отечественные и зарубежные психологи (Братусь, 1988; Зинченко, 1991; Максименко, Шрагина, 2016; Никифоров, 2006; и др.), является системный подход. В наиболее общем виде – это метод изучения взаимообусловленности частей и целого. Системный подход в психологии, по мнению В. А. Барабанщикова (2007), А. В. Карпова (2011), должен включать описание элементов, состава, структуры, функций системы, ее интегральных свойств, системообразующих факторов и взаимосвязи со средой.

Соответственно этим взглядам, признаками психобиологической системы могут быть следующие:

1) она взаимодействует со средой и другими системами как единое целое;

2) состоит из иерархии подсистем более низких уровней;

3) является подсистемой для систем более высокого порядка;

4) сохраняет общую структуру взаимодействия элементов при изменении внешних условий и внутреннего состояния.

Если учесть, что ключевым понятием в нашем исследовании является «психологическое здоровье», то перечисленные выше свойства системы вполне ему соответствуют. В связи с чем мы можем утверждать, что психологическое здоровье представляет собой психологическую систему. Системы различаются по своей сложности, степени детерминированности и уровню организации.

Сложность системы создается возрастанием количества элементов, разветвленностью структуры и разнообразием внутренних связей. Поскольку функции такой системы, как психологическое здоровье, причинно обусловлены, т. е. они детерминированы, то следует считать, что психологическое здоровье относится к многозначно детерминированным системам. Хотя нужно понимать, что детерминированность психологического здоровья не противопоставляется вероятности разных результатов действия на систему одной и той же причины. Т. е. в плане конкретного результата психологической функции исследуемая система носит вероятностный характер, а в смысле отражения внешнего или внутреннего воздействия выступает в виде причины – детерминированной, или имеющей каузальную природу.

Психологическое здоровье является целостной системой по отношению к ее компонентам, влияющим на ее состояние. В нашем исследовании это отдельные (частные), доминирующие, интегральные и системообразующие факторы. Они являются ее подсистемами, однако психологическое здоровье само является компонентом личности, и по отношению к ней оно считается подсистемой. В то же время каждая из названных подсистем психологического здоровья может считаться системой по отношению к отдельным свойствам или качествам личности, являющимся их составными элементами или подсистемами.

Изучая психологическое здоровье в рамках системного подхода, мы относим его к категории «состояние», обладающей динамическими характеристиками. Как известно, психические состояния диалектически связаны как с психическими процессами, так и со свойствами личности. Причем в определенных условиях психологические процессы рассматриваются как состояния. В то же время длительно во времени повторяющиеся состояния обусловливают формирование соответствующих свойств личности. Другими словами, время актуализации определенного состояния, интенсивность его проявления и личностная значимость для человека в определенных условиях среды превращают его в процесс, что дает нам право отнести это состояние к процессу.

Поэтому, исследуя психологическое здоровье личности спортсменов на определенном промежутке времени, мы рассматриваем его как психическое состояние, хотя понимаем, что оно может быть определено как процесс, так как имеет не «застывшую» природу и рассматривать его нужно не в статике, а в динамике.

В исследовании системы психологического здоровья личности спортсменов мы определили трехкомпонентную структуру изучения его как состояния:

1) дифференциация ее на подсистемы по количеству связей и корреляционных зависимостей;

2) выявление функциональных соотношений между выделенными подсистемами;

3) обоснование роли подсистем разного уровня иерархии в формировании определенного состояния психологического здоровья личности.

Руководствуясь представлениями Б. Г. Ананьева о структуре личности и учитывая данные современных ученых (М. Г. Иванова), мы классифицировали показатели психологического здоровья на структурные и функциональные. Первые характеризуют компоненты структуры личности, а вторые – особенности ее функционирования.

На рисунке 1 представлены структурные компоненты психологического здоровья, сформированные по субординарному принципу строения структуры личности по Б. Г. Ананьеву.

Рис. 1. Компоненты, влияющие на психологическое здоровье личности

Следует отметить, что интенсивность и длительность влияния факторов среды на психологическое здоровье как состояние у спортсменов является условием и причиной, детерминирующей развитие и усиление определенных компонентов в структуре их личности. Например, эмоциональная устойчивость является интегральным фактором, имеющим важнейшее значение в процессе влияния на психологическое здоровье спортсменов, особенно с большим стажем спортивной деятельности. И именно вследствие длительности его действия на психическое состояние личности и осознания спортсменами зависимости результатов их выступлений от него этот фактор становится более выраженным компонентом личности. Входя в ее структуру, он демонстрирует взаимосвязь, во-первых, между состояниями и психологическими процессами и осуществление интериоризации (по: Ананьев, 2002), потому что эмоциональная устойчивость становится одним из существенных свойств темперамента, т. е. включается в его состав. Во-вторых, это свидетельствует о развитии и формировании структуры личности вследствие этого влияния. В-третьих, этот факт демонстрирует механизм работы субординационного принципа, когда более общая и более сложная система «личность» подчиняет себе, вбирая в себя, интериоризируя, свойства более мелкой системы (а для нее она подсистема), к которой относится психологическое здоровье.

Таким образом, мы убеждаемся в наличии цельности, неразрывности и структурно-функциональной взаимосвязи между личностью и психологическим здоровьем.

Если признать одной из главных функций психологического здоровья интегративную (по: Куликов, 2004; Иванова, 2010; и др.), то уместно задать вопрос: за счет каких механизмов и как обеспечивается собственно интеграция, результатом которой является целостность системы? Ответ на этот вопрос можно получить, исходя из положений теории информации после психодиагностики качеств личности и анализа функций психологического здоровья.

Стремление к поиску характеристик сложных, многокомпонентных и вместе с тем целостных систем и подходов к ним ведет к необходимости применения интегральных критериев, характеризующих уровень их организации. Одним из перспективных методов, позволяющих количественно и качественно оценить состояние и пути развития таких систем и выразить их в интегральных критериях, является информационный анализ, примененный в нашем исследовании.

Теоретические и методологические аспекты использования теории информации в психологии в настоящее время нашли практическое применение (Адамар, 1970; Карпов, 2011; Прохоров, 2004).

Следует безусловно, учитывать, во-первых, что информационные показатели, используемые применительно к анализу психологических явлений, не должны ни в коем случае противопоставляться уже широко употребляемым и признанным в психологии, а во-вторых, что информационные критерии могут только дополнять и глубже раскрывать существо количественных параметров в сочетании их с качественными психологическими характеристиками, апробированными временем.

В основу информационного подхода легли идеи и постулаты теории информации и кибернетики, и в нем мы оперируем двумя критериальными понятиями – различия и разнообразия.

По У. Р. Эшби (1959), понятие информации неотделимо от понятия разнообразия. А поскольку любое разнообразие элементов сложной системы может быть представлено как множество, создается возможность определить количество информации, заложенное в структурно-функциональной организации этой системы.

Так, В. М. Глушков показал, что информация «представляет собой меру неоднородности распределения материи и энергии в пространстве и во времени, меру изменений, которые сопровождают все протекающие в мире процессы» (Глушков, 1963, с. 8). Следует учесть: чем больше в системе разнообразия, тем больше неопределенность в ее поведении. Количество разнообразия сложной гетерогенной системы выражается следующей формулой:

H= log N, (1)

где Н – среднее количество информации на сообщение (психологический акт); этот показатель называется информационной (общей) энтропией и позволяет установить количество информации необходимой для устранения неопределенности (установления упорядоченности компонентов системы). Сдвиги показателей в сторону минимума будут означать формирование системой более однородных и менее разнообразных компонентов. Смещение в сторону увеличения свидетельствует о более разнообразном составе ее компонентов, о росте ее гетерогенности.

Важным аспектом информационного анализа выступает вычисление относительной энтропии (h). Ее показатели характеризуют величину (степень, уровень) упорядоченности компонентов, или загруженности системы информацией.

Относительная энтропия оказывается весьма ценным критерием для оценки пороговых, предельных и запредельных состояний системы (например, влияния на спортсменов экстремальных условий в спортивной деятельности). Это возможно потому, что факт исчерпания системой резерва структурно-функциональной упорядоченности ведет к новым качественным уровням функционирования, к развитию или к его противоположности – разрушению.

В нашем исследовании применялось также вычисление коэффициента избыточности.

Этот показатель позволяет определить надежность функционирования системы: чем выше избыточность, тем надежнее функции системы, снижение же избыточности является признаком дезорганизации системы.

Следует помнить, что информационные показатели всегда относительны, а не абсолютны, а их связь с другими характеристиками в психологии, такими как полезность, механизм действия и др., требует, во-первых, обязательного учета их участия в получении конечного результата (например, отражения какого-либо объекта или явления внутренним миром человека), а во-вторых, быть более корректным в интерпретации полученных данных.

Возвращаясь к обоснованию возможности анализа механизма интеграции компонентов психологического здоровья, следует отметить, что оно представляет собой системы из взаимосвязанных элементов, частей, уровней. Причем рост количества взаимосвязей между однородными компонентами (т. е. интеграция), который в информационном анализе вычисляется при помощи коэффициента избыточности (R %), означает повышение надежности и устойчивости системы, в которую они входят как составные части. Подтверждением данного механизма интеграции являются полученные нами данные (таблица 1).

Так, если обратиться к одному из основных ее компонентов – эмоциональной устойчивости, то окажется, что у спортсменов 2-3-го разряда этот показатель на 3,17 балла больше (t = 3,0; p<0,01) по сравнению с мастерами спорта. Вычисление же коэффициента избыточности показало, что он у спортсменов, имеющих низкие разряды, более чем в два раза больше, чем у мастеров спорта: соответственно, R=30,42 % и 13,62 %. Это означает, что у спортсменов 2-3-го разряда разнообразие элементов в системе эмоциональной устойчивости значительно меньше, чем у их опытных коллег. Или, иначе говоря, в этой системе у них превалируют однообразные (однородные) элементы, что при их объединении (интеграции) ведет к уменьшению разнообразия в системе в целом, но к росту ее надежности и устойчивости при одновременном уменьшении неопределенности (Шеннон, 1963).

Таблица 1

Информационные показатели обобщающих факторов психологического здоровья начинающих спортсменов и спортсменов высокой квалификации (в баллах, в битах и %, n = 200)

А что же происходит с информационным показателем избыточности у опытных спортсменов? Он у них существенно уменьшается, что следует трактовать как значительное повышение разнообразия элементов (или информационных сообщений эмоционального характера), а это означает увеличение неопределенности в системе «эмоциональная устойчивость». Так происходит потому, что, чем больше в системе разнообразия, тем больше неопределенности в ее поведении, а в нашем случае – в эмоциональных реакциях спортсменов.

Кроме того, интерпретируя показатели эмоциональной устойчивости двух групп спортсменов, анализ следует осуществлять, обязательно учитывая их особенности в соревновательной деятельности. Имеются в виду прежде всего различия в степени нервно-психической напряженности. Ведь понятно, что эмоциональная устойчивость у спортсменов, обладающих 2—3-м разрядом, достаточно высока только потому, что они освобождены от тех непомерных требований, которые длительно во времени вынуждены выполнять спортсмены высокого уровня квалификации. Степень ответственности за результаты выступлений и уровень физических и психических нагрузок также совершенно несравнимы в этих группах спортсменов, а именно эти факторы приводят к хроническому психическому утомлению и снижают уровень эмоциональной устойчивости.

Следовательно, такой информационный показатель, как избыточность, достаточно наглядно иллюстрирующий механизм и роль интеграции элементов в такой системе, как «эмоциональная устойчивость», в то же время не позволяет напрямую сравнивать полученные данные двух групп спортсменов и выносить вердикт, какая из них лучше или хуже.

Ведь процесс многолетней спортивной деятельности сопровождается увеличением психотравмирующих факторов (а значит, снижающих упорядоченность компонентов и разрыв связей между ними), дезорганизующих эмоциональные реакции, а также приводящих к росту степени проявления таких качеств личности, как вспыльчивость, резкость, эмоциональная несдержанность, раздражительность и конфликтность. При этом сама эмоциональная устойчивость, безусловно, подвергается массированному разрушению. Она переходит в свою противоположность – в эмоциональную неустойчивость.

Таким образом, описанные выше информационные показатели позволяют получить представление о разнообразии (гетерогенности) элементов, уровне их упорядоченности, степени надежности системы и ряде других. На примере эмоциональной устойчивости как целостной системы можно осмыслить процессы интеграции или дезинтеграции. Другими словами, вычисление и анализ информационных показателей предоставляет возможность получить интегральные характеристики, свойственные биологическим (психологическим) системам. Особенно удобным это является для определения изменений внутри одной системы (в нашем примере – эмоциональная устойчивость), хотя прямое сравнение их в двух весьма различающихся группах испытуемых не совсем корректно. Т. е. гораздо надежнее и эффективнее вычислять энтропию и ее производные для получения представления о формировании, развитии и становлении любого качества личности, например депрессии, у спортсменов по мере роста их мастерства.

Поэтому необходимо учитывать возможности использования информационных характеристик для анализа биологических (и в том числе психологических) систем.

В этой связи Г. Кастлером (1960) были сформулированы ограничения применения теории информации:

1) меры информации относятся к совокупностям, а не к отдельным элементам;

2) они относительны, а не абсолютны;

3) емкость носителя информации не всегда используется до конца;

4) меры информации связаны с другими характеристиками системы, такими как ее полезность и механизм действия, но связи эти непросты (Кастлер, 1960, с. 47).

Таким образом, определение информационных показателей системы «эмоциональная устойчивость» позволяет представить механизм интеграции ее элементов (выдержанности, стойкости, эмоциональной ригидности и др.). Применение информационных показателей в осознании функциональных структурных особенностей организации (упорядоченности) элементов и особенно целостных психологических процессов (систем), как и большинство методологических подходов, имеет как преимущества, так и недостатки. И если говорить о первых, то этот подход позволяет, максимально абстрагируясь от специфики «собственно психологического» и выйдя за границы изучаемой системы (а не находясь внутри нее), представить направление ее изменений.

Следовательно, рассмотрение механизма интеграции и экстраполяция информационных показателей на психологические системы (конкретно – на эмоциональную устойчивость) возможно, и они становятся более понятными при использовании психологической терминологии.

Говоря психологическим языком, это нужно понимать следующим образом: эмоциональная сфера мастеров спорта в течение многолетней спортивной деятельности подвергалась несравненно большему (по сравнению, например, с начинающими спортсменами) разнообразию воздействующих и в том числе психотравмирующих факторов, что существенно ухудшало упорядоченность компонентов, входящих в ее структуру. Потому как чем больше в системе различий, т. е. разнообразных элементов, тем больше ее неопределенность и меньше упорядоченность и устойчивость. В память опытных спортсменов глубоко врезаются разнообразные отрицательные эмоциональные состояния, пережитые ими в экстремальных условиях соревнований: после поражений, травм, несправедливого судейства, критики со стороны руководства и тренеров, зависти соперников и многого другого. Этот «эмоциональный ком», действительно разнообразный, т. е. гетерогенный, а чем выше гетерогенность системы, тем больше требуется усилий по обеспечению ее упорядоченности. База эмоциональных переживаний начинающих спортсменов мала, накал эмоционального напряжения несравним с профессионалами, спектр их отрицательных эмоциональных реакций также несравненно меньше, а чем больше в системе однородных элементов, тем она устойчивее, т. е. более организованна. Именно поэтому мастерам спорта для обуздания своей колоссальной по силе и объему негативной эмоциональной памяти и «удержания себя в руках» необходимо затратить значительно больше информационно-энергетических усилий, «психологическая цена» которых высока.