Текст книги "Заучка на факультете теней"

Глава 6
Ночные гости

В спальне я занялась важным делом. Провела обряд единения со всеми имеющимися в распоряжении учебниками. Ничего сложного, в конце концов. И пусть педагоги вытаращат глаза, увидев их открытыми. Скажу, что постаралась леди-декан. Мол, рассердилась, что я до сих пор не начала заниматься, и организовала обряд сама. Никто не посмеет уточнять, правда ли это. Не рискнут заслужить гнев Орнеллы Армитадж.

На самом деле особой надобности в учебниках я не испытывала. Давным-давно прошла программу первого курса. Пятого, к слову, тоже. Но надо же изображать, что усердно учусь, чтобы однажды получить диплом и считаться настоящей тенью. Поэтому я открыла первую попавшуюся книгу, чтобы вспомнить, что за материал в самых ранних главах. Но строчки плыли перед глазами. Мешали мысли. Злые.

Ох, мама, ну зачем ты упомянула Гленна Корнуэлла и назвала моим отцом?

Теперь я неделю не остыну!

Я знала все об их отношениях, мама ничего от меня не скрывала. Но, хоть убейте, я так и не сумела увидеть этого мага ее глазами. Тем, каким он был до моего рождения.

…Они познакомились на балу, где в кои-то веки собрались темные и светлые. На королевском балу, куда приглашаются лишь избранные семьи. Мои родители были совсем юными, младше, чем я сейчас. Они не слишком интересовались танцами и другими взрослыми забавами. Юная Орнелла отправилась изучать дворец, а по дороге наткнулась на Гленна, который тоже заскучал и покинул бальные залы. Цветочный маг и тень столкнулись в пустом коридоре. Разумеется, такая встреча не могла пройти без последствий. Состоялась дуэль. Сначала словесная, затем и магическая. Победила Орнелла. Гленн на неделю оказался в постели. Но и ей тоже досталось, пришлось выдергивать колючки кактуса из щек и других не прикрытых одеждой частей тела.

Орнелле это не понравилось, и она решила мстить. Через несколько дней проникла в сон Гленна, создав теневое пространство. Взяла в плен, чтобы поквитаться. Но он и там дал отпор. Отгораживался частоколом деревьев, натравил на обидчицу ядовитый плющ. Орнелла и сама не заметила, как оценила стойкость противника, и… завязался разговор, а затем состоялась новая встреча. Разумеется, эти двое и предположить не могли, во что выльются ночные беседы.

Это был самый безумный роман, какой только можно представить. Темные маги нередко развлекаются с феечками и хвастаются победами. Однако их женщины никогда не снисходят до светлых мужчин. Это позор, падение на самое дно. Такое не простят никому, даже самой выдающейся тени современности. Потому все и осталось тайной. Орнелла Армитадж и Гленн Корнуэлл – одногодки. Они познакомились в четырнадцать лет, а навсегда расстались в двадцать четыре. Встречались десять лет – в снах и наяву, тщательно скрывая отношения. Никто ни о чем не догадывался. Кроме светлой феи Джулии Корнуэлл, младшей сестры Гленна, которой он бесконечно доверял. Эти двое не слишком ладили с матерью леди Арианой и старшей сестрой Айрин. Но друг друга обожали, что однажды сыграло важную роль в моей судьбе.

Я родилась в пасмурный осенний день в маленьком городке на окраине королевства, где мать и тетя Джулия жили под чужими именами. Тетя тогда уже болела. Она чувствовала себя неплохо, однако смерть подбиралась к ней ближе и ближе. А все из-за магической ошибки. Джулии Корнуэлл нравилось возиться с растениями, но выдающейся цветочной феей она не была и, чтобы добиться результата, часто экспериментировала. Однажды создала особый вид удобрений и не сразу поняла, насколько тот опасен. А потом было поздно. Ущерб здоровью оказался необратимым. И все же Джулия поехала помогать моей маме во время беременности. Гленн-то присутствовать не мог.

Все было продумано и решено заранее. Составлен четкий план. Оба моих родителя не пришли в восторг, когда узнали сногсшибательную новость обо мне. Они не ждали подобного, ведь кровь светлых и темных не желает смешиваться. Дети-полукровки почти не появляются на свет. Однако Орнелла и Гленн стали редким исключением. Они сошлись во мнении, что меня нельзя оставлять в королевстве. Самое идеальное место – мир людей. Там моя смешанная сила не проявится, особенно темная сторона. В крайнем случае стану успешной хозяйкой цветочной лавки со странным хобби вроде вызова духов на потеху окружающим.

Орнелла Армитадж собиралась следовать этому плану и не видела ни единой причины от него отказываться. Но причина появилась. Я. Стоило мне родиться, как для нее все изменилось. Эмоции оказались сильнее, чем сотня продуманных планов. Отправить меня в мир людей – значило проститься навсегда. И темные, и светлые маги могут бывать там время от времени без последствий. Тени способны лишь переселиться без шанса вернуться назад. Мама не смогла бы меня навещать и даже просто наблюдать издалека. А растить меня здесь самой было невозможно. Темные не приняли бы полукровку, рожденную женщиной-тенью. Убили бы еще в младенчестве.

Выход придумала тетя Джулия. Поняла мамины чувства и пришла с готовым решением:

– Я могу взять Келли и приехать к леди Ариане. Скажу, что это мой ребенок, рожденный от мужчины-тени. Девочка сможет расти в особняке Корнуэллов, носить нашу фамилию. Мать не видела меня полтора года и не усомнится, что Келли родила я. Моя болезнь станет дополнительным подтверждением – феи не переживают рождение полукровок. К тому же девочка светловолосая, как мы. И у нее наши с Гленном глаза.

– Гленну это не понравится, он настроен решительно, – возразила мама, но идея пришлась по душе – в дом светлых она могла легко проникать тенью, в отличие от мира людей.

– Знаю, брат не придет в восторг. Он жуткий упрямец. Мы ничего ему не скажем, узнает постфактум и смирится.

Джулия Корнуэлл ошиблась. Братец Гленн не только не смирился, он посчитал поступок предательством. Сестру он под конец простил – да и как не простить умирающую? – но с возлюбленной отношения разладились. Какое-то время они еще продолжали видеться тайно, Гленн даже заставил маму пообещать, что она никогда со мной не встретится и не расскажет правду. Но через год они расстались. Мама считала, что Гленн не сумел принять ее ложь. Я же пребывала в уверенности, что дело в эгоизме и ревности, – он не простил, что меня поставили выше его, и любовь мамы ко мне оказалась сильнее.

– В пропасть Гленна Корнуэлла! – объявила я, захлопывая учебник, в котором едва ли прочитала пару абзацев.

На замок опускалась ночь, а мне следовало подготовить теневую почву к приходу мамы.

Подготовка почвы – дело несложное, особенно если практики море. Я села на кровати, скрестив ноги, прищурилась. Следовало нащупать тени в предметах вокруг и установить с ними связь. Не обязательно в каждом, но чем их больше, тем лучше. Речь не о тех тенях, что появляются на свету. О внутренних. Они есть и в живых существах, и в растениях, и в предметах. Это не жизненная сила, а связь с теневым миром, позволяющая погружаться в сны. Не только в теневые, но и в самые обычные. Если же мага лишить такой тени, как нынче моими стараниями произошло с мальчишкой в коридоре, он теряет целостность и погибает, если тень вовремя не вернуть назад.

Я сидела в ожидании мамы, готовая в любой момент шагнуть в другое измерение. Без портала. Через тени, служившие таким, как я, маячками. Но она все не приходила. Видно, задержали дела факультета, коих у декана всегда хватает. Спина и ноги затекли, и я вытянулась на кровати, не теряя связи с предметами в комнате и их тенями. Лежала, глядела в потолок, раздумывая о сделанной днем глупости. Мама права, нельзя терять контроль. Ни на секунду. Здесь не дом, где меня предпочитали не замечать. Здесь я постоянно под прицелом сотен взглядов.

– Нельзя терять контроль, – шепнули губы.

А глаза взяли и закрылись. Связь с тенями мгновенно пропала, а я провалилась в сон.

– Привет, Дрозд. Наконец-то пришла. Я ждал.

– Сокол…

Я едва сдержала ругательство, осознав, что случилось. Я в особенном сновидении! Но как же не вовремя! Мама может явиться в любую минуту и выдернуть меня отсюда. А тут Сокол, которого я так рада видеть. Увы, встреча получится рекордно короткой.

– Я же говорил, что-то изменилось! – заявил мой друг. – Прошли считаные дни, а мы снова в лабиринте. Нужно это обсудить. Но сначала разрядка. Давай! Наперегонки!

– Нет, – я показательно села у стены, – не сегодня. Я устала.

Это была ложь. Гонки по полу и стенам бесконечных коридоров – лучшее развлечение в жизни. На них я способна в любом состоянии. Но если меня выдернут из теневого сна во время бега, придется ой как не сладко. Рискую больше вообще не встать.

– Трудный день? – спросил Сокол.

– Трудные дни, – ответила я отстраненно.

Ибо не знала, о чем говорить. Всегда существовали ограничения, темы, которые лабиринт не терпел. Однако мы могли обсуждать теневую магию, обычаи нашего мира и многие другие вещи. Теперь же я боялась сказать лишнее. Вдруг неосторожное слово подскажет, кто я в реальной жизни. Чужой ненависти мне хватало в избытке, я к ней давно привыкла. Но отчаянно боялась увидеть наполненный отвращением взгляд Сокола. Это бы меня сломало.

– А у тебя как дела?

Дежурный вопрос, предполагающий такой же ответ.

Парень пожал плечами.

– Слово «отвратительно» подойдет?

– Кто постарался? Семья? Друзья? – Еще один вопрос, такой же, как и предыдущий.

– У меня нет друзей, – отрезал Сокол. – Ни на факультете. Ни вообще. Я не тот теневой маг, с которым хотят дружить. Ну, кроме тебя. Но я бы предпочел, чтобы ты была больше чем другом. Иногда мне кажется, я знаю тебя лучше, чем самого себя.

Я чуть не рассмеялась. Сокол ошибался. Я сама себя до конца не знала, ибо всю жизнь притворялась кем-то другим и не очень понимала, где заканчивается цветочная фея Келли, вечно играющая безумные роли, и начинается Келли-тень, скрывающая от всех истинную сущность. Кто из них более реален, а кто иллюзорен. А может, Сокол не так уж и не прав. Я не рассказывала правды о происхождении, но всегда обходилась без фальши.

– Дрозд, послушай… – Он сел напротив меня, но не у противоположной стены, как раньше, а близко-близко, так, что мы – две субстанции – начали перемешиваться. Хотя это была лишь видимость. – Нужно прекратить встречаться вот так. Я люблю наши гонки. И разговоры. Но я хочу…

Он не договорил. Наклонился еще ближе и…

Даже не знаю, можно ли было считать это первым поцелуем. Ни один из нас не почувствовал настоящего прикосновения губ. Только подобие. И все же… Проклятье! Я испытала такой спектр ощущений – от страха до эйфории, что впору сойти с ума.

– Дрозд, скажи что-нибудь…

Сокол отстранился и пристально смотрел на меня. Я не видела его глаз. А он моих. Но взгляд я ощущала кожей. Хотя и кожи в теневом сне у меня не имелось.

– Дрозд…

– Келли, где ты?!

Вот теперь я перепугалась до смерти. Мама! Она пришла. Ждет меня в лично созданном измерении. А я сплю, утратив связь с тенями предметов. Я с Соколом, который только что меня… поцеловал.

– Келли!

Я вскрикнула. Ибо то еще удовольствие, когда твое сознание вырывают из сна, а тело перемещают в иное измерение. Ощущение будто пропихнули через горлышко бутылки, а потом бросили с высоты. Впрочем, последнее было не такой уж иллюзией. Я приземлилась на каменный пол. Плашмя!

– Ну зачем так делать? Я бы проснулась и пришла.

– Проснулась? – Мама возвышалась надо мной в черном закрытом платье. – Странно. Я не почувствовала, что ты спишь. Я тебя вообще не ощущала, Келли.

– Я спала. Кажется, очень крепко, – заверила, поднимаясь.

А сама удивилась. Мама меня не чувствовала. Вот дела! Неужели наш общий с Соколом сон настолько глубок?

О да, это была моя тайна. Единственная тайна от матери. Сама не знаю, почему не рассказывала ей о теневом приятеле и лабиринте. Быть может, хотела, чтобы все это принадлежало мне одной. Или же боялась, что маме не понравятся мои встречи с незнакомым парнем, и она найдет способ их прекратить. С нее станется.

– Начинаем тренировку, – объявила мама.

– Хорошо, – кивнула я и удивленно ахнула. – А как я вообще стою на ногах?

Если маг заходит в иное измерение через портал или тени предметов, все проходит естественно. Но когда его переносит кто-то другой, он вмиг теряет львиную долю сил, будто выжали подчистую. Но я хоть и ударилась, чувствовала себя сносно.

– Это измерение в измерении, здесь действуют иные законы, – пояснила мама с легким задором. – Мы на факультете теней, он сам по себе нереальный мир. А это измерение, – она провела рукой по воздуху, демонстрируя мрачный зал с древними на вид колоннами, – создано внутри него.

– Надеюсь, здесь будет полегче тренироваться, – хмыкнула, разминая руки.

– Не надейся, – усмехнулась она и спросила: – Готова?

В голове спиралями завивался туман, на губах все еще горел поцелуй Сокола, хотя в реальности он их не касался, но я ответила:

– Готова!

* * *

– Контроль, Келли! Контроль!

Созданная мною тень покинула измерение и кралась по коридорам факультета, заглядывая то в одну спальню, то в другую. Мне не очень нравился этот внеплановый шпионаж, но маму ситуация развлекала. Она не боялась, что меня (точнее тень) поймают. При малейшей опасности я могла легко ее уничтожить, правда, это грозило сильной слабостью на пару дней. В интересах любого мага, чтобы «шпион» после задания всегда возвращался назад, но в случае опасности можно от него избавиться. Меня все равно никто не вычислит. Кто ж заподозрит несчастную феечку, которая, если и создает теневые ростки, то спонтанно, да еще синего цвета.

На самом деле в детстве мне пришлось сильно помучиться с этим самым синим цветом. Светлая примесь дала о себе знать, и ростки, а затем тени не желали быть серыми. Я потратила не один год, чтобы добиться правильных оттенков. Это мамина идея – выпустить в Ллойда Веллера синие тени, похожие на корни деревьев. Так она решила меня обезопасить на будущее. Мол, синий цвет – отличительная черта феи. Если дело рук Калисты Корнуэлл, то все всегда синее-пресинее.

– Контроль, Келли! – повторила мама, прохаживаясь около меня. – У тебя такое лицо, будто вот-вот стошнит. Ни единый мускул не должен выдавать, что ты ведешь тень.

– На твоем факультете подобное выражение никого не удивит, – попыталась сострить я и заработала недовольный взгляд.

А тень гуляла себе и гуляла по другому измерению. В этом и заключался фокус. Мама нарочно усложнила мне задачу. Одно дело управлять «шпионом» из спальни на факультете, другое – из зала с древними колоннами. Но я неплохо справлялась. Тень пряталась в темных углах, проникала сквозь стены и двери, подсматривала и подслушивала не предназначенные для моих ушей разговоры. В основном глупые девчачьи о противоположном поле. К студентам мама запретила соваться. Только к студенткам. Вот тень и бродила по спальням, почти сразу же покидала их, лишь в одной задержалась.

– Ходят слухи, что тех девочек похитил Ллойд Веллер.

Три студентки сидели на полу и с заговорщицким видом шептались о похищениях.

– С чего ты взяла?

– Говорят, он ненавидит отца и хочет навредить. Чтобы тот лишился должности.

– Должности скорее лишится Армитадж. Это же ее факультет.

– Сайрус Веллер – ректор. Он в ответе за всю академию, в том числе за факультет теней. Тем более он сам тень, должен уметь наводить здесь порядок.

– Но та девочка. Не помню, как ее звали. Та, что исчезла последней. Она же была протеже Ллойда.

– Подумаешь! Может, он потому ее и опекал, чтобы сделать одной из жертв. Это бы отвело от него подозрения. Чем не алиби? К тому же Ллойд последний, кто ее видел в тот день. А еще я точно знаю, что Эрика, первая пропавшая девчонка, ругалась с Ллойдом в коридоре накануне исчезновения. Да так, что стены дрожали. Леди Армитадж следовало бы допросить его как следует, но вряд ли она решится. Сын ректора как-никак.

Я собиралась еще немного послушать сплетни о моем враге, но мама спросила:

– Ты остановилась?

– Нет. Просто сделала передышку. Продолжаю путь.

– Рада слышать, – сказала она строго, но в уголках губ пряталась улыбка.

Наши тренировки, служившие на протяжении многих лет поводом для тайных встреч, доставляли ей удовольствие. Я тоже их любила. Из-за общения с мамой и учебы самой по себе.

Орнелла Армитадж нарушила обещание, данное «лорду тюльпану», никогда меня не навещать и не раскрывать правду. Она приходила ко мне с самого детства. Сначала проникала в сны, потом, когда я чуть-чуть подросла, создавала теневые измерения, где мы могли встречаться без помех. И тренироваться. Мама научила меня контролировать теневую силу, чтобы никто не заподозрил, что она вообще у меня есть, а потом помогала развивать.

Появляться в особняке Корнуэллов тайно сильнейшей из теней не составляло труда. Мы работали в иных измерениях по ночам, а днем я спокойно отсыпалась после многочасовых подвигов. Благо бабушка не особо настаивала, чтобы я постоянно находилась на виду. Сижу в спальне, никому не мешаю, и ладно. Ну а то, что книжки читаю, так это хорошо. Бабушка, разумеется, не подозревала, что помимо учебников по цветочной магии у меня имелись и другие. Я даже мини-измерение создала, где размещалась личная теневая библиотека.

Мы с мамой обе понимали, что вечно это продолжаться не может. План Джулии провалился. Особняк Корнуэллов не стал мне домом. Следовало что-то менять. Не получается прожить спокойную жизнь цветочной феи, значит, нужно задействовать вторую ипостась. Мама рассматривала несколько вариантов моего будущего в качестве тени, но для этого требовался диплом Академии темных искусств. Без него никак. Так что мне следовало туда поступить. Но не в пятнадцать-шестнадцать лет. В этом мама была непреклонна. Считала, чем старше я буду, тем проще выдержать нападки и воплотить план в жизнь.

И вот момент настал.

Никто не подозревал, что самая выдающаяся тень современности владеет и даром внушения. Мама скрывала этот талант. От греха. Но в тот раз не преминула им воспользоваться. Так тетушка Айрин вписала в приглашение на именины мое имя. Так ее супруг позвал на торжество ректора Веллера, а тот согласился. Причем не просто согласился приехать, а сделал это в компании отпрыска. Радости поездка лорду-ректору не доставила, он без конца срывался на сыночке. Ллойд в тот день был спичкой, которую уже зажгли. Требовался лишь ветер, чтобы полыхнуло пламя. Заведенный мальчишка жаждал выплеснуть злость, а разве найдется мишень идеальнее, чем фея-полукровка? Мне даже стараться не пришлось. Ллойд сам отлично сыграл предписанную роль.

– Возвращай тень, хватит на сегодня, – объявила мама.

Я подчинилась. Велела «шпиону» топать назад. Когда сгусток энергии проник внутрь меня, возвращая потраченные на него силы, я вздохнула с облегчением и спросила у мамы:

– Есть новости о пропавших студентках?

Ее красивое лицо исказилось.

– Нет.

– А версии?

– Давай не будем об этом.

Я кивнула, а по телу прошел нехороший холодок. Отказ говорить мог иметь две причины. Либо версий нет, и мама в растерянности. Либо они есть, но сулят такие беды, что сама Орнелла Армитадж боится до смерти. И я даже не знала, которая из версий хуже.

Глава 7
Сад в нигде

– Как это понимать? Кто посмел?!

Лорд-заместитель Морган гневно взирал на учебник, лежащий на моем столе. Глаза горели огнем, впору ученикам во главе со мной прятаться под парты. Только я не боялась – с какой стати? Однако притвориться испуганной все же стоило.

– Обряд единения провела леди Армитадж, – затараторила я, – она очень рассердилась, что учебники не открыты. На меня рассердилась. Так ругалась! Кошмар!

– Ругалась, – протянул Морган и поежился. Он явно побаивался мою матушку в гневе. Впрочем, как и многие тени. – Значит, ты успела почитать первые главы? – сориентировался старик, а я мысленно пожелала, чтобы у него на лбу вырос рог. – Выходи к доске, – приказал Морган, не скрывая ехидства. – Сейчас проверим твои знания.

Я и пошла, куда деваться? Встала лицом к классу, ощущая пристальные взгляды. Они прожигали насквозь, царапали, как иглы или коготки разозленных зверьков. Все эти дети желали повеселиться. Посмотреть, как фея опростоволосится.

– Расскажи, когда появились первые тени. И как их звали.

Лорд-заместитель осклабился в гаденькой улыбочке. Вопрос был не из его курса. Он вел теорию теневой магии, а историю преподавала пожилая леди Соренс. Это они, истинные тени, знали имена прародителей с малых лет. Я же таковой не считалась, а в учебнике сведения о первых из нас сообщались лишь в пятой главе. Первые две посвящались истории темных магов в целом, третья и четвертая – влиянию теневого пространства на мир. Лишь потом автор учебника переходил к первым теням – к трем, ставшим предками всех остальных.

Все ждали, что я буду стоять и молчать. Но этого делать я не собиралась, мы с мамой давно все решили. Усердствовать в теневой магии мне не стоило. Точно не с ходу. Но когда требуется демонстрировать не силу, а ум, можно и блеснуть. Моя бабушка леди Ариана Корнуэлл не раз рассказывала окружающим, какая я книжная мышь. Нужно соответствовать легенде.

– Первыми тенями были две сестры и брат, – проговорила деловито. – Их звали Сара, Джеймс и Николь Соренс. А жили они пять столетий назад.

В классе вмиг стало очень тихо. Пролетит муха, мгновенно услышат все.

А я продолжала, держа руки за спиной:

– Некоторое время все вокруг считали, что сестры и брат больны, но те подросли и доказали, что владеют особым подвидом темной магии и превосходят остальных. Перед ними начали преклоняться. Теневой дар получили и дети этой троицы. Так появились три ветви. На факультете теней преподает прямой потомок Джеймса – леди Соренс. История теневой магии как раз ее предмет. Большинство здесь присутствующих происходят либо от Джеймса, либо от Сары. Самой же сильной из троицы считалась Николь. Но в ее ветви почти никого не осталось. Кроме одной единственной тени. Нашего декана – леди Орнеллы Армитадж.

Я спрятала злорадную улыбку. Знали бы эти зазнайки, что и я потомок самой сильной теневой магини из семьи Соренс! Позеленели бы от злости и зависти.

– Вызубрила, – недобро усмехнулся Морган.

– Нет, лорд-заместитель, дело не в зубрежке. Я всегда хорошо запоминаю любые прочитанные в книгах сведения. Учеба мне легко дается.

– Ты хочешь сказать – теория. Но это еще не все. Стать тенью невозможно, читая книжки от корки до корки.

Я промолчала. Пусть старик думает, что осадил меня. Но в то же время привыкает, что я буду без запинки отвечать на любой теоретический вопрос. Дома братец Роберт дразнил меня заучкой. Пускай и тут дразнят. Мне все равно. Главное, я на пути к цели.

– А скажи мне вот что, фея, – Морган приготовился задать новый каверзный вопрос, но дверь без стука отворилась.

Он открыл рот, чтобы высказать, что думает о вторжении и нарушителе, но замер, ибо порог переступила леди-декан.

– Урок окончен, – объявила она. – Все собираемся в холле. Прибыл лорд-ректор.

Я вонзила ногти в ладони, пытаясь унять дрожь. Вспомнилось желание главы учебного заведения заставить меня ударить в измеритель. Но скорее всего, волноваться не стоило, ректору не до меня, а причина визита – пропавшие студентки. Сайрус Веллер долго сидел, сложа руки, раз исчезновений не было с июля. Мол, расследование ведется, и ладно. Но сквозь землю провалилась Лорин Лейн. Да, она была никем. Дочерью бедняков. Но не реагировать нельзя. Следующей может пропасть девушка из влиятельного клана. Та же родственница короля Кларисс Монтгомери. Впрочем, против ее исчезновения я не возражала. Пусть похищают и хоть на кусочки режут, вряд ли кто-то вообще расстроится. Разве что Клейтон и ему подобные, жаждавшие награды.

– Рад видеть вас всех в добром здравии, – объявил лорд-ректор, стоя перед толпой студентов в просторном холле. – К сожалению, повод для встречи печальный. Мы надеялись, что июльские события не повторятся, но, увы, ошиблись.

Студенты во все глаза глядели на него, на статного мужчину с темными волосами, едва тронутыми сединой. На мужчину, столь схожего с сыном. Я же смотрела не на ректора, а на маму. Она стояла, прислонившись спиной к колонне, сложив руки на груди, как и все, не отрывала взгляда от Сайруса Веллера. Она могла бы показаться собранной, уверенной и спокойной. Но я слишком хорошо ее знала и разглядела отлично спрятанную неприязнь. Это было что-то новое. Я знала, что мама не жалует Веллера-старшего, считает не слишком умным магом и уж точно не выдающейся тенью. Но неприязнь? Почти ненависть? Интересно…

– Мы с леди Армитадж сегодня проведем особый обряд, – продолжал тем временем ректор. – Я готовился к нему не одну неделю, набирался сил. В одиночку с ним не совладать. Требуются двое: действующий ректор, наделенный благодаря должности особым даром «ощущать» академию, и сильнейший, а в нашем случае сильнейшая из теней. Мы с леди Армитадж обследуем факультет. Каждый его уголок. Вам же в это время придется собраться в одном месте и не покидать его пару часов. Мы решили, что это будет столовая. Заодно и подкрепитесь. Все ясно, тени? Тогда вперед. Вы знаете, куда отправляться. Только аккуратно, не торопитесь и не толкайтесь. Ваши травмы нам сейчас ни к чему.

* * *

– Думаешь, им удастся найти пропавших девушек? – спросила я Рейну.

Мы сидели в столовой за привычным столиком-крошкой у стены. Я задала вопрос не ради ответа, а чтобы нарушить гнетущую тишину. Прошло больше полутора часов, как сюда согнали всех студентов факультета. Народ успел обсудить и речь ректора, и обряд, сути которого никто не знал. Настало время вспомнить о главной девочке для битья. Фее. Студенты то и дело поглядывали в мою сторону. Недобро поглядывали.

– Найдут, – бросила Рейна хмуро, – рано или поздно. Но не уверена, что живыми.

– Почему?

Вот теперь интерес проснулся. Столько пессимизма прозвучало в ее голосе, что меня озноб пробрал.

– Сама подумай. Девчонок похищают друг за другом. Какой смысл собирать их и держать где-то вместе? Более вероятно, что одну для чего-то… хм… используют. А потом, когда жертва умирает, ее заменяют следующей.

– Или же похищать сразу несколько девочек неудобно, – возразила я, – могут поднять шум или дать сдачи.

Рейна передернула плечами.

– Пока не найдутся хоть какие-то следы, все наши рассуждения ничего не стоят.

С этим было трудно спорить, и я задала другой вопрос. На этот раз тот, который меня действительно волновал.

– Мне показалось, что леди-декан и лорд-ректор не слишком ладят. Хотя кто я такая, чтобы судить. – И на всякий случай уткнулась взглядом в стол, чтоб Рейна не подумала лишнего.

Однако она весело усмехнулась.

– А ты наблюдательная, фея. Эти двое ведут себя друг с другом подчеркнуто вежливо. Должности обязывают. Но между ними все непросто, и это ни для кого не секрет. Семьи Армитадж и Веллер хотели породниться. Пытались организовать помолвку, когда наши ректор и декан были юными. Но ничего не вышло. Из-за леди Армитадж. Она наотрез отказалась от этого брака. Говорят даже, – Рейна понизила голос до вкрадчивого шепота, – рассорилась с родителями. Покинула родной дом и осталась без поддержки семьи, но за Веллера не пошла. Он же, по слухам, очень хотел на ней жениться и сильно оскорбился.

Я молчала. Меня будто ведром ледяной воды окатили. Мама и Веллер-старший?! Вот так новости!

Она никогда не рассказывала, что могла стать женой папеньки Ллойда. Хотя о многом другом говорила открыто. Например, о почившем муже – лорде Картере, фамилию которого не взяла. Это был взаимовыгодный союз. Лорду Картеру требовалось быть женатым мужчиной, чтобы получить наследство, а маме нужен был статус замужней леди. Она говорила мне, что поссорилась с родителями, а в одиночку женщине пробиваться непросто. Но на вопрос о причине ссоры отмахивалась. Мол, у отца трудный характер, а мать – слабовольная женщина без собственного мнения.

Кажется, это была ложь. Или не вся правда.

С другой стороны, мама не обязана рассказывать обо всех мужчинах, проявлявших к ней интерес. Я же скрываю от нее Сокола. К тому же яснее ясного, почему она отказала Сайрусу Веллеру. В то время роман с Гленном Корнуэллом был в самом разгаре. А Веллер – не Картер, фиктивного брака не получилось бы. Самое обидное, что Гленн, когда родители прижали его к стенке, женился как миленький. И вовсе не фиктивно. На матушке Роберта. Правда, едва та забеременела, забыл о ее существовании. Мол, сделал главное – зачал наследника, можно и дальше жить, как душеньке угодно.

– О чем задумалась, фея? – пробился сквозь не слишком радужные мысли голос Рейны. – Изоляция окончена, а ты не замечаешь.

Ох, и правда пропустила, как в столовую явилась леди Хартли и объявила, что все могут отправлять по спальням. Именно по спальням.

– Никаких хождений по коридорам! – громогласно требовала педагог. – Это приказ ректора. Он еще не закончил работу и велел передать, что любой, кто посмеет бродить по факультету, будет исключен!

– Ого! – Рейна вытаращила глаза. – Кажется, лорд Веллер не в духе.

– Думаешь, дурные новости?

– Не обнадеживающие точно.

Мы с Рейной покидали столовую одними из последних. Нарочно дождались, чтобы основная волна студентов схлынула. Ибо для меня идти в толпе – не лучший вариант, кто-нибудь обязательно не удержится и применит магию, а в кого она срикошетит – большой вопрос. Рейна не горела желанием проверять.

Но стоило нам миновать двери, как меня окликнула леди Хартли, которая стояла в сторонке в компании – я чуть глаза не протерла – Ллойда Веллера.

– Ты с нами, фея. Поторопись! А ты, Рейна, марш в спальню. Без тебя справимся.

Колени предательски задрожали. Неужели грядет новая попытка заставить меня ударить в измеритель магии? А что? Инициатор затеи – Сайрус Веллер – на факультете, а его сыночек, как и в прошлый раз, приглашен в качестве раздражителя.

– Не кривись, фея, – велела леди Хартли, ведя нас по коридорам. – Ты тоже, Ллойд. Папочке будешь недовольство демонстрировать, не мне.

А я и не заметила кислой физиономии у недруга! Впрочем, нынче его реакция – не повод для злорадства, самой бы из неприятностей выпутаться. Не изображать же вечно, что не способна выплеснуть магический заряд. Так и с факультетом попрощаться можно. Из-за никчемности.

Хоть бы мама придумала безопасный способ моего взаимодействия с измерителем!

Однако леди Хартли привела нас не в памятный зал, где я пробила водопроводную трубу, дабы искупать Кларисс Монтгомери, а к главному выходу из замка. Я бывала здесь дважды – один раз проходила мимо с Рейной, второй раз видела через тень, что нынешней ночью бродила по коридорам. Массивные двери запирали несколько засовов, снабженных мощной защитной магией.

Однако сегодня двери были распахнуты настежь. А за ними… За ними простиралась пустота. Ни-че-го. Только странное светло-серое пространство.