Текст книги "Мертва и опасна"

Мертва и опасна
Автор: Анна Бахтиярова

Пролог

– Поднимайся. К тебе пришли.

Я не шелохнулась, решив, что медсестра обращается к соседке – тихой молоденькой девчонке, с которой мы за полтора месяца сказали друг другу не больше десяти слов.

– Вставай! – с меня сдернули одеяло, и я резко села на кровати.

– Ко мне? Не может быть. Ко мне некому приходить.

– Идём, – нетерпеливо махнула медсестра рукой, не пожелав объясняться.

Я подчинилась. Натянула свитер, который еще недавно был впору, а теперь висел мешком, и поплелась за ней по коридорам, продолжая считать, что это ошибка. Визитер явился не по мою душу. Тем более, на ночь глядя, когда часы посещения прошли. Семьи у меня больше нет, а все остальные предпочли забыть о моем существовании, будто я уже мертва и лежу в могиле. Ведь так проще. Забыть и жить спокойно дальше, не мучаясь угрызениями совести.

Взгляд невольно остановился на глазке камеры, и я вздрогнула. Красный огонёк не мигал. Сломалась? Странно. За системой видеонаблюдения здесь следили с тщательностью, граничащей с остервенением. Ибо не дай бог, «постояльцы» что-нибудь натворят, а персонал не досмотрит. Я прищурилась, глядя на следующую камеру, и на лбу выступили капельки пота. И эта отключена! Но для чего? Чтобы никто потом не увидел на записи, как меня ведут на заклание? К персональному мучителю и палачу? А кто еще мог  добиться встречи с пациенткой в обход правил? Именно он! Человек, который запросто покупал всё и всех. Купил же он мне место в этой вполне себе элитной лечебнице, запихнув подальше, но под круглосуточный присмотр, чтоб не наложила на себя руки. Он хотел, чтобы я еще пожила. Помучилась.

Накрыла паника.

Что делать? Развернуться и бежать с криками, будя всё отделение?

Но вдруг тревога ложная, а я лишь усложню себе жизнь. Лечащий врач снова увеличит дозировку лекарств, и я превращусь в овощ, не способный соображать. Нет, этого я точно не хотела. Разум был единственным, что у меня еще осталось.

– Сюда, – медсестра открыла дверь в кабинет с дипломами на стенах, где доктор устраивал «аудиенции», как мы называли встречи один на один. – Проходи, не стой, как вкопанная.

Я сжала зубы и сделала шаг. В конце концов, что еще он может у меня отнять? Ничего. Разве что получить, наконец, моё тело. Но он сам говорил, что не берет женщин силой. Ему это неинтересно. А он знает, что согласия я не дам. Ни за что.

– Может, присядешь?

На меня смотрели ясные зеленые глаза с гладко выбритого холеного лица.

И вовсе не с того, которое я ожидала увидеть.

– Полагаю, ты знаешь, кто я?

Я кивнула.

Конечно, знала. Я же смотрю новости. Точнее, смотрела до всего этого безумия.

– Уильям Картрайт, – проговорила хрипло, сообразив, что этот мужчина, чьи светлые волосы чуть тронула седина, ждет вербального ответа. – Политик, бизнесмен, спонсор всего и вся. И еще черт знает кто. Но мне вы больше представляетесь серым кардиналом, если честно. Или кукловодом, который дергает за ниточки.

Уголки плотно-сжатых губ чуть приподнялись. Картрайту понравились мои слова.

– Сядь, наконец.

Я подчинилась. Устроилась на стуле, где обычно сидела перед доктором на сеансах, которые ненавидела.

– Зачем вы здесь?

– Сделать тебе интересное предложение.

– Вы о моей бывшей работе? Но в этом нет смысла. Все наработки принадлежат работодателю. Вряд ли я за короткий срок создам новое чудо-лекарство, с которым можно выйти на рынок.

– Нет. Меня не интересует твоя бывшая работа. Совершенно. Мне нужна ты сама.

– За-за-зачем?

Он глянул снисходительно. С толикой разочарования.

– А мне говорили, ты умная, – протянул скучающим тоном. – Или мозги успели основательно промыть за полтора месяца, что здесь торчишь? Электрошоком лечили? Может, лоботомию сделали?

Я отрицательно покачала головой.

– Просто не понимаю, зачем я вам. Я теперь никто. Да и раньше не была центром вселенной.

Я говорила совершенно искренне. Перед ним – влиятельным мужиком, упакованным с ног до головы – сидела пациентка клиники для душевнобольных. В спортивных штанах, вытянутых на коленях, в дурацком старомодном свитере, с растрепанными темными волосами, в беспорядке свисающими на лицо.

– У нас с тобой общий враг, девочка, – объяснил Картрайт после паузы. – Он сломал твою жизнь. Он ее освежевал. И сотворил нечто похожее с небезразличным мне человеком. Я хочу возмездия. Но пока не могу добраться до этой мрази, – его лицо исказила ненависть. – Нет, вообще-то кое-что сделать я могу, – добавил Картрайт со злой усмешкой. –  Могу его заказать. Но это будет слишком просто. И быстро. А я хочу иного. Хочу, чтобы он потерял всё, что имеет. Прочувствовал всю глубину боли, всю агонию. Как его жертвы. Уверен, ты не откажешься от такого исхода для своего врага. После всего, что он с тобой сделал.

Мои ногти возились в ладони. Так глубоко, что вот-вот польется кровь.

– Да что вы вообще знаете обо мне?! О том, что со мной сделали?!

Голос сорвался на крик, и я сама испугалась. Будто кричала не я. А кто-то другой. Истеричка, которая, правда, нуждалась в лошадиных дозах лекарств.

– Адель Деларо, тридцать лет. Фармаколог, исследователь, гений. Ты была на грани величайшего прорыва, а теперь на лаврах почивают твои коллеги и босс, доделавшие работу за тебя, – проговорил Картрайт, начав с карьеры, на которую мне было давно и глубоко плевать.

Эта потеря была меньшим из зол. Она была ничтожной на фоне всего остального.

– Вышла замуж в восемнадцать лет. За одноклассника. Счастливый брак. Идеальный, – продолжил Картрайт. – Он тоже неплохо продвигался по карьерной лестнице, хотя высокими постами не интересовался. Врач от бога, так о нем говорили, верно? О твоем муже? О Марко?

Его имя будто разрезало воздух хлыстом, ударило меня наотмашь.

– Замолчите.

Но в планы Картрайта это не входило.

– Всё было идеально. Сказочно. До той вечеринки, на которой вам пришлось присутствовать. До вечеринки, где тебя заметил Джордан Холливелл. Красивую женщину. Умную, яркую, сексуальную. Идеальное пополнение для его коллекции побед. Но не сложилось. Ты отказалась разделить с ним постель. Да и с какой стати тебе было это делать? Но ты не учла, что Джордан до тошноты обидчив, и не получив желаемого крушит всё вокруг, как разбушевавшийся избалованный ребёнок.

– Замолчите, – повторила я, закрывая глаза, перед которыми, будто фрагменты мозаики, замелькали картины из прошлого.

Я вновь услышала живую музыку, звон бокалов, смех гостей.

«Ты в порядке, Адель?» – Марко остановился так близко, что наши руки соприкоснулись.

«Конечно, милый», – шепнула я, улыбнувшись, хотя по коже бежали мурашки.

За мгновенье до появления мужа я почувствовала этот взгляд. Жадный, развратный, изучающий. Бесстыдно раздевающий меня. Злой взгляд. Пугающий до полусмерти.

– Стараниями Джордана ты потеряла работу. Следом та же напасть приключилась с твоим супругом, – донесся из реальности голос Картрайта. – А вскоре Марко обвинили в убийстве. В убийстве мужчины – якобы твоего любовника. Нашлись даже свидетели и ваших тайных встреч, и преступления. Ты тоже выступала в суде, Адель. Уверяла присяжных, что муж находился дома. С тобой. Но никто не поверил. Тебя обвинили в лжесвидетельстве и приговорили к двум месяцам тюрьмы. Муж уговаривал тебя отступить. Он понимал, что вам не победить. Не доказать его невиновность. Но ты стояла на своем. Не желала сдаваться. И ненавидишь себя теперь. Потому что за те два месяца, что ты провела в заключении, случилось непоправимое. Случилось…

– Хватит! – заорала я, срывая голос, готовая вскочить и вцепится этому влиятельному мужчине в лицо. Потому что не могла слышать продолжение. Я не желала, чтобы кто-то произнес ЭТО вслух. – Либо говорите, зачем пришли! Либо убирайтесь к дьяволу!

Вот теперь он улыбнулся. Он добился своего. Довел меня до нужного ему состояния.

– У тебя три варианта, Адель. Первый. Сдохнуть тут. Или сойти с ума. По сути, это одно и то же. Второй. Принять мою помощь и начать жизнь с чистого листа. Я могу это устроить, если захочешь. Третий. Стать моим союзником и помочь уничтожить подонка. Но для этого тебе придется умереть и воскреснуть. Превратиться в совершенно новую женщину.

Он помолчал, с любопытством глядя на меня – уставшую, раздавленную, истощенную от боли и горя. Вряд ли моё лицо сейчас хоть что-то выражало. Картрайт был вынужден спросить:

– Неужели, ты не хочешь отомстить, Адель? Месть – идеальный вариант для тех, кому больше нечего терять.

Я хотела. Правда, хотела. Но сил в себе не чувствовала. Совершенно.

– Вы так и не ответили на вопрос, почему я? – спросила хрипло.

– Потому что в союзники мне нужна женщина. Женщина, которая ненавидит Джордана лютой ненавистью. Точь-в-точь, как я. Ты именно такая, Адель. Знаю, сейчас тебе кажется, что ты не в силах стать моим партнёром. Но поверь, когда я поработаю над тобой, ты будешь способна на такое, что раньше и представить не могла.

Я продолжала молчать, а слёзы ярости и ненависти жгли глаза. И я вовсе не Картрайта сейчас ненавидела.

– Просто ответь: ты хочешь наказать мерзавца? – спросил он прямо.

– Да.

Чертовы слёзы всё-таки пробежали по лицу.

– Но… – я резким движением вытерла щёки. – Но у меня будет условие. Джордан Холливелл не единственный, кому я хочу отомстить. Я составлю список этих людей. Тех, кто посодействовал подонку. И тех, кто просто умыл руки, оставив меня и мою семью на растерзание. Вы поможете мне их наказать. Я не прошу никого убивать. Но они должны заплатить за свои действия. Или за бездействие.

Картрайт поднялся, глядя на меня почти весело.

– По рукам, – он широко улыбнулся. Улыбкой победителя. – Ты только что доказала, что я не ошибся с выбором. Я был бы сильно разочарован, если бы ты это не предложила. До встречи, Адель. Приведи в порядок мысли и жди указаний.

Картрайт покинул врачебный кабинет с дипломами на стенах, оставив меня… нет, вовсе не в смятении. Он оставил меня другой женщиной, чем та, которой я была, когда сюда вошла. У прежней меня не было ничего. Кроме разума, который она желала сохранить. У новой меня появился смысл жить дальше. Пусть он и был совершенно безумным и невероятно жестоким…

Глава 1. Встреча

Три года спустя

Я стояла у лестницы с бокалом белого вина в руке и смотрела на гостей. Безразлично. Поверх голов. Но то было притворство. Я видела всех, кого требовалось.

Я следила и выжидала.

На мне то и дело останавливались мужские взгляды. Откровенное чёрное платье с полностью оголенной спиной и едва прикрытой грудью делало свое дело. Но я не опасалась пристального внимания. Больше нет. Картрайт, и правда, постарался. Понадобилось три года, но он сумел превратить меня в другую женщину. В ту женщину, которая была нужна для нашего совместного «предприятия».

Сегодня я оделась для Джордана Холливелла. Ради привлечения его внимания. Ради его извращенной жажды обладать красивым женским телом.

Но это я была охотником. Хищницей. А он добычей.

Нет, сегодня был не вечер Джордана. Другого мерзавца. Мужчины, который считал, что вот-вот окажется на олимпе. Он не подозревал, что мы готовы забить ему в гроб последний гвоздь. Пока не подозревал.

Сейчас я на него не смотрела. Будет время. Полюбуюсь, когда низвергну в ад. Пока я краем глаза наблюдала за Джорданом с семейством. За ним самим, как всегда одетым с иголочки, за ведьмой-женой, которой я когда-то по глупости сочувствовала, за сыночком – таким же мерзавцем, как отец, и пустышкой-дочкой. Наблюдала-наблюдала, пока не пришло время действовать. Джордану наскучили родственники. До тошноты. Аж рот кривился от желания послать их всех в места для этого непредназначенные.

Пора было переключить внимание на себя.

– Ох…

Я всплеснула руками, мастерски изображая досаду, когда бокал приземлился у ног, разбившись вдребезги.

Разумеется, Джордан отреагировал. Еще бы он этого не сделал, если я – женщина вполне в его вкусе – стою едва прикрытая одеждой. И выгляжу при этом сногсшибательно.

– Кажется, вам это пригодится, – он подошел ко мне с двумя бокалами. Для меня и себя.

Я представляла этот миг сотни раз. Нашу первую встречу спустя три года. Представляла и боялась, что не выдержу. Ибо отлично помнила, как он подошел ко мне в прошлый раз. В очень похожей обстановке. Джордан заговорил со мной, ведя себя, как хозяин положения. Как мой хозяин. Он явился, чтобы сломать мне жизнь и отнять всё, что дорого. Однако сейчас я не почувствовала ни страха, ни даже волнения. Я другая женщина. Чертовски опасная. Это ему стоит бояться.

– Пожалуй, пригодится, – я взяла протянутый бокал, но глянула холодно. Пусть поймет, что я недоступна.

Я не тревожилась, что Джордан может меня узнать. Пластические хирурги основательно поработали над моим лицом. От Адель Деларо остались лишь глаза. А еще я выглядела гораздо моложе истинного возраста. В новых документах значилось, что мне двадцать пять. И больше бы точно никто не дал. И ни за что бы ни поверил, что два месяца назад мне стукнуло тридцать три.

– Джордан Холливелл, – представился мой бывший палач и будущая жертва.

– Сирена, – проговорила я, нарочно не назвав фамилию.

– Красивое имя.

Я усмехнулась уголками губ.

Имя со смыслом вообще-то. Так называли женщин-демониц, заманивающих мужчин на погибель. У прежнего моего имени тоже было значение. Адель – благородная и великодушная. Такой она и была. Прежняя я. Сирена же не могла похвастаться благородством, а уж тем более великодушием.

– Вы знакомая Эвана? – спросил Джордан, решив, что я пришла поддержать хозяина сегодняшнего вечера.

– Нет. Я тут с другом.

Еще один уклончивый ответ. Пусть гадает, что означается слово «друг». Что-то невинное или же личное.

– Чем вы занимаетесь, Сирена? Легко могу представить вас на обложке журнала.

– Зря. Я нахожусь по другую сторону объектива. Я фотограф.

Я снова предпочла опустить большую часть информации. Сам всё выяснит. В этом больше азарта, чем если подать всё на блюдечке. А еще я нарочно ничего не спрашивала в ответ. Не показывала и намека на интерес. Так он только сильнее захочет меня заполучить.

Мимо с подносом прошел Стивен – еще один секретный «работник» Уильяма Картрайта. Он сделал мне незаметный для остальных знак, что всё идет по плану. Сегодня Стивен изображал официанта и оставался в тени. Впрочем, он почти всегда там находился. Благо внешность досталась подходящая, невзрачная, а черты лица расплывчатые. Столкнешься с этим мужчиной, потом ни за что не сумеешь описать. Ибо не за что зацепиться.

– О! Кажется, начинается, – я кивнула на сцену, на которую вышел Эван Стеблер – бывший прокурор, который теперь делал блестящую политическую карьеру.

Ему пророчили серьезные успехи. Еще бы! Борец за справедливость, посадивший множество отъявленных негодяев за решетку. Обладатель кристально чистой репутации, идеальный семьянин, обожающий жену и детей. Вот только чушь это была собачья. Стеблер регулярно ходил налево, просто делал это умеючи, а еще, работая на прежней должности, нередко плясал под дудку сильных мира сего, помогая упекать в тюрьму неугодных. Именно он сделал всё, чтобы очернить перед присяжными моего мужа. Он помог вырыть Марко могилу. Принял в этом самое непосредственное участие.

И теперь предстояло заплатить по счетам.

Джордан не вернулся к семье, остался стоять рядом со мной, глядя на сцену с удовлетворением. Он ведь был одним из спонсоров, вкладывающихся в политическую карьеру Стеблера. Отлично, пускай «любуется» на крах протеже. Потому что однажды придет и его черед падать в пропасть с высоты. Всему своё время.

Бывший прокурор вышел на сцену под аплодисменты. С широкой улыбкой на губах. Он купался в лучах славы и наслаждался этим. Предвкушал новые победы, считал себя баловнем судьбы, а сегодняшний вечер – очередным триумфом. Стеблер произнес речь. Отнюдь не банальную. С забавными шутками. Я бы их оценила, если б не знала, что это за человек.

Я, как наяву, увидела его высокомерный взгляд, когда он взирал на меня сверху вниз, а я плакала и всё повторяла: «Вы же знаете, что мой муж невиновен». Стеблер знал. Я уже тогда подозревала, а позже, благодаря Картрайту, получила тому неопровержимое доказательство. Этим доказательством была кругленькая сумма, переведенная на счет Стеблера от фирмы, тайно принадлежащей Джордану Холливеллу. Прокурор получил заказ от моего палача и выполнил его с «блеском». Выставил Марко в суде чудовищем.

– А теперь предлагаю посмотреть новый ролик моей пиар-компании. Он довольно-таки смелый, но забавный, – объявил Стеблер с воодушевлением.

Я мысленно послала мерзавцу воздушный поцелуй. Сейчас ты позабавишься, гад ползучий. Как и все вокруг. Особенно твой тесть и главный спонсор. Сам-то Стеблер происходил из простой семьи, но выгодно женился в юности, что сыграло немаловажную роль в его карьере.

В зале приглушили свет, и на экране появился… Стеблер. Да только не в ролике, который рассчитывал увидеть. Я опустила голову, чтобы стоявший рядом Джордан не разглядел шального блеска в глазах. Сдержать эмоции было невыносимо трудно. Бывший прокурор был первым, до кого мне удалось добраться, и адреналин в крови зашкаливал.

Вокруг поднялся шум, гости ахали, одни смущенно отводили взгляды, другие качали головами. Кто-то засуетился возле супруги Стеблера, которой стало нехорошо.

– Выключите это! Немедленно выключите! – заорал сам виновник переполоха.

Но секунды бежали, а он продолжал оставаться на экране. В компании полураздетой девицы. Та сидела у него на коленях на диване в гостиничном номере, а он жаловался ей на жизнь, поливая грязью родственников и спонсоров.

Вот вам и семейные ценности.

– Простите, мне нужно… нужно…

На Джордане Холливелле не было лица. Неудивительно. Ведь он всеми правдами и неправдами продвигал Стеблера последние месяцы, называл близким другом, стоя перед камерами.

– Такая трагедия, – проговорила я, сдобрив тон нотками сочувствия.

– Сирена, можно я вам позвоню? Оставьте ном… – начал было Джордан, но я поставила нетронутый бокал на перила и зашагала прочь, не сочтя нужным продолжить разговор.

Да, я знала, что он взбесится. Но на то и был расчет. Мне полагалось запасть ему в душу.

****

– Знатный выдался скандал, – усмехнулся Стивен, выходя из душа.

Я сидела с планшетом в руках на кровати, на которой этой ночью мы занимались любовью, и читала разгромные статьи об Эване Стеблере. Его карьере точно пришел конец. И браку, видимо, тоже. Папарацци засняли позорное изгнание несостоявшегося политика из дома с чемоданами. И поделом. Нечего ходить налево, а тем более выбирать в любовницы девиц, годящихся законным женам в дочери.

– Ты получила удовлетворение от первого акта мести? – спросил Стивен, усаживаясь на кровать. Не рядом со мной, а чуть поодаль, будто мы не спали нынче вместе. – Бывает, люди многого ждут, а на деле всё выходит иначе.

В наших с ним отношениях не было и намека на романтику. В постели мы удовлетворяли исключительно интимные потребности. Не более. У Стивена не хватало времени на полноценные романы, а подбирать девиц на пару ночей поднадоело. Я же не искала партнеров для ночных «свиданий», чтобы не усложнять и без того непростую жизнь. Так что мы со Стивеном вполне устраивали друг друга. Слияние тел время от времени и никаких обязательств или привязанностей.

Любовником он был вполне умелым. Может, мне немного и не хватало нежности, как с Марко. Но на то Стивен и был просто партнером, а не любящим мужем.

– Я опасалась разочарования, если честно, – призналась я, откладывая планшет. – Но нет, ничего такого. Вчера душа просто пела, а сегодня… Сегодня я чувствую себя именно удовлетворенной, и мне не терпится нанести удар следующему обидчику из моего списка. Я кровожадная, да?

Стивен закатил глаза.

– Пока всё по делу. Но если перейдешь на темную сторону, я скажу. Кстати, о следующих обидчиках. Шеф прислал сообщение. Будет здесь через полчаса. Хочет обсудить нечто важное. Так что поднимайся с постели и наведи деловой марафет.

– Он прислал сообщение только тебе? – я усмехнулась.

Ну-ну.

Картрайт ясно давал понять, что знает о наших шалостях. Знает, что мы ночевали в одном номере, хотя оплачены два. Хотя чему я удивляюсь? От этого человека невозможно что-то скрыть. Даже пытаться не стоит.

…Шеф прибыл через двадцать минут. Он вечно приезжал чуть раньше назначенного срока. К счастью, мы со Стивеном привыкли к этой его особенности и успели подготовиться к встрече. Я заправила постель, нанесла легкий макияж, облачилась в легкие брюки и блузку. Не слишком деловой наряд, но и не вызывающий. Нейтральный.

– Хорошо поработали, – объявил Картрайт с порога. Расположился в кресле и продолжил: – Эван Стеблер – политический труп, а Джордан Холливелл роет носом землю в поисках таинственной незнакомки, с которой пообщался на вчерашнем приеме. Непростая задача, учитывая, что в списках гостей нет никакой Сирены.

Да-да, я там значилась, как «плюс один», компаньонка другого гостя. Ни имени, ни фамилии. Но обольщаться не стоило. Джордан меня найдет. И скоро.

– Однако, несмотря на вчерашний успех, я решил скорректировать дальнейшие планы, – продолжил Картрайт тоном не предполагающим возражений, а я вздрогнула.

Это еще что значит? Он же не пойдет на попятную с Джорданом, правда? У него у самого на него зуб. Да не просто зуб, а целый клык.

– Работаем с Холливеллом, как и планировали, – успокоил шеф. – Но насчет твоего списка, Сирена, у меня появились сомнения. Поэтому я меняю очередность.

Сирена. Он всегда называл меня именно так. Как, впрочем, и Стивен. Произносить настоящее имя было опасно. Даже один на один. Вдруг однажды по привычке сорвется с губ при свидетелях. А это совершенно ни к чему.

– Меняешь очередность? – переспросила я. – Почему?

А сердце участилось. Под номером два в моем списке жертв значилась женщина, которую  три года назад я называла лучшей подругой, а теперь люто ненавидела. Не меньше, чем Джордана. За то, что она сделала. Или лучше сказать, НЕ сделала.

– Потому что ты не готова.

– Но…

– Не спорь, Сирена. Помнишь, наше соглашение? Ты подчиняешься каждому моему приказу, принимаешь любое мое решение, даже если не согласна.

– Да, но…

– Тебе же велено не спорить.

Я закусила губу, приказывая себе угомониться. Ведь я сама приняла правила игры, согласившись стать партнером Картрайта. Не равноправным партнером, но всё же. Здесь он главный кукловод. А мы со Стивеном помощники и обязаны подчиняться, чтобы наш кукольный театр не прогорел.

– Ты летаешь, будто на крыльях, после вчерашнего краха Стеблера и запросто можешь потерять бдительность, что в нашем деле недопустимо, – снова заговорил Картрайт, когда я замолчала. – Сейчас стоит сосредоточить основное внимание на Джордане. Он наша главная цель. Цель, которую ты подцепила на крючок. А из твоего списка мы выберем пока менее значимую жертву. Мне так будет спокойнее, Сирена. И тебе тоже. Поверь.

Я молчала, понимая, что спорить бесполезно. А еще, что возможно, шеф прав. Я слишком сильно хотела добраться до экс-подружки. Аж зубы сводило от ярости, стоило вспомнить нашу последнюю встречу. Быть может, у меня пока недостаточно опыта, чтобы выдержать испытание стойко, и не сорваться в процессе? Быть может, нужно дать себе немного времени на подготовку?

– Кого из списка ты предлагаешь выбрать на роль жертвы номер два? – спросила я, постаравшись спрятать обиду, которую никакие аргументы и доводы разума не могли унять.

– Твоего бывшего босса.

– Тоже неплохо, – согласилась я. – Хочу видеть его безработным, отверженным и нищим. А еще жалким, само собой.

Его звали Джефферсон Стилл. Он заслужил возмездия. Как и все в моем списке. Джефф выгнал меня с работы под фальшивым предлогом, поставившим крест на моей карьере, и присвоил всю славу, которая должна была достаться мне. И деньги тоже. И пусть над новым, ставшим революционным препаратом работала целая команда ученых, автором главного прорыва была именно я. Да, я не жаждала славы, не искала ее ни разу, однако факт оставался фактом: об меня вытерли ноги, а потом почивали на лаврах за мой счет.

И это я не собиралась спускать.

– Отлично, значит, занимаемся Стиллом, – подытожил Картрайт. – Стивен, подними все наши «наработки» по нему. Пройдемся все вместе. Затем…

Но я не услышала продолжения фразы. Зазвонил мобильный, я взглянула на экран и выругалась, ибо он высветил номер, который давно был вбит в мои «контакты». Номер Джорданна Холливелла.

– А у него, правда, неплохие ищейки, – проговорила я, поворачивая телефон, чтобы мужчины увидели, кто мне звонит. – Быстро сработали.

– Ответь, – велел Картрайт.

– Уверен? Может, немного помариновать?

– Помаринуем. Но сейчас я хочу посмотреть, как ты работаешь, девочка.

– Хорошо. Не проблема, – я провела пальцем по экрану, принимая звонок. – Алло?

– Рад снова слышать ваш голос, Сирена Йорк.

В отличие от Джордана Холливелла я была совершенно не рада. От звука его голоса внутренности будто скрутились в канат, но я не позволила ни единому мускулу дрогнуть на лице, чтобы не провалить «экзамен» перед шефом.

– О! Полагаю, вы тот, кому я вчера решила не оставлять номер телефона.

– Верно полагаете.

– А вы шустрый.

– И настойчивый. Сирена, я хочу пригласить вас на одно увлекательное мероприятие завтра вечером. Вечеринку в честь дня рождения популярной телеведущей.

– Эмили Роджерс?

– Только не говорите, что приглашены.

– Я снова «плюс один».

– Идете с другом?

– С близким другом.

– Значит, встретимся там. И тоже станем чуточку ближе.

О! Я отлично представляла, как широко Джордан улыбается, произнося эти слова. Мне же хотелось стереть мерзкую улыбочку. Желательно ударом кулака в зубы.

– Вы не из тех, кто не принимает отказы, да?

– Совершенно верно. До встречи, Сирена.

Он отключился первым, не позволив мне больше сказать и слова.

– Кретин, – процедила я и отбросила телефон в сторону, будто из-за звонка Джордана он превратился в нечто мерзкое. А потом спросила Картрайта: – Так какой план? Устроим шоу с грандиозным выходом или позволим мерзавцу немного походить, распушив хвост?

Шеф криво усмехнулся, но по его взгляду я видела, что он мной доволен. Я всё сделала правильно. Точно так, как он хотел.

– Ни то, ни другое. Ты завтра не идешь ни на какую вечеринку.

– Что? – я резко подалась вперёд, чуть не съехав с дивана. – Но он взбесится.

– Да.

– Сильно взбесится.

– Знаю. Пускай дойдет до кондиции, а послезавтра мы устроим ему тот самый «выход».

Картрайт посмотрел на меня выразительно. Мол, всё продумано, не изволь беспокоиться.

– Ладно, ты босс, – проговорила я, спрятав тяжкий вздох.

Может, у Картрайта и были причины считать, что играть на нервах у Джордана весело и безопасно, но я почувствовала себя крайне неуютно. Не перехитрить бы нам самих себя.